Биолог тимофеев ресовский. Тимофеев-ресовский николай владимирович

Н. В. Тимофеев-Ресовский на Урале Николай Владимирович Тимофеев-Ресовский родился в Москве в 1900 году. Окончив в 1917 году Флеровскую гимназию (в это время зоологию там преподавал известный зоолог С.И. Огнев), Николай Владимирович поступил на естественное отделение физико-математического факультета Московского университета. С перерывами в 1918-1919 гг., связанными со службой в Красной Армии, он учился и работал в университете до 1925 года. Будучи студентом, он стал одновременно научным сотрудником Института экспериментальной биологии, а после окончания университета - ассистентом кафедры зоологии Московского медико-биологического института. Уже в то время он включился в начатые Н.К. Кольцовым и С.С. Четвериковым генетические и эволюционные исследования, уделяя основное внимание происхождению мутаций. В 1925 году по приглашению Общества кайзера Вильгельма по содействию наукам, а также по рекомендации Н.К. Кольцова и наркома здравоохранения Н.А. Семашко Николай Владимирович был командирован в Германию в Институт мозга в пригороде Берлина - Бухе, где он работал вплоть до 1945 года сначала научным сотрудником, а затем руководителем отдела генетики и биофизики. Здесь продолжались исследования по популяционной генетике, здесь выходит серия работ, в которых был заложен фундамент учения о микроэволюции. Позднее эти исследования эволюционной теории легли в основу двух монографий, написанных им с учениками уже после возвращения в Россию. Параллельно расширяются проводимые им работы в области радиационной генетики. В 1935 году Николай Владимирович в соавторстве М. Дельбрюком и К. Циммером публикует классическую работу о природе гена и генных мутаций(Timofeeff-Ressovsky N.V., Zimmer K.G., Delbruk M. Uber die Natur der Genmutation und der Genstruktur // Nachr. Gess. Wiss. Gottingen. Biologie. 1935. Bd. 1, N 13.), во многом заложившую те подходы, которые привели в 50-х годах к возникновению молекулярной генетики. За период работы в предвоенной Германии Николай Владимирович Тимофеев-Ресовский внес фундаментальный вклад в несколько областей современной биологии: разработал основные понятия и общие принципы феногенетики, установил неравномерность возникновения прямых и обратных мутаций и разработал на этом примере количественные закономерности естественного мутационного процесса. Он принял участие в создании основ современной радиационной генетики и количественной биофизики ионизирующих излучений, сформулировал совместно с физиками "теорию мишени" и "принцип попаданий". Установил влияние дозы излучения на интенсивность искусственного мутационного процесса, обнаружил явление радиостимуляции малыми дозами и осуществил биофизический анализ мутационного процесса. В годы Второй мировой войны Николай Владимирович в положении интернированного иностранца продолжает работать в Берлин-Бухе в отделе генетики и биофизики. После войны Николай Владимирович был репрессирован и сослан на Урал. С 1947 по 1955 годы - заведующий биофизическим отделом объекта 0215 (ныне г. Снежинск). Здесь он продолжает развивать радиационно-биологические и биофизические исследования. Здесь же он начинает новаторские работы по применению меченых атомов в биологии. Эти исследования продолжились и позже, в 1955-1964 годах, когда Николай Владимирович был заведующим отделом радиобиологии и биофизики Института биологии Уральского филиала АН СССР. В этот период он ведет работы, приведшие к созданию нового оригинального направления - экспериментальной радиационной биогеоценологии. Это работы по выявлению закономерностей распределения и накопления радиоактивных изотопов в почве, в водоемах, в растения и животных. В эти же годы проводится цикл исследований по биологическим основам очистки вод, загрязненных радиоактивными шлаками, а также по проблемам радиостимуляции растений. Подготовленный Николаем Владимировичем научный материал лег в основу разработки планов ликвидации последствий радиационных аварий. В этот же период он много внимания уделял эволюционной, популяционной и радиационной генетике, вел исследования в области биофизики, радиобиологии, молекулярной биологии. В 1964 году Николай Владимирович был приглашен в Обнинск, где в Институте медицинской биологии он организовал и возглавил Отдел радиационной генетики и общей радиобиологии. Здесь он возглавил исследования в области радиобиологии, цитогенетики человека, радиационной цитогенетики и генетики популяций, математической теории эволюции, биогеоценологии. В ряде других учреждений страны проводятся радиобиологические и радиоэкологические исследования, возглавляемые или консультируемые Николаем Владимировичем. В последний период своего научного творчества Николай Владимирович перешел к более глобальной проблеме, которую он обозначил как "Биосферы и человечество". Скончался в Обнинске в 1981 году. Вклад его в науку был достойно оценен мировой общественностью: он был награжден Дарвинской медалью (ГДР, 1959), Менделевской медалью (ЧССР, 1965), Кимберовской премией по генетике и Золотой медалью "За выдающийся научный вклад в генетику" (США, 1966), Менделевской медалью (ГДР, 1970). Николай Владимирович был членом Президиума Всесоюзного общества генетиков с селекционеров им. Н.И. Вавилова (1967), почетным членом Академии искусств и наук США (1974), действительным членом Германской Академии естествоиспытания "Леопольдина" (Германия, 1940), почетным членом Британского генетического общества (1966), почетным членом Менделевского общества Швеции (1970) и др. 29 июля 1992 года Николай Владимирович Тимофеев-Ресовский был реабилитирован. ЮНЕСКО включил его имя в число выдающихся ученых, столетний юбилей Николая Владимировича празднует весь мир. Основные даты жизни Н.В. Тимофеева-Ресовского 1900 Николай Владимирович Тимофеев-Ресовский родился 7 сентября (19 сентября по новому стилю) в Москве. 1911-1913 Учился в Киевской I Императорской Александровской гимназии. 1914-1918 Учился в Московской Флеровской гимназии. 1916-1918 Учился в Московском городском народном университете им. А.Л. Шанявского. 1918-1922 Учился в Московском университете на естественном отделении физико-математического факультета. 1919-1920 Служил в Красной армии в 117-м стрелковом батальоне 12-й армии. 1921-1925 Работал: преподавателем биологии на Пречистенском рабфаке; преподавателем зоологии на биотехническом факультете Практического института; ассистентом на кафедре зоологии профессора Н.К. Кольцова Московского медико-педологического института. 1922-1925 Научный сотрудник Института экспериментальной биологии ГИНЗа. Участник руководимого С.С. Четвериковым кружка "Дрозсоор". 1922 Женитьба на Елене Александровне Фидлер. 1923 Рождение сына Дмитрия. 1925-1928 Научный сотрудник Института исследования мозга Общества содействия наукам им. кайзера Вильгельма в Берлине (Германия). 1927 Рождение второго сына Андрея. 1929-1945 Руководитель отдела генетики и биофизики Института мозга Общества кайзера Вильгельма в Берлин-Бухе (Германия). 30-е гг. вторая половина Участие в семинарах Н. Бора в Копенгагене и организация и проведение собствен-ных международных семинаров для обсуждения широкого круга пробле м теоретической биологии. 1938 Избран почетным членом Итальянского общества экспериментальной биологии и членом германского Общества содействия наукам им. кайзера Вильгельма. 1939 Присуждена медаль памяти Л. Спалланцани (Университета г. Павии). 1940 Избран действительным членом Германской академии естествоиспытателей Леопольдина в Галле. 1945 13 сентября Арест, затем тюрьма и следствие. 1946 4 июля Военная коллегия на основании статьи 58-1а УК РСФСР приговорила Н.В. Тимофеева-Ресовского к лишению свободы в ИТЛ сроком на 10 лет с поражением в политических правах сроком на 5 лет, с конфискацией личного имущества. Начало срока: 08.10.1945, конец: 08.10.1955. 1946-1947 Пересылки, Самарское отделение Карлага, Бутырская тюрьма, больница. 1947, апрель- 1955 Заведующий биофизическим отделом и биофизической лабораторией объекта 0215. 1951 "За большие успехи в научно-исследовательской работе" освобожден от отбытия наказания". 1955, март Снятие судимости. 1955-1964 Заведующий лабораторией, а затем отделом биофизики Института биологии Уральского филиала АН СССР (Свердловск). 1956 Стал действительным членом Московского общества испытателей природы. 1957, декабрь Первая защита докторской диссертации в Ленинграде, в Ботаническом институте АН СССР, которая не была утверждена ВАК. 1958 Член Всесоюзного ботанического общества. 1959 Награжден Дарвиновской медалью Академии естествоиспытателей Леопольдина в Галле (ГДР). 1963 4 января Вторая защита докторской диссертации в Институте биологии УФАН СССР. 1964 14 октября Утверждение ВАК, присуждение степени доктора биологических наук. 1964-1969 Заведующий отделом радиобиологии и генетики Института медицинской радиобиологии АМН СССР (Обнинск). 1965 Награжден Менделевской медалью Чехословацкой Академии наук. 1965 Присуждена международная Кимберовская премия по генетике Академии наук США. Премия была вручена в Москве в Академии медицинских наук в апреле 1967 г. 1966 Избран почетным членом Британского генетического общества в Лидсе. 1967 Член-учредитель Всесоюзного общества генетиков и селекционеров им. Н.И. Вавилова, член обнинского отдела Географического общества СССР. 1969, апрель Вынужденный выход на пенсию. 1969-1981 Консультант Института медико-биологических проблем Министерства здравоохранения СССР. 1970 Избран почетным членом Менделевского общества в Лунде (Швеция). Награжден Менделевской медалью Академии естествоиспытателей Леопольдина в Галле (ГДР). 1974 Избран иностранным почетным членом Американской академии наук и искусств в Бостоне. 1981 28 марта Н.В. Тимофеев-Ресовский скончался в Обнинске. 1981 28 мая Посмертно избран иностранным членом Лондонского Линнеевского общества. 1992 29 июля Реабилитирован. Основные публикации, относящиеся к периоду работы в ИЭРиЖ УрО РАН: 1956 Тимофеев-Ресовский Н.В. Биофизическая интерпретация действия слабых доз ионизирующих излучений на живые организмы // Конф. по мед. радиологии. Секция эксперим. радиологии: Тез. М., 1956. С. 25. Тимофеев-Ресовский Н.В. Биофизическая интерпретация явлений радиостимуляции растений // Биофизика. 1956. Т. 1, вып. 7. С. 616-627. Тимофеев-Ресовский Н.В., Порядкова Н.А. О радиостимуляции растений // Ботан. журн. 1956. Т. 41, № 11. С. 1620-1623. Тимофеев-Ресовский Н.В. Совещание по проблеме радиостимуляции растений // Ботан. журн. 1956. Т. 41, № :. С. 933-934. 1957 Тимофеев-Ресовский Н.В. Биофизическая интерпретация действия слабых доз ионизирующих излучений на живые организмы // Всесоюз. конф. по мед. радиологии: (Вопр. гигиены и дозиметрии): Тр. М., 1957. С. 99-106. Тимофеев-Ресовский Н.В., Порядкова Н.А., Макаров Н.М., Преображенская Е.И. К проблеме радиостимуляции растений. 1. О действии слабых доз ионизирующих излучений на рост и развитие растений // Тр. /АН СССР. Урал. фил. Ин-т биологии. 1957. Вып. 9: Сб. работ лаборатории биофизики. С. 129-201. Тимофеев-Ресовский Н.В., Лучник Н.В. Лучевые поражения и воздействия на них. 1. О классификации возможных путей воздействия на общий эффект облучения // Тр. / АН СССР. Урал. фил. Ин-т биологии. 1957. Вып. 9: Сб. работ лаборатории биофизики. С. 57-69. Куликова В.Г., Лучник Н.В. Тимофеев-Ресовский Н.В., Тимофеева-Ресовская Е.А. Лучевые поражения и воздействия на них. 3. Влияние чужеродных сывороток, некоторых гормонов и предварительного облучения на эффект последующего облучения мышей // Тр. / АН СССР. Урал. фил. Ин-т биологии. 1957. Вып. 9: Сб. работ лаборатории биофизики. С. 107-128. Тимофеев-Ресовский Н.В. Применение излучений и излучателей в экспериментальной биогеоценологии // Ботан. журн. 1957. Т. 42, № 2. С. 161-194. Тимофеев-Ресовский Н.В., Порядкова Н.А., Сокурова Е.Н., Тимофеева-Ресовская Е.А. Работы по экспериментальной биогеоценологии.1. Влияние излучателей на биомассу и структуру наземных и пресноводных биоценозов // АН СССР. Урал. фил. Ин-т биологии. 1957. Вып. 9: Сб. работ лаборатории биофизики. С. 202-250. Тимофеев-Ресовский Н.В., Лучник Н.В. Радиостимуляция растений и ее возможная теоретическая интерпретация // Всесоюз. науч.-техн. конф. по применению излучений: Тез. докл. М., 1957. С. 53. Timofeeff-Ressovsky N.W. Consfatuire in problema stimularii piantelor ou radiati // Anallele romino-sovietice, Biologie. 1957. Vol. 2. P. 141-143. 1958 Тимофеев-Ресовский Н.В. Микроэволюция: Элементар. явления, материал и факторы микроэволюц. процесса // Ботан. журн. 1958. Т. 43, № 3. С. 317-336. Тимофеева-Ресовская Е.А., Тимофеев-Ресовский Н.В. О накоплении пресноводными организмами химических элементов из водных растворов. 2. О коэффициентах накопления различных изотопов прудовиком Gimnaea stagnalis L. // Бюл. МОИП. 1958. Т. 63, вып. 5. С. 123-131. Тимофеев-Ресовский Н.В., Лучник Н.В. Памяти Дугласа Эдварда Ли (1910-1947) // Бюл. Урал. отд-ния МОИП. 1958. Вып. 1. С. 135-138. Тимофеев-Ресовский Н.В., Лучник Н.В. Радиационная стимуляция растений и ее возможная теоретическая интерпретация // Тр. Всесоюз. науч.-техн. конф. по применению радиоактивных и стабильных изотопов и излучений в народном хозяйстве и науке (4-12 апр. 1957 г.). М., 1958. : Радиобиология. С. 258-266. Timofeeff-Ressovsky N.W. Sthrahlungen und Sthrahlenguellen in der experimentellen Biogeozonolgie // Sowjitwissenschaft, Naturwiss. Beitrage. 1958. Bd. 4. S. 361-399. Shadin V.J., Kuznetsov S.I., Timofeeff-Ressovsky N.W. The role of radioactive isotopes in solving the problem of hydrobiology // Second United Nations: Intern. Conf. on the Peaceful Use of Atomic Energy. 1958. P. 1-24. 1959 Тимофеев-Ресовский Н.В., Штреземян Е. Видообразование и цепи подвидов настоящих чаек группы серебристая - хохотунья - клуша // Тр. Урал. отд-ния МОИП. 1959. Вып. 2. С. 99-115. Тимофеева-Ресовская Е.А., Тимофеева Н.А., Тимофеев-Ресовский Н.В. О накоплении пресноводными организмами химических элементов из водных растворов. 3. О коэффициентах накопления различных радиоизотопов тремя видами водных растений // Бюл. МОИП. 1959. Т. 64, вып. 5. С. 117-131. Горбатюк Н.В., Тимофеев-Ресовский Н.В. О предельно-допустимых нормах радиоактивного загрязнения воды и воздуха. 1. Методика расчета и результаты определения предельно-допустимых содержаний радиоактивных загрязнений в воде по экспериментальным данным распределительных опытов // Тр. Урал. отд-ния МОИП. 1959. Вып. 2. С. 163-181. Горбатюк Н.В., Тимофеев-Ресовский Н.В. О предельно-допустимых нормах радиоактивного загрязнения воды и воздуха. 2. Методика расчета и результаты определения предельно-допустимых норм содержания радиоактивных загрязнений в воде по данным токсикологических опытов и нормы радиоактивного загрязнения воздуха // Тр. Урал. отд-ния МОИП. 1959. Вып. 2. С.182-194. Тимофеев-Ресовский Н.В. О принципах классификации биохорологических единиц // Материалы по классификации растительности Урала: Тез. докл. совещ. Свердловск, 1959. С. 5-8. Тимофеев-Ресовский Н.В., Ромпе Р.