Будущий генеральный комиссар Белоруссии Вильгельм Кубе родился в 1887 году, изучал историю и общественные науки в Берлинском университете, по профессии был журналистом. В 1919 году он вступил в крайне правую Немецкую национальную народную партию (НННП), создал и возглавил здесь молодёжную организацию - «Молодёжь Бисмарка». Но в 1923 году Кубе, по характеру человек склочный и неуживчивый, со скандалом был выкинут из рядов партии, после чего перешёл в ещё более правую Немецкую народную партию свободы (ННПС). От неё в 1924 году Кубе был избран в рейхстаг. В пору подъёма НСДАП Кубе вместе с большинством лидеров и депутатов ННПС перешёл к Гитлеру и с 1928-го по 1933 год был депутатом и председателем фракции в прусском ландтаге. Кроме того, с 1928 года он занимал пост гауляйтера провинции Остмарк. Как один из руководителей правого крыла НСДАП, Кубе не раз критиковал Гитлера за сотрудничество с коммунистами. Впрочем, это не помешало ему после прихода нацистов к власти стать обер-президентом провинции Бранденбург, а с 1936 года гауляйтером Курмарка.

Однако в 1936 году карьере Кубе едва не пришёл конец - его разоблачили как анонимщика. Он заявил, что тесть Мартина Бормана женат на еврейке. В результате Кубе лишился всех своих должностей, оставаясь, правда, депутатом рейхстага. В конце концов ему удалось вернуть расположение руководства, и 17 июля 1941 года он был назначен генеральным комиссаром Белоруссии.

Став комиссаром Белоруссии, Кубе с первых же дней своего правления начал проводить политику уничтожения «неполноценных» славянских и иных народов. В рапорте рейхскомиссару Остланда Лозе от 31 июля 1942 года он писал: «В исключительно деловом сотрудничестве с бригадефюрером СС Ценнером и особенно руководителем СД оберштурмбаннфюрером СС Штраухом в последние десять недель мы ликвидировали в Белоруссии 55 тысяч евреев. В Минской области еврейство полностью истреблено, без нанесения какого-либо ущерба рабочей силе. В преимущественно польском Лидском округе уничтожено 16 тысяч евреев, в Слониме - 8 тысяч евреев».

Подобная деятельность Кубе вызвала негодование всего населения Белоруссии, и кровавый гауляйтер был приговорён к смерти. Приказ привести приговор в исполнение получили все действующие в Белоруссии командиры партизанских и разведывательно-диверсионных отрядов НКВД и ГРУ. Однако долгое время ликвидировать Кубе не удавалось. Так, 22 июля 1943 года минские подпольщики заложили взрывное устройство в одном из театров Минска. В результате теракта было убито 70 и ранено 110 немецких солдат и офицеров. Однако Кубе покинул театр за несколько минут до взрыва и остался жив. В начале августа 1943 года разведгруппа Козлова из спецотряда НКВД «Местные» (командир - Ваупшасов) устроила засаду на южной окраине Минска, на шоссе Минск - Локшица. По этому шоссе Кубе часто ездил в одну из своих загородных резиденций, расположенную в совхозе Локшица. Разведчики в течение нескольких суток пытались подстеречь его на дороге, но машина Кубе так и не появилась.

В конце августа 1943 года Ваупшасов получил сведения, что на 6 сентября в Минске назначен большой банкет и направил в город группу диверсантов. Непосредственными исполнителями акции были Капитолина Гульева и Ульяна Козлова. Девушки работали официантками в столовой СД, находившейся в бывшем здании историко-филологического факультета Минского университета. Именно здесь должен был состояться банкет. В ночь на 6 сентября Гульевой и Козловой передали 15 кг тола и мину с часовым механизмом. Всё это девушки заложили в кадку с пальмой, стоявшую в обеденном зале. Как и было намечено, взрыв раздался вечером 6 сентября в самый разгар празднования. В результате погибло 16 и было ранено 32 офицера, но сам Кубе на банкете так и не появился.

Чуть позже подпольная группа Мурашко по заданию Ваупшасова организовала взрыв в офицерском ресторане-казино на Советской улице, где, по некоторым сведениям, мог появиться Кубе. Как и в прошлый раз, исполнительницей акции стала женщина - подпольщица Раиса Волчек, работавшая в ресторане официанткой. Она заложила мину в платяной шкаф для персонала, стоявший в главном зале. В результате взрыва погибло, по одним данным, 22, по другим - 36 высокопоставленных фашистских чиновников, но Кубе среди них не оказалось.

Несмотря на многократные попытки сотрудников НКВД организовать убийство Кубе, ликвидировать Кубе удалось военным разведчикам - бойцам спецотряда ГРУ «Дима», которым командовал Давид Кеймах. Руководство операцией осуществляли заместитель командира отряда по разведке Герой Советского Союза майор Николай Фёдоров и комиссар отряда Харитон Хатагов.

Непосредственным исполнителем акции возмездия стала Елена Мазаник (близкие люди и знакомые называли её Галиной). Она родилась 4 апреля 1914 года в деревне Поддегтярная Пуховического района Минской области в семье крестьянина. В 1928 году, окончив сельскую школу, перебралась в Минск. Была домработницей, уборщицей, официанткой в столовой Совнаркома Белоруссии. Позднее вышла замуж за работника НКВД и в 1938 году перешла на работу в столовую ЦК КП(б) Белоруссии. В начале войны муж Мазаник был эвакуирован вместе с другими работниками НКВД, но ей самой не удалось выехать из Белоруссии, и женщина осталась в Минске. Чтобы не умереть с голода, она первое время работала прачкой в немецких воинских частях, а в декабре 1941 года сумела устроиться кухонной работницей в казино при генеральном комиссариате. Одновременно Мазаник убирала квартиру адъютанта Кубе Виленштейна, который рекомендовал её своему шефу в качестве горничной.

Особняк Кубе располагался в центре Минска, на улице Энгельса, в глубине сада. Первый этаж был отведён под кухню, прачечную и хозяйственные службы. На втором этаже находились спальня Кубе, столовая, ванная и три детских комнаты. На третьем этаже - кабинет Кубе, комната его жены Аниты, гостиная, две комнаты адъютанта и две комнаты для гостей. Галина Мазаник убирала третий этаж. Перед приёмом на работу она дала присягу на верность рейху и фюреру, а также обязалась сообщать немецким властям о любых проявлениях антигерманских настроений и не разглашать того, что узнает на службе. В особняке Кубе её звали Гросс Галина (Большая Галина), так как в числе прислуги была и другая Галина - по фамилии Вигал, которую звали Кляйн Галина (Маленькая Галина).

