Сколько было призвано на фронт. Кому давали бронь во время Великой Отечественной

В 1943 году футболисты и функционеры «Спартака» братья Старостины были отправлены в ГУЛАГ. Однако «кровавый режим» осудил их не за политику, как позднее сочиняли братья, а за спекуляцию, торговлю освобождениями от фронта и пронемецкую агитацию. Такое поведение городского «среднего класса» во времена ВОВ было скорее нормой.

(Вверху на фото - справа налево четыре брата Старостиных)

Четверо братьев Старостиных - Николай, Александр, Андрей и Пётр были арестованы в 1942 году. Сами они позднее вспоминали , что их дело было якобы сфабриковано, а причиной была месть Берии за слишком хорошие успехи их «Спартака» (в частности - в матчах с московским «Динамо», за которое болел Лаврентий Павлович).

Однако в книге «Лубянка. Сталин и НКВД-НКГБ-ГУКР «Смерш», 1939 - март 1946. Документы», стр. 340-341 приводится более прозаическая причина ареста братьев Старостиных.

Спецсообщение Л.П. Берии И.В. Сталину о профашистских настроениях среди спортсменов

19.03.1942, сов. Секретно, № 444/б, ЦК ВКП(б) товарищу Сталину:

В момент напряженного военного положения под Москвой Старостины Николай и Андрей, распространяя среди своего окружения пораженческие настроения, готовились остаться в Москве, рассчитывая в случае занятия города немцами занять руководящее положение в «русском спорте».

Политические настроения Старостиных в этот период времени характеризуются следующими высказываниями.

Старостин Андрей среди близких ему лиц заявил:

«Немцы займут Москву, Ленинград. Занятие этих центров — это конец большевизму, ликвидация советской власти и создание нового порядка… Большевистская идея, которая вовлекла меня в партию в 1929 году, к настоящему времени полностью выветрилась, от неё не осталось и следа».

Старостин Н. — «11-й день наступления немцев, ну, через недельку они будут здесь. Нам надо поторопиться с квартирой и завтра всё оформить».

«…если брать комнаты, то только у евреев, потому что они больше не приедут сюда».

Жена — «…Голицыно находится в 10 километрах от Москвы, Лялечка (дочка Старостина) идёт учить немецкий язык, я тоже поучусь, а то немцы придут, а я и говорить не умею… »

Старостин: «Да, жизнь наступает интересная».

Жена — «Была интересная в 1917 году, боролись за жизнь, а теперь уничтожают всё».

Старостин: «А что тогда было интересного?»

Жена — «Свержение царизма».

Старостин: «А сейчас идет свержение коммунизма».

Жена — «Скорее бы…»

Готовясь к сотрудничеству с германскими оккупационными властями и сгруппировав вокруг себя классово-чуждый элемент, Старостины занялись накоплением материальных ценностей (валюта, золото) и продовольственных запасов.

Установлено, что Старостины связаны с разветвленной группой расхитителей социалистической собственности в системе Промкооперации и производственных предприятий спортивного общества «СПАРТАК».

Хищническая деятельность этой группы приняла широкий размах, особенно в период войны. Из числа участников группы в данное время арестовано 15 человек. Показаниями обвиняемых Старостин Николай изобличается как один из её руководителей.

Используя свои связи среди отдельных руководящих работников советских и хозяйственных органов, Старостин Николай, получая крупные взятки, незаконно бронирует лиц, подлежащих мобилизации в Красную Армию, и организует прописку в Москве классово-чуждого и уголовного элемента.

НКВД СССР считает необходимым арестовать Старостина Н.П. и Старостина А.П.

(На первом листе имеется резолюция: «За спекуляцию валютой и разворовывание имущества промкооперации — арестовать. И. Ст.».

Повседневная жизнь Москвы во время ВОВ
Агитбригада рисует плакаты.
Мужчины на фото - забронированные

В ходе следствия (которое, кстати, шло почти год), выяснились такие подробности. Хищения и мошеннические операции принесли Николаю Старостину 28 тысяч рублей, Александру — 12 тысяч, а Андрею и Петру Старостиным — по 6 тысяч рублей. Но гораздо более прибыльным для братьев-футболистов оказалось не столько воровство и спекуляция валютой, а посредничество в операциях по освобождению состоятельных москвичей от фронта. В их деле говорилось:

«Руководствуясь корыстными соображениями, Старостин Николай во время Отечественной войны вошел в преступную связь с военным комиссаром Бауманского района Москвы Кутаржевским (осуждён) и за взятки, даваемые последнему в виде спиртных напитков и продуктов питания, добивался получения от райвоенкомата отсрочки от мобилизации не только в отношении работников спортивного общества «Спартак», но и лиц, не имевших никакого отношения к этому обществу». Среди людей, избежавших таким образом отправки на фронт, указаны руководители «Мосплодоовощторга», магазинов «Молококомбината», их заместители и др. За содействие указанные выше лица снабжали Николая Старостина продуктами в неограниченном количестве — в частности, «только от директора магазина Звездкина он получил масла сливочного 60 кг и колбасных изделий — 50 кг».

(Повседневная жизнь Москвы - объявление в газете о культурной жизни города, декабрь 1941 года. В балете, цирке, на эстраде и театрах играли тоже забронированные)

«Дело Старостиных» было не единичным. Население крупных городов СССР тогда правдами и неправдами пыталось остаться в тылу. Правдами - получить законную бронь, неправдами - купить её.

