Активные процессы в языке и речи. Валгина Н.С

Предисловие

Состояние современного русского языка в конце XX столетия, изменения, которые в нем активно происходят, нуждаются во внимательном изучении и освещении с целью выработки оценок и рекомендаций с позиций объективности и исторической целесообразности.

Динамика языкового развития столь ощутима, что не оставляет равнодушных ни в кругу лингвистической общественности, ни в среде журналистов и публицистов, ни среди обычных граждан, не связанных профессионально с языком.

СМИ дают поистине впечатляющую картину пользования языком, что вызывает противоречивые суждения и оценки происходящего. Одни скрупулезно собирают грубые ошибки в речи, ориентируясь на традиционную литературную норму прошлого; другие - приветствуют и безоговорочно принимают «вербальную свободу», отбрасывая всякие ограничения в пользовании языком - вплоть до допустимости печатного использования в языке грубого просторечия, жаргонов и нецензурных слов и выражений.

Обеспокоенность общественности судьбой языка хотя и имеет серьезные основания, но не учитывает, что лежат они несколько в стороне от собственно языковой сущности. Действительно, стилистика современных СМИ вызывает тревогу и озабоченность. Однако при этом часто ставится знак равенства между реальными динамическими процессами собственно в языке, в частности в шквальном нарастании вариантных форм и лавинном разрастании словообразовательных типов и моделей, и явлениями, объясняемыми недостаточной культурой устной и письменной публичной речи. Последнее имеет вполне реалистическое обоснование: демократизация общества неимоверно расширила круг публично выступающих - в парламенте, в прессе, на митингах и в других сферах массового общения. Свобода слова, понятая буквально и по отношению к манере выражаться, сломала все социально-этические запреты и каноны. Но это уже другая проблема - проблема культуры речи, проблема этики публичного выступления, наконец, проблема языкового воспитания. В этом смысле мы, действительно, многое потеряли, хотя бы практику редактирования и шлифовки печатного и звучащего слова. Но, с другой стороны, очевидно, что литературно приглаженная «читка письменного текста» в прошлом не могла служить образцовым проявлением культуры речи по сути своей. Живая, спонтанно произносимая речь привлекает больше, но она, естественно, таит в себе много неожиданностей.

Таким образом, обсуждая состояние русского языка сегодняшнего дня, надо разграничить вопросы собственно языковые и вопросы речевой практики, вопросы языкового вкуса исторического момента.

Язык и время - извечная проблема исследователей. Язык живет во времени (имеется в виду не абстрактное время, а общество определенной эпохи), но и время отражается в языке. Язык изменяется. Это эволюционное качество заложено в нем самом. Но как изменяется? Вряд ли правомерно считать, что он постоянно и неуклонно совершенствуется. Оценки «хорошо» или «плохо» здесь неуместны. В них слишком много субъективного. Например, современникам А.С. Пушкина многое, очень многое не нравилось в его языковых новшествах. Однако именно они оказались впоследствии наиболее перспективными и продуктивными (вспомним, хотя бы, нападки на язык «Руслана и Людмилы», вплоть до полного его неприятия).

Современная наука о языке, при характеристике изменений в нем «к лучшему», предпочитает пользоваться принципом целесообразности. В таком случае учитывается функционально-прагматическая сущность языка, а не абстрактно и отдельно существующая кодовая модель. Такое явное качество современного языка, как нарастающая вариантность языковых знаков, может быть воспринято как явление положительное, поскольку предоставляет пользователям языка возможности выбора, что, в свою очередь, свидетельствует о расширении возможностей языка в плане удовлетворения конкретных коммуникативных задач. Значит, язык становится более мобильным, тонко реагирующим на ситуацию общения, т.е. обогащается стилистика языка. А это прибавляет нечто к уже имеющимся в языке ресурсам и расширяет его возможности.

Несмотря на то что язык современных СМИ производит часто негативное впечатление из-за ложно понятого тезиса о свободе слова, надо признать, что современный русский язык, в силу сложившихся исторических обстоятельств, сегодня черпает ресурсы для обновления литературной нормы именно здесь - в средствах массовой информации, в разговорной речи, хотя долгое время таким источником была художественная литература, недаром нормированный язык называется именно литературным языком (по М. Горькому - обработанным мастерами слова). Сменой источников формирования литературной нормы объясняется и утрата нормой прежней жесткости и однозначности. Такое явление в современном языке, как вариантность нормы, - не признак ее расшатывания и потери стабильности, а показатель гибкости и целесообразной приспособляемости нормы к жизненной ситуации общения.

Жизнь изменила многое. И не только представление о незыблемости литературного образца в установлении нормы. Изменилось речевое поведение представителей современного общества, ликвидировались речевые стереотипы прошлого, более натуральным и жизненным стал язык печати; сменилась стилистика массовой печати - больше стало иронии и сарказма, а это пробуждает и развивает тонкие нюансы в слове. Но одновременно и рядом - языковая вульгарность и обнаженность прямого, грубого смысла табуированного слова. Картина противоречивая и неоднозначная, требующая внимательного анализа и кропотливой, длительной работы над воспитанием языкового вкуса.

Интересную мысль высказал И. Волгин еще в 1993 г. (Лит. газета, 25 авг.), процитировав И. Бродского: «Только если мы решили, что «сапиенсу» пора остановиться в своем развитии, следует литературе говорить на языке народа. В противном случае народу следует говорить на языке литературы». Что же касается «ненормативной словесности», так наводнившей нашу современную печать, то для ее же собственного блага ей лучше оставаться маргинальной, принципиально некнижной, невыразимой в письменном слове (совет И. Волгина). «Не надо искусственно вытаскивать этот хрупкий предмет из природной среды обитания - из стихии устной речи, где он только и в состоянии осуществлять свою культурную миссию». И далее: «Этот выдающийся национальный феномен заслуживает того, чтобы жить самостоятельной жизнью. Культурная интеграция убийственна для него».

