Античные источники. Анализ трудов страбона

Что открыл Страбон в географии? Что сделал страбон для географии Вы узнаете из этой статьи.

Страбон: вклад в развитие географии

Древнегреческий географ и историк сделал многое, чтобы ученые сегодня могли составить картину древнего мира. Он является автором двух трудов — «География» и «История». К сожалению, вторая работа не сохранилась до наших дней, а вот «География» дошла к нам практически полностью.

«География» состоит из 17 томов и служит источником познания географии древнего мира. Конечно, как это часто бывает, признание и известность Страбон познал не сразу, его начали чтить как географа более поздние античные ученые, равно как и использовать его труды. Книги Страбона редко дополнялись новыми данными по территориям, описанными древнегреческим географом и служили догмами до V века нашей эры.

Для создания «Географии» Страбон много ездил по Европе и Азии. Интересно, что у него Европа начинается Иберийского полуострова. Он подробно и красочно описал Грецию и Италию, упоминая галлов, германов, скифов, савроматов, гетов, даки, иллирийцей, македонцев и фракийцев. По свидетельству древнегреческого географа Азия включала в себя Персию, Вавалонию, Индию, Армению, Палестину, Аравию, Финикинию и другие государства. Интересно, что Индию географ считал восточным краем Азиили, а китайцев отнес к народу Индии.

Доказательства того что Страбон сыграл важную роль в развитии географии могут послужить подробные описания стран и народов Африки, Азии и Европы, а также сведений об их жизни. До него этого не сделал ни один античный автор, поэтому ученый своим трудом совершил некую революцию в географии.

Какая из карт была составлена Страбоном?

Древнегреческий ученый составил географическую карту, которая охватила весь земной шар. Она показывает, какой вклад в познание Земли ученого Страбона. Ведь его доказательства о шаровидности нашей планеты и сегодня включены в элементарные руководства и справочники.

Он представил Землю разделенной на 4 сегмента меридианом и экватором. Два сегмента расположены к северу от экватора и два к югу. В одном сегменте лежали земли, которые знали римляне и греки, но некоторая его часть, как и остальные три сегмента оставались неизвестными. Географ предположил, что за границами изведанных территорий есть не только моря, но и суша, населенная людьми.

Надеемся, что из этой статьи Вы узнали, что сделал Страбон для географии.

Страбон (Στράβων) (ок. 64/63 до н. э. - ок. 23/24 н. э.) - греческий историк и географ. Автор «Истории» (не сохранилась) и сохранившейся почти полностью «Географии» в 17 книгах, которая служит лучшим источником для изучения географии древнего мира.

Посетил Египет, дал описания Плато Гиза и находящихся на них пирамид и сфинкса, указал на то, что местному населению известны конструкция и месторасположение настоящих входов в пирамиды. Ошибочно считал мирамиду Миккерина пирамидой гетеры и дал её описание как выложенной до половины верха гранитом, что соответствует наблюдаемой действительности.

Биография

Страбон родом был из Амасии, резиденции понтийских царей; его семья принадлежала к ближайшему окружению царя Митридата, однако дед Страбона по матери, увлекаемый личной местью, переметнулся на строну римлян и выдал им 15 царских крепостей. Сам Страбон, как показывает его римское имя, имел римское гражданство, данное его семье Помпеем.

Грамматик пергамской школы и автор географических трудов Тираннион был наиболее ранним учителем и вдохновителем Страбона. Пергамская школа, подобно александрийской, усердно занималась толкованием Гомеровских поэм; объяснения географических имён в этих поэмах составляли древнейшую греческую географию. Учился Страбон также у последователя Аристарховской, то есть александрийской, школы Аристофана и через него, должно быть, впервые познакомился с знаменитейшим александрийским географом Эратосфеном и с его взглядом на Гомера как на поэта, имевшего дело исключительно с материалом вымышленным.

Учителем Страбона был и перипатетик Ксенарх; дело в том, что последователи Аристотеля также интересовались географией и наследовали от своего учителя некоторые общие положения по этому предмету.

Наибольшее влияние на Страбона имели стоики с их реально-этическим пониманием Гомеровских поэм. В этом отношении ближайшим образцом для Страбона служил Полибий. Сочинение Полибия Страбон продолжал в обширном историческом труде «Исторические записки», состоявшем из 43 книг: события римской истории, начиная с разрушения Карфагена (146 до н. э.) и кончая, вероятно, битвой при Акциуме (31 до н. э.), составляли предмет этого сочинения, до нас не дошедшего, но упоминаемого Страбоном в его «Географии».

Страбон вошёл в славу не скоро; зато более поздняя древность высоко чтила его как географа по преимуществу, и плоскошарие Страбона с небольшими только переменами по краям удерживалось до V века нашей эры.

География

«География» (Γεογραφικά) Страбона, дошедшая до нас почти целиком, - единственное сочинение, дающее понятие о том, чем была географическая наука в то время, а равно знакомящее и с предшествующей историей науки, и с различными в ней направлениями. Все 17 книг «Географии» Страбона сохранились почти целиком, в большом числе списков, сильно попорченных и не восходящих дальше конца Х века. Лучший из списков (Parisinus № 1397 А) содержит только первые 9 книг; все 17 книг, но с большим числом пробелов, особенно в VII кн., содержит Parisinus № 1393; незначительные восполнения пробелов даёт открытый Коццой пергаментный список, о котором см. предисловие О. Мищенко к переводу Страбона. С судьбой страбоновского текста и с относительным достоинством его списков знакомит критическое издание Крамера.

Кроме полного текста, сохранились эпитомы (сокращения, извлечения), деланные с конца Х в. и часто служащие к восполнению пробелов. Благодаря этим сокращениям значительно восполнена утерянная часть VII кн., посвящённая Македонии и Фракии.

Из 17 книг «Географии» две первые составляют введение и содержат в себе, большей частью в виде полемики с предшественниками, изложение руководящих понятий Страбона о землеописании как философской науке, о пользе географических познаний для всякого образованного человека, особенно для полководца и правителя; большое место занимает критика Эратосфена и защита против него Гомера, как величайшего из писателей и в отношении географии, а также защита Эратосфена против Гиппарха по вопросу о перемене водной и сухой поверхности земли; здесь же даются поправки к Эратосфену в определениях объёма земли, длины и ширины её, деления её на три части и т. п., критика учения Посейдония и Полибия о поясах земли и т. п.

Конец введения посвящен изложению собственных взглядов Страбона на предмет землеописания, на необходимость для географа предварительного знакомства с физикой и математикой и т. д. Собственно описательная география начинается с III книги, причём восемь книг (III-X) заняты Европой, шесть книг - Азией (XI-XV I), последняя (XVII) - Африкой.

Описание Европы

В описании Европы, начинающемся с Иберийского полуострова, автор всего дольше останавливается на Элладе и прилегающих островах, посвящая им три книги (VIII, IX и X); описание Эллады начинается с Пелопоннеса, кончается Этолией, Акарнанией и островами. Большим вниманием Страбона пользуется также Италия, с близлежащими островами (кн. V-VI). В III кн. говорится об Иберии, в IV о Галлии, в VII о германах, кимбрах, скифах, савроматах, гетах, даках, о народах по эту сторону Дуная, иллирийцах, паннонцах и др., наконец, о Македонии и Фракии.

Описание Азии

В Азии по эту сторону Тавра Троада, Пергам и Лидия описаны с наибольшей обстоятельностью.

К Азии по ту сторону Тавра отнесены Индия, Персия, Ассирия, Вавилония, Месопотамия, Сирия, Финикия с Палестиной, Аравия. Восточную окраину обитаемой земли составляет Индия, западную - Иберия.

Серы (китайцы) называются народом Индии; географ упоминает об их долголетии и, со слов Неарха, об их хлопчатобумажных тканях. Более точные сведения о Серике даёт впервые Птолемей, столетие спустя после Страбона.

Достоверность

Огромную начитанность не только в географической и исторической литературе, но и в поэзии и философии, Страбон восполнил путешествиями, обнимавшими Малую Азию, Элладу, Испанию, Египет; подолгу он оставался в Афинах, в Риме и в Александрии. Однако Страбон гораздо больше литературно образованный повествователь и критик, нежели наблюдатель окружающего и учёный исследователь.

Главными источниками служили ему Эратосфен, Артемидор, Аполлодор из Афин, особенно в известиях о Греции, Полибий и Посейдоний - в описании Иберии, Кельтики, Италии, Антиох - в известиях о Сицилии и Нижней Италии, Феофан, историк походов Помпея на восток; из Мегасфена, Неарха, Онесикрата Страбон выписывал целые страницы об Индии и соседних к ней землях. Гораздо меньше пользовался Страбон римскими писателями, но Галлию он описывает по Ю. Цезарю; описания походов Августа, записки Агриппы служили ему источником для многих измерений и для известий об альпийских народах. Через этих писателей ему были известны многие другие.

Из древних авторов наибольшим его уважением пользуется Гомер, которого он вместе с Аполлодором и стоиками считал величайшим, всеобъемлющим, точным мыслителем и географом, творцом географии: нужно только уменье открывать действительную основу под поэтическим вымыслом. Страбон с ожесточением нападает на Эратосфена за низведение Гомера на уровень поэта-баснописца; тем же способом и другие мифы и легенды Страбон превращает в действительную историю и географию, примыкая в этом отношении к Полибию.

Страбон разделяет и утилитарный взгляд Полибия на географию, как науку полезную для всякого, особенно для правителей и военачальников - взгляд, господствовавший в римском обществе и определявший для географа и подбор материала, пригодного прежде всего для практических целей, и самый предмет землеописания - известную и вместе обитаемую часть земли (ойкумену) с находящимися на ней народами, с их учреждениями и достопримечательностями, с их нравами, отношениями к соседям, с их историей, переселениями и т. п. Учение о форме и положении земного шара, о величине его и состоянии он предоставляет физике, астрономии и геометрии; не должны занимать географа ни неизвестные или необитаемые части земли, ни вопрос об океане, омывающем кругом землю.

Географические воззрения Страбона

Надежные показания путешественников и моряков относительно расстояний между местностями имеют больше значения, нежели определения математические или астрономические (1, 8, 9, 10, 11, 12; II, 71, 112, 117, 118). И всё-таки Страбон, воспитанный на греческой науке, уклонился от того исключительно утилитарного направления, какое сообщили географии Полибий и ещё больше Артемидор.

В построении географической карты, в которой не только размещается бытовой и исторический материал, но которая обнимает весь земной шар, Страбон остаётся верньм последователем Эратосфена и противником Полибия. Шаровидность земли он доказывает теми самыми данными и соображениями, какие и теперь содержатся в элементарных руководствах. Земля представляется разделенной экватором и меридианом на 4 сегмента, из которых два лежат к северу от экватора и два к югу; только в одном из северных сегментов содержится та часть земли, которую знают греки и римляне; часть этого сегмента и три остальные были неизвестны; за пределами известных земель находятся не моря только, но и пространства суши и притом населённые людьми.

Обитаемая земля имеет вид огромного острова, омываемого наружным океаном, и делится на пять или шесть поясов, из которых жаркий пояс Страбон ошибочно считал необитаемым вопреки уверению Эратосфена, Полибия и географов родосской школы. Длину обитаемой земли в направлении с запада на восток, от крайней оконечности Иберии до восточной окраины Индии, Страбон определяет в 70 000 стадий (13 тыс. км), а ширину - в 30 000 (5,5 тыс. км), считая от параллели южной оконечности обитаемой земли (Ajan), что над Мероэ, до параллели Иерны (Ирландии): в обитаемость более северного пункта, Фулы (Тулэ), Страбон не верит.

