Чтобы сузить результаты поисковой выдачи, можно уточнить запрос, указав поля, по которым производить поиск. Список полей представлен выше. Например:

Можно искать по нескольким полям одновременно:

Логически операторы

По умолчанию используется оператор AND .
Оператор AND означает, что документ должен соответствовать всем элементам в группе:

исследование разработка

Оператор OR означает, что документ должен соответствовать одному из значений в группе:

исследование OR разработка

Оператор NOT исключает документы, содержащие данный элемент:

исследование NOT разработка

Тип поиска

При написании запроса можно указывать способ, по которому фраза будет искаться. Поддерживается четыре метода: поиск с учетом морфологии, без морфологии, поиск префикса, поиск фразы.
По-умолчанию, поиск производится с учетом морфологии.
Для поиска без морфологии, перед словами в фразе достаточно поставить знак "доллар":

$ исследование $ развития

Для поиска префикса нужно поставить звездочку после запроса:

исследование*

Для поиска фразы нужно заключить запрос в двойные кавычки:

" исследование и разработка"

Поиск по синонимам

Для включения в результаты поиска синонимов слова нужно поставить решётку "# " перед словом или перед выражением в скобках.
В применении к одному слову для него будет найдено до трёх синонимов.
В применении к выражению в скобках к каждому слову будет добавлен синоним, если он был найден.
Не сочетается с поиском без морфологии, поиском по префиксу или поиском по фразе.

# исследование

Группировка

Для того, чтобы сгруппировать поисковые фразы нужно использовать скобки. Это позволяет управлять булевой логикой запроса.
Например, нужно составить запрос: найти документы у которых автор Иванов или Петров, и заглавие содержит слова исследование или разработка:

Приблизительный поиск слова

Для приблизительного поиска нужно поставить тильду "~ " в конце слова из фразы. Например:

бром~

При поиске будут найдены такие слова, как "бром", "ром", "пром" и т.д.
Можно дополнительно указать максимальное количество возможных правок: 0, 1 или 2. Например:

бром~1

По умолчанию допускается 2 правки.

Критерий близости

Для поиска по критерию близости, нужно поставить тильду "~ " в конце фразы. Например, для того, чтобы найти документы со словами исследование и разработка в пределах 2 слов, используйте следующий запрос:

" исследование разработка"~2

Релевантность выражений

Для изменения релевантности отдельных выражений в поиске используйте знак "^ " в конце выражения, после чего укажите уровень релевантности этого выражения по отношению к остальным.
Чем выше уровень, тем более релевантно данное выражение.
Например, в данном выражении слово "исследование" в четыре раза релевантнее слова "разработка":

исследование^4 разработка

По умолчанию, уровень равен 1. Допустимые значения - положительное вещественное число.

Поиск в интервале

Для указания интервала, в котором должно находиться значение какого-то поля, следует указать в скобках граничные значения, разделенные оператором TO .
Будет произведена лексикографическая сортировка.

Такой запрос вернёт результаты с автором, начиная от Иванова и заканчивая Петровым, но Иванов и Петров не будут включены в результат.
Для того, чтобы включить значение в интервал, используйте квадратные скобки. Для исключения значения используйте фигурные скобки.

Доктор исторических наук, член-корреспондент АН СССР (1958), старший научный сотрудник . В старших классах школы участвовал в деятельности этнологической станции Костромского научного общества краеведения, в Костромском государственном музее. В 1927 году начал работу в ГАИМК (впоследствии , Институт археологии) в Ленинграде. Окончил историко-лингвистический факультет ЛГУ (1930). С 1934 по 1946 год - доцент кафедры археологии . С 1946 года работал в Москве, занимал ряд значимых позиций в исторической науке и археологии (консультант управления агитации и пропаганды ЦК ВКП(б) по археологии, этнографии и истории, главный редактор «Вопросов истории », директор и др.). В конце 1950-х годов вернулся в Ленинград. Автор многочисленных работ, посвящённых происхождению и древнейшей истории восточных славян , историк Древней Руси и возникновения древнерусской народности . Лауреат Сталинской премии (1952).

Примечания

Литература

• Древние славяне и их соседи. Сборник к 60-летию со дня рождения П. Н. Третьякова // Материалы и исследования по археологии СССР. Т. 176. М., 1970;
• Шмидт Е. А. К 60-летию Петра Николаевича Третьякова // Советская археология . 1969. № 4;
• Петр Николаевич Третьяков [Некролог] // Советская археология. 1977. № 1;
• Горюнов Е.А. К 75-летию со дня рождения Петра Николаевича Третьякова // Советская археология. 1984. № 2;
• Пётр Николаевич Третьяков (1909-1976). М., 1983 (Материалы к биобиблиографии учёных СССР. Сер. истории. Вып. 15).

Ссылки

• Третьяков Петр Николаевич // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров . - 3-е изд. - М. : Советская энциклопедия, 1969-1978.
• Профиль Петра Николаевича Третьякова на официальном сайте РАН
• Тихонов И. Л.

Бужане (волыняне) - племя восточных славян, обитавшее в бассейне верхнего течения Западного Буга(от которого и получили своё название); с конца XI века бужане именуются волынянами (от местности Волынь).

Волыняне -восточно-славянское племя или племенной союз, упоминающийся в Повести временных лет и в баварских летописях. В соответствии с последними,волыняне владели семидесятью крепостями в конце X века. Некоторые историки считают, что волыняне и бужане являются потомками дулебов. Их главными городами были Волынь и Владимир-Волынский . Археологические исследования указывают на то, что у волынян были развиты земледелие и многочисленные ремёсла, в том числе ковка, литьё и гончарство.
В 981 г. волыняне были подчинены киевским князем Владимиром I и вошли в состав Киевской Руси. Позже на территории волынян образовалось Галицко-Волынское княжество.

Древляне - одно из племен русских славян, жили по Припяти, Горыни, Случи и Тетереву. Имя древляне, по объяснению летописца, дано им потому, что они жили в лесах.

Из археологических раскопок в стране древлянможно заключить, что они обладали известной культурой. Прочноустановившийся обряд погребения свидетельствует о существованииопределенных религиозных представлений о загробной жизни: отсутствиеоружия в могилах свидетельствует о мирном характере племени; находкисерпов, черепков и сосудов, железных изделий, остатков тканей и кожуказывают на существование у древлян хлебопашества, промысловгончарного, кузнечного, ткацкого и кожевенного; множество костей домашних животных и шпоры указывают на скотоводство и коневодство; множество изделий из серебра, бронзы, стекла и сердолика, иноземного происхождения, указывают на существование торговли, а отсутствие монет дает повод заключать, что торговля была меновая.
Политическим центром древлян в эпоху их самостоятельности являлся город Искоростень; в позднейшую пору политический центр перешёл в город Вручий (Овруч).

Дреговичи - восточно-славянский племенной союз, обитавший между Припятью и Западной Двиной. Скорее всего название происходит от древнерусского слова дрегва или дрягва, что значит «болото».
Подименем другувитов (греч. δρονγονβίται) дреговичи известны ужеКонстантину Порфирородному как племя, подчиненное Руси. Находясь встороне от «Пути из варяг в греки», дреговичи не играли видной роли вистории Древней Руси. Летопись упоминает только, что дреговичи имели некогда свое княжение. Столицей княжества был город Туров . Подчинение дреговичей киевским князьям произошло, вероятно, очень рано. На территории дреговичей образовалось впоследствии Туровское княжество, а северо-западные земли вошли в состав княжества Полоцкого.

Дулебы (не дулёбы) - союз восточно-славянских племён на территории Западной Волыни в VI-начале X вв. В VII веке подверглись аварскому нашествию (обры). В 907 г. участвовали в походе князя Олега на Царьград. Племенной союз Дулебов распался на племена волынян и бужан и в середине X века окончательно потеряли самостоятельность, войдя в состав Древней Руси с центром в Киеве.

Кривичи - многочисленное восточно-славянское племя (племенное объединение), занимавшее в VI-X веках верховья Волги, Днепра и Западной Двины, южную часть бассейна Чудского озера и часть бассейна Немана. Иногда к кривичам причисляют и ильменских славян.

Кривичи были, вероятно,первым славянским племенем, двинувшимся из Прикарпатья на северо-восток. Ограниченные в своём распространении на северо-запад изапад, где они встретили устойчивые литовские и финские племена,кривичи распространились к северо-востоку, ассимилировав с жившими тамфиннами.
Поселясь на великом водном пути из Скандинавии в Византию -«Путь из варяг в греки» — кривичи принимали участие в торговле с Грецией; Константин Багрянородный говорит о том, что кривичи делают лодки, на которых русы ходят в Царьград. Участвовали в походах Олега и Игоря на греков как племя, подчинённое киевскому князю; в договоре кнызя Олега упоминается город кривичей Полоцк.

В эпоху образования Древнерусского государства у кривичей уже существовали политические центры: Изборск, Полоцк и Смоленск.
Считается,что последний племенной князь кривичей Рогволод вместе с сыновьями был убит в князем Владимиром Святославичем. В Ипатьевском списке кривичи упомянуты в последний раз под 1128 году, а полоцких князей называли кривичами (русскими) под 1140 г. и 1162 г. После этого кривичи больше не упоминаются в восточно-славянских летописях. Однако племенное имя кривичи ещё довольно долго употреблялось в иностранных источниках, вплоть до конца XVII века. В современном латышском языке слово krievs — означает русские, а слово Krievija — Россия.

Юго-западная, полоцкая ветвь кривичей также именуется полочанами . Вместе с дреговичами, радимичами и некоторыми балтийскими племенами эта ветвь кривичей (русские) составила основу белорусского этноса.
Северо-восточная ветвь кривичей , расселённая главным образом на территории современных Тверской, Ярославской и Костромской областей, находилась в тесном контакте с финно-угорскими племенами. Граница между территорией расселения кривичей и новгородских словен определяется археологическипо типам захоронений: длинные курганы у кривичей и сопки у словен.

Полочане - восточно-славянское племя, населявшее в IX веке земли в среднем течении Западной Двины в сегодняшней Белоруссии.
Полочане упоминаются в Повести временных лет, которая объясняет их название как живущих у реки Полота, одного из притоков Западной Двины. Кроме того,летопись утверждает, что кривичи были потомками полочан. Земли полочан распростирались от Свислочи вдоль Березины до земель дреговичей. Полочане были одним из племён, из которых позже сформировалось Полоцкое княжество. Полочане — одни из родоначальников современного белорусского народа.

Поляне (поли) - название восточных славян, поселившихся по среднему течению Днепра, на правом берегу его.
Судя по летописным известиям и новейшим археологическим исследованиям, территория земли полян перед христианской эпохой ограничивалась течением Днепра, Роси и Ирпеня; на северо-востоке она прилегала к деревской земле, на западе - к южным поселениям дреговичей, на юго-западе - к тиверцам, на юге - к уличам.

Восточнославянское племя Полян летописец определяет, как «занеже в поле седяху». Поляне резко отличались от соседних славянских племён и по нравственным свойствам, и по формам общественного быта: «Поляне бо своих отец обычаии мяху тих и кроток, и стыденье к снохам своим и к сестрам и к матерем своим…. брачные обычаи имеяху».
История застает полян уже на довольно поздней ступени политического развития: общественный строй слагается из двух элементов - общинного и княжеско-дружинного , причем первый в сильной степени подавлен последним. При обычных и древнейших занятиях славян - охоте, рыболовстве и бортничестве - у полян более чему других славян были распространены скотоводство, земледелие,«древоделие» и торговля. Велась обширная торговля не только со славянскими соседями, но и с иностранцами на Западе и Востоке: по монетным кладам видно, что торговля с Востоком началась ещё в VIII веке - прекратилась же во время усобиц удельных князей.
Сначала, около половины VIII века, платившие дань хазарам поляне , благодаря культурномуи экономическому превосходству, из оборонительного положения по отношению к соседям, скоро перешли в наступательно е; древляне, дреговичи, северяне и другие к концу IX века были уже подвластны полянам.

Поляне ранее других славянских племён приняли христианство. Центром полянской («польской») земли был Киев; другие её населенные пункты - Вышгород, Белгород на реке Ирпень (ныне село Белогородка), Звенигород, Треполь (ныне село Триполье), Василев (ныне Васильков) и прочие.
Полянами летописец называет также славянское племя на Висле , упоминаемое в последний раз в Ипатьевской летописи под 1208 году.

Земля полян с городом Киевом стала центром владений Рюриковичей с 882 г. В последний раз в летописи имя полян упоминается под 944 г., по случаю похода Игоря на греков, и заменяется, вероятно уже в конце Χ века, именем Русь (Рось) и Кияне. Со всех точек зрения объяснение как производного от древнерусского же личного имени Кый, Кий , известного также у остальных славян, особенно в более ранние времена, и как имя, прозвище человека, и как нарицательное «палка», «дубинка», «то, чем бьют» (Фасмер М. Этимологический словарь русского языка, 2-е изд. М., 1986. Т. II. С. 230; Никонов В.А. Краткий топонимический словарь. М., 1966. С. 189 – 190;). Прилагательное Кыйив — «принадлежащий Кию». с древних времён воспринималось как лестное сравнение крепкой мужской стати с дубиной, со стволом дуба.

Радимичи - наименование населения, входившего в союз восточно-славянских племён, обитавших в междуречье верхнего течения Днепра и Десны.
Около 885 радимичи вошли в состав Древнерусского государства, а в XII веке они освоили большую часть Черниговской и южную часть Смоленских земель. Название происходит от имени родоначальника племени Радима.

Северяне (правильнее- Севера) - племенной союз восточных славян, населявших территории к востоку от среднего течения Днепра, вдоль рек Десна, Сейми Сула.

Происхождение названия севера до конца не выяснено. Нназвание восходит к вышедшему из употребления древнеславянскому слову, означавшему «родственник». Объяснение от славянского слова сивер — север, несмотря на схожесть звучания, признается крайне спорным, так как севера никогда не было наиболее северным из славянских племен.

Словене (ильменские славяне) - восточно-славянское племя , жившее во второй половине первого тысячелетия в бассейне озера Ильмень и верхнего течения и составлявшее основную массу населения Новгородской земли.

Тиверцы - восточно-славянское племя, жившее между Днестром и Дунаем у побережья Чёрного моря. Впервые упоминаются в Повести временных лет в ряду с другими восточно-славянскими племенами IX века. Основным занятием тиверцев было земледелие. Тиверцы принимали участие в походах князя Олега на Царьград в 907 году, и князя Игоря в 944 году . В середине X века земли тиверцев вошли в состав Древней Руси с центром в Киеве. Потомки тиверцев на западных территориях стали частью украинского народа, а юго-западная часть тиверских племён подверглась румынизации.

Уличи - восточно-славянское племя, населявшее в период VIII-X веков земли вдоль нижнего течения Днепра, Южного Буга и побережья Чёрного моря.
Столицей уличей был город Пересечень. В первой половине X века уличи боролись за независимость от Киевской Руси, однако всё-таки были вынуждены признать её верховенство и войти в её состав. Позже уличи и соседние тиверцы были вытеснены на север прибывшими печенежскими кочевниками, где слились с волынянами. Последнее упоминание об уличах датируется летописью 970-х годов.

Хорваты - восточно-славянское плем я, жившее в окрестностях города Перемышль на реке Сан. Именовали себя белыми хорватами, в отличие от одноимённого с ними племени, жившего на Балканах. Название племени производят от древне-иранского слова — «пастух, страж скота», что может свидетельствовать о главном его занятии - скотоводстве.

Бодричи (ободриты, рароги ) -полабские славяне (нижнее течение Эльбы) в VIII-XII вв. - союз вагров, полабов, глиняков, смолян. Рарог (у датчан Рерик) – главный город бодричей. Земля Мекленбург в Восточной Германии. Глубокие древнейшие различия очевидны на всех уровнях.
По одной из версий, Рюрик - славянин из племени бодричей , внук Гостомысла, сын его дочери Умилы и бодрического князя Годослава (Годлава).

Висляне -западно-славянское племя, жившее как минимум с VII века в Малой Польше.В IX веке висляне образовали племенное государство с центрами в Кракове, Сандомире и Страдуве. В конце столетия были покорены королём Великой Моравии Святополком I и были вынуждены принять крещение. В X веке земли вислян были завоёваны полянами и включены в состав Польши.

Зличане (чешск. Zličane, польск. Zliczanie) — одно из древне-чешских племён. Заселяло территорию, прилегающую к современному г. Коуржим (Чехия). Послужило центром образования Зличанского княжества, охватившего вначале 10 в. Восточную и Южную Чехию и область племени дулебов. Главным городом княжества был Либице. Либицкие князья Славники соперничали с Прагой в борьбе за объединение Чехии. В 995 году Зличане были подчинены Пржемысловичам.

Лужичане, лужцкие сербы, сорбы (нем.Sorben), венды - коренное славянское население, проживающее на территории Нижней и Верхней Лужицы - областей, входящих в состав современной Германии. Первые поселения лужицких сербов в этих местах зафиксированы в VI веке н. э.
Лужицкий язык разделяют на верхнелужицкий и нижнелужицкий.
Словарь Брокгауза и Евфрона дает определение: «Сорбы - название вендов и вообще ». Славянская народность, населяющие ряд областей в Германии, в федеральных землях Бранденбург и Саксония.
Лужицкие сербы - одно из четырех официально признанных национальных меньшинств Германии (наряду с цыганами, фризами и датчанами). Считается, что серболужицкие корни сейчас имеют около 60 тыс. немецких граждан , из которых 20 000 живет в Нижней Лужице (Бранденбург) и 40 тыс. - в Верхней Лужице (Саксония).

Лютичи (вильцы, велеты) -союз западно-славянских племён, живших в раннем средневековье на территории нынешней восточной Германии. Центром союза лютичей было святилище «Радогост», в котором почитался бог Сварожич. Все решения принимались на большом племенном собрании, а центральная власть отсутствовала.
Лютичи возглавили славянское восстание 983 против германской колонизации земель восточнее Эльбы, в результате которого колонизация приостановилась почти на двести лет. Уже до этого Лютичи были ярыми противниками германского короля Оттона I. О его наследнике, Генрихе II, известно, что он не пытался их поработить, а наоборот переманил их деньгами и подарками на свою сторону в борьбе против Польши Болеслава Храброго.
Военные и политические успехи усилили в лютичах приверженность язычеству и языческим обычаям, что относилось и к родственным бодричам. Однако в 1050-х среди лютичей разразилась междоусобная война и изменила их положение. Союз быстро терял мощь и влияние, а после того, как центральное святилище было разрушено саксонским герцогом Лотарем в 1125, союз окончательно распался. В течение последующих десятилетий саксонские герцоги постепенно расширили свои владения на восток и покорили земли лютичей.

Поморяне, помераны - западно-славянские племена, жившие с VI века в низовьях Одрына побережье Балтийского моря. Остаётся невыясненным, существовало ли до их прихода остаточное германское население, которое они ассимилировали. В 900 году граница поморянского ареала проходила по Одре на западе, Висле на востоке и Нотечу на юге. Дали название исторической местности я.
Мешко I включил земли поморян в состав польского государства. В XI веке поморяне подняли восстание и вновь обрели независимость от Польши. В этот период их территория расширилась на запад от Одры в земли лютичей. По инициативе князя Вартислава I поморяне приняли христианство.
С 1180-х начало возрастать немецкое влияние и на земли поморян стали прибывать немецкие поселенцы. Из-за разорительных войн с датчанами поморянские феодалы приветствовали заселение опустошённых земель немцами. Со временем начался процесс германизации славянского населения Померани.