Надо сказать, что общее снижение стиля массовой печати, утрата литературной чистоты и стилистической «высокости» в определенной степени снимает и нейтральность в оценке событий. Стилевая неразборчивость, как протест против патетики и показухи прошлых времен, рождает в то же время стилевую глухость и утрату чувства языка.

Однако в нашу задачу не входит анализ языка массовой печати как таковой. Эти материалы используются лишь как иллюстрация собственных процессов в языке, поскольку данная сфера применения языка наиболее оперативно реагирует на новые явления в языке, в определенном смысле актуализирует их. В пособии не ставится задача и нормализаторского плана. Для этого нужны огромные статистические данные и сквозной анализ современных текстов и звучащей речи. Даже авторы коллективной монографии «Русский язык конца XX столетия», подготовленной в Институте русского языка Российской академии наук, официально заявляют, что они не нормализаторы.

Цель пособия - познакомить с важными закономерностями в современном языке, с ростками нового в нем; помочь увидеть это новое и соотнести его с внутренними процессами в языке; помочь установить связи между саморазвитием языка и стимулирующими его изменениями в реальной жизни современного общества. Частные оценки языковых фактов и соответствующие им рекомендации могут помочь разобраться в сложном «языковом хозяйстве» нашего времени и, возможно, повлиять на воспитание чувства языка.

Пособие ориентирует на сознательное, вдумчивое отношение к процессам в языке, на восприятие языка как системы динамической, функционально развитой.

Описание материала предусматривает знание многоуровневой системы русского языка и его современной стилевой и стилистической дифференциации.

Состояние современного русского языка в конце XX столетия, изменения, которые в нем активно происходят, нуждаются во внимательном изучении и освещении с целью выработки оценок и рекомендаций с позиций объективности и исторической целесообразности.

Динамика языкового развития столь ощутима, что не оставляет равнодушных ни в кругу лингвистической общественности, ни в среде журналистов и публицистов, ни среди обычных граждан, не связанных профессионально с языком.

СМИ дают поистине впечатляющую картину пользования языком, что вызывает противоречивые суждения и оценки происходящего. Одни скрупулезно собирают грубые ошибки в речи, ориентируясь на традиционную литературную норму прошлого; другие - приветствуют и безоговорочно принимают «вербальную свободу», отбрасывая всякие ограничения в пользовании языком - вплоть до допустимости печатного использования в языке грубого просторечия, жаргонов и нецензурных слов и выражений.

Обеспокоенность общественности судьбой языка хотя и имеет серьезные основания, но не учитывает, что лежат они несколько в стороне от собственно языковой сущности. Действительно, стилистика современных СМИ вызывает тревогу и озабоченность. Однако при этом часто ставится знак равенства между реальными динамическими процессами собственно в языке, в частности в шквальном нарастании вариантных форм и лавинном разрастании словообразовательных типов и моделей, и явлениями, объясняемыми недостаточной культурой устной и письменной публичной речи. Последнее имеет вполне реалистическое обоснование: демократизация общества неимоверно расширила круг публично выступающих - в парламенте, в прессе, на митингах и в других сферах массового общения. Свобода слова, понятая буквально и по отношению к манере выражаться, сломала все социально-этические запреты и каноны. Но это уже другая проблема - проблема культуры речи, проблема этики публичного выступления, наконец, проблема языкового воспитания. В этом смысле мы, действительно, многое потеряли, хотя бы практику редактирования и шлифовки печатного и звучащего слова. Но, с другой стороны, очевидно, что литературно приглаженная «читка письменного текста» в прошлом не могла служить образцовым проявлением культуры речи по сути своей. Живая, спонтанно произносимая речь привлекает больше, но она, естественно, таит в себе много неожиданностей.

Таким образом, обсуждая состояние русского языка сегодняшнего дня, надо разграничить вопросы собственно языковые и вопросы речевой практики, вопросы языкового вкуса исторического момента.

Язык и время - извечная проблема исследователей. Язык живет во времени (имеется в виду не абстрактное время, а общество определенной эпохи), но и время отражается в языке. Язык изменяется. Это эволюционное качество заложено в нем самом. Но как изменяется? Вряд ли правомерно считать, что он постоянно и неуклонно совершенствуется. Оценки «хорошо» или «плохо» здесь неуместны. В них слишком много субъективного. Например, современникам А.С. Пушкина многое, очень многое не нравилось в его языковых новшествах. Однако именно они оказались впоследствии наиболее перспективными и продуктивными (вспомним, хотя бы, нападки на язык «Руслана и Людмилы», вплоть до полного его неприятия).

Современная наука о языке, при характеристике изменений в нем «к лучшему», предпочитает пользоваться принципом целесообразности. В таком случае учитывается функционально-прагматическая сущность языка, а не абстрактно и отдельно существующая кодовая модель. Такое явное качество современного языка, как нарастающая вариантность языковых знаков, может быть воспринято как явление положительное, поскольку предоставляет пользователям языка возможности выбора, что, в свою очередь, свидетельствует о расширении возможностей языка в плане удовлетворения конкретных коммуникативных задач. Значит, язык становится более мобильным, тонко реагирующим на ситуацию общения, т.е. обогащается стилистика языка. А это прибавляет нечто к уже имеющимся в языке ресурсам и расширяет его возможности.