Фактически Великую Отечественную выиграло русское крестьянство, практически подчистую выметенное военкоматами на передовую - и там сгинувшее. У крестьянства не было ни привилегий, данных свыше, остаться в тылу, ни денег, чтобы откупиться от фронта у таких вот «братьев Старостиных» и им подобных.

В вышеуказанной книге на стр. 471-472 приведено донесение Берии Сталину о таких случаях:

«18 ноября 1944 года. Органами НКВД вскрыты случаи незаконного освобождения райвоенкоматами и работниками военно-врачебных комиссий военнообязанных в Красной Армии.

10 октября УНКВД Ворошиловоградской области арестовано 5 работников горвоенкомата… Эти лица выдавали фиктивные свидетельства о болезни военнообязанным и освобождали их вовсе, получая за это взятки от 2 до 10 тысяч рублей… Выявлено 13 лиц, уклоняющихся от военной службы, которых преступники снабдили фиктивными документами…

…УНКВД Ставропольского края вскрыта группа Молотовского райвоенкомата и медработников, освобождающих военнообязанных за взятки. Установлено, что они незаконно освободили 13 и сняли с учёта 27 военнообязанных…

…Арестован и привлечён к уголовной ответственности врид. Военкома Частинского района Молотовской области Шиврин.

Установлено, что за взятки Шиврин освободил от службы в Красной Армии военнообязанных - уполномоченного треста столовых Чернышова и Голдобина и Лузина».

Повседневная жизнь Москвы
Сентябрь 1941 года,
мужчины на улицах - забронированные

Случаев покупки брони за взятку - только выявленных НКВД - были сотни, а то и тысячи.

«Райвоенком Пригородного РВК (бывш. Чечено-Ингушская АССР) Новосёлов и сотрудники РВК Горбушин и Иванов систематически выдавали за крупные взятки фиктивные документы дезертирам из Красной Армии, которые были сняты с военного учета. У Джанаева и 7 других дезертиров получено за это 38.800 рублей».

«В феврале 1943 г. НКВД Московской области ликвидирована группа татар-дезертиров и уклонившихся от военной службы в составе Аляутдинова, Мустафина и др. Находясь в преступной связи с врачами призывного пункта Пушкинского райвоенкомата Турбевичем, Селезневым, Постниковым, Коквиной, нач. 1 части военкомата Яптевым и писарем Половинкиным, получали фиктивные заключения и свидетельства о негодности к военной службе и сбывали их дезертирам и другим лицам за суммы от 3 до 20 тысяч рублей. По показаниям врача Турбевич, ими с начала Отечественной войны освобождено от службы в Красной Армии около 100 человек».

«УНКВД Ростовской области в мае с.г. вскрыта группа лиц, снабжавшая за крупные суммы дезертиров и уклонившихся от службы в РККА фиктивными документами. Организатором группы являлся дезертир из Красной Армии Хохлов — капитан интендантской службы. Проживая в г. Ростов-на-Дону, изготовлял фиктивные документы о болезни от имени эвакогоспиталя №3883 и воинских частей и за каждый из них получал от 4 до 10 тысяч руб. Вместе с соучастником, дезертиром Сухановым, он продал дезертирам до 40 фиктивных документов, по которым они в военкоматах гор. Ростов-на-Дону и Ростовской области получали свидетельства об освобождении от воинской службы».

Повседневная жизнь Москвы
Продажа газировки, сентябрь 1941 года

Так, данные по Западной Сибири показывают , сколько людей во время ВОВ имели бронь:

«В общей численности мужчин призывного возраста удельный вес забронированных в городах достигал 28%, в сельской местности - 5%».

Кстати, братья Старостины на момент их ареста тоже ведь не на фронте были, а имели бронь по линии спорта и промкооперации. К тому же в Москве численность «забронированных» вообще достигала 45% от общего числа военнообязанных мужчин.

Более-менее известным является факт отсутствия воинского призыва в национальных образованиях СССР. К примеру, замой 1941/42 гг. Сталин говорил про национальные кадры: ««Вы говорите, что некоторые национальные кадры плохо воюют. А что вы хотите? Те народы, которые десятилетиями откупались от воинской повинности и у которых никогда не было своей военной интеллигенции, всё равно не будут хорошо воевать, не могут хорошо воевать при том положении, которое исторически сложилось».

К примеру, в приказе Новосибирского облвоенкомата от 2 октября 1941 г. предписывалось без каких-либо ограничений на укомплектование запасных частей Красной армии «отобрать призывников следующих национальностей - русских, украинцев, белорусов, казанских татар, мордву, евреев, армян, грузин и азербайджанцев, владеющих русским языком. Призывников всех остальных национальностей использовать на пополнение строительных частей и формирование рабочих колонн». Немцев, румын, финнов, болгар, греков, турок, японцев, корейцев, китайцев, венгров, австрийцев предписывалось направлять исключительно в рабочие колонны. Кроме того, долгое время не призывали поляков, чехов, эстонцев, латышей и литовцев. В конце 1942 г. было запрещено призывать граждан, ранее проживавших в Чечено-Ингушской, Кабардино-Балкарской, Дагестанской АССР.