Избежавшим ассимиляции остатком древних поморян сегодня являются кашубы, н асчитывающие 300 тысяч человек.

была чужда мрачная идея посмертного возмездия. Термины Дохристианского языческого культа — святой, вера, Бог, рай, дух, душа, грех, закон — были взяты христианством. Например, слово Бог было известно ещё в скифскую эпоху, то есть за тысячу с лишним лет до крещения Руси. Новая христианская вера мудро использовала плоды культуры славянского духа и славянского слова. Отныне то, что веками и даже тысячелетиями служило старой вере, стало служить новой вере во Христа. 2018-01-22

Славяне, на заре Средневековья ступившие на земли будущей России, не были ни молодым, ни девственно-диким народом, вышедшим едва ли не нагишом из лесов и степей необозримой Сарматии, каким его порой изображали историки XVIII — начала XX вв. К тому времени за их плечами был уже немалый исторический и культурный опыт.

Славяне принадлежат к народам, которые изначально определяли этнокультурное лицо Европы.

История застаёт славян в центре европейского материка, в числе других индоевропейских племён* , которые на рубеже IV-III тыс. до н. э. заселили эти древние земли, хранящие в своих недрах человеческие останки и предметы быта многих эпох и культур.

* Индоевропейская языковая семья возникла в V-IV тыс. до н. э. (начало «медного века»). Часть входивших в неё языков исчезла ещё в античную эпоху — хетто-лувийские, италийские, тохарские, фракийский, фригийский, иллирийский и венетский; другие существуют и поныне — индийские, иранские, германские, романские, кельтские, славянские, балтские, греческий, армянский, албанский языки.

Хотя выделение славянского диалекта из индоевропейской языковой общности произошло не позднее III тыс. до н. э., кристаллизация племенных и языковых различий внутри индоевропейского населения Европы шла медленно. К середине II тыс. до н. э. на европейской этнической карте всё ещё не обозначилось чётких границ. Только на самом юге, в Греции, ахейский союз племён провёл первую пограничную черту в европейской истории, отделив эллинов от варваров.

Варварский мир, простиравшийся к северу от Дуная, объединяла поразительная близость религиозно-символических представлений о жизни, в основе которых лежал солнечный культ. Солнечная символика была чрезвычайно разнообразна. Бытовые изделия и предметы вооружения покрывались изображениями концентрических кругов, колёс, крестов, бычьих рогов, лебедей и других водоплавающих птиц. Смерть также являлась в виде очистительного огня погребального костра, и сосуд с горсткой человеческого пепла ставился в середину круга из камней — магического знака солнца.

Эта культурно-историческая общность, просуществовавшая в Средней Европе с XVI по VII вв. до н. э., известна под именем культуры полей погребальных урн. В её границах завершилось формирование основных этносов древней Европы. Отсюда в конце II тыс. до н. э. на Апеннинский полуостров проникают италики; Францию и Северную Италию в VIII-V вв. до н. э. заселяют кельты; примерно тогда же адриатическое побережье Балкан занимают иллирийцы; в VII в. до н. э. в Ютландии и примыкающих к ней землях по Нижнему течению Рейна и Одера появляются германцы.

На новых местах пришельцам пришлось столкнуться с доиндоевропейским населением. Следы одного такого побоища обнаружены сравнительно недавно в долине реки Толлензе (ныне Земля Мекленбург — Передняя Померания). Здесь приблизительно с 1700 г. до н. э. существовала хорошо укреплённая дамба, через которую пролегал оживлённый путь. Около 1250 г. до н. э. за обладание этим важный фортификационным объектом вступили в бой две противоборствующие группировки, насчитывавшие по 1,5-2 тыс. человек; несколько сотен из них нашли здесь свою смерть. Среди многочисленных человеческих останков были обнаружены кости не менее четырёх лошадей. На сегодняшний день — это первая известная битва на территории Европы.

Соперниками индоевропейцев были разные в языковом и племенном отношении народы — пеласги, баски, лигуры, лапоны и др. Некоторые из них были уничтожены в ходе расселения индоевропейцев, другие ассимилированы, третьи, жившие в основном на окраинах Европы, сумели сохранить свое этнографическое своеобразие до наших дней.

Около 1300-1100 гг. до н. э. из культуры полей погребальных урн выделилась лужицкая культура, охватившая бассейны Одера, Вислы и правобережье Эльбы. Своё название она получила по первым находкам в местечке Лужица, между Одером и Вислой. На её территории и сложился окончательно славянский этнос, хотя в периферийных районах лужицкой культуры присутствовали балтские* , кельтские, германские племена. Древнейшие славянские памятники датируются V в. до н. э.

* Балты — «кабинетный» термин XIX в., введённый в историческую науку для обозначения этнического и языкового сообщества некоторых племён Восточной Европы, — пруссов, куршей, жемайтов, ятвягов, земгалов, латгалов, голяди. Жемайты, земгалы, курши, латгалы признаются предками латышей и литовцев.

Лужицкие племена занимались скотоводством, земледелием и уже применяли для пахоты не только соху, но и плуг. Мужчины обладали высоким социальным статусом в качестве хозяев и воинов. Бронзовые мечи, топоры, серпы изготовлялись с высоким мастерством. Не позже IX в. до н. э. лужичане научились обрабатывать железо, и спустя столетие изготовление из него оружия и предметов хозяйственного обихода стало обычным делом. Жилищами служили так называемые «столбовые дома», стены которых воздвигали из вертикально вкопанных столбов с плетнём, обмазанным глиной; посёлок окружали земляным валом. Хоронить умерших лужичане продолжали в погребальных урнах.

Здесь, в Висло-Одерском междуречье, возникло племенное самоназвание славян в его древнейшей форме — «словене», то есть «люди слова», «владеющие речью», «внятно говорящие», в отличие от их западных соседей — «немцев» («немых»). Последний псевдоэтноним в дальнейшем закрепился только за германцами, так как другие, северо-восточные соседи древних славян, балтские племена, в языковом отношении — самый близкий славянам этнос: в славянских и балтских языках насчитывается около полутора тысяч родственных слов.

Приблизительно с этого времени можно говорить о начале эпохи общеславянского единства. Под ней понимается почти двухтысячелетний отрезок истории славянства (до рубежа IX-X вв.), когда формирующиеся славянские этносы объединяли сходные социальная организация, общественные институты, культура, мифология, а различия в языке носили диалектный характер. Эпоха общеславянского единства была также и временем догосударственного быта большинства славянских племён.

«П. Н. ТРЕТЬЯКОВ ПО СЛЕДАМ ДРЕВНИХ СЛАВЯНСКИХ ПЛЕМЕН АКАДЕМИЯ НАУК СССР О Т Д Е Л Е Н И Е И С ТО РИИ П. Н. ТРЕТЬЯКОВ ПО СЛЕДАМ ДРЕВНИХ СЛАВЯНСКИХ ПЛЕМЕН Под редакцией Б. А. Р Ы Б А КО...»

-- [ Страница 1 ] --

www.RodnoVery.ru

П. Н. ТРЕТЬЯКОВ

ПО СЛЕДАМ

ДРЕВНИХ

СЛАВЯНСКИХ

ПЛЕМЕН

www.RodnoVery.ru

АКАДЕМИЯ НАУК СССР

О Т Д Е Л Е Н И Е И С ТО РИИ

П. Н. ТРЕТЬЯКОВ

ПО СЛЕДАМ

ДРЕВНИХ

СЛАВЯНСКИХ

ПЛЕМЕН

Под редакцией Б. А. Р Ы Б А КО В А, Э. А. С Ы М О Н О В И Ч А

ЛЕНИНГРАД

«НАУКА»

ЛЕНИНГРАДСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ

www.RodnoVery.ru Публикуемая посмертно работа видного археолога-слависта посвящена сложным н недостаточно разработанным вопросам этно­ генеза и ранней истории славян. В ней дается общая картина истори­ ческого развития славян на протяжении почти тысячелетня - с конца 1 тыс. до н. э. по третью четверть I тыс. н. э., 0503000000-525 73-82, кн. (С) Издательство «Наука», 1982 042(02)-82 www.RodnoVery.ru

ОТ Р Е Д А К Т О Р О В

Ранние этапы истории славян не нашли достаточного отражения в письменных источниках. Многое должна выяснить археология, но и ее возможности до недавнего времени были весьма ограничен­ ными. Лиш ь в последние годы заметно расширился круг источни­ ков, ставших основными при изучении древнейшего прошлого славян.

К настоящему времени на Украине, в Белоруссии и на западе РСФСР исследованы десятки памятников третьей четверти 1 тыс. н, э. Они образуют несколько локальных групп, или культур, имеющих как отличия, так и общие черты. Это корчакская (или пражская) культура междуречья Днепра и Западного Буга, Пеньковская в лесостепи и в степном пограничье к западу и востоку от Днепра, колочинская культура южной части Верхнего Поднепровья и, наконец, культура типа верхнего слоя Тушемли- Банцеровщины на Смоленщине, Псковщине и в Северной Белоруссии.

Если первые две несомненно связаны со славянами, то этниче­ ская атрибуция колочинской культуры и более северной, типа Тушемли- Банцеровщины, продолжает оставаться неясной. Не­ достаточно разработаны и другие вопросы изучения раннесредне­ вековых культур Восточной Европы, что затрудняет понимание проходивших здесь этнокультурных процессов. Так, четко не установлена хронология этих культур, не выяснено их происхож­ дение, отношение друг к другу.

Ш ирокому кругу вопросов, связанных с историей ранних славян и их соседей, и посвящена настоящая работа. П. Н. Третьяков не успел завершить исследование, над которым работал уже будучи серьезно больным, но и в этом, незаконченном виде публикуемый труд вносит значительный вклад в изучение славянской пробле­ матики. В нем представлена целостная картина исторического раз­ вития славян на большом отрезке времени".с конца I тыс. до н. э.

по третью четверть I тыс. н. э. Правда, не все положения данной работы могут считаться доказанными. Иногда это лишь гипотезы, нуждающиес

–  –  –

верно славянская культура Среднего Поднепровья, известная для третьей четверти I тыс., складывается на основе памятников киев­ ского и близкого к нему типов, в свою очередь генетически связан­ ных с зарубинецкой культурой. Однако есть основание предпола­ гать славянство не только зарубинецкой, но и Черняховской куль­ туры.

Концепция исторического развития славян в I тыс. н. э. по­ строена П. Н. Третьяковым на основе достижений археологии в изучении славянской проблематики. Она подкупает своей строй­ ностью и логическим совершенством и в целом является убеди­ тельной, хотя и не единственно возможной.

За прошедшие после смерти П. Н. Третьякова годы были сде­ ланы серьезные шаги по изучению древностей восточных славян и их этногенеза. Опубликован ряд новых статей и монографий, посвященных этим проблемам. Перед ответственными редакторами стояла трудная задача: не меняя содержания рукописи, по возмож­ ности отредактировать высказывания автора и снабдить спорные места примечаниями. Перечень новых, появившихся преимущест­ венно на Украине книг по данной тематике, приведенный в сносках, составил доктор исторических наук Э. А. Сымонович. Подготовить рукопись к печати и подобрать иллюстративные материалы взял на себя труд кандидат исторических наук Е. А. Горюнов. В каче­ стве рисунков использованы сохранившиеся в архиве П. Н. Третья­ кова материалы. Проиллюстрирован также ряд памятников, на которые есть ссылки в рукописи. От подборки иллюстраций, характеризующих Черняховскую культуру, пришлось отказаться из-за отсутствия в личном архиве автора признаков источнико­ ведческой работы над этой темой.

Таким образом, в предлагаемой читателю книге отражены взгляды известного археолога-слависта в последние годы его дея­ тельности. Кроме мелких неточностей в рукописи имеются явно устаревшие положения, не отвечающие уровню нынешнего разви­ тия археологической науки. Некоторые из них оговорены в под­ строчных примечаниях. В основном это относится к разделу «Затя­ нувшаяся дискуссия». Там даны далеко не во всем верная и явно тенденциозная характеристика Черняховской культуры и ее этни­ ческая атрибуция. В настоящее время отрицание определенного вклада Черняховской культуры в этногенез славян является анахронизмом. Конечно, нс всегда и не везде ясна еще величина этого вклада, но в свете новых работ на Черняховских памятниках и появления в печати посвященных нм публикаций очевидна связь Черняховских материалов с древностями псньковского, киев­ ского типов и другими подобными раннеславянскими памят­ никами.

Б. А. Рыбаков, Э. А. Сымонович www.RodnoVery.ru

ВВЕДЕНИЕ

В дореволюционные годы историю древней культуры восточно­ славянских племен по материалам археологии’ было возможно изучать лишь в рамках самых последних столетий 1 тыс. н. э.

Данные, рисующие жизнь и культуру в предыдущее время, оста­ вались тогда неизвестными или спорными. Более того, многие исследователи полагали, что вплоть до конца I тыс. славянские племена не были обитателями Восточно-Европейской равнины.

Ранняя история славян, по их мнению, протекала за нашими западными рубежами, где тогда искали родину всех славян.

Противников таких представлений, считавших, что славяне из­ давна жили в пределах нашей страны, было сравнительно немного, они не пользовались широким признанием, да и не могли его приобрести вследствие отсутствия в распоряжении археологии соответствующих бесспорных фактических материалов.

Положение решительным образом изменилось за последние 50 лет, особенно в 50- 70-х гг. текущего столетия, когда трудами советских археологов-славистов был собран большой фактический материал, освещающий историю культуры древних славян в пре­ делах нашей страны на протяжении всего I тыс. н. э. В настоящее время в юго-западном и западном районах известны сотни остатков древней славянской жизни: мест поселений с жилищами-землян­ ками, бескурганных могильников, содержавших захоронения ос­ татков трупосожжений, кладов и городищ-убежищ. Многие из них подверглись археологическим раскопкам, что позволило обрисо­ вать различные стороны жизни и быта древних славян (их сельское хозяйство, начала разных ремесел, торговлю с соседями, военное дело, религию, погребальную обрядность), подойти к освещению вопросов социальной истории. Стало возможным проникнуть в глу­ бины такого сложного явления, как этническая история, в част­ ности вплотную подойти к освещению процесса ассимиляции славянами других этнических групп, в первую очередь восточных балтов и финно-угров, что сыграло в начальной истории форми­ рующейся Руси значительную роль.

К ак обычно бывает в археологии, чем древнее изучаемое явле­ ние, тем больше вопросов встает перед исследователем при по­ пытках в нем разобраться, тем больше неясностей приходится www.RodnoVery.ru преодолевать. История древней восточнославянской культуры и жизни не составляет исключения. Лучше всего нам известны жизнь и культура восточных славян накануне средневековья и в его ранний период - в третьей четверти I тыс. и. э. Это время возник новения первых славянских государственных образований в пре­ делах нашей страны освещается не только археологическими, но в некоторой степени и историческими известиями, порой непол­ ными, даже полулегендарными, когда речь идет о сообщениях рус­ ских летописей, порой весьма отрывочными, попавшими в свое время в иностранные источники, преимущественно византийские.

Археологические материалы этого периода отличаются значитель­ ной полнотой. Исследователи нередко встречают остатки поселе­ ний, разоренных и сожженных неприятелем, что обеспечивает обычно сравнительно полную информацию о жизни древнего насе­ ления.

Значительно хуже исследованы жизнь и культура восточнославянских племен в более раннее время - в середине I тыс.

н. э., - освещаемое лишь археологическими данными. По числен­ ности памятники, рисующие этот период восточнославянской истории, правда, лишь немногим уступают пунктам, где известны остатки культуры последующего времени. Но изучены они не­ сравненно хуже, чем последние; точнее сказать, они только начали изучаться. Исследователей смущает то обстоятельство, что древ­ ности середины I тыс., во всяком случае многие из них, являются спорными в этническом отношении, время других точно не установ­ лено. Особенной неопределенностью отличаются древности, распо­ ложенные в более северных областях- в верховьях бассейна Днепра и еще дальше на север и восток.

Наконец, что касается древностей еще более раннего вре­ мени -: конца 1 тыс. до н. э. и начала новой эры, - то по отноше­ нию к ним среди исследователей-археологов пока что нет общего мнения. М ожно говорить лишь о точке зрения, которой придер­ живается преобладающее число советских исследователей. Сог­ ласно ей, восточные славяне на рубеже новой эры представлены древностями зарубинецкой культуры, распространившейся на на­ шей территории в I I I - начале II в. до н. э. и просуществовавшей добрую половину тысячелетия. Памятники зарубинецких племен, известные в области Среднего Поднепровья с конца прошлого- начала нынешнего столетия, изучены довольно основательно глав­ ным образом за последние годы. Произведены раскопки нескольких поселений и могильников, исследованы жизнь и быт этих племен в разных областях, особенно на Украине. Но происхождение зару­ бинецких племен, истоки их культуры, их предшественники - все это в настоящее время.составляет в значительной мере загадку.

Итак, чем древнее археологические данные, тем труднее опре­ делить, какие из них принадлежали древним славянам, тем труд­ нее составить себе представление о их жизни и культуре. Мало того, на юго-западе европейской части нашей страны есть такая группа древностей, причем не особенно ранних, которая является www.RodnoVery.ru предметом ожесточенного спора среди исследователей вот уже три четверти столетия, начиная с первых открытий этих древностей в районе Киева. Речь идет об остатках поселений и могильниках Черняховской культуры I I I - IV вв., которые, по мнению одних исследователей, принадлежали славянам, по мнению других - не имели к древним славянам никакого отношения. Несмотря на то что автор уже не раз касался вопроса о Черняховской культуре, последовательно выступая противником «славянской точки зре­ ния» на Черняховские древности, в настоящей работе он еще раз обращается к этой теме, так как в среде советских исследователей еще существуют упорные защитники славянства Черняховской культуры.1 Вопрос о Черняховских древностях, -- конечно, не единствен­ ная дискуссионная тема восточнославянской археологии. Ему не уступает по своей остроте вопрос о так называемых древностях антов - предметах убора и украшения третьей четверти I тыс., не­ редко составляющих клады или инвентари богатых захоронений.

На «древности антов» претендует в трудах разных исследователей несколько древних народностей - не только славяне и тюркикутригуры, а такж е племена сарматского, т. е. западноиранского, происхождения. Лиш ь в последнее время «славянская точка зрения» на «древности антов» стала преобладать в отечественной археологии благодаря новым находкам таких древностей в харак­ терных славянских комплексах.

Спорной является тема о волынцевских древностях Днепров­ ского Левобережья. Если в настоящее время вопрос об их этни­ ческой принадлежности решен, по-видимому, в пользу славян (раньше было еще и другое мнение), то дискуссионной остается датировка этих древностей. Большинство исследователей рассмат­ ривают волынцевцев в качестве предшественников роменцев, а И. И. Ляпушкин - специалист по славянским древностям Д неп­ ровского Левобережья - считал, что волынцевцы и роменцы были синхроничными группировками.