Несмотря на то что язык современных СМИ производит часто негативное впечатление из-за ложно понятого тезиса о свободе слова, надо признать, что современный русский язык, в силу сложившихся исторических обстоятельств, сегодня черпает ресурсы для обновления литературной нормы именно здесь - в средствах массовой информации, в разговорной речи, хотя долгое время таким источником была художественная литература, недаром нормированный язык называется именно литературным языком (по М. Горькому - обработанным мастерами слова). Сменой источников формирования литературной нормы объясняется и утрата нормой прежней жесткости и однозначности. Такое явление в современном языке, как вариантность нормы, - не признак ее расшатывания и потери стабильности, а показатель гибкости и целесообразной приспособляемости нормы к жизненной ситуации общения.

Жизнь изменила многое. И не только представление о незыблемости литературного образца в установлении нормы. Изменилось речевое поведение представителей современного общества, ликвидировались речевые стереотипы прошлого, более натуральным и жизненным стал язык печати; сменилась стилистика массовой печати - больше стало иронии и сарказма, а это пробуждает и развивает тонкие нюансы в слове. Но одновременно и рядом - языковая вульгарность и обнаженность прямого, грубого смысла табуированного слова. Картина противоречивая и неоднозначная, требующая внимательного анализа и кропотливой, длительной работы над воспитанием языкового вкуса.

Интересную мысль высказал И. Волгин еще в 1993 г. (Лит. газета, 25 авг.), процитировав И. Бродского: «Только если мы решили, что «сапиенсу» пора остановиться в своем развитии, следует литературе говорить на языке народа. В противном случае народу следует говорить на языке литературы». Что же касается «ненормативной словесности», так наводнившей нашу современную печать, то для ее же собственного блага ей лучше оставаться маргинальной, принципиально некнижной, невыразимой в письменном слове (совет И. Волгина). «Не надо искусственно вытаскивать этот хрупкий предмет из природной среды обитания - из стихии устной речи, где он только и в состоянии осуществлять свою культурную миссию». И далее: «Этот выдающийся национальный феномен заслуживает того, чтобы жить самостоятельной жизнью. Культурная интеграция убийственна для него».

Надо сказать, что общее снижение стиля массовой печати, утрата литературной чистоты и стилистической «высокости» в определенной степени снимает и нейтральность в оценке событий. Стилевая неразборчивость, как протест против патетики и показухи прошлых времен, рождает в то же время стилевую глухость и утрату чувства языка.

Однако в нашу задачу не входит анализ языка массовой печати как таковой. Эти материалы используются лишь как иллюстрация собственных процессов в языке, поскольку данная сфера применения языка наиболее оперативно реагирует на новые явления в языке, в определенном смысле актуализирует их. В пособии не ставится задача и нормализаторского плана. Для этого нужны огромные статистические данные и сквозной анализ современных текстов и звучащей речи. Даже авторы коллективной монографии «Русский язык конца XX столетия», подготовленной в Институте русского языка Российской академии наук, официально заявляют, что они не нормализаторы.

Цель пособия - познакомить с важными закономерностями в современном языке, с ростками нового в нем; помочь увидеть это новое и соотнести его с внутренними процессами в языке; помочь установить связи между саморазвитием языка и стимулирующими его изменениями в реальной жизни современного общества. Частные оценки языковых фактов и соответствующие им рекомендации могут помочь разобраться в сложном «языковом хозяйстве» нашего времени и, возможно, повлиять на воспитание чувства языка.

Пособие ориентирует на сознательное, вдумчивое отношение к процессам в языке, на восприятие языка как системы динамической, функционально развитой.

Описание материала предусматривает знание многоуровневой системы русского языка и его современной стилевой и стилистической дифференциации.

Прежде чем приступить к рассмотрению темы "Активные процессы в современном русском языке", следует сделать две оговорки. Первая касается понимания термина "современный русский язык". Одни лингвисты связывают его возникновение с творчеством А. С. Пушкина, другие ограничивают его хронологическими рамками последних десятилетий, третьи занимают в этом вопросе промежуточные позиции, что и нашло отражение в представлении учебного материала разными авторами. Вторая оговорка относится к уровням языка, которые описываются в этом разделе. Поскольку изменения, происходившие в области фонетики (орфоэпии) и лексики современного русского языка, а также орфографии и пунктуации, достаточно подробно были раскрыты в соответствующих разделах учебника, представляется возможным здесь описать активные процессы, происходившие только в словообразовании, морфологии и синтаксисе.

Изменения в словообразовании

Место словообразования в языковой системе

Словообразование представляет собой особую подсистему языка, специфика которой определяется двумя факторами. Словообразование не является особым уровнем языка, а вместе с морфологией составляет один его уровень - морфемный, который состоит из двух подуровней - словоизменительного и словообразовательного. Вместе с тем словообразование тесно связано с лексикой: производные и непроизводные слова образуют словарный (лексический) состав языка. Пополнение и развитие словарного состава языка определяется потребностями действительности. Эти две особенности словообразования определяют специфику его исторического развития.

Связь с морфологией приводит к устойчивости тех сторон словообразования, которые опираются на морфологию: состав словообразовательных морфем, их спаянность с морфемами словоизменительными (например, суффикс -тель производит только существительные м.р. 2-го склонения, а суффикс -ость - существительные только ж.р. 3-го склонения), набор способов словообразования не подвержены резким историческим изменениям.

Связь с лексикой определяет другую особенность словообразования - отзывчивость на требования действительности. Поэтому исторические процессы обнаруживаются более отчетливо в лексико-семантическом аспекте словообразования, т.е. в наполняемости словообразовательных типов новыми производными словами, в активизации тех или иных семантических разрядов производных слов и базовых основ.