Повседневная жизнь Москвы - 6 июня 1943 года.
Чемпионат Москвы. «Торпедо» - «Динамо» - 0:1.
Стадион Сталинец (ныне - Локомотив).
Все футболисты - забронированные,
мужчины на трибунах - тоже

Но менее известно, что бронь получили также граждане, отсидевшие в ГУЛАГе по политическим статьям и вышедшие на свободу, и их родственники.

Так, в Омской области осенью 1942 г. при призыве граждан 1924 г. рождения по «политико-моральным соображениям» (ПМС - так на канцелярском языке назывались «политические») было отсеяно 308 человек, в том числе по национальным признакам - 164 человека. Кроме того, мандатные комиссии военкоматов отвергли 48 уроженцев Западной Украины и Белоруссии. В Новосибирской области в ходе призыва граждан 1924 г. рождения на основании ПМС в зачислении в действующую армию было отказано 1661 человеку, а по национальным признакам было отсеяно 338 человек. Помимо этого, не было призвано 162 уроженца Западной Украины и Западной Белоруссии. В отдельных сельских районах Западной Сибири, где концентрировались спецпереселенцы, удельный вес отсеянных по ПМС был особенно высок. Так, в Тегульдетском районе из 165 юношей 1924 г. рождения 81 человек (49%) были отсеяны по ПМС как дети трудпоселенцев.

Повседневная жизнь Москвы
Проверка документов у таксиста (забронированного), 1944 год

Так что в некоторой мере ГУЛАГ для многих во время ВОВ оказался спасением, позволив остаться в живых. Кстати, выжили в ГУЛАГе и все четыре брата Старостины. А попали бы на фронт - и, возможно, не было бы и «легенды «Спартака».

Где то находил, что до войны призывной возраст был 21 год. С началом войны планку опустили до 18, так она и держится...
однако по http://www.soldat.ru/doc/law/law_war/war1939.html

ГЛАВА II
О призыве на действительную военную службу.

Статья 14. На действительную военную службу призываются граждане, которым вгод призыва (с 1 января по 31 декабря) исполняется девятнадцать лет , а окончившим среднюю школу и ей соответствующие учебные заведения - восемнадцать лет.

http://hghltd.yandex.net/yandbtm?url=http%...OEOpiJ7Sw%3D%3D

Владимир Богданович, видимо, не в курсе происходившего в связи с событиями в Польше и поэтому в систему доказательств «агрессивности» СССР пытается втиснуть вполне рутинный Закон о всеобщей воинской обязанности.
«До 1939 года всеобщей воинской обязанности в Советском Союзе не было. Призывной возраст — 21 год. Вот это непонятно. [...] И никто толком объяснить не может, почему надо забирать в армию в возрасте 21, а не раньше».

Объяснить можно вполне просто. Молодой мужчина выглядит в качестве солдата лучше, чем безусый юнец. 21 год в свое время был стандартным призывным возрастом. Например, в Финляндии. Необходимость в солдатах привела к тому, что в 1940 г. финны призывали младшие возрастные группы на чрезвычайные сборы. Однако чрезвычайщина в качестве системы призыва не могла носить долгосрочный характер, и 24 января 1941 г. финский парламент принял новый закон о воинской повинности, увеличивший срок службы и снизивший призывной возраст до 20 лет. В результате этого в армии Финляндии в 1940–1941 гг. на действительной службе находились три призывных возраста. Такой же пример дает нам Франция 1910-х годов. Призывным возрастом был 21 год, но в 1913 г. призывной возраст был снижен до 20 лет. В результате осенью 1913 г. призвали два возраста одновременно, 20– и 21-летних, получив вместо 256 тыс. новобранцев предыдущих годов 445 тысяч. Французская армия, ранее составлявшая в среднем 450 тыс. человек, в 1914 г. достигла 690 тыс. строевых и 45 тыс. нестроевых на 39 млн. человек населения. Одним словом, «Ледокол» про Францию 1914 г. пишется на раз. И планы были наступательные, и два возраста призвали в 1913 г., и в уставе про наступление как основной вид действий написали.

Но даже повода для подобных рассказов история РККА не дает. Владимир Богданович просто не в курсе и потому сообщает читателям:
«И еще у Сталина был резерв: по новому «Закону о всеобщей воинской обязанности» призывной возраст был снижен с 21 до 19 лет, а для некоторых категорий — до 18. И сразу загребли всех тех, кому 21, и всех, кому 20, и кому 19, а в ряде случаев — и 18. В этом наборе был и мой отец, ему тогда исполнилось 18». (День М, Глава 16.)

Призывной возраст был понижен не в 1939 г., а тремя годами раньше, когда вышло постановление ЦИК и СНК СССР от 11 августа 1936 г. СЗ 1936 г. № 46, гласившее:
«1. Во изменение ст. 10 «Закона об обязательной военной службе» от 13 августа 1930 г. (СЗ 1930 г. № 40, ст. 424) установить, что к отбыванию действительной военной службы в РККА граждане призываются по достижении 19 лет к 1 января года призыва (вместо 21 года) ». (Законодательство об обороне СССР. М.: Воениздат, 1939. С. 63.)

Количество освобожденных от призыва на военную службу в действующую армию во время Второй мировой в СССР во многом зависело от величины и стратегической важности того или иного населенного пункта. В Москве бронь имели свыше 40% мужчин призывного возраста, тогда как в деревнях этот показатель не превышал и 5%.