Дискуссионен и вопрос о происхождении роменско-боршевской группировки V I I I - X вв. Автор этих строк полагает, что она сформировалась на севере - в верховьях Оки и в прилегающей части Поднепровья, вобрав в свой состав местные балтийские элементы, и лишь позднее распространилась к югу и юго-востоку, видимо, не без участия киевских князей; тогда как киевские архео­ логи настаивают на местном, левобережном, происхождении 1 1 К а к у всякого крупного ученого, взгляды П.

Н. Третьякова на протяжении его творческого пути существенным образом менялись. В частности, это касается первоначального признания Черняховских древностей славянскими (см.: Третья­ ков П. Н. Восточнославянские племена. М.; Л., 1948. с. 54. - В этой работе напи­ сано: «Принимая во внимание возможные неточности в определении границ племен „полей погребений"... следует признать, что область склавинов и антов полностью совпадала с границами племен „полей погребений*"»), а затем последовательного отрицания их славянской принадлежности, может быть, за немногими исключе­ ниями, касающимися памятников в западных областях Украины. - Прим. ред.

www.RodnoVery.ru

указанной группировки, не объясняя специфических особенностей ее культуры.

Здесь перечислены спорные темы, относящиеся ко второй и третьей четвертям I тыс. н. э. Имеются дискуссионные вопросы, принадлежащие и к более раннему времени. К а к указано выше, в известной мере спорной является вся проблематика зарубинецкой культуры.

Несмотря на то что в восточнославянской археологии еще далеко не все до конца выяснено, что существует ряд спорных тем, все же следует признать, что сделано немало. Об этом свидетельствует ряд публикаций, появившихся за последние 10- 15 лет. Но эти публикации касаются лишь части вопросов восточнославянской археологии, главным образом ограниченной территориально группы древностей.2 Разумеется, ограниченность указанных исследований ни в ка ­ кой мере нельзя ставить в упрек их авторам. Она вполне законо­ мерна, отражая определенный этап первичного накопления и изу­ чения фактических данных, что возможно осуществить лишь кол­ лективными усилиями большой группы исследователей-археологов.

Но хотелось бы попытаться нарисовать и общую картину, чтобы получить освещение если не всех, то во всяком случае основных тем далекого восточнославянского прошлого. Настоящая работа - попытка создать именно такую картину. Это отнюдь не обобщение всего восточнославянского археологического мате­ риала, не итог, а лишь несколько предварительных соображений по данному вопросу.

5 Русанова И. П. Славянские древности V I- IX вв. между Днепром и Западным Бугом, - САИ, 1973. вып. Е 1-25; Баран В. Д. Ранні слов’яни м іж Дністром і Прип’яттю. Киів, 1972; Рафалович И. А. Славяне V I - IX вв. в Молдавии. Кишинев, 1972; Приходнюк О. М. Слов’яни на Поділлі. Киі"в, 1975; Су хобо ков О. В. Славяне Днепровского Левобережья. Киев, 1975; Сміленко А. Т. Слов’яни та іх сусіди в степовому Подніпровъ’і (11-X I II ст.). КиТв, 1975. - Итоги работ П. И. Хавлюкз.

Д. Т. Березовца, В. П. Петрова, Л. Д. Поболи. П. Н. Третьякова, Э. А. Сымоновича, Е. В. Максимова. Е. А. Шмидта и других ограничены не только территориально, но и хронологически; см.: Хавлюк П. И. 1) Славянские поселения V I I I - начала IX в. на Ю жном Буге. - АСГЭ. 1962, вып. 4, с. 116- 126; 2) Раннеславянекке посе­ ления Семенки и Самчинцы в среднем течении Ю жного Буга. - М И А, 1963, Л* 108, с. 320-350; 3) Раннеславянекке поселения в бассейне Ю жного Бута. - РВ Д, 1974, с. 181-215; Березовец Д Т. Поселения уличей на р. Тясмине. - М И А, 1963. № 108, с. 145- 208; Петров В. П. Стецовка, поселение третьей четверти I тыс. н. 9. - Там же. с. 209-233.

www.RodnoVery.ru

ЗАТЯНУВШАЯСЯ ДИСКУССИЯ

–  –  –

Спустя три четверти века, прошедшие со времени открытия В. В. Хвойкой в области Киевского Приднепровья зарубинецких и Черняховских древностей, дискуссия по поводу их этнической и исторической атрибуции все еще продолжается.1 Понятно, что ее содержание не могло оставаться неизменным. С годами во много раз увеличился объем фактических данных; оказалось, что зарубинецкие и Черняховские древности - остатки поселений и могиль­ ники - распространены не только на Киевщине, ка к представля­ лось вначале, но и на значительно более широкой территории (рис. 1). Уточнена хронология этих древностей; в Поднепровье, на Южном Буге и в бассейне Днестра обнаружились новые, неиз­ вестные ранее группы археологических памятников I тыс. н. э.;

изменились многие оценки. Но наиболее «горячая точка» дискус­ сии осталась прежней. Спор идет о том, оставлены ли зарубинецкие и Черняховские древности раннеславянским населением, могут ли служить их археологические памятники источником изучения культуры древних славян, или же зарубинецкие и Черняховские древности либо одни из них следует исключить из славянской тематики. Предметом дискуссии являются, таким образом, архео­ логические источники о древних славянах на Восточно-Европей­ ской равнине, а вместе с тем - пути исторической жизни и разви­ тие культуры этих племен в период, предшествовавший возник­ новению Древнерусского государства.

Первоначально, на рубеже 20- 30-х гг., мною разделялись старые, традиционные в отечественной науке взгляды на заруби­ нецкие и Черняховские древности, восходящие к представлениям В. В. Хвойки. Казалось вполне естественным, что в конце I тыс. до н. э. и в начале новой эры, в период, когда латенское (кельтское) влияние в той или иной мере отражалось на культуре населения почти всех областей Средней Европы, в среде восточных раннеХвойка В. В. 1) Поля погребений в Среднем Приднепровье. - ЗРАО, 1901, ЫП. 12; 2) Древние обитатели Среднего Поднепровья. Киев, 1913; Реіпеске Р.

ОгІЬег(е1йег о т Епйе йег Ьаіепгеіі ипй айв йег ^ п ^ е ге п Кеівеггеіі і т Оои.

К к. - М еіпгег 2еі(5сНгіП, 1906, 5. 43- 56; Проблемы изучения Черняховской ИИДОУРЫ- - КС И А, 1970, вып. 121. - Прим. ред.

–  –  –

славянских группировок сложилась зарубинецкая культура с до­ статочно отчетливой латенской окраской. Латенское влияние про­ явилось в разнообразии форм глиняной посуды, в ее разделении на кухонную и столовую, в распространении лощеной керамики и, наконец, фибул - предметов убора, свидетельствующих об опре­ деленном типе одежды. Культура последующего, Черняховского времени - второй четверти I тыс. н. э. - распространилась в среде этих племен вследствие тесных контактов с римской периферией, особенно усилившихся после завоевания Дакии Траяном.

Но позднее выяснилось, что точка зрения В. В. Хвойки нужда­ ется в существенных коррективах. Оказалось, что генетическая преемственность зарубинецкой и Черняховской культур, из которой исходили прежде, является ложной, что это древности, оставлен­ ные несомненно чуждым друг другу населением. Не было найдено ни одного поселения или могильника, содержащего как зарубинецкие, так и Черняховские остатки, свидетельствующего, что они принадлежали разным периодам в жизни одного и того же населе­ ния. Не обнаружено никаких доказательств перерастания зарубию www.RodnoVery.ru нецкой культуры в Черняховскую. На этом основании А. А. Сиицмн, первоначально поддерживающий В. В. Хвойку, еще в конце 20-х гг. решительно отделил друг от друга зарубинецкис и Черня­ ховские древности. Первые он отнес к скифскому миру, а вторые по-прежнему считал раннеславянскими исходя, в частности, из достаточно широкой территории их распространения, протянув­ шейся от Северского Донца на востоке до Заднестровья на западе.

«Естественнее всего предполагать. - писал исследователь, - что это были славяне».2 Данная точка зрения на черняховские древ­ ности надолго утвердилась в науке.

Правда, оставалось совершенно неясным следующее звено - древности третьей четверти І тыс., которые должны били связать культуру Черняховского времени с древнерусской. Но в первой половине нашего столетия в археологических данных оставалось еще так много глубоких лакун, и хронологических и территориаль­ ных, так много высказывалось всякого рода домыслов, служивших для их заполнения, что четырехвековая лакуна, отделявшая черняховское время от древнерусского, не представлялась чем-то особенно исключительным и серьезным. К тому же не прекраща лнсь попытки ее заполнения, предпринимающиеся как «снизу» пу­ тем поисков среди Черняховских древностей материалов третьей четверти I тыс., так и «сверху», когда роменско-боршевские горо­ дища Днепровского Левобережья рассматривались как характер ные для всей старой восточнославянской территории и дати­ ровались не только концом V I I I - X в., что подтверждается на­ ходками восточных монет и другими определяющими материа­ лами, но и бездоказательно - несколькими предыдущими столе­ тиями.

Л иш ь в конце 40- 50-х гг. вопрос об археологических памятки ках «темного периода», отделявшего на юго-западе европейской части СССР черняховское время от древнерусского, сдвинулся с мертвой точки. В Среднем Поднепровье, на берегах Ю жного Бута и в поречье Днестра были обнаружены многочисленные остатки поселений, относящиеся к середине и второй половине I тыс и принадлежавшие, судя по всем данным, к раннесредпсвековой славянской культуре. Нужно сказать, что впервые они были найдены еще давно - на рубеже и в начале нашего века. Здесь имеются в виду материалы Е. Р. Романова из Могилевской об­ ласти, находки С. С. Гамчснко, сделанные у с. Корчак на Житомирщине, и нек. др.3 Но эти находки не получили в то время правильной датировки и оценки и, по существу, оставались за бортом науки.

Теперь же такие древности были выявлены в большом числе во многих местах и уже не могли оставаться незамеченными.

Отнесение их к раннесредневековой славянской культуре у больСпчцын А. А. Поля погребальных урн. - С А, 1948, т. 10, е. 53-70.

3 Романов Р.. Р. Археологический очерк Гомельского уезда Могилевской губ.

Вильно, 1910, с. 18 -2 1 ; Петров В. П. Памятники корчакского типа. - М И А, 1963, № 108, с. 1 6 -3 8.

www.RodnoVery.ru шинства исследователей не вызвало сомнений. В основных чертах они аналогичны синхроничным славянским древностям, ставшим известными с конца 30*х гг. в пределах западных старо­ славянских земель - в Польше, Чехословакии и восточных областях Германии. Именно с представленной ими культурой славяне в V I-V II вв. пришли на Дунай и в задунайские земли.

Несомненно, наконец, и то, что эти древности в пределах нашей территории являлись остатками культуры, бывшей прямой и непосредственной предшественницей культуры древнерусского времени; многие ее элементы без существенных изменений вошли в жизнь и быт населения Древней Руси.

В среде советских археологов в последнее время была сделана, кажется, лишь единственная попытка поставить под сомнение сла­ вянскую принадлежность древностей третьей четверти I тыс., при­ чем речь шла не о всей их массе, а лишь о древностях более ранней группы. Здесь имеется в виду мнение М. И. Артамонова, пытавше­ гося отнести памятники V I- начала V II в. ‘ не к славянской, а к тюркской (болгарско-кутригурской) культуре. Но накопление фактических данных скоро отвергло это мнение; не было никаких оснований выделять более ранние древности в особую культуру, принадлежавшую якобы совсем чуждому славянам населению.

Ошибочной оказалась также мысль о локализации этих ранних древностей лишь в более восточных областях - в Среднем Поднепровье (пеньковский тип).

Выяснилось, что они характерны для Поднепровья, Побужья и еще более западных областей, в част­ ности для территории Молдавии, где составляют, ка к и в других местах, наиболее ранний пласт восточнославянских раннесредне­ вековых древностей.4 * В 50-е- начале 70-х гг, число выявленных в пределах нашей страны славянских древностей второй половины I тыс. непрерывно возрастало, и вскоре они превратились едва ли не в самую много­ численную группу археологических памятников лесостепного Под­ непровья, Верхнего Побужья, Поднестровья и Заднестровья, насчитывающую многие сотни пунктов.

Древности эти представляют собой остатки небольших поселе­ ний, расположенных преимущественно невысоко, недалеко от воды. Они не имеют никаких оборонительных сооружений - валов и рвов. В пределах поселений обнаруживаются основания неболь­ ших, квадратных в плане жилищ, углубленных в землю, хозяй­ ственные ямы, обломки грубой лепной керамики, железные и костяные орудия труда и другие изделия, а также кухонные от­ бросы в виде костей животных, преимущественно домашних. В не­ которых местах удалось исследовать бескурганные могильники, относящиеся к этой же культуре. Во всех случаях погребения

–  –  –

были совершены по обряду трупосожжения; результаты кремации нередко помещались в урны.5 В ряде пунктов на поселениях и в могильниках были найдены бронзовые украшения V I- начала V III в. типа «древностей антов», что в положительном смысле решало вопрос об отношении к во­ сточнославянской культуре многочисленных случайных находок таких вещей, нередко составляющих богатые клады. Они давно служили среди археологов предметом дискуссии. «Древностями антов» их назвал в 1928 г. А. А. Спицын. Но их относили и к кочев­ ническим культурам - сармато-аланской или тюркской. В 1958 г.

Б. А. Рыбаков назвал их «древностями русов», полагая, что русами именовалась мощная славянская группировка, обитавшая в Среднем Поднепровъе и составлявшая в свое время основное ядро формирующейся Руси,®

Дальнейшее накопление материала позволило рассмотреть во­ сточнославянскую культуру середины и второй половины I тыс. н. э.

в динамике, обрисовать более ранние и более поздние ее фазы, а также.поставить вопрос о ее локальных вариантах. Словом, археология получила широкие возможности изучения культуры восточных славян второй половины I тыс. н. э. и вместе с тем приобрела надежный трамплин для поисков и ретроспектив­ ного рассмотрения славянских древностей более раннего вре­ мени.

И здесь выяснилось чрезвычайно важное и для многих неожи­ данное обстоятельство. Дело в том, что культура восточнославян­ ских племен третьей четверти I тыс. н. э. и последующего времени оказалась совсем непохожей на черняховскую, предшествующую ей на обширных пространствах Среднего Поднепровья, Побужья и Поднестровья. Новая культура отнюдь не связывала с Черня­ ховской культуру древнерусского времени, чего ожидали иссле­ дователи.67 Черняховская культура, ка к известно, имела характерные черты северной римской периферии, в более раннее время испы­ тавшей на себе сильное латенское влияние. Тому и другому - латенским традициям и результатам связей с римским миром - соответствовал сравнительно высокий для своего времени уровень производства, культуры и общественных отношений. Плужное 6 Им был присущ не только обряд трупосожжения, что подтверждают археоло­ гические разыскания В. В. Седова. - Прим. ред.

6 Спицын А. А. Древности антов. - Сб. Отд-ння рус. яз. и словесности АН СССР, 1928, т. 101, с. 292- 495; Рыбаков Б. А. Древние русы. - СА. 1953, т. 17.

7 К а к теперь известно, раннесредневековые славянские памятники имели свою специфику в различных названных областях, н первоначальное представление об нх полной повсеместной несвязанности с Черняховскими древностями оказалось ошибочным. - Прим. ред.

www.RodnoVery.ru

земледелие и развитое скотоводство, ремесленный характер куль­ туры и широкие рыночные связи, важным элементом которых была римская монета, наконец, начало распространения письмен­ ности на основе греческого и латинского алфавитов - такова картина Черняховского мира. Основой общественной структуры служило, очевидно, территориально-общинное устройство с замет­ ными элементами рабовладения.

Совсем другой характер имела раннесредневековая славянская культура, носители которой, очевидно, никогда не были столь тесно связаны с миром античных цивилизаций. Если их сельско­ хозяйственное производство, быть может, лишь немногим уступало Черняховскому, то все другие отрасли экономики - металлургия и металлообработка, гончарство, обработка кости и др. - отлича лись значительной примитивностью, не выходя за рамки элемен­ тарного по приемам домашнего ремесла.® Хозяйство сохраняло натуральный характер. Торговля не затрагивала основ экономики.

Если обитатели Черняховских поселений приобретали на рынке отличную посуду, выточенную на гончарном круге, то славяне вто­ рой половины I тыс. н. э. изготовляли посуду ручным способом в домашних условиях. Лишь в V II в. у них появились первые при­ знаки обособления металлургического дела. Общественные по­ рядки в начале третьей четверти I тыс. характеризовались патриар­ хально-родовыми отношениями: люди жили нередко большими семьями-общинами, ведущими нераздельное хозяйство. Только к исходу третьей четверти I тыс. старые порядки уступили место новым. Господствующее положение в обществе приобрели инди­ видуальные семьи, входившие в состав территориальных сельских общин. Заметных следов рабовладения в славянской среде не ощущалось.

Словом, черняховское население и раннесредневековые славяне были племенами совершенно различной исторической судьбы, жизнь которых протекала в неодинаковых условиях, в частности в разных отношениях к римскому миру. Несомненно, что Черняхов­ ские племена не являлись предками раннесредневековых восточ ных славян.

На мой взгляд, распространение в третьей четверти I тыс. между Днестром и восточными пределами Среднего и от­ части Нижнего Поднепровья совершенно новой культуры можно объяснить лишь появлением на этой территории больших масс но­ вого населения со стороны.9* * См.: Д овженок В. И. Черняховская культура в истории населения Среднего Поднепровья. - К С И А, 1970, вып. 121, с. 39-43. - В этой работе произведено сравнение уровней развития Черняховского и раннесредневекового ремесел. - Прим. ред.

9 Предпочтение, отдаваемое автором книги миграционной точке зрения, касаю­ щейся лривноса Черняховской культуры извне, выдвинутой буржуазной немецкой наукой во времена первой и второй мировых войн, не соответствует накопленным археологическим фактам, показавшим оседлый характер мирных земледельцев и скотоводов, оставивших местную по происхождению Черняховскую культуру. - Прим, ред.

www.RodnoVery.ru Но имеются у археологов и другие мнения об отношении сла­ вянского населения второй половины I тыс. к предшествующему ему - чернйховскому. В большинстве случаев эти мнения отра­ жают стремление исследователей во что бы то ни стало сохранить старую концепцию о черняховцах как славянах, восходящую к взглядам В. В. Хвойки.

По мысли одних археологов, высказанной в 60-х гг., новая культура была свойственна якобы не всем, а лишь окраинным, более отсталым, восточнославянским группировкам - северным и восточным, тогда как «генеральным путем» развития восточнославянской жизни был якобы Черняховский путь. Однако скоро выяснилось, что вновь открытая материальная культура второй половины I тыс. была распространена отнюдь не по окраинам, а повсюду в Среднем Поднепровье, Верхнем Побужье и бассейне Днестра. Следов какой-либо другой культуры этого времени, которая сохраняла бы Черняховские традиции и претендовала бы на славянскую атрибуцию, между восточными пределами Поднепровья и поречьем Днестра и Прута не обнаружено.