Р. О статистичности и принципе усилителя в биологии // Проблемы кибернетики. М., 1959. Вып. 2. С. 213-227. Тимофеев-Ресовский Н.В., Тимофеева-Ресовская Е.А. Распределение излучателей во водоемах // Совещ. по вопросам эксплуатации Камского водохранилища. Пермь, 1959. С. 1-21. Timofeeff-Ressovsky N.W. Autobiographie // Nova Acta Leopoldina. 1959. Bd. 21, N 43. S. 301-302. Timofeeff-Ressovsky N.W. Microevolutia, fenomenele elementare, materialele si factorii procesului de microevolutia // Annalete. romino-sovietice, Biologie. 1959. Vol. 1. P. 102-121. 1960 Тимофеев-Ресовский Н.В. Заключительное слово // Проблемы филогении и филогенеза. Л., 1960. С. 11-14. Тимофеев-Ресовский Н.В., Тимофеева-Ресовская Е.А., Милютина Г.А., Гецова А.Б. Коэффициенты накопления пресноводными организмами радиоактивных изотопов 16 различных элементов и влияние комплекса ЭДТА на некоторые из них // Докл. АН СССР. 1960. Т. 132, № 5. С. 1191-1194. Тимофеева-Ресовская Е.А., Тимофеев-Ресовский Н.В. О влиянии этилендиаминтетраацетата (ЭДТА) на коэффициенты накопления различных радиоактивных изотопов из водного раствора пресноводными растениями// Докл. АН СССР. 1960. Т. 130, № 1. С. 210-213. Гецова А.Б., Тимофеева-Ресовская Е.А., Тимофеев-Ресовский Н.В. О влиянии этилендиаминтетраацетата на накопление различных радиоизотопов из водного раствора пиявками и комарами // Докл. АН СССР. 1960. Т. 130, № 2. С. 440-442. Тимофеева-Ресовская Е.А., Тимофеев-Ресовский Н.В., Гецова А.Б., Гилева Э.А., Жарова Г.В., Куликова Г.М., Милютина Г.А. О коэффициентах накопления радиоизотопов стронция, цезия и церия пресноводными организмами // Зоол. журн. 1060. Т. 39, вып. 10. С. 1449-1453. Тимофеев-Ресовский Н.В. О механизмах авторепродукции элементарных клеточных структур. 1. Из истории вопроса // Цитология. 1960. Т. 2, № 1. С. 45-56. Тимофеева-Ресовская Е.А., Агафонов Б.М., Тимофеев-Ресовский Н.В. О почвенно-биологической дезактивации воды // Тр. / АН СССР. Урал. фил. Ин-т биологии. 1960. Вып. 13: Сб. работ лаборатории биофизики. 3. С. 35-48. Лучник Н.В., Ижможеров Н.А., Порядкова Н.А., Царапкин Л.С., Тимофеев-Ресовский Н.В. Обратимость цитогенетических повреждений, вызванных радиацией. М.: Изд-во АН СССР, 1960. 16 с. (Совещ. по вопр. "Влияние малых доз ядерных излучений на живой организм /АН СССР.Науч. совет по пробл. "Основные закономерности действия радиации на биол. объекты"; Вып. 15). Махонина Г.И., Молчанова И.В., Субботина Е.Н., Тимофеев-Ресовский Н.В. Опыт экспериментального исследования распределения радиоизотопов в естественных биоценозах // Докл. АН СССР. 1960. Т. 133, № 2. С. 484-487. Порядкова Н.А., Тимофеев-Ресовский Н.В., Лучник Н.В. Проблема радиостимуляции растений. 6. Опыты по облучению семян гороха и пшеницы рентгеновскими и гамма-лучами на разных стадиях замачивания и прорастания // Тр. / АН СССР. Урал. фил. Ин-т биологии. 1960. Вып. 12: Сб. работ лаборатории биофизики. С. 159-188. Тимофеев-Ресовский Н.В. Развитие и современное состояние радиационной генетики // Тр. / СССР. Урал. фил. АН Ин-т биологии. 1960. Вып. 13: Сб. работ лаборатории биофизики. 3. С. 73-86. Тимофеев-Ресовский Н.В. Распределение рассеянных элементов по компонентам водоемов. 1. Некоторые общие соображения // Тр. / АН СССР. Урал. фил. Ин-т биологии. 1960. Вып. 12: Сб. работ лаборатории биофизики. С. 189-193. Тимофеева-Ресовская Е.А., Тимофеев-Ресовский Н.В. Распределение рассеянных элементов по компонентам водоемов. 2. Почвенно-биологическая дезактивация воды в прудах-отстойниках // Тр. / АН СССР. Урал. фил. Ин-т биологии. 1960. Вып. 12: Сб. работ лаборатории биофизики. С. 194-223. Агафонов Б.М., Долгих Т.И., Савченко М.И., Тимофеев-Ресовский Н.В. Распределение рассеянных элементов по компонентам водоемов. 4. Опыт по распределению стронция, рутения, цезия, церия и неразделенного раствора осколков урана в сериях бачков // Тр. / АН СССР. Урал. фил. Ин-т биологии. 1960. Вып. 12: Сб. работ лаборатории биофизики. С.238-277. Тимофеев-Ресовский Н.В., Лучник Н.В. Цитологические и биофизические основы радиостимуляции растений // Тр. / АН СССР. Урал. фил. Ин-т биологии. 1960. Вып. 13: Сб. работ лаборатории биофизики. 3. С.5-17. Жадин В.И., Кузнецов С.И., Тимофеев-Ресовский Н.В. Роль радиоактивных изотопов в решении гидробиологических проблем // Междунар. конф. мирного применения атомной энергии: Докл. Женева, 1960. С. 29-58. 1961 Субботина Е.Н., Тимофеев-Ресовский Н.В. О коэффициентах накопления некоторых рассеянных элементов из водных растворов накипным лишайником // Ботан. журн. 1961. Т. 46, № 2. С. 212-221. Тимофеев-Ресовский Н.В. О некоторых принципах классификации биохорологических единиц // Тр. / АН СССР. Урал. фил. Ин-т биологии. 1961. Вып. 27: Вопросы классификации растительности. С. 23-28. Берг Р.С., Тимофеев-Ресовский Н.В. О путях эволюции генотипа // Проблемы кибернетики. М, 1961. Вып. 5. С. 183-197. Тимофеева-Ресовская Е.А., Тимофеев-Ресовский Н.В., Гилева Э.А. О специфических накопителях отдельных радиоизотопов среди пресноводных организмов // Докл. АН СССР. 1961. Т. 140, № 6. С. 1437-1440. Тимофеев-Ресовский Н.В. Опыты по получению малых радиомутаций и по радиационной селекции у дрозофилы // Межвуз. конф. по экспериментальной генетике: Тез. докл. М., 1961. Ч. 1. С. 162. Махонина Г.И., Тимофеев-Ресовский Н.В., Титлянова А.А., Тюрюканов А.Н. Распределение стронция-90 и цезия-137 по компонентам биогеоценоза // Докл. АН СССР. 1961. Т. 140, № 5. С. 1209-1212. Timofeeff-Ressovsky N.W., Lucinik N.V. Bazele citologica si biofizice ale radiostimularii plantelor // Actiunea radiatiilor ionizante asupra organismului animal si vegetal. 1961. P. 149-165. 1962 Агре А.Л., Райко А.П., Тимофеев-Ресовский Н.В. Влияние различной биомассы водных растений на концентрирование микроколичеств цезия и стронция в слабопроточных бачках // Бюл. МОИП. Отд. биол. 1962. Т. 67, вып. 5. С. 120-127. Преображенская Е.И., Тимофеев-Ресовский Н.В. Возможная связь радиоустойчивости с филогенетической системой у культурных растений // Докл. АН СССР. 1962. Т. 143, № 5. С. 1219-1222. Тимофеев-Ресовский Н.В. Некоторые проблемы радиационной биогеоценологии: Докл. по опубликованным работам, представленным для защиты... д-ра биол. наук. - Свердловск, 1962. 53 с. Тимофеев-Ресовский Н.В. О возможном действии повышенного фона ионизирующих излучений на генетический состав популяций человека // Тр. /АН СССР. Урал. фил. Ин-т биологии. 1962. Вып. 22: Сб. работ лаборатории биофизики. 4. С. 77-94. Куликов Н.В., Порядкова Н.А., Агафонова С.В., Тимофеев-Ресовский Н.В. О действии излучателей на фитоценозы и влияние последних на миграцию и перераспределение радиоизотопов в почве // Тр. /АН СССР. Урал. фил. Ин-т биологии. 1962. Вып. 22: Сб. работ лаборатории биофизики. 4. С. 31-47. Преображенская Е.И., Тимофеев-Ресовский Н.В. О корреляции между прорастанием и выживанием различных видов культурных растений после облучения семян разными дозами гамма-лучей // Докл. АН СССР. 1962. Т. 143, № 2. С. 448-452. Тимофеев-Ресовский Н.В. О радиоактивных загрязнениях биосферы и о мерах борьбы с этими загрязнениями // Тр. /АН СССР. Урал. фил. Ин-т биологии. 1962. Вып. 22: Сб. работ лаборатории биофизики. 4. С. 7-16. Тимофеева-Ресовская Е.А., Агафонов Б.М., Тимофеев-Ресовский Н.В. О судьбе радиоизотопов в водоемах // Тр. /АН СССР. Урал. фил. Ин-т биологии. 1962. Вып. 22: Сб. работ лаборатории биофизики. 4. С. 49-67. 1963 Тимофеев-Ресовский Н.В. Некоторые проблемы радиационной биогеоценологии // Проблемы ботаники. Л., 1963. Т. 10: Вопросы экспериментального изучения растительного покрова. С. 256-259. Тимофеев-Ресовский Н.В. О принципе попадания в радиобиологии // ТР. МОИП. 1963. Т. 7: Первичные механизмы биологического действия ионизирующих излучений. С. 162-173. Махонина Г.И., Юшков П.И., Волкова М.Я., Тимофеев-Ресовский Н.В. Распределение 90Sr , 106Ru по основным органам сосны // Докл. АН СССР. 1963. Т. 151, № 6. С. 1456-1457. 1964 Гилева Э.А., Тимофеева Н.А., Тимофеев-Ресовский Н.В. Влияние хронического облучения на гамма-поле на биомассу пресноводного водорослевого перифитона //Докл. АН СССР. 1964. Т. 156, № 2. С. 455-456. Тимофеев-Ресовский Н.В. Некоторые проблемы радиационной биогеоценологии // Проблемы кибернетики. М., 1964. Вып. 12. С. 201-232. Лучник Н.В., Порядкова Н.А., Царапкин Л.С., Тимофеев-Ресовский Н.В. О механизме восстановления радиационных поражений на клеточном уровне // Восстановительные процессы при радиационных поражениях. М., 1964. С. 5-14. Тимофеев-Ресовский Н.В. О полиморфизме // Вопросы внутривидовой изменчивости наземных позвоночных животных и микроэволюции: Тез. докл. Свердловск, 1964. С. 134-135. Агре А.Л., Молчанова И.В., Тимофеев-Ресовский Н.В. Самоочищение воды в слабопроточных водоемах отцезия-137 при разных скоростях протока и объемах воды и концентраций в ней цезия // Бюл. МОИП. Отд. биол. 1964. Т. 69, вып. 3. С. 20-24. Тимофеев-Ресовский Н.В. О принципе попаданий, эффективном объеме и миграции энергии в радиобиологических опытах // Первичные механизмы биологического действия ионизирующих излучений. М., 1963. С. 160. 1965 Гилева Э.А., Тимофеева Н.А., Тимофеев-Ресовский Н.В. Влияние однократного гамма-облучения Со60 на рост культур хлореллы // Радиобиология. 1965. Т. 5, № 5. С. 732-734. Тимофеев-Ресовский Н.В. Возникновение малых мутаций относительной жизнеспособности и селекция генов-модификаторов в результате рентгеновского облучения дрозофилы // Тр. /АН СССР Урал. фил. Ин-т биологии. 1965. Вып. 44: Радиационная цитогенетика и эволюция. С. 65-78. Тимофеев-Ресовский Н.В. К теории вида // Тр. /АН СССР Урал. фил. Ин-т биологии. 1965. Вып. 44: Радиационная цитогенетика и эволюция. С. 11-25. Тимофеева-Ресовская Е.А., Гецова А.Б., Тимофеев-Ресовский Н.В. О влиянии этилендиаминтетраацетата (ЭДТА) на коэффициенты накопления различных радиоизотопов из водного раствора пресноводными гидробионтами // Тр. /АН СССР Урал. фил. Ин-т биологии. 1965. Вып. 45: Проблемы радиационной биогеоценологии. С. 47-61. Тимофеев-Ресовский Н.В. О Менделе // Бюл. МОИП. Отд. биол. 1965. Т. 70, вып. 4. С. 4-21. Тимофеев-Ресовский Н.В. О микро- и макрофилогении у половых перекрестнооплодотворяющихся организмов // Тр. /АН СССР Урал. фил. Ин-т биологии. 1965. Вып. 44: Радиационная цитогенетика и эволюция. С. 5-9. Иванов В.И., Тимофеева-Ресовская Е.А., Тимофеев-Ресовский Н.В. О накоплении цезия пресноводными растениями // Тр. /АН СССР Урал. фил. Ин-т биологии. 1965. Вып. 45: Проблемы радиационной биогеоценологии. С. 33-40. Куликова В.Г., Тимофеев-Ресовский Н.В. О передаче радиостронция самками крыс детенышам // Тр. /АН СССР Урал. фил. Ин-т биологии. 1965. Вып. 45: Проблемы радиационной биогеоценологии. С. 127-136. Свирижев Ю.М., Тимофеев-Ресовский Н.В. О равновесном генотипическом состоянии и полиморфизме в популяциях // Первая науч. сес. Ин-та мед. радиологии: Тез. докл. Обнинск, 1965. С. 9-10. Тимофеев-Ресовский Н.В. Популяционная генетика и географическая среда // Второе науч. совещ. по проблемам медицинской географии. Л., 1965. Вып. 1. С. 93. Махонина Г.И., Молчанова И.В., Субботина Е.Н., Тимофеев-Ресовский Н.В., Титлянова А.А., Тюрюканов А.Н., Чеботина М.Я. Распределение Fe59, Co60, Zn65, Sr90, Ru106,Cs137, Ce144 по компонентам биогеоценоза // Тр. /АН СССР Урал. фил. Ин-т биологии. 1965. Вып. 45: Проблемы радиационной биогеоценологии. С. 121-125. Тимофеев-Ресовский Н.В., Тимофеева-Ресовская Е.А., Циммерманн И.К. Экспериментально-систематический анализ географической изменчивости и формообразования у Epi-lachna chrysomelina F. (Coleoptera, Coccinellidae) // Тр. /АН СССР Урал. фил. Ин-т биологии. 1965. Вып. 44: Радиационная цитогенетика и эволюция. С. 27-63. 1966 Тимофеева-Ресовская Е.А., Тимофеев-Ресовский Н.В. Влияние разных доз гамма-лучей Со60 на ряску и элодею // Влияние ионизирующих излучений на наследственность. М., 1966. С. 253-257. Тимофеев-Ресовский Н.В., Иванов В.И., Глотов Н.В. Некоторые вопросы радиационной генетики // Актуальные вопросы современной генетики. М., 1966. С. 412-433. Тимофеев-Ресовский Н.В., Иванов В.И. Некоторые вопросы феногенетики // Актуальные вопросы современной генетики. М., 1966. С. 114-130. Свирижев Ю.М., Тимофеев-Ресовский Н.В. О равновесии генотипов в модельных популяциях Drosophila melanogaster // Проблемы кибернетики. М., 1966. Вып. 16. С. 123-137. Тимофеев-Ресовский Н.В., Свирижев Ю.М. Об адаптивном полиморфизме в популяциях Adalia bipunctata L. // Проблемы кибернетики. М., 1966. Вып. 16. С. 137-146. Тимофеев-Ресовский Н.В., Тюрюканов А.Н. Об элементарных биохорологических подразделениях биосферы // Бюл. МОИП. Отд. биол. 1966. Т. 71, вып. 1. С. 123-132. Тимофеев-Ресовский Н.В., Титлянова А.А., Тимофеева Н.А., Махонина Г.И., Молчанова И.В., Чеботина М.Я. Поведение радиоактивных изотопов в системе почва-раствор // Радиоактивность почв и методы ее определения. М., 1966. С. 46-80. Тимофеев-Ресовский Н.В., Абатуров А.Д., Гегамаян Г.В. и др. Применение радиоизотопов и излучателей в экспериментальной биогеоценологии // Двадцать лет производства и применения изотопов и источников ядерных излучений в народном хозяйстве СССР: Всесоюз. конф. М., 1966. С. 39-40. Литература о жизни и деятельности Н.В. Тимофеева-Ресовского: Абраменко Ю. "Зубр" художника Габриэляна // Вечер. Челябинск. 1989. 29 апр. Актуальные проблемы радиационной биологии и радиационной генетики: Материалы 4 Всесоюз. конф. к 90-летию Н.В. Тимофеева-Ресовского, Обнинск, 18-19 сент. 1990 г. Обнинск, 1990. Алан Ю. Под знаков Марса // Урал. следопыт. 1991. № 11. Александров И.Д. Н.В. Тимофеев-Ресовский и становление молекулярной радиобиологии гена эукариот // Радиобиология. 1991. Т. 31, вып. 4. С. 555-563. Астауров Б.Л. За выдающийся научный вклад в генетику: Кимберовская премия - советскому ученому // Природа. 1967. № 6. С. 113-114. Бабков В.В. Докторская степень Н.В. Тимофеев-Ресовский // Человек. 1991. № 1. С. 116-120. Бабков В.В. Друзья и враги Тимофеева-Ресовского // Человек. 1990. № 2. С. 112-113. Белозерцев А. Осень в Миассово // Челябин. рабочий. 1988. 12 окт. Берг Р.Л. Охранная грамота для Зубра // Человек. 1990. № 2. С. 123-133. Биологический журнал Армении. Ереван. 1989. Т. 42, № 9-10. Весь номер посвящен 90-летию Н.В. Тимофеева-Ресовского. Блюменфельд Л.А., Волькенштейн М.В., Воронцов Н.И., Газенко О.Г., Иванов В.И. Николай Владимирович Тимофеев-Ресовский (1990-1981) // Молекуляр. биология. 1981. Т. 15, вып. 5. С. 1194-1199. Богачев К. Берлинский комитет ВКП(б) // Урал. рабочий. 1988. 21 февр. С. 3. Богачев К. Герои Берлинского подполья // Знамя: Воен.-патриот. вып. 1987. 5 нояб. С. 3. Богачев К. Мужество // Знамя. 1989. 22 янв. (№ 19). С. 3. Богомолов С. Старший брат // Урал. рабочий. 1988. 21 февр. С. 3. Бойко В. Вспомнили славного земляка // Час пик. 1994. 14 янв. (№ 1). С. 3. Бойко В. Герои и злодеи // Весть. 1994.17 сент. С. 7. Большаков В.Н., Вигоров Ю.Л., Горчаковский П.Л. Институт экологии растений и животных Уральского отделения РАН: Страницы полувековой истории // Экология. 1994. № 3. С. 98-102. Большаков В.Н. Николай Владимирович Тимофеев-Ресовский: (К 100-летию со дня рождения) // Экология. 