Сказанное особенно ярко обнаруживается при изучении коротких моментов истории. Рассмотрим исторический период 1945- 2000 гг., который распадается на несколько подпериодов: сталинская эпоха, хрущевская оттепель, брежневский застой, эпоха перестройки и постперестройки. Корреляция между этими краткими историческими отрезками и изменениями в словообразовательной системе отсутствует. Лишь отдельные изменения в системе словообразования можно соотнести с явлениями истории общества. Поэтому данная глава будет построена как характеристика определенных процессов, свидетельствующих об изменениях в системе словообразования.

На протяжении указанного периода из пяти функций, выполняемых в языке словообразованием: номинативной, конструктивной, компрессивной, экспрессивной и стилистической [Земская, 1992], особенно интенсивно действуют три - номинативная, экспрессивная и компрессивная.

О высокой активности словообразования свидетельствуют подсчеты количественного соотношения двух основных способов производства однословных номинаций - заимствования и производные слова. Подсчеты проведены по одному из выпусков словаря "Новое в русской лексике. Словарные материалы-81" (1986). Было выявлено такое соотношение: 2900 производных слов - 135 заимствований. Можно предположить, что это соотношение отражает положение, характерное для языка конца XX в.

Наиболее действенна номинативная функция словообразования. Можно утверждать, что каждое новое важное явление в политической, экономической, культурной и т.д. жизни общества получает, как правило, наименование, связанное с использованием словообразовательных средств языка, например: компьютерщик , альтернативщик , оборонщику силовик , государственник , державник , льготник , бюджетник , плотник/бесплатник и др.