Большой популярностью пользуются среди советских иссле­ дователей, преимущественно украинских, попытки так или иначе отыскать в Черняховской и последующей культурах какие-либо связующие их звенья, позволяющие рассматривать эти культуры как относящиеся к двум последовательным этапам в жизни одного и того же населения. Смена одной культуры другой рассматри­ вается при этом как частный случай той общей варваризации, кото­ рая охватила население Европы после крушения Римской империи в обстановке «великого переселения народов».

Одним из первых с такой точкой зрения в середине 60-х гг.

выступил украинский исследователь В. П. Петров. Он писал, что «кризис, имевший место на рубеже позднеантичного времени и раннего средневековья, охватил не только территории, входившие в состав Римского государства, но и сказался на всех смежных областях за линией римского лнмеса».1 1 Этим автор объяснил исчезновение Черняховской культуры и появление на ее месте новой, созданной якобы тем же самым населением, культуры, по ряду показателей более примитивной.

Мне уже приходилось писать о том, что изображенная В. П. Петровым и его единомышленниками картина скоротечного преобразования Черняховской культуры в славянскую третьей чет­ верти I тыс. н. э. нереальна.1 Варваризация культуры европей­ ского населения на рубеже римского времени и раннего средне­ вековья, о которой здесь идет речь, была результатом двух тесно связанных между собой обстоятельств, неодинаково проявивших себя в различных областях Европы. Первое из них - социальноПетров В. П. Про зміну археологіи них культур на территоріи УРСР у V ст. н. э. - Археологія, 1965, т. 18, с. 11 - 12.

1 Третьяков П. И. У истоков древнерусской народности. - М И А, 1970, № 179, с. 9 4 -9 6.

–  –  –

экономический кризис рабовладельческого строя в Средиземно­ морье и Причерноморье. В местностях, лежащих севернее, к кото­ рым принадлежала и Черняховская территория, в это время ос­ лабли экономические связи с югом, откуда прекратился приток монеты, металлических, стеклянных и других изделий, особенно предметов роскоши.

Но могло ли все это привести к появлению в течение жизни двух-трех поколений совершенно новой культуры: к исчезновению керамики, изготовленной на гончарном круге, к коренному измене­ нию форм и ассортимента глиняной посуды, к значительному сокращению торговли, к изменениям в погребальной обрядности, к изменению такого традиционного элемента культуры, как ж и ­ лища, к переносу поселений на новые места?

Очевидно, что к таким коренным переменам в Черняховской среде кризис рабовладельческого строя привести не мог. В резуль­ тате связанных с ним преобразований культура могла значительно огрубеть, упроститься, но она сохранила бы свои основные черты, особенно в таких элементах, как облик и размеры поселений, формы домостроительства, приемы изготовления и типы глиняной посуды, господствующая погребальная обрядность и др.

Но было другое обстоятельство, сыгравшее большую роль в варваризации европейских племен, - «великое переселение»

с севера на юг и с востока на запад больших масс варварского населения, которое совершалось отнюдь не в мирных условиях, а сопровождалось опустошением целых областей, разорением селе­ ний и городов. При этом существенно перекраивалась н этническая карта Европы. Черняховская территория являлась тогда одним из самых «горячих мест», где действовали не столько закономерные процессы - отголоски кризиса античности, - сколько факторы «великого переселения народов».1 2 Если бы славяне третьей четверти I тыс. были прямыми потом­ ками Черняховского населения, в их культуре неизбежно сохрани­ лись бы многие присущие ему особенности. Археология неизбежно зафиксировала бы факт перерастания старой культуры в новую, даже в том случае, если бы оно было очень скоротечным. Но ничего подобного обнаружить не удается. Нет никаких следов смены одной культуры другой; в культуре третьей четверти I тыс. не обнаруживается никаких пережитков Черняховского времени.

А их искали не раз, обращаясь в первую очередь к «домашним»

элементам культуры, не связанным в черняховское время с ремес­ лом и рынком. Так, сравнивались друг с другом сделанные от руки глиняные сосуды простейших форм - Черняховские и раннесредОбъяснение автором книги эволюции и перерождения местной Черняховской культуры только за счет внешних ф акторов греш ит искусственностью. Действи­ тельно, ни влияние позднеантичной цивилизации, ни тем более факторы «великого переселении народов» без анализа внутренних социально-экономических процессов развития Черняховского общества не позволили П. Н. Третьякову понять диалекти­ ческую трансф орм ацию и процесс врастания и вклада Черняховских племен в фор­ мирование восточнославянских древностей V I -V II вв. - Прим. ред.

www.RodnoVery.ru невековые славянские; указывалось, что кое-где в черняховское время одной из форм жилища были землянки - якобы предшест­ венницы раннесредневековых жилищ, углубленных в землю; отме­ чалось, что языческий славянский погребальный обряд - трупосожжение - встречался и у черняховцев. Но во всех случаях сравнения эти приводили к весьма сомнительным результатам, они лишь порождали среди специалистов новые споры.

Кроме того, как мы увидим ниже, черты сходства с ранне­ средневековой славянской культурой, например в грубой лепной посуде, были присущи лишь некоторым группировкам, обитавшим в I I I - IV вв. главным образом в пределах северных окраин Черняховского ареала. Их культура существенно отличалась от классической Черняховской. В эти места проникали лишь отдель­ ные Черняховские элементы, делая культуру получерняховской.

Судя по материалам археологического совещания, посвящен­ ного Черняховской тематике, состоявшегося во Львове в декабре 1967 г.,1 и по ряду публикаций последних лет, дискуссия по поводу этнической атрибуции Черняховских древностей все еще не утихает. Защитниками традиционных взглядов выступают главным образом некоторые украинские археологи, в частности В. И, Д овженок 1 и Е. В. Махно. И х верным союзником является москвич Э. А. Сымонович.1 Противоположных взглядов на совещании придерживался Д. Т. Березовец, но вопрос о том, кем же были черняховцы, он оставлял открытым, склоняясь, по-видимому, к мысли о полиэтничности носителей Черняховской культуры.1 6

Мысль о полиэтничности Черняховского населения, которую, судя по последним публикациям, поддерживают сейчас многие археоло­ ги, советские и зарубежные, представляется весьма перспективной.

Но прежде чем к ней обратиться, необходимо сказать хотя бы не­ сколько слов еще об одной точке зрения на Черняховские древ­ ности, противостоящей взглядам В. В. Хвойки с момента первых раскопок на Черняховском могильнике. Речь идет о попытках некоторых немецких археологов начала нашего века видеть в Черняховском населении германские племена, а именно готов, пребывание которых в Северо-Западном Причерноморье в I I I - IV вв. зафиксировано исторически.

В начале нашего века, когда информация о Черняховских древностях была крайне неполной, эта точка зрения на черняхов-1 11 Проблемы изучения Черняховской культуры, с. 113.

м Д овж енок В. И, Черняховская культура.... с. 39-43.

15 Сымонович Э. А Племена Поднепровья в первой половине I тыс. н. 9.

16 Березовец Д. Т. Черняховская культура и культура славянских племен І- 1 1 1 вв. - К С И А, 1970, вып. 121, с. 15- 17.

2 П. Н. Трпьпкоо 17 www.RodnoVery.ru ское население представлялась весьма вероятной, во всяком слу­ чае не менее вероятной, чем славянская гипотеза В. В. Хвойки.

По Иордану, готы пришли в Причерноморье со своей прибалтий­ ской родины примерно тогда, когда появилась Черняховская культура. Временем их пребывания в Причерноморье, как и време­ нем Черняховской археологической культуры, были I I I - IV вв.

На исходе IV в. готские варварские государства в Причерноморье рухнули под ударами гуннов, и тогда же, согласно данным археоло­ гии, прекратилась история Черняховских племен. Казалось вполне допустимым, что Черняховские древности оставлены готами.

Но вскоре появилось одно обстоятельство, которое свидетельство­ вало против этого, на первый взгляд как будто бы очевидного, тезиса. Чем больше накапливалось материала по Черняховским древностям, тем становилось яснее, что это было весьма много­ численное население, занимавшее огромную территорию, в два-три раза превышающую область, которая могла принадлежать готам исходя из сведений исторических источников. Именно на этом основании А. А. Спицын в конце 20-х гг. считал черня хо вс кое насе­ ление не готским, а славянским.1 7 Вопрос о готах в Причерноморье в отечественной археологи­ ческой литературе долгое время оставался открытым. Остава­ лось неясным, какие именно древности могли нм принадлежать в разные периоды их жизни в этой области. В известной мере данный вопрос разрешился лишь в 50-е гг., когда в верховьях бассейна Припяти, в смежных областях Поднестровья и поречья Западного Буга были выявлены неизвестные ранее могильники I I - IV вв., где были захоронены сожженные останки людей, куль­ тура которых, судя по погребальному инвентарю, была совсем непохожей на местную. По всем основным признакам (по предме­ там убора и украшения, керамике, сохранившимся при погребе­ ниях) они оказались очень близкими синхроничным древностям польского Поморья, определяемым археологами как готские (готско-гепидские). Известно также, что такие могильники тонкой цепочкой тянутся в Польше вдоль берегов Вислы и Западного Буга по пути движения готов из Прибалтики к югу. Таким образом, не приходится сомневаться, что могильники, обнаруженные на нашей территории в 50-х гг., принадлежали германцам-готам.1 8 1 Спицын А А. Поля погребальных урн. с 53-72.

Этот существенный факт подчеркивается и в работах ряда современных архео­ логов (Бибиков С. Н. К 50-летню археологической науки на Украине. - СА, 1967, № 3. с. 65. - Говорится приблизительно о 2000 памятниках Черняховской куль­ туры, известных к моменту иаписаиия статьи. См. такж е: Баран В. Д „ М акси­ мов 6. В. Досягнення і проблем и раннеслов’янськоі археологи в УРСР. - Археоло­ гія, 1978, т. 26, с. 68. - Здесь сообщается уже о 2500 Черняховских пунктах). - Прим. ред.

16 С ліш ко М. Ю.. Свешников И. К. Могильник I I I IV століть и. е. у с. Днтиничи РовенськоТ области. - М Д А П В, 1961, вип. 3, с. 89- 114; Кухаренко Ю. В

Могильник Брест-Тришин. - К С И А. 1965, вып. 100. с. 97- 101. КиНагепко /. V:

Бе ргоЫ ёте 1е Іа хгііізайоп «еоіііо-кёрісіе» еп Роіёвіе еі еп оійуліе. - Асіа ВаІсо-51аіса. 1967, оі. 5.

www.RodnoVery.ru Оставалось непонятным лишь то, почему древности готов ни нашей территории локализуются в северо-западной части У к ­ раины, тогда как, согласно историческим данным, им следовало находиться много южнее, главным образом в областях, примы­ кающих к Черному морю. Было неясно, является ли это обстоятель­ ство пробелом в наших знаниях, или оно вызвано какими-либо другими причинами?

Ответ на этот вопрос дают, по-видимому, древности Черня­ ховского времени из Западной Волыни, представляющие собой довольно пеструю группу. Они оставлены как древним местным населением, так и пришлыми германскими племенами, причем не только готами, но, вероятно, и выходцами из других, более западных, германских земель. Последним принадлежало, как полагают, поселение Лепесовка. в материалах которого видны не столько готско-гели деки е, сколько древние западногерманские черты культуры.1 И самое главное, о чем свидетельствуют Волын­ ские древности, - о представленном ими процессе культурной интеграции. Двигавшиеся к югу германские группировки еще на территории Волыни мало-помалу теряли свои старые культур ные особенности и внешне становились черняховцами. Такими они, очевидно, и пришли в Причерноморье.

Итак, вопрос о германцах-готах приводит нас к необходимости признать полиэтничность Черняховского населения, то, что одним из его слагаемых являлись германцы-готы, которые не могли зани­ мать всю огромную Черняховскую территорию.

Северное Причерноморье издавна являлось местом обитания различных племен, многие из которых были близки к тому этапу развития общества, когда складываются классовые отношения.

В одной из своих работ я охарактеризовал чсрняховское население как «несложившуюся народность», процесс консолидации которой из разноэтничных элементов был прерван на самых начальных его стадиях вторжением гуннов.20 Думаю, что такая точка зрения ближе всего к действительности. И это отнюдь не попытка своего рода компромисса, стремления примирить различные взгляды на черняховскос население, а мысль, основанная на совокупности фактических данных, исторических и археологических.

Как известно, население Поднепровья, Днепро-Днестровского междуречья и Поднестровья на рубеже и в начале новой эры было весьма пестрым. На Нижнем Днепре это были потомки скифских (скифо-сарматских) племен и выходцы из причерноморских горо­ дов; остатки их жизни - большие городища с развалинами камен­ ных строений. В области нижнего течения Днестра обитало племя бастарнов. С ним некоторые археологи связывают древности типа Поянсшти- Лукашовка. Сюда же проникли кельты; еще в сере­ дине I в. до н. э. они разорили Ольвию. Выше по поречью Днестра1 * 1 Тихонова М. А. Еще раз к вопросу о происхождении Черняховской куль­ т у р ы.- К С И А, 1970, вып. 121, с. 89-94.

П Третьяков П. Н. У истоков древнерусской народности, с. 43 ел.

–  –  –

жили фракийские племена, оставившие после себя древности липецкой культуры; в более северных районах (Поднепровье, Побужье и Поднестровье) - зарубинецкие племена, известные нам лишь по археологическим данным, речь о которых не раз пойдет ниже. Иными словами, будущая Черняховская территория в начале новой эры являлась местом обитания ряда различных племен.

Картина будет еще более пестрой, если перечислить все племена, названные здесь по именам авторами первых веков новой эры.

Население, жившее в южной части этой территории, было тесно связано с Причерноморьем, вело оживленную для своего времени торговлю. Некоторые контакты с югом поддерживали и более северные группировки, в частности зарубинецкие. Все эти племена подвергались неоднократным набегам со стороны кочевников (различные сарматские группировки), во время которых нередко разрушались селения, опустошались отдельные местности, но жизнь отнюдь не замирала.

К ак же можно допустить, что в черняховское время, с конца II или начала I I I в., население Нижнего и Среднего Поднепровья, Побужья и Поднестровья представляло собой одноэтничный мас­ сив? Куда же делись многочисленные племена, жившие здесь ра­ нее, издавна связанные с Причерноморьем и стоявшие на относи­ тельно высокой для своего времени ступени исторического и куль­ турного развития?

Все эти многочисленные племена, очевидно, стремительно ис­ чезнуть не могли. Факты убедительно свидетельствуют против представлений об одноэтничноети Черняховского населения.

Черняховские древности были оставлены различными племе­ нами - исконным и пришлым (германским) населением обширной области, примыкающей к Северному Причерноморью.2 1 Но как же объяснить в таком случае факт значительной однородности Черняховских древностей, прежде всего керамики, на всей широкой территории их распространения, что является основным аргументом в руках защитников мысли об одноэтничности Черняховского населения.22 Дело в том, что Черняховская культура существенно отличалась от многих других древних культур восточноевропейского юга, имевших ясно выраженную этническую специфику. Большинство основных элементов Черняховской культуры - явление отнюдь не этническое, не самобытное, а конкретно-историческое - закономерный результат длительного развития различных 2 Имеется другая точка зрения, отстаиваемая М, Ю. Брайчевскнм, о неизбеж­ ности альтернативного решения о славянском или германском (гототепидгком) основном этническом комплексе Черняховских племен лесостепи (см.: Брайчевський М. Ю. Рец. на кн.: Проблемы изучения черняховской культуры (К С И А. 1970, выв. 121). - Археологія, 1971, т. 3, с. 99- 100). - Прим. ред.

55 Единство памятников черняховской культуры прежде всею доказывают общие особенности обряда погребения и направление его эволюции, что не объяс­ нить римским влиянием (см.: Сымонович Э. А. Об единстве и различиях памятников черняховской культуры. - СА, 1959, т. 29- 30, с. 84- 107). - - Прим. ред.

www.RodnoVery.ru племен в условиях периферии позднеантичного Причерноморья.

В таких условиях этнические особенности культуры этих племен были в значительной степени утрачены. Аналогичные явления наблюдались в I I I - IV вв. среди жителей центральных областей Европы - соседей северных провинций Рима. И здесь, как и в П ри­ - черноморье, культура характеризовалась прежде всего тем, что была создана усилиями ремесленников, представляла собой про­ дукт развитого ремесла, труда гончаров, ювелиров, кузнецов и других профессионалов, реализующих свою продукцию на рынке.

Эта культура была результатом развитой торговли, как внутрен­ ней, так и с провинциями Рима, давно перешагнувшей старые этнические рамки и границы отдельных племен. Политическая обстановка того времени и уровень социального развития способ­ ствовали нарушению племенных границ и особенностей, интегри­ руя разные группы населения. Об этом имеются, как известно, пря­ мые свидетельства современников.

Признание полиэтничности Черняховского населения отнюдь не является окончательным решением вопроса об его этнической природе. Слагаемые Черняховского населения и роль каждого из них в жизни нашего юга в I I I - IV в в. еще предстоит выяснить.

Ниже, в частности, речь пойдет о том, можно ли искать в Черня­ ховской среде какие-либо славянские элементы и какое1место у черняховцев они занимали. Перед археологией стоит задача этниче­ ской дифференциации Черняховских древностей. Задача эта очень сложная и трудоемкая, но отнюдь не безнадежная. Помимо того, что приобреталось в свое время черняховцами на рынке, среди элементов их культуры было немало и таких, которые находились вне рыночной сферы и должны были отражать этническую специ­ фику. Подобные особенности следует искать в характере и плани­ ровке поселений, в таком этнически устойчином элементе культуры, как жилища и хозяйственные постройки, лепная керамика, харак­ терная для некоторых Черняховских группировок. Наконец, этни­ ческие особенности, возможно, обнаружатся в деталях погребаль­ ной обрядности и т. д. Нельзя сказать, что эти элементы Черняхов­ ской культуры совсем не интересовали археологов. Но к ним обращались, по сути дела, лишь с одной целью - открыть в Черня­ ховской культуре какие-либо связи со славянской культурой третьей четверти I тыс. н. э., а не для изучения этнических слагае­ мых черняховцев. Такая же задача в последние годы серьезно ни­ кем из археологов нс ставилась. Для ее успешного решения тре­ буется большая дополнительная информация, извлеченная глав­ ным образом из исследований остатков поселений. А их проводи­ лось, к сожалению, еще недостаточно, во всяком случае значитель­ но меньше, чем раскопок Черняховских могильников, которые дают, однако, совсем мало надежных сведений о «домашних», местных элементах культуры.

И последний вопрос - какова же была дальнейшая судьба носителей Черняховской культуры, куда делось многочисленное черняховскос население на исходе IV или в самом начале V в.

www.RodnoVery.ru По моему мнению, правы исследователи, связывающие крушение жизни черняховцев с нашествием гуннов, разрушительные послед­ ствия которого, по-видимому, не уступали по своим масштабам разорению Руси во время монголо-татарского вторжения в X III в.

По свидетельствам современников и археологическим данным, готы и другие связанные с ними злементы на исходе IV и в начале V в., спасаясь от гуннов, ушли на запад. Часть их впоследствии достигла Пиренейского полуострова. Часть готов переселилась в Крым под защиту гор, труднодоступных для кочевников.