Жена сотрудника НКВД, работавшая в особняке Кубе, привлекла к себе внимание действовавших в районе Минска партизан и спецгрупп НКВД и ГРУ. Первой летом 1943 года на Мазаник вышла Надежда Троян - минский резидент разведотдела партизанского отряда «Буря» 4-й партизанской бригады «Дядя Коля» (командир - капитан госбезопасности Лопатин). Позже Мазаник вспоминала: «Надя сразу сказала, что она из партизанского отряда и пришла предложить мне задание - убить Кубе. „Согласна ли ты на это?“ - спросила она. Я тут же дала согласие, хотя и не была уверена, что Надя действительно пришла от партизан». Однако через некоторое время, испугавшись, что Троян могла быть агентом СД, Мазаник прекратила с ней всякие контакты.

Убедить Галину принять участие в ликвидации Кубе удалось другой разведчице - Марии Осиповой. Она родилась 27 декабря 1908 года в посёлке Серковицы Талочинского района Витебской области в семье рабочего. В 20 лет вступила в партию, закончила Минский юридический институт, после чего была назначена членом Верховного суда Белоруссии. Когда началась война и оккупация Белоруссии стала реальностью, Осипова в числе других членов партии была оставлена в Минске для организации подполья. Первое время она работала на стекольном заводе «Октябрь». Осипова была связана с несколькими партизанскими отрядами, но с осени 1942 года работала главным образом в интересах отряда ГРУ «Дима», где проходила под псевдонимами Чёрная и Цапля. Именно от командира отряда Кеймаха летом 1943 года она и получила задание найти человека, который смог бы выполнить приказ Москвы ликвидировать Кубе.

Через членов минского подполья Георгия Куликова, музыканта театрального оркестра, и Николая Похлебаева, директора кинотеатра, Осиповой удалось выйти на сестру Мазаник - Валентину Шуцкую, работавшую официанткой в казино, а через неё - на саму Мазаник.

Подозрения Мазаник были вполне оправданны. Зная, что СД имеет разветвлённую агентуру среди местного населения, она боялась провокации со стороны немецких спецслужб. На встрече 14 сентября Осипова и Мазаник договорились ликвидировать Кубе с помощью мины. Её было решено подложить в кровать Кубе, под матрац. С риском для жизни Осипова доставила мину из отряда к себе на квартиру и 20 сентября передала Мазаник. 21 сентября 1943 года в 2 часа ночи Мазаник и Шуцкая включили часовой механизм. Утром Галине удалось пронести мину в особняк и, обманув убиравшую спальню Кубе горничную, подложить взрывчатку под матрац, у изголовья кровати.

Около 11 часов утра Мазаник, заявив офицеру охраны, что идёт с разрешения Кубе к зубному врачу, покинула особняк и отправилась к Театру оперы и балета, где её ждали Осипова, Шуцкая и Николай Фурс, шофёр кинотеатра. Он немедленно вывез женщин в деревню Паперня, откуда они направились в деревню Янушевичи, где их ждала подвода, высланная Фёдоровым. А к вечеру Мазаник, Осипова, Шуцкая, её муж, мать и двое детей уже находились в расположении отряда Кеймаха.

Ночью 22 сентября 1943 года, через 20 минут после того как Кубе лёг в постель, взрыватель мины сработал. В «Заключении особой комиссии о покушении на генерального комиссара Кубе» последствия взрыва описаны следующим образом: «В ночь на 22 сентября 1943 года, в 0.40, в спальне генерального комиссара и гауляйтера Вильгельма Кубе взорвалась мина, причём у Кубе взрывом была вырвана левая часть груди и оторвана левая рука. Ранения, безусловно, были смертельны. Его труп в полуобгоревшем состоянии был извлечён из загоревшейся спальни поднятой по тревоге охраной и чиновниками генерального комиссариата. Лежавшая рядом с ним жена, Анита Кубе, урождённая Линденколь, находившаяся на восьмом месяце беременности, не пострадала и отделалась нервным шоком. Его трое детей, которые спали в другой комнате, отделённой от спальни ванной комнатой, также не пострадали. Силой взрыва оборудование спальной комнаты почти полностью искалечено. Находящийся в Минске по ул. Театральной, № 27, жилой дом, примыкающий непосредственно к зданию генерального комиссариата, внешне остался неповреждённым».

Для выяснения обстоятельств убийства по распоряжению обергруппенфюрера СС Курта фон Готтберга, преемника Кубе, была создана особая комиссия. Немцам также удалось схватить не успевших скрыться участников операции: Николая Дрозда, его жену Елену и дочь Регину, подпольщиков Николая Похлебаева и Марию Грибовскую. Все они погибли. Кроме того, по приказу фон Готтберга был оцеплен городской квартал, в котором жила Мазаник, а белорусские «добровольные помощники» схватили 300 мужчин, женщин и детей и расстреляли их. Это было возмездие за покушение на Кубе. О расстреле было извещено публично. Похороны Кубе, которого Гитлер посмертно наградил Рыцарским крестом с мечами, состоялись 25 сентября 1943 года в Минске.

Надо отметить, что недоверчивость Москвы была вполне оправданной. Дело в том, что некоторые из партизанских командиров доложили в Москву, что именно их агенты ликвидировали Кубе. Так, начальник особого отдела партизанских отрядов Витебской области капитан госбезопасности Юрин направил своему начальству донесение, в котором утверждал, что убийство гауляйтера произведено его людьми. Его немедленно вызвали в Москву, арестовали и осудили на 6 лет лагерей за очковтирательство.

Марию Осипову и Галину Мазаник вывезли на самолёте в Москву, где 29 октября 1943 года им было присвоено звание Героя Советского Союза. «Золотой Звездой» также была награждена Надежда Троян. Валентине Шуцкой и Николаю Фёдорову вручили ордена Ленина.

После войны Осипова вновь была назначена членом Верховного суда БССР. Мазаник окончила Высшую республиканскую партийную школу при ЦК КП(б) и Минский педагогический институт, работала заместителем директора библиотеки Академии наук Белоруссии.

Судьба женщины, уничтожившей гауляйтера Белоруссии, оказалась трагической

22 сентября 1943 года советская разведчица, рискуя собственной жизнью, уничтожила генерального комиссара Белоруссии, гауляйтера Вильгельма Кубе. В те годы и партизаны, и немцы знали Елену Мазаник под другим именем - Галина . На задание она отправилась со взрывчаткой, которую спрятала под одеждой - для гауляйтера, и ядом - для себя, на случай провала операции.

