Была глубокая ночь я проснулся. Методическая разработка урока "пишем сочинение-рассуждение"

В центре нашего внимания текст Юрия Васильевича Бондарева, советского писателя, в котором описана проблема ответственности человека за сохранение жизни на Земле.

В своем тексте автор рассуждает о том, что современный человек не понимает последствий своего воздействия на мир. Бондарев показывает своим читателям ужасную историю о том, во что превратился наш мир. Люди не замечают той красоты, которая окружает их, они вырубают леса, загрязняют водоемы, все глубже и глубже роют недра земли, добывая полезные ископаемые, и все меньше и меньше их заботит состояние окружающей среды.

Позиция Ю. В. Бондарева ясна: человек должен нести ответственность за сохранение жизни на Земле, ведь она не создана для того, чтобы становиться лишь средством для достижения наших удобств и получения удовольствий.

произведении Чингиза Айтматова “Плаха” автор рассказывает о варварском отношении людей к природе. Роман начинается с описания волчьей стаи, которая жила спокойно до появления человека. Чтобы выполнить план по мясосдаче, люди уничтожают лес и убивают волчат Акбары.

А в произведении В. Распутина “Прощание с Матерой” автор рассказывает об экологической проблеме, связанной с деятельностью людей. Человек повернул русло реки и затопил деревню, посчитав, что ничего плохого не произойдет. Но на самом деле ничего не исчезает бесследно, и за деятельностью людей хрупкое равновесие природы заметно пошатнулось.

Таким образом, человек должен понимать, что он несет ответственность за жизнь на Земле, оберегать свою планету и следить, чтобы его дом не стал средством для достижения удобств и получения желаний.

(3 оценок, среднее: 3.33 из 5)

Другие работы по этой теме:

1. В центре нашего внимания текст великого русского писателя и публициста Юрия Васильевича Бондарева, в котором описана проблема роли книги в жизни человека. Автор очень ответственно...
2. В центре нашего внимания текст Дмитрия Сергеевича Лихачева, советского и российского филолога, в котором описана проблема роли книг в жизни человека. Размышляя над этой проблемой,...
3. В центре нашего внимания текст Дмитрия Сергеевича Лихачева, культуролога и искусствоведа, в котором описана проблема роли памяти в жизни человека и общества. Размышляя над этой...
4. Рано или поздно каждому приходится задаваться вопросами: зачем я родился и какова моя миссия? Когда человек угадывает собственное предназначение, он чувствует себя счастливым, ведь жизнь...