Какая-то часть Черняховского населения пала, очевидно, жертвой гуннов. Здесь, на главном пути «великого переселения народов», крах черняховцев и их культуры был совершенно, неизбежным.

Заселение бывшей Черняховской области славянами произо­ шло, вероятно, не сразу после событий, связанных с вторжением гуннов, а спустя несколько десятилетий. Об этом свидетельствует отсутствие каких-либо непосредственных контактов между черняховцами и переселенцами-славянами. Очень редко славянские поселения устраивались на местах старых Черняховских селищ.

Когда славяне пришли в южные местности, там уже не было, по-видимому, никаких существенных остатков старого Черня­ ховского населения.2 3

После того как основные сомнения по поводу славянских древно­ стей второй половины I тыс. и их отношения к Черняховской культуре были преодолены и для большинства исследователей стало очевидным, что восточнославянская раннесредневековая культура сложилась отнюдь не на Черняховском основании, естественно, встал вопрос о подлинных древностях ранних славян.

Предстояло выяснить, где же лежали истоки раннесредневековой культуры восточных славян, где обитали ее создатели и носители вплоть до середины и третьей четверти I тыс.

По мнению некоторых исследователей, исключавших Черняхов­ ские древности из славянской тематики, памятники славянской культуры третьей четверти I тыс. будто бы подтверждали мысль славистов конца X IX - начала XX в. о приходе славян на террито­ рию нашей страны с Запада лишь накануне средневековья. В каТочка зрения П. Н. Третьякова, предполагавшего заселение славянами основных современных областей Украины и Молдавии только после гуннского нашествия конца IV -середины V в., т. е. начиная с V - V I вв., не выдержала испы­ тания временем. Еще эарубинецкие славянские древности в первые века новой эры проникали на юг Украины, в области позднескифской культуры. Мм наследует черняховское население, очевидно связанное генетически с зарубннецкими племе­ нами. И в последующие периоды славянские поселения продолжают существовать в Поднепровье, несмотря на распространение кочевых народов (см.г Сміленко А. Т.

Слов’яни та іх сусіди в степовому П однігров"І (I I -X III ст.. КиІв. 1975). - Прим. ред.

www.RodnoVery.ru

честве древней славянской земли называли при этом чаще всего поречье Вислы или Северное Прикарпатье либо, наконец, следуя за древнерусским летописцем, - берега Д уная,2 Дискуссия о древней славянской земле - родине всех славян - все еще продолжается. В ней участвуют представители различных дисцип­ лин, прежде всего филологи, историки и археологи. Так, еще в 60-х гг. советский археолог И. И. Л я Пушкин полагал, что вплоть до третьей четверти I тыс. н. э. славянские племена обитали за западными пределами нашей страны. В V I- V II вв. в ходе своего расселения с запада на восток они проникли сначала в Поднестровье, затем продвинулись на восток вплоть до Днепра, а области Днепровского Левобережья, где Л япуш кин много лет вел иссле­ дования, стали осваиваться ими якобы не раньше V III в. Роменскоборшевские городища V I I I - X вв. Ляпуш кин считал древнейшими славянскими памятниками в Левобережье.2 Это мнение разделял в последние годы, по-видим ому, М. И. Артамонов с той лишь разни­ цей, что время славянского расселения по Восточной Европе он сдвигал на более поздний срок, «отдавая» славянские древности V I - начала V II в. болгарам-кутригурам, речь о чем уже шла выше.

Двойственную и весьма неопределенную позицию относительно происхождения славянских группировок, заселивших Поднепровье, Побужье и Поднестровье, занимает до сих пор В. В. Седов.

В одних местах на страницах его книги читаем, что славяне появи­ лись в пределах Восточной Европы в V I в., может быть лишь не­ сколько раньше, придя сюда из Средней Европы. В другом месте допускается, что они жили в пределах нашей территории с более раннего времени. Их археологическими памятниками в этом случае признаются, видимо, Черняховские древности.26 Мысль о приходе раннесредневековых славян в пределы нашей страны с Запада пользовалась значительной популярностью на том этапе развития науки, когда фактические данные о древних славянах черпались преимущественно из филологических мате­ риалов, точно не определяемых во времени и плохо локализуемых на географической карте. Тогда - на рубеже и в начале нашего века- многие слависты полагали, что древняя славянская пра­ родина, понимаемая ка к место основного ядра формирования славянских племен, их культуры и языка, находилась, вероятнее всего, как уже сказано, где-то в бассейне Вислы, в Северном При­ карпатье или в поречье Дуная. В последующее время - в I тыс.

н. э. - славяне широко расселились из своей прародины преиму­ щественно на юг и восток, что привело к распаду в их среде якобы м См.: Кобычев В. П. В поисках прародины славян. М.. 1973, с. 78, 118. - Прим. ред.

“ Л япуш кин И. И. Славяне Восточной Европы накануне образования Древне­ русского государства. - М И А, 1968, № 158.

м Седов В. В. Славяне Верхнего Поднепровья и Подвинья. - М ИА. 1970, М 163, с. 63- 73.

Из последних работ В. В. Седова, касающихся этой проблемы, можно указать монографию «Происхождение и ранняя история славян» (М., 1979). - Прим. ред.

www.RodnoVery.ru единого прежде языка (группы близких диалектов), к возникнове­ нию различных славянских языков и народностей. Хронологи­ ческая канва этого процесса и многие его стороны вызывали споры.

Более или менее достоверными историческими свидетельствами подтверждались лишь отдельные фрагменты картины расселения древних славян. К ним относятся, скажем, сведения о проникнове­ нии славян за Дунай и распространении их по Балканскому полу­ острову, сообщаемые византийскими авторами. В итоге движения славян в пределы балканских провинций Византийской империи в конце концов сформировалась южная группа славянских народ­ ностей - предков болгар и народов Югославии. Сложение восточ­ ной славянской группировки - предков племен, известных по рус­ ским летописям, - напротив, в свете исторических и филологи­ ческих данных, оставалось совсем неясным, по-разному освещае­ мым исследователями.27 В настоящее время вопрос о территории древних славян в Ев­ ропе, несмотря на значительные успехи во всех занимающихся сла­ вянской тематикой областях археологических и филологических знаний, такж е остается еще далеко не решенным. По-новому ставится сейчас вопрос осамой славянской прародине, ка к и о пра­ языке. Думать, что историю жизни славянства следует начинать с компактной группы, полностью единообразной в этническом и языковом отношении, ныне не представляется возможным. Такие предположения не соответствуют всему тому, что нам известно об истории древнего общества. Новые подходы к проблеме этногенеза славян требуют мобилизации новых фактов. Однако археологиче­ ские исследования еще не сказали по названному вопросу своего последнего слова, не располагая для этого достаточной информа­ цией. Становится все более очевидным, что воссоздание картины убедительных генетических связей далекого прошлого на основа­ нии археологических данных возможно лишь в результате такой мобилизации фактического материала, которая, не оставляя «белых пятен» на археологической карте, позволила бы проследить развитие культуры буквально из поколения в поколение. Лиш ь при этих условиях можно избежать скороспелых субъективных сужде­ ний, которыми так грешила до сих пор археология. Применительно к далекому славянскому прошлому археология столь подробными сведениями до сих пор не располагает; они только начинают накапливаться. Приведенная выше мысль о расселении славян по Восточно-Европейской равнине лишь накануне образования Древнерусского государства могла возникнуть и приобрести «право гражданства» как у старых славистов, так и в трудах упо­ мянутых выше некоторых наших современников тоже только в результате наличия глубоких лакун, в частности, в археологиче­ ской информации.

Казалось бы, центральноевропейские области, в которых ищут древнейших славян, достаточно хорошо исследованы в археологиФилин Ф. П. Образование языка восточных славян. М.; Л., 1962. с. 20- 45.

www.RodnoVery.ru ческом отношении. Разработана хронология древностей, дана их культурно-территориальная классификация и т. д. Однако и здесь еще далеко не все известно и ясно. Бесспорных остатков славян­ ской жизни, предшествовавших раннему средневековью, здесь ука­ зать пока что нельзя. Археологи - защитники мысли о приходе славян на территорию нашей страны с Запада - ссылаются в своих работах отнюдь не на более ранние, а преимущественно на синхроничные восточноевропейским славянские древности. В Сло­ вакии, Моравии, Чехии, Польше и ГДР это будут остатки поселе­ ний-и могильники с керамикой так называемого пражского типа, впервые определенные в качестве славянских в конце 30-х гг.

И. И. Борковским,28 Бесспорной их датой являются V I- V II вв.

Среднеевропейские древности первой половины и середины 1 тыс. - времени «великого переселения народов» и позднерим­ ские - оказались пока что чрезвычайно трудными для этнической расшифровки. Многие племена и народы Средней Европы в данный период находились в движении, элементы их культуры смешива­ лись, многие группировки при этом навсегда теряли свои характер­ ные этнические особенности. Большое значение сыграли торговые связи по Висле и ее притокам, а также массовое движение герман­ ских группировок в южном и юго-восточном направлениях.

В настоящее время некоторые чехословацкие и немецкие архео­ логи-слависты исходят из представлений об относительно позднем появлении славян в пределах их территорий. Распространение славян на землях Чехословакии и ГДР они связывают чаще всего с аварской экспансией с востока.29 Возможно, что в Словакии и Моравии имеются отдельные следы появления славян и в более раннее время - гуннское. Но таких данных пока немного, и они

Спорные.30 В поречье Средней Эльбы славяне проникли не раньше третьей четверти I тыс., постепенно распространяясь с юга на се­ вер, вниз по течению реки. В Поморье они прочно обосновались лишь к самому исходу 1 тыс.

Значительно сложнее обстоит дело с вопросом о древних славянах в трудах польских исследователей, много занимавшихся данной тематикой, но тем не менее стоящих на нескольких различ­ ных, нередко исключающих одна другую, позициях. Наибольшим распространением вплоть до недавнего времени пользовались в Польше автохтоническне, «висло-одерскне», представления, рассматривающие в качестве прародины славян область Запад­ ного Повислснья. Обоснованию этой мысли посвящены работы по истории, филологии, антропологии, археологии и др. Во второй четверти нашего века гипотеза о ранних славянах на территории Западного Повнсленья в наиболее завершенном виде была прсд

–  –  –

ставлена в трудах слависта Т. Лер-Сплавинского и археолога Ю. Кост ше вс кого,3 которые видели следы древнейших славян в лужицких древностях Висло-Одерской области. Взгляды того и другого, явившиеся в какой-то степени реакцией на националисти­ ческие концепции немецких буржуазных историков и археологов первой половины нашего века, пользовались широкой популяр­ ностью в первые годы после завершения второй мировой войны во всех славянских странах и. в Советском Союзе.

К настоящему времени накопилось значительное число серьез­ ных критических замечаний в адрес «висло-одерской» гипотезы.

При этом особенно уязвимой оказалась ее археологическая аргу­ ментация. что показали, в частности, некоторые выступления еще на Первом конгрессе славянской археологии, состоявшемся в Вар­ шаве в 1965 г.32 Они касались не только развития и преемствен­ ности культур «седой старины», изучение которых нс выходит пока за рамки весьма туманных предположений, но и древностей послед­ них столетий до новой эры и начала I тыс. н. э., объединенных в рамках пшеворской культуры. По мнению Ю. Костшевского и ряда других археологов - его последователей, пшеворские древ­ ности были оставлены славянам и-венедами древних авторов - прямыми предками раннесредневековых славян. Это мнение раз­ делял и Т. Лер-Сплавинский. Но, как справедливо указывают многие современные исследователи, усматривать в пшеворских древностях остатки одноэтничного славянского массива было бы неправильно. Так можно поступать, лишь начисто игнорируя исторические свидетельства авторов первых веков новой эры о дви­ жении через Повисленье многочисленных германских группировок.

Нельзя также не отметить, что раннесредневековые славянские древности пражского типа, представленные в Польше, скажем, находками в Мендзыборове и многих других местах, по ряду существенных признаков заметно отличаются от пшеворских.

Бесспорные генетические связи между культурой раннесредневеко­ вых славян и пшеворской пока что не выявлены. По-видимому, для того чтобы определить в пределах Польши славянские древности раннего периода, нужно прежде всего решить задачу дифферен­ циации пшеворских древностей на славянские, германские и, возможно, западнобалтийские.33 Успешное решение этой задачи, как и задачи дифференциации у нас Черняховских памятников, о чем речь шла выше, может быть достигнуто в первую очередь по материалам остатков поселений, которые в большей степени, чем находки из могильников, отражают этническую специфику. Но до 3 С е Н г-Б р Іа тіп ікі Т. О росЬосІгепіи і ргао)сгугпіе аКі/іап. Рогпагі, 1946;

К о & ігге і ь к і}. 1) 0(1 т с г о ііііі с!о окгекч ^сігоек ІиЙо/. РгеНізІогіа г іе т РоІакІсН.

Кгакбч, 1939- 1948; 2) 2и г Рга^е бег З іесП и прІа Іід кеіІ іп 1ег ЫгЕсасЫеМе Роіепа. госІаі; \агвга\а; К гак6\. 1965.

38 I Місс1гупагог1о\у К о п т е в агсЬеоІоргі вГомЛапакісц \гос6а»; агзга/а;

К г а к о *, 1968. 1. I; 1969. і. 2.

33 Седов В В. Происхождение и ранняя история славян, с. 53-74. - Прим. ред.

www.RodnoVery.ru

сих пор археологами исследовались преимущественно пшеворские могильники, богатый инвентарь которых, в частности предметы вооружения и украшения, у различного среднеевропейского насе­ ления того времени был наследием более ранней, кельтской (латенской), культуры, основательно затушевавшей этническую спе­ цифику разных племен.

Таким образом, в настоящее время археология еще не может указать за западными пределами нашей страны такие древности, которые бесспорно принадлежали бы ранним славянам, предшест­ венникам носителей древностей пражского типа. Тем более никак нельзя утверждать, что в пределах Западного Повисленья некогда обитали предки всех раннесредневековых славян, в том числе и их восточных группировок, предков племен, известных по русским летописям, как это полагали раньше и думают теперь некоторые исследователи.

Здесь следует еще напомнить, что польские археологи - ав торы и защитники «висло-одерской» гипотезы - исходили в свое время из представлений, что расселение славян из их прародины происходило отнюдь не накануне средневековья, а значительно раньше. Это относится и к восточнославянским группировкам.

Ю. Костшевский и его ученики в качестве славянских неоднократно рассматривали восточноевропейские древности I I - I вв. до н. э.

и начала новой эры, относящиеся к зарубинецкой культуре, распространенной по полосе лесостепи от верховьев Днестра и Западного Буга до восточных областей Среднего Поднепровья.

Более того, они полагали, что зарубинецкая культура формирова­ лась также в пределах восточноевропейской территории, хотя и с участием западных элементов.3 4 Следовательно, названные выше некоторые советские исследо­ ватели, не допускавшие мысли, что славяне могли появиться в Восточной Европе раньше третьей четверти I тыс., оказались значительно в большей степени автохтонистамн. чем сами авторы и последователи «висло-одерской» теории, с которой теперь не сог­ ласны как многие польские, так и советские исследователи.35

–  –  –

ЗАРУБИ НЕЦКИЕ ДРЕВНОСТИ. ИХ ТЕРРИТОРИЯ

И ЛОКАЛЬНЫЕ ГРУППЫ

Вопрос о древностях Черняховской культуры I I I - IV вв. н. э, не менее дискуссионный, чем стоящий перед восточнославянской археологией вопрос о зарубинецких древностях последних столе­ тий до новой эры и начала I тыс. н. э. В первых десятилетиях нашего века вопрос этот по своей остроте, правда, значительно уступал Черняховскому. Сначала он рассматривался как соподчи­ ненный ему, позднее - как вовсе не относящийся к славянской тематике. Но в последние десятилетия проблема отношений зарубинецких племен к славянскому миру снова встала на повестку дня. Зарубинецкие племена стали рассматриваться многими ис­ следователями в качестве древнейшей, известной ныне восточ­ нославянской группировки, В 50-70-х гг. был собран новый обширный материал, свидетельствующий в пользу этого заклю­ чения.

Как известно, в течение XX в. точка зрения на этническую при­ роду зарубинецкого населения в археологической литературе неоднократно менялась. На первых страницах этой книги речь уже шла о том, что сначала - на рубеже и в начале нашего века, когда в Киевском Поднепровьс были открыты первые зарубинецкие древ­ ности, их носители были определены как непосредственные предки черняховцев. То и другое население - и зарубинецкос и черняховскос - рассматривалось в качестве раннеславянских группировок.

Эту мысль, высказанную В. В. Хвойкой, первоначально горячо поддержал один из крупнейших русских археологов начала нашего века А. А. Спицын. Но позднее, к исходу 20-х гг., он решительно изменил свое мнение, ибо выяснилось, что зарубинецко-черняховские связи, из которых первоначально исходили археологи, оказались ошибочными, ложными. В Среднем Поднепровье нс было найдено ни одного могильника, который содержал бы как зарубинецкие, так и Черняховские погребения, ни одного зарубинецко-черняховского поселения, свидетельствующего о пере­ растании одной культуры в другую, о генетических связях между ними. Спицын предложил тогда связывать зарубинецкие племена со скифским миром, а черняховцев по-прежнему считал древними www.RodnoVery.ru славянами,1 что, как мы видели, было несомненной ошибкой.

Параллельно существовала еще и другая точка зрения на зарубинецкие племена, рассматривающая их в качестве одной из древних германских группировок. Таких взглядов придерживались и неко­ торые отечественные археологи.

В 50-е гг. стало очевидным, что ареал зарубинецких древностей I I - I вв, до н. э. и 1 в. н. э. не ограничивался узкими рамками Киевского Поднепровъя. Он был значительно шире, распростра­ няясь от Среднего Днепра как далеко на Запад, так и на восток и заходя в Верхнее Поднспровье. После того как повсюду в этих же пределах (и южнее) были обнаружены славянские древности третьей четверти I тыс., в среде археологов снова возникла мысль, что у зарубинецкой и раннесредневековой славянской культур имеются многочисленные общие элементы и что «славянская точка зрения» на зарубинецкое население была, таким образом, правиль­ ной, хотя и являлась во времена В. В. Хвойки нс более чем догадкой. Но эта мысль долго оставалась недосказанной, ибо зарубинецкие древности отделялись от раннесреднсвековых славянских хронологическим интервалом свыше 500 лет. Каза­ лось бы, это исключало возможность каких-либо серьезных заключений о генетических связях между носителями зарубинсцкой культуры и восточными славянами третьей четверти I тыс.

Но вскоре выяснилось что такое категорическое заключение было явно преждевременным: общие черты в зарубинецкой и ранне­ средневековой славянской культурах отнюдь не были случайными.

В 50- 70-х гг. на Киевщине, в пределах Гомельского и Могилев­ ского Поднепровья и повсюду в поречье Десны, в основном север­ нее Черняховского ареала, были обнаружены и исследованы ранее неизвестные археологические памятники - места поселений и от­ дельные могильники с трупосожжениями второй и третьей четвер­ тей I тыс., как будто заполняющие брешь между зарубинецкими и раннесредневековыми восточнославянскими древностями. Они позволили проследить, как в течение нескольких столетий (со II п о І в.) зарубинецкая культура мало-помалу эволюционировала, превращаясь в раннссредневековую культуру восточных славян.