О естественной производительности описываемых земель Страбон не говорит с той обстоятельностью, которую считали необходимой Аристотель и Феофраст. Вообще описание земель у Страбона далеко не равномерно; внимание его нередко останавливается на предметах маловажных или анекдотических, но для тогдашнего читателя занимательных. В нападках на предшественников он нередко переступает меру спокойной и основательной критики, бывает придирчив и мелочен в полемике, например с Гиппархом или Посейдонием.

Оценка

Бесспорным достоинством «Географии» Страбона остаётся чрезвычайное разнообразие и обилие сведений об известных в то время странах и народах. Для русской науки имеют значение показания его о европейской и азиатской Скифии, о Кавказе и закаспийских землях. Изложение его просто и ясно в описательной части, но не в двух первых книгах.

Библиография

«Исторические записки» - не сохранились
«География» (Γεογραφικά)

Литература

Издание С.: Radt S.L. (ed. and tr.) Strabons Geographika. Vols. 1-10. Göttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 2002 - ongoing.
Основная литература: Clarke K. Between Geography and History: Hellenistic Constructions of the Roman World. Oxford University Press, 1999. Dueck D. Strabo of Amasia. A Greek Man of Letters in Augustan Rome. London and New York: Routledge, 2000. Dueck D., Lindsay H., Pothecary S. (eds.) Strabo’s Cultural Geography. The Making of a Kolossourgia. Cambridge University Press, 2005. Engels J. Augusteische Oikumenegeographie und Universalhistorie im Werk Strabons von Amaseia. Stuttgart: Steiner-Verlag, 1999 .

Знаменитый греческий историк и географ Страбон (64/63 г. до н.э. - 23/24 г. н.э.) родился в южночерноморском городе Амастрия в знатной семье, члены которой участвовали в борьбе Митридата Евпатора против римлян. Долгое время жил в Риме, много путешествовал, написал большую "Всеобщую историю" (не сохранилась) и "Географию" - единственное почти полностью сохранившееся от античности географическое сочинение (создана в начале I в. н.э.), описывающее весь тогда известный мир. В ней Страбон, основываясь на литературных источниках, а также на личном опыте и на информации, полученной в ходе походов римских полководцев в Малую Азию, Закавказье и на Нижний Дунай, дает подробнейшую этногеографическую и политическую картину Северного Причерноморья, в которой наряду с устаревшими сведениями есть немало свежей информации.

Издания: Strabo. Geographica. Vol. I-III / Ed. A. Meineke. 3. Aufl. Lipsiae, 1913-1915; The Geography of Strabo. Vol. I-VIII / With an English Translation by H. Jones and J. R. S. Sterrett. London; New York, 1917- 1932; Strabonis Geographika. Vol. I-III / Ed. Fr. Sbordone. Rome, 1963-1970; Strabon. Geographika. Vol. 1-Х / Hrsg. von S. L. Radt. Gottingen, 2002 - (продолжается).

Переводы: География Страбона в семнадцати книгах / Перев. с греч. Ф.Г. Мищенка. М., 1879; Страбон. География в 17 книгах / Перев. Г.А. Стратановского. Д., 1964.

Литература: Грацианская 1976. С. 6-20; Грацианская 1988. С. 6-175; Латышева 1971. С. 84-92; Ростовцев 1913-1914. С. 366-380; А1у 1957; Aujac 1966; Funk 1985. S. 27-35.

ГЕОГРАФИЯ

I, 2. (1) ...Владычество римлян и парфов прибавило немало к географическим познаниям наших современников, подобно тому, как следовавшие за Александром поколения умножили свои сведения вследствие его похода, как утверждает Эратосфен. Он открыл нам большую часть Азии, весь север Европы до Истра, а римляне - всю западную часть Европы до реки Альбия, разделяющей Германию на две части, и страны, лежащие по ту сторону Истра до реки Тира. Дальнейшие страны, простирающиеся до меотов и до той части морского берега, которая идет к колхидянам, сделал известными Митридат, названный Евпатором , и его полководцы. Что касается парфов, то они расширили наши сведения о Гиркании, о бактрианах, а также о скифах, живущих вверх от этих стран. Так как они были менее известны нашим предкам, то мы могли бы сказать о них больше, чем предшественники наши...

(Перевод Ф.Г. Мищенко из:
"География" Страбона в семнадцати книгах. М., 1879. С. 6-7)

II, 1, 16. Какое же подобное этому (в странах южнее Понта и Каспия) благосостояние можно найти около Борисфена и приокеанской Кельтики? Ведь там даже не растет виноградная лоза или, [по крайней мере], не дает плодов. В местностях более южных и приморских, [а также в странах] по Боспору она дает плоды, но мелкие, и на зиму засыпается [землею]. Лед в этих [местностях] столь крепок у устья Меотийского озера , что в том месте, где зимою военачальник Митридата победил варваров в конной битве на льду, [он же] разбил в морском сражении тех же [варваров] летом, когда лед растаял. Эратосфен приводит и надпись в пантикапейском храме Асклепия на лопнувшей от мороза медной гидрии : "Если кто из людей не верит, что у нас делается, пусть убедится, взглянув на эту гидрию, которую поставил [здесь] жрец Стратий не в качестве прекрасного приношения богу, а в доказательство суровости зимы". Итак, если климатические условия перечисленных местностей нельзя сравнивать даже с боспорскими, не говоря уже о том, что замечается в Амисе и Синопе (ведь эти местности можно назвать [еще] более умеренными [по климату], нежели те), то едва ли можно их сравнивать с местностями по Борисфену и окраинами Кельтики. Ибо вряд ли находятся на одной высоте с Амисом, Синопой, Византием и Массалией те пункты, которые единогласно признаются [лежащими] на три тысячи семьсот стадиев южнее Борисфена и кельтов.

I, 4. (5)...Ложно то мнение Полибия , что Танаис течет от летнего востока 10 : ибо все сведущие в географии этих стран утверждают, что он течет с севера в Меотиду, так что устья реки, выход из Меотиды и самая река, насколько она известна, лежат на одном и том же меридиане.

(6) Некоторые не заслуживающие внимания писатели говорили, что Танаис берет начало из мест, близких к Истру, и течет с запада, не сообразив при этом, что в промежутке текут в Понт большие реки Тира, Борисфен и Гипанис, из коих первая параллельна Истру, а прочие - Танаису; и если не открыты истоки ни Тиры, ни Борисфена, ни Гипаниса, то страны, лежащие севернее их, должны быть еще гораздо менее известны. Стало быть, мнение, проводящее Танаис к Меотиде через эти страны и затем заставляющее делать поворот к ней (ибо устья реки ясно указываются в северных частях озера и притом в самом восточном их краю), должно быть ложно и неосновательно. Точно так же неосновательно мнение, утверждающее, что эта река течет через Кавказ к северу и затем поворачивает в Меотиду. Есть и такое мнение; но никто не говорит, что она течет с востока: ибо если бы она текла таким образом, то более авторитетные писатели не стали бы указывать, что ее течение противоположно Нилу и некоторым образом диаметрально противоположно, как будто бы течение обеих рек идет по одному и тому же меридиану или по соседнему 11 ...

II, 5 (7) Выше Борисфена обитают крайние из известных нам народов скифского племени - роксоланы 12 , живущие южнее последних известных нам обитателей [стран, лежащих] выше Британии. Лежащие за ними страны уже необитаемы вследствие холода. Южнее их и выше Меотиды живут савроматы и скифы до места жительства восточных скифов...

(12) ...Преимущественно современники наши могут сообщить кое-что достоверное о том, что касается британцев, германцев и народов, обитающих по Истру как по сю, так и по ту сторону, именно гетов, тирегетов и бастарнов, а также и народов кавказских, как, например, албанов и иберов...

(18) Мы говорим... что наша обитаемая земля, будучи окружена морем, принимает в себя из внешнего моря, что у океана много заливов, а самых больших четыре; из них северный называется Каспийским морем, а некоторые называют его Гирканским 13 ...

(22) ...Эгейское [море] и Геллеспонт изливаются к северу в другое море, которое называют Пропонтидой, и это [опять] в другое, [именно] в так называемый Эвксинский Понт. Этот [последний] состоит как бы из двух морей: почти посредине его выдвигаются два мыса, один - из Европы, с северной стороны, а другой, противоположный этому, - из Азии; они суживают [находящийся] между [ними] пролив и образуют два больших моря. Европейский мыс называется Бараний Лоб, а азиатский - Карамбис; они отстоят друг от друга приблизительно на тысячу стадиев. Море к западу [от них] имеет в длину от Византия до устьев Борисфена три тысячи восемьсот стадиев, а в ширину две тысячи; в нем есть остров Белый. Восточное [море имеет] продолговатую [форму] и оканчивается узким заливом у Диоскуриады, [имея в длину] пять тысяч стадиев или немного больше, а в ширину - около трех тысяч. Окружность всего моря [равняется] приблизительно двадцати пяти тысячам стадиев. Некоторые уподобляют форму этой окружности натянутому скифскому луку 14 , приравнивая тетиве так называемые правые части Понта (это путь от устья до залива у Диоскуриады; ибо, за исключением Карамбиса, весь остальной берег имеет [лишь] небольшие углубления и выпуклости, так что подобен прямой линии), а остальной берег - рогу лука, имеющему двойной изгиб, [именно] верхний более округленный и нижний более прямой; так, говорят они, и этот [берег] образует два залива 15 , из коих западный гораздо круглее другого.

(23) Выше восточного залива к северу лежит Меотийское озеро, имеющее в окружности девять тысяч стадиев или даже немного больше. Изливается оно в Понт через так называемый Киммерийский Боспор, а Понт - в Пропонтиду через [Боспор] Фракийский...

VI, 4 (2) ...Армяне и живущие выше 16 Колхиды албанцы и иберы нуждаются только в присутствии правителей и легко удерживаются в повиновении, а восстают [только] тогда, когда римляне заняты другими делами; так же [держат себя] и обитатели побережья Эвксина по ту сторону Истра за исключением боспорцев и номадов: первые покорны [римлянам] 17 , а вторые ни к чему не годны вследствие трудности сношений [с ними] и требуют только [присутствия] гарнизонов [для отражения их нападений]...

VII, 2 (4) ...Из германцев, как я сказал, северные живут вдоль океана. Известны они, начиная от устьев Рейна до Альбиса [Эльбы]; наиболее известные из них - сугамбры и кимвры; [страны] же за Альбисом у Океана совершенно нам неведомы. Мы не знаем никого, кто бы ранее совершил плавание вдоль [этих берегов] к восточным странам, [простирающимся] от устья Каспийского моря, а [также] и римляне еще не заходили в страны по ту сторону Альбиса; равным образом и сухим путем никто [туда] не путешествовал. Но что если идти по длине к востоку, то встретятся местности, [лежащие] по Борисфену к северу от Понта, - это явствует из климатов и параллельных расстояний 18 . Что же находится за Германией и что за другими [странами], к ней прилежащими, - нужно ли принять бастарнов, как предполагает большинство, или другие [народы] между [ними и германцами], или язигов, или роксоланов, или каких-либо других, [из числа] живущих в повозках 19 , - это сказать нелегко; [трудно также сказать], простираются ли они до Океана по всей длине, или есть [там] какая-либо страна, необитаемая вследствие холода или по другой причине, или следует другое племя, живущее между морем и восточными германцами. Точно такая же неизвестность господствует и относительно прочих северных стран, лежащих далее: ибо мы не знаем ни бастарнов, ни савроматов и вообще [никого] из живущих выше Понта; [не знаем] ни [того], насколько они удалены от Атлантического моря, ни соприкасаются ли они с ним.

(Перевод В.В. Латышева из: ВДК 1947. 4. С. 185-191)

VII, 3 (14) Между [гетами] и Понтийским морем от Истра по направлению к Тире лежит Гетская пустыня, ровное и безводное пространство, где Дарий, сын Гистаспа, в то время, как перешел за Истр для похода на скифов, был захвачен [в ловушку] и рисковал погибнуть со всем своим войском от жажды; но он понял опасность, хотя и поздно, и повернул назад 20 . Впоследствии Лисимах, отправившись походом против гетов и царя их Дромихета, не только подвергся той же опасности, но и был захвачен в плен живым; впрочем, он, как я сказал выше, был отпущен, благодаря добродушию варвара 21 .