2000. N 4. С. 243. Большаков В.Н., Черешнев В.А., Чеботина М.Я. Николай Владимирович Тимофеев-Ресовский на Урале // Урал атомный, Урал промышленный: 8 Междунар. экол. симпоз.: Тез. докл. на рус. и англ. яз. Екатеринбург, 2000. С.21-23. Бондаренко В. Вопросы остаются // Молодая гвардия. 1989. № 1. С. 44-56. Бондаренко В. Очерки литературных нравов // Москва. 1987. № 12. С. 179-199. Булатов В.И. Н.В. Тимофеев-Ресовский и метаэкология // Урал атомный, Урал промышленный: 8 Междунар. экол. симпоз.: Тез. докл. на рус. и англ. яз. Екатеринбург, 2000. С. 28-30. Бура С. "..Я родился русским и не вижу никаких средств изменить этот факт..." // Моск. новости. 1990. 8 июля (№ 27). С. 15. Буторина Л.А. Тимофеев-Ресовский Н.В. // Буторина Л.А. Биологи - исследователи Ильмен. Екатеринбург, 1993. С. 65-66, портр. Вайс И. Имя собственное в прошлом и настоящем // Моск. новости. 1987. 28 июня (№ 26). С. 16. Варшавский С.Н. Мои свидетельства // Человек. 1990. № 2. С. 114-120. Воронцов Н. Перед лицом истории // Знание-сила. 1988. № 6. С. 72-75. Воронцов Н.Н. Вручение Международной Кимберовской премии по генетике Н.В. Тимофееву-Ресовскому // Бюл. МОИП. Отд. биол. 1967. Т. 72, № 6. С. 138-140. Воронцов Н.Н., Яблоков А.В. К 70-летию Н.В. Тимофеева-Ресовского // Бюл. МОИП. Отд. биол. 1970. Т. 75, № 5. С. 144-158. Воронцов Н.Н. Разноликий Тимофеев-Ресовский //Природа. 1995. № 10. С. 90-105. Газенко О.Г., Иванов В.И. Синтез теории, эксперимента и практики // Тимофеев-Ресовский Н.В. Избранные труды. Генетика. Эволюция. Биосфера. М., 1996. С. 5-12, 455-460. Гамаюнов И. без гипноза // Лит. газ. 1990. 17 окт. (№ 42). С. 11. Главная премия по генетике советскому ученому // Комс. правда. 1966. № 77. Глотов Н.В. Николай Владимирович Тимофеев-Ресовский: Мировоззрение биолога // Экология. 2000. N 4. С. 244-247. Гончаров В.А., Нехотин В.В. Неизвестное об известном // Вестн. РАН. 2000. Т. 70, № 3. С. 249-257. Горбушин Н. Вечность и мгновения жизни // Наука Урала. 2000. N 2. С. 7. Горбушин Н. Сплотить его учеников // Наука Урала. 1993. № 18. С. 5. Горбушин Н.Г. Генетика и человечество // Обнинск. 1994. 19 апр. (№ 53-54). С. 2. Горбушин Н.Г. Как пошутили физики, чем обернулась эта шутка // Обнинск. 1996. 14 мая (№ 71). С. 3. Горбушин Н.Г. Николин день // Обнинск. 1992. 17 дек. (№ 149). С. 1. Горбушин Н.Г. Сечение взаимодействия в науке и обществе // Обнинск. 1954. 14 нояб. (№ 153). С. 2. Горбушин Н.Г. Человек-легенда //Мед. газ. 1992. 9 окт. (№ 80). С. 11. Горбушин Н.Г. Что есть истина? // Обнинск. 1997. 15 апр. (№ 57). С. 3. Горностаева О. "Рядом с Зубром" // Сов. культура. 1989. 14 мая. Гощицкий Н. Групповой портрет у открытой двери // Наука Урала. 1988. № 46. Гощицкий Н. Радиоэколог из Миассово //Наука Урала. 1989. № 45. Гранин Д.А. Жизнь по правде требует ежедневного мужества // Знамя. 1987. 17 дек. Гранин Д.А. Зубр // Новый мир. 1987. № 1-2. Грекова И. Легендарный образ // Октябрь. 1987. № 5. С. 184-189. Гришина Р. В память о "Зубре" // Знамя. 1992. 2 дек. (№ 224). С. 1. Данин Д.С. Третье Можайское море // Человек. 1993. № 3. С. 155-158. Дарвиновская медаль советскому профессору // Правда. 1959. 19 авг. Дижур Б. О разных птицах, не менее разных людях и о науке - биологии: Из записной книжки писателя // Урал. 1966. № 4. С. 138-153. Друзья и враги Н.В. Тимофеева-Ресовского / Подгот. к печати и предисл. В. Бабкова // Человек. 1990. № 2. С. 112-133. Дубинин Н.П. К вопросу о коллективных письмах // Наш современник. 1990. № 2. С. 190-191. Евсеев В. Он умел "смотреть в корень" // Екатеринбург. неделя. 1996. 21 июня (Вып. 29). С. 8. Емельянов Ю. Портрет Зубра // Челяб. рабочий. 1987. 14 нояб. С. 4. За отсутствием преступления... пересмотрены дела Тимофеева-Ресовского и Царапкина // Наука Урала. 1991. № 41. Зайцев В. По следам Зубра // Вечер. Свердловск. 1991. № 167. "Зубр" вспоминает: Автобиогр. легендар. ученого, зап. на 25 км магнитофон. пленки / Подгот. Н. Дубровина, М. Радзишевская // Известия. 1993. 3 апр. Иванов В.И. Биогеохимия радионуклидов в экосистемах: (К истории вопр.) // Радиобиология. 1991. Т. 31, вып. 4. С. 578-580. Иванов В.И. Личность невероятного масштаба // Химия и жизнь. 1990. № 12. С. 46. Иванов В.И. Наследственные молекулы: Ретроспектива // Биол. журн. Армении. 1989. Т. 42, № 9-10. С. 818-822. Иванов В.И. Нет пророка в своем отечестве // Природа. 1990. № 9. С. 71-77. Иванов В.И. Николай Владимирович Тимофеев-Ресовский: ученый и учитель // Биол. науки. 1990. № 4. С. 140-152. Иванов В.И. Очерк о научных работах Николая Владимировича Тимофеева-Ресовского // Онтогенез. Эволюция. Биосфера. М., 1989. С. 5-15. Иванов С. Страницы уранового проекта // Лит. Россия. 1988. 27 мая (№ 21). С. 8-9. Изюмов Ю. Несколько встреч с Зубром // Наука Урала. 2000. N 2. С. 6-7. Ильин Д., Провоторов В. Кинопромывание мозгов // Сов. Россия. 1990. 10 марта. Ильин Д., Провоторов В. Кто вы, доктор Тимофеев-Ресовский? // Наш современник. 1989. № 11. С. 173-188. Ингель Л. В память о Зубре // Провинция. 1991. 7 мая (№ 17). С. 1. Кабанова Л. ...В беззаветном служении истине // Наука Урала. 1987. № 29. Каган В. Воспоминания о Н.В. Тимофееве-Ресовском // Континент. Париж. 1991. № 66. С. 271-275. Карпов В., Рубин Б., Беляков Л. На чей взгляд? // Вперед. 1988. 2 июня (№ 68). С. 3. Катагощин В. "Зубр" // Весть. 1996. 17 февр. С. 10. Коива С.А. Обзор фонда Н.В. Тимофеева-Ресовского //Археогр. ежегод. за 1989-1990 гг. 1990. С. 256-265. Колесников А. Зубр реабилитирован с четвертой попытки // Моск. новости. 1993. 3 янв. (№ 1). С. 5. Копылова Е. Час Зубра // Вечер. Москва. 1989. 14 февр. (№ 38). С. 3. Корогодин В.И. Учитель // Природа. 1990. № 9. С. 85-95. Корогодин В.И., Александров И.Д. Четвертые чтения памяти Н.В. Тимофеева-Ресовского // радиобиология. 1991. Т. 31, вып. 4. С. 537-563. Корякин О. Очищение. Свердловск: Сред.-Урал. кн. изд-во, 1970. Кривоносов Ю. Физики и философы продолжали шутить // Обнинск. 1096. 30 мая (№ 80-81). С. 3. Кример Б. Силой или убеждениями? // Вперед. 1988. 2 июня (№ 68). С. 3. Кузьмин А. К какому храму ищем дорогу? // Наш современник. 1989. № 3. С. 154-164. Куликов Н. Защита Тимофеева-Ресовского // Наука Урала. 1993. № 21. Куликов Н.В. Как строили Миассово // Наука Урала. 1993. № 26-26. Куликов Н.В., Молчанова И.В., Караваева Е.Н. Н.В. Тимофеев-Ресовский и биогеоценологические идеи в разработке проблем континентальной радиоэкологии // Ботан. журн. Армении. 1989. Т. 42, № 9-10. С. 795-800. Куликов Н.В., Молчанова И.В. Н.В. Тимофеев-Ресовский и радиоэкологические исследования на Урале // Наука Урала. 1994. № 16. С. 3. Левина Е.С. Вавилов, Лысенко, Тимофеев-Ресовский...: Биология в СССР: История и историография. М.: АИРО-ХХ, 1995. 159 с. Ляпунова Н.А. Миассовские семинары // Чтения памяти Н.В. Тимофеева-Ресовского. Ереван, 1983. Максимова Э. Пять дней в особом архиве // Известия. 1990. № 49-53. Медников Б.М. Н.В. Тимофеев-Ресовский и аксиоматика теоретической биологии // Онтогенез, эволюция. биосфера. М., 1989. С. 15-30. Международная Кимберовская премия по генетике за 1965 г. присуждена советскому ученому Н.В. Тимофееву-Ресовскому // Генетика. 1966. № 8. С. 184-186. Моисеев Н.Н. Как далеко до завтрашнего дня...: Свободные размышления. 1917-1993. М., 1994. С. 208-211. Мокроносов А.Т., Фирсов Н.Н. Биология // Уральскому университету - 70 лет. Свердловск, 1990. С. 113-126. Молчанов Е. О "Зубре" и не только о нем // Дубна. 1988. 6 янв. (№ 1). С. 7. Молчанова И.В., Позолотина В.Н. Радиоэкологические исследования в России // Экология. 1999. N 2. С. 99-104. Мурзина М. Еще одно возвращение Зубра // Известия. 1989. 4 сент. С. 3. Н.В. Тимофеев-Ресовский на семинаре у П.Л. Капицы / Публ. П.Е. Рубинова; Предисл. В.В.Бабкова // Вопр. истории естествознания и техники. 1990. № 4. С. 81-89. Н.В. Тимофеев-Ресовский на Урале: Воспоминания /Сост. В. Куликова. - 2-е изд. Екатеринбург: Екатеринбург, 2000. 160 с. 1-е изд. 1998. Н.В. Тимофеев-Ресовский=N.V. Timofeeff-Ressovsky /Объед. ин-т ядер. исслед.; Сост.: В.И. Корогодин и др. Дубна, 2000.-51 с. Научное наследие Зубра / "Круглый стол" в ред. журн. "Наука и жизнь". Выступления. Авт.: Л.А. Блюменфельд, А.В. Яблоков, Ю.М. Свирижев, О.Г. Газенко // Наука и жизнь. 1988. № 2. С. 70-77, портр. Неисчерпаемый мир Зубра: (Снова о Н.В. Тимофееве-Ресовском): Ст. Ромпе Р. Среди берлинских физиков; Аутрум Г.-И. В памяти немецкого физиолога // Природа. 1995. № 12. С. 93-99. Николай Владимирович Тимофеев-Ресовский: Очерки. Воспоминания. Материалы / РАН. Ин-т биологии развития им. Н.К. Кольцова; Отв. ред. Н.Н. Воронцов. М.: Наука, 1993. 395 с. Новоженов Ю. Зубр: жизнь на Урале // Вечер. Свердловск. 1991. 18 июля. Новоженов Ю.И. Работал на будущее. предвидел его // Екатеринбург. неделя. 1996. 21 июня (Вып. Новоженов Ю.И. Тимофеев-Ресовский Николай Владимирович // Уральская историческая энциклопедия. Екатеринбург: Екатеринбург, 1998.-С. 513-514. О биологии и физиологии: (Письма, комментарии и некрологи Н.В. Тимофеева-Ресовского о Н.С. Трубецком и Н.К. Кольцове) // Человек. 2000. № 3. С. 158-171. Обитель Зубра // Миасский рабочий. 1992. 17 апр. (№ 74-75). С. 4. Оскоцкий В.Д. Самостоянье: (О повести Д. Гранина "Зубр" и вокруг нее) // Портрет современной прозы. М., 1989. С. 20-39. Петров Р.В. Миассовский университет // Наука в СССР. 1991. № 5. С. 8-12. Петров Р.В. Перспективы биологии - процветание или катастрофа? // Коммунист. 1990. № 1. Печатникова А. Урал экологический: Пробл. и перспективы: (С 8 Междунар. симпоз.[Урал атомный, Урал промышленный-2000]) // Наука Урала. 2000. N 10. - С. 6-7. Пискунов Л.И. Ядерный объект за околицей уральской столицы // Урал. 1996. " 2-3. Пищикова Т.В. Н.В. Тимофеев-Ресовский: К истокам рода // Человек. 1999. № 1. С. 159-176. Пищикова Т.В. Почетные земляки // Сел. зори. 1999. 10 дек. (№ 99). С. 3. Поликарпов Г.Г. Штрихи воспоминаний о Николае Владимировиче Тимофееве-Ресовском // Химия и жизнь. 2000. № 9. С. 36-41, портр. Понизовкина Е. Н.В. Тимофеев-Ресовский: уральский взгляд // Наука Урала. 2000. N 15. С. 5. Понизовкина Е. Под знаком Зубра // Наука Урала. 2000. N 8. С. 5. Попов Г.Х. Система и зубры // Наука и жизнь. 1988. № 3. С. 56-64. Попов Ю. Сто семь дней в Карлаге // Вечер. Обнинск. 1997. 16 апр. (№ 41). С. 3. Потапов С.С., Буторина Л.А., Паршина Н.В. Н.В. Тимофеев-Ресовский и его последователи // Урал атомный, Урал промышленный: 8 Междунар. экол. симпоз.: Тез. докл. на рус. и англ. яз. Екатеринбург, 2000. С.205-208. Придня М.В. Идеи и методы Н.В. Тимофеева-Ресовского в исследованиях эволюции лесных популяций на Кавказе // Онтогенез, эволюция, биосфера. М., 1989. С. 191-215. Раскрывая первые страницы... // К истории города Снежинска (Челябинска-70). Екатеринбург, 1997. С. 21-28. Реформатская М.А. Юные годы ровесников века // Человек. 1993. № 3. С. 130-154. Ришина И. "Зубр" - эхо дальнее и близкое // Лит. газ. 1987. № 22; № 27. Рокицкий П.Ф. Работы Н.В. Тимофеева-Ресовского по вызыванию обратных геновариаций у Drosophila melanogaster действием лучей Рентгена // Успехи соврем. биологии. 1929. Вып. 4. С. 258-260. Руднев В. Пересмотрены дела Ульманиса, Тимофеева-Ресовского и Царапкина, Синявского и Даниэля... Кто следующий? // Известия. 1991. 17 окт. С. 4. Саканян Е.С. Рядом с Зубром // Моск. комсомолец. 1988. 31 июля (№ 178). С. 2. Сафронова Н. Охота на Зубра? // Мед. газ. 1990. 24 янв. (№ 10). С. 4. Се - человек / Материал подгот. С. Сваровская // Кадр: Личность и судьба / Союзинформкино. 1989. С. 6-7. (N не указан). Середа Г. Не реабилитирован, а прощен // Вперед. 1988. 2 июня (№ 68). С. 3. Середа Г.А. Об исторической правде // Наш современник. 1989. № 1. С. 186-188. Сокурова Е.Н. Еще раз о чести и достоинстве // Вперед. 1988. 9 апр. (№ 44-45). С. 5. Тимофеев-Ресовский Н.В. Воспоминания / Сост. Н.И. Дубровина. М.: Издат. группа "Прогресс"; "Пангея", 1995. 384 с. Тимофеев-Ресовский Н.В. Воспоминания // Наука и жизнь. 1996. № 9-12. Тимофеев-Ресовский Н.В. Воспоминания: Истории, рассказанные им самим, с письмами, фотографиями и документами /Сост. и ред. Н. Дубровина. М.: Согласие, 2000.-880 с. Тимофеев-Ресовский Николай Владимирович (1900-1981) // Мед. радиология. 1992.№ 1. С. 3. Тимофеев-Ресовский Николай Владимирович (1990-1981) // Уральский государственный университет в биографиях. Екатеринбург, 1995. С. 130-131, портр. Турнов А. Неповторимый // Моск. правда. 1996.12 марта. С. 6. Тюрюканов А.Н., Федоров В.М. Н.В. Тимофеев-Ресовский: Биосферные раздумья. М., 1996. 368 с. Цингер О.А. Колюша // Химия и жизнь. 1990. № 12. С. 39-45. Черешнев В.А., Большаков В.Н., Чеботина М.Я. "Я родился русским и не вижу никаких средств изменить этот факт": К 100-летию со дня рождения Н.В. Тимофеева-Ресовского // Вестн. РАН. 2000. Т. 70, N 8. С. 731-735. Черных Н. Восторг чужой, а боль своя // Вперед. 1988. 24 марта. С. 2-4. Шноль С.Э. О полной детерминированности биологических. эволюционных траекторий или о предельном совершенстве, достигаемом в ходе естественного отбора за реально малые длительности времени: (По воспоминаниям о дискуссиях с Н.В. Тимофеевым-Ресовским) // Онтогенез, эволюция, биосфера. М., 1989. С. 215-223. Яблоков А.В. Тимофеев-Ресовский Николай Владимирович // Большая советская энциклопедия. М., 1976. Т. 25. С. 556. Яковлев А.А. "Кто вы, доктор Тимофеев-Ресовский?": О пресс-конф. в Гос. комитете СССР по охране природы. 19. дек. 1989 г. // Вестн. АН СССР. 1990. № 5. С. 133-134. Ярмоненко С.П. Отечественная радиобиология. История и люди. М.: РАДЭКОН, 1997. 104 с. Berg R.L. The grim heritage of lysenkoism: Four personal assounts. 5. In gefense of Timofeeff-Ressovsky // Qart. Rev. Biol. 1990. Vol. 65, N 4. P. 457-479. Bohme H. Geschmecht und verehrt - Beschreibung eines wechselvollen Lebens // Sinn und Form. 1989..Jahr. 41, h. 5. S. 1096-1099. Eichler W. Zum Gedenken an N.V. Timofeeff-Ressovsky (1900-1981) // Dt. Entom. Z., N.F. 29. 1982. H. 1-3. S. 287-291. Hill R. Uber Widerspruche gestolpert // Volkung Welt. Die Wahrheit. 1988. 29 Dezember. S. 3. Ivanov V.I. A zoologist"s input into human genetics: An essay on the role of N.V. Timofeeff-Ressovsky in the history of human genetics in the USSR // The history and development of human genetics: Progress in different countries. Singapore e.a., 1992. P. 109-116. Ivanov V.I., Liapunova N.A., Nikolai W. Timofeeff-Ressovsky (1900-1981). An essay on his and life and scientific achievements // Advances in mutagenesis res. (Berlin). 1993. Vol. 4. P. 115. Kossuth L. granins "Ur", ein Zeitzeuge - Abbild und Medium // Sinn und Form. 1989. Jahr. 41, h. 5. S. 1099-1110. Macrakis K. The survival of basic biological research in National Sosialist Germany // J. Hist. Biol. 1993. Vol. 26, N 3. P. 519-543. Medvedey Z.A., Green M.M., Lefevre G. Nikolai Wladimirowich Timofeeff-Ressovsky (1900-1981) // Genetics. 1982. Vol. 100, N 1. P. 1-5. Mueller-Hill B. Heroes and villains // Nature. 1988. Vol. 336, N 22/29. P. 721-722. Paul D.B., Krimbas C.B. Nikolai V. Timofeeff-Ressovsky // Scientific American. 1992. Vol. 266. P. 86-92. Perutz M.F. Physics and the riddle of life // Nature. 1987. Vol. 326, N 6113. P. 535-558.