Н уж но при этом отметить, что данная эволюция не приводила к коренным изменениям в облике культуры. Многие со основные особенности почти без изменений сохранились от зарубинецкого времени вплоть до средневековья, несмотря на то что в указанные столетия зарубинецкие племена и их потомки, как мы увидим ниже, сначала расширяли свою территорию к северу, заняв в Верх­ нем Поднепровье многие земли древних балтов, затем, накануне средневековья, нс прекращая движения на север, совершили грандиозное расселение в южном направлении в области, занятые некогда черняховцами. В итоге территория потомков зарубинец­ кого населения - древних восточных славян - за 4- 5 столетий увеличилась не менее чем в три раза.

1 Спицын А. А. Поля погребальных урн. - СА, 1948, т. 10, с. 53-72.

www.RodnoVery.ru Насколько мне известно, такую точку зрения на зарубинецкое население и его роль в восточнославянском этногенезе в настоящее время разделяет значительное большинство археологов-славистов.

В последние годы В. В. Седовым была сделана, кажется, един­ ственная попытка другой этнической интерпретации зарубинецких племен и их культуры.2 По его мнению, зарубинецкое население являлось не славянской, а западнобалтийской группировкой.

В конце I тыс. до н. э. оно якобы совершило переселение из ЮгоЗападной Прибалтики в Среднее Поднепровье. И затем поднялось вверх по Днепру и Десне, достигнув поречья Верхней Оки, где оставило после себя древности так называемой мощинской куль­ туры.

Мне уже приходилось писать об этой ошибочной концепции, не подтверждаемой сколько-нибудь серьезными археологическими аргументами.3 В настоящее время, когда опубликованы результаты исследований деснинских памятников I тыс. и значительно лучше изучены верхнеднепровские древности этого же периода, стало совершенно очевидно, что отнюдь не в верховьях Оки, а именно здесь - на Верхнем Днепре и на берегах Десны - обитали пря­ мые потомки зарубинецкого населения, по культуре совсем иные, чем мощинские племена. Как мы увидим ниже, они сохраняли почти в неизменном виде многие особенности культуры своих зарубинецких предков, такие ка к характер поселений и жилищ, погребальная обрядность, формы керамики, ее разделение на ку­ хонную и столовую, обычай носить фибулы и мн. др.

Что же касается верхнеокских мощинских племен, то их куль­ турные традиции были совсем другими. Эти племена жили преимущественно на городищах, а не на открытых поселениях - селищах, ка к потомки зарубинецких племен, в жилищах другой конструкции; их погребальными древностями являются не могиль­ ники, а курганы с явными признаками медвежьего культа, характерного для племен балтийской группы. Лиш ь в лощеной посуде мощинских племен можно отыскать некоторые черты сход­ ства с позднезарубинецкой керамикой. Речь идет о глиняных лощеных мисках, напоминающих по форме миски позднезарубинецкого типа из Верхнего Поднепровья и Подесенья. В мощинской среде эта посуда была несомненно результатом прямого влияния позднезарубинецкого населения на своих северных соседей, пер­ вым признаком грядущей ассимиляции восточнобалтнйского населения славянским.

2 Седое В. В. Славяне Верхнего Поднепровья и Подвинья. - М И А, 1970, № 163, с. 3 8 -4 8.

3 Третьяков П. Н. У истоков древнерусской народности. - М И А, 1970, № 179, С. 60.

–  –  –

Территория зарубинецких племен во I I - I вв. до н. э. и начале новой эры охватывала, ка к уже указывалось, лесостепную и частично лесную полосу западной и центральной части Украины (рис. 2). На западе их древности известны вдоль верхнего течения Припяти, главным образом по ее правому берегу, а такж е по низовьям правых припятских притоков - Стыри, Горыни и Случи.

Крайние северо-западные пункты расположены на смежном с вер­ ховьями Припяти участке берега Западного Буга; крайние, ю ж ­ ные - в западных областях Украины: на берегах Ю жного Буга, в его верхнем и среднем течении, а также Днестра.

На обоих берегах Среднего Днепра многочисленные поселения и могильники зарубинецкой культуры образуют две компактные группы. Первая находится на участке, ограниченном с севера устьем Десны, с юга - Росью и Тясмином. Сюда же примыкает несколько пунктов в низовьях Дёсны, по обоим ее берегам. Другая группа зарубинецких племен на Днепре обитала севернее, между 1

–  –  –

www.RodnoVery.ru устьями Припяти и Березины, преимущественно по правой стороне Днепра.4 * Территория, принадлежавшая зарубннецким племенам, изу­ чена еще далеко не достаточно. И возможно, что сложившиеся в науке представления о трех обрисованных выше зарубинецких группировках - полесской (припятской), среднеднепровской и верхнеднепровской, - якобы отдаленных друг от друга свобод­ ными от поселений пространствами, являются не вполне соответ­ ствующими действительности. Ю. В. Кухаренко, впервые разде­ ливший зарубннеикне древности на три указанные группы, не аргу­ ментировал свою мысль анализом археологического материала.® Это попытался сделать позднее Е. В. Максимов, по мнению кото­ рого, полесские, среднеднепровские и верхнеднепровские племена отчетливо различались формами керамики, характером жилищ и отчасти погребальной обрядностью.6 Но если мы обратимся к фактическому материалу, нас неминуемо станет точить червь сомнения.

Начнем с находок из полесских могильников Отвержичи, Велемичи I - II, Воронино и др. Керамика их значительно разно­ образнее, чем она изображена в книге Е. В. Максимова. В Полесье встречены, по сути дела, все формы посуды, известные на Днепре.

Здесь более отчетливо были представлены в раннее время лишь западные (поморские) реминисценции. В предыдущее время сюда проникали из более западных областей так называемые поморские племена, которые рассматриваются Ю. В. Кухаренко и Д. А. Мачинским в качестве важнейшей подосновы зарубинецкого насе­ ления.7 Но отголоски поморской культуры имеются и на Среднем Днепре, в частности на его левом берегу - в низовьях Десны.® На Среднем Днепре больше встречается сосудов «скифского»

облика с насечками н защипами по венчику. На Верхнем Днепре посуда в целом несколько проще, чем в Среднем Поднепровье и Полесье. Там почти не попадаются сосуды с ручками, а также налепами в виде полумесяца. Проще формы мисок. Меньше тщательно вылощенной керамики с гранеными венчиками. Но все эти различия малосущественны, они не нарушают целостности комплекса зарубинецкой керамики.. В лучшем случае их можно рассматривать как диалектные.

Что же касается попыток Е. В. Максимова подразделить зару­ би нецкое население по облику жилых построек, то их нельзя при­ знать убедительными. В нашем распоряжении есть достаточный материал по зарубннецким жилищам лишь из Среднего Поднепровья. Верхнеднепровские жилища известны по раскопкам только 4 КухаренкоЮ. В. Зарубинецкая культура. - С АИ, 1964, выл. Д І -19, с. 43- 47.

8 Там же. с. 13.

8 Максимов Е. В. Среднее Поднепровье на рубеже и. э. Киев, 1972. с. 119- 128.

1 Кухаренко Ю. В. К вопросу о происхождении зарубинецкой культуры. - СА.

1960, № I, с. 289-300; Манинский Д. А. К вопросу о происхождении зарубинецкой культуры. - К С И А, 1966, вып. 107. с. 3-8.

* Петров В. П. Зарубннецкий могильник. - М И А, 1959, № 70, с. 32- 60.

www.RodnoVery.ru в двух пунктах: на Чаплинском и Моховском городищах, а в П о­ лесье исследовано всего три землянки. Следовательно, характери­ зовать зарубинецкие жилища в разных областях пока что явно преждевременно.

В погребальном обряде во всех трех областях также имеется много общего. Но в Верхнем Поднепровье, судя по Чаплинскому могильнику, вовсе не встречалось урновых захоронений, распро­ страненных на Среднем Днепре и на берегах Припяти наряду с ямными. Другим отклонением от общезарубинецкой нормы в Чап­ линском могильнике является будто бы отсутствие в погребениях остатков мясной ритуальной пищи, костей животных. Эти малосущественные отличия в зарубинецких древностях разных областей Е. В. Максимов объясняет различными традициями в культуре предшествующего, дозарубинецкого времени, что, быть может, и справедливо.

В основном зарубинецкая культура на всей территории своего распространения выступает как сравнительно однообразная.

Везде - и на Днепре, и на Припяти - ее появление за малым исключением укладывается в одни и те же хронологические рамки.

И там и здесь она характеризуется одними и теми же основными чертами. Керамика и главный датирующий материал - фибулы латенских типов - во всех областях более или менее одинаково эволюционируют. Данные последних лет позволяют, по-видимому, несколько сузить интервалы, отделяющие друг от друга группы зарубинецких древностей на Днепре и Припяти. Особенности, различающие эти групіцл, в свете новых материалов скорее стира­ ются, чем становятся более отчетливыми.

Вопрос о происхождении зарубинецких племен и их культуры до сих пор еще не решен. К а к уже указывалось, существует мнение о их западных или северо-западных истоках. Но мнение это по­ коится не столько на основе бесспорных археологических фактов, сколько на соображениях общего характера. Зарубинецкие мо­ гильники с трупосожжениями действительно являются ка к бы поздним восточным ответвлением центральноевропейских древ­ ностей, основой которых послужили «поля погребений» лужицкой культуры. Они как будто бы не имеют ничего общего на востоке Европы. Л иш ь среди зарубинецкого инвентаря в Поднепровье, прежде всего среди керамики, налицо некоторые местные элементы, восходящие к культуре скифского времени.

На этом основании наряду с мнением, что зарубинецкие.пле­ мена пришли в Поднепровье с северо-запада, существует представ­ ление об их местном, днепровском происхождении. Но и в данном случае такж е подразумеваются их западные истоки. Только про­ цесс появления здесь людей с Запада сдвигается в отдаленное прошлое, в эпоху бронзы или скифский период. Некоторые иссле­ дователи, наконец, полагают, что в создании зарубинецкой куль­ туры участвовали милоградские племена I тыс. до н. э. - при пяте ко-днепровская группировка племен раннего железного века, речь о которых еще будет идти ниже. Более того, эти 3П Н / Третьяков www.RodnoVery.ru племена иногда рассматриваются в качестве основных предков носителей зарубинецкой культуры на том основании, что те и дру­ гие жили примерно на одной и той же территории и хронологически соприкасались друг с другом. Защитники такой тонки зрения исключают милоградские племена из числа верхнеднепровских балтов, как их обычно называют, что обосновывается некоторыми своеобразными особенностями их культуры. Но в целом разнииа между мнлоградской и зарубинецкой культурами являлась на­ столько существенной, так мало было у них общих элементов, что сколько-нибудь убедительно аргументировать эту мысль пока не­ возможно. Словом, вопрос об истоках зарубинецкой культуры еще неясен, и, по-видимому, его решение пока что преждевременно из-за плохой изученности древностей предыдущего периода, а также зарубинецких памятников Верхнего Побужья и Поднестровья, исследованных далеко не достаточно.

На Верхнем Днепре, между Припятью и Березиной, по моему мнению, зарубннецкое население появилось несколько позже, чем на Припяти и в Среднем Поднепровье. Об этом говорит отсут­ ствие в культуре верхнеднепровской группы отчетливых ранних элементов, в частности поморских. Кроме того, культура этой группы, особенно ее керамика, отличается большой грубостью н простотой, что свойственно более позднему зарубинецкому вре­ мени. Тенденцию Л. Д. Поболя удревнять материалы Чаплинского городища и могильника {а это пока единственный обстоятельно исследованный ранний зарубинецкий памятник в Верхнем Поднепровье) нельзя считать правильной, как и его стремление распро странить зарубинецкую территорию I I - I вв. до н. э. и I в. н. э.

далеко на север, туда, где нет зарубинецких могильников и где на местных городищах встречаются лишь единичные зарубинецкие предметы, а керамика только отдаленно напоминает заруби­ нецкую 9 Мне представляется, таким образом, что Верхнее Поднепровье не было ни местом формирования зарубинецкой культуры, ни областью особенно раннего расселения зарубинецких племен.

Распространение вверх по Днепру за устье Припяти являлось, по-видимом у, первым шагом их движения на север из Среднего Поднепровья и поречья Припяти, начавшегося в конце I тыс. до н. э.. речь о чем еще пойдет ниже.

–  –  –

Культура зарубинецких племен должна быть отнесена к среднему железному веку; это был, так сказать, восточноевропейский латен. И не только по обилию железа в быту, не только по общему, относительно высокому уровню производства, но и по мелким дета

–  –  –

ля™ материальной культуры (скажем, таким, как фибулы латенских форм) могут быть определены зарубинецкие племена. Они имели относительно развитое сельскохозяйственное производство:

пашенное земледелие, знакомое со всеми основными"зерновыми культурами (кроме ржи?) и различными корнеплодами, - а также все известные ныне виды домашнего скота. Меньше были развиты ремесла; разделение труда еще не сказалось на экономической и социальной структуре общества. Обмен велся преимущественно с целью получения продуктов и изделий иноземного происхож­ дения.1 0 В настоящее время в пределах зарубинецкой территории встре­ чены многочисленные остатки поселений и могильников с трупо­ сожж ей и ями, раньше называемых обычно «полями погребений».

Но исследованы эти древности неравномерно. Лиш ь Киевское Поднепровье может считаться более или менее обстоятельно изученным. Здесь же произведены наиболее значительные раскопки зарубинецких поселений, позволяющие сделать некото­ рые заключения о их размещении, размерах, планировке и других особенностях.

Зарубинецкие поселения в Среднем Поднепровье представлены древностями двух типов: городищами и остатками неукрепленных поселений - селищами. По подсчетам Е. В. Максимова, городищ на берегах Днепра, на Киевщине, 29. Селищ в настоящее время известно20, но несомненно, что в действительности их значительно больше и новые исследования в ближайшие же годы изменят эту цифру. По-видимому, поселения расположены группами. Одна такая группа находится на месте современного Киева и ниже его;

другая - вниз по Днепру между Ржищевом и Зарубннцами;

третья примыкает к устью Роси. Имеются остатки поселений в низовьях Тясмина и на левом берегу Днепра, в поречье Трубежа и по нижнему течению Десны. Карта поселений обещает стать значительно интересней после их хронологической классификации, когда можно будет судить о движении населения, о его численности в разные периоды и о группах синхронных поселений. Предпола­ гается. что группировка поселений отражает племенную структуру бинецкого общества.

о, что среднеднепровскне зарубинецкие племена сооружали укрепленные поселения"- городища, окончательно было установ­ лено сравнительно недавно. Дело в том, что на территории Киев­ ского Поднепровья зарубинецкие наслоения, как правило, лежат под остатками древнерусского времени; их укрепления - валы, рвы, экскарпы - принимались за древнерусские. О существовании зарубинецких городищ стало окончательно известно в 60-х гг.

нашего века лишь после раскопок Е. В. Максимова на горе 1 Пашкова С. II., Янушсвич 3 В. Землеробетво племен зарубинецькоі куль­ туры. - СРС, 1969; Панкова С. П. Господство схшнослов’янських племен на рубеж!

иашоі ери. Киів, 1974, с. 9-60; Третьяков П. И Чаплинское городище. - М И Д, 1959, № 70, с. 152; Максимов Е. В. Среднее Поднепровье.... с. 69-80.

www.RodnoVery.ru Юрковице в Киеве, на горах Пил и пенковой и Бабиной около Канева.

Более или менее значительные раскопки в Среднем Поднепровье были произведены лишь на одном зарубинецком городище, исследованном Е. В. Максимовым, - Пил ипен нова Гора.1 1 Но, судя по зондажам, произведенным на многих городищах, во время которых вскрывались небольшие участки, в лучшем случае остатки отдельных построек, можно сделать заключение, что повсюду люди жили в прямоугольных или квадратных однока­ мерных домах площадью 12- !6 м2, несколько углубленных в землю (до 0.5- 0.8 м). Их легкие деревянные или сделанные из плетня стены штукатурили глиной. Как показали раскопки на городище Пилипенкова Гора, стены домов белили снаружи и внутри мелом. Они напоминали, следовательно, старые украин­ ские хаты.

На уровне земляного пола в центральной части жилища или около одной из стен располагался открытый очаг округлой формы, диаметром 0.8- I м. Нередко очаги имели глинобитный под; перед очагом в отдельных жилищах находились предочажные ямы. Печей в зарубинецких жилищах не встречено. Два-три слу­ чая, когда при исследовании жилищ отмечались печи, являются сомнительными: за остатки печей либо принимались очаги с глиняными бортиками, либо же зарубинецким возрастом датиро­ вались остатки жилищ-землянок, в действительности относящихся к более позднему времени. Очаги устраивались и вне жилищ - на открытом воздухе или под легкими навесами. Они использова­ лись, вероятно, в течение лета.

Раскопки на городище Пилипенкова Гора, где на площади около 3000 мг были обнаружены остатки 38 жилищ, позволили составить представление о планировке поселения. По наблюдениям Е. В. Максимова, в пределах раскопанной площади жилища располагались по двум замкнутым кругам или овалам, так что внутри каждого круга было свободное от построек простран­ ство. Такая планировка свидетельствует, очевидно, о значительной архаике общественных отношений: малая семья уже определилась, о чем говорят незначительные размеры жилищ, но она еще не отор­ валась от своей родовой общины, к которой принадлежали семьи, жившие в одном круге. Как мы увидим ниже, целостность родовой общины в зарубинецкое время подтверждается наблюдениями.

Сделанными при исследовании и других археологических ма­ териалов.

Кроме остатков жилищ на Пилниенковой Горе, как и на других зарубинецких городищах, встречены многочисленные хозяйствен­ ные ямы. Обычно они круглые, диаметром около I м и такой же глубины. Многие ямы были в древности сводчатыми: диаметр их горизонтального дна был больше поперечника в верхней части.1 1 Максимов € В. Зарубинецьке городище Пилипенкова Гора. - Археологія, 1971, т. 4, с. 4 1 -5 6.

www.RodnoVery.ru Имеются ямы со ступеньками - настоящие погреба, где храни­ лись, очевидно, скоропортящиеся продукты. Большинство ям служило хранилищами для зерна, корнеплодов, сушеной рыбы.

Судя по обломкам античных амфор, фибуле среднелатенской схемы и бронзовой понтийской монете, зарубинецкое городище

Пнлипенкова Гора существовало длительный отрезок времени:

от II в. до н. э., может быть от конца I I I в. до н. э., и до І-в. н. э.

включительно. Другие среднеднепровские городища в большин­ стве случаев датируются этим же временем.

В 1948 г. во время раскопок В. А. Богусевича и Н. В. Линки в северной части городища Пнлипенкова Гора были встречены Остатки железоделательного производства: куски железного шлака и; как предполагает Е. В. Максимов, разрушенные кузнеч­ ные горны.