(15) Близ устьев [Истра] есть большой остров Певка; занявшие его бастарны получили название певкинов...

(16) При устье Тиры находится башня, называемая Неоптолемовой, и деревня, известная под названием Гермонактовой 22 . Если подняться по реке на сто сорок стадиев, то на обоих [берегах встретятся] города: один Никония, а другой, на левом берегу, - Офиусса, жители побережья этой реки говорят, что, если подняться на сто двадцать стадиев, то [встретится] город 23 . На расстоянии 500 стадиев от устья этой реки лежит в открытом море остров Белый, посвященный Ахиллу.

Причерноморье в начале нашей эры

(17) Затем [следует] река Борисфен, судоходная на протяжении шестисот стадиев, и неподалеку от нее другая река Гипанис и остров перед устьем Борисфена с гаванью 24 . В двухстах стадиях по Борисфену лежит одноименный с рекою город. Он называется также Ольвией и [представляет собою] большой торговый порт, основанный милетянами. Все пространство, лежащее выше упомянутого промежутка между Борисфеном и Истром, занимают, во-первых, пустыня гетов, затем тирегеты, за ними - язиги-сарматы, так называемые царские, и урги 25 ; все они по большей части кочевники, но немногие занимаются и земледелием; эти последние, говорят, живут также по Истру, нередко на обоих берегах его. Внутри материка бастарны живут в соседстве с тирегетами и германцами, вероятно, и сами принадлежа к германскому племени и будучи разделены на несколько колен: некоторые из них называются атмонами и сидонами, те, которые заняли остров Певку на Истре, - певкинами, а самые северные, занимающие равнины между Танаисом и Борисфеном, [называются] роксоланами. Вся северная [страна] от Германии до Каспия, насколько мы ее знаем, представляет равнину; живут ли какие-нибудь [народы] выше роксоланов - нам неизвестно. Роксоланы воевали и с полководцами Митридата Евпатора под предводительством Тасия; пришли они на помощь Палаку, сыну Скилура 26 , и считались [народом] воинственным; однако против сомкнутой и хорошо вооруженной фаланги всякое варварское племя и легковооруженное [войско] оказывается бессильным. И действительно, роксоланы в числе почти пятидесяти тысяч не могли устоять против шести тысяч, бывших под начальством митридатова полководца Диофанта 27 , и большинство их погибло. Они носят шлемы и панцири из сырой воловьей кожи и сплетенные из прутьев щиты, а наступательным [оружием] им служат копья, лук и меч. Подобным [образом вооружено] и большинство других [варваров]. Кибитки номадов сделаны из войлока и прикреплены к повозкам, на которых они живут; вокруг кибиток [пасется] скот, мясом, сыром и молоком которого они питаются. Они следуют за своими стадами, выбирая всегда местности с хорошими пастбищами; зимою в болотах около Меотиды, а летом - и на равнинах.

(18) Вся [эта] страна очень холодна вплоть до мест, [лежащих] у моря между Борисфеном и устьем Меотиды; из самых приморских [местностей холодным климатом отличаются] самые северные, [именно] устье Меотиды и еще более - [устье] Борисфена, а также угол Тамиракского или Карки-нитского залива 28 , где находится перешеек большого Херсонеса 29 . Холода [этой страны], хотя [ее обитатели] и живут на равнинах, доказываются [следующими фактами]: [жители] не держат ослов (ибо это животное не выносит холода); быки - одни родятся безрогими, а у других отпиливают рога (ибо эта часть [тела] также не выносит холода); лошади [здесь] мелки, а овцы крупны. [Здесь] трескаются даже медные гидрии, а содержимое [в них] замерзает. Сила морозов лучше всего видна из того, что бывает около устья Меотиды: по проливу из Пантикапея в Фанашрию переезжают на повозках, так что [тут] бывает то канал, то сухой путь 30 . Рыба, застигнутая во льду, ловится так называемой гангамой 31 , особенно же осетры, величиною почти равные дельфинам. Рассказывают, что полководец Митридата Неоптолем в одном и том же проливе летом разбил варваров в морском бою, а зимой в конном 32 . Говорят также, что к зиме на Боспоре зарывают виноградные лозы, насыпая на них большое количество земли. Но [зато] и жары, говорят, бывают сильные, может быть, потому, что тела [варваров] не привыкли [к жаре], а может быть, и потому, что тогда бывает в степях безветрие, или и вследствие того, что плотный воздух сильнее нагревается, точно так, как в облаках действуют парелии 33 . Атей, воевавший с Филиппом, сыном Аминты, кажется, господствовал над большинством здешних варваров 34 .

(19) За островом, лежащим перед Борисфеном, сейчас к востоку [идет] морской путь к мысу Ахиллова Бега, месту, лишенному растительности, но называемому рощей и посвященному Ахиллу. Затем - Ахиллов Бег, выдающийся в море полуостров; это - узкая коса, длиною около тысячи стадиев по направлению к востоку; наибольшая ширина ее - два стадия, а наименьшая - четыре плетра. От материка, находящегося по обе стороны перешейка, она отстоит на шестьдесят стадиев; почва на ней песчаная, вода колодезная. Посередине ее перешеек, [имеющий] около сорока стадиев. Заканчивается [полуостров] у мыса, называемого Тамиракой 35 и имеющего пристань, обращенную к материку. За мысом находится значительный залив Каркинитский, простирающийся сверху приблизительно на тысячу стадиев; другие, однако, говорят, что до внутреннего угла [залива] расстояние втрое больше. [Жители побережья] называются тафриями 36 . Залив этот называют также Тамиракским, соименно мысу.

VII, 4 (1) Здесь находится перешеек [шириною] в сорок стадиев, отделяющий так называемое Гнилое озеро 37 от моря и образующий полуостров, называемый Таврическим или Скифским 38 . Некоторые, впрочем, утверждают, что ширина перешейка равна тремстам шестидесяти стадиям. Гнилое озеро, как говорят, имеет [в ширину] даже четыре тысячи стадиев и составляет западную часть Меотиды, с которой оно соединено широким устьем. Оно очень болотисто и едва судоходно для сшитых лодок, так как ветры легко открывают мели и затем снова их наполняют [водою], так что [эти] болота непроходимы для более значительных судов. В этом заливе есть три островка, а вдоль берега - мели и немногие подводные камни.

(2) Если плыть [из Тамиракского залива, то] влево будет городок и другая гавань херсонесцев 39 . Затем, если плыть вдоль берега, к югу выдается большой мыс, составляющий часть целого Херсонеса 40 . На нем расположен город гераклеотов, колония живущих на [южном берегу] Понта, называемый также Херсонесом и находящийся в четырех тысячах четырехстах стадиях плавания от [устья] Тиры. В этом городе есть святилище Девы 41 , какой-то богини, имя которой носит и находящийся перед городом, на расстоянии ста стадиев, мыс, называемый Парфением 42 (т.е. Девичьим). В святилище находятся храм богини и статуя. Между городом и мысом есть три гавани, затем следует древний Херсонес 43 , лежащий в развалинах, а за ним бухта с узким входом, возле которой преимущественно устраивали свои разбойничьи притоны тавры, скифское племя, нападавшее на тех, которые спасались в этой [бухте]; называется она бухтой Символов 44 . Она с другой бухтой, называемой Ктенунтом 45 , образует перешеек в сорок стадиев. Это и есть тот перешеек, который замыкает Малый Херсонес, составляющий, как мы сказали, часть Большого Херсонеса и имеющий иа себе город, носящий одинаковое [с полуостровом] название - Херсонес.

(3) Этот город прежде пользовался автономией, но [потом], будучи опустошаем варварами, принужден был взять себе в покровители Митридата Евпатора, желавшего идти на варваров, [живущих] выше перешейка до Борисфена и Адрия. Эти [походы] были подготовкой [к войне] с римлянами. Поэтому он, побуждаемый такими надеждами, охотно послал войско в Херсонес и стал воевать со скифами, [бывшими тогда под властью] Скилура и его сыновей с Палаком во главе, которых, по свидетельству Посидония 46 , было пятьдесят, а по свидетельству Аполлонида 47 - восемьдесят. Он силой подчинил их себе и в то же время сделался властителем Боспора, который добровольно уступил ему [тогдашний] его владелец Парисад 48 . С тех-то пор и доныне город Херсонес подчинен владыкам Боспора. Ктенунт находится на одинаковом расстоянии от города Херсонеса и бухты Символов. Начиная от бухты Символов до города Феодосии тянется Таврическое побережье длиной около тысячи стадиев, неровное, гористое и открытое для северных ветров. Из него далеко выдается в море к югу, напротив Пафлагонии и города Амастрии, мыс, носящий название Бараньего Лба. Напротив него лежит пафлагонский мыс Карамбис, разделяющий Понт Эвксинский на два моря суженным с обеих сторон проливом. Карамбис от города Херсонеса отстоит на две тысячи пятьсот стадиев, а от Бараньего Лба - на гораздо меньшее число их. По крайней мере, многие их тех, которые проплывали [этот] пролив, говорят, что они одновременно видели оба мыса по обеим сторонам [моря]. В горной [стране] тавров есть также гора Трапезунт 49 , одноименная с городом, находящимся на границах Тибарании и Колхиды. В той же горной стране есть и другая гора - Киммерий 50 , [названная так по имени] киммерийцев, некогда господствовавших на Боспоре; отсюда же называется Боспором Киммерийским вся [та часть] пролива, которая прилегает к устью Меотиды.

(4) За вышеупомянутой горной [областью] лежит город Феодосия с плодородной равниной и гаванью, пригодной даже для сотни судов. Он был прежде границей владений боспорцев и тавров 51 . Затем следует плодородная страна до Пантикапея, столицы боспорцев, построенной при устье Меотиды. От Феодосии до Пантикапея около пятисот тридцати стадиев; вся эта земля богата хлебом, имеет деревни и город с хорошей гаванью, называемый Нимфеем. Пантикапей представляет собою холм, со всех сторон заселенный, окружностью в двадцать стадиев; с восточной стороны от него находятся гавань и доки приблизительно для тридцати кораблей, есть также акрополь; основан он милетянами. Долгое время этот [город] и все соседние поселения вокруг устья Меотиды по [обе] его стороны находились под единоличной властью правителей 52 из дома Левкона, Сатира и Парисада, вплоть до того Парисада, который [добровольно] передал власть Митридату. Эти правители назывались тиранами, хотя в большинстве были [люди] достойные, начиная от Парисада и Левкона. Парисад признан даже богом 53 . Последний [правитель], одноименный с ним, будучи не в состоянии бороться с варварами, требовавшими большей дани 54 , чем прежде, уступил власть Митридату Евпатору, после которого царство подчинено власти римлян. Большая часть его лежит в Европе, но некоторая и в Азии 55 .