Энциклопедичный YouTube

1 / 1

✪ История науки, биология, Тимофеев-Ресовский

Субтитры

Происхождение и годы молодости

Родился в Москве в 1900 году. Отец - Владимир Викторович Тимофеев-Ря совский (1850-1913), инженер путей сообщения. Мать - Надежда Николаевна, урождённая Всеволожская (1868-1928). Род Тимофеевых-Рясовских по одной линии восходит к петровским дворянам «8-го класса» Тимофеевым, по другой линии - Рясовских (Ресовских) - происходит из духовенства . Когда именно и по каким причинам произошла замена «я» на «е» в написании фамилии неизвестно, но Н. В. Тимофеев-Ресовский был первым членом рода с таким написанием фамилии .

Учёба

Начало самостоятельной жизни

В годы Гражданской войны учился нерегулярно, поскольку воевал в составе Красной армии , болел тифом .

1920-1925 - преподаватель биологии на Пречистенском рабочем факультете в Москве.
1922-1925 - исследователь в институте экспериментальной биологии под руководством Н. К. Кольцова . Преподаватель зоологии на биотехническом факультете Практического института в Москве.
1924-1925 - ассистент на кафедре зоологии у проф. Н. К. Кольцова в Московском медико-педагогическом институте.
1921-1925 - научный сотрудник Института экспериментальной биологии в составе Государственного Научного Института при Наркомземе (ГИНЗ).

С начала 1920-х годов участвовал в работе неформального семинара, организованного группой С. С. Четверикова в институте Н. К. Кольцова («Дрозсоор», или «совместное орание по поводу дрозофилы »), из которого вышли многие советские генетики.

Через год работы в генетической лаборатории Института экспериментальной биологии Николай Владимирович получил интересные научные результаты: изучая механизмы проявления генов, он пришёл к выводу, что единичная мутация может вызывать множественные изменения во внешнем облике организма.

Как талантливый и перспективный исследователь в 1925 году был рекомендован Н. К. Кольцовым и Н. А. Семашко Оскару Фогту для работы в созданной им в Берлине лаборатории исследования мозга.

Работа в Европе

В 1925 году по приглашению германского Общества кайзера Вильгельма и настоянию наркома Семашко Тимофеев-Ресовский с супругой переехал на работу в Берлин . Вначале он работал научным сотрудником, но вскоре стал руководителем отдела генетики и биофизики в Институте исследований мозга в пригороде Берлина Бухе .

В 1930-х годах совместно с будущим лауреатом Нобелевской премии Максом Дельбрюком Тимофеев-Ресовский, развивая идеи своего учителя Кольцова, создал первую биофизическую модель структуры гена и предлагал возможные способы его изменения. В конце 1930-х годов он принимал участие в семинарах группы Нильса Бора и, совместно с Б. С. Эфрусси (при поддержке Рокфеллеровского фонда), собрал небольшой международный семинар физиков, химиков, цитологов, генетиков, биологов и математиков, занимавшихся обсуждением фундаментальных проблем генетики и теоретической биологии. Позже неформальные школы по генетике проходили везде, где он работал.

Весной 1937 года советское консульство отказалось в очередной раз продлевать Тимофеевым-Ресовским паспорта - тем самым настоятельно предлагая им вернуться в СССР. Однако, по словам Тимофеева-Ресовского, Н. К. Кольцов предупредил его, что по возвращении их скорее всего ждут «большие неприятности». В 1930-х годах из четверых братьев Тимофеева-Ресовского трое были арестованы. В 1934 году был арестован Борис, причина и дата его смерти неизвестны, 1 мая 1937 был арестован Владимир, расстрелян 28 февраля 1938 года , тогда же в 1937 году был арестован Виктор, до 1939 года он находился в ссылке . Тимофеев-Ресовский отказался вернуться в Советский Союз и продолжал жить и работать в гитлеровской Германии, за что после Второй мировой войны он был в сталинском СССР осуждён за измену Родине как невозвращенец .

Научно-исследовательская деятельность Тимофеева-Ресовского в предвоенной Германии внесла фундаментальный вклад в ряд областей современной биологии. Здесь он открыл и обосновал фундаментальные положения современной генетики развития и популяционной генетики. Он также принял участие в создании основ современной радиационной генетики.

В начале 1950-х ученого выдвинули на Нобелевскую премию за исследования мутации, но советские власти не ответили на запрос Швеции о том, жив ли он.

В 1955-1964 годах заведовал отделом биофизики в в Свердловске . Одновременно читал несколько циклов лекций по влиянию радиации на организмы и по радиобиологии на физическом факультете Уральского университета и работал на биостанции, основанной им на озере Большое Миассо́во в Ильменском заповеднике .

В декабре 1957 года первый раз защищает докторскую диссертацию в Ботаническом институте АН СССР в Ленинграде, однако она не была утверждена ВАК . В 1963 году второй раз защищает докторскую диссертацию по совокупности работ в Свердловске , докторский диплом получен в 1964 году после смещения Хрущёва и реабилитации генетики .

В 1964-1969 годах заведовал отделом радиобиологии и генетики в АМН СССР в Обнинске (Калужская область).

С 1969 года работал консультантом в в Москве.

Николай Владимирович Тимофеев-Ресовский скончался в 1981 году, похоронен на Кончаловском кладбище .