Остатки железоделательного и кузнечного производства были встречены и в других пунктах, а около с. Лютеж, в устье р. Ирпеня, к северу от Киева, исследовано место, где в течение нескольких столетий зарубинецкое население выплавляло железо из болотной руды. Постоянного поселения здесь не было: найдены остатки лишь трех зарубинецких жилищ, из которых только одно кажется более или менее капитальным; два других - временные легкие постройки. На Лютежском поселении обнаружены остатки 15 горнов для сыродутного изготовления железа. Они не одновре­ менны; их сохранность плохая - уцелели лишь вогнутые донья и кое-где нижние части стенок- Диаметр горнов 0.45 м при толщине стенок 0.05-0.10 м. Это были очень маленькие горны, свидетель­ ствующие о мизерных масштабах производства, о его доремесленнгм характере. Железо изготовлялось здесь в течение всего Зарубинецкого времени, вплоть до II в. н. э.,1 судя по находке глазчатой фибулы.

К более позднему времени, чем поселения-городища, относятся в Среднем Поднепровье неукрепленные зарубинецкие поселения - селища. Л иш ь часть из них синхронична городищам. Они дати­ руются главным образом темн же, что и городища, обломками античных амфор. Но другие селища в массе моложе: они принадле­ ж ат к самому концу I тыс. до н. э. и к I - II, а может быть, и I I I вв. н. э.

Ранние селища, синхроничные городищам, не исследовались путем раскопок; они известны в основном по подъемному мате­ риалу: керамике, иногда фибулам. К а к правило, селища имеют незначительный по мощности песчаный культурный слой. Располо­ женные на невысоких местах по берегам рек, иногда на всхолмле­ ниях в пойме, они представляли собой скорее всего остатки времен­ ных сезонных поселений, например рыболовческих.

Другой характер имели зарубинецкие селища более позднего времени. Располагаясь примерно так же, как и более ранние, - 1 1 Бидаияя В. И, Панкова С. П. Зарубинецкое поселение у с. Л ю теж. - М И А, 1969. № 160, с. 5 1 - 74.

www.RodnoVery.ru на невысоких местах по берегам стариц и маленьких речек - притоков Днепра, они часто служили местами постоянного долго­ временного обитания. На них открывают при раскопках такие же, ка к на древних городищах, остатки углубленных в землю прямо­ угольных жилищ, такие же хозяйственные ямы. Селища достигают нередко больших размеров. Это были в свое время многолюдные поселки, по величине не уступающие старым городищам.

На селище Л у г 4, находящемся на берегу р. Почайны в преде­ лах г. Киева, исследованном за последние годы А. М. Шовкопляс, существовало одновременно не менее 25- 35 прямоугольных, несколько углубленных в землю жилищ. Они располагались по окружности, очевидно, повторяя планировку, отмеченную Е. В. Максимовым на городище Пилнпенкова Гора. Убедитель­ ным свидетельством того, что Л уг 4 являлся местом постоянного обитания, служат свыше 700 обнаруженных в его пределах хозяй­ ственных ям обычного размера и формы. Материалы раскопок на селище Л уг 4 еще не опубликованы, но, по предварительным информациям, оно относится к самому концу I тыс. до н. э.

и к началу новой эры. Селище датируется позднелатенскнмн фибулами.1 3 Древних поселений, подобных селищу Л уг 4, имеется в Киев­ ском Поднепровье несколько. В качестве другого примера можно назвать огромное селище (или группу селищ) на пологом берегу р. Стугны (приток Днепра) около с. Таиенки. Там на пашне и на развеянных ветром местах собрано большое число зарубинецкой керамики, грубой кухонной и вылощенной столовой, а также более 10 фибул рубежа и первых веков I тыс. н. э., зарубннецкнх с широкой треугольной спинкой и позднелатенских со сплошным приемником. Найдены глазчатая фибула, несколько железных ножей, глиняные пряслица, железные кельтовидные топоры, брон­ зовые трубочки -проннзки, кольца, бусины и др. Раскопок в Та ценках не производилось, но известно, что толщина культурного слоя в пределах селища местами достигает 0.5 м.1 4 Значительно хуже исследованы на Киевщине зарубинецкие могильники. На первый взгляд, они известны на Днепре ниже устья Припяти, в низовьях Десны, Сулы, Пела и Тясмина свыше чем в‘ 25 пунктах, что свидетельствует как будто бы о высокой степени учета таких памятников. Но в подавляющем большинстве случаев раскопок в этих пунктах не производилось или они ограничивались вскрытием лишь нескольких погребений. В первом по времени открытия могильнике - Зарубинецком - В. В. Хвойкой было раскопано всего лишь три погребения, из них два - обычные трупосожжения, а одно - трупоположение, отношение которого к зарубинецкой культуре вызывает некоторые сомнения. Основная1 5

–  –  –

коллекция керамики и бронзовых изделий, собранная Хвойкой на Зарубиной горе, происходит из погребений, разрушенных мест­ ным населением в конце прошлого века при добывании камня.1 6 Наиболее крупные раскопки в Среднем Поднепровье были произведены в конце 30-х- начале 40-х гг. И. М. Самойловским на Корчеватовском могильнике под Киевом. Могильник разру­ шался карьером, и, вероятно, немалая его часть к моменту раско­ пок уже была уничтожена. Удалось исследовать 103 погребения, в большинстве случаев ямных. Могилы были удлиненные, в рост человека, ориентированные по линии восток-запад. Пережжен­ ные кости занимали восточную часть могилы; в западной - нахо­ дились глиняные сосуды и другой инвентарь. В ямных погребениях были обычны кости животных - остатки положенной в могилу пищи. Чаше всего попадались кости козы, овцы и свиньи, реже - коровы и лошади. В одном погребении найдена кость собаки.

В меньшем количестве встречены урновые захоронения, когда пережженные кости зарывались в землю в глиняном сосуде - урне. Иногда урна сопровождалась другими сосудами, вероятно, с погребальной пищей. Урновых погребений раскопано около 30, расположенных тремя группами. Они помещались в круглых ямах диаметром 0.5 м.

Глубина ямных и урновмх погребений одинакова:

от 0.25 до I м. Кроме того, Самойловский сообщает о наличии на Корчеватовском могильнике захоронений несожженных умер ших, отдельных черепов, смешанных погребений и, наконец, кенотафов. Определенно к зарубинецкому могильнику относятся лишь расположенные по его периферии обычные погребения; два из них сопровождались зарубинецкими проволочными фибулами.

Возраст других погребений вызывает некоторые сомнения. До зарубинецкого могильника на этом месте были более древние культурные наслоения. Контуры могильных ям при раскопках не прослежены. Тут, следовательно, могла быть допущена не­ которая путаница.

Коллекция находок из Корчеватовского могильника состоит из 188 глиняных сосудов, 20 бронзовых и трех железных фибул, трех бронзовых проволочных браслетов, перстня, височного спи­ рального кольца, подвески на цепочке, двух ножей, мелких бусинок и кусочков оплавившегося стекла. Предметы вооружения представлены единственным железным наконечником копья, очень плохо сохранившимся.

Из 188 глиняных сосудов 143 происходят из погребений, раско­ панных И. М. Самойловским, остальные - из разрушенной части могильника. Урнами служили преимущественно чернолощеные биконическне горшки, изредка - выпуклобокие, с налепными подковками или же грубые кухонные обычно биконического профиля с шероховатой поверхностью. Инвентарь ямных трупосожжений составляли горшки, миски и кружки, как правило1 5 1 Петров В. П. Зарубннецкнй могильник, с. 32- 60.

www.RodnoVery.ru чернолощеные. Нередко в могилах находилось по три сосуда всех этих видов; в некоторых - место горшка занимал кувшин с относительно узким горлом, иногда с ручкой. Ручки (ушки) были у большинства кружек. В целом посуда отличалась тщательной выделкой; она хорошо вылощена, имеет преимущественно черный цвет. Некоторые сосуды украшались узкими валиками или желоб­ ками, подчеркивающими место перехода от тулова к горловине.

Особенно старательно изготовлялись миски. У них расширенная, несколько отогнутая наружу верхняя часть, внутри нередко граненая, закругленное, подчас почти острое ребро на три пятых высоты и сильно суживающаяся нижняя часть, заканчивающаяся плоским дном или полой ножкой. У нескольких мисок более простой профиль: широкий верх с чуть суженным венчиком и неболь­ шое дно.

Чуждым по форме сосудом является выпуклобокая амфора с узким горлом и дном и двумя обломанными ручками. Амфора вылеплена вручную, отличается некоторой асимметричностью, напоминая по форме фасисские амфоры I I I - II вв. до н. э. Среди лепных урн выделяется высокий выпуклобокий сосуд с налепным волнистым валиком, вылощенной верхней частью и шероховатой нижней, украшенной вертикальными линиями. Такие сравнительно крупные сосуды встречаются в обломках на местах зарубинецких поселений, являясь аргументом в пользу мнения об автохтонном происхождении зарубинецкой культуры, ибо подобная посуда была распространена в Среднем Поднепровье еще в предскифское время. Но она была известна и на Западе.

Бронзовые фибулы из Корчеватовского могильника принадле­ жат к среднелатенским типам. Одни из них проволочные с короткой или более длинной пружиной; другие (их большинство) зарубинецкие с треугольной спинкой, узкой или более широкой. Железные фибулы найдены в обломках.1 6 В целом инвентарь Корчеватовского могильника является типично зарубинецким 11- I вв. до н. э. Находки из других могиль­ ников Среднего Поднепровья. за редкими исключениями, уклады­ ваются в корчеватовскую типологию как по керамике, так и по фибулам. М ожно предполагать, что древнейшая часть могиль­ ника, относящаяся к началу II, а быть может, по мнению украин­ ских археологов, к концу Ш в. до н. э., расположенная на краю коренного берега, была давно разрушена и осталась неизвестной археологам. Некоторые исследователи полагают, что древнейший период бытования зарубинецкой культуры, в частности Корчева­ товского могильника, был «дофибульным», но это не более чем предположение.

Очень близок Корчеватовскому могильнику другой могильник Киевского Поднепровья - Пироговский, находящийся на краю коренного правого берега Днепра вблизи Пироговского зарубинец

–  –  –

кого городища. Могильник обнаружен А. И. Кубышевым и В. А. Круцем в 1966 г. при исследовании остатков позднетриполь­ ского поселения. Тогда же А. И. Кубышевым и Е. В. Максимовым были произведены раскопки.части могильника, во время которых удалось вскрыть 49 зарубинецких захоронений. 37 ямных трупосожжений, шесть урновых, три неопределенных, наконец, три могилы с трупоположениями. Ямные трупосожжения находились в удаленных ямах размером в рост человека, ориентированных по линии восток- запад; урновые - в круглых ямах диаметром более 1 м. Глубина тех и других от 0.3 до 0.7 м. Во всех ямных погребениях сожженные кости были положены в восточной части могилы, инвентарь*- в западной или центральной. Здесь жеч лежали остатки пшци.- кости животных, плохо сохранив­ шиеся. В урновых погребениях глиняные урны с пережженными костями стояли в центре ямы. Во многих ямных захоронениях, как и в Корчеватовском могильнике, инвентарь составляли три сосуда: горшок, миска и круж ка. Трупоположения были ориенти­ рованы на запад; все они безынвентарные и отнесены к зарубинецкому времени лишь по аналогии с подобными же корчеватовскими погребениями.

Инвентарь погребений Пироговского могильника состоит из глиняных сосудов, бронзовых фибул, железного ножа, несколь­ ких бусин и каменного пестика. Сосуды в основном повторяют формы керамики КорчеватовскоРо могильника. Все они относятся к лощеным, за исключением двух урн, для которых использованы простые кухонные горшки. Фибул найдено И. Они происходят из девяти погребений; в двух было по две фибулы. Все фибулы, кроме одной, среднелатенские, и лишь одна позднелатенская.

Одна проволочная среднелатенская фибула имеет перевитую д уж ку с двумя восьмерками. Такие фибулы относят к сравни­ тельно ранним - II в. до н. э. Другие - типичные зарубинецкие с треугольной спинкой, узкой и более широкой. Позднелатен­ ская фибула - простая, проволочная, со сплошным приемни­ ком.17 Среди находок, происходящих из других зарубинецких могиль­ ников Киевского Поднепровья, интересен сосуд весьма архаичной «поморской» формы из Пуховки, расположенной на левом берегу Днепра напротив Киева.1 Но другие находки из Пуховки типично зарубинецкие. Некоторые особенности можно отметить в заруби­ нецких материалах окраинных южных районов Киевского Подне­ провья, например Субботовского могильника Черкасской области.

В своей работе о зарубинецких древностях Ю. В. Кухаренко сделал попытку совсем вывести эти окраинные древности за рамки заруби

–  –  –

нецкой культуры,1 с чем, однако, трудно согласиться. Если так пос­ тупать, пришлось бы вообще отказаться от зарубинецкой культуры как целого и заменить ее несколькими культурами с нечеткими отличиями друг от друга.

На Припяти, в области Полесья, исследовались, по сути дела, лишь зарубинецкие могильники. Места поселений, известные в нескольких пунктах, изучению почти не подвергались, и их харак­ тер остается невыясненным. Обычно считают, что зарубинецкие поселения на Припяти в отличие от среднеднепровских городищ не имели никаких защитных сооружений. Но это отнюдь не дока­ зано. Возможно, что население, жившее в местности, лишенной высоких берегов, что характерно для Полесья, применяло особые меры зашиты своих селений, например обносило их мощными деревянными оградами.

Зарубинецкие жилища в Полесье, как уже указывалось, по-видимому, мало отличались от днепровских. Судя по раскопкам около деревень Велемичи и Отвержичи, это были прямоугольные, несколько углубленные в землю постройки с очагами в центре помещения или около одной из длинных стен.2 0 Зарубинецкие могильники Припятского Полесья исследованы много лучше, чем места поселений. Значительные раскопки были произведены в пяти пунктах, расположенных преимущественно по правую сторону Припяти или в низовьях ее правых притоков - рек Стохода, Стыри, Горыни и Ствиги. Это два могильника у Велемичей. могильники у Отвержичей, Воронина и Семурадцев.2 1 Могильники находятся рядом с остатками синхроничных поселений в тех же топографических условиях - на невысоких песчаных возвышенностях. В каждом могильнике имелось, видимо, до 200 погребений, ямных и урновых. Но в отличие от Киевского Поднепровья урновых погребений встречается в Полесье очень мало.

К ак и на Днепре, в единичных случаях зафиксированы следы других погребальных обрядов - захоронения отдельных черепов, кенотафы и обычные погребения. Исследователи сообщают, что погребения в пределах могильников никогда не нарушали друг друга. Это указывает, вероятно, на то, что могилы отмечались какими-то знаками. В некоторых случаях при раскопках были выявлены следы деревянных столбов, вертикально стоявших над погребениями сожженных костей.

Общая картина погребений повторяет то, что мы видели в Поднепровье: для ямных захоронений характерна удлиненная форма могил; пережженные кости помещались отдельно от инвен­ 1 Кухаренко Ю. В. Зарубинецкая культура, с. 8.

20 Каспарова К. В. Могильник и поселение у д. Отвержичи. - М И А, 1969, N9 160, с. 131- 168; Кухаренко Ю В- Зарубинецкая культура, с. I I.

9 Кухаренко /О. В. I) Памятники железного века на территории Полесья. - САИ, 1961, вып. Д1-29; 2) Зарубинецкая культура; Каспарова К. В. I) Могильник И Поселение у д. Отвержичи, с. 137- 168; 2) Зарубииецкий могильник ВелеМНИ II. - АСГЭ, 1972, вып. 14, с. 53- 111; Поболь Л. Д. Новые эарубииецкис могильники на Туровщине. - М И А. 1969, 7 * 160. с. 119- 130.

www.RodnoVery.ru таря; глиняные сосуды ставились в могилы нередко потри (горшок, миска и кр у ж ка); посуда и другие веши не носят следов пребыва­ ния на погребальном костре.

Глиняная посуда Полесья несколько проще, чем днепровская, но в основном ее повторяет. То же самое следует сказать о фибу­ лах. Их подавляющее большинство - среднелатенские: проволоч­ ные пли (чаще) зарубинецкие с треугольной спинкой. Более позд­ ние погребения сопровождаются фибулами позднелатенских форм.

Чаще, чем на Днепре, на Припяти встречаются другие бронзовые украшения: трапециевидные подвески, булавки со спиральными головками, спиральные браслеты, бусы. Провинциальность припятского населения сказывалась, очевидно, в его пристрастии к металлическим украшениям, особенно звенящим.

Припятские зарубинецкие древности одновременны днепров­ ским. Они никак не старше их, как полагал в свое время Ю. В. Кухаренко. Их ранняя дата не уходит за пределы П в. до н. э.; может быть, лишь в отдельных случаях она спускается в самый конец I I I в. до н. э.

Несмотря на то что зарубинецкие могильники на правом берегу среднего течения Припяти образуют компактную группу, по инвен­ тарю, а именно по керамике, они не вполне идентичны. По-видимому, здесь сказывается некоторая разница могильников в воз­ расте. Наиболее ранним является, по моему мнению, могильник у д. Отнержичи, среди глиняной посуды которого имеется целая серия узкогорлых горшков «поморской» формы. В других могиль­ никах такая посуда встречается единицами. Но разница в возрасте между Отвержмчамн и другими припятскнми могильниками неве­ лика - вряд ли превышает половину столетия. В основном могиль­ ник у д Отвержичи относится ко I I в. до н. э. - I в. н. э.

Работами Ю. В. Кухаренко в западной части бассейна Припяти был обнаружен ряд памятников более раннего возраста, чемзару бннецкие. Их ранняя группа примыкает к позднелужицким древ­ ностям; более позднюю составляют «поморские» могильники с трупосожжениями типа «подклошевых» и соответствующие им остатки поселений.22 Именно эти древности послужили Куха­ ренко основанием для гипотезы о западном, «поморском» проис­ хождении носителей зарубинецкой культуры, о распространении ее с запада на восток сначала в Полесье, затем на Днепр. На дан­ ную тему Кухаренко опубликовал статью, которая была замыслена как начало широкой дискуссии о происхождении эарубинецких племен.2 3 Но дискуссии не получилось. Никто, кроме Ю. В. Кухаренко, не располагал по названному вопросу свежим материалом. Против его взглядов свидетельствовало, однако, то, что наиболее архаич­ ные зарубинецкие древности в Поднепровье, судя по обломкам античной керамики, датируются более ранним временем, чем полес­ 22 Кухаренко Ю. В. Памятники железного века.... с. 9 сл.

21 Кухаренко Ю. В. К вопросу о происхождении.... с. 289-300.

–  –  –

ские, - по-видимому, концом ПІ в. до н. э. Дискуссия заглохла до появления нового фактического материала.

Но возвратимся к зарубинецким древностям берегов Припяти.

Если на поселениях Поднепровья встречаются обломки античной керамики и другие веши, свидетельствующие об экономических связях зарубинецкого населения с областями Нижнего Поднепро­ вья, то жители берегов Припяти связей с югом почти не имели.

Вообще в полесских могильниках нет находок, говорящих о какихлибо дальних экономических сношениях. Исключение составляет встреченный в одном из погребений могильника у д. Отвержичи кожаный пояс, украшенный бронзовыми бляшками, пластинками и поясным крючком, близкий поясам ясторфской культуры поречья Эльбы, но находящий аналогии и в других областях Средней Европы.2 4 Несколько особое место среди эарубинецких древностей Полесья занимает могильник у д. Семурадцы в нижнем течении р. Ствиги, на ее левом берегу. В начале 60-х гг. Л. Д. Поболем было раскопано здесь 25 погребений, содержащих остатки трупосожжений, лежащих в удлиненных или небольших округлых ямах.