Король без королевства

Руководителя оккупационной администрации Генерального округа Белоруссия Вильгельма Кубе в правящей верхушке Рейха, мягко сказать, не любили. Может быть, именно поэтому он практически был сослан на Восток. Хоть должность и была руководящей, но слишком уж нестабильный регион достался гауляйтеру. Место обещало стать выгодным, но, по прогнозам, только через пару лет, когда с блеском завершится «победоносное шествие» Германии по Евразии. А до тех пор, пока не подавлены все очаги сопротивления, для грязной работы требовалась жесткая рука, которую потом можно будет и отсечь за ненадобностью.

Дорвавшийся до власти Кубе немедленно завоевал ненависть белорусов. Только в день его вступления в должность были казнены 2278 узников местного гетто. Кубе был неглупым человеком и понимал, что его должность более чем номинальна. Тот же Гиммлер , который терпеть не мог Кубе, имел в Белорутении, как немцы называли Белоруссию, гораздо большую власть, чем гауляйтер. Да, гауляйтер становился полноправным хозяином вверенных ему территорий. Но – потом, когда закончится Восточная кампания. Пока же Кубе приходилось только скрежетать зубами, глядя, как от его будущих владений отваливаются куски то в пользу Литвы, то в пользу Украины, а то и просто в пользу своих же.

Приверженец теории «Разделяй и властвуй», Кубе пытался простимулировать белорусский национализм, чтобы построить на нем будущую линию политики разрушения славянского мира. Но белорусский национализм оказался слабым. Поэтому сыграть на нем не удалось. Хотя нашлись, конечно же, и отщепенцы, которые с энтузиазмом восприняли смену власти.

Везунчик Кубе

Говорили, что у Кубе на одном плече дьявол, а на другом ангел. Вот этот ангел-то его якобы и хранит. Кубе выходил сухим из воды всю свою жизнь. В 1936 году его не настигла кара за расстрел нескольких солдат и офицеров. Ему просто пришлось уйти из организации «Немецкие христиане», одним из активистов которой он был. Через год за сплетни в адрес тещи Мартина Бормана , а заодно за коррупцию и злоупотребление властью его «всего лишь» сняли с должности, но оставили все звания и депутатскую должность в Рейхстаге.

К моменту, когда судьба свела в одном доме везунчика Кубе, как называли его немцы, и бывшую работницу столовой Елену Мазаник, гауляйтер уже пережил несколько нападений и диверсий, но остался жив. Звериный инстинкт самосохранения помог ему в Минском театре, откуда он в июле 1943 года вышел буквально за пару минут до взрыва бомбы, адресованной ему. Тогда погибли около 70 военных. В начале сентября того же года Кубе должны были взорвать на банкете. Но в последний момент он остался дома и на воздух взлетели 36 высоких гражданских и военных чинов. Засады на дорогах тоже не приносили плодов. То не было машины, то в машине не было Кубе, то вместо машины Кубе приезжала машина с патрулем.

Как становятся диверсантами

Елена Мазаник устроилась на работу в особняк Кубе в начале лета 1943 года по протекции подруги жены гауляйтера Аниты . Крупная, сильная, тихая женщина. Она знала толк и в уборке, и в готовке, и в сервировке. Конечно, знала: ведь до войны Елена успела поработать в столовой Совнаркома Белорусской ССР, потом в доме отдыха того же Совнаркома, а позже и в столовой ЦК партии. А уж там требования к персоналу были на высоте. Попробуй не соответствовать!

Прошлое Елены и сыграло роль в том, что ей пришлось сделать. Некий Николай Хохлов , советский разведчик (потом он сбежал в США), появился у Елены на квартире и сказал, что если она не станет исполнителем казни Кубе, то ее прошлая работа в НКВД перестанет быть тайной для немецких хозяев. Если же все пройдет как надо, то она и семья ее сестры будут эвакуированы в советский тыл. Вот так Елена и стала диверсанткой поневоле.

Бомба для гауляйтера

К сентябрю 1943 года Елена уже пользовалась полным доверием со стороны хозяев. Всегда услужливая, исполнительная, не поднимающая взгляда – она стала личной служанкой Аниты. Тем более, той требовались особые услуги: хозяйка в очередной раз была беременна.

21 сентября 1943 года Елена Мазаник в последний раз вошла в особняк на Театральной. В сумке у нее лежала бомба, механизм которой был уже взведен. На территорию дома ей удалось пройти без обыска. Но сумочку могли досмотреть, и поэтому Елена привязала бомбу под грудью, прикрыв фартуком. Почти сутки женщина носила на себе устройство, которое могло взорваться в любой момент. По рассказам самой Елены, она сумела подложить взрывчатку только в 11 часов вечера, за 100 минут до взрыва.

Бомба взорвалась в 0:40, погиб только Вильгельм. Его жена Анита не пострадала и смогла сохранить ребенка. Впрочем, он умер в раннем возрасте от лейкемии.

Чувство вины или страх?

После операции разведчицу переправили в советский тыл. Впоследствии ей вручили « Золотую Звезду» Героя Советского Союза и Орден Ленина.

Елена вернулась к дому Кубе только после освобождения Минска. По иронии судьбы, ей дали квартиру с окнами, выходящими на особняк. Сомнительное соседство. Она вступила в партию, окончила Высшую республиканскую партийную школу, отучилась в Минском педуниверситете, в 50-х работала замдиректора Фундаментальной библиотеки Академии наук БССР.

Курт фон Готтберг – пришедший на смену Кубе генеральный комиссар. Кровавый палач Белоруссии.
Фото: wikipedia.org

Елену Григорьевну приглашали на «уроки Славы», она рассказывала о борьбе белорусского народа в музеях, на телевидении, на встречах с пионерами и молодежью… Но однажды, в 1976 году, турист из ГДР привез для нее письмо от Аниты Кубе. Рассказывали, что после этого Елена практически прекратила всю свою общественную жизнь. В послевоенные годы она и так боялась, что ей отомстит кто-нибудь из оставшихся в живых сыновей Кубе. Или кто-нибудь из родных тех трех с половиной сотен человек, которых немцы расстреляли в наказание за смерть гауляйтера.

