Речь Кастро «История меня оправдает»

Господа судьи!

Никогда еще ни одному адвакату не приходилось исполнять свои обязанности в столь тяжелых условиях; никогда еще по отношению к обвиняемому не было совершено столько жестокого произвола. В данном случае адвокат и обвиняемый - одно и то же лицо. Как адвокат, я не имел возможности даже ознакомиться с обвинительным заключением; как обвиняемый, я вот уже 76 дней нахожусь в одиночной камере, в строжайшей изоляции, вопреки всем предписаниям человеческой морали и законов.

Тот, кто сейчас выступает, всей душой ненавидит наивное тщеславие, его духу и темпераменту чужды поза трибуна и погоня за сенсациями. И если я вынужден был взять на себя свою собственную защиту перед этим судом, то это объясняется двумя причинами: первая из них - та, что меня практически лишили всякой возможности прибегнуть к другой защите; вторая - состоит в следующем: только тот, кому нанесли такую глубокую рану, только тот, кто видел свою родину такой беззащитной, а справедливость настолько попранной, может в данном случае найти нужные слова, идущие из самого сердца и являющейся самой правдой.

Благородных друзей, которые хотели бы взять на себя мою защиту, было немало. Коллегия адвокатов Гаваны постановила, что мои интересы будет представлять в этом деле компетентный и смелый адвокат, доктор Хорхе Паглиери, декан коллегии адвокатов этого города. Однако ему помешали выполнить свою миссию

Вы сами публично квалифицировали этот процесс как самый важный в истории республики. И если вы искренне так считаете, вы не должны были бы позволить запятнать ваш авторитет всеми этими издевательствами. Первое заседание суда состоялось 21 сентября. Более ста человек заняли скамью подсудимых, оказавшись под дулами пулеметов и винтовок сотни солдат, которые с примкнутыми штыками совершенно бесстыдно заполняли зал, где должно было вершиться правосудие. Значительное большинство обвиняемых не имело никакого отношения к данному делу. Они в течение многих дней находились в предварительном заключении, подвергались всевозможным издевательствам и оскорблениям в застенках, принадлежащих репрессивным органам. Остальные обвиняемые - их было меньшинство - держались мужественно, готовые с гордостью подтвердить свое участие в борьбе за свободу и с невиданной самоотверженностью сделать все, чтобы снять тюремные оковы с той группы людей, которых с бесчестными целями привлекли по этому процессу. Те, кто уже дрался на поле боя друг против друга, встретились вновь. И снова мы защищали правое дело. Должна была начаться трудная борьба правды против подлости.

И наверняка существующий режим не ожидал моральной катастрофы, которая ожидала его!

Как поддержать все свои фальшивые обвинения? Как добиться, чтобы не стало известным то, что в действительности произошло, когда так много молодых людей были готовы на любой риск: тюрьму, пытки и смерть - если это станет нужно,- чтобы разоблачить эти фальшивые обвинения перед судом?

На первом заседании мне предложили дать показания, и я подвергся двухчасовому допросу, отвечая на вопросы господина прокурора и двадцати адвокатов защиты. Я доказал при помощи точных цифр и неопровержимых фактов количество затраченных на подготовку восстания денег и рассказал, как мы их собрали и какое оружие сумели достать. Мне нечего было скрывать, ибо все было сделано ценой беспрецедентных в истории нашей республики жертв. Я рассказал также о целях, которые вдохновляли нас в борьбе, о нашем неизменно гуманном и благородном отношении к своим врагам. И если я сумел выполнить долг, доказав, что все обвиняемые, которых необоснованно привлекли к этому делу, ни прямо, ни косвенно не участвовали в восстании, то этим я обязан полному единодушию и поддержке со стороны моих героических товарищей. Я тогда сказал, что они не устыдятся и не раскаются ни в чем, если им, как революционерам и патриотам, придется столкнуться с последствиями. Мне не было дозволено до этого встречаться и говорить с ними в тюрьме, и, однако, мы собирались поступить совершенно одинаково. Ибо когда люди вдохновлены одними и теми же идеалами, их никто и ничто не может разъединить: ни стены тюрьмы, ни могила; их вдохновляет одно и то же воспоминание, один и тот же дух, одна и та же идея, одно и то же сознание и человеческое достоинство.

С этого самого момента и стало, как карточный домик, разваливаться здание гнусной лжи, воздвигнутое правительством по поводу действительных событий. В результате этого господин прокурор, понявший, насколько нелепо было держать в заключении всех обвиненных в том, что они были вдохновителями восстания, немедленно потребовал их временного освобождения.