Его биография была положена в основу документального романа Даниила Гранина «Зубр» . История лаборатории в Берлин-Бухе положена в основу романа Элли Вельт (Elly Welt) Berlin Wild , где все участники, хотя и вполне узнаваемые, выведены под вымышленными именами. В фонотеке в городе Пущино-на-Оке хранится собрание магнитофонных записей с устными рассказами Н. В. Тимофеева-Ресовского, часть которых опубликована в виде воспоминаний.

На доме облисполкома в Челябинске установлена мемориальная доска.

Реабилитация

В 1987 году после публикации романа Даниила Гранина младший сын Тимофеева-Ресовского Андрей и представители научной общественности потребовали реабилитации выдающегося учёного-генетика. Но Главная военная прокуратура после проведения дополнительного расследования вместо реабилитации учёного выдвинула новое обвинение, не вменявшееся ему ни следствием, ни Военной коллегией в 1946 года, - переход на сторону врага - и в июле 1989 года вынесла постановление о прекращении производства в связи с отсутствием оснований для реабилитации Тимофеева-Ресовского. В постановлении утверждалось, что Тимофеев-Ресовский лично сам и совместно с сотрудниками активно занимался исследованиями, связанными с совершенствованием военной мощи фашистской Германии, чем совершил измену Родине в форме перехода на сторону врага.

4 февраля 1991 года Прокуратура СССР отменила это постановление Главной военной прокуратуры на том основании, что вывод о проведении Тимофеевым-Ресовским научных исследований, имеющих военное значение, недостаточно аргументирован и поручила Следственному управлению КГБ СССР провести ещё одно дополнительное расследование. Как следует из справки Следственного управления КГБ от 16 октября 1991 года, по его результатам «дополнительных сведений в отношении инкриминируемого Тимофееву-Ресовскому состава преступления получено не было».

16 октября 1991 года Генеральным прокурором СССР был внесён по делу протест в Пленум Верховного Суда СССР на предмет прекращения дела за отсутствием в действиях Тимофеева-Ресовского состава преступления. Однако протест не был рассмотрен в связи с ликвидацией Верховного Суда СССР. Тимофеев-Ресовский был реабилитирован лишь в июне 1992 года Верховным судом РФ .

Членство в научных обществах и научные награды

Именем Тимофеева-Ресовского названы

Медаль «Биосфера и человечество» имени Н. В. Тимофеева-Ресовского
Малая планета (астероид) 3238 Timresovia (1975 VB9), открытая советским астрономом Н. С. Черных 8 ноября 1975 года , была названа в честь Николая Владимировича «Тимресовия».
2000 год по инициативе ЮНЕСКО был объявлен годом Тимофеева-Ресовского.

Библиография

Основные труды

Н. В. Тимофеев-Ресовский - автор десятков научных статей (многие из которых опубликованы на иностранных языках в лидирующих международных журналах 1920-1930-х гг.), глав в коллективных монографиях и книг. Первые его статьи вышли в 1925 году. Полную библиографию его трудов см. на посвященном ему сайте . Ниже указаны только книги, известные широкому кругу российских читателей.

Timofeeff-Ressovsky N.W., Zimmer K.G. Biophysik. I. Das Trefferprinzip in der Biologie. - Leipzig, Hirzel Verlag, 1947. - 317 s.
Тимофеев-Ресовский Н. В., Воронцов Н. Н., Яблоков А. В. Краткий очерк теории эволюции. - М.: Наука, 1969. 408 с. / 2-е изд. - М.: Наука, 1978.
Тимофеев-Ресовский Н. В., Иванов Вл. И., Корогодин В. И. Применение принципа попадания в радиобиологии . - М.: Атомиздат, 1968.
Тимофеев-Ресовский Н. В., Яблоков А. В., Глотов Н. В. Очерк учения о популяции. - М.: Наука, 1973.
Тимофеев-Ресовский Н. В., Савич А. В., Шальнов М. И.. Введение в молекулярную радиобиологи». - М.: Медицина, 1981.
Н. В. Тимофеев-Ресовский. Воспоминания. - М.: АО Издательская группа «Прогресс», Пангея, 1995.

Избранные статьи

N. W. Timoféeff-Ressovsky, K. G. Zimmer und M. Delbrück. Über die Natur der Genmutation und der Genstruktur: Nachrichten von der Gesellschaft der Wissenschaften zu Göttingen, Neue Folge, Band 1, Nr. 13, 1935.

Публикации о Н. В. Тимофееве-Ресовском

Ауэрбах Ш. Проблемы мутагенеза. / Пер. с англ. под ред. Н. И. Шапиро. - М.: Мир, 1978. - С. 13.
Бабков В. В. , Саканян Е. С. Николай Тимофеев-Ресовский / Отв. ред. акад. Б. С. Соколов. -М.: Памятники исторической мысли, 2002. - 672 с.
Бойко В. Дед // Молодой ленинец: газета. - 25 марта 1989 года.
Гранин Д. А. Зубр. - 1987 (биографический роман о Н. В. Тимофееве-Ресовском).
Николай Владимирович Тимофеев-Ресовский. Очерки. Воспоминания. Материалы. / Отв. ред. Н. Н. Воронцов. - М.: Наука, 1993.
Рассекреченный Зубр. Следственное дело Н. В. Тимофеева-Ресовского. / Я. Рокитянский, В. Гончаров, В. Нехотин - М.: Academia, 2003.
Черных Н. Обнинский «Иван Грозный» // Город. - 1998. - № 3 .
Шноль С. Э. Физико-химические факторы биологической эволюции. - М.: Наука, 1979.
Шноль С. Э. Н. В. Тимофеев-Ресовский // Герои и злодеи российской науки. - М.: КРОН-ПРЕСС, 1997. С. 103-126.
Berg R. L. In Defense of Timofeeff-Ressovsky, Nikolai Vladimirivich / Quarterly Review of Biology. - Vol. 65. - № 4. - December 1990. - P. 457-479.
Haldane J. B. C. A physicist looks at genetics / Nature. - 1945. - Vol. 155. - № 3935. - P. 375, 3103.
Paul D. B., Krimbas C. B. Nikolai V. Timofeeff-Ressovsky / Scientific American. - February 1992. - P. 86-92.

Публикации о повести «Зубр»

Бондаренко В. Очерки литературных нравов // Москва, 1987, № 12
Грекова И. Легендарный образ // Октябрь, 1987, № 5
«Зубр» - эхо дальнее и близкое // Литературная газета, 1988, 6 июля
Иванова Н. Легко ли быть? // Дружба народов, 1987, № 5
Казинцев А. Лицом к истории... (Продолжатели или потребители) // Наш современник, 1987, № 11
Кузьмин А. К какому храму ищем дорогу // Наш современник, 1988, № 3
Молдавский Д. Воспитание мысли // Смена (Ленинград), 1987, 6 мая
Молдавский Д. Наука преодоления // Урал, 1987, № 10
Научное наследие Зубра // Наука и жизнь, 1988, № 2
Попов Г. Система и Зубры // Наука и жизнь, 1988, № 3
Сидоров Е. Повесть о редкостном человеке // Знамя, 1987, № 6
Турков А. Не нуждаясь в пьедестале // Литературная газета, 1987, 11 марта
Ульяшов П. Оставаться собой // Труд, 1987, 20 декабря
Урбан А. Дела и люди: вчера и сегодня // Звезда, 1987, № 7
Чувство пути // Литературная Россия, 1987, 13 февраля
Шкловский Е. Самое главное // Литературное обозрение, 1987, № 11

Примечания

http://sdei.senckenberg.de/biographies/information.php?id=49001 - .

Биолог, генетик.

В роду Тимофеевых-Ресовских было немало знаменитых личностей. Родственниками, например, приходились будущему биологу сразу три российских адмирала – Сенявин, Головнин и Невельской.

Юные годы Тимофеева-Ресовского совпали с революцией, с гражданской войной. Он успел повоевать, чуть не умер от сыпняка, побывал в плену у анархистов и у зеленых, тем не менее, то попадая на фронт, то возвращаясь, в году окончил Московский университет, где его учителями были замечательные генетики С. С. Четвериков и .

Москва тех лет вообще была полна замечательными людьми.

Тимофеев-Ресовский, человек темпераментный, увлекающийся, активно занимался в логико-философском кружке, руководимом Г. Г. Шпетом и Н. Н. Лузиным, часто посещал выступления известных поэтов, художественные выставки. Казалось, он сам скоро уйдет в область искусств, но университетские учителя оказались сильнее. Впрочем, сдавать государственные экзамены по окончании университета Тимофеев-Ресовский не пошел: дипломы в то время не считались чем-то обязательным.

В том же 1925 году в совместный германо-советский научно-исследовательский институт, созданный в городке Бух под Берлином, понадобился знающий биолог.

Но ехать в Бух Тимофеев-Ресовский отказался. Он был уверен, что самое интересное происходит в России. Ему не хотелось оставлять Москву, где в то время работали многие крупные ученые. И не только русские. В 1922 году, например, в Москву приехал американский генетик Герман Мёллер. Он привез с собой двадцать лабораторных линий дрозофилы, чем сильно поддержал замечательные исследования С. С. Четверикова.

Все-таки Кольцов уговорил Тимофеева-Ресовского поехать в Германию, чем, несомненно, спас его от репрессий, в скором времени прокатившихся по всей стране. А отсутствующий университетский диплом Тимофееву-Ресовскому вполне заменила рекомендация Кольцова.

С 1925 по 1945 год Тимофеев-Ресовский работал в Германии.

Здесь он сделал многие работы по популяционной генетике, активно занимался феногенетикой, привлек к биологическим исследованиям известных физиков М. Дельбрюка (будущего Нобелевского лауреата) и К. Циммера. Развивая идеи С. С. Четверикова, занялся радиационной генетикой – исследованиями мутаций, вызываемыми облучением. Он первый понял, что в скором времени эта тема может стать одной из самых животрепещущих, – в конце тридцатых годов эксперименты с расщеплением атомного ядра уже начались. Тимофеев-Ресовский помнил слова Кольцова, сказанные в адрес венского зоолога-экспериментатора П. Каммерера: «Я думаю, что его экспериментальный метод – влияние на животных такими обычными факторами, как тепло, свет и влажность, вряд ли приведет к цели, вряд ли вызовет стойкие видовые изменения. Ведь все эти факторы встречаются в жизни животного, и если они до сих пор никаких изменений не вызвали, то не вызовут и впредь… Наиболее надежный путь к разрешению задачи намечается, по-моему, мутационной теорией».

Тимофеев-Ресовский первый указал на важное следствие, вывести которое мог, конечно, только биолог, прекрасно ориентирующийся в физике. Следствие это гласило: единичный квантовый скачок, приводящий к мутациям, может существенно изменять свойства и структуру как отдельного организма, так и всей популяции, что может приводить к событиям глобального масштаба.

«Этот принцип, – писал биолог Б. М. Медников, – названный Н. В. Тимофеевым-Ресовским „принципом усиления“, можно продемонстрировать на таком примере. В результате мутации появляется новый штамм вируса гриппа, против которого бессильны защитные системы человеческого организма. Возникает эпидемия, прокатывающаяся по городам и селам, странам и континентам. Участковые врачи, подобно почтальонам, заходят в каждую квартиру, не успевая выписывать бюллетени, падает выработка национального продукта, отменяются многие планы, снижается эффективность хозяйства – и все это всего лишь следствие мутации, вызванной, например, одним-единственным квантом ультрафиолетового излучения Солнца».

Работа в Германии дала Тимофееву-Ресовскому замечательную возможность общаться с лучшими умами того времени. Он создал научный семинар, который по составу и по идеям, развиваемым в нем, с самого начала стал звездным. Встречались на семинаре и обсуждали новости генетик Дельбрюк, цитолог Касперсон, биологи Баур, Штуббе, Эфрусси, Дарлингтон, физики Гайзенберг, Йордан, Дирак, Бернал, Ли, Оже, Астон. Все они были в то время молоды. Их головы не всегда были заняты только вопросами науки.

«…На этих биотрепах, – писал один из биографов Тимофеева-Ресовского писатель Д. Гранин, – надумали вычерчивать изолинии. Вайскопф и Гамов разработали так называемые изокалы, кривые женской красоты, наподобие изотерм, температурных кривых. Вычерчивали их на карте Европы. Каждый научный сотрудник, куда бы он ни приезжал, должен был выставлять отметки местным красавицам. Задача была выявить, как по Европе распределяются красивые женщины, где их больше, где меньше. Сбор сведений шел повсюду. Розетти присылал их из Италии, Чедвик – из Англии, Оже – из Франции. Большей частью наблюдения велись на улицах. Встречным женщинам выставляли отметки по пятибалльной системе. Наблюдатель прогуливался с друзьями, которые помогали вести подсчеты и придерживаться объективности. Отметку „четыре“ ставили тем, на кого наблюдатель обращал внимание приятелей; отметку „пять“ – тем, на кого он не обращал внимания приятелей; отметку «три» – тем женщинам, которые обращали внимание на них. Собирались данные, допустим, на тысячу встреченных женщин, обрабатывались статистически и наносились изокалы. Максимум красавиц приходился на Далмацию, Сербию, в Италии – на Болонью, Тоскану. В Средней Европе особых пиков не было. У Розетти висела большая карта, на которой вычерчены были изокалы за несколько лет энергичных наблюдений».

В 1933 году к власти в Германии пришел Гитлер.

Но Тимофеева-Ресовского в это время гораздо больше волновали новости, приходившие из России. Он уже знал, что с 1929 года там начались жестокие притеснения генетиков. Разгромили лабораторию Четверикова, сам Четвериков был выслан в Свердловск и уже никогда не вернулся к работам с дрозофилой. Шли нападки на лучших генетиков, многие были арестованы. Некоторым, правда, повезло. Добржанский, например, смог вырваться из страны и уехал в Америку, где скоро стал одним из самых знаменитых генетиков мира. Кольцов, умеющий находить язык с властями, какое-то время держался, но и он в конце тридцатых был лишен возможности работать. Рассеянные по стране, чудом не попавшие в лагеря генетики, занимались агрономией, орнитологией, ботаникой, – всем, чем угодно, только не научной работой. Кстати, от возвращения в Москву, о котором в то время подумывал Тимофеев-Ресовский, его отговорил Кольцов, переслав предостерегающие письма через шведа Кюна и физиолога Макса Хартмана, перед этим побывавших в СССР.

Возможно, Тимофеев-Ресовский все-таки вернулся бы в Россию, но сыграл свою роль случай. Сразу после Олимпийских игр, проведенных в Германии, выезд из страны был практически закрыт. Как это ни парадоксально, даже в годы войны научно-исследовательский институт в Бухе продолжал числиться германо-советским и Тимофеев-Ресовский жил там, имея в кармане советский паспорт. Несколько раз Тимофееву-Ресовскому предлагали принять германское гражданство, но он отказался. Его интересовала только работа.

В 1945 году в Берлин вошли части Советской армии.

Тимофеев-Ресовский был незамедлительно арестован и отправлен в Карлаг, – как пособник фашистов. Из Карлага, где он умирал от пеллагры, в 1947 году его вытащил заместитель наркома внутренних дел генерал-полковник НКВД А. Завенягин, хорошо знавший от специалистов, чего может стоить такой ученый. Вылечив, подняв на ноги, Тимофеева-Ресовского отправили на Урал в закрытую лабораторию. Работали там в основном немцы, тоже попавшие туда не по своей воле.