ВАЛГИНА Н.С. АКТИВНЫЕ ПРОЦЕССЫ В СОВРЕМЕННОМ РУССКОМ ЯЗЫКЕ ОГЛАВЛЕНИЕ Предисловие 1. Принципы социологического изучения языка 2. Законы развития языка 3. Вариантность языкового знака 3.1. Понятие вариантности и ее истоки 3.2. Классификация вариантов 4. Языковая норма 4.1. Понятие нормы и ее признаки 4.2. Норма и окказионализм. Норма общеязыковая и ситуативная 4.3. Мотивированные отклонения от нормы 4.4. Основные процессы в нормализации языковых явлений 5. Изменения в русском произношении 6. Активные процессы в области ударения 7. Активные процессы в лексике и фразеологии 7.1. Основные лексические процессы 7.2. Семантические процессы в лексике 7.3. Стилистические преобразования в лексике 7.4. Детерминологизация 7.5. Иноязычные заимствования 7.6. Компьютерный язык 7.7. Иноязычные лексемы в русском просторечии 7.8. Внелитературная лексика в языке современной печати 8. Активные процессы в словообразовании 8.1. Рост агглютинативных черт в процессе образования слов 8.2. Наиболее продуктивные словообразовательные типы 8.2.1. Производство наименований лиц 8.2.2. Абстрактные имена и названая процессов 8.2.3. Приставочные образования и сложные слова 8.3. Специализация словообразовательных средств 8.4. Чересступенчатое словообразование 8.5. Свертывание наименований 8.6. Аббревиация 8.7. Экспрессивные имена 8.8. Окказиональные слова 9. Активные процессы в морфологии 9.1. Рост аналитизма в морфологии 9.2. Сдвиги в формах грамматического рода 9.3. Формы грамматического числа 9.4. Изменения в падежных формах 9.5. Изменения в глагольных формах 9.6. Некоторые изменения в формах прилагательных 10. Активные процессы в синтаксисе 10.1. Расчлененность и сегментированность синтаксических построений 10.1.1. Присоединительные члены и парцеллированные конструкции 10.1.2. Двучленные конструкции 10.2. Предикативная осложненность предложения 10.3. Активизация несогласуемых и неуправляемых словоформ 10.4. Рост предложных сочетаний 10.5. Тенденция к смысловой точности высказывания 10.6. Синтаксическая компрессия и синтаксическая редукция 10.7. Ослабление синтаксической связи 10.8. Соотношение аффективного и интеллектуального в сфере синтаксиса 11. Некоторые тенденции в современной русской пунктуации 11.1. Точка 11.2. Точка с запятой 11.3. Двоеточие 11.4. Тире 11.5. Многоточие 11.6. Функционально-целевое использование пунктуации 11.7. Нерегламентированная пунктуация. Авторская пунктуация Заключение Литература 12. Примерная программа дисциплины «Активные процессы в современном русском языке» 12.1. Цель и задачи дисциплины, требования к знаниям и умениям 12.1.1. Цель преподавания дисциплины 12.1.2. Требования к знаниям и умениям 12.1.3. Перечень дисциплин, усвоение которых необходимо для изучения данной дисциплины 12.2. Содержание дисциплины 12.2.1. Наименование тем, их содержание 12.3. Примерный перечень практических занятий 12.4. Примерный перечень домашних заданий Предисловие Состояние современного русского языка в конце XX столетия, изменения, которые в нем активно происходят, нуждаются во внимательном изучении и освещении с целью выработки оценок и рекомендаций с позиций объективности и исторической целесообразности. Динамика языкового развития столь ощутима, что не оставляет равнодушных ни в кругу лингвистической общественности, ни в среде журналистов и публицистов, ни среди обычных граждан, не связанных профессионально с языком. СМИ дают поистине впечатляющую картину пользования языком, что вызывает противоречивые суждения и оценки происходящего. Одни скрупулезно собирают грубые ошибки в речи, ориентируясь на традиционную литературную норму прошлого; другие - приветствуют и безоговорочно принимают «вербальную свободу», отбрасывая всякие ограничения в пользовании языком - вплоть до допустимости печатного использования в языке грубого просторечия, жаргонов и нецензурных слов и выражений. Обеспокоенность общественности судьбой языка хотя и имеет серьезные основания, но не учитывает, что лежат они несколько в стороне от собственно языковой сущности. Действительно, стилистика современных СМИ вызывает тревогу и озабоченность. Однако при этом часто ставится знак равенства между реальными динамическими процессами собственно в языке, в частности в шквальном нарастании вариантных форм и лавинном разрастании словообразовательных типов и моделей, и явлениями, объясняемыми недостаточной культурой устной и письменной публичной речи. Последнее имеет вполне реалистическое обоснование: демократизация общества неимоверно расширила круг публично выступающих - в парламенте, в прессе, на митингах и в других сферах массового общения. Свобода слова, понятая буквально и по отношению к манере выражаться, сломала все социально-этические запреты и каноны. Но это уже другая проблема - проблема культуры речи, проблема этики публичного выступления, наконец, проблема языкового воспитания. В этом смысле мы, действительно, многое потеряли, хотя бы практику редактирования и шлифовки печатного и звучащего слова. Но, с другой стороны, очевидно, что литературно приглаженная «читка письменного текста» в прошлом не могла служить образцовым проявлением культуры речи по сути своей. Живая, спонтанно произносимая речь привлекает больше, но она, естественно, таит в себе много неожиданностей. Таким образом, обсуждая состояние русского языка сегодняшнего дня, надо разграничить вопросы собственно языковые и вопросы речевой практики, вопросы языкового вкуса исторического момента. Язык и время - извечная проблема исследователей. Язык живет во времени (имеется в виду не абстрактное время, а общество определенной эпохи), но и время отражается в языке. Язык изменяется. Это эволюционное качество заложено в нем самом. Но как изменяется? Вряд ли правомерно считать, что он постоянно и неуклонно совершенствуется. Оценки «хорошо» или «плохо» здесь неуместны. В них слишком много субъективного. Например, современникам А.С. Пушкина многое, очень многое не нравилось в его языковых новшествах. Однако именно они оказались впоследствии наиболее перспективными и продуктивными (вспомним, хотя бы, нападки на язык «Руслана и Людмилы», вплоть до полного его неприятия). Современная наука о языке, при характеристике изменений в нем «к лучшему», предпочитает пользоваться принципом целесообразности. В таком случае учитывается функционально-прагматическая сущность языка, а не абстрактно и отдельно существующая кодовая модель. Такое явное качество современного языка, как нарастающая вариантность языковых знаков, может быть воспринято как явление положительное, поскольку предоставляет пользователям языка возможности выбора, что, в свою очередь, свидетельствует о расширении возможностей языка в плане удовлетворения конкретных коммуникативных задач. Значит, язык становится более мобильным, тонко реагирующим на ситуацию общения, т.