После дачи показаний во время первого заседания я попросил разрешения у суда покинуть скамью подсудимых и занять место среди адвокатов-защитников. Это мне действительно было разрешено. Я приступил к выполнению миссии, которую считал наиболее важной в этом процессе: окончательно разоблачить трусливую, бесстыдную, вероломную и коварную клевету, которую использовали против наших борцов; неопровержимо доказать, какие страшные и отвратительные преступления были совершены в отношении пленных: показать перед лицом всей нации, перед лицом всего мира ужасающее несчастье этого народа, страдающего от самого жестокого и бесчеловечного гнета за всю его историю. Господа судьи! Откуда такая заинтересованность в том, чтобы я молчал? Почему не высказывают никаких доводов, дабы не дать никаких оснований, против которых я мог бы выдвинуть свои аргументы? Может быть, нет никаких юридических, моральных и политических оснований для серьезной постановки вопроса? Неужели так боятся правды? Или же они хотят, чтобы я тоже говорил здесь всего две минуты и не затронул тех вопросов, которые кое-кому не дают спать с 26 июля? Ограничив обвинительное заключение всего лишь простым чтением пяти строк из статьи Кодекса социальной защиты... может быть, предполагалось... что я ограничусь тем же и буду вертеться лишь вокруг этих строк, подобно рабу вокруг мельничного жернова? Я никоим образом не примирюсь с этим кляпом, потому что на этом суде обсуждается нечто большее, чем просто свобода одного человека: спор идет по принципиальным, основным вопросам, судится право людей быть свободными, спор идет о самих основах нашего существования как цивилизованной и демократической страны. После окончания своей речи я не хочу упрекать самого себя в том, что я не защитил хоть один принцип, не высказал хоть одну истину, не разоблачил все преступления.

Знаменитая статейка, зачитанная господином прокурором, не заслуживает и минутного ответа. Я ограничусь пока лишь короткою юридической схваткой с прокурором, ибо хочу расчистить от мелочей поле боя для того момента, когда наступит час для решающей битвы против всякой лжи, фальши, лицемерия

Сын плантатора и кухарки

Этому человеку судьбой было уготовано стать легендой еще при жизни. Его образ известен, кажется, все на планете, включая пингвинов в Антарктиде и обитателей глубин мирового океана. Одни обожают его всей душой, другие до беспамятства ненавидят, но даже враги признают за ним необычайную личную смелость и фантастическую работоспособность.

Фидель Алехандро Кастро Рус родился 13 августа 1926 года в деревушке Биран на востоке Кубы, в семье богатого плантатора. Впрочем, богачом был только его отец, Анхель Кастро Аргис, испанский эмигрант, сумевший сколотить себе состояние на сахарном тростнике. Мать Фиделя, Лина Рус Гонсалес, была кухаркой в доме плантатора. Богатый сеньор соблазнил бедную девушку, однако не бросил ее, а продолжил отношения. В конце концов, Анхель женился на возлюбленной - после того, как та родила ему пятерых детей.
И отец, и мать Фиделя были неграмотными, и мечтали, что их дети получат хорошее образование. Уже в школе Фидель удивлял окружающих отчаянной смелостью, лидерскими качествами и феноменальной памятью.

Письмо президенту Рузвельту

Первый шаг в революцию он сделал в 13 лет, приняв участие в восстании рабочих на… плантации собственного отца.

В 14 лет Фидель вступил в переписку с сильными мира сего, написав послание президенту США Франклину Рузвельту. В письме он поздравлял президента с переизбранием на второй срок и просил: «Если Вам не трудно, пришлите мне, пожалуйста, американскую 10-долларовую банкноту. Я её никогда не видел, но очень хотел бы иметь. Ваш друг».

«Я был очень горд, когда получил ответ сотрудника президентской администрации. Послание даже вывесили на школьной доске объявлений. Только банкноты в нём не было», - вспоминал об этом уже взрослый Кастро. В историю с письмом Рузвельту верили не все, пока в 2004 году его не нашли в одном из американских архивов.

Потом были учеба в престижном колледже «Вифлием» и на факультете права Гаванского университета. В те годы Фидель много читал, в том числе труды различных политических деятелей и революционеров, не отдавая никому предпочтения.

Иск против диктатора

В 1950 году бакалавр права и доктор гражданского права Фидель Кастро занялся частной адвокатской практикой в Гаване. Интерес к политике выразился в присоединении к Партии кубинского народа, в которой, правда, Кастро почти сразу стали критиковать за радикализм.

11 марта 1952 года на Кубе произошел переворот, в результате которого к власти пришел Фульхенсио Батиста. Перевороты на Кубе были не редкость, но молодой адвокат Кастро счел это недопустимым, и 24 марта представил в гаванский суд по особо важным и срочным делам сопровожденный доказательной базой судебный иск о преследовании Батисты в уголовном порядке за нарушение конституционных норм и захват власти.
«Каким же образом сможет в противном случае этот трибунал судить простого гражданина, - вопрошал Кастро, - который выступит с оружием в руках против этого незаконного режима, пришедшего к власти в результате предательства? Совершенно ясно, что осуждение такого гражданина было бы абсурдом, несовместимым с самыми элементарными принципами справедливости».

Иск, разумеется, не возымел действия, но прибавил Фиделю известности. Бойцы, возглавляемые Фиделем Кастро, штурмуют армейские казармы Монкада, где расквартированы части армии Батисты (Фульхенсио Батиста-и-Сальдивар). Город Сантьяго-де-Куба. 1953 год. Фото: РИА Новости

Отчаянный

Поняв, что добиться победы над Батистой в судах не удастся, Кастро собирает единомышленников для вооруженного восстания. В плане заговорщиков захват военных казарм Монкада в Сантьяго-де-Куба и казармы в городе Баямо. Опыта военных операций нет, зато есть неистовое желание победить диктатуру.

26 июля 1953 года 165 отчаянных во главе с Фиделем атаковали казармы, гарнизон которых насчитывал 400 солдат и офицеров. Попытка восстания завершилась провалом. Уцелевших революционеров, включая Фиделя и его брата и единомышленника Рауля, арестовали.