Елена отказывалась брать в руки и читать письма. Она переезжала из квартиры в квартиру, чтобы ее не нашли. Страх превратился в паранойю, что ее найдут и отравят. К старости Елена смогла доверять только одному человеку: собственной племяннице. Только ее она впускала в дом, и, как оказалось, очень зря. Племянница спустила на черном рынке все ее награды, предъявив старенькой Елене липовую справку, что награды сданы на хранение в музей Великой Отечественной. Потом по доверенности продала дачу, за которую Елена денег так и не увидела. А после смерти горячо любимой тетушки и вовсе осталась жить в ее квартире, вступив в права наследования по завещанию, которое было написано уже после того, как Елену признали недееспособной.

Елена Григорьевна скончалась в апреле 1996 года.

Актрисе Аните Кубе тоже не суждено было закончить свои дни в ясном уме. Немецкая пресса писала, что к концу жизни у нее было психическое расстройство. Но старость Анита провела в очень хорошем доме для престарелых с отменным медицинским уходом и умерла в 98 лет.

24 сентября 1943 года "Шторх" вылетел из Минска, взяв курс на Берлин. На борту находился гроб с телом генерального комиссара генерального округа Беларусь Вильгельма Кубе.
Ночью 22 сентября 1943 года в Минске в результате операции, организованной советскими партизанами, Кубе был убит.

На должность главы гражданской оккупационной администрации Гитлер назначил Кубе 17 июля 1941 года. 21 июля он послал фюреру слова признательности за назначение:
"Для меня этот день стал... самым знаменательным днем в моей жизни. Для моей мужественной жены это был счастливый день в ее жизни. В послушании и верности мы оба благодарим Вас, мой фюрер!".
"Знаменательным" и "счастливым" этот день супруги Кубе назвали по ряду причин. Прежде всего он означал прощение партии после пяти лет пребывания не у дел.

БИОГРАФИЯ
С партией Гитлера Кубе связал свою судьбу с 1927 года. 1 декабря ему был вручен членский билет ј 71682.
Спустя год, 13 сентября, Гитлер назначил Кубе руководителем фракции НСДАП и гауляйтером провинции Остмарк, которая в мае 1933-го была объединена с провинцией Бранденбург под названием Курмарк.
Кубе стал обер-президентом. В то время он являлся депутатом рейхстага, представляя интересы фракции нацистов, облагораживая своим аристократическим происхождением плебейские ряды своих партайгеноссе.
До появления Кубе в Остмарке нацистская партия насчитывала там 60 членов. В результате его деятельности число их перевалило за тысячу, что в значительной степени содействовало приходу Гитлера к власти. Возможно, поэтому в дальнейшем Гитлер оказывал поддержку Кубе в сложных житейских ситуациях.

29 сентября 1933 года Кубе получил звание оберфюрера СС, а 27 января 1934-го - почетного группенфюрера СС и был награжден золотым партийным знаком. Тогда же Кубе познакомился с артисткой провинциального театра Анитой Лиденколь, которая играла свою первую крупную роль в пьесе Кубе "Тотилла".

Как пишет исследователь Пауль Коль, "эта халтурная высокопарная трагедия о последнем готском царе Тотилле после 1933 года из-за своего нацистского содержания повсюду ставилась в рейхе".
О знакомстве 48-летнего политика с юной артисткой можно было бы и не писать, если бы не поступки и события, последовавшие за ним.
В 1936 году Кубе вышел из СС, затем за антипартийное поведение, растрату, клевету на члена партии был лишен должности гауляйтера провинции Курмарк. Основанием для такого решения послужило анонимное письмо, в котором руководитель высшего партийного суда рейхсляйтер Вальтер Бух обвинялся в том, что его жена (зятем которой оказался Мартин Борман) - полуеврейка.
Автором письма признали Кубе. Это был сильный удар, но тщательное расследование показало, что аноним солгал. Потом гестапо обнаружило и анонима - Кубе! Кстати, поиски "еврейских корней" были не только любимой забавой гитлеровцев.
Этим очень долго занимались в СССР, да и сейчас есть немало подонков, промышляющих на этой теме... Но вернемся в третий рейх...

Геринг, в то время прусский премьер-министр, отправил Кубе в отставку. В том же 1936-м Кубе развелся с Маргарет Шмидт. С ней остались двое его сыновей, 15 и 20 лет. Вскоре он женился на Аните Лиденколь.
В результате 5 лет Кубе нигде не работал, отсутствовал на политической арене. Но, помня его старые заслуги перед партией, Гитлер распорядился оставить Кубе членом партии и рейхстага, а также сохранить титул гауляйтера. В апреле 1941 года он напомнил о себе Гитлеру, направив поздравление с днем рождения.
Сохранившаяся переписка по вопросу трудоустройства Кубе показывает, что предполагались разные варианты. В мае 41-го шел разговор о месте куратора высшей технической школы и медицинской академии Данцига, в начале июня - о месте куратора Кенигсбергского университета.

27 июня Борман уведомил рейхсминистра доктора Ганса Ламмерса:
"Фюрер не пожелал такого назначения гауляйтера в отставке Кубе, он желает, чтобы Кубе непременно был назначен на ответственную должность на востоке".
Достанься Кубе спокойная должность куратора высшей школы в Пруссии, многое повернулось бы по-другому и в судьбе Вильгельма Янецке. Но Гитлер, возможно, с подачи Бормана распорядился иначе.
Если для Кубе день назначения на должность генерального комиссара стал, по его собственной оценке, "знаменательным" и "счастливым", то Янецке о своем назначении в Минск этого бы не сказал. К моменту назначения на должность минского городского комиссара он благополучно возглавлял административно-хозяйственные отделы районных комендатур разных городов Бельгии и Франции.

СМЕРТЬ
В 00 часов 40 минут 22 сентября 1943 г. в его спальне раздался взрыв.
Дежурный чиновник генерального комиссариата вызвал по телефону Янецке в квартиру Кубе на Театральную (Энгельса), 27 (адрес военного времени).
Потрясенный Янецке явился лишь через полтора часа. Там уже были генерал-майор фон Готтберг, начальник минского гарнизона вермахта генерал-майор Шперлинг, майор полиции Бендцко, полковник Келлер, подполковник Гартман, начальник отдела здоровья доктор Вебер и другие начальники отделов генерального комиссариата.
У генерального комиссара была вырвана левая сторона груди и оторвана левая рука. Его полуобгоревший труп вытащила из горящей спальни вызванная по тревоге команда.
Спавшая рядом супруга Анита Кубе, находившаяся на восьмом месяце беременности, была в шоке. Трое маленьких детей, которые спали в другой комнате, отделенной ванной, не пострадали.