(5) Вход в Меотиду называется Киммерийским Боспором; начинается он с довольно значительной ширины, [именно] около семидесяти стадиев, где и переправляются из окрестностей Пантикапея в ближайший азиатский город Фанагорию, а оканчивается гораздо более узким проливом. Этот проход отделяет Европу от Азии, [подобно тому как] и река Танаис, текущая с противоположной ему стороны с севера в озеро и его устье. Она изливается в озеро двумя рукавами, находящимися один от другого на расстоянии около шестидесяти стадиев. Есть и город, соименный реке, самое большое торговое место у варваров после Пантикапея. Влево для въезжающего в Боспор Киммерийский лежит городок Мирмекий в двадцати стадиях от Пантикапея. Вдвое дальше от Мирмекия отстоит деревня Парфений, у которой самая узкая часть пролива, [всего] около двадцати стадиев; на азиатской стороне против него лежит деревня, называемая Ахиллием. Отсюда по прямому морскому пути до Танаиса и до острова, лежащего между его устьями, - две тысячи двести стадиев; [расстояние будет] немного больше этой цифры, если плыть вдоль [берега] Азии, и более чем тройное, если плыть до Танаиса по левой стороне [Меотиды]; на этом пути вдоль берега находится и перешеек 56 . Весь этот берег, мимо которого приходится плыть, со стороны Европы пустынен, а с правой стороны не безлюден. Вся окружность озера, по достоверным свидетельствам, имеет девять тысяч стадиев. Большой Херсонес 57 и по виду, и по величине похож на Пелопоннес; им владеют боспорские повелители, [после того] как он весь сильно пострадал от беспрерывных войн. Раньше боспорские тираны владели лишь небольшой областью при устье Меотиды и при Пантикапее до Феодосии, а наибольшую часть страны до перешейка и Каркинитского залива занимало скифское племя тавров 58 . Вся эта страна, а также, пожалуй, и [область] за перешейком до Борисфена называлась Малой Скифией. Вследствие множества [переселенцев], переправлявшихся отсюда за Тиру и Истр и заселявших [ту] страну, значительная часть ее также получила название Малой Скифии 59 , так как фракийцы уступали им землю, отчасти [принуждаемые] силой, отчасти же вследствие плохого качества почвы, так как большая часть [этой страны] болотиста.

(6) [Что же касается] Херсонеса, то, за исключением горной области на морском берегу до Феодосии, вся остальная [часть его представляет] равнину с хорошей по чвой и чрезвычайно богатую хлебом: [земля], вспаханная [как попало] любым пахарем, дает [урожай] сам-тридцать. [Жители] давали в дань Митридату 180 000 медимнов хлеба и двести талантов серебра вместе с азиатскими местечками возле Синдики. И в прежние времена отсюда вывозился хлеб к эллинам, подобно тому как соленая рыба из Меотиды. Рассказывают, что Левкон послал из Феодосии афинянам два миллиона сто тысяч медимнов 60 . Эти самые [жители полуострова] специально назывались земледельцами вследствие того, что [народы], обитавшие выше их, были номады, питавшиеся мясом разных животных, преимущественно же кониной, а также кобыльим сыром, молоком и сывороткой (последняя, будучи особым образом приготовлена, составляет для них лакомство). Поэтому-то поэт и назвал всех здешних жителей млекоедами 61 . Номады занимаются больше войною, чем разбоем, и войны ведут из-за дани: предоставив землю во владение желающим заниматься земледелием, они довольствуются получением условленной умеренной дани, не для наживы, а для [удовлетворения] ежедневных жизненных потребностей; в случае же неуплаты денег [данниками] начинают с ними войну. Вот почему поэт назвал этих самых людей и справедливыми, и вместе неимущими средств 62 . Действительно, они даже не начинали бы войны, если бы дани были правильно им уплачиваемы.

А не платят им те, которые уверены в своих силах, так что могут или легко отразить нападающих, или воспрепятствовать вторжению. Так, по словам Гипсикрата 63 , поступил Асандр 64 , отгородивший стеною перешеек Херсонеса у Меотиды [длиною] в триста шестьдесят стадиев и поставивший по десяти башен на каждом стадии 65 . Земледельцы же, хотя и слывут в отношении воинственности за людей более мирных и более цивилизованных, но, будучи корыстолюбивы и соприкасаясь с морем, не воздерживаются от разбоев и тому подобных незаконных средств к обогащению.

(7) Кроме перечисленных пунктов, в Херсонесе существовали и укрепления, которые построил Скилур и его сыновья и которые служили для них опорными пунктами в военных действиях против митридатовых военачальников, [именно] Палакий, Хаб и Неаполь 66 . Был также и Евпатории 67 , основанный Диофантом, полководцем Митридата. На расстоянии около пятнадцати стадиев от стены херсонесцев есть мыс, образующий залив порядочной величины, направляющийся к городу. Выше него лежит морское болото солеварней. Здесь был и [порт] Ктенунт. Для того чтобы бороться [со скифами], царские военачальники во время осады поставили на упомянутом мысу гарнизон, оградив это место стеной, и засыпали вход в залив до самого города, так что [можно было] без затруднений переправляться сухим путем и из двух городов сделался как бы один. С этих пор они легче отражали скифов. Когда же [последние] напали и на укрепление перешейка при Ктенунте и стали заваливать ров тростником, то царские [солдаты] ночью сжигали часть плотины, выстроенную днем, и [таким образом] сопротивлялись до тех пор, пока не победили. Теперь вся [эта страна] находится под властью боспорских царей, которых назначают римляне.

(8) У всех скифских и сарматских племен есть обычай холостить лошадей, чтобы сделать их более послушными; ибо лошади у них хотя и не велики, но очень горячи и неукротимы. Охоты устраиваются в болотах на оленей и кабанов, а в степях - на диких ослов и коз. Особенность этой страны состоит также в том, что в ней не водятся орлы. В числе четвероногих водится так называемый "колос", по величине занимающий середину между оленем и бараном, белый и быстротой бега превосходящий названных [животных]; во время питья он ноздрями [втягивает] воду в голову и затем несколько дней сберегает ее здесь, так что легко может жить в безводных [местах]. Такова вся [страна, лежащая] по ту сторону Истра, между Рейном и рекой Танаисом, до Понтийского моря и Меотиды.

(Перевод С.В. Мирогиникова из: ВДК 1947. 4. С. 199-207)

XI, 1 (5) Переходя в описании земли от Европы к Азии, мы встречаем сперва северную часть [принятого нами] деления Азии на две [части] 68 ; поэтому с нее и должны начать [описание]. Из самых этих [северных стран] первыми представляются области по Танаису, который мы приняли границей Европы и Азии...

XI, 2 (1) При таком делении первую часть, начиная с северных стран, обращенных к Океану, населяют некоторые скифы, кочующие и живущие в повозках; ближе их - сарматы, тоже скифское [племя], аорсы и сираки, спускающиеся к югу до Кавказских гор; одни из них кочуют, другие живут в шатрах и занимаются земледелием. У [самого] озера живут меоты. У моря лежит азиатская часть Боспорского царства и Синдика, а за ней [живут] ахеи, зиги, гениохи, керкеты и макропогоны 69 . Выше их лежат теснины фтейрофагов 70 . За гениохами находится Колхида, лежащая под Кавказскими и Мосхийскими горами. Так как границей Европы и Азии поставлена река Танаис, то, начиная с нее, мы и опишем подробно [эти местности].

(2) [Танаис] течет из северных стран, однако в направлении, не прямо противоположном Нилу, как полагает большинство, а восточнее его и, подобно ему, из неизвестных истоков. Но [Нил] известен в большей части [своего течения], так как течет по стране, везде доступной, и на большом протяжении судоходен, а что касается Танаиса, то устья его мы знаем (их два, в самой северной части Меотиды, на расстоянии шестидесяти стадиев одно от другого), а выше устьев известна лишь небольшая часть по причине холодов и скудости страны, которую могут переносить туземцы, питающиеся мясом и молоком по обычаю кочевников, а чужестранцы не выносят. Кроме того, кочевники, неохотно вступая в сношения с другими [народами] и отличаясь численностью и силою, преграждают доступ даже в удобопроходимые части страны или по реке, где она допускает плавание вверх. По этой-то причине одни предполагали, что [Танаис] берет начало в Кавказских горах и, поднявшись далеко на север, затем поворачивает назад и впадает в Меотиду (с ними согласен и Феофан Митиленский 71), а другие - что он течет от верхних частей Истра 72 . Но они ничего не приводят в доказательство течения его из столь отдаленных [стран] и из других широт, как будто он не может [течь] из близких местностей и с севера.

(3) При впадении реки в озеро лежит соименный [реке] город Танаис, основанный эллинами, владеющими Боспором 73 . Недавно его разрушил [до основания] царь Полемон за неповиновение 74 ; [раньше] он служил общим торговым местом для азиатских и европейских кочевников и для приезжающих по озеру из Боспора; первые доставляли рабов, шкуры и разные другие товары кочевников, а другие взамен привозили на судах платье, вино и прочие предметы, свойственные цивилизованному образу жизни. Перед городом на расстоянии ста стадиев лежит остров Алопекия 75 , имеющий смешанное население; неподалеку на озере есть и другие островки. Танаис отстоит от устья Меотиды, если плыть прямо на север, на две тысячи двести стадиев, а если плыть вдоль берега, то [выйдет] немного больше.

(4) При плавании вдоль берега первым от Танаиса, на расстоянии восьмисот стадиев, будет так называемый Большой Ромбит, в котором есть множество пунктов для ловли рыбы, [идущей] на соление. Затем, на расстоянии еще восьмисот стадиев, - меньший Ромбит и мыс также с рыбными ловлями, [но] меньших размеров. Одни имеют... раньше островки пунктами отправления, а на Малом Ромбите работают сами меоты. На всем этом побережье живут меоты, хотя и занимающееся земледелием, но воинственностью не уступающие номадам. Они разделяются на довольно многие племена, [из которых] ближайшие к Танаису отличаются большей дикостью, а прилегающие к Боспору - более мягкими нравами. От Малого Ромбита шестьсот стадиев до Тирамбы и реки Антикита

(7) Отсюда девяносто стадиев до памятника Сатира 80 , это насыпанный на мысе [курган] одного из [царей], славно господствовавших на Боспоре.

(8) Недалеко отсюда селение Патраэй, от которого сто тридцать [стадиев] до деревни Корокондамы; последняя представляет предел так называемого Киммерийского Боспора. Так называется пролив при устье Меотиды, от узкого места у Ахиллова селения и Мирмекия тянущийся до Корокондамы и лежащей против нее, в Пантикапейской земле, деревеньки по имени Акра, отделенной семьюдесятью стадиями водного пути. Доселе доходит и лед, так как в морозы Меотида сковывается льдом до того, что по ней ходят пешком. Весь этот пролив имеет прекрасные гавани.

(9) Выше Корокондамы лежит довольно большое озеро, которое по ее имени называют Корокондамским 81 ; в десяти стадиях от деревни оно соединяется с морем. В озеро впадает один рукав реки Антикита и образует остров, омываемый этим озером, Меотидой и рекою. Некоторые и эту реку называют Гипанисом, подобно [реке], соседней с Борисфеном 82 .

(10) Вступившему в Корокондамское [озеро] представляется значительный город Фанагория. затем Кепы, Гермонасса и Апатур 83 , святилище Афродиты. Из них Фанагория и Кепы лежат на названном острове по левую руку для вплывающего [в озеро], а прочие города - по правую, за Гипанисом в Синдике. В Синдике же, недалеко от моря, лежит и Горгиппия, столица синдов 84 , и Аборака 85 . Все [народы], подвластные боспорским правителям, называются боспорцами. Столицей европейских боспорцев служит Пантикапей, а азиатских - Фанагорий (ибо и так называется этот город); и торговым пунктом для [товаров], привозимых из Меотиды и лежащей за ней варварской [страны], служит, как кажется, Фанагорий, а для доставляемых туда с моря - Пантикапей. Есть и в Фанагории известное святилище Афродиты Апатуры (Обманчивой). Для объяснения происхождения [этого] прозвания богини приводят миф, будто богиня, когда гиганты там напали на нее, призвала [на помощь] Геракла и спрятала его в какой-то пещере, а затем, принимая [отдельно] каждого гиганта, поодиночке передавала их Гераклу, чтобы он умерщвлял их обманом.