Во время суда Фидель защищал себя сам. Его речь в последний день процесса стала его первым публичным выступлением, о котором говорили не только на Кубе, но и во всем мире.

«Приговорите меня! Это не имеет значения! История меня оправдает!», - так закончил свое выступление Фидель Кастро.

За попытку переворота он был осужден на 15 лет тюрьмы, но через 22 месяца освобожден по амнистии. Тюрьма не изменила его - упрямец Кастро умудрился и за решеткой организовать акцию протеста в день, когда тюрьму вздумал посетить сам Фульхенсио Батиста. За это разъяренная администрация посадила Фиделя в одиночку напротив тюремного морга, решив, что только там бунтарь не сможет поднять кого-либо на восстание. Фидель Кастро дает показания в тюрьме Вивак Сантьяго де Куба. 1953 год. Фото: РИА Новости

«В 1956 году мы будем или свободными, или жертвами»

После освобождения он отправился в Мексику, где его уже ждали соратники. Фидель заявил - необходимо готовить новое восстание.

В числе тех, кто присоединился к Фиделю в Мексике, оказался и аргентинский врач Эрнесто Гевара, будущий команданте Че.

И снова замысел восстания строится не на точном расчете, а на энтузиазме молодых революционеров, намерения которых не являются секретом для властей. Да какой там секрет, если о своих намерениях Кастро в августе 1956 года написал в кубинский журнал «Богемия», через него обращаясь прямо к Батисте: «в 1956 году мы будем или свободными, или жертвами. Я торжественно подтверждаю это заявление, находясь в полном сознании и учитывая, что до 31 декабря осталось 4 месяца и 6 дней».
25 ноября 1956 года на моторной яхте «Гранма» революционеры отправились на Кубу. Это был не корабль революции, а кромешный ад - старая посудина оказалась перегруженной и грозила вот-вот утонуть, а у повстанцев обнаружились признаки морской болезни.

«Всё судно являло собою живую трагедию: мужчины с тоской на лице держались за животы; некоторые просто погрузили лица в вёдра, другие сидели неподвижно в странных позах в одежде, покрытой рвотой», - так писал об этом плавании Че Гевара.

При высадке на Кубу на измученных революционеров напали правительственные войска. Часть отряда уничтожили, часть взяли в плен. Вырваться удалось двум небольшим группам, которые спустя несколько суток случайно набрели друг на друга. Они сумели уйти в горы.

Вождь революции

Батиста радостно потирал руки - революция провалилась, толком не начавшись. Но упрямый Кастро даже с маленьким отрядом решался атаковать полицейские участки. И постепенно к Фиделю стали присоединятся обычные кубинцы, недовольные режимом. Когда отряд Кастро разросся до нескольких сотен человек, Батиста собрал несколько тысяч солдат, чтобы покончить с надоевшим мятежником. Однако часть правительственных сил разбежалась, а часть присоединилась к Фиделю.

Силы повстанцев росли, а силы властей таяли. Маленькая группа выросла до размеров Повстанческой армии. И постепенно стало ясно, что революция побеждает.

И возник вопрос: а что дальше? Сам Кастро во время сражений с войсками Батисты говорил: «Власть меня не интересует. После победы я вернусь в свою деревню и займусь адвокатской практикой». Но проницательный Че Гевара уже тогда сказал: «Он обладает качествами великого вождя, которые в сочетании с его отвагой, с его энергией и с его редкой способностью всякий раз вновь и вновь распознать волю народа подняли его на то почётное место, которое он ныне занимает». Репродукция рисунка «Фидель Кастро» работы художника Виктора Иванова. Фото: РИА Новости

Роковая ошибка Вашингтона

Радикализм Кастро напугал кубинских либералов. Его желание создать государство, в котором будут созданы наилучшие условия для крестьян и городской бедноты, приводит к тому, что его начинают называть «коммунистом».

Но сам Фидель так себя не позиционировал. В отличие от команданте Че, убежденного коммуниста, Кастро в тот период стоял на перепутье, и был не прочь заручиться поддержкой США.

Но Соединенные Штаты, которые привыкли решать судьбу кубинцев помимо их собственной воли, сочли свержение Батисты недопустимой дерзостью, за которое должно было последовать наказание.

Позже ветераны американских спецслужб и Госдепартамента признавались - Америка упустила возможность договориться с Кастро, перетянув его на свою сторону. А откровенное желание отстранить Фиделя от власти толкнуло его в объятия СССР.

С лета 1959 года Соединенные Штаты начали подготовку операции по свержению Фиделя Кастро. Допускалось все - покушения, теракты и, как апофеоз, интервенция.

Фидель присягает социализму

15 апреля американские самолеты с опознавательными знаками ВВС Кубы нанесли удар по кубинским аэродромам, что привело к человеческим жертвам. На похоронах Кастро заявил: «Они не могут нам простить того, что мы находимся у них под носом, и что мы совершили социалистическую революцию под носом у Соединённых Штатов!»

Фидель, назвав свою революцию «социалистической», сделал выбор, после которого пути назад уже не было.

17 апреля 1961 года в районе Залива Свиней высадилось около 1500 человек из так называемой «бригады 2506», костяк которой составляли кубинские эмигранты. По замыслу ЦРУ, так должно было начаться свержение Кастро. Но в итоге все закончилось полным разгромом «бригады 2056» и позором США на весь мир.
После этого идея избавиться от Кастро стала для американских властей навязчивой. Бесстрашный Фидель принимал вызов - он согласился на размещение советских ядерных ракет на Кубе, что вызвало знаменитый «кубинский кризис» 1962 года.