«…Подбирали штат лабораторий, специалистов, дозиметристов, радиологов, химиков, ботаников, – писал Д. Гранин. – Естественно, Зубр (прозвище Тимофеева-Ресовского) больше знал немцев, тех, с кем приходилось сотрудничать все эти годы, но собирались и русские специалисты, которых удавалось разыскать, что было в ту послевоенную пору куда как не просто. Когда молоденькая выпускница МГУ Лиза Сокурова приехала на объект, ее неприятно поразила немецкая речь, которая звучала в лабораториях, в коридорах. Не мудрено, что она потянулась к Николаю Владимировичу. Если он говорил по-немецки, это все равно было по-русски. Он всех приглашал на свои лекции. Заставлял учиться радиобиологии, биологическому действию разных излучений. Никакого серьезного опыта тогда не было ни у нас, ни у американцев. Набирались ума-разума опытным путем, искали средства защиты от радиоактивности, пробовали; не мудрено, что сами „мазались“, „хватали дозы“ – несмотря на все предосторожности, болели. Предостерегаться тоже надо было учиться. Работы, которыми они занимались в Бухе – биологическое действие ионизирующих излучений на живые организмы, – вдруг, после атомных взрывов, обрели грозную необходимость».

Как раз в эти годы генетика в СССР была окончательно разгромлена, но это никак не коснулось работ Тимофеева-Ресовского. В лаборатории, отделенной от внешнего мира колючей проволокой, он свободно занимался официально отвергнутой в стране генетикой, правда, никто при этом ни в мире, ни в СССР не знал, жив ли он? Официально вне стен лаборатории Тимофеева-Ресовского не существовало. Его как бы попросту не было на свете, поэтому ему не были страшны нападки лысенковцев.

«…Казалось бы, вот после лагеря заточили его в ссылку, в глушь, изолировали от академической, институтской ученой среды, а что получилось? – писал Д. Гранин. – После сессии ВАСХНИЛ Лысенко и его сторонники громят генетику, крупнейших ученых-биологов, которые не желают отрекаться от генетики, лишают лабораторий, кафедр, а в это время Зубр в своем никому не ведомом заповеднике преспокойно продолжает генетические работы на дрозофилах. Само слово „дрозофила“ звучало в те годы как криминал. Дрозофильщики чуть ли не вредители, фашисты – что-то в этом роде, страшное, враждебное советской жизни. В „Огоньке“ печатают статью „Мухолюбы – человеконенавистники“. Дрозофила была как бы объявлена вне закона. Антилысенковцы изображались в ку-клукс-клановских халатах. Если бы Зубр вернулся в те годы в Москву, то по неудержимой пылкости характера он, конечно, ввязался бы в борьбу, и кончилось бы это для него непоправимо плохо, как для некоторых других ученых. Судьба же упрятала его в такое место, где он мог оставаться самим собой – самое, пожалуй, непременное условие его существования. Везение заключалось и в том, что заниматься выпало ему самой жгучей, самой наинужнейшей на многие годы проблемой. Во всем мире развернулись работы с радиоактивными веществами. Создавали атомную бомбу, атомные реакторы, атомные станции. Защита среды, защита живых организмов, защита человека – все это вставало перед наукой впервые. Надо было обеспечить безопасность работ, безопасную технологию. Молодая атомная техника и промышленность ставила многие проблемы. Даже ученые-физики не представляли себе толком нужных мер защиты при пользовании радиоактивными веществами. У Е. Н. Сокуровой работала препаратором пожилая женщина. Прежде, чем дать мыть чашки из-под радиоактивных веществ, Елизавета Николаевна подробно инструктировала ее: нужно надеть двойные перчатки, потом обмыть их, проверить на счетчике и так далее. Смотрит однажды, а она моет чашки голыми руками. „Что вы делаете?“ – „А я, – отвечает она, – уже мыла так, без перчаток, и ничего мне не стало, так что зря ты кричишь…“

Никто не знал, жив ли Тимофеев-Ресовский, но на Западе на его довоенные работы продолжали ссылаться. Физик Э. Шредингер в знаменитой книге «Что такое жизнь. С точки зрения физика» писал:

«…В работе Н. В. Тимофеева-Ресовского содержится практический намек.

В наши дни у человека много возможностей подвергнуться облучению рентгеновскими лучами. Опасность их действия хорошо всем известна. Медицинские сестры и врачи-рентгенологи, постоянно имеющие дело с рентгеновскими лучами, обеспечиваются специальной защитой в виде свинцовых ширм, фартуков и т. д. Дело, однако, в том, что даже при успешном отражении этой неизбежной опасности, грозящей индивидууму, существует косвенная опасность возникновения небольших вредных мутаций в зачатковых клетках, мутаций таких же, как и те, с которыми мы встречались, когда речь шла о неблагоприятных результатах родственного скрещивания. Говоря более ясно, хотя, возможно, это звучит и немного наивно, опасность брака между двоюродным братом и сестрой может быть значительно увеличена тем, что их бабушка в течение долгого времени работала медсестрой в рентгеновском кабинете. Это не должно быть поводом для беспокойства отдельного человека. Но всякая возможность постепенного заражения человеческого рода нежелательными скрытыми мутациями должна интересовать общество».

Когда лабораторию расформировали и немцы были отпущены на родину, Тимофееву-Ресовскому предоставили право набрать собственную научную группу и перевели в Уральский филиал Академии наук СССР. Там, с 1955 по 1963 год, он руководил отделом Института биологии.

В 1956 году Тимофееву-Ресовскому разрешили вернуться в Москву.

«Николай Владимирович Тимофеев-Ресовский – человек с вулканической нормой реакции, – писал В. М. Полынин. – В эксперименте, там он корректен, осторожен, хотя и решителен в выводах. Но за пределами лаборатории он дает своей натуре неограниченный простор. Привычный мыслить широко, он не знает снисхождения к тем из ученых, кто страдает боязнью „пространства“. Он любит при этом повторять поговорку одного очень уважаемого им математика: „Встречаются люди, радиус кругозора которых равен нулю, и это они называют своей точкой зрения“. Действительно, блестящее математическое определение человеческой ограниченности, инвариантное, как скажут физики, то есть пригодное для всех систем отсчета, или как скажут не физики – истинное со всех точек зрения. Если попытаться охарактеризовать математически норму реакции Николая Владимировича, можно сказать, что его оценки, будучи высказаны вслух, иногда выглядят возведенными в степень. Однако, если из них извлечь корень, число все равно получается целым и только со знаком плюс. Так вот, Николай Владимирович говорит, что в науке теорий вообще не существует. Существуют идеи. И уже в зависимости от литературных способностей автора, облекающего идею формой теории, и решается историей вопрос: кто создал теорию. И если Дарвину в глазах человечества как „теоретику“ повезло, то лишь потому, что гениальную идею о существовании естественного отбора он оформил в виде теории, буквально истязая свое слабое здоровье титаническим трудом, когда последовательно показывал, как воплощается его идея на многочисленных примерах эволюции отдельных видов растений и животных».

Шла оттепель, повеяло новыми ветрами.

На перроне в Москве Тимофеева-Ресовского встречали люди, высоко ценившие его как ученого, и крайне пораженные тем, что он оказался жив. К тому же – формально – Тимофеев-Ресовский был никто: он не имел никакой ученой степени.

Попытка изменить такую ситуацию была предпринята, но не принесла никаких результатов. Кандидатуру Тимофеева-Ресовского – «пособника фашистов» – даже не допустили до выборов в Академию наук СССР.

Правда, в 1966 году Тимофеев-Ресовский был избран членом президиума Всесоюзного общества генетиков и селекционеров им. Н. И. Вавилова, в 1969 году – членом Академии «Леопольдина» (ГДР), в 1973 году – членом Академии искусств и наук США. В ГДР вклад Тимофеева-Ресовского в науку был отмечен Дарвиновской медалью, в США – Кимберовской премией по генетике и Золотой медалью «За выдающийся научный вклад в генетику». Наконец, в Чехословакии работы Тимофеева-Ресовского были удостоены Менделевской медалью.

С 1964 по 1969 годы Тимофеев-Ресовский работал в Институте медицинской радиологии АМН СССР в Обнинске. С 1969 года числился консультантом Института медико-биологических проблем Минздрава СССР. Это не было официальной синекурой, – на свой страх и риск пригласил ученого академик О. Г. Газенко.

Основные труды Тимофеева-Ресовского посвящены проблемам генетики, радиобиологии, биогеоценологии, эволюционной теории. Он один из основоположников количественной радиационной генетики и автор капитальных исследований, посвященных генетическому действию излучений. Совместно с физиком М. Дельбрюком Тимофеев-Ресовский создал первую биофизическую модель структуры гена и предложил возможные пути его изменения. Изучая начальные этапы внутривидовой дифференциации, сформулировал и развил учение о микроэволюции.

Умер ученый в 1981 году.

Своим ученикам он не уставал повторять: «Ты равен тому, кого понимаешь». Ученики согласно кивали. Они, как никто другой, знали, что Кольцов, Четвериков, Бор, Гейзенберг, Шредингер, многие другие великие ученые были друзьями Тимофеева-Ресовского и он их (так же, как они его) всегда понимал.

Автор этих работ - врач-физиолог, доктор медицинских наук Тимофеев Николай Николаевич, специалист в области авиационной и космической медицины. В 1953 году окончил в Ленинграде Мединститут, а затем в 1956 году - аспирантуру Института экспериментальной медицины АМН СССР. Работал в научных центрах космической медицины г. Москвы, где участвовал в подготовке запуска в космос собак Стрелки и Белки. Затем в качестве начальника Отдела авиационной и космической медицины Летно-исследовательского института участвовал в разработке средств сп асения для полета Юрия Гагарина. В этот же период, в феврале 1960 года, впервые организовал и провел медико-биологические исследования по изучению и оценке работоспособности человека в условиях невесомости при параболических полетах на реактивных самолетах.

В 1961 году, по просьбе и при активной поддержке академика С.П. Королева, полностью переключился на разработку средств сп асения космонавтов при длительных космических полетах на случай аварий стационарных систем жизнеобеспечения. Основная цель работ состояла в создании состояний гипобиоза - аналогов естественной спячки, с длительным и предельным снижением уровня потребления кислорода. Решение проблемы велось более 30 лет в Институте авиационной и космической медицины, продолжено в Институте медико-биологических проблем РАН и завершено в Институтах физиологии и фармакологии РАМН.

За время работы над проблемой гипобиоза Н. Н. Тимофеевым было опубликовано около 100 научных работ, включая три монографии, и защищены три патента.

Специалисты ЛИИ привлекались к предварительным научно-исследовательским и опытно конструкторским работам (НИОКР) по тяжелому межпланетному кораблю «ТМК», проводившихся в ОКБ-1 под руководством С.П. Королева и М.К. Тихонравова (в 9-ом отделе: Б.А. Адамовичем, В.Е. Бугровым, Г.Ю. Максимовым, К.П. Феоктистовым и др.). Актуальные до настоящего времени исследования медицинских аспектов и проблем обеспечения безопасности межпланетной экспедиции были начаты силами ЛИИ по предложению главного конструктора ОКБ-1 - С.П.Королева сразу же после создания в 1959 году отдела авиакосмической медицины, участвовавшего в подготовке к полету первой группы космонавтов (начальник отдела 28 ЛИИ - Н.Н.Тимофеев, начальник лаборатории авиационной и космической медицины - А.М.Клочков, старший научный сотрудник - Л.А.Китаев-Смык , научный сотрудник - А.Т.Зверев , младший научный сотрудник - В.С. Оганов и др.). Физиологические исследования выполнялись при личном участии в качестве испытателей - добровольцев сотрудников отдела 28 ЛИИ и ведущих инженеров ОКБ-1 (В.А.Корсакова, позднее, К.П. Феоктистова, А.С. Елисеева, В.В.Аксенова и О.С.Цыганкова и др.). Эксперименты закончились лишь после прекращения финансирования работ по лунной и марсианской тематике в начале 1970-х.

Благодаря положительному решению начальника ЛИИ - Н.С.Строева о развертывании исследований по космической биологии и медицине отдел 28 за десятилетний период участвовал в комплексных испытаниях по следующим направлениям:

1) смоделировано пешее передвижение (локомоция) человека, облаченного в скафандр, при длительной наземной имитации пониженной силы тяжести на подвижном стенде с обезвешиванием до 1/6 и 3/8 веса тела при помощи подъемного крана (технические разработки стенда А.И.Хромушкина и скафандра А.И.Бойко);

2) проведено моделирование операций внекорабельной деятельности в скафандрах во время полетов по параболической траектории на самолете - летной лаборатории Т у 104 А (кратковременно 25 - 30 секунд 10-20 раз за полет воспроизводилась невесомость или условия лунной гипогравитации при работе в скафандрах НПП «Звезда», оснащение и подготовка к полетам ЛЛ Ту 104А выполнялись силами ЛИИ и ОКБ А.Н.Туполева);

3) обеспечено физиологическое сопровождение тренировок на динамическом стенде имитаторе посадки лунного корабля (на базе вертолета) во время подготовки членов экипажей лунной экспедиции в школе летчиков - испытателей (ШЛИ);

4) отработана методология создания искусственной силы тяжести на наземном вращающемся стенде "Орбита" - имитаторе кабины межпланетного корабля, где были проведены длительные исследования психофизиологических и психосоциальных эффектов многосуточного воздействия на экипаж из 2 - 3-х человек гравито - инерционного стресса;

5) предложены биологические модели и выбраны адекватные лабораторные животные для экспериментов по искусственному гипобиозу в целях существенного снижения обмена веществ в организме во время сверх - длительного полета.

Основные медико-биологические результаты работ, которые могут быть использованы на современном этапе подготовки межпланетной экспедиции, были опубликованы в монографиях "Искусственный гипобиоз " (Тимофеев Н.Н., 1983), "Нейp охимия гипобиоза и пределы криорезистентности организма" (Тимофеев Н.Н. Прокопьева Л.П., 1997), и "Психология стресса" (Китаев - Смык Л.А.,1983), в разделе "Реакции животных и людей в условиях кратковременной невесомости" коллективной монографии "Медико-биологические исследования в невесомости" (Китаев - Смык Л.А., 1968, 1974).