Тело Кубе поместили в морг бывшей 1-й клинической больницы (в настоящее время 3-я).

Некролог
ЗАКЛЮЧЕНИЕ ПО ДЕЛУ КУБЕ
Следствие по делу гибели гауйляйтера шло быстро и скоро сделали выводы.
Виновной была признана служащая в доме гауляйтера Елена Мазаник.
После падения Минска Елена (подруги называли её Галиной, под этим именем она была известна и немцам, и партизанам) устроилась уборщицей в одну из немецких воинских частей, потом работала официанткой на фабрике-кухне и в казино для немецких офицеров.
В начале июня 1943 года она была принята на работу в трёхэтажный особняк по ул. Театральной, 27, в котором жил вместе с семьёй генеральный комиссар Белоруссии Вильгельм Кубе.

Елена Мазанник
Вот этот длинный документ который выявлял виновных:

""Заключительное донесение по вопросу о покушении на генерального комиссара Белоруссии,
гауляйтера майора запаса Вильгельма Кубе2 в ночь на 22.9.1943
Секретно.

В ночь на 22.9.1943 в 0 час. 40 мин. в спальне генерального
комиссара и гауляйтера Вильгельма Кубе взорвалась мина, в
результате чего у него разорвало левую сторону груди и ото-
рвало левую руку. Ранения были, безусловно, смертельные.
Его труп в полуобгоревшем состоянии был вынесен из охва-
ченной пожаром спальни поднятой по тревоге дежурной ко-
мандой и служащими газовой команды.
Рядом с ним лежала жена Анита Кубе, урожд. Линденколь,
которая была на 8-м месяце беременности. Она осталась не-
вредимой и отделалась только нервным шоком. Его трое
маленьких детей, которые находились в другой комнате, от-
деленной от спальни ванной, спали и остались также невре-
димыми.
От удара взрывной волны обстановка спальни была почти
полностью разбита. Находящийся в Минске на Театраль-
ной улице № 27 жилой дом, который граничил непосред-
ственно со зданием генерального комиссариата, внешне не
пострадал.
При осмотре места происшествия «Большой особой
комиссией»
, состоящей из СС-штурмбанфюрера и кри-
минал-советника Бондорфа — в качестве руководителя, а
также представителей из сектора уголовной полиции СС-
оберштурмфюрера Брейера и сектора государственной поли-
ции СС-оберштурмфюрера и криминал-комиссара Хайса, во
время просеивания мусора и обломков были обнаружены и
изъяты материальные остатки.
Руководствуясь материалами расследования, СС-обер-
штурмфюрер Брейер установил, что в данном случае речь
идет об остатках замедлителя магнитной мины английского
происхождения.
Примененная мина, несомненно, была установлена примерно
за 12 часов на выступающих пружинах матраца металличе-
ской кровати гауляйтера Кубе и там взорвалась. За это пред-
положение говорит также характер ранения гауляйтера. Дей-
ствие мины было ослаблено матрацем и телом гауляйтера.
Этим можно объяснить также невредимость его жены.
Так как дом гауляйтера день и ночь охранялся собственной
охраной из 12 человек полиции, вопрос встал, прежде всего,
о тесном круге лиц, состоявшем из обслуживащего персонала
и входивших в дом.

Дознание ограничилось поэтому в первую очередь на уста-
новке лиц, которые в течение последнего времени перед по-
кушением что-либо делали в доме гауляйтера.
На месте происшествия были задержаны работающие и за-
нятые в домашнем хозяйстве четыре горничные.
Их проверка вначале не показала какой-либо их связи с по-
кушением.
Уже утром 22.9.43 было установлено, что единственная, жи-
вущая из-за недостатка места вне дома, служанка Елена Маза-
ник4
, 4.4.1914 г.р., проживающая в Минске по ул.Театральной
№ 48 кв.10, дома отсутствовала.
Ее квартира была вскрыта. Оказалось, что помещение было
почти полностью очищено.
Ее сестра, ведущая совместно с ней домашнее хозяйство Ва-
лентина Шчутская5 (правильно Щуцкая – Авт.),1918 г.р.,
также отсутствовала.
Расследование на месте службы сестры (казино немецкого
суда в Минске) показало, что Шчутская, якобы из-за болей,
вызванных спазмами сосудов, 21.9.43 в 10.30 оставила свое
рабочее место. Чтобы ей не нужно было в дальнейшем воз-
вращаться на работу, она перед своим уходом попросила пре-
доставить ей 21.9.43 выходной день.

При дальнейшем расследовании у различных доверенных
лиц, которые имели контакт с Ш., было выяснено, что Ма-
заник, хотя и поддерживала, очевидно, с целью разведки, от-
ношения с немцами, высказывалась антинемецки.
Так, недавно при своей подруге она выразилась, что она гор-
да, что она русская, и что русские при Советской власти име-
ли много больше, чем при немцах.
Также было установлено, что ее первый муж (на самом деле
муж сестры.) был расстрелян немцами как партизан и
что ее второй муж работал шофером в НКВД.
Она сама выдавала себя доверенному лицу как служащую
Центрального комитета НКВД. Поэтому предположение, что
только Мазаник могла быть преступницей, было правиль-
ным. Это предположение в дальнейшем расследовании было
подкреплено.
То, что существовала тесная связь с НКВД, проясняет об-
стоятельство, что Мазаник пыталась завербовать для шпи-
онской деятельности против немецких войск некую Галину
Липскую, из круга своих знакомых. Липская, однако, это
предложение отклонила. Свое положение в доме гауляйте-
ра Мазаник определенно использовала в целях разведки,
так как она неоднократно имела возможность убирать слу-
жебный кабинет гауляйтера.
В связи с этим особое внимание вызывает то, что для всех
остальных служащих дома (кроме Мазаник) генеральный
комиссар выносил предложения о проверке через гестапо.
Проверка в отношении ее, таким образом, не состоялась.
Уже за несколько дней до покушения сестры продали свои
пожитки, носильные вещи и белье неизвестным лицам. Ма-
заник пришла 21.9.43 как обычно в 7 часов утра на работу
в дом гауляйтера, пожаловалась остальным работницам на
сильную зубную боль и в 10.30 оставила дом.
Она лечила зубы, по особому распоряжению гауляйтера, не-
смотря на то, что она белоруска, у немецкого врача, однако
21.9.43 она у врача не была.