(11) К числу меотов принадлежат сами синды, [затем] дандарии, тореаты, агры и аррехи, а также тарпеты, обидиакены, ситтакены, доски и многие другие. К ним же относятся и аспургианы 86 , живущие между Фанагорией и Горгиппией на [пространстве] пятисот стадиев. Царь Полемон 87 хотел напасть на них под прикрытием дружбы, но [его намерение] не укрылось, он был встречен войском [аспургиан], попался живым в плен и был убит. Из всех азиатских меотов одни подчинялись владетелям торгового места на Танаисе, другие - боспорцам, но иногда то один, то другой народ отпадали [от них]. Нередко боспорские повелители владели и [землями] до Танаиса, в особенности последние - Фарнак, Асандр и Полемон 88 . Фарнак, говорят, однажды отвел даже [течение] Гипаниса к дандариям через какой-то старинный канал, который он расчистил, и таким образом затопил их страну.

(12) За Синдикой и Горгиппией идет вдоль моря побережье ахеев, зигов и гениохов, по большей части не имеющее гаваней и гористое, так как оно составляет [уже] часть Кавказа. [Обитатели его] живут морским разбоем 89 , для чего имеют небольшие, узкие и легкие ладьи, вмещающие около двадцати пяти человек и редко могущие принять тридцать; эллины называют их камарами. Рассказывают, будто ахейцы-фтиоты из язонова отряда заселили здешнюю Ахею, а Гениохию - лаконцы, которыми предводительствовали возницы Диоскуров, Река и Амфистрат 90 ; от них-то, вероятно, гениохи и получили свое название 91 . Выходя в море на своих камарах и нападая то на грузовые суда, то на какую-нибудь местность или даже город, они господствуют на море. Случается, что им содействуют и владетели Боспора, предоставляя им стоянки, покупку провианта и продажу награбленного. Возращаясь в родные места, они, за неимением стоянок, взваливают свои камары на плечи и уносят в леса, в которых и живут, обрабатывая скудную почву; а когда наступит время плавания, они снова сносят [камары на берег]. Так же поступают они и в чужой стране, где имеют знакомые лесистые местности: скрыв в них камары, они сами бродят пешком днем и ночью с целью захвата людей в рабство; то, что удается им захватить, они охотно возвращают за выкуп, по отплытии извещая потерпевших. В местностях, где есть [самостоятельные] правители, обижаемые еще находят некоторую помощь со стороны [своих] вождей; нередко они, в свою очередь, нападают [на пиратов] и захватывают камары вместе с людьми; [области] же, подчиненные римлянам, более беспомощны вследствие нерадения посылаемых ими правителей.

(13) Таков образ жизни этих [народов]. Они находятся под властью так называемых скиптродержцев, которые, в свою очередь, подчинены тиранам или царям. Так, например, у гениохов было четыре царя, когда Митридат Евпатор во время бегства из отеческой [земли] на Боспор 92 проходил через их страну. Она оказалась для него удобопро-ходимой, тогда как от [путешествия через страну] зигов он отказался вследствие ее суровости и трудностей [пути] и с трудом пробирался вдоль морского берега, очень часто переходя на море (т.е. на корабль), пока не достиг земли ахеян; с их помощью он окончил путь от Фасиса без малого в четыре тысячи стадиев.

(14) Сразу за Корокондамой морской путь идет на восток. В восьмидесяти стадиях [от нее] находится Синдский порт и город, затем в четырехстах - так называемые Баты, селение с гаванью, именно в том месте, где, как кажется, на юге против этого берега лежит Синопа, подобно тому, как Карамбий лежит против Бараньего Лба, о чем уже сказано. За Батами Артемидор 93 называет побережье керкетов с пристанями и селениями, [на пространстве] около восьмисот пятидесяти стадиев, затем побережье ахеян, [на пространстве] пятисот стадиев, далее [берег] гениохов в тысячу стадиев и, наконец, великий Питиунт, в триста шестьдесят стадиев до Диоскуриады. Но историки митридатовых деяний, которым следует придавать более значения, первыми называют ахеян, за ними зигов, затем гениохов, далее керкетов, мосхов, колхов, живущих над ними фтейрофагов, соанов и другие мелкие народцы у Кавказа. Сначала побережье, как я сказал, тянется к востоку и обращено лицом к югу, а начиная от Бат, постепенно делает поворот, затем лицевой стороной обращается на запад и оканчивается у Питиунта и Диоскуриады, ибо эти местности Колхиды примыкают к названному побережью. За Диоскуриадой идет остальное побережье Колхиды и смежный с нею Трапезунт, делая значительный изгиб; затем [берег] вытянут почти по прямой линии, образующей правую сторону Понта, обращенную к северу. Все побережье ахеян и остальных [народов] до Диоскуриады и до местностей, находящихся прямо к югу внутри материка, лежит под Кавказом.

(15) [Кавказ представляет собою] горный хребет, лежащий над обоими морями, Понтийским и Каспийским, и перегораживающий перешеек, разделяющий эти [моря]. К югу он отделяет Албанию и Иберию, а к северу - Сарматские равнины; он изобилует разнородным лесом, между прочим и корабельным...

XI, 6. (2) Для вступающего [в Каспийское море] 94 по правую руку обитают смежные с европейцами скифы и сарматы между Танаисом и этим морем, по большей части кочевники, о которых мы [уже] говорили, влево - восточные скифы, также кочевники, на всем протяжении до восточного моря 95 и до Индии. Древние эллинские писатели называли все вообще северные народы скифами и кельтоскифами, а еще более древние, различая их [по частям], называли гипербореями, савроматами и аримаспами - живущих выше Эвксина, Истра и Адрия, а живущих по ту сторону Каспийского моря называли одних саками, других массагетами, не имея [возможности] сказать о них ничего достоверного, хотя и рассказывали о войне Кира с массагетами.

(Перевод П.К. Прозорова из: ВДК 1947. 4. С. 208-225)

Очень многое из того, что ученые восприняли как положительное знание об античной географии, связано с именем Страбона (64/63 г. до н.э. – 23/24 г. н.э.). Большинство книг, написанных жившими до него исследователями, оказались утраченными; часть их дошла до нас лишь в отрывках. Поэтому могло случиться так, что нам пришлось бы судить об истории географических идей в Древней Греции и Риме, склеивая по кусочкам фрагменты сохранившихся сведений. Но монументальный труд Страбона по географии был найден почти неповрежденным: исчезло лишь несколько незначительных второстепенных текстов. К счастью, первая часть книги Страбона посвящена деятельности других географов, начиная с Гомера. Работа Страбона – это еще один пример того, что стало уже тогда обычным правилом: автор провозглашает, что сказанное им – это не что иное, как «новая география». Страбон в следующих словах обрисовывает свою задачу:

«Подобно тому как человек, измеряющий землю, заимствует для этого необходимые сведения у астронома, а астроном – у физика, так и географ должен начинать свое исследование, опираясь на сведения того, кто измерил Землю как целое, питая при этом к нему и к тем, на кого в свою очередь ссылался этот человек, полное доверие. После этого географу сначала надлежит описать обитаемый мир – его размеры, форму и свойства, а также его соотношение с Землей в целом. В этом состоит специфическая задача географа. Затем он должен обстоятельно рассмотреть отдельные части обитаемого мира, как сушу, так и море, отмечая по ходу изложения, в чем описываемые объекты трактовались неверно теми из наших предшественников, которых мы считаем самыми большими авторитетами в данном вопросе».

Страбон родился в Амасии (местность в центральной Турции, примерно в 50 милях к югу от побережья Черного моря). Его семья была достаточно обеспеченной, что позволило Страбону получить хорошее образование и свободно путешествовать по всему греческому миру. Несколько лет он прожил в Риме; работал в Александрийской библиотеке. И все же он не бывал на западе далее Италии, а на востоке достиг лишь границ Армении. Он плавал по Черному морю, а в александрийский период своей жизни поднимался вверх по Нилу (в 24 г. до н. э.) до Филе. Возвратившись в Амасию, он написал два главных своих труда. Один из них, посвященный историческому периоду от падения Карфагена до смерти Гая Юлия Цезаря, был почти полностью утерян. До нас дошло только несколько отрывков. Вполне возможно, что если бы эта книга не погибла, Страбона в большей мере считали бы историком, чем географом. Однако сохранилась именно его «География» – почти все восемнадцать книг.

«География» Страбона представляет собой компилятивный труд, составленный из работ его предшественников. Он очень подробно излагает географию по Гомеру, но отвергает Геродота, называя его «сказочником». Отрицает он также факт путешествия Ганнона вдоль западного побережья Африки и плавания Пифея к северо-западной Европе. Соглашаясь с Аристотелем в вопросе разделения Земли на зоны по их пригодности для жизни в границах, определенных Эратосфеном, он настаивает на утверждении, что пределом возможной жизни в направлении на экватор служит 12°30ʹ с. ш., хотя и не указывает, на каком основании он пришел к такому выводу. Он же провел северную границу обитаемой земли, дальше которой жизни препятствует сильный холод, в 400-х милях к северу от Черного моря: ни одно из людских сообществ, существовавших в Европе севернее Альп, не могло приобщиться к цивилизации, так как жизнь там сосредоточивалась вокруг костров, огонь в которых нужно было постоянно поддерживать.

Страбон придерживался представлений Посидония о размерах окружности Земли. В то же время он правильно объяснял причину паводков на Ниле, связывая их с обильными летними дождями, выпадавшими в Эфиопии.

Страбон писал для особых категорий людей, а именно для государственных чиновников Римской империи и военных деятелей высшего ранга. Его задача состояла в предоставлении им необходимых сведений о мире, поэтому сочинение Страбона можно назвать первым в мире справочником для управленческого аппарата. Страбон весьма критически относился к тем географам, которые пытались следовать Аристотелю в поиске научного объяснения вещей и событий. Сам он стремился к точному описанию некоторых избранных им частей Ойкумены, остальной мир его совсем не интересовал. Признавая, что географам нужно владеть прочными математическими познаниями, он черпал их главным образом из сочинений Гиппарха и Посидония. Основная часть его работы представляет собой скрупулезное описание различных районов известного к тому времени мира. Помимо двух томов вводных материалов, включающих разбор использованных им источников, Страбон посвятил восемь томов Европе, шесть – Азии и один том – тем землям, которые относятся к Африке. Больше всего места в этой последней книге уделяется Египту и Эфиопии. Закончив их характеристику, Страбон обращается к читателям: «Перейдем теперь к описанию Ливии – единственной, которую осталось описать, чтобы моя география в целом была завершена». Совершенно ясно, что Страбон мало интересовался какими бы то ни было абстрактными доводами относительно местонахождения границ, разделяющих те или иные территории, и он без рассуждения воспринял представление Геродота о том, что Ливия начинается западнее долины Нила.

Примечательно, что «География» Страбона была прочитана лишь спустя много столетий после ее написания. Плиний Старший в своей «Энциклопедии географии», написанной в 77 г. н. э. на основе 2000 проштудированных им книг разных авторов, о Страбоне даже не упоминает. Правительственные чиновники, которым многотомный труд Страбона мог бы принести огромную пользу, никогда не видели его. Лишь спустя шесть столетий после начала нашей эры «География» Страбона была «открыта» и стала классикой, сохранив это свое значение в течение многих последующих столетий.

Список литературы

Джеймс П. Все возможные миры / П. Джеймс, Дж. Мартин / Под ред. и с послесл. А. Г. Исаченко. – Москва: Прогресс, 1988. – 672 с.

География (Страбон)
Титульный лист «Географии» в латинском переводе Ксиландера . Издание Казобона в перепечатке 1620 года
Жанр:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Язык оригинала:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Дата написания:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Дата первой публикации:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Издательство:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Цикл:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Предыдущее:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Следующее:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Название работы, терминология, метод

Страбон использовал несколько названий для своей работы , а именно:

Единого метода изучения и описания Земли Страбон не приводит, но разнообразные суждения по этому вопросу разбросаны по всему тексту «Географии», например:

Море более всего определяет очертания суши и придает им форму, образуя заливы, открытые моря, проливы, а также перешейки, полуострова и мысы. В этом отношении морю помогают реки и горы. Отсюда мы получаем ясное представление о материках, народностях, о благоприятном расположении городов и о всем разнообразии подробностей, которыми полна наша географическая карта .