Первые экспериментальные поиски путей продления жизни, за счет создания искусственной биопаузы начались в конце 19 века и связаны с именем выдающегося российского ученого П. И. Бахметьева (1897, 1901,1912 и др.). 20 век можно считать наиболее насыщенным по числу работ, связанных с получением разных видов гипотермии, обычно для нужд практической медицины. Однако все эти попытки охлаждения пациента с применением наркоза и релаксантов не имели ничего общего с естественной спячкой. В природе, ни один вид спячки не начинается со снижения температуры тела, а всегда с достижения конечного полезного результата – гипометаболизма . При этом гипотермия вовсе необязательна для всех видов спячки, т.е. может быть или не быть при развитии спячки. Еще более сложной оказалась проблема анабиоза, основоположником изучения которой в России, являлся известный профессор Петербургского университета П. Ю. Шмидт (1916, 1923,1955 и др.). Основу всех известных в природе видов минимизации биологической жизни, составляют процессы морфо – функциональной реэволюции , поэтому для искусственного моделирования этих состояний, необходимо иметь определенный уровень фундаментальных знаний, т.е. основ эволюционной самоорганизации биологической жизни. Именно эта основа фундаментальных знаний морфо – функциональной эволюции и самоорганизации биологической жизни, были заложены выдающимися учеными 20 века: А. И. Опариным (1924, 1957 и др.); И. Пригожиным (1947, 1983); С.Фоксом, 1975; Л. А. Орбели 1962; и др. Опираясь на эти знания, а также на последние открытия тканевой биоэнергетики сукцинатного типа тканевого дыхания (В. Chance , 1961, 1962, 1966 и др.), обеспечившей в эволюции появление теплокровных организмов, нам удалось найти и адекватные способы моделирования разных уровней минимизации жизни. При этом были созданы реальные аналоги, фактически, всех известных разновидностей естественной спячки – состояния искусственного гипобиоза . Более того, созданы оригинальные разновидности гипобиоза , аналогов которым нет в природе, т.к. они не были ей «востребованы». Большой вклад в организацию работ и решение проблемы искусственного гипобиоза был сделан академиками С.П. Королевым и В. В. Париным, приложившими значительные усилия для успешной реализации этой проблемы и создания необходимой современной лабораторной базы. Более того, разработанные нами модели длительно пролонгируемых состояний гипобиоза , были включены С.П.Королевым в космическую программу создания тяжелых марсианских кораблей («ТМК»), как аварийно – спасательное средство при реализации полета на планету Марс. В естественной природе известны два основных уровня минимизации биологической жизни, которые основаны на принципах ее реэволюции : – состояния естественной спячки и –е стественного анабиоза. При естественной спячке, решается в основном проблема функциональной реэволюции тканевой биоэнергетики от гомойотермов до уровня пойкилотермов . В отличие от этого, развитие естественного анабиоза сопровождается не только функциональной, но и сложнейшей морфологической реэволюцией основополагающего процесса самоорганизации биологической жизни. Если проследить эволюцию биологической жизни от уровня простейших, до высших и интеллектуальных форм жизни, то, судя по расчетам специалистов, на это потребовалось около 1,5 – 2 миллиардов лет. Временные параметры существования нашей планеты оцениваются в 5 – 6 миллиардов лет и если исключить начальный период ее возникновения, то возможность такой эволюции могла быть реализована дважды, а по некоторым расчетам и трижды. Процесс же самоорганизации биологической жизни от уровня органической материи, до клеточного уровня жизни, по расчетам тех же специалистов, исчисляется уже сотнями миллиардов лет. Именно поэтому, даже теоретически, жизнь не могла возникнуть не только на нашей планете, но даже в нашей Галактике и, совершенно очевидно, что она была занесена на нашу планету уже в готовом виде клеточных структур простейших организмов, находящихся в состоянии анабиоза. В конечном счете, не существенно где, когда, как и на каких планетах возникла биологическая жизнь и, что было до ее появления на Земле. Важен лишь тот факт, что биологическая жизнь является естественным и неизбежным следствием физико – химических превращений материи во Вселенной. Более того, можно утверждать, что оказавшиеся на нашей планете простейшие клеточного уровня развития, при ничтожно малом морфологическом субстрате, достигли высочайшего (предельно возможного) уровня совершенства биологической жизни. Простейшие обладают всеми основными свойствами, характерными для любого уровня биологической жизни и, прежде всего, сложнейшим аппаратом двигательной активности, универсальными механизмами приспособления и адаптации к среде обитания. Они располагают основными видами тканевой биоэнергетики, способны захватывать пищу растительной и животной природы, утилизируют ее, обезвреживают продукты распада, а затем выводят их из организма. Все эти фантастические свойства, заложенные в ничтожно малый морфологический субстрат биологической жизни и, фактически, в неизменном виде переданы в эволюции высшим формам жизни. Можно думать, что, достигнув предела совершенства на клеточном уровне, возможность дальнейшей эволюции биологической жизни, была реальной только по пути формирования многоклеточных организмов, своеобразных «государств кл еток». Причем, временные параметры формирования этих сложных государств клеток, на каждой новой планете обитания, простейшие, вероятно, «реализуют» не по дарвиновский эволюции, с ее бесконечным числом степеней свободы, а кратчайшим путем, под иммунологическим «надзора» тех же простейших. Причем, сам процесс эволюции высших форм жизни, протекал не по пути усложнения, а по пути сокращения функциональных свойств, за счет сокращения числа функций и свойств, заложенных в структуру простейших. Даже такое, чрезвычайной сложности свойство, как биоэнергетика тканевого дыхания цикла Кребса и вся система превращения энергетических субстратов, была в эволюции передана высшим формам жизни, практически, в неизменном виде.
Понятие гипобиоза (hypo – пониженная, biosis – жизнь), как аналога естественной спячки, было введено нами (Паp ин В.В. и Н.Н.Тимофеев, 1969) для определения искусственно созданных гипометаболических состояний жизнедеятельности. В основе гипобиоза , лежат физиологически адекватные механизмы нейрогуморальной перестройки, позволяющие перевести любой вид теплокровных организмов (включая и человека) на гипометаболический уровень жизни без нарушения сознания и произвольной двигательной активности. По физиологическому содержанию состояния искусственного гипобиоза могут быть как прямыми аналогами, какой – либо разновидности естественной спячки, так и оригинальными гипометаболическими состояниями жизнедеятельности. Кроме того, была проведена большая работа по изучению фундаментальных основ механизма развития как естественной спячки, так и искусственного гипобиоза на молекулярно – клеточном уровне. Основу этих работы составили исследования по физиологии, нейрохимии , биохимии, морфологии и тканевой биоэнергетики на системном и мембрано – клеточном уровнях. При этом была проведена не только сравнительная морфо – функциональная оценка искусственного гипобиоза и естественной спячки, но и дано сопоставление этих состояний с широко известными патофизиологическими состояниями «клинической гипотермии». Этими исследованиями было показано, насколько различны и опасны состояния «клинической гипотермии», развитие которых основано не на приоритетном достижении основного полезного результата гипометаболизма , а на понижении метаболизма за счет охлаждения человека. Для купирования дрожи и судорог, в период охлаждения пациента, хирурги применяют наркоз, но он очень опасен, и для снижения этой опасности, они вынуждены дополнительно применять релаксанты. Однако релаксанты вызывают не только паралич скелетной мускулатуры, но и дыхания. Возникает необходимость вводить искусственное дыхание, что в свою очередь, создает новые трудности и проблемы (ацидоз, алкалоз и т.д.). Достигнутый же, таким чудовищно травматическим способом гипотермический гипометаболизм , лишь незначительно повышал резистентность пациента, но у хирургов не было другого выбора и, по жизненным показаниям, они были вынуждены идти на эту процедуру. Сегодня проблема создания полноценных аналогов естественной спячки – искусственного гипобиоза решена полностью, предельно простыми и абсолютно безопасными способами. Причем это решение достигается прямо противоположными для традиционной медицины способами, т.е. вначале мы получаем конечный полезный результат – глубокий гипометаболизм при нормальной температуре тела, а гипотермия если она нужна, то всегда будет следствием этого первичного гипометаболизма . Именно эти модели нормотермического гипобиоза (со снижения метаболизма до 50%), служат первоосновой для развития всех других видов гипотермических состояний, т.е. глубокого и сверхглубокого гипобиоза (со снижением метаболизма на 90 – 95%). Оригинальность, простота и безопасность решения этой сложной проблемы, по сравнению с традиционными состояниями «клинической гипотермии», вызывает удивление и даже создает определенный синдром недоверия. Это обстоятельство, вынудило нас провести глубокую сравнительную оценку разных видов «клинической гипотермии» и состояний искусственного гипобиоза .
Сравнительная оценка равных по глубине состояний естественной спячки и их аналогов гипобиоза , моделированных у обычных теплокровных животных показало, что принципиальных различий между ними нет. Более того, оказалось, что в естественных условиях природа использовала далеко не все возможности, заложенные в механизм развития гипометаболических состояний у теплокровных организмов. Многие из этих невостребованных природой состояний нам удалось воспроизвести в моделях искусственного гипобиоза у обычных лабораторных гомойотермов . На завершающем этапе работы был расширен аспект поисковых исследований по изучению обратимых предельных и запредельных уровней минимизации жизни у теплокровных организмов. Первое из этих исследований проводилось в двух направлениях: – предельной минимизации жизни в температурных диапазонах близких к 0°С и – предельная минимизация жизни при относительно высоких плюсовых температурах (в пределах +20°С).
Второй аспект исследований был связан с запредельным уровнем минимизации жизни в отрицательных температурных диапазонах (от – 10 до – 20°С). Этот, в значительной мере, фундаментальный аспект исследований был проведен на клеточном уровне и носит в основном поисковый характер. Необходимость поиска новых путей исследования обусловлена тем, что решить проблему криобиоза по тем же принципам, которые заложены в механизм развития анабиоза, абсолютно не реально. Причины этого в том, что развитие естественного анабиоза затрагивает не только функциональную перестройку организма, но также структурную реэволюцию биологической жизни. Столь же не реальны традиционные подходы крионических клиник, которые замещают кровь глицерином и используют температуры жидкого азота.
Понятие криобиоза , как аналога анабиоза, в нашем представлении, отражает лишь ключевой качественный признак этих состояний, т.е. такой уровень минимизации жизни, когда исчезает понятие жизнедеятельности и сохраняется лишь свойство скрытой жизнеспособности. Принципиальное отличие состояний криобиоза , от всех других известных из литературы традиционных крионических состояний, состоит в полной обратимости жизнедеятельности. Традиционно известные крионические состояния, абсолютно и многократно необратимы, носят явно авантюрный и спекулятивный характер. Ссылки же авторов этих работ на возможность науки в будущем оживить эти глицериновые «сухарики», абсолютно несостоятельны.
Значительно большие перспективы можно ожидать от работ, в которых, для защиты тканевых структур от разрушения кристаллами льда, предлагается использовать криопротекторы – витрификаторы . Это особый тип замораживания, позволяющий переводить жидкую фракцию тканевых структур в состояние «витрификации», т.е. «застеклования ». Механизм витрификации, по сути дела, сводится лишь к уменьшению размера образующихся кристаллов льда до микроуровня , которые уже не могут вызвать разрушения белковых молекул и тканевых структур. При развитии естественного анабиоза природа также «использовала» этот принцип витрификации, но «реализовала» его путем глубокой леофилизации клеточной структуры, что несовместимо с сохранением жизни высших форм биологической жизни. Главная трудность решения этой задачи, применительно к высшим формам биологической жизни, состоит в том, что эти протекторы – витрификаторы должны быть безопасны для организма.
Если судить по данным американских ученых, то такие прижизненные криопротекторы – витрификаторы уже созданы, путем химических добавок в жидкую среду и в ближайшие годы, они будут внедрены в медицинскую практику. Успех решения этой проблемы, действительно откроет новые перспективы и будет сделан важный шаг на пути решения проблемы бессмертия. К сожалению, многие ученые, связанные с решением крионических проблем не учитывают того, что кроме защиты тканевых структур от кристаллизации, существует еще целый комплекс других сложных проблем, без решения которых, также невозможно будет получить обратимые состояния криобиоза . К числу таких проблем относится, прежде всего, выбор температурного режима для поддержания состояний криобиоза , который должен полностью исключить возможность применения температур жидкого азота. Температуры жидкого азота ведут к необратимой холодовой леофилизации тканевых структур, что уже гарантирует необратимость таких крионических состояний, т.к. средств защиты от этой опасности, фактически, нет. Кроме того, любые виды криопротекторов не могут защитить теплокровный организм от опасности холодовой смерти, которая неминуемо возникнет при переходе от плюсовых к минусовым температурам.
Единственно реальная перспектива создания обратимых состояний искусственного криобиоза , при наличии прижизненных криопротекторов – витрификаторов , возможна только при умеренных отрицательных температурах, исключающих опасность глубокой холодовой леофилизации . Однако в этих умеренно отрицательных температурных диапазонах возникает другая серьезная опасность, связанная с поражением тканевых структур теплокровного организма процессами свободно – радикального окисления (СРО), которая сохраняется, вплоть до –30°С. Специальный экспериментальный поиск путей решения этой проблемы показал, что значительно проще обеспечить бессрочную защиту клеточной структуры от опасности поражения процессами СРО, чем защитить ее от леофилизации при температурах жидкого азота. Учитывая множество нерешенных проблем, кроме криопротекторной защиты, решить которую пока еще не представляется возможным, мы были вынуждены разделить проблему создания искусственного криобиоза на две части.
Первая часть проблемы состояла в решении задач, связанных с обратимостью жизнедеятельности теплокровного организма, после сверхглубоких охлаждений, включая температуры 0°С , т.е. до температур, предшествующих образованию кристаллов льда. Оказалось, что эта задача не так проста, как это могло бы показаться на первый взгляд. Дело в том, что современная наука, до сих пор, не знает механизма холодовой смерти, возникающей при охлаждении теплокровного организма, который (как оказалось) реализуется на тканевом уровне еще при плюсовых температурах тела. Следовательно, первоочередной была задача раскрыть механизм холодовой смерти, затем разработать надежные способы защиты организма от этой опасности и добиться полной обратимости жизнедеятельности после охлаждения до 0°С. Первая задача была успешно решена, т.е. был раскрыт механизм холодовой смерти теплокровного организма, который, как было установлено, реализуется на мембранно – клеточном уровне. На основе раскрытых закономерностей механизма холодовой смерти, были найдены надежные и абсолютно безвредные способы превентивной и бессрочной защиты теплокровных организмов. Решение этой задачи позволило безопасно охлаждать животных до 0°С , пролонгировать эти состояния, а затем полностью восстанавливать жизнедеятельность.
Как оказалось, предложенный нами способ получения холодовой сверхрезистентности , одновременно решал и проблему получения неспецифической сверхрезистентности . Это удивительное свойство неспецифической сверхрезистентности обычно возникает при развитии состояний естественной спячки животных, что хорошо известно специалистам. При этом резко возрастает устойчивость организма к самым разным поражающим факторам (абсолютно смертельным дозам гамма облучения, перегрузкам, токсинам, ядам, острой и хронической гипоксии и т.д.). Как показали наши исследования, неспецифическая сверхрезистентность формируется на самых ранних стадиях развития естественной спячки (стадия «предрасположенности»), т.е. еще при нормальной температуре тела. В период, когда происходит основная нейрогормональная функциональная перестройка организма. Совершенно идентичные результаты были получены нами и при равных гипометаболических состояниях искусственного гипобиоза у обычных теплокровных животных.
Вторую часть проблемы, связанную с получением состояний криобиоза в умеренно отрицательных температурах (от –10°С до –20°С), реализовать на теплокровных животных не представлялось возможным. Отсутствие прижизненных криопротекторов , защищающих клеточные структуры от образования кристаллов льда, вынудило нас искать обходные пути при решении этой задачи. Казалось бы, что создать прижизненные криопротекторы , для умеренно низких температур, дело вполне реальное уже сегодня, но подобные решения не востребованы. Причина этого в том, что крионические клиники не стремятся в эти умеренные температурные диапазоны, т.к. они несут большую опасность поражения тканевых структур процессами перекисного окисления. Для создания безопасной модели криобиоза в умеренно низких температурах мы воспользовались возможностями, заложенными в автономно живущие клетки простейших. Простейшие способны не только к развитию анабиоза, но и могут переходить в состояние «переохлаждения», сохраняя при этом жидкостные свойства протоплазмы, вплоть до – 40°С. В качестве объекта исследования была использована обычная ресничная парамеция («туфелька»). При замораживании культуры содержащей парамеций, большая их часть гибнет в результате кристаллизации протоплазмы, но некоторые особи встраиваются в структуру льда и образуют в ней незамерзающую ячейку. Хотелось бы подчеркнуть, что в этих условиях простейшие не могут переходить в состояние анабиоза. Для реализации процесса анабиоза они должны вначале пройти глубокую леофилизацию , т.е. перейти в состояние ксеробиоза и лишь затем в состояние анабиоза. Без такой подготовки парамеции столь же ранимы при замораживании, как и более сложные формы жизни. Переход в состояние переохлаждения также процесс достаточно сложный и с этой целью мы вынуждены были разработать специальную методику перевода парамеций в режим переохлаждения. Особенность этой методики состояла в том, что весь процесс предельного и запредельного охлаждения парамеций проводился в режиме глубокой вакуумизации среды обитания простейших (с выкипанием всех газов еще при комнатной температуре). Такая модель режима переохлаждения позволяла получить значительную концентрацию заранее меченных парамеций в состоянии криобиоза . В режиме переохлаждения простейшие очень длительно (месяцами) сохраняли свои жидкостные свойства протоплазмы, без видимой подвижности в ее структуре. Такая автономно живущая клетка как бы имитировала применение «идеальных» криопротекторов , исключающих процесс кристаллизации ее структуры при умеренных отрицательных температурах.
Достоинство модели функционального «переохлаждения» клеточной структуры, состоит в том, что она позволяет определить те отрицательные температурные диапазоны, при которых нет опасности глубокой холодовой леофилизации . Одновременно, эта же модель функционального «переохлаждения» клетки, позволяет вести поиск и разработку способов эффективной и бессрочной ее защиты, от опасности поражения процессами СРО. Проведенная нами работа, позволила решить целый комплекс проблем, связанных с получением обратимых состояний искусственного криобиоза , включая и умеренно отрицательные температуры. В настоящее время задержка состоит только в изготовлении безопасных прижизненных криопротекторов – витрификаторов , а все остальные трудности по созданию обратимых состояний криобиоза , приемлемых для высших форм жизни уже не составят больших трудностей.
Получение состояний искусственного криобиоза у высших форм жизни, кроме решения конкретных вопросов медицины, окажется первым шагом на пути решения глобальной проблемы бессмертия. В природе относительным бессмертием обладают только простейшие организмы, которые способны приостанавливать жизненный цикл на сотни и тысячи лет, переходя в состояние анабиоза, а затем мигрировать в обломках погибших планет в открытом космосе, заселяя пригодные для жизни планеты. Законы развития материи, позволяют понять целесообразность тех удивительных свойств, которые обеспечили бессмертие простейших, что, позволяет рассматривать их как фундаментальную категорию биологической жизни, явившуюся основой биосферы Вселенной. Значительно сложнее понять необходимость появления в природе высших форм биологической жизни, гибель которых неизбежна, одновременно с гибелью планеты обитания. Если учесть, что природа «не терпит» нецелесообразности в своем развитии, то появление высших форм биологической жизни, должно иметь какой – то смысл. Можно думать, что появление высших форм биологической жизни должно привести к формированию в эволюции, какого – то нового фундаментального качества, которое также должно обеспечить ее относительное бессмертие. Судя по нашей планете, такой новой, фундаментальной категорией материи, должна стать интеллектуальная жизнь (человек) и эта жизнь должна отвечать всем тем требованиям, которые предъявляются к понятию относительного бессмертия.
Если судить по простейшим, то к числу этих требований, во – первых, должна быть отнесена возможность реализовать длительную биопаузу в жизненном цикле (основа бессмертия) и, во – вторых, возможность мигрировать в космосе и заселять пригодные для жизни планеты. Перспектива решения первого требования – создания искусственного криобиоза – является реальностью уже ближайшего будущего, и даже будет дополнена продлением самого жизненного цикла с помощью современных нанотехнологий . Второе требование к фундаментальной форме биологической жизни, связано с ее возможностью расселения по пригодным для жизни планетам Вселенной, также находится в стадии разрешения и первые полеты человека к другим планетам, стали уже реальностью. Причем, интеллектуальная жизнь при этом имеет определенные преимущества перед простейшими, т.к. исключает элемент случайного заселения планет, а число планет пригодных для жизни, только в нашей Галактике, составляет 10 в 14 – 18 степени.
Изложенные нами взгляды можно принимать или не принимать, т.к. они являются лишь общей конвой, в понимании законов развития материи и формирования биосферы Вселенной. Решение же главных ключевых вопросов, определяющих перспективу бессмертия интеллектуальных форм жизни (и человека для нашей планеты), отрицать было бы не разумно. Независимо от того, какая судьба ожидает человека, окажется ли он промежуточной формой жизни и погибнет с неизбежной гибелью нашей планеты или же, наряду с простейшими организмами, станет фундаментальной категорией жизни и составной частью биосферы Вселенной, покажет время. В любом случае, перспектива решения ключевых проблем, определяющих относительное бессмертие, т.е. создание длительной биопаузы в жизненном цикле (криобиоза ) и освоение пригодных для жизни планет Вселенной, будет решена уже в обозримом будущем.
Реальностью сегодняшнего дня является перспектива использования уже апробированных состояний гипобиоза в практической медицине. Разработанные нами способы получения гипометаболических состояний может найти широкое применение в аварийно – спасательной и лечебно – реабилитационной медицине. В нашей работе достаточно подробно рассматриваются новые подходы и способы реабилитации жизни после аварий и катастроф, которые включают и варианты массового поражения. Причем, акцент делается на поражения необратимые для современной традиционной медицины и одновременно даны рекомендации эффективной превентивной защиты организма от таких тяжелых поражений. Причем значительная часть наших предложений не надуманна, а является результатом проведенных аналогичных исследований на разных видах животных. По сути дела, открываются совершенно новые перспективы использования гипометаболических состояний как высокоэффективного лечебного средства при тяжелых заболеваниях или при проведении сложнейших и длительных хирургических операций. Как свидетельствуют результаты экспериментальных исследований, открываются совершенно новые перспективы, демонстрирующие широкие новые возможности для трансплантологии, онкологии и для уникальных перспектив внедрения гипометаболических способов терапии и реабилитации жизни в клиники консервативного профиля лечения, для которых подобные подходы, вообще не были доступны.