При дальнейшей проверке круга знакомых обеих сестер на-
толкнулись якобы на любовника Мазаник по имени Степан,
который был установлен в лице Стефана Тиллнера, руково-
дителя почтового отделения в генеральном комиссариате.
Удалось установить деревню вблизи Минска, куда обе сестры
ездили ухаживать за матерью.
В этой деревне — Малая Малюковчина – был действительно установлен дом
матери (матери мужа сестры Елены Мазаник), однако
он оказался закрыт и совершенно пуст. Ключи были переда-
ны родственнице сестер, некой Анне Рулькевич, где они дей-
ствительно хранились.
Расследованием было установлено, что все имущество вы-
везли два возчика, из которых один — некий Павел Кароль —
проживал в соседней деревне Потреби.
С его помощью удалось установить квартиру в предместье
Минска, ул.Заславская № 35-а, кв. 6.
Владелица этой квартиры сначала отрицала, что приняла бе-
глецов, однако после очной ставки призналась, что она дей-
ствительно за плату в 100 рейхсмарок приняла их, а их иму-
щество отдала на хранение своему соседу Николаю Дрозду6
.
Беглецами были Валентина Шчутская и ее мать Анна Шчут-
ская, а также оба малолетних ребенка пер-
вой. При обыске в доме Дрозда была действительно найдена
различная одежда в замурованном потайном подвале.
Среди вещей находилось также темно-голубое пальто, кото-
рое было безукоризненно опознано служанкой гауляйтера
Галиной Вигал как собственность Мазаник.
Позже в деревянном сарае в штабеле дров были найдены
два детонатора, которые по показаниям Дрозда были при-
несены некой Марией7
, по прозвищу Черная Мария, кото-
рая позже была установлена как Мария Осипова. (При-
меты: 30 лет, рост 1.75, гибкая, черные волосы, смуглое
длинное лицо).
Хозяин усадьбы Николай Дрозд, 15.8.1886 г.р., а также его
жена Елена Дрозд 1890 г.р. и их дочь Регина Дрозд, 16.10.1923
г.р., были арестованы незадолго до их подготовленного бег-
ства8
.
Дрозд признался, что 18.8.43 Мария Осипова и Мария Ду-
брова ждали его на мосту в Минске, когда он возвращался из
деревни Вяча со сбора ягод домой, и он получил от них две
мины.
Эти мины он принес в свой дом, где они были спрятаны Оси-
повой в саду.
Находившаяся под арестом Дуброва вынуждена была под-
твердить, что эти данные соответствуют действительности
и что она получила мины в лесу недалеко от деревни Вяча
от неизвестного мужчины. Этот неизвестный мужчина отно-
сился, по словам Дубровой, к партизанам.
В ходе дознания было далее установлено, что Осипова с апре-
ля с.г. жила у Дрозда и неоднократно предпринимала так на-
зываемые «служебные поездки». Также она во время своего
проживания у Дрозда развернула сильную антинемецкую
пропаганду и в этом смысле авторитетно действовала отчасти
с успехом на круг своих знакомых.
Далее она поддерживала связь с некой Тоней9
(приметы:
примерно 40 лет, среднего роста, гибкая, волосы соломен-
ного цвета, зачесанные на пробор, лицо в оспинах, в черном
платке, темная одежда и черные сапоги), которая не была
установлена, но очевидно также относится к партизанам.
Тоня и Мария Осипова имели общие дела и были часто
вместе. Тоня должна была также знать семью Шчутской,
так как она ожидала ее 20.9.43 и содействовала в устрой-
стве на ночлег.
Тоня и Осипова провели ночь на 21.9.43 у Дрозда. Осипова
оставила квартиру Дрозда 21.9.43 в 5.30 утра, в то время как
Тоня в тот же день в 6 утра вместе с беглецами и возчиком, кото-
рого не удалось установить, уехала в неизвестном направлении.
Известно, что Шчутская вышла на работу в немецкий суд в
7 утра.
В 11 утра Осипова вернулась к Дрозду и вскоре после этого
оставила дом, якобы для того, чтобы предпринять снова слу-
жебную поездку.
Дрозд показал, касаясь Осиповой, что речь идет о чрезвычай-
но деятельном агенте партизан.
Она предлагала его и его семью в случае преследования пере-
править в Москву.

Без сомнения Мария Осипова 21.9.43 утром принесла мины
в Минск и там лично или через связного передала их Маза-
ник, которая в это время еще находилась в своей квартире на
Театральной улице 48.
Этот связной был установлен в лице Георгия Куликова
28.5.1914 г.р., в задачу которого входила передача писем и па-
кетов Мазаник и Осиповой.
В дальнейшем его задача заключалась в том, чтобы разведы-
вать для Осиповой настроения населения, немецких частей,
месторасположения отдельных подразделений Вермахта и
другие важные события.
При этом ему содействовал некий Владимир Сибко,
17.11.1912 г.р., который работал музыкантом в «Немецком
доме». Свои задания он выполнял, пользуясь тем, что он му-
зыкант и работал в немецком Доме, заставляя знакомых офи-
цианток показывать ему почту от немецких солдат, выписы-
вал при этом отдельные номера полевых почт и др. важные
подробности из писем, а также всеми путями пытаясь запо-
лучить сведения о немецких войсках.

Оба были арестованы.
Свою деятельность оба продолжали длительное время и
передавали материалы Осиповой через Галину Липскую,
26.1.1919 г.р.
Липская, пожалуй, знала о делах Осиповой и ее связных, од-
нако ее разведывательная деятельность сводилась только к
передаче материалов.
В связи с арестом Куликова и Сибко была раскрыта широко
разветвленная и хорошо организованная разведывательная
служба партизан. Были выявлены важные следы, которые
указывали и на других связников, которые будут, однако,
преследованы в рамках особого процесса.
Что касается задержанного Куликова, то его следует рас-
сматривать вместе с Марией Осиповой как лицо, вручившие
Мазаник мины, предусмотренные для покушения на гауляй-
тера, так как установлено, что он часто бывал на квартире у
Мазаник и постоянно приносил туда пакеты и почту.
У бывшего любовника Мазаник Стефана Тиллера была изъ-
ята годная к репродукции ее фотография.
Проводившийся розыск Мазаник и ее родственников, а так-
же Марии Осиповой и Тони, не мог быть успешным, так как
вышеназванные после выполнения своего специального за-
дания с помощью Осиповой были отправлены в Москву на
самолете из ближайшей партизанской области.
Осипова использовала также в качестве связного Марию Ду-
брову12, которая без сомнения, как закоренелая коммунистка,
получала от нее задания.
Так, при заключительном обыске в ее квартире были обнару-
жены спрятанные между досок пакетики с пятью бумажны-
ми облатками, содержащими стрихнин.
Химический анализ точно показал, что речь идет о безуслов-
но смертельнодействующем яде.
Принимая во внимание тесную связь вышеуказанных лиц,
можно сделать вывод, что в случае неудачи покушения с ми-
ной семья Кубе должна была быть отравлена стрихнином.
Количества изъятого яда хватило бы, чтобы отравить более
100 человек.