Его окончание едва не привело к разрыву с СССР - Хрущев, отзывая ракеты, не счел нужным проконсультироваться с Фиделем, что вызвало у кубинского лидера крайнее раздражение. Появившуюся трещину в отношениях удалось ликвидировать с большим трудом. Премьер-министр революционного правительства Кубы Фидель Кастро на одном из участков вторжения американских войск в районе Плайя-Хирон. 1961 год Фото: РИА Новости

«Олимпийский чемпион» по речам и покушениям

Не добившись успеха военным путем, США обложили Кубу экономическими санкциями, полагая, что рано или поздно режим Кастро падет под их тяжестью. Одновременно спецслужбы готовили против Фиделя покушения, которых за всю его жизнь было 638.

«Если бы способность выживать после покушений была олимпийской дисциплиной, я бы имел по ней золотую медаль», - иронически замечал Кастро на этот счет.
В чем нельзя было отказать Кастро, так это в последовательности. Выбрав социализм, он уверенно вел Кубу по этому пути, где-то добиваясь успеха, где-то допуская ошибки, но всегда оставаясь верным своему выбору.

Кажется, он мог «зажечь» любого антикоммуниста своими фантастическими речами, которые он умел произносить по несколько часов, причем так, что аудитория слушала его все это время, затаив дыхание. Его самая длинная речь в ООН длилась 4 часа 29 минут. На Третьем съезде Кубинской Коммунистической Партии в 1986 году он выступал 7 часов 10 минут.

Речами о борьбе с империализмом дело не ограничивалось - парни Фиделя боролись за дело социализма по всему миру. Неслучайно, что в американском боевике 1984 года «Красная заря» Соединенные Штаты вместе с советскими войсками оккупировали именно кубинцы.

«ИСТОРИЯ МЕНЯ ОПРАВДАЕТ»

Фидель Кастро

Господа судьи!

Никогда еще ни одному адвакату не приходилось исполнять свои обязанности в столь тяжелых условиях; никогда еще по отношению к обвиняемому не было совершено столько жестокого произвола. В данном случае адвокат и обвиняемый – одно и то же лицо. Как адвокат, я не имел возможности даже ознакомиться с обвинительным заключением; как обвиняемый, я вот уже 76 дней нахожусь в одиночной камере, в строжайшей изоляции, вопреки всем предписаниям человеческой морали и законов.

Тот, кто сейчас выступает, всей душой ненавидит наивное тщеславие, его духу и темпераменту чужды поза трибуна и погоня за сенсациями. И если я вынужден был взять на себя свою собственную защиту перед этим судом, то это объясняется двумя причинами: первая из них – та, что меня практически лишили всякой возможности прибегнуть к другой защите; вторая – состоит в следующем: только тот, кому нанесли такую глубокую рану, только тот, кто видел свою родину такой беззащитной, а справедливость настолько попранной, может в данном случае найти нужные слова, идущие из самого сердца и являющейся самой правдой.

Благородных друзей, которые хотели бы взять на себя мою защиту, было немало. Коллегия адвокатов Гаваны постановила, что мои интересы будет представлять в этом деле компетентный и смелый адвокат, доктор Хорхе Паглиери, декан коллегии адвокатов этого города. Однако ему помешали выполнить свою миссию. Каждый раз, когда он пытался увидеть меня, двери тюрьмы оказывались для него закрытыми. Только через полтора месяца, и то благодаря вмешательству суда, ему позволили в течение десяти минут поговорить со мной в присутствии сержанта службы военной разведки. Известно, что адвокат имеет право беседовать со своим подзащитным наедине. Это право уважают в любом месте нашей планеты, если только речь идет не о кубинском военнопленном, очутившемся во власти жестокого деспотизма, не признающего ни общечеловеческих норм, ни законов. Ни доктор Паглиери, ни я не пожелали терпеть подобное грязное подслушивание наших планов защиты. Может быть, они хотели заранее узнать, какими средствами будет опровергнута вся груда лжи, которую они сфабриковали вокруг событий в казарме Монкада, и показана ужасающая правда об этих событиях, которую они хотели бы скрыть любой ценой. Именно, тогда и было решено, что я воспользуюсь тем, что я сам адвокат, и возьму на себя собственную защиту.

Это решение, подслушанное и переданное в соотвествующие инстанции сержантом СИМ, вызвало переполох. Словно некий весельчак-домовой забавлялся, сообщая им, что по моей вине все их планы рухнут. И вы хорошо знаете, господа судьи, какое давление было оказано, чтобы лишить меня этого права на защиту, имеющего на Кубе давние традиции. Суд не мог согласиться с подобными требованиями, потому что это уже означало лишение обвиняемого всякой защиты. Обвиняемый, который осуществляет сейчас свое право на защиту, ни по каким-либо соображениям не обойдет молчанием то, что он должен сказать. И я полагаю, что прежде всего следует объяснить, почему меня подвергли жестокой изоляции, почему хотели заставить меня молчать, почему, как вам известно, вынашивались планы моего убийства, какие очень важные факты хотят скрыть от народа, в чем тайна всех странных вещей, происходящих на этом процессе. Именно это я хочу раскрыть с полной ясностью.