Освобожденное начальство

В первую очередь освобождались от призыва на фронт руководящие работники – председатели крайкомов, обкомов, горкомов и райкомов партии. Часто на оккупированной территории они возглавляли партизанские отряды, действовавшие в тылу врага. В деревнях призывали зачастую всех, кто подходил по состоянию здоровья. Нередко в селе во время войны оставались одни женщины, старики и несовершеннолетние дети.
Также имели броню директора заводов, фабрик и других предприятий, особенно представлявших стратегическую важность в условиях военного времени. При подступах гитлеровцев к городу руководители предприятий эвакуировали оборудование в дальние регионы СССР и сами отправлялись туда налаживать производство.
Не подлежали призыву и специалисты среднего звена заводов и фабрик, многие квалифицированные рабочие предприятий, сотрудники учреждений, отвечающих за жизнеобеспечение и безопасность населенных пунктов.

Работники идеологического фронта

Артисты, художники, композиторы и музыканты, писатели и поэты, ученые – это лишь неполный перечень профессий, обладатели которых имели право на бронь от призыва на фронт. Артисты, такие, к примеру, как Аркадий Райкин, Василий Качалов, Игорь Ильинский, участвовали в концертных бригадах, выезжавших на позиции наших войск с концертами. Художники (знаменитое трио Кукрыниксов, Борис Ефимов, Ираклий Тоидзе) рисовали плакаты и оформляли листовки. Имевшие бронь писатели и поэты часто становились военными корреспондентами (Борис Полевой, Константин Симонов).

За что посадили братьев-футболистов Старостиных

Освобождались от призыва и многие спортсмены. В качестве примера можно привести историю четверых братьев Старостиных, известных футболистов «Спартака». Они, имевшие бронь, по версии следствия, за деньги помогали «откосить» от фронта десяткам других военнообязанным и при этом распространяли антисоветскую агитацию. Всех четверых и еще несколько человек из спортобщества «Спартак» в результате посадили в лагеря ГУЛАГа.
Кстати, случаи «отмазывания» от армии и выдачи липовой брони во время Великой Отечественной войны были нередки. К уголовной ответственности по таким делам были привлечены десятки военкомов и работников призывных комиссий.
Национальная особенность призыва
В действующие военные части не призывали представителей некоторых национальностей, являвшихся гражданами СССР: немцев, румын, финнов, болгар, греков, турок, японцев, корейцев, китайцев, венгров и австрийцев. Они должны были состоять в так называемых рабочих колоннах – трудовых подразделениях Красной Армии, что-то вроде стройбатов. Поляки, литовцы и латыши, чехи и эстонцы также поначалу не подлежали призыву. В 1942 году ввели запрет на призыв горцев – уроженцев Чечено-Ингушетии, Кабардино-Балкарии и Дагестана.

Почему случилась «сучья война»

Не призывали на фронт осужденных по политической 58-й статье. До 1943 года броня была у воров и бандитов и отбывающих срок за бытовые преступления. Затем, когда в войне произошел перелом и Красной Армии потребовались свежие силы, дошел черед и до них. Бандитам, ворам в законе служить не велел воровской кодекс, но многие из них из патриотических соображений этими условностями пренебрегли. В результате по окончании Великой Отечественной, когда отвоевавшие воры взялись за старое и снова оказались на зоне, законники старой формации их уже не считали авторитетами. Эти разногласия между «ссученными» ворами-ветеранами и не воевавшими авторитетами вылились в так называемые сучьи войны с многочисленными жертвами по обе стороны.

«Больная» причина

Не брали на фронт явно негодных для службы в армии по состоянию здоровья – людей с психическими заболеваниями (к примеру, шизофреников), с очень плохим зрением, инвалидов, больных туберкулезом.
Многие из тех, кому полагалась бронь (и не только по болезни), шли на фронт добровольцами. В фильме «Место встречи изменить нельзя» приводится пример с сыном героя, сыгранного Зиновием Гердтом, имевшим официальное разрешение не служить, - близорукий скрипач ушел воевать и погиб, тогда как жулик Бесяев (Копченый) справку о липовой грыже просто купил. Сам же Гердт как «забронированный» артист тоже мог не служить, но пошел на фронт добровольцем, получил тяжелое ранение и демобилизовался в звании старшего лейтенанта. Он был кавалером ордена Красной Звезды.

Количество освобожденных от призыва на военную службу в действующую армию во время Второй мировой в СССР во многом зависело от величины и стратегической важности того или иного населенного пункта. В Москве бронь имели свыше 40% мужчин призывного возраста, тогда как в деревнях этот показатель не превышал и 5%.

Освобожденное начальство

В первую очередь освобождались от призыва на фронт руководящие работники – председатели крайкомов, обкомов, горкомов и райкомов партии. Часто на оккупированной территории они возглавляли партизанские отряды, действовавшие в тылу врага. В деревнях призывали зачастую всех, кто подходил по состоянию здоровья. Нередко в селе во время войны оставались одни женщины, старики и несовершеннолетние дети.
Также имели броню директора заводов, фабрик и других предприятий, особенно представлявших стратегическую важность в условиях военного времени. При подступах гитлеровцев к городу руководители предприятий эвакуировали оборудование в дальние регионы СССР и сами отправлялись туда налаживать производство.
Не подлежали призыву и специалисты среднего звена заводов и фабрик, многие квалифицированные рабочие предприятий, сотрудники учреждений, отвечающих за жизнеобеспечение и безопасность населенных пунктов.