Однажды ночью я проснулся от странного ощущения. Мне показалось, что я оглох во сне. Я лежал с открытыми глазами, долго прислушивался и, наконец, понял, что я не оглох, а попросту за стенами дома наступила необыкновенная тишина. Такую тишину называют «мертвой». Умер дождь, умер ветер, умер шумливый, беспокойный сад. Было только слышно, как посапывает во сне кот. Я открыл глаза. Белый и ровный свет наполнял комнату. Я встал и подошел к окну - за стеклами все было снежно и безмолвно. В туманном небе на головокружительной высоте стояла одинокая луна, и вокруг нее переливался желтоватый круг. Когда же выпал первый снег? Я подошел к ходикам. Было так светло, что ясно чернели стрелки. Они показывали два часа. Я уснул в полночь. Значит, за два часа так необыкновенно изменилась земля, за два коротких часа поля, леса и сады заворожила стужа. Через окно я увидел, как большая серая птица села на ветку клена в саду. Ветка закачалась, с нее посыпался снег. Птица медленно поднялась и улетела, а снег все сыпался, как стеклянный дождь, падающий с елки. Потом снова все стихло. Проснулся Рувим. Он долго смотрел за окно, вздохнул и сказал: - Первый снег очень к лицу земле. Земля была нарядная, похожая на застенчивую невесту. А утром все хрустело вокруг: подмерзшие дороги, листья на крыльце, черные стебли крапивы, торчавшие из-под снега. К чаю приплелся в гости дед Митрий и поздравил с первопутком. - Вот и умылась земля, - сказал он, - снеговой водой из серебряного корыта. - Откуда ты взял, Митрич, такие слова? - спросил Рувим. - А нешто не верно? - усмехнулся дед. - Моя мать, покойница, рассказывала, что в стародавние годы красавицы умывались первым снегом из серебряного кувшина и потому никогда не вяла их красота. Трудно было оставаться дома в первый зимний день. Мы ушли на лесные озера. Дед проводил нас до опушки. Ему тоже хотелось побывать на озерах, но «не пущала ломота в костях». В лесах было торжественно, светло и тихо. День как будто дремал. С пасмурного высокого неба изредка падали одинокие снежинки. Мы осторожно дышали на них, и они превращались в чистые капли воды, потом мутнели, смерзались и скатывались на землю, как бисер. Мы бродили по лесам до сумерек, обошли знакомые места. Стаи снегирей сидели, нахохлившись, на засыпанных снегом рябинах... Кое-где на полянах перелетали и жалобно попискивали птицы. Небо над головой бьшо очень светлое, белое, а к горизонту оно густело, и цвет его напоминал свинец. Оттуда шли медленные снеговые тучи. В лесах становилось все сумрачнее, все тише, и, наконец, пошел густой снег. Он таял в черной воде озера, щекотал лицо, порошил серым дымом леса. Зима начала хозяйничать над землей...

Часто ли мы задумываемся о том, что наша Земля - всего лишь «маленькая голубоватая пылинка» в бескрайних просторах Вселенной? Всегда ли осознаем, что ее существование определено не поддающимися человеческому разуму законами, перед которыми человек бессилен, но мы своими действиями «торопимся погубить» удивительнейшую из планет?
Поймут ли когда-нибудь люди, что стремление превратить Землю в «средство для достижения современных удобств и удовольствий» приближает к опасности, ставит под угрозу само существование прекраснейшего из миров? Этот важный вопрос волнует писателя Ю.В. Бондарева.
над данной проблемой, автор предлагает нам представить нашу крошечную планету беспомощным воздушным корабликом, который «мчится сквозь толщи фиолетового холода, звездного света, сквозь метеоритные, сверкающие туманы». Если на его пути случайно встретится «смертельный риф», столкнувшись с ним, «хрупкий, слабый кораблик» погибнет… А люди, не задумываясь о «скоротечном веке Земли», «расшатывают свой корабль,… полосуют ножами злобы и ненависти надутые паруса».
С авторской позицией невозможно не согласиться. Действительно, человек не только превращает свой общий дом в «мусорный ящик», но и беспощадно губит его. Желающих безбедно жить, ни в чем себе не отказывать людей не волнует судьба этого дома, их не интересует, что останется в наследство будущим поколениям.
Человек, как жадный Игнатьич, герой новеллы В.П. Астафьева «Царь-рыба», и похожий на «доисторического ящера», поразительных размеров осетр, находится «на одной ловушке» с Землей, которая не спешит губить его и терпеливо предоставляет новые шансы на искупление огромной вины перед ней. Земля - «живое тело со своим ритмом, дыханием, пульсом кровообращения». Безответственная деятельность человека наносит ему серьезный вред.
Автор отмечает, что люди «чувствуют надвигающуюся опасность», но надеются на «потом». Забывая о печальных последствиях, они безжалостно вырубают леса, отравляют воздух, бассейны рек, озер и морей. В неутолимой жажде обогащения и всевластия придумывают и испытывают новое оружие, представляющее большую угрозу не только для человеческой жизни, но и для существования нашей планеты.
Результатом бездумного, хищнического отношения к жизни и природе можно считать многочисленные экологические катастрофы: огромной разрушительной силы торнадо, страшные землетрясения, наводнения, пожары. Эти природные явления постепенно становятся «привычными» для нас, а не только жуткими сюжетами кинофильмов.
Планеты, подобной нашей Земле, такого «обжитого, уютного островка», возникшего в «угрожающем океане неизвестности», в просторах огромной Вселенной не существует. Нужно обходиться с ней так, чтобы она всегда была «чистым, светлым белопарусным кораблем», на пути которого бесконечно долго не встречались опасные рифы.
В заключение хочется вспомнить героя известной сказки А. де Сент-Экзюпери Маленького принца, жившего по установленному им «твердому правилу»: «Встал поутру, умылся, привел себя в порядок - и сразу же приведи в порядок свою планету». Как же сейчас необходимо всем жителям нашей планеты выучить наизусть и неукоснительно следовать этому простому, но такому важному правилу!