Вы сами публично квалифицировали этот процесс как самый важный в истории республики. И если вы искренне так считаете, вы не должны были бы позволить запятнать ваш авторитет всеми этими издевательствами. Первое заседание суда состоялось 21 сентября. Более ста человек заняли скамью подсудимых, оказавшись под дулами пулеметов и винтовок сотни солдат, которые с примкнутыми штыками совершенно бесстыдно заполняли зал, где должно было вершиться правосудие. Значительное большинство обвиняемых не имело никакого отношения к данному делу. Они в течение многих дней находились в предварительном заключении, подвергались всевозможным издевательствам и оскорблениям в застенках, принадлежащих репрессивным органам. Остальные обвиняемые – их было меньшинство – держались мужественно, готовые с гордостью подтвердить свое участие в борьбе за свободу и с невиданной самоотверженностью сделать все, чтобы снять тюремные оковы с той группы людей, которых с бесчестными

Че Гевара, Уго Чавес, Фидель Кастро. История нас оправдает. Так говорили команданте

Че Гевара

Ernesto Guevara de la Serna

Так говорил команданте

У коммуниста жизнь коротка, а слава – вечна!

Революцию без стрельбы не совершают.

Голод – вот что делает людей революционерами. Свой или чужой. Но когда его чувствуют, как свой…

Устал – отдохни. Но тогда ты никогда не будешь первым.

После революции работу делают не революционеры. Ее делают технократы и бюрократы. А они – контрреволюционеры.

Я не освободитель. Освободителей не существует. Люди сами освобождают себя.

Чтобы добиться многого, вы должны потерять все.

Если вы сможете найти путь без каких-либо препятствий, он, вероятно, никуда не ведет.

Если у вас начинается дрожь негодования при каждой несправедливости, то вы мой товарищ.

Рискуя показаться смешным, хотел бы сказать, что истинным революционером движет великая любовь. Невозможно себе представить настоящего революционера, не испытывающего этого чувства.

Ненависть – важный фактор борьбы: непримиримая ненависть к врагам наделяет человека особой силой, превращает его в эффективную, яростную, действующую четко и избирательно машину уничтожения.

Мы не можем быть уверены в том, что нам есть ради чего жить, пока мы не будем готовы отдать за это свою жизнь.

Печально не иметь друзей, но еще грустнее не иметь врагов.

Жестоких лидеров могут заменить только новые лидеры, еще более жестокие.

Каждая капля крови, пролитая за освобождение чужой страны, а не той, где ты родился, – бесценный опыт.

Народ, не способный ненавидеть, никогда не одержит победы над жестоким врагом.

Нужно уметь становиться грубее, сохраняя в себе свою нежность.

Вооруженная борьба – единственный выход для народов, борющихся за свое освобождение.

Стратегическая цель нашей борьбы – уничтожение империализма.

Путь к освобождению народов, который будет социалистическим путем, почти во всех странах лежит через вооруженную борьбу.

Когда-то я сожалел, что не являюсь хорошим солдатом и хорошим врачом; второе уже меня не интересует, солдат же из меня получился не столь уж плохой.

Лучше умереть стоя, чем жить на коленях.

Судьба первопроходцев революции трагична и достойна преклонения.

Не важно, если я упаду, до тех пор, пока есть кто-то другой, кто возьмет мой пистолет и будет продолжать стрелять.

Участь революционера-авангардиста возвышенна и печальна.

Я хочу признаться, отец, что мне нравится убивать.

Будьте реалистами – требуйте невозможного.

Молчание – это продолжение спора другими средствами.

Многие назовут меня искателем приключений, и это так. Но только я искатель приключений особого рода, из той породы, что рискуют своей шкурой, дабы доказать свою правоту.

Я всегда буду мечтать и не перестану, пока не остановит пуля.

Если есть сомнения, следует убивать.

И что бы ни произошло, мы будем доставлять небольшую головную боль нашим противникам, выступая здесь или где бы то ни было, называя вещи своими именами!

Мои мечты не будут иметь границ. По крайней мере до тех пор, пока пули не скажут последнего слова.

На Кубе нет условий для становления сталинской системы.

Каким бы путем ни пошло человечество, не может быть все сведено к чистогану, пошлости и побрякушкам комфорта, и за защиту человеческого достоинства можно пожертвовать жизнью.

Мое поражение не будет означать того, что нельзя было победить. Многие потерпели поражение, пытаясь достичь вершины Эвереста, и в конце концов Эверест был побежден.

Где-нибудь в лесу, долгими ночами (с заходом солнца начиналось наше бездействие) строили мы дерзкие планы. Мечтали о сражениях, крупных операциях, о победе. Это были счастливые часы. Я наслаждался первыми в моей жизни сигарами, которые научился курить, чтобы отгонять назойливых комаров. С тех пор в меня въелся аромат кубинского табака. И кружилась голова, то ли от крепкой «гаваны», то ли от дерзости наших планов.

Успокойтесь и цельтесь хорошо. Вы сейчас убьете человека.

Че о партии

Если бы мы смогли объединиться для того, чтобы наши удары стали сильнее и точнее, чтобы любая помощь сражающимся народам была предельно действенной – каким бы близким стало будущее!

Партия должна быть живым образцом, ее члены должны подавать пример трудолюбия и самопожертвования, нести в массы революционные идеи. На это потребуются годы нелегкой борьбы против империализма, с трудностями, классовыми врагами, язвами прошлого.