е. обогащается стилистика языка. А это прибавляет нечто к уже имеющимся в языке ресурсам и расширяет его возможности. Несмотря на то что язык современных СМИ производит часто негативное впечатление из-за ложно понятого тезиса о свободе слова, надо признать, что современный русский язык, в силу сложившихся исторических обстоятельств, сегодня черпает ресурсы для обновления литературной нормы именно здесь - в средствах массовой информации, в разговорной речи, хотя долгое время таким источником была художественная литература, недаром нормированный язык называется именно литературным языком (по М. Горькому - обработанным мастерами слова). Сменой источников формирования литературной нормы объясняется и утрата нормой прежней жесткости и однозначности. Такое явление в современном языке, как вариантность нормы, - не признак ее расшатывания и потери стабильности, а показатель гибкости и целесообразной приспособляемости нормы к жизненной ситуации общения. Жизнь изменила многое. И не только представление о незыблемости литературного образца в установлении нормы. Изменилось речевое поведение представителей современного общества, ликвидировались речевые стереотипы прошлого, более натуральным и жизненным стал язык печати; сменилась стилистика массовой печати - больше стало иронии и сарказма, а это пробуждает и развивает тонкие нюансы в слове. Но одновременно и рядом - языковая вульгарность и обнаженность прямого, грубого смысла табуированного слова. Картина противоречивая и неоднозначная, требующая внимательного анализа и кропотливой, длительной работы над воспитанием языкового вкуса. Интересную мысль высказал И. Волгин еще в 1993 г. (Лит. газета, 25 авг.), процитировав И. Бродского: «Только если мы решили, что «сапиенсу» пора остановиться в своем развитии, следует литературе говорить на языке народа. В противном случае народу следует говорить на языке литературы». Что же касается «ненормативной словесности», так наводнившей нашу современную печать, то для ее же собственного блага ей лучше оставаться маргинальной, принципиально некнижной, невыразимой в письменном слове (совет И. Волгина). «Не надо искусственно вытаскивать этот хрупкий предмет из природной среды обитания - из стихии устной речи, где он только и в состоянии осуществлять свою культурную миссию». И далее: «Этот выдающийся национальный феномен заслуживает того, чтобы жить самостоятельной жизнью. Культурная интеграция убийственна для него». Надо сказать, что общее снижение стиля массовой печати, утрата литературной чистоты и стилистической «высокости» в определенной степени снимает и нейтральность в оценке событий. Стилевая неразборчивость, как протест против патетики и показухи прошлых времен, рождает в то же время стилевую глухость и утрату чувства языка. Однако в нашу задачу не входит анализ языка массовой печати как таковой. Эти материалы используются лишь как иллюстрация собственных процессов в языке, поскольку данная сфера применения языка наиболее оперативно реагирует на новые явления в языке, в определенном смысле актуализирует их. В пособии не ставится задача и нормализаторского плана. Для этого нужны огромные статистические данные и сквозной анализ современных текстов и звучащей речи. Даже авторы коллективной монографии «Русский язык конца XX столетия», подготовленной в Институте русского языка Российской академии наук, официально заявляют, что они не нормализаторы. Цель пособия - познакомить с важными закономерностями в современном языке, с ростками нового в нем; помочь увидеть это новое и соотнести его с внутренними процессами в языке; помочь установить связи между саморазвитием языка и стимулирующими его изменениями в реальной жизни современного общества. Частные оценки языковых фактов и соответствующие им рекомендации могут помочь разобраться в сложном «языковом хозяйстве» нашего времени и, возможно, повлиять на воспитание чувства языка. Пособие ориентирует на сознательное, вдумчивое отношение к процессам в языке, на восприятие языка как системы динамической, функционально развитой. Описание материала предусматривает знание многоуровневой системы русского языка и его современной стилевой и стилистической дифференциации. 1. Принципы социологического изучения языка Язык, которым активно и повседневно пользуется общество как средством общения, живет и развивается. Диахронно это обнаруживается через замену одних языковых знаков другими (устаревающие заменяются новыми), синхронно - через борьбу вариантов, сосуществующих и претендующих на нормативность. Жизнь языка осуществляется в обществе, которое создает условия для тех или иных изменений и стимулирует языковые процессы, приводящие к удовлетворению потребностей общества. Однако языку свойственны и процессы саморазвития, поскольку знаки языка (морфемы, слова, конструкции) системно связаны и реагируют на изменения в своем собственном «организме». Конкретные языковые единицы обладают разной степенью стабильности и жизнеспособности. Одни - живут на протяжении столетий, другие - более подвижны и проявляют активную потребность в изменении, приспособлении к нуждам меняющегося общения. Изменения в языке оказываются возможными благодаря заложенным в нем потенциям внутреннего характера, которые обнаруживаются под воздействием внешнего, социального «толчка». Следовательно, внутренние законы развития языка могут до поры до времени «молчать», ожидая внешнего стимула, который приведет в движение всю систему или отдельные ее звенья. Например, внутрисистемное качество существительных общего грамматического рода (типа сирота, забияка, зазноба, неряха), объясняемое асимметричностью языкового знака (одна форма - два значения), предполагает двойное согласование: по мужскому и женскому роду. По аналогии с такими существительными под воздействием социального фактора и другие классы имен приобрели ту же способность: хорошая врач, хороший врач; директор пришел, директор пришла. Такое соотношение форм было невозможно, когда соответствующие профессии и должности были преимущественно мужскими. Взаимодействие внешних и внутренних факторов - главный закон в развитии языка, и без учета этого взаимодействия изучение языка в социологическом аспекте не имеет перспективы. В процессе становления нового качества внешние и внутренние факторы могут проявиться с разновеликой силой, причем неравномерность их взаимодействия обнаруживается обычно в том, что стимулирующая сила воздействия внешнего, социального фактора либо активизирует внутренние процессы в языке, либо, наоборот, замедляет их. Причины того и другого коренятся в тех изменениях, которые претерпевает само общество, носитель языка. Возросшие темпы языковой динамики 90-х годов объясняются прежде всего меняющимся составом и обликом русского общества, сменой социальных, политических, экономических, а также психологических установок. Обновление в языке, особенно в литературной его форме, сегодня протекает весьма активно и ощутимо. Традиционная нормативность, поддерживаемая прежде образцами классической художественной литературы, явно разрушается. И новая норма, более свободная и одновременно менее определенная и однозначная, оказывается под воздействием массовой печати. Телевидение, радио, периодика, в целом массовая культура все активнее становятся «законодателями моды», «воспитателями» нового языкового вкуса. К сожалению, вкуса не всегда высокого класса. Однако игнорировать эти процессы нельзя, в них заложены объективные потребности нового общества, нового поколения - более раскованного, более технически образованного, более контактирующего с носителями других языков. На таком фоне значимость социального фактора в языковых процессах повышается, но это и снимает некоторую заторможенность в проявлении внутренних закономерностей в языке, и, как следствие, весь механизм языка начинает работать в убыстренном скоростном режиме. Благодаря появлению новых языковых единиц (развитие техники, науки, контакты между языками), расширению круга вариантных форм, а также стилистическим перемещениям внутри языка старая норма утрачивает свою незыблемость. Проблема взаимодействия внешних и внутренних факторов в развитии языка неоднократно интересовала исследователей, как в широком постановочно-теоретическом плане, так и при рассмотрении языковых частностей. Например, действие общего закона речевой экономии для нашего времени непосредственно связано с ускорением темпов жизни. Этот процесс не раз отмечался в литературе как активный процесс XX столетия. Общей характеристике процессов, наблюдаемых в современном русском языке, посвящена работа В.