Была глубокая ночь. Я проснулся от свиста колес и следующего за ним звука удара автомобилей. Я вскочил с кровати и подбежал к окну. Авария произошла прямо возле моего дома, одна из машин перевернулась, вторая снесла забор и въехала на мой участок. Я быстро натянул штаны, накинул ветровку и выбежал из дома.

Открыв дверь серой «девятки», остановившейся всего в метре от будки моей собаки, я увидел, что водителем был мужчина лет сорока. Он был без сознания, на лбу была огромная кровавая рана, полученная при столкновении. Передняя часть авто была сильно деформирована, водителю сильно повезло, что он еще дышал. Я попытался достать его из салона, но его ноги были чем-то зажаты.

Из соседских домов начали выходить сонные, ничего не понимающие люди. Ко мне подбежал Олег со словами: «Он живой?». Я кивнул, и вместе мы извлекли беднягу из ловушки. Сказав Олегу вызвать полицию и скорую, я направился ко второму автомобилю.

В перевернувшейся «Шкоде» за рулем был паренек лет двадцати пяти. Его шея была сломана почти под прямым углом. Я отшатнулся от машины. Мне еле удалось сдержать приступ тошноты. Я посмотрел в салон еще раз. Было темно, но свет фонарей позволил мне разглядеть парня. Глаза были белыми, без зрачков. Его кожа была странного серого оттенка и покрыта гнойными язвами. Челюсть была неестественно широко раскрыта. Мне показалось, что он смотрит на меня, сквозь меня… На этот раз приступ тошноты сдержать не удалось. Оставив ужин на газоне, я вернулся к первому автомобилю. Я жил в пригороде, больница была только в городе. Нельзя было ждать скорую, дорога в обе стороны заняла бы слишком много времени. Надо было спасать выжившего.

Олег, заводи свой фургон. Повезем в больницу.

Я подошел к будке своей собаки. Перепуганный кобель зажался в углу, поскуливая. Меня и самого всего трясло. Я завел Багса в дом, взял несколько одеял, обулся в кроссовки вместо тапок и закрыл за собой дверь. Олег уже подогнал машину.

Расталкивая сбежавшихся соседей, мы подошли к пострадавшему. Одна из женщин обрабатывала рану бедняге. Мы с Олегом аккуратно погрузили в его салон «Фольксвагена» на одеяла и закрепили ремнями. Сев в кабину, мы начали свой путь. До города было километров 15, но нам нельзя было терять ни минуты.

Олег, ты знаешь этих людей?

Первый раз вижу, не местные. На большой скорости летели, раз иномарку даже перевернуло. По нашим-то дорогам.

Видел, что с другим?

Лучше бы не смотрел.

Дальше мы ехали молча. Я не мог выкинуть из головы того мертвого парня. Что было с его кожей? Какое-то заболевание? Может из-за этого он почувствовал себя плохо и потерял управление? И его взгляд. Он будто продолжал на меня смотреть.

Внезапно, прямо перед машиной на дороге появилась фигура. Олег резко нажал на тормоз. Удар… Это был человек. Он отлетел на несколько метров, а фургон от резкого торможения понесло в кювет, но Олег удержал машину на дороге.