Партия – это всегда авангард. В ее ряды могут вступить только лучшие представители трудящихся. Партия немногочисленна, но пользуется большим авторитетом благодаря своему составу. Мы хотим, чтобы партия стала массовой. Но это станет возможным только тогда, когда массы достигнут уровня развития авангарда. Иначе говоря, когда они будут воспитаны по-коммунистически.

Если нам всем, кто исполняет свой долг и отдает борьбе то немногое, что мы можем отдать – наши жизни, – придется в ближайшее время пасть на земле, орошенной нашей кровью и поэтому ставшей нашей, знайте: мы осознаем масштаб наших действий и рассматриваем себя лишь как частичку великой армии пролетариата.

Фидель Кастро

До победы кубинской революции большинство правившей элиты США, да и на самой Кубе, исходило из неизбежности присоединения острова к Америке. Эта убежденность даже получила название «очевидной судьбы». А саму Кубу окрестили «зрелым плодом», который рано или поздно станет очередной звездочкой на американском флаге.

Все шло именно к этому. Американская экономика постепенно втягивала в себя всю производственную структуру Кубы, янки превратили остров в грандиозное предприятие для развлечений, которые формально запрещены у себя дома. Игорные дома, проституция, наркотики и вообще все, что заблагорассудится, были в их распоряжении. Национальная самобытность Кубы была обречена…

Из своих 85 лет Фидель Кастро почти 60 лет отдал жесткому, героическому противостоянию такой судьбе страны, и, вопреки всем доводам скучного рассудка, вопреки бесконечным прогнозам, обещавшим скорое поражение кубинской революции, одержал победу.

История кубинской революции — копия библейского мифа о победе подростка Давида над монстром Голиафом. Роль Фиделя в этой героической эпопее исключительно велика.

Он буквально из ничего сотворил революцию, провел народ Кубы сквозь немыслимые трудности и испытания. Он и поныне остается непререкаемым авторитетом как у себя на родине, так и во всем мире, несмотря на то, что с 2006-го, после 48 лет бессменного руководства кубинской революцией, «команданте» отошел от дел и остался в ранге своего рода «гуру». В чем же секрет его столь успешной политической жизни?

От природы он был награжден совершенно неординарной силой воли и безграничной личной смелостью. Благодаря этим качествам он тропическим ураганом ворвался в политическую жизнь Кубы в 1951-м, когда американский ставленник, полковник Фульхенсио Батиста совершил государственный переворот и установил военную диктатуру. Молодой начинающий адвокат Фидель Кастро публично обратился тогда в Верховный суд страны с документом, в котором обвинил диктатора в нарушении Конституции и законов страны, за что тот должен был быть предан суду и приговорен по совокупности к более чем 100 годам тюремного заключения. Батиста и бровью не повел, от обвинений отмахнулся как от назойливой мухи. А зря!

Поняв, что мирным путем Куба не перейдет на путь демократического развития, Фидель решительно стал готовить вооруженное восстание. Проявив себя как выдающийся организатор и мастер конспирации, он 26 июля 1953-го с отрядом в 130 человек предпринял отчаянный штурм крепости-казармы Монкада в городе Сантьяго-де-Куба. Неудача операции и последовавшие за этим арест и тюрьма только укрепили решимость Фиделя продолжать борьбу. В своей речи «История меня оправдает», которую он произнес на судебном процессе, Фидель представил социально-политическое кредо революции. Штурм крепости Монкада и выступление на суде сделали его общенациональным лидером страны. Он стал властителем умов и сердец кубинцев, под давлением общественности Ф. Батиста был вынужден выпустить Фиделя из тюрьмы. Вскоре Кастро уехал в Мексику, где стал готовить вооруженную экспедицию на Кубу. Там он познакомился с Че Геварой и навсегда привлек его к своим планам.

Фидель открыто заявил, что до конца 1956-го обязательно высадится со своим отрядом на территории Кубы и начнет революционную войну.

Одновременно, уже как опытный политический лидер, он разоблачил всю ораву псевдооппозиционных деятелей и групп, которые только имитировали борьбу с диктатурой, решая свои шкурные задачи.

Второго декабря 1956-го с яхты «Гранма» на побережье в предгорьях Сьерры-Маэстры высадилась экспедиция Фиделя в составе 82 человек. Этот день считается сейчас Днем революционных вооруженных сил. Стечение фатальных обстоятельств привело к тому, что через три дня отряд был окружен войсками Батисты, разгромлен и рассеян. Это было первое и последнее поражение РВС. Фидель, его брат Рауль, Че Гевара и еще около десятка товарищей избежали окружения. Они составили ядро будущей революционной армии. Фидель излучал уверенность в конечной победе, хотя его друзья сомневались в адекватности такой оценки. Фидель никогда не признавал поражений, ему всегда были чужды уныние и пессимизм.

В боях в Сьерра-Маэстра он всегда был в первых рядах атакующих партизан. Дело дошло до того, что командиры отрядов обратились к нему с коллективным письмом, в котором попросили политического лидера революции воздержаться от участия в боевых действиях. Пришлось согласиться. Политическое же оружие в руках Фиделя действовало даже эффективнее боевого. Пленных из армии Батисты всегда отпускали домой, взяв с них слово, что они не будут больше воевать против своего народа. Фидель охотно использовал падких на сенсации американских журналистов для популяризации характера и программы революционной войны. В штабе партизанской армии заработала радиостанция, передачи которой разрушали опоры диктатуры.