В современной терминологии, Страбон под «географией» понимал физическую географию , а под «орографией» - политическую географию и отчасти этнографию .

Страбон не может быть назван самостоятельным исследователем, но также не может быть назван и компилятором. Его задачей было дать географическое описание всей античной Ойкумены , исправив при этом карту мира сведениями, накопившимися со времён Эратосфена . Это - первая попытка сопоставить все географические сведения своего времени и дать их систематический обзор, именно поэтому основной блок литературы периода эллинизма нам известен только из цитат, приводимых Страбоном .

Источники

Страбон, несомненно, был образованным человеком Античности, который не только хорошо разбирался в географической и исторической литературе, но и в поэзии и философии. Страбон дополнил образование путешествиями, совершаемыми в Малую Азию, Элладу, Испанию, Египет; подолгу он оставался в Афинах, Риме и Александрии. Однако Страбон гораздо больше литературно образованный повествователь и критик, нежели наблюдатель окружающего и учёный-исследователь.

Главными источниками служили ему Эратосфен , Артемидор , Аполлодор из Афин, особенно в известиях о Греции, Полибий и Посидоний - в описании Иберии, Кельтики, Италии, Антиох - в известиях о Сицилии и Нижней Италии, Феофан , историк походов Помпея на восток; из Мегасфена , Неарха , Онесикрита Страбон выписывал целые страницы об Индии и соседних с ней землях. Гораздо меньше пользовался Страбон римскими писателями, но Галлию он описывает по Юлию Цезарю ; описания походов Августа, записки Агриппы служили ему источником для многих измерений и для известий об альпийских народах. Через этих писателей ему были известны многие другие. Из древних авторов наибольшим его уважением пользуется Гомер, которого он вместе с Аполлодором и стоиками считал величайшим, всеобъемлющим, точным мыслителем и географом, творцом географии: нужно только умение открывать действительную основу под поэтическим вымыслом. Страбон с ожесточением нападает на Эратосфена за низведение Гомера на уровень поэта-баснописца; тем же способом и другие мифы и легенды Страбон превращает в действительную историю и географию, примыкая в этом отношении к Полибию .

Мир в представлении Страбона

В построении географической карты, в которой не только размещается бытовой и исторический материал, но которая обнимает весь земной шар, Страбон остаётся верным последователем Эратосфена и противником Полибия. Доказательства шарообразности Земли, приводимые им, используются и по сей день в пособиях для начальной школы. Земля представляется разделенной экватором и меридианом на 4 сегмента, из которых два лежат к северу от экватора и два к югу; только в одном из северных сегментов содержится та часть земли, которую знают греки и римляне; часть этого сегмента и три остальные были неизвестны; за пределами известных земель находятся не только моря, но и пространства суши, притом населённые людьми.

Обитаемая земля имеет вид огромного острова, омываемого наружным океаном, и делится на пять или шесть поясов, из которых жаркий пояс Страбон ошибочно считал необитаемым вопреки уверению Эратосфена, Полибия и географов родосской школы. Длину обитаемой земли в направлении с запада на восток, от крайней оконечности Иберии до восточной окраины Индии, Страбон определяет в 70 000 стадий (13 тыс. км), а ширину - в 30 000 (5,5 тыс. км), считая от параллели южной оконечности обитаемой земли (Ajan), что над Мероэ , до параллели Иерны (Ирландии): в обитаемость более северного пункта, Фулы , Страбон не верил .

История создания

Огромный объём «Географии» (840 страниц в издании Казобона 1587 года, 943 страниц в русском переводе 1964 года) заставляет предположить, что на создание своего основного труда Страбон потратил большую часть жизни. Он, несомненно, много путешествовал и бывал в крупнейших интеллектуальных центрах Средиземноморья - Риме и Александрии , с их богатыми книгохранилищами и общинами чужеземцев. Редактор английского перевода Страбона Стеррет полагал, что он прибыл в Рим около 44 года до н. э. в возрасте приблизительно 19-20 лет и обучался там у Тиранниона из Амасии - своего земляка, наставника детей Цицерона . Тиранион был известен и как выдающийся географ, и, вероятно, заинтересовал этим предметом Страбона .

Те же комментаторы полагают, что сбор материала для «Географии» закончился приблизительно к 25-23 годам до н. э., ко времени, когда Страбон обосновался в Александрии. Многочисленные труды предшественников, с которыми он дискутирует, были, несомненно, доступны ему в Александрийской библиотеке . Г. А. Стратановский утверждает, что Страбон закончил «Географию» около 7 года до н. э., а в свет она вышла уже после его смерти, без авторской правки .

Рукописное предание и первые издания

Ближайшие преемники Страбона Плиний Старший и Птолемей не упоминали его «Географии». Иосиф Флавий , Плутарх и Афиней уже пользовались Страбоном. Для Стефана Византийского (VI век) он уже главный авторитет в вопросах географии, так же как и для Евстафия Солунского (XII век). На Западе в Средние века Страбон не был известен. Одну рукопись «Географии» в 1423 году привёз в Венецию Джиованни Ауриспа (её купил знаменитый Чириако д’Анкона). Учёный-византиец Георгий Гемистий Плифон в 1438 году привёз другие рукописи Страбона и обратил на них внимание гуманистов .

Наилучшая рукопись «Географии» - Codex Parisinus 1397 (А)2 - содержит только книги I-IX (книгу VII - в отрывках) с большими пропусками. Другие рукописи содержат, напротив, только конец - книги X-XVII. Полностью все 17 книг сохранились только в Codex Parisinus 1393, с большими пропусками (в особенности книга VII). В 1875-1895 годах Г. Коцца-Луца открыл и издал фрагменты «Географии» на палимпсесте (около 500 года н. э.). Из палимпсеста видно, что текст ещё в V веке был в хорошем состоянии и сохранил особенности августовской орфографии. Архетип , написанный минускулами (около I-II веков н. э.), имел некоторые недостатки: пропуски, пятна, оборванные поля. В 1956 году палимпсест был транскрибирован и вновь издан В. Али.

«География» появилась в печати в 1472 году сначала в латинском переводе, сделанном по плохой рукописи. В 1480 году по побуждению папы Николая V (основателя Ватиканской библиотеки) вышел новый латинский перевод Гуарино. Первое издание греческого текста появилось в 1516 году у Альда Мануция (на основании плохой рукописи). В 1587 году в Париже вышло критическое издание «Географии», подготовленное и комментированное знаменитым филологом Казобоном с переводом Ксиландера (по страницам этого издания обычно цитируют Страбона). В 1815 году (по инициативе Наполеона I) в Париже появилось критическое издание Корэ (в 4 томах); затем Г. Крамера (Берлин, 1844-1852, в 3 томах), А. Мейнеке (1866, в Bibliotheca Teubneriana), К. Мюллера - Ф. Дюбнера (Париж, 1853-1858, в 2 частях) .

Русские переводы

Первый полный перевод «Географии» осуществил Ф. Г. Мищенко : География Страбона. М., 1879.

В 1947 году на страницах журнала «Вестник древней истории » (1947, № 4) была опубликована подборка переводов текстов Страбона, описывающих земли, находящихся в то время в составе СССР: В. В. Латышев. Известия древних писателей о Скифии и Кавказе. ВДИ, 1947, № 4, стр. 177-192; С. В. Мирошников, там же, № 4, стр. 192-207; В. В. Латышев, там же, стр. 207; П. И. Прозоров, там же, стр. 208-226; В. В. Латышев, там же, стр. 226-241; П. И. Прозоров, там же, стр. 241-247 (отрывки).

Полный современный перевод был издан Г. А. Стратановским под редакцией О. О. Крюгера в серии «Памятники исторической мысли » в 1964 году, и в 1994-м был переиздан репринтным способом.

В 2007 году Г. А. Таронян для своей антологии «Древний Восток в античной и раннехристианской традиции (Индия, Китай, Юго-Восточная Азия)» заново сделал ряд переводов из «Географии». Они включают фрагменты книг I, II, XV (всё описание Индии) .

Композиция

Композиция «Географии» в первую очередь диктуется самим материалом (кроме первых двух книг), изложение совершенно бесплановое, которое часто прерывается длинными вставками, не связанными с основной темой.

Сам Страбон определял содержательные и композиционные стороны своего сочинения так:

22. Говоря кратко, эта книга должна быть полезной вообще - одинаково полезной и для государственного деятеля, и для широкой публики, - так же как и мой труд по истории. В настоящем труде, как и в том, под именем государственного деятеля мы имеем в виду не совершенно необразованного человека, но прошедшего известный цикл наук, обычный для людей свободнорожденных или занимающихся философией. Ведь человек, который не интересуется вопросами добродетели, практической мудрости и тем, что было написано на эту тему, не мог бы правильно высказывать порицания или похвалы или решать, какие исторические факты достойны упоминания в этом труде .

23. Итак, после того как я издал мои «Исторические записки», которые, как я думаю, принесли пользу для моральной и политической философии, я решил написать и настоящее сочинение. Ведь этот труд имеет одинаковый план с прежним и предназначен для того же круга читателей, преимущественно для людей, занимающих высокое положение. Далее, как в моих «Исторических записках» упомянуты только события из жизни выдающихся людей, а мелкие и бесславные деяния опущены, так и в настоящем сочинении я не должен касаться маловажных и незаметных явлений, а заняться предметами славными и великими, содержащими практически полезное, достопамятное или приятное. Подобно тому как в суждении о достоинстве колоссальных статуй мы тщательно не исследуем каждую отдельную часть, а скорее оцениваем общее впечатление и стараемся увидеть, хороша ли статуя в целом, так же следует судить и мою книгу, ибо она является некоторым образом трудом о колоссальном, который затрагивает явления огромной важности и весь мир, за исключением тех случаев, когда незначительные предметы могут вызывать интерес в человеке любознательном или в практическом деятеле. Все это сказано для того, чтобы показать, насколько настоящий труд важен и достоин философа .

Структурная часть	Разбивка на страницы в издании Казобона	Содержание
Книга I	C. 1-67	Описание науки географии и концепция труда Страбона. География как предмет деятельности философа. Шарообразность Земли, вопрос о климатах, Мировом океане, теории Анаксимандра и Гекатея , вопрос об антиподах и прочее. Взгляды римлян и парфян на географию. Критика взглядов Гомера и Эратосфена . Физическая география: приливы и отливы, вулканы, землетрясение, теория образования морей, переселение народов, вопрос о гиперборейцах . Политическая география: влияние широты и долготы на нравы и обычаи народов, населяющих эти места, описание трёх континентов - Европы, Азии и Ливии
Книга II	C. 67-136	Описание математических методов в изучении географии. Собственные воззрения Страбона на устройство Ойкумены
Книга III	C. 137-176	Описание Иберийского полуострова
Книга IV	C. 177-209	Описание Галлии , Британии , Альпийских областей
Книга V	C. 210-251	Описание Северной Италии (до Кампании)
Книга VI	C. 252-289	Описание Южной Италии и Сицилии
Книга VII	C. 289-331	Описание Германии (Страбон называет её по-гречески Кельтикой), Истра , Таврики , Северного Причерноморья (Скифии). Наиболее пострадавшая от времени книга, частью сохранилась фрагментарно, в изложениях средневековых схолиастов: Евстафия, Стефана Византийского, Афинея и других. В издании Казобона они не приводятся
Книга VIII	C. 332-389	Описание Пелопоннеса
Книга IX	C. 390-444	Описание Аттики , Мегариды , Фокиды , Локриды , Фессалии
Книга Х	C. 444-489	Описание Эвбеи , Этолии , Акарнании , Крита
Книга XI	C. 490-533	Описание Кавказа , Гиркании , Парфии , Бактрии , Мидии , Армении
Книга XII	C. 533-580	Описание Каппадокии , Понта , Вифинии , Галатии , Мисии , Фригии
Книга XIII	C. 581-631	Описание Троады , Лесбоса , Пергама
Книга XIV	C. 632-685	Описание Ионии , Карии , Памфилии , Киликии
Книга XV	C. 685-736	Описание Индии , Арианы , Персии
Книга XVI	C. 736-785	Описание Ассирии , Вавилона , Месопотамии , Сирии , Финикии , Иудеи , Аравии
Книга XVII	C. 785-840	Описание Египта , Эфиопии , Ливии . Финал книги - описание административного деления Римской державы

Издания и переводы

На древнегреческом языке

Kramer, Gustav, ed., Strabonis Geographica , 3 vols, containing Books 1-17. Berlin: Friedericus Nicolaus, 1844-52.