Работники идеологического фронта

Артисты, художники, композиторы и музыканты, писатели и поэты, ученые – это лишь неполный перечень профессий, обладатели которых имели право на бронь от призыва на фронт. Артисты, такие, к примеру, как Аркадий Райкин, Василий Качалов, Игорь Ильинский, участвовали в концертных бригадах, выезжавших на позиции наших войск с концертами. Художники (знаменитое трио Кукрыниксов, Борис Ефимов, Ираклий Тоидзе) рисовали плакаты и оформляли листовки. Имевшие бронь писатели и поэты часто становились военными корреспондентами (Борис Полевой, Константин Симонов).

За что посадили братьев-футболистов Старостиных

Освобождались от призыва и многие спортсмены. В качестве примера можно привести историю четверых братьев Старостиных, известных футболистов «Спартака». Они, имевшие бронь, по версии следствия, за деньги помогали «откосить» от фронта десяткам других военнообязанным и при этом распространяли антисоветскую агитацию. Всех четверых и еще несколько человек из спортобщества «Спартак» в результате посадили в лагеря ГУЛАГа.
Кстати, случаи «отмазывания» от армии и выдачи липовой брони во время Великой Отечественной войны были нередки. К уголовной ответственности по таким делам были привлечены десятки военкомов и работников призывных комиссий.
Национальная особенность призыва
В действующие военные части не призывали представителей некоторых национальностей, являвшихся гражданами СССР: немцев, румын, финнов, болгар, греков, турок, японцев, корейцев, китайцев, венгров и австрийцев. Они должны были состоять в так называемых рабочих колоннах – трудовых подразделениях Красной Армии, что-то вроде стройбатов. Поляки, литовцы и латыши, чехи и эстонцы также поначалу не подлежали призыву. В 1942 году ввели запрет на призыв горцев – уроженцев Чечено-Ингушетии, Кабардино-Балкарии и Дагестана.

Почему случилась «сучья война»

Не призывали на фронт осужденных по политической 58-й статье. До 1943 года броня была у воров и бандитов и отбывающих срок за бытовые преступления. Затем, когда в войне произошел перелом и Красной Армии потребовались свежие силы, дошел черед и до них. Бандитам, ворам в законе служить не велел воровской кодекс, но многие из них из патриотических соображений этими условностями пренебрегли. В результате по окончании Великой Отечественной, когда отвоевавшие воры взялись за старое и снова оказались на зоне, законники старой формации их уже не считали авторитетами. Эти разногласия между «ссученными» ворами-ветеранами и не воевавшими авторитетами вылились в так называемые сучьи войны с многочисленными жертвами по обе стороны.

«Больная» причина

Не брали на фронт явно негодных для службы в армии по состоянию здоровья – людей с психическими заболеваниями (к примеру, шизофреников), с очень плохим зрением, инвалидов, больных туберкулезом.
Многие из тех, кому полагалась бронь (и не только по болезни), шли на фронт добровольцами. В фильме «Место встречи изменить нельзя» приводится пример с сыном героя, сыгранного Зиновием Гердтом, имевшим официальное разрешение не служить, - близорукий скрипач ушел воевать и погиб, тогда как жулик Бесяев (Копченый) справку о липовой грыже просто купил. Сам же Гердт как «забронированный» артист тоже мог не служить, но пошел на фронт добровольцем, получил тяжелое ранение и демобилизовался в звании старшего лейтенанта. Он был кавалером ордена Красной Звезды.

Глухарёв С.Я. Боровский призыв по мобилизации во время Великой Отечественной войны /

На рассвете 22 июня 1941 года фашистская Германия напала на Советский Союз. Началась Великая Отечественная война. В этот же день в соответствии с действующей Конституцией страны указом Президиума Верховного Совета СССР в 14 военных округах была объявлена мобилизация военнообязанных. Военная обстановка потребовала введения чрезвычайных мер, и специальным указом Президиума в Москве, Ленинграде и большинстве областей, краёв, республик Европейской части СССР было объявлено военное положение.

Город Боровск и территория Боровского района в предвоенные и военные годы до июля 1944 года входили в состав Московской области. С введением военного положения все областные функции органов государственной власти в части обороны, обеспечения общественного порядка и государственной безопасности перешли к Военному совету Московского военного округа. Командующим войсками Московского военного округа весь период Великой Отечественной войны был опытный военачальник генерал-лейтенант Павел Артемьевич Артемьев (с января 1942 г. — генерал-полковник).

Оповещение о мобилизации началось 22 июня, сразу после заявления Советского правительства по радио о вероломном нападении фашистской Германии на СССР. Соответствующие телеграммы об объявлении мобилизации, подписанные наркомом обороны страны, были направлены во все республиканские, краевые, областные и районные центры. Порядок мобилизации был доведен до граждан через военно-учетные столы, руководителей предприятий и учреждений, сельские и поселковые Советы, а также расклеиваемые повсеместно приказы.

В соответствии с мобилизационным планом с 23 июня 1941 года призыву подлежали военнообязанные, родившиеся с 1905 по 1918 годы включительно. В большей части это были мужчины или уже отслужившие срочную службу или неоднократно прошедшие до войны учебные сборы. Объявление мобилизации означало также задержку увольнения личного состава, выслужившего установленные сроки службы в Рабоче-крестьянской Красной армии, Рабоче-крестьянском Красном флоте или войсках НКВД. Приписной личный состав, призванный на учебные сборы в предвоенные месяцы, также оставался в своих воинских частях.