	Монографии
*Тимофеев Н.Н.*	Искусственный гипобиоз	М.: Медицина, 1983,190с .
*Тимофеев Н.Н. Прокопьева Л.П.*	Нейp охимия гипобиоза и пределы криорезистентности организма.	М. Медицина, 1997, 206 с .
*Тимофеев Н.Н.*	Гипобиоз и криобиоз (прошлое, настоящее и будущее)	М. Наука, 255 с .
	В периодической печати
Паp ин В.В., Тимофеев Н.Н.	Пp облема искусственного гипобиоза .	Физиол. жуp н . СССР, 1969, т. 55, N 8, с. 912-919.
Тимофеев Н.Н.	Искусственный гипобиоз как устойчивое функциональное состояние сниженной жизнедеятельности.	ж . «Успехи физиологических наук», 1981, т. 12, № 4, с. 52 – 76.
Тимофеев Н.Н, Баташева Т.А., Карасева Л.А., Прокопьева Л.П. .	Физиологические механизмы развития глубоких состояний искусственного гипобиоза .	Физиологический журнал СССР, 1981, № 7, с. 1014 – 1020.
Тимофеев Н.Н	Актуальные вопросы гипобиоза .	ж . «Патологическая физиология и экспериментальная терапия», 1982, вып..4, с.39 – 48.
Тимофеев Н.Н, Константинов Г.А..	Нейрохимические механизмы искусственного гипобиоза и химической терморегуляции.	Физиологический журнал СССР, 1985, № 9, с. 1145 – 1150.
Тимофеев Н.Н.	Нейp охимические основы химической теpмоpегуляции и искусственный гипобиоз .	Физиология человека, 1985, т. 11, N 5, с. 839-851.
Тимофеев Н.Н.	Гипобиоз и функциональная холодовая теp моpезистентность .	Физиология человека, 1986, т 12, N 1, с. 110-124.
Тимофеев Н.Н.	Актуальные проблемы гипобиоза и биоэнергетики.	Сборник «Журнал эволюционной биохимии и физиологии». Л,: Наука,1986, с. 127 – 136.
Timofeev N.N.	Neurochemical basis of chemical thermoregulation and artificial hypobiosis .
Тимофеев Н . Н . П p окопьева Л . П .	Нейp охимия химической теpмоpегуляции и способы ее выключения.	В кн. "Теp моpегуляция и темпеpатуpная адаптация." Минск: Изд. АН, 1995, с. 64-66.

(1900-1981) русский биолог, один из основоположников радиационной генетики

Николай Владимирович Тимофеев-Ресовский родился в Москве. По материнской линии он принадлежал к древней аристократической фамилии князей Всеволожских, настолько родовитой, что некоторые Всеволожские считали недостойным служить «худородным» Романовым, занимавшим царский престол. По отцовской линии Николай - потомственный донской казак.

Ему было 14 лет, когда началась Первая мировая война. С этого времени не только кончилось детство - кончилась нормальная жизнь.

Гимназист Николай Тимофеев-Ресовский, как и многие его сверстники, испытывая патриотическое воодушевление, рвался защищать Родину. Прибавив год, чтобы подойти по возрасту, в 1916 году он оказался на фронте. Но военные неудачи, кровь, грязь окопов, бесперспективность войны и приближение революции вызывали у Николая разочарование. По дороге с фронта под угрозой расстрела он оказался в банде украинских «зеленых», грабивших обозы немецких войск. Долгим и трудным было возвращение Николая в Москву.

Тимофеев-Ресовский поступил в Московский университет и учился у великих учителей Кольцова и Четверикова. Занятия прервались призывом студентов в Красную Армию - шла Гражданская война. И он стал красноармейцем - воевал против «белых». И снова университет. После его окончания в 1925 г. Николай Владимирович без колебания идет работать в институт Н. К. Кольцова.

В 30-х годах велись горячие споры вокруг генетических исследований, тон в них задавали физики. В классической генетике ген мыслился абстрактным и неделимым, и романтически настроенные физики захотели «расщепить» его, словно атом, докопаться до его сути.

Группа немецких физиков во главе с Максом Дельбрюком, интересовавшихся разделом генетики, пригласили Николая Владимировича Тимофеева-Ресовского обучать физиков генетике, т. е. совместно изучать явления мутации.

Выдающийся биолог много ездил по разным странам и стал широко известен в мире своими работами по генетике и той науке, которую впоследствии стали называть молекулярной биологией. Он исходил из чрезвычайно ценного теоретического наследия, полученного им от его учителей Кольцова и Четверикова.

В 1933 г. в Германии к власти пришли фашисты, в СССР в это время развернулся «революционный» террор. Николай Владимирович с семьей оказался в труднейшей ситуации. Он рвался домой, но Николай Константинович Кольцов остановил его, передав: «Не возвращайся - погибнешь!»

В это время арестовывали и расстреливали многих ученых. Травили Николая Ивановича Вавилова , Н. К. Кольцова, убили Карпеченко, Левитского. В 1938 г. был расстрелян брат Николая Владимировича, Владимир Владимирович - инженер Путиловского завода. И Тимофеев-Ресовский остается в Германии с советским паспортом.

С началом Великой Отечественной войны генетика в Германии стала наукой, используемой нацистами для обоснования расового неравенства. Началось уничтожение евреев и военнопленных в лагерях смерти.

Николай Владимирович Тимофеев-Ресовский продолжал заниматься научными исследованиями, «буйствовал» на научных семинарах и оставлял политику и общественную жизнь Германии за пределами своей активности. Но так не мог поступить его старший сын Дмитрий. Его детство и юность прошли в Германии, и, как это бывает с детьми на чужбине, он был страстным патриотом России. Талантливый и яркий студент, Дмитрий во время войны стал одним из организаторов подпольного Берлинского бюро компартии. Подпольщики организовывали саботаж на военных заводах и распространяли листовки об успехах Красной Армии в боях против фашистов.

Николай Владимирович Тимофеев-Ресовский боялся за сына, но помогал печатать листовки у себя в лаборатории. Вскоре Дмитрий был арестован.

Отцу была предложена страшная сделка: цена освобождения сына - сотрудничество с фашистами. И он отказался. Дмитрий был переведен из тюрьмы в концлагерь Маутхаузен, откуда не вернулся.

В 1945 году ученый получил приглашение возглавить в СССР исследования по генетическим последствиям радиационных поражений - начиналась эра атомного оружия. Однако вскоре был «по ошибке» арестован, и след его затерялся в ГУЛАГе. Когда его разыскали, он был при смерти от голода. В больнице министерства госбезопасности его вылечили, и он, оставаясь заключенным, стал руководить секретным научным институтом на Урале. Тимофеев-Ресовский «вышел на поверхность», получил свободу (не будучи реабилитирован) лишь в 1955 году.

На урале, на биостанции в Миассове, ученый разрабатывал способы защиты от радиационных поражений, и особенно способы биологической очистки от радиоактивных загрязнений почвы, воды, воздуха. Николай Тимофеев-Ресовский продолжал и классические генетические исследования, в том числе на плодовой мушке дрозофиле.

Летом на семинары к Николаю Владимировичу съезжались биологи, физики, медики из разных городов. Это были первые школы по современной биологии и генетике в нашей стране после 1948 года. Вместе с женой Еленой Александровной и сотрудниками биостанции ученый проводил классический «дрозофильный» генетический практикум.

Николай Владимирович Тимофеев-Ресовский сыграл выдающуюся роль в восстановлении истинной биологии в нашей стране и особую роль в становлении кафедры биофизики на физическом факультете МГУ. В конце 60-х годов ученый переезжает из Свердловска в Обнинск в надежде на широкое развертывание научной работы и потому, что это была бывшая Калужская губерния - родина предков, где на речке Ресе когда-то находилось имение Тимофеевых. Николай Владимирович и его жена не могли знать, что среди всех околомосковских областей страны именно Калужская отличалась наибольшим деспотизмом партийно-репрессивной власти. Именно эти власти стали преследовать ученого и добились его увольнения из созданной им лаборатории. Причина: «дурное» влияние на молодежь бывшего политарестанта. Гонения партийных властей лишили Тимофеевых-Ресовских возможности заниматься научной работой.

Но наступали новые времена. Влиятельный академик и директор закрытого Института медико-биологических проблем О. А. Газенко, преодолев сопротивление «органов», зачислил Николая Тимофеева-Ресовского в свой институт в качестве консультанта. А Московский горком ВЛКСМ организовал под руководством Николая Владимировича свои Летние школы по теоретической биологии.

Умер ученый на 81-м году жизни.

Имя Николая Владимировича Тимофеева-Ресовского стало известно лишь после публикации в 1987 г. в «Новом мире» повести Даниила Гранина «Зубр». Повесть была переведена на многие языки, поэтому с личностью и научной деятельностью выдающегося ученого смогли познакомиться не только российские, но и зарубежные читатели.

Предыдущая статья: Чему равна скорость света Следующая статья: Углерод — характеристика элемента и химические свойства