К. Журавлева, название которой прямо указывает на отмеченное взаимодействие. Связь социального и внутриязыкового может просматриваться на любом уровне языкового выражения, хотя, естественно, лексика дает наиболее очевидный и обширный материал. Здесь даже частности могут служить иллюстрацией этой связи. Например, в эскимосском языке, как свидетельствует В.М. Лейчик, имеется около ста наименований оттенков цвета снега, что вряд ли могло быть актуальным для языков жителей южных районов, а в казахском языке - несколько десятков названий мастей лошадей. Социальные, а иногда даже сугубо политические причины могут иметь значение для различных именований и переименований городов, улиц. Развитие науки, техники, контакты с другими языками - все эти внешние для языка причины влияют на языковые процессы, особенно в плане расширения словарного состава и уточнения или изменения смысла лексических единиц. Очевидно, что влияние социального фактора на изменения в языке оказывается активным и заметным в наиболее динамичные периоды жизни общества, связанные с существенными преобразованиями в разных сферах жизнедеятельности. Хотя технический прогресс не ведет к созданию принципиально нового языка, однако значительно увеличивает терминологический фонд, который, в свою очередь, обогащает общелитературный словарь путем детерминологизации. Известно, в частности, что только развитие электроники привело к появлению 60000 наименований, а в химии, по данным специалистов, используется около пяти миллионов номенклатурно-терминологических наименований. Для сравнения: в последних изданиях словаря С.И. Ожегова фиксируется 72500 слов и 80000 слов и фразеологических выражений. Социологическое изучение языка предполагает раскрытие проблем, связанных с общественной природой языка, механизмом воздействия социальных факторов на язык и его роль в жизни общества. Поэтому важными оказываются причинные связи между языком и фактами общественной жизни. При этом на первый план выдвигается вопрос о социальной дифференциации языка с непременным учетом при регистрации языковых явлений речевой ситуации. В общем плане социолингвистика ставит целью ответить на взаимонаправленные вопросы: как история общества порождает языковые изменения и как в языке отражается общественное развитие. Социологический аспект в изучении языка становится особенно плодотворным, если исследования не ограничиваются только коллекционированием языковых фактов (эмпирическим уровнем), а доходят до теоретических обобщений и объяснений, последнее возможно лишь при учете взаимодействия внутренних и внешних факторов в развитии языка, а также его системного характера. Известно, что преувеличение значимости социального фактора может привести к вульгарному социологизму, что наблюдалось в истории русской филологии (например, «Новое учение о языке» академика Н.Я. Марра в 30-е и 40-е годы XX столетия, которое тогда было объявлено последним словом в «марксистском языкознании»), когда языку было полностью «отказано» в саморазвитии и отводилась роль регистратора смены общественных формаций. Другая крайность в подходе к языковым изменениям - внимание лишь к отдельным частностям, возникшим под влиянием новой социальной действительности. В таком случае забвению предается положение о том, что языковые частности - это звенья системы, и потому изменения в частном, отдельном звене могут привести в движение всю систему. Если отбросить обе крайности, то остается необходимость признать в качестве основных принципов социологического изучения языка - учет взаимодействия внешних и внутренних факторов и системного характера языка. При этом важно отметить, что языковая система - динамичная, не жесткая, для нее характерно сосуществование старого и нового, стабильного и подвижного, что обеспечивает постепенность в накоплении нового качества, отсутствие коренных, революционных изменений. Языку свойственно не просто стремление к совершенствованию (совершенствование вообще здесь понятие относительное), а стремление к удобным и целесообразным формам выражения. Язык словно нащупывает эти формы, и потому ему необходим выбор, который обеспечивается наличием переходных языковых случаев, периферийных явлений, вариантных форм. Для социолингвистики важна проблема социальной дифференциации языка, которая имеет двухаспектную структуру: с одной стороны, она обусловлена разнородностью самой социальной структуры (отражение в языке особенностей речи разных социальных групп общества), с другой - отражает многообразие самих социальных ситуаций, которые накладывают отпечаток на речевое поведение представителей разных социальных групп в сходных обстоятельствах. Понятие языковой ситуации определяется как совокупность форм существования языка, обслуживающих общение в определенной этнической общности или административно-территориальном объединении. Причем особое внимание уделяется ситуациям, отражающим разные сферы общения и речевое поведение разных социальных групп в разных сферах общения. Социолингвистику интересует и вопрос о взаимодействии языка и культуры. «Процессы соприкосновения разных культур находят отражение в лексических заимствованиях». В любом случае при социологическом исследовании в расчет принимается соотношение «язьж и общество». При этом общество может быть представлено и как цельная этническая совокупность, и как отдельная социальная группа в этой совокупности. В круг проблем социолингвистики включается и проблема языковой политики, которая прежде всего заключается в принятии мер, обеспечивающих сохранение старых языковых норм или введение новых. Следовательно, вопрос о литературной норме, ее вариантах и об отклонениях от нормы также находится в компетенции социолингвистики. При этом важным оказывается сам факт установления социальной основы нормы, которая зависит от того, какие социальные слои общества оказываются наиболее активными в историческом процессе формирования литературной нормы. Это может быть норма, культивируемая социальной верхушкой общества или его демократическими слоями. Все зависит от определенного исторического момента в жизни общества. Поэтому норма может быть в высшей степени жесткой, строго сориентированной на традицию, и, в другом случае, отступающей от традиции, принимающей бывшие нелитературные языковые средства, т.е. норма - понятие социально-историческое и динамическое, способное качественно изменяться в рамках возможностей языковой системы. В этом смысле норму можно определить как реализованную возможность языка. Изменение нормы определяется как внешними (социальными) факторами, так и внутренними тенденциями в развитии языка на пути его движения к приобретению средствами выражения большей целесообразности.