С 1 января 1959-го – дня победы — началось самое трудное: воплощение программы революции в жизнь. Радикальная аграрная реформа — ликвидация латифундий — привела к отходу от Фиделя значительной части примкнувшей к революции либеральной буржуазии. Больше всех потеряли американские компании, началось противостояние Гаваны с Вашингтоном, длящееся доныне. Отказ владельцев американских нефтеперегонных заводов на Кубе перерабатывать советскую нефть привел к национализации этих заводов. Дальше — больше. На каждый выпад США против кубинской революции Фидель отвечал решительно и беспощадно. Это стало его жизненным правилом. США подготовили и осуществили вторжение наемников на Плайя-Хирон – а Фидель провозгласил социалистический характер революции. Пиком напряженности стал в 1962-м «Карибский кризис», когда СССР, разместивший ракеты среднего радиуса действий на Кубе, едва не столкнулся лоб в лоб с военной машиной США. Н.С. Хрущев и Дж. Кеннеди нашли вариант компромисса, но Фидель и тогда, в обстановке смертельной опасности, отстаивал максималистские требования, вытекающие из полного государственного суверенитета Кубы. Он не разрешил никаких инспекций на кубинской территории и считал, что для самозащиты страна имеет полное право выбирать себе союзников и средства обороны.

Принципиальность и прямота Фиделя поражают. Автор этих строк был его переводчиком во время первого приезда «команданте» в СССР весной 1963-го. На аэродроме в Ленинграде Фидель как бы ненароком спросил у шестилетней девочки, вручившей ему букет цветов, где он может ее найти. Та ответила, что в детском саду. На следующий день Фидель выразил желание посетить этот детский сад и повидаться с девочкой. Партийные и городские руководители пришли в замешательство и попросили время для организации этого визита. Наконец, наступил день, когда Фидель приехал в детский сад, но на его вопрос, где стоит кроватка девочки, та ответила, что пока не знает, так как приехала сюда только сегодня. Сцена была достойна последнего акта «Ревизора». Затем Фидель обратил внимание, что некоторые улицы по пути проезда кортежа были покрыты мощными деревянными настилами. Ему ответили: идет строительство метро, но для удобства Фиделя на несколько дней работы прерваны и траншеи закрыты.

В результате Фидель попросил провести прощальный обед в самом узком кругу ленинградских руководителей. Там он и произнес речь, от которой все побледнели.

Он горько упрекнул хозяев в том, что они, грубо говоря, занялись очковтирательством. «Мы любим Ленинград, знаем его страдания во время войны, а вы постеснялись показать мне детский дом, откуда была та девочка, и привезли ее в «показательный» объект, — сказал он. — Вы прервали строительство метро, чтобы потрафить моей поездке по городу. Вы даже запретили молодым и голосистым спортсменам заниматься гребным спортом недалеко от выделенной мне резиденции… Нельзя принимать революционера как какого-нибудь арабского шейха или иного восточного набоба. Извините за прямоту, но я говорю это как друг друзьям».

Поступки Фиделя не вписываются в привычные рамки действий рядовых политиков.

Когда американцы «достали» руководство страны своими истошными воплями о том, что, де, Куба не выпускает желающих выехать в США, Фидель в 1980-м открыто заявил, что все желающие покинуть остров могут воспользоваться портом Мариэль; туда, в свою очередь, могут прибыть суда из США, чтобы забрать эмигрантов.

Поскольку США постоянно утверждали, что на Кубе в тюрьмах и в психических больницах находятся политические противники Кастро, то все «борцы за свободу» из этого контингента были отправлены в США. Всего тогда выехало 125 тысяч кубинцев, после чего США в одностороннем порядке закрыли канал для иммигрантов. Но Фидель вынудил Вашингтон подписать соглашение о выдаче ежегодно 20 тысяч виз для желающих уехать в США — чтобы прекратить спекуляцию на тему о свободе эмиграции.

В конце прошлого века, в тяжелейшее для Кубы время, эмигранты, осевшие в Майами, и постоянно ведущие подрывную работу против Кубы, приобрели с помощью американских властей несколько легкомоторных самолетов и стали систематически совершать полеты над Гаваной, разбрасывая антиправительственные листовки. Кубинские власти неоднократно официально предупреждали госдепартамент США о недопустимости таких действий, представляющих, кроме всего прочего, опасность для международного авиасообщения. Вашингтон молчал, как рыба об лед.

Исчерпав свое недюжинное терпение, Фидель отдал приказ сбить нарушителей. Спарка МиГ-29 выполнила задание. Истерики в США было «выше крыши», но провокационные полеты прекратились. Другого языка в Америке не понимают.

Фидель придает огромное внимание этике политического поведения. Известно, как великодушно он поступил с взятыми в плен наемниками из бригады вторжения, которые высадились на Плайя-Хирон. По всем канонам международного права они были пиратами. Они не представляли никакого государства, даже на своем флаге они откровенно изобразили череп и скрещенные кости. За разбой пиратов вешали или отправляли на каторжные работы. Но Фидель согласился возвратить их в США за 30 миллионов долларов, которые пошли на приобретение медикаментов и других необходимых товаров. Фидель выпускал на свободу с разрешением покинуть Кубу своих злейших политических противников, которые поднимали оружие против революции, но отбыли сроки наказания, определенные судом. Некоторые из них даже встречались с Фиделем перед отъездом и раскаивались в своих преступлениях. Никаких мер не было предпринято, чтобы предотвратить выезд в США сестры Фиделя Хуаны и внебрачной дочери Алины, которые не скрывали своего враждебного отношения к кубинской революции и к Фиделю лично. В то же время Фидель бескомпромиссно и жестко относился к тем из своих бывших соратников, которые своими поступками ставили под угрозу безопасность кубинской революции.