Сердце бешено колотилось. Я вылез из фургона и направился к пострадавшему, Олег застыл на своем водительском кресле, не двигаясь. Опустившись на колени, я взял руку сбитого. Пульса не было. Из-под разорванной рубашки торчали сломанные ребра.

Его тело было покрыто язвами, а кожа была серого цвета. Как у того парня, чья машина перевернулась возле моего дома. Мне было страшно поднять глаза и взглянуть на его лицо. Я переборол себя. Те же пустые белые глаза без зрачков. Меня бросило в дрожь. Снова было то ощущение, что эти глаза смотрят на меня. Так и было.

В один момент этот человек дико истошно закричал и схватил меня за шею, прижав лопатками к асфальту. Он широко раскрыл пасть и резко подался вперед, но теперь я схватился за его шею, не давая его зубам добраться до цели. Внешне худощавый мужчина обладал просто невероятной силой. Мне не удавалось его сбросить с себя. Его руки сжимались все крепче, воздуха становилось все меньше. Я начал задыхаться, щелкающие зубами челюсти становились все ближе…

Мощным пинком Олег сбросил с меня сумасшедшего. Мой сосед был высоким крепким мужчиной и весил килограмм 90. Если бы у меня спросили, кого я хотел видеть рядом в такой ситуации, это был бы именно Олег.

Давай в машину, бегом! – сказал Олег, помогая мне подняться.

Мы запрыгнули в машину. Только я захлопнул за собой дверь, как в нее с разбегу влетел тот ненормальный. Псих стал биться головой о стекло. Кровь брызнула из раскрывающейся раны. Он будто не чувствовал боли! А у него же ведь еще и ребра были сломаны! Стекло дало трещину.

Газуй же! Скорей, скорей!

Наконец Олег завел фургон и уперся ногой в педаль газа. Сумасшедший побежал за нами, но через несколько мгновений, его уже не было видно в боковое зеркало.

Я не мог восстановить дыхание. Горло как будто по-прежнему сжимали серые холодные руки.

Что это было, вообще, такое? – нарушил тишину Олег.

Понятия не имею. У него кости наружу торчали, а он еще за машиной погнался.

Будь я суеверным, решил бы, что одержимый какой.

Мне именно так и кажется. Он выглядел точно так же, как тот парень из «Шкоды» – цвет кожи, язвы, глаза. Может это болезнь?

Олег посмотрел на меня так, будто это я только что бился головой о стекло.

Подъезжая к городу, мы услышали звук похожий на сирену. Он становился все громче и громче.

На улицах было пусто. Это нас не удивило, город небольшой, и время было позднее. Из-за оглушающего звука сирены мы с Олегом уже с трудом слышали друг друга.

Что это за звук?! – крикнул я.

Смотрел фильмы про войну? Похоже на оповещение населения!

Военное положение в городе?!

Олег пожал плечами. После его слов я вспомнил, как два дня назад вечером через наш поселок проезжала колонна военного транспорта (в четырех километрах от поселка находилась военная часть). Тогда я подумал, что солдат везут на учения.

На следующем повороте нам пришлось остановиться. Дорога была преграждена военным «Камазом». В кабине никого не было, рядом тоже не было видно ни солдат, ни кого-либо еще.

Свернем на следующем перекрестке! – прокричал Олег и сдал назад.

Мне было страшно. Я не понимал, что происходит. Несмолкающий звук сирены оглушал меня и путал мои мысли. По пути к больнице мы видели еще несколько брошенных военных грузовиков, стоявших на обочине.

Когда после очередного перекрестка, я увидел здание больницы, меня бросило в дрожь. Вход в больницу полукругом преграждал полицейский и военный транспорт. Страх говорил мне убираться отсюда прочь, но я не мог. Мужчине нужна была медицинская помощь, только врач мог определить, в каком состоянии он сейчас находится.

Я иду туда. Отвяжи пока беднягу, – сказал я.