Оценка всех сторон дела показывает, что Мария Осипова —
лицо, действующее по заданию НКВД.
Непосредственная исполнительница — Елена Мазаник, как
уже упоминалось, также относится к НКВД.
Сведения о жизни и обычаях семьи Кубе и другие важные
происшествия благодаря Мазаник передавались в Москву.
Дрозда и Дуброву необходимо рассматривать как закорене-
лых коммунистов.
Куликова и Сибко они использовали в качестве связных.
Находящиеся под арестом родственники Дрозда (жена и дочь)
знали о преступной деятельности вышеуказанных лиц.
Липская — соучастница, однако она отклоняла всякую ак-
тивную разведывательную деятельность. К арестованным я
предлагаю применить острейшие средства государственной
полиции.
Случай должен быть передан в IV отдел для дальнейшей от-
работки и использования.
БОНДОРФ, СС-штурмбанфюрер и криминал-советник,руководитель Большой специальной комиссии""
Вот такой длинный документ.

КАРАТЕЛЬНЫЕ АКЦИИ.ПРЕДЛОГ ПОЛУЧЕН

Нацисты не упустили возможность заняться любимым делом--геноцидом.

В ту же ночь Готтберг телеграфировал в ставку Гитлера и восточное министерство о случившемся и принятых мерах.
Перед СД он поставил задачу ликвидировать польскую интеллигенцию , которая числилась в картотеке службы безопасности, и совершить публичное повешение советских патриотов в Минске.
В ответ на убийство Кубе в тот же день было расстреляно 300 заключённых минской тюрьмы.
Взятый в плен 7 мая 1945 года бригаденфюрер СС Герф Эбергард, на момент убийства Кубе начальник полиции порядка в Белоруссии, показал:
«Страшные злодеяния в г. Минске после убийства Кубе были совершены по приказу высшего начальника СС и полиции Готтберга... Последующие дни полицией совместно с СД были проведены облавы.
Схваченные на улицах и в домах ни в чем не повинные люди, в том числе женщины и дети, были расстреляны... В этих облавах было расстреляно две тысячи человек и значительно большее число заключено в концлагерь»

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
С момента уничтожение нацистского гауляйтера Вильгельма Кубе минуло уже 67 лет, в обществе сложилось стойкое мнение о правдивости истории Е.Мазанник.
Убийство Кубе было спланировано и осуществлено весьма "ювелирно",бомба оказалась именно под гауляйтером, это все заставляет задуматся так ли все было как сказанно в отчете следствия и словах Мазаник.

За последние годы всплыло довольно много новых обстоятельств, свидетельств и документов которые говорят что история расказаная Е.Мазаник большей выдумана.
Немецкое следствие преднамеренно подогнало следствие под эту версию валив вину на служащую особняка.

В условиях многочсленных белых пятен и несостыковок возникло аж 12 версий случившегося, но ни одна пока не обладает доказательной базой.
Спустя 67 лет до сих пор нет ответа кто, как и почему ликвидировал гауляйтера Вильгельма Кубе.

65 лет назад в эти дни оккупированный Минск всколыхнуло убийство генерального комиссара Беларуси Вильгельма Кубе.

В ночь с 22-го на 23 сентября в его спальне взорвалась английская магнитная мина, которую подложила в кровать Кубе молодая женщина Елена Мазаник. Она работала в особняке прислугой.

Эту историю знает каждый белорусский школьник. Но оказывается, что при всей драматичности и героичности хрестоматийной версии, с участниками этой истории в жизни происходили и другие события.

Это убийство на всю жизнь связало двух совершенно разных женщин. И жертва, и убийца всю жизнь помнили друг о друге. Вдова Кубе, даже не требуя отмщения, искала контакта с Еленой Мазаник. Елена, став Героем согласно Указу Президиума Верховного Совета СССР , прожила оставшуюся жизнь в страхе и одиночестве, меня квартиры и закрываясь на дюжину замков…

Первое письмо пришло в 1976-м

В редакцию газеты пришел наш постоянный читатель, который в советское время работал переводчиком в Бюро международного молодежного туризма «Спутник» Олег УСАЧЕВ . Многочисленные вопросы немецких туристов, на которые ему пришлось отвечать в свое время, заставили Олега Ивановича изучить историю с убийством Кубе несколько тщательнее, чем излагали учебники и музейные стенды.

С 1976 года Олег Иванович сталкивался не только с невероятным интересом немцев к убийству Кубе, но и с попытками встретиться с Еленой Мазаник и предать ей личное послание от Аниты КУбе.

Говорит KP. BY Олег УСАЧЕВ:

Летом 1976 года я проводил экскурсию по Минску и Хатыни для туристов поезда «Дружбы» из ГДР …

От редакции

Так называемые поезда «Дружба» приезжали в Минск из Восточного Берлина . Такое сотрудничество было налажено с целью единения социалистической Германии , которая уже разваливалась, с другими социалистическими республиками. С середины 70-х явление стало массовым, в Минск каждый день прибывало несколько поездов «Дружба». Большая часть этих путевок были бесплатными или стоили символически.

Обслуживали поезда «Дружба» переводчики из Международного молодежного бюро по туризму. Они, как правило, не фотографировались с туристами и не обменивались адресами, а если вдруг и давали адрес, то у всех он был один: общежитие иняза.

- …Вот тогда в 1976 сразу несколько человек подошли ко мне с вопросами про Елену Мазаник: будет ли с ней встреча в музее истории Великой отечественной войны. Немцы уже знали от предыдущих туристов, что Елена, бывало, приходила в музей. И сообщили, что один из туристов является родственником Аниты и у него письмо для Елены.

В музее я передал просьбу сотрудникам…Они тут же убежали совещаться за закрытыми дверями. На встречу с туристами этого поезда Мазаник не пришла.