В 1989-м возникло так называемое «Дело № 1», когда на скамье подсудимых оказалось несколько высокопоставленных генералов МВД и Министерства революционных вооруженных сил. Они оказались замешанными в торговле наркотиками, взяточничестве и злоупотреблении служебными полномочиями.

Фидель дал показания суду в качестве свидетеля. Он обратил внимание на ту огромную опасность, которую представляла для Кубы деятельность обвиняемых: у США могли бы появиться оправдания, чтобы пойти на самые радикальные меры против Кубы.

Личное мужество всегда оставалось характерной чертой Фиделя Кастро. В 1994-м, в самом центре Гаваны, на городской набережной начались уличные беспорядки, которые грозили перерасти в мятеж. Группы разбушевавшихся молодчиков под предлогом, что им не дают визы на въезд в США, начали громить магазины, крушить автомобили. Когда Фиделю доложили о беспорядках, первое, что он сделал, это приказал полиции ни в коем случае не применять оружия. Затем с парой помощников немедленно выехал на джипе к месту событий. Появление Фиделя произвело шоковое впечатление на участников беспорядков. Одновременно к месту событий поспешили рабочие со строительства отеля, вооруженные арматурными прутьями. Этого оказалось достаточно, чтобы «бунтовщики» разбежались.

Фидель смог найти правильные стратегические решения в тяжелые годы ослабления, а потом и разрушения Советского Союза, который был основным донором Кубы в 60-70-е годы. Он был инициатором создания новой для страны отрасли — биотехнологии, которая обеспечила страну собственными лекарствами, создала базу для экспорта фармацевтических товаров. Он стоял у истоков создания новой туристической индустрии, которая сейчас стала основной доходной статьей валютных резервов Кубы. Сейчас ежегодно на острове отдыхают до 2,5 миллионов иностранных туристов. Прекращение поставок советской нефти подтолкнуло кубинцев на активизацию поиска месторождений углеводородов, и теперь страна добывает около 4 миллионов тонн нефти, которых достаточно для обеспечения работы всех генерирующих электроэнергию станций.

Когда в 1980-м группа членов Политбюро ЦК КПСС заявила Раулю Кастро, что СССР ни при каких обстоятельствах не будет воевать за Кубу, Фидель разработал теорию общенародной войны, при которой при необходимости все население страны становилось армией.

Не рассчитывая на победу над возможным могучим противником, кубинцы готовы нанести ему «неприемлемый урон». Лозунг «Родина или смерть!» — не пустые слова, а квинтэссенция национального мировоззрения. Эта решимость лучше всего останавливает потенциального агрессора.

Разумеется, не все выходило в жизни гладко, без сучка и без задоринки, даже у такого выдающегося политика, как Фидель Кастро. Ему приходилось испытывать горечь неудач. Наверное, первым разочарованием было поражение многочисленных попыток повторить романтический и героический опыт кубинской революции в странах Латинской Америки. Самый известный и трагический эпизод того периода — операция Че Гевары, погибшего в Боливии в 1967-м. В 70-годы Фидель задался целью: довести производство сахара на Кубе до 10 миллионов тонн в год. Этой задаче было подчинено все. Но неимоверное напряжение сил не принесло желаемого результата. Цель оказалась недостижимой в силу ограниченных возможностей сельского хозяйства для производства сырья. Фидель публично признал неудачу и даже высказал готовность уйти в отставку.

Вынашивал Фидель и еще одну амбициозную задачу, которая также оказалась неподъемной. По его инициативе в 70-е годы началось массовое строительство сельских школ по всей стране. По идее, учащиеся должны были жить в этих школах, расположенных за пределами городов и сел, в стерильных условиях, не впитывая дурного наследия предыдущих поколений. Они учились, занимались спортом, трудились в свободное время на школьных полях. В теории это называлось «параллельным строительством социализма (в стране) и коммунизма (в сельских школах)». Опыт работы нескольких сотен таких школ убедил Фиделя в том, что это очень затратное мероприятие, а конечные результаты весьма проблематичны, поэтому постепенно программа строительства сельских школ была свернута.

Много сил и труда Фидель вложил в проект создания передового молочного животноводства. Закупались лучшие образцы скота, велась работа по скрещиванию местных коров с элитными производителями из «молочных» стран. Кубинские специалисты искали по всему миру семена кормовых трав, устойчивых к засухе. Строились коровники, бурились скважины для водопоя. Успехи были немалыми, каждый кубинский ребенок до семи лет получал литр молока в день — неслыханное достижение для развивающейся страны. Побороть тропический климат оказалось задачей трудной, к тому же проект был подрублен в самом его расцвете — после того, как Советский Союз в период горбачевской «перестройки» прекратил поставки комбикормов на Кубу.

Все сказанное – лишь фрагменты жизни и борьбы Фиделя. Из них складывается личность величайшего политического деятеля. Революционера, для которого есть только один выбор: «Родина или смерть!».