С первых же дней мобилизации отмечалась высочайшая организованность в работе местных органов военного управления по всей территории Советского Союза. Это объяснялось не только набранным опытом в предвоенных мобилизационных тренировках и учениях, но и абсолютным пониманием и готовностью всего населения страны встать в ряды защитников Отечества. В большинстве регионов СССР явка военнообязанных запаса на призывные пункты после объявления мобилизации составила результат, превышающий 99%! Явных уклонистов от призыва были единицы.

Схемы мобилизационного развертывания, разработанные до начала войны, предусматривали первоочередное направление призывников в войска армий прикрытия, дислоцированные вдоль западной границы Советского Союза. Особое внимание уделялось обороне границы с Восточной Пруссией и направлений на Ригу, Ковно и Вильнюс Прибалтийского особого военного округа. Охрана морского побережья возлагалась на 67-ю стрелковую дивизию и Либавскую военно-морскую базу Балтийского флота.

Первые призывные команды были направлены Боровским районным военкоматом (РВК) именно в эти районы. В предписаниях боровчан стояли прибалтийские пункты назначения: Ковно (современный литовский город Каунас), Либава (латвийский город Лиепая), Рокишкис и Укмерге (Литва). Однако весь трагизм ситуации был в том, что в первые четыре дня плановой мобилизации, с 23 июня по 26 июня 1941 года, призывники направлялись в города уже фактически оккупированные немецкими войсками. Поэтому через несколько дней эшелоны с личным составом, в том числе и с боровчанами, в пути следования на запад были остановлены и перенаправлены в другие пункты для формирования новых соединений. Так основная часть боровчан из первых призывных команд, предназначенных для прибалтийских воинских частей, вошла в состав новой 248-й стрелковой дивизии.

248-я стрелковая дивизия формировалась в Вязьме. Командиром дивизии был назначен опытный военачальник генерал-майор Карл Карлович Сверчевский. Основную часть боровчан направили в один полк — 899-й стрелковый (командир — полковник Федор Михайлович Ромашин). Номер полевой почты, которая стояла на письмах бойцов дивизии, — 926 ППС. Дивизия была сформирована в сжатые сроки — всего за две недели. 13 июля 1941 года 248-я стрелковая дивизия уже получила боевую задачу на оборону в боевом составе резервных армий Ржевско-Вяземского оборонительного рубежа. До конца сентября дивизия занималась строительством оборонительных сооружений северо-западнее Вязьмы (район посёлка Холм-Жирковский) и боевой учебой.

Судьба 248-й дивизии оказалась трагичной. Решением Ставки Верховного Главнокомандования на 3 октября была запланирована переброска дивизии на другой фронт, под Курск. Части дивизии уже приступили к погрузке в железнодорожные вагоны. Однако оставляемая и неприкрытая полоса обороны 248-й дивизии оказалась практически в центре немецкого танкового удара по захвату Москвы. Погрузка дивизии была срочно отменена, полки стали возвращаться на прежний рубеж обороны и с ходу вступать в бой.

После нескольких дней жесточайших оборонительных сражений вся 248-я дивизия оказалась в окружении Вяземского котла. Из списочного состава дивизии в 13 830 человек (на 20 сентября 1941 года) сумели прорваться из окружения всего около 700 человек. В связи с огромными потерями 248-я стрелковая дивизия была расформирована.

В 2010 году историк из Вязьмы Игорь Геннадьевич Михайлов, детально изучающий Вяземское окружение 1941 года, опубликовал книгу «Рожденная и погибшая под Вязьмой». Книга, созданная при участии многих вяземских краеведов, поисковиков и старожилов, целиком посвящена боевому пути и подвигу 248-й стрелковой дивизии. Дивизии, в которой геройски сражались и погибли первые призванные по мобилизации жители Боровского района.

С конца июня—первых дней июля 1941 года началась вторая волна мобилизации, не предусмотренная предвоенными планами военного руководства страны. Были отменены все ранее запланированные переброски на Запад приписного состава из внутренних военных округов. Нарастающая потребность фронта в людских пополнениях выдвинула перед военными комиссариатами новые задачи. В первую очередь это экстренная подготовка призывных команд для новых воинских частей и соединений.

29 июня Ставка Главного командования приняла решение о немедленном формировании из состава пограничных и других войск НКВД 15 дивизий по штатам военного времени. Две из них, 252-я и 259-я стрелковые, формировались в Серпухове и предназначались фронту резервных армий. 6 июля из Боровского РВК было направлено несколько призывных команд для этих новых дивизий.

252-я стрелковая дивизия (номер полевой почты 815 ППС), сформированная в Серпухове, прошла славный боевой путь. Формирование дивизии проводилось в экстренном порядке и было завершено к 11 июля. В этот же день дивизия погрузилась в эшелоны и отправилась на фронт. 28 июля 1941 года дивизия вступила в первый бой у села Ильино Смоленской области. Участвовала в обороне Москвы и зимнем контрнаступлении. В августе 1942 года прибыла в Пермскую область на переформирование. Затем снова на фронт. Последовали тяжелейшие бои по освобождению Украины, Молдавии, Румынии, Австрии, Венгрии.