100 р бонус за первый заказ

Выберите тип работы Дипломная работа Курсовая работа Реферат Магистерская диссертация Отчёт по практике Статья Доклад Рецензия Контрольная работа Монография Решение задач Бизнес-план Ответы на вопросы Творческая работа Эссе Чертёж Сочинения Перевод Презентации Набор текста Другое Повышение уникальности текста Кандидатская диссертация Лабораторная работа Помощь on-line

Узнать цену

Изменения лексического состава:

Быстрое увеличение знаний => нужны обозначения,

В СМИ стремление к словотворчеству, общение более спонтанно и меньше редактируется,

Интенсификация заимствований.

Внешние причины:

Архаизация советской лексики (председатель колхоза, партком),

Возвращение слов из запасников языка, св. с социальной, административной, образовательной, религиозной темами – губернатор, департамент, всенощная, заповедь, исповедь,

- «расщепленная» коннотация – разная коннотация для разных слоев населения (в начале 2000 – бизнес, предпринимательство),

Новая фразеология (шоковая терапия, теневая экономика),

Расширение политического словаря за счет создания неологизмов (полиционеры),

Появление знаковых слов эпохи (новые русские, ваучеры).

Процессы деполитизации и деидеологизации некоторых групп слов – освобождение семантики слов от политических и идеологических довесков.

Слова диссидент , бизнес, коммерсант, миллионер, предприниматель, частник утратили идеологические приращения негативного плана;

Нейтральные названия наук кибернетика, генетика восстановили свой общечеловеческий статус, отбросив довесок «буржуазная идеалистическая наука» (см. словари советского периода);

Термины оппозиция, плюрализм, забастовка, эмигрант и др. перестали быть крамольными.

В словарях иностранных слов 50-60-х годов слово плюрализм (в одном из своих значений) определялось как ложное идеалистическое мировоззрение.

Внутренние изменения:

Показательные изменения произошли со многими давно известными языку словами. Например, словами рынок, клуб, дом .

1. Расширение (см. предыдущий вопрос, деполит и деилог)

2. Изменение значения: переосмысление слов. В ряде случаев эти процессы совмещаются с процессами расширения или сужения значений. Однако в других случаях путем своеобразной метафоризации или аналогизации происходит фактически появление новых слов-омонимов (ползунок: детский, замок молнии, передвинуть на компе)

3. Десемантизация: милосердие в современном языке явно претерпело серьезные изменения и стало синонимом слова «благотворительность»: «служба милосердия», государственное милосердие, упражнение в милосердии, дефицит милосердия, официальное милосердие, маска милосердия, декрет о милосердии, практика милосердия, неделя милосердия, хроника милосердия, урок милосердия, призыв к милосердию ;

4. создание новых слов по словообразоват. моделям: маркетинговый, клининговый

5. образование слов-композитов (сложных слов): интернет-телефония.

Стилистические преобразования в лексике:

Стилистические преобразования в лексике последних лет в большей своей части обязаны причинам внешнего, социального порядка.

К ним можно отнести:

Изменение состава носителей литературного языка,

Эмоциональную напряженность в жизни общества,

Общественная переоценка ценностей

Стилистические процессы:

Стилистическая нейтрализация (слова утрачивают узкую социальную сферу применения, состав нейтральной лексики = книжная + сниженная лексика – книжные слова доколе, стезя, баталия, инертный, тенденция; табуированные догма, исповедь, апостолы становятся нейтральными, высокое держава исп. на сниженном фоне – хилая держава)

Слова ребята, лодырничать нейтрализовались в начале прошлого века, названия денег, жаргонные и просторечные, свидетельствуют о растущей разговорности в рамках литературного языка: бабки, штука, кусок, лимон, стольник, чирик, пятихатка, зеленые, баксы . Внелитературная лексика привлекает к себе ощущением простоты, живости, некоторой вольности и раскованности речи. Попадая на страницы печати, она вносит разнообразные оттенки экспрессии. Наряду с разговорной, просторечной и жаргонной лексикой, литературный язык принимает в свой состав профессионализмы : накладка, спайка, смычка, прослойка, ляп и др. В данной группе слов стилистическая нейтрализация сопровождается расширением значения, утратой значения специального.

А в других языках это мощь и сила

Повышенная метафоричность: кабинеты (коридоры) власти, корабль реформ.

Подобная метафоризация часто сопровождается серьезными по своим последствиям процессами в области семантики слов, в частности, особенно активен процесс детерминологизации.

Детерминологизация

Как процесс всегда была связана с теми периодами в жизни русккого языка, когда он особенно активно впитывал в себя иноязычное слово.

Связан с расширением сферы употребления слова, введением его во все пласты лексики, обрастание слова метафорическими смыслами, чаще всего антропологизация слова или артефакта, при этом высвечиваются перцептивные свойства указывающие на то впечатление, которое возникает при изучении того или иного явления, глубоком погружении в его смыслы

Причины заимствований

1. Необходимость наименования новых вещей, явлений, понятий (дайджест)

2. Необходимость разграничения понятий,

3. Необходимость в специализации понятий,

4. Наличие сложившихся систем терминов,

5. Стремление к моде (творческий – креативный)

Лексика сферы информационных технологий.

Развитие компьютерных технологий в современном мире привело к созданию специального языка, который состоит из собственно компьютерного (профессионального) сленга, близкого к разговорному, а также из техницизмов, представляющих на сегодняшний день достаточно богатую терминологическую систему

Слова, наиболее употребляемые в Сети и в среде людей, связанных с компьютерными технологиями, условно можно разделить на следующие группы:

1. Компьютерные термины

Слова, составляющие основу языка информ технологий

Названия оборудования, частей компа

Программ, команд и файлов: единицы измерения информации, курсор, провайдер, сайт и т д

Названия операций и отдельных действий: апгрейт, апдейт, коннектиться, инсталировать

Название людей: программист, кодер, читер, донатер

2. Компьютерный сленг и интернет сленг (в том числе язык падонкафф – я рыдаль, ржунимагу, ацтой).

Просторечная (в том числе грубая) и жаргонная лексика вышла из ограниченной сферы употребления и активно вливается в язык современной массовой печати, звучит на телевидении и по радио.

В книжную письменную речь врываются речевые явления, прежде принадлежавшие исключительно устной форме функционирования языка. Это городское просторечие, уголовно-лагерный жаргон и даже бранная речь.

Нелитературную лексику популяризируют журналисты, теле- и радиокомментаторы, актеры, политики. Получается необычная картина: арготизмы не поднимаются с низов, а спускаются сверху, находя, живой отклик в народе. Этот процесс имеет психолого-педагогические причины (молодежь отгораживается от мира взрослых), социально-политические (например, в 90-е преобладала криминогенная лексика), культурно-просветительские.