Особенностью могильника является его глиняная посуда: горшки, высокие миски и круж ки небольшого размера, грубые, толстостен­ ные, очень плохо обожженные, несомненно сделанные специально для погребальных целей. Могильник относится к рубежу и началу I тыс. и. з.,судя посреднелатенским фибулам позднего типа и позднелатенским. в том числе фибуле, похожей на «фибулу боев».

Нигде в другом месте керамика, специально сделанная для погре­ бения, плохого качества, полуобожженная, в эарубинецких могильниках не встречена.25 Чем объяснить эту особенность могильника у Д. Семурадцы, мы не знаем.

И последнее, что необходимо отметить в отношении полесских могильников. - наличие на некоторых из них (Велемичи I и II) захоронений с сожжениями, относящихся ко второй четверти I тыс., принадлежащих древностям готско-гепидской культуры, появившейся в это время в западных областях Полесья.26 Речь об этих древностях еще будет идти ниже.

Меньше всего известно о зарубинецких древностях. Верхнего Поднепровья - того участка правого берега Днепра, который ограничен устьем Припяти с юга и устьем Березины с севера.

На этом участке на нескольких старых милоградских городищах имеются верхние слон, относящиеся к зарубннецкой культуре.2 7 По сообщениям Л. Д. Поболя, в данном районе найден ряд

–  –  –

зарубинеиких селищ, возраст которых не был точно определен.

Наибольший интерес представляет могильник с тружк’ОЖЖеіШЯМИ, в основных чертах не отличающийся от средпелікчіроиских и полесских.

Раскопки были проведены на городищах, где культурный слой относился преимущественно кзарубинеикому времени, - Чаплин­ ское и Моховское II, а также на огромном бескурганном Чаплин­ ском могильнике, расположенном за валом первого из упомянутых городищ и принадлежавшем несомненно его обитателям. В преде­ лах могильника Ю. В. Кухаренко и Л. Д. Поболь исследовали 282 погребения, содержащих остатки трупосожжений в удлиненных ямах. Урновых сожжений не было встречено.28 На обоих городищах обнаружены остатки жилых сооружений в виде ямок от некогда вбитых в землю столбов, а также очажных пятен. Жилища были наземными, прямоугольной формы, раз­ мером 4 x 6 м или несколько меньше. Расположенный на полу в центре помещения очаг несколько углублен в землю. На очаге лежала груда небольших камней. На Чаплинском городище жилища располагались тесной группой в той части площадки, которая примыкала к валу. Противоположная была занята хозяйственными ямами, круглыми или овальными, с плоским горизонтальным дном. Многие ямы имели ступеньки. Наверху вокруг ям замечены следы столбов от конического перекрытия.

В одних ямах лежали обломки глиняной посуды; в других на дне был обнаружен толстый слой рыбьих костей и чешуи; вероятно, здесь хранилась сушеная рыба. Большинство ям не дало никаких находок; они предназначались, очевидно, для хранения зерна и корнеплодов.

Из материалов городища обращает на себя внимание коллек­ ция предметов, связанных с земледелием: железные топорыкельты, серпы нескольких форм, каменные зернотерки. Среди костей животных (отбросы пищи) преобладают остатки домашних животных всех видов. Доминирующими являются кости крупного рогатого скота и лошадей, несколько реже встречаются кости свиньи и мелкого рогатого скота.

На городище найдены многочисленные фрагменты изделий из металла и кости: ножи, различные острия, обломок наконечника копья, бронзовые колечки и спиральные браслеты, костяные гребень и пряжка сарматской формы, бронзовые и железные булавки в виде «пастушеского посоха».

Фрагментированная керамика с городища вся без исключения лепная. Она делится на грубую кухонную и лошеную, главным образом в виде ребристых мисок. Обнаружен в обломках один высокий горшок с волнистым валиком, опоясывающим плечики, ниже валика - шероховатый, над валиком - гладкий. Встречены

–  –  –

и обломки сосудов, повторяющих архаичную керамику Среднего Поднепровья. Обычны среди керамики части дисковидных крышек, иногда орнаментированных защипами.

Если в Корчеватовском средиеднепровском могильнике третья часть погребений - урновые. а в могильниках Полесья урновые погребения встречены лишь в редких случаях, то в Чаплинском все погребения, как уже указывалось, оказались ямными. Пере­ жженные кости, ка к правило, очищенные от остатков погребаль­ ного костра, ссыпались в яму в форме вытянутого овала, размером в рост человека. Глиняные сосуды с пищей и кое-какие вещи поме­ щались в могилы, минуя часто погребальный костер. Значительно реже могильные ямы были небольшими, округлыми; в них распола­ гались почти все сожжения, лишенные инвентаря, а такж е детские.

В могильнике почти в каждом трупосожжении находились гли­ няные сосуды: один, два, иногда три. В некоторых могилах обнару­ жены лишь обломки сосудов. Если сосудов было три, то они, как правило, составляли набор: горшок, миска и кружка (малый со­ суд). В целом посуда Чаплинского могильника несколько грубее и однообразнее среднеднепровской: сосудов с вылощенной поверх­ ностью немного; горшки выпуклобокие или реже - биконнческие;

миски более простых форм, чем среднеднепровские; почти все кружки имеют вид маленьких горшочков, некоторые из которых снабжены ручками (уш кам и). Судя по более простой керамике.

Верхнее Поднепровье по сравнению с областью Киевского П о­ днепровья - глубокая зарубннецкая провинция. Но, по-видимому, такой вывод будет не совсем точным. Специфика Чаплинского могильника зависит не столько от его «провинциальности», сколько от большего процента сравнительно поздних захоронений. Если судить о времени могильника по фибулам, то нужно указать, что половина фибул, происходящих из Чаплина, относится к позднелатенскнм формам, которые следует датировать рубежом и 1 в. н. э.

Этому времени соответствуют и глиняные миски с острым ребром, и огрубение всей керамики.

Кроме глиняной посуды и многочисленных фибул инвентарь чаплинских захоронений составляют другие украшения, предметы вооружения и орудия труда. Последние почти не встречались в зарубинеиких могильниках ни Среднего Поднепровья, ни П о­ лесья. В Чаплинском могильнике они также находились далеко не во всех захоронениях. Но все же в могилах найдены 18 железных ножей в большинстве случаев с горбатой спинкой, три топоракельта, два шила, четыре наконечника железных дротиков, 14 наконечников копий с листовидным пером, наконечник стрелы.

Обычны находки больших округлых застежек с подвижной иглой;

нх преимущественно изготовляли из железа. Подробная характе­ ристика и изображения всех находок из Чаплинского могиль­ ника даны в работе Л. Д. Поболя, к которой мы и отсылаем чи­ тателя,29* * Посолъ Л. Д. Славянские древности Белоруссии, т. 2.

www.RodnoVery.ru Два слова о зарубинецких могильниках с точки зрения со­ циального строя оставившего их населения. В целом захоронения в могильниках исключительно однообразны, повторяя в этом отно­ шении более древние кладбища, например лужицкие. Их следует характеризовать как древности общества, еще не затронутого делением, каким было, например, общество кельтов или скифов, что ярко сказалось в их могильных древностях.

Три группы различаемых сейчас зарубинецких племен - среднеднепровская, полесская и верхнеднепровская - были близки между собой по облику культуры, что свидетельствовало, по-видимому, об общности происхождения этого многочисленного населения. Но судьбы их, особенно после рубежа новой эры, оказались неодинаковыми, что не могло не отразиться в дальней­ шем и на развитии их культуры.

Среднеднепровская группа была тесно связана с населением Нижнего Поднепровья. Об этом говорят не только обломки амфор и другие предметы южного импорта, постоянно находимые на среднеднепровских зарубинецких городищах, но и керамика заруби нецкого типа на нижнеднепровских городи щах-поселе­ ниях.30 Хочется думать, что на берега Нижнего Днепра переселя­ лось немало среднеднепровских жителей. Очевидно, экономические связи между двумя соседними поднепровскими областями играли значительную роль в их жизни. С историей Нижнего Поднепровья связана и дальнейшая судьба среднеднепровских племен. Трудно допустить, что прекращение жизни на зарубинецких городищах Среднего Поднепровья не было ближайшим отголоском вторжения сарматов в Нижнее Поднепровье. Возможно, зарубинецкие горо дища явились и непосредственной жертвой грабительских походов сарматов, после чего население Среднего Поднепровья заметно поредело и должно было устраивать свои поселения уж е не на вы соких берегах под зашитой валов и рвов, а, будучи подчиненным сарматам, на невысоких местах без каких-либо защитных соору­ жений. В это время начался значительный отлив зарубинецкого населения в северном и северо-восточном направлениях, речь о чем пойдет ниже.

Иначе сложились судьбы племен полесской зарубинецкой группы. Связи с южными областями, очевидно, не играли в их жизни сколько-нибудь заметной роли. Но вскоре у них появи­ лись свои беспокойные соседи - западные. Это были германские племена - готы, двигавшиеся в Северо-Западное Причерноморье через верховья бассейна Припяти. Их могильники известны во многих местах между верховьями Западного Буга, Припяти и Днестра (рис. 1,5). Правда, наиболее ранние готские древности 30 Петров В. П За рубинецько-корчу ватовська культура Среди кого Подніпрое"я та синхронні культур» су іж н и х территорій. - Археологія, 1961, т. 12, с. 64- 71; Сымоноеич Э. А. Посуда зарубинецкого типа из Николаевского могильника на Нижнем Днепре. - В кн.: Вопросы древней и средневековой археологии Восточ­ ной Европы. М., 1978, с. 94-99; Максимов €. В. Вэасмовідноснни зарубине иьких та степов их племен Поди іп ров"я. - Археологія, 1978, т. 28. с. 45-55. - Прим. ред.

www.RodnoVery.ru

на территории Полесья нельзя датировать раньше чем концом 11 в. и. э. Они. следовательно, несколько моложе полесских зарубинецких могильников, наиболее поздние захоронения на которых едва ли выходят за рубеж I и II вв. Н о первые вторжения готов в Полесье вряд ли правильно датировать по захоронениям в могильниках, которые свидетельствуют не о первом появлении, а у, е о прочном освоении территории пришельцами. Принимая это во внимание и допуская некоторые погрешности в хронологии, следует думать, что именно вторжение готов послужило причиной запустения зарубинеиких поселений в пределах бассейна Припяти.

Выше упоминались готские погребения в полесских зарубинецких могильниках Велеммчи I и II. По-видимому, во время совер­ шения этих захоронений оба могильника продолжали существо­ вать ка к действующие кладбища. Вероятно, на них еще сохраня­ лись какие-то надмогильные знаки. Иначе нельзя объяснить, почему лишь в одном случае из 12 готская могила потревожила более раннюю, зарубинецкую.

Уходя от вторгшихся в Полесье готов, зарубинецкое население двинулось, видимо, вниз по Припяти, вверх по ее левым притокам и далее в область Верхнего Поднепровья, смешиваясь с пришед­ шими сюда обитателями Среднего Поднепровья и с жившим здесь ранее населением зарубинецких городищ верхнеднепровской группы.

Правда, на берегах Средней Припяти и ее притоков известно несколько мест поселений, относящихся, может быть, к более позднему времени, чем 1- 11 вв. н. э., но они остаются пока неисследованными.3 Возможно, что к числу позднезарубннецких древностей относится и могильник с трупосожжениями, обнару­ женный белорусскими археологами в 1927 г. около д. Бурази (Буйразь) в урочище Казаргац.32 Относительно грубая керамика, происходящая из могильника, соответствует керамическому мате­ риалу позднезарубннецких поселений. К а к и на Среднем Днепре, позднезарубинецкая керамика на Припяти является более грубой, хуже лощенной. Тулово больших сосудов нередко опоясывается налепным валиком, венчики украшаются насечками или защипами.

Третья зарубннецкая гр у п п а - верхнеднепровская - в отли­ чие от двух предыдущих жила, видимо, в более спокойной обста­ новке, если не считать условий пограничья со старым верхнедне­ провским населением - восточнобалтийскнмн племенами. Но дви­ жение на север зарубинецкого населения из Среднего Поднепровья и Полесья не могло не сказаться на жизни также и верхнеднепров­ ских племен. Более того, это важное событие в зарубинецком мире прозвучало далеко за его пределами, отразившись решительным образом на судьбе северных соседей - восточных, или днепров­ ских, балтийских группировок.

–  –  –

В последние годы стало известно, что зарубинецкие древности имеются еще в одной области - на юго-западе, в среднем и верх­ нем течении Ю жного Буга и на смежном участке Поднестровья На Южном Буге они известны более чем в 20 пунктах, на Днестре имеются лишь отдельные точки. Раскопки в данных пунктах были произведены П. И. Хавлюком.33 Первоначально многие археологи сомневались в принадлежности этих памятников к зарубинецкой культуре. Но с накоплением материала становилась все более и более ясной культурная принадлежность вновь открытых бужских и днестровских древностей. Они характеризуются теми же самыми чертами, что и зарубинецкие древности других терри­ торий.

АНТРОПОЛОГИЯ ДВИЖЕНИЯ (ДРЕВНОСТИ СЕВЕРНОЙ ЕВРАЗИИ) Екатеринбург - 2009 ББК 63+28.7 УДК 94:39 Головнёв А. В. Антропология движения (древности Северной Евразии). Екатеринбург: УрО РА...»

«Klasika Times Maijs, Nrr. 24 N. 22 Vieta Klase Uzvrds vrds Vidj Vieta Klase Uzvrds vrds Vidj 6.a Greitne Anna 9.500 9.b Micenko Anna 8.800 1. 11.12.b Radauska Viktorija 9.429 12.b Ivains Ija 8.800 2. 11. 12.7.b Beluss Ija 9.200 9.a Strtis Kalvis Raimo 8.500 3. 12.b Opletins ikita 9.200 5.b Vasijeva Arina 8.417 3....»

«ВОРОТЫНЦЕВ ПЕТР ИЛЬИЧ ФОРМИРОВАНИЕ РЕЖИССЕРСКОГО СОЗНАНИЯ В ИТАЛЬЯНСКОЙ ТЕАТРАЛЬНОЙ КУЛЬТУРЕ ХIХ – ХХ веков Специальность 17.00.01 – Театральное искусство АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата искусствоведения Москва – 2014 Работа выполнена на кафедре истории театра и кино федерального государственного...»

«ISSN 2227-61 65 М.Ф.Казючиц кандидат философских наук, заведующий кафедрой истории и философии науки ФГБОУДПО «Академия медиаиндустрии», преподаватель РГГУ [email protected] ЭСТЕТИКА, НАРРАТИВ И РЕФЛЕКСИЯ...»

«ISSN 2075-9908 Историческая и социально-образовательная мысль. 2012. № 6 (16) УДК 327 (420) : (581) Берзина Анжелика Александровна Berzina Anzhelika Aleksandrovna кандидат исторических наук, доцент кафедры PhD in History, Associate Professor of the Department всеобщей истории Орловского of Gener...»

«СОДЕРЖАНИЕ 1. Основные даты в истории развития авторского и патентного права в России 2. Основные понятия и определения 3. Процедура получения патента 4. Правила составления, подачи и рассмотрения заявки на выдачу патента 4.1. на изобретение 4.2. на полезную модель 4.3. на промышленный обр...»

«УДК 327 С. М. Небренчин профессор, доктор исторических наук, генеральный директор-главный редактор Медиагрупп «ТПП-Информ»; e-mail: [email protected] ГЕОПОЛИТИЧЕСКОЕ ПРОТИВОБОРСТВО В ЕВРАЗИИ В XXI ВЕКЕ В статье рассматриваются вопросы евразийской безопасно...»s e n o J i L i e t u Vo s L i t e R at R a, 2 7 k n yG a, 2 0 0 9 i s s n 18 2 23 6 5 6 Владимир Короткий РУСь, ЛИТВА, МОСКВА МЕЖДУ РЮРИКОВИчАМИ И ПАЛЕМОНОВИчАМИ В Л И Т о В С К о й И С Т о Р И И А Л ь Б Е Р ТА ВИЮКА-КОЯЛОВИчА Аннотация...»

«Государственное и муниципальное управление. Ученые записки. 2014. № 4 УДК 328.185 В.С. Касьянов КОРРУПЦИЯ И БОРЬБА С НЕЙ В СОВЕТСКОЙ РОССИИ кандидат исторических наук, доцент кафедры Касьянов государственного и муниципального управления, Василий Степанович Южно-Российский институт управления – филиал Российско...»

«Тверская областная универсальная научная библиотека им. А.М. Горького Научно-методический отдел Библиотеки тверского села: из опыта работы Выпуск 10 Тверь, 2014 От составителя Предлагаем вашему вниманию 10-й выпуск сборника....»

«Наталья Евгеньевна Харламенкова Самоутверждение подростка Текст предоставлен правообладателем http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=9334467 Самоутверждение подростка. 2-е изд., испр. и доп.: Институт психологии РАН; Москва; 20...»

«История 40. SA YNAA. Ibid. File 54. Sh. 18.41. See: Volzhanina E. A. Vliyanie naselyonnyh punktov na tradicionnye kochevye marshruty yamal"skih nencev v pervoj treti XX v. // Vestni...»

«Маринин Мстислав Оганесович ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ В УСЛОВИЯХ ЕВРОПЕЙСКОГО КРИЗИСА 1830-31 гг. Специальность 07.00.02 – Отечественная история АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук Москва 2013 Работа выполнена на кафедре региональных исследований факультета иностранных языков и регионоведения Фе...» КОСМИЗМ» Л.П.ФИЛЕНКО В статье ставится проблема рационализации концепта «русский космизм», который сложился в отечественном культурномировоззренческом, научном и философском дискурсах конца ХХ Б...» формирования и...» человеческой цивилизации металлы имеют решающее значение. На это указывает уже железный век и соответственно бронзовый век. Уже в доисторическое время людям удавалось добывать метал...»

«Английский фюрер Газета Русская Реклама Автор: Administrator 30.07.2008 00:00 В недавней истории Англии есть трогательная страница, способная вышибить слезу даже у самого черствого человека. Король Эдуард VIII влюбился в простую...»

«Виктор Алымов Лекции по Исторической Литургике Содержание: Введение в Историческую Литургику.1. Предмет и Метод. 2. Структура Богослужения. 3. Освящение Времени. 4. Литургическое Время и Литургический Образ. Ветхозаветные Корни. Основные Этапы Ветхого Завета. 1. От Ноя до Авраама. 2. От Авраама до Моисея. 3....»

«1. Вопросы программы вступительного экзамена в аспирантуру по специальности 10.02.20 – Сравнительно – историческое, типологическое и сопоставительное языкознание 1. Функции языка.2.Язык как система и структура.3. Я...»

2017 www.сайт - «Бесплатная электронная библиотека - разные матриалы»

Материалы этого сайта размещены для ознакомления, все права принадлежат их авторам.
Если Вы не согласны с тем, что Ваш материал размещён на этом сайте, пожалуйста, напишите нам , мы в течении 1-2 рабочих дней удалим его.

Предыдущая статья: Чему равна скорость света Следующая статья: Углерод — характеристика элемента и химические свойства