Боровчане призывались на службу в 252-ю дивизию практически всю войну. Примечательно, что в составе этой дивизии командиром взвода 45‑миллиметровых пушек сражался белорусский писатель Василь Быков. Фронтовые будни 252-й дивизии отражены во многих жестких и беспощадных произведениях прозаика. Свидетельства нескольких десятков солдат и офицеров дивизии, их краткие мемуары собраны и изданы в Перми отдельной книгой «Наша стрелковая».

За боевые заслуги дивизия удостоена почетного наименования «Харьковская» и «Братиславская». Войну 252-я стрелковая дивизия закончила в Чехии.

Вторая дивизия, которая формировалась в Серпухове с участием боровчан — 259-я стрелковая. Номер полевой почты — 308 ППС. Первым командиром дивизии был назначен начальник Орджоникидзевского военного училища войск НКВД генерал-майор Федор Николаевич Шилов. Боевое крещение дивизия приняла в районе города Старая Русса в составе 34-й армии. Затем с боями прошла более 150 километров, очистив от врага свыше 20 населенных пунктов. После пополнения дивизия была передислоцирована на Волховский фронт.

В марте 1942 года воевала в составе 2-й ударной армии. В конце мая 1942 года дивизия оказалась отрезанной от баз снабжения и вела оборонительные бои в окружении. В конце июня 1942 года 259-я дивизия с боями прорвалась из окружения, имея в своем составе всего около 200 бойцов и командиров. После восстановления боевого состава — снова на фронт. Войну 259-я стрелковая дивизия закончила в Болгарии с почетным наименованием «Артёмовская».

Кроме подготовки призывных команд для новых воинских частей сотрудники Боровского РВК подбирали призывников по требуемым военно-учетным специальностям и отдельным нарядам. Ими формируются специальные команды: саперов для 83-го саперного батальона (призыв от 01.07.1941), кавалеристов для 27-й кавалерийской дивизии (призыв 03-05.08.1941), шоферов для 176-го зенитно-артиллерийского полка (призыв 06.07.1941) и Петушинского РВК (призыв 15.07.1941).

Готовятся две команды с призывниками-вожатыми военных собак в подмосковное Кусково для Центральной школы военного собаководства. Регулярно направляются призывники в 15-й запасной танковый полк в Наро-Фоминск. Готовятся призывники в зенитные части ПВО Москвы. Направляются призывные команды в другие военкоматы Московской области, на базе которых формируются более крупные маршевые роты.

Боевые судьбы боровчан второй волны мобилизации сложились по-разному. Прошедшие переподготовку в наро-фоминском 15-ом запасном танковом полку воевали в танковых частях на всех фронтах.

Оставшиеся служить в Наро-Фоминске в октябре 1941 года сражались совсем рядом с домом — в Верейском районе. Призывники-водители, направленные в 176-й артиллерийский полк, впоследствии были перераспределены по разным артиллерийским частям, прошли всю войну, вернулись с боевыми орденами и медалями. Все призывники-саперы, служившие в 83-м саперном батальоне, пропали без вести западнее Смоленска.

Трагична, но знаменательна судьба призывников-пулемётчиков, направленных 29 июня 1941 года в Ефремов в распоряжение командира 388-го стрелкового полка. Практически все они числятся пропавшими без вести под Могилевом, как и большинство бойцов этого полка, включая их командира полковника Семёна Фёдоровича Кутепова.

Однако героические действия 388-го полка на белорусской земле оказались бессмертны.

388-й стрелковый полк вошел в состав 172-й стрелковой дивизии и в первых числах июля был переброшен в Белоруссию для обороны Могилева. Крупный стратегический узел железных и шоссейных дорог, линий связи — город был ключом к Смоленску и Москве. Приказ советского командования был категоричен: «Могилев удерживать во что бы то ни стало…».

В течение трёх недель наши части под Могилевом не только сдерживали наступление противника, но и наносили ему ощутимые потери внезапными контратаками. Уже был взят Смоленск, а в окруженном Могилеве еще несколько дней шли ожесточенные бои.

20 июля 1941 года в газете «Известия» был напечатан очерк военного корреспондента Константина Симонова «Горячий день» о бое под Могилевом, в ходе которого 388-й стрелковый полк за один день подбил 39 единиц бронетехники противника. Приехав по заданию редакции в 388-й стрелковый полк, Симонов впервые с начала войны увидел войсковую часть в образцовом порядке: окопы, траншеи полного профиля, а главное — на нейтральной полосе десятки подбитых вражеских танков, сотни трупов фашистов. На него потрясающее впечатление произвели солдаты и офицеры 388-го полка, уверенные в себе, преодолевшие танкобоязнь и страх перед авиацией. «Тут я впервые увидел, что фашистов действительно бьют, — писал Симонов. — Я увидел — есть люди, которые остановят врага».

Как считают многие исследователи, оборона Могилева занимает такое же место в истории первого года Великой Отечественной войны, как и героическая оборона Брестской крепости. В боях под Могилевом — истоки нашей победы в войне.

Героические события под Могилевом Константин Симонов описал в своем романе «Живые и мертвые». Командир 388-го стрелкового полка полковник Кутепов стал прототипом главного героя романа — генерала Серпилина. Согласно последней воле Константина Симонова прах его был развеян на Буйничском поле.