Билингва (древнегреческий-английский)

Strabo. The Loeb Classical Library : The Geography of Strabo: in Eight Volumes. - Cambridge, Massachusetts; London, England: Harvard University Press; William Heinemann LTD, 1917-1932. - ISBN 0-674-99055-2. Полное издание книг 1-17, двуязычный текст на развороте: греческий на левой странице, английский перевод - на правой. Стеррет перевёл книги 1 и 2, и написал предисловие к книге. Данное издание основано на научных достижениях до 1917 года.
- ;
- ;
- ;
- ;
- .

На английском языке

Английский перевод Гамильтона и Фальконера в 3 томах (1854): ; ; .

На французском языке

Tardieu Amédée (Translator, Critical Apparatus, Avertissement du Traduction). Géographie de Strabon: Traduction Nouvelle: Deuxième Édition: Tome Premier. - Paris: Librairie Hachette. Books I-VI only. .
Tardieu Amédée (Translator, Critical Apparatus). Géographie de Strabon: Traduction Nouvelle: Tome Deuxième. - Paris: Librairie Hachette. Books VII-XII only. .
Издается в серии «Collection Budé » (греческий текст с французским переводом и комментарием): (, кн. I-XII)

На русском языке

География Страбона в 17 кн. / Пер. Ф. Г. Мищенко . М., 1879. 856, CCLXXIX стр.
Страбон. / Пер., ст. и комм. Г. А. Стратановского ; Под общ. ред. С. Л. Утченко . - М .: Наука , 1964. - 944 с. - (Классики науки). - 2 500 экз. (в пер.)
Страбон. География / Пер. с др.-греч. Г. А. Стратановского под ред. О. О. Крюгера , общ. ред. С. Л. Утченко . - 2-е изд., репр. - М .: Ладомир, 1994. - 944 с. - (Памятники исторической мысли). - 5 000 экз. - ISBN 5-86218-054-0. (в пер.)
Тексты об Индии // Древний Восток в античной и раннехристианской традиции (Индия, Китай, Юго-Восточная Азия) / Пер. и примеч. Г. А. Тароняна. - М.: Ладомир, 2007. С. 68-95.

См. также

Напишите отзыв о статье "География (Страбон)"

Примечания

Ссылки

Страбон // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.

Отрывок, характеризующий География (Страбон)

Радомир пытался спасти иудеев...

– Я не понимаю их, Учитель... – задумчиво произнёс Радомир. – Днём они мягки, вечером – ласковы, ночью – хищны и коварны... Они изменчивы и непредсказуемы. Как мне понять их, подскажи! Я не могу спасти народ, его не поняв... Что же мне делать, Учитель?
Иоанн смотрел на него очень ласково, как смотрит отец на любимого сына, и наконец глубоким, низким голосом произнёс:
– Ты знаешь их речь – попытайся раскрыть её, если сможешь. Ибо речь – это зеркало их души. Этот народ был когда-то проклят нашими Богами, так как пришёл он сюда на погибель Земли... Мы пытались помочь ему, посылая сюда тебя. И твой Долг – сделать всё, чтобы изменить их суть, иначе они уничтожат тебя... А потом и всех остальных живущих. И не потому, что они сильны, а лишь потому, что лживы и хитры, и поражают нас, как чума.
– Они далеки от меня, Учитель... Даже те, что являются друзьями. Я не могу почувствовать их, не могу открыть их холодные души.
– А зачем же тогда они нужны нам, папа? – вдруг включился в разговор взрослых, малый «участник» собрания.
– Мы пришли к ним, чтобы спасти их, Светодар... Чтобы вытащить занозу из их больного сердца.
– Но ты ведь сам говоришь, что они не хотят. А разве же можно лечить больного, если он сам отказывается от этого?
– Устами младенца глаголет Истина, Радомир! – воскликнул до сих пор слушавший Радан. – Подумай, ведь если они сами этого не хотят, можешь ли ты насильно заставить людей измениться?.. И уж тем более – целый народ! Они чужды нам в своей вере, в понятии Чести... которой, по-моему, у них даже и нет. Уходи, мой брат! Они уничтожат тебя. Они не стоят и дня твоей Жизни! Подумай о детях... о Магдалине! Подумай о тех, кто любит тебя!..
Радомир лишь печально покачал головой, ласково потрепав златовласую голову своего старшего брата.
– Не могу я уйти, Радан, не имею такого права... Даже если мне не удастся помочь им – я не могу уйти. Это будет похоже на бегство. Я не могу предавать Отца, не могу предавать себя...
– Людей невозможно заставить меняться, если они сами этого не желают. Это будет всего лишь ложью. Им не нужна твоя помощь, Радомир. Они не примут твоё учение. Подумай, брат...
Иоанн печально наблюдал спор своих любимых учеников, зная, что оба они правы, и что ни один из них не отступится, защищая свою правду... Они оба были молоды и сильны, и им обоим хотелось жить, любить, наблюдать, как растут их дети, бороться за своё счастье, за покой и безопасность других, достойных людей. Но судьба распорядилась по-своему. Они оба шли на страдания и, возможно, даже на гибель, всё за тех же других, но в данном случае – недостойных, ненавидевших их и их Учение, бессовестно предававших их людей. Это смахивало на фарс, на абсурдное сновидение... И Иоанн никак не желал простить их отца, мудрого Белого Волхва, так легко отдавшего своих чудесных, сказочно одарённых детей на потеху глумливым иудеям, якобы для спасения их лживых, жестоких душ.
– Старею... Уже слишком быстро старею... – забывшись, вслух произнёс Иоанн.
Все трое удивлённо на него уставились и тут же дружно расхохотались... уж кого невозможно было представить «старым», так это Иоанна, с его силой и мощью, завидной даже для них, молодых.
Видение исчезло. А мне так хотелось его удержать!.. В душе стало пусто и одиноко. Я не хотела расставаться с этими мужественными людьми, не хотела возвращаться в реальность...
– Покажи мне ещё, Север!!! – жадно взмолилась я. – Они помогут мне выстоять. Покажи мне ещё Магдалину...
– Что ты хочешь увидеть, Изидора?
Север был терпелив и мягок, как старший брат, провожавший свою любимую сестру. Разница была лишь в том, что провожал он меня навсегда...
– Скажи мне, Север, а как же случилось, что Магдалина имела двоих детей, а об этом нигде не упоминалось? Должно же было что-то где-то остаться?
– Ну, конечно же, об этом упоминалось, Изидора! Да и не только упоминалось... Лучшие художники когда-то рисовали картины, изображая Магдалину, гордо ждущую своего наследника. Только мало что от этого осталось, к сожалению. Церковь не могла допустить такого «скандала», так как это никак не вписывалось в создаваемую ею «историю»... Но кое-что всё же осталось до сих пор, видимо по недосмотру или невнимательности власть имущих, Думающих Тёмных...

– Как же они могли допустить такое? Я всегда думала, что Думающие Тёмные достаточно умны и осторожны? Это ведь могло помочь людям увидеть ложь, преподносимую им «святыми» отцами церкви. Разве не так?
– Задумался ли кто-то, Изидора?.. – Я грустно покачала головой. – Вот видишь... Люди не доставляют им слишком большого беспокойства...
– Можешь ли ты показать мне, как она учила, Север?..
Я, как дитя, спешила задавать вопросы, перескакивая с темы на тему, желая увидеть и узнать как можно больше за отпущенное мне, уже почти полностью истёкшее, время...
И тут я снова увидела Магдалину... Вокруг неё сидели люди. Они были разного возраста – молодые и старые, все без исключения длинноволосые, одетые в простые тёмно-синие одежды. Магдалина же была в белом, с распущенными по плечам волосами, покрывавшими её чудесным золотым плащом. Помещение, в котором все они в тот момент находились, напоминало произведение сумасшедшего архитектора, воплотившего в застывшем камне свою самую потрясающую мечту...

Как я потом узнала, пещера и вправду называется – Кафедральная (Сathedral) и существует до сих пор.
Пещеры Лонгрив (Longrives), Languedoc