Через неделю я снова был в музее с другим поездом «Дружба» из ГДР. Работники музея посоветовали мне забыть об этой истории. Было принято решение не афишировать попытки Аниты выйти на связь с Мазаник.

А летом этого же 1976 года в одном из очередных поездов «Дружба» молодая немка попросила меня дать ей свой адрес.

- Олег, можно ваш адрес?

Я не отказал. Тогда она спросила:

- Тебя не испугает, что я родственница Кубе?

Вскоре на мой домашний адрес пришла открытка, в ответ на которую я послал письмо. Ничего не содержащее, просто дежурные «спасибо», «как дела». По опыту переписки с другими немцами я знаю, что народ они обязательный, и если бы она получила мое письмо, то прислала бы ответ… Но я ничего больше от нее не получил…

В те годы сама Елена была не против встретиться с Анитой. Но ей не советовали этого делать старшие товарищи из КГБ . Мол, эти встречи будут использованы в целях антисоветской пропаганды. Возможны, провокации. Не дай бог Елене придется просить прощения у Аниты!

Хотя скорее всего Анита просто хотела достоверно узнать от Мазаник, как погиб ее любимый муж. Она уже давно простила свою бывшую прислугу, о чем собственно и писала в своих письмах в Минск. Ведь приказ убить ее мужа исходил от самого Сталина , и его нельзя было ослушаться. Она даже жалела Елену….

В 1992 году письмо дошло

История с письмами от Аниты тянется вплоть до наших дней.

Рассказывает KP. BY Олег УСАЧЕВ:

В 2007 году я разыскал мужа племянницы Елены Мазаник Александра Пигулевского . Для меня по-прежнему было много непонятного в истории с Мазаник. К Пигулевскому до меня к нему приходили многие… Он не каждому доверял. Но мне Александр Александрович дал коробку со старыми фотографиями. Нехотя, но дал. И в них я неожиданно нашел письмо от Аниты Кубе. Оно было датировано 1992 годом. А отдельно лежали фотографии Аниты со взрослыми сыновьями. Раньше я слышал про это письмо. Мне рассказывали, что в 1992 году поездом «Дружба» опять приехал немец с письмом от Аниты. Он напрямую понес его в музей Великой Отечественной войны в массовый отдел, но там его боялись взять. И отказали под предлогом того, что музей не уполномочен принимать такие письма. Но сотрудница музея Черноглазова все-таки взяла письмо, решив предать его Мазаник.

Говорят, Елена закатила истерику, увидев письмо. В КГБ ее до смерти напугали провокациями. Идти за письмом в музей Елена отказалась, мол, не пойду, не надо. Черноглазова настояла: письмо тебя ни к чему не обязывает, возьми прочитай, а потом делай, что хочешь... И тот факт, что я держал в руках это письмо, говорил о том, что Мазаник тогда, в 1992-м, его все-таки взяла! И прочитала. И оно хранилось у нее до самой смерти.

Я долго рассматривал конверт, подписанный рукой Аниты, и тогда Пигулевский сам предложил мне его подарить… «А никому оно не надо, забирай».

Я сделал копии практически всех фотографий. Около сотни.

А что делать с письмом? В музей войны? В национальный архив? Но это связано с Анитой… В Национальном архиве взяли электронные копии фотографий. А оригинал письма с согласия Пигулевского я подарил Раисе Андреевне Черноглазовой, той самой сотруднице музея, которая передала это письмо в 1992 Елене Мазаник.

Олег Иванович уверен, что писем было больше. По крайней мере, известно еще о двух письмах, которые в разные годы передал Елене Мазаник немецкий журналист Пауль Коль. Коль утверждает, что первое письмо Мазаник порвала у него на глазах. А через несколько лет он привез еще одно письмо. Елена его взяла...

КАК СЛОЖИЛИСЬ ИХ СУДЬБЫ

Анита Кубе прожила 95 лет и умерла в доме престарелых, куда она захотела переехать сама. Уход ей обеспечивали высококлассные врачи и обслуга. В публикациях в немецкой прессе утверждалось, что в последние годы Анита страдала психическим расстройством. Ее часто навещали сыновья.

Елена Мазаник умерла в 82 года, последние годы страдала от острого психического расстройства. Она постоянно держала в доме домработниц. А уйдя на пенсию в 46 лет, жила под присмотром племянницы Лидии Пигулевской. В перестроечные времена Звезду Героя Советского Союза Елены Мазаник продали родственники.

До войны у Елены умерли двое сыновей. Женя – в 1935 году в возрасте полутора лет. Она отдала сына в белорусскую деревню Поддегтярное родственникам, там ребенок заболел инфекционной болезнью и умер от обезвоживания организма. Так говорят родственники.

Второго сына Мазаник потеряла в 1939 году. Беременную Елену сильно растрясло в кузове грузовика. Преждевременные роды, и ребенка, рожденного за несколько недель до срока, спасти не удалось. Он прожил несколько дней.

В Минске женщины знали друг друга около года, но не общались. С 1942-го по сентябрь 1943-го, Мазаник выполняла поручения семьи Кубе: сервировала столы, убирала помещения адъютантов. Вопреки бытующему мнению Елена не знала немецкого, изъяснялась парой фраз.

До войны Мазаник 10 лет была сотрудником НКВД , работала в столовых НКВД и правительственных дачах. Там научилась сервировать обеды и банкеты, выгуливать собак, нянчить детей. В 29 лет выгодно отличалась от молодых студенток, которых брали немцы на работу в качестве прислуги. Крупная, работоспособная. В особняке Кубе ее звали Галина-большая. Большие ноги, руки.

Елена написала в автобиографии, что Кубе взял ее на работу, зная, что она была сотрудницей НКВД. Он решил, что обратно для нее дороги не будет. Ведь изменниками родины считались все, кто работал на немцев.

У Аниты все было по-другому. Молодая актриса из Гамбурга она приехала в провинциальный немецкий городок сыграть в драме «Тотила». Ее автором был известный немецкий политик Вильгельм Кубе. И это была последняя роль Аниты в театре. Потом счастливое замужество и рождение четверых детей. Правда, четвертый сын никогда не видел своего отца. Кубе убили, когда Анита была беременна.

Фото из личного архива Олега УСАЧЕВА.

О том, как Елена Мазаник прожила последние годы в Минске, читайте в «толстушке» в октябре.

Советские партизаны [Мифы и реальность] Пинчук Михаил Николаевич

Глава 5. Вильгельм Кубе и белорусы