Это была пещера, похожая на величественный кафедральный собор... который, по странной прихоти, зачем-то построила там природа. Высота этого «собора» достигала невероятных размеров, уносясь прямо «в небо» удивительными, «плачущими» каменными сосульками, которые, где-то наверху слившись в чудотворный узор, снова падали вниз, зависая прямо над головами сидящих... Природного освещения в пещере, естественно, не было. Также не горели и свечи, и не просачивался, как обычно, в щели слабый дневной свет. Но несмотря на это, по всему необычному «залу» мягко разливалось приятное и равномерное золотистое сияние, приходившее неизвестно откуда и позволявшее свободно общаться и даже читать...
Сидящие вокруг Магдалины люди очень сосредоточенно и внимательно наблюдали за вытянутыми вперёд руками Магдалины. Вдруг между её ладонями начало появляться яркое золотое свечение, которое, всё уплотняясь, начало сгущаться в огромный голубоватый шар, который на глазах упрочнялся, пока не стал похожим на... планету!..
– Север, что это?.. – удивлённо прошептала я. – Это ведь наша Земля, не так ли?
Но он лишь дружески улыбнулся, не отвечая и ничего не объясняя. А я продолжала завороженно смотреть на удивительную женщину, в руках которой так просто и легко «рождались» планеты!.. Я никогда не видела Землю со стороны, лишь на рисунках, но почему-то была абсолютно уверена, что это была именно она. А в это время уже появилась вторая планета, потом ещё одна... и ещё... Они кружились вокруг Магдалины, будто волшебные, а она спокойно, с улыбкой что-то объясняла собравшимся, вроде бы совершенно не уставая и не обращая внимания на удивлённые лица, будто говорила о чём-то обычном и каждодневном. Я поняла – она учила их астрономии!.. За которую даже в моё время не «гладили» по голове, и за которую можно было ещё всё так же легко угодить прямиком в костёр... А Магдалина играючи учила этому уже тогда – долгих пятьсот лет тому назад!!!
Видение исчезло. А я, совершенно ошеломлённая, никак не могла очнуться, чтобы задать Северу свой следующий вопрос...
– Кто были эти люди, Север? Они выглядят одинаково и странно... Их как бы объединяет общая энергетическая волна. И одежда у них одинаковая, будто у монахов. Кто они?..
– О, это знаменитые Катары, Изидора, или как их ещё называют – чистые. Люди дали им это название за строгость их нравов, чистоту их взглядов и честность их помыслов. Сами же катары называли себя «детьми» или «Рыцарями Магдалины»... коими в реальности они и являлись. Этот народ был по-настоящему СОЗДАН ею, чтобы после (когда её уже не будет) он нёс людям Свет и Знание, противопоставляя это ложному учению «святейшей» церкви. Они были самыми верными и самыми талантливыми учениками Магдалины. Удивительный и чистый народ – они несли миру ЕЁ учение, посвящая этому свои жизни. Они становились магами и алхимиками, волшебниками и учёными, врачами и философами... Им подчинялись тайны мироздания, они стали хранителями мудрости Радомира – сокровенных Знаний наших далёких предков, наших Богов... А ещё, все они несли в своём сердце негаснущую любовь к их «прекрасной Даме»... Золотой Марии... их Светлой и загадочной Магдалине... Катары свято хранили в своих сердцах истинную историю прерванной жизни Радомира, и клялись сохранить его жену и детей, чего бы им это ни стоило... За что, позже, два столетия спустя, все до одного поплатились жизнью... Это по-настоящему великая и очень печальная история, Изидора. Я не уверен, нужно ли тебе её слушать.
– Но я хочу узнать о них, Север!.. Скажи, откуда же они появились, все одарённые? Не из долины ли Магов, случаем?
– Ну, конечно же, Изидора, ведь это было их домом! И именно туда вернулась Магдалина. Но было бы неправильно отдавать должное лишь одарённым. Ведь даже простые крестьяне учились у Катаров чтению и письменности. Многие из них наизусть знали поэтов, как бы дико сейчас для тебя это не звучало. Это была настоящая Страна Мечты. Страна Света, Знания и Веры, создаваемая Магдалиной. И эта Вера распространялась на удивление быстро, привлекая в свои ряды тысячи новых «катар», которые так же яро готовы были защищать даримое им Знание, как и дарившую его Золотую Марию... Учение Магдалины ураганом проносилось по странам, не оставляя в стороне ни одного думающего человека. В ряды Катар вступали аристократы и учёные, художники и пастухи, землепашцы и короли. Те, кто имели, легко отдавали катарской «церкви» свои богатства и земли, чтобы укрепилась её великая мощь, и чтобы по всей Земле разнёсся Свет её Души.
– Прости, что прерву, Север, но разве у Катар тоже была своя церковь?.. Разве их учение также являлось религией?
– Понятие «церковь» очень разнообразно, Изидора. Это не была та церковь, как понимаем её мы. Церковью катаров была сама Магдалина и её Духовный Храм. То бишь – Храм Света и Знания, как и Храм Радомира, рыцарями которого вначале были Тамплиеры (Тамплиерами Рыцарей Храма назвал король Иерусалима Болдуин II. Temple – по-французски – Храм.) У них не было определённого здания, в которое люди приходили бы молиться. Церковь катар находилась у них в душе. Но в ней всё же имелись свои апостолы (или, как их называли – Совершенные), первым из которых, конечно же, была Магдалина. Совершенными же были люди, достигшие самых высших ступеней Знания, и посвятившие себя абсолютному служению ему. Они непрерывно совершенствовали свой Дух, почти отказываясь от физической пищи и физической любви. Совершенные служили людям, уча их своему знанию, леча нуждающихся и защищая своих подопечных от цепких и опасных лап католической церкви. Они были удивительными и самоотверженными людьми, готовыми до последнего защищать своё Знание и Веру, и давшую им это Магдалину. Жаль, что почти не осталось дневников катар. Всё, что у нас осталось – это записи Радомира и Магдалины, но они не дают нам точных событий последних трагичных дней мужественного и светлого катарского народа, так как происходили эти события уже спустя две сотни лет после гибели Иисуса и Магдалины.
– Скажи, Север, как же погибла Золотая Мария? У кого хватило столь чёрного духу, чтобы поднять свою грязную руку на эту чудесную женщину?..
– Церковь, Изидора... К сожалению, всё та же церковь!.. Она взбесилась, видя в лице катар опаснейшего врага, постепенно и очень уверенно занимавшего её «святое» место. И осознавая своё скорое крушение, уже не успокаивалась более, пытаясь любым способом уничтожить Магдалину, справедливо считая её основным виновником «преступного» учения и надеясь, что без своей Путеводной Звезды катары исчезнут, не имея ни вождя, ни Веры. Церковь не понимала, насколько сильно и глубоко было Учение и Знание катар. Что это была не слепая «вера», а образ их жизни, суть того, ДЛЯ ЧЕГО они жили. И поэтому, как бы ни старались «святые» отцы привлечь на свою сторону катар, в Чистой Стране Окситании не нашлось даже пяди земли для лживой и преступной христианской церкви...
– Получается, подобное творил не только Караффа?!.. Неужели же такое было всегда, Север?..
Меня объял настоящий ужас, когда я представила всю глобальную картину предательств, лжи и убийств, которые свершала, пытаясь выжить, «святая» и «всепрощающая» христианская вера!..
– Как же такое возможно?! Как вы могли наблюдать и не вмешиваться? Как вы могли с этим жить, не сходя с ума, Север?!!
Он ничего не ответил, хорошо понимая, что это всего лишь «крик души» возмущённого человека. Да и я ведь прекрасно знала его ответ... Потому мы какое-то время молчали, как заблудшие в темноте, одинокие души...
– Так как же всё-таки погибла Золотая Мария? Можешь ли ты рассказать мне об этом? – не выдержав затянувшейся паузы, снова спросила я.
Север печально кивнул, показывая, что понял...
– После того, как учение Магдалины заняло большую половину тогдашней Европы, Папа Урбан II решил, что дальнейшее промедление будет смерти подобно для его любимой «святейшей» церкви. Хорошенько продумав свой дьявольский план, он, не откладывая, послал в Окситанию двух верных «выкормышей» Рима, которых, как «друзей» катар, знала Магдалина. И опять же, как это слишком часто бывало, чудесные, светлые люди стали жертвами своей чистоты и чести... Магдалина приняла их в свои дружеские объятия, щедро предоставляя им еду и крышу. И хотя горькая судьба научила её быть не слишком доверчивым человеком, подозревать любого было невозможно, иначе её жизнь и её Учение потеряли бы всякий смысл. Она всё ещё верила в ДОБРО, несмотря ни на что...
И тут я опять увидела их… У выхода из пещеры стояли Магдалина и её златовласая дочурка, которой в тот момент было уже лет 11-12. Они стояли, обнявшись, всё такие же друг на друга похожие и красивые, и наблюдали последнее захватывающее мгновение изумительного окситанского заката. Пещера, на входе в которую они стояли, находилась очень высоко в горах, открываясь прямо на крутой обрыв. А вдалеке, сколько охватывал взор, укутанные дымкой вечернего тумана, величаво синели горы. Гордо застывшие, как гигантские памятники вечности и природе, они помнили мудрость и мужество Человека... Только не того, что жил сейчас, убивая и предавая, властвуя и руша. А помнили они Человека сильного и творящего, любящего и гордого, что создал чудное царство Ума и Света на этом маленьком, но прекрасном клочке Земли...

Прямо перед Магдалиной, на самой верхушке рукотворного холма возвышался её любимый замок – крепость Монтсегюр... Уже более восьми долгих лет эта дружелюбная и неприступная крепость была её настоящим домом... Домом её любимой дочурки, пристанищем её друзей и Храмом её любви. В Монтсегюре хранились её воспоминания – самые дорогие реликвии её жизни, её учения и её семьи. Туда собирались все её Совершенные, чтобы очистить свои Души, набраться Животворящей Силы. Там она проводила свои самые дорогие, самые спокойные от мирской суеты часы...
– Пойдём-ка, золотце моё, солнышко всё равно уже село. Теперь будем радоваться ему завтра. А сейчас мы должны поприветить наших гостей. Ты ведь любишь общаться, правда ведь? Вот и займёшь их, пока я не освобожусь.
– Не нравятся они мне, мама. Злые у них глаза... И руки всё время бегают, как будто не могут найти себе места. Нехорошие они люди, мамочка. Ты не могла бы попросить их уехать?
Магдалина звонко рассмеялась, нежно обнимая дочку.
– Ну вот ещё, моя подозрительница! Как же мы можем выгонять гостей? На то они и «гости», чтобы докучать нам своим присутствием! Ты ведь знаешь это, не правда ли? Вот и терпи, золотце, пока они не отбудут восвояси. А там, глядишь, и не вернутся никогда более. И не надо будет тебе занимать их.
Мать и дочь вернулись внутрь пещеры, которая теперь стала похожа на маленькую молельню, с забавным каменным «алтарём» в углу.

Вдруг, в полной тишине, с правой стороны громко хрустнули камешки, и у входа в помещение показались два человека. Видимо, по какой-то своей причине они очень старались идти бесшумно, и теперь казались мне чем-то очень неприятными. Только я никак не могла определить – чем. Я почему-то сразу поняла, что это и есть непрошенные гости Магдалины... Она вздрогнула, но тут же приветливо улыбнулась и, обращаясь к старшему, спросила:
– Как вы нашли меня, Рамон? Кто показал вам вход в эту пещеру?
Человек, названный Рамоном, холодно улыбнулся и, стараясь казаться приятным, фальшиво-ласково ответил:
– О, не гневайтесь, светлая Мария! Вы ведь знаете – у меня здесь много друзей... Я просто искал вас, чтобы переговорить о чём-то важном.
– Это место для меня святое, Рамон. Оно не для мирских встреч и разговоров. И кроме моей дочери никто не мог привести вас сюда, а она, как видите, сейчас со мной. Вы следили за нами... Зачем?
Я вдруг резко почувствовала, как по спине потянуло ледяным холодом – что-то было не так, что-то должно было вот-вот случиться... Мне дико хотелось закричать!.. Как-то предупредить... Но я понимала, что не могу им помочь, не могу протянуть руку через века, не могу вмешаться... не имею такого права. События, развивающиеся передо мною, происходили очень давно, и даже если я смогла бы сейчас помочь – это уже явилось бы вмешательством в историю. Так как, спаси я Магдалину – изменились бы многие судьбы, и возможно, вся последующая Земная история была бы совершенно другой... На это имели право лишь два человека на Земле, и я, к сожалению, не была одной из них... Далее всё происходило слишком быстро... Казалось, даже – не было реально... Холодно улыбаясь, человек по имени Рамон неожиданно схватил Магдалину сзади за волосы и молниеносно вонзил в её открытую шею узкий длинный кинжал... Послышался хруст. Даже не успев понять происходящего, Магдалина повисла у него на руке, не подавая никаких признаков жизни. По её снежно белому одеянию ручьём струилась алая кровь... Дочь пронзительно закричала, пытаясь вырваться из рук второго изверга, схватившего её за хрупкие плечи. Но её крик оборвали – просто, будто кролику, сломав тоненькую шею. Девочка упала рядом с телом своей несчастной матери, в сердце которой сумасшедший человек всё ещё без конца втыкал свой окровавленный кинжал... Казалось, он потерял рассудок и не может остановиться... Или так сильна была его ненависть, которая управляла его преступной рукой?.. Наконец, всё закончилось. Даже не оглянувшись на содеянное, двое бессердечных убийц бесследно растворились в пещере.
С их неожиданного появления прошло всего несколько коротких минут. Вечер всё ещё был таким же прекрасным и тихим, и только с вершин голубеющих гор на землю уже медленно сползала темнота. На каменном полу маленькой «кельи» мирно лежали женщина и девочка. Их длинные золотые волосы тяжёлыми прядями соприкасались, перемешавшись в сплошное золотое покрывало. Казалось, убитые спали... Только из страшных ран Магдалины всё ещё толчками выплёскивалась алая кровь. Крови было невероятно много... Она заливала пол, собираясь в огромную красную лужу. У меня от ужаса и возмущения подкашивались ноги... Хотелось завыть волчьим голосом, не желая принимать случившееся!.. Я не могла поверить, что всё произошло так просто и незаметно. Так легко. Кто-то ведь должен был это видеть! Кто-нибудь должен был их предупредить!.. Но никто не заметил. И не предупредил. Никого вокруг в тот момент просто не оказалось... И оборванные чьей-то грязной рукой две Светлые, Чистые Жизни улетели голубками в другой, незнакомый Мир, где никто больше не мог причинить им вреда.

Предыдущая статья: Чему равна скорость света Следующая статья: Углерод — характеристика элемента и химические свойства