В 1962 году на Буйничском поле в честь бойцов 388-го полка установлен обелиск, а 9 мая 1995 года был открыт мемориальный комплекс. Так оказалась сохранена на белорусской земле память и о боровчанах.

В конце июля Боровский РВК направил две команды призывников в Дмитров, где в эти дни формировалась 305-я стрелковая дивизия. Более половины личного состава дивизии составляли добровольцы Коминтерновского района Москвы, остальные — призывники Московской и Калининской областей. 305-я дивизия включена в состав действующей армии с 15 августа 1941 года, номер полевой почты 954 ППС. Командир дивизии — полковник Дмитрий Иванович Барабанщиков.

17 августа 1941 года дивизия прибыла на Северо-Западный фронт (Новгородская армейская оперативная группа) и с марша вступила в бой с превосходящими силами противника. По воспоминаниям участников боёв, бойцы дивизии дрались умело, ожесточенно и с ходу опрокинули врага. Только подавляющее огневое превосходство противника, в том числе войск СС, заставило дивизию отойти и перейти к обороне. За два месяца немцы на участке ответственности дивизии не смогли продвинуться ни на шаг вперед.

В декабре 1941 года 305-я дивизия вошла в состав 52-й армии Волховского фронта. Примечательно, что командующим 52-й армией в это время был коренной боровчанин генерал-лейтенант Николай Кузьмич Клыков. С конца декабря дивизия перешла в наступление, форсировала Волхов. В конце февраля 1942 года введена в прорыв у Мясного Бора. В начале июня 1942 года дивизия оказалась в кольце окружения, вырваться из которого удалось немногим. Несмотря на то, что знамена дивизии и полков удалось спасти, 30 июля 1942 года 305-я стрелковая дивизия в связи с большими потерями была расформирована.

С конца лета 1941 года началась третья волна мобилизации. 11 августа 1941 года Государственный Комитет Обороны принимает решение о формировании 110 новых стрелковых и кавалерийских дивизий и о расширении в связи с этим призывного возраста. Военкоматам дается право призывать граждан не с 1905 года рождения, как раньше, а с 1895, а так же призывать новобранцев 1922 и 1923 годов рождения. Также принимается решение о пополнении московских дивизий народного ополчения, созданных в июле 1941 года, гражданами, призванными по мобилизации.

В сохранившихся призывных списках Боровского военкомата отсутствуют записи о направлении призывников в конкретные дивизии народного ополчения Москвы. Однако службу боровчан в ополченческих дивизиях можно установить по сохранившимся номерам почтово-полевых станций из данных на погибших или пропавших без вести, а также по учетным данным военнопленных. Следует учитывать также сложившуюся практику того времени (за редким исключением) не дробить призывные команды, а направлять их целиком в воинские части.

В сентябре 1941 года ополченческие дивизии за счет призыва по мобилизации были доведены до штатной численности стрелковой дивизии военного времени (11 654 человека) и получили общеармейскую нумерацию. До начала боевых действий ополченцы занимались строительством оборонительных сооружений и инженерных заграждений сначала Можайской линии обороны, затем Ржевско-Вяземского оборонительного рубежа. Время на боевую подготовку отводилось минимальное.

С учетом этого в нижеприведенной таблице представлены сведения по призыву боровчан в ополченческие дивизии Москвы.

30 сентября началось немецкое наступление на Москву на брянском направлении, 2 октября — на вяземском. Части Красной армии упорно сопротивлялись, однако противник мощными танковыми ударами прорвал оборону и устремился к охвату наших дивизий. Советское военное руководство не смогло разгадать замысел противника, направление его главного удара, а через несколько дней потеряло управление своими войсками.

7 октября 1941 года вермахт замкнул кольцо окружения вокруг советских войск западнее Вязьмы, а через два дня и в районе Брянска. Красная армия понесла огромные потери, по ряду данных — только пленными более 600 тыс. человек. Из двенадцати дивизий московского народного ополчения, сформированных в июле 1941-го года, девять фактически погибли. Из дивизий, где воевали большие группы боровчан, официально в связи с большими потерями были расформированы: 2-я дивизия (Сталинского района Москвы), 8-я дивизия (Краснопресненского района Москвы) и 9-я дивизия (Кировского района).

Документы частей, попавших в окружение, в том числе списки личного состава, в соответствии с существующими инструкциями были уничтожены.

В первой декаде октября 1941 года территория Боровского района оказалась в центре отступления наших войск с Ржевско-Вяземского рубежа. Советским командованием были приняты специальные меры для сбора прорвавшихся из окружения частей, их доукомплектования призывниками и формирования новых составов ополченческих дивизий.

На базе остатков частей и подразделений 60-й стрелковой дивизии (бывшей 1-й ополченческой), вырвавшихся из Вяземского котла, под Боровском, в поселке Ермолино, был сформирован её новый состав.

16 октября 60-я дивизия с территории Боровского района на автомобилях была переброшена на правый фланг 49-й армии для закрытия направления Таруса-Серпухов.

Переформирование частей 113-й стрелковой дивизии (бывшей 5-й ополченческой), с тяжелейшими сдерживающими боями сумевших выйти из окружения, проходило в 15 километрах от Боровска, в районе современного Обнинска. Вечером 12 октября не до конца укомплектованная 113-я дивизия под командованием нового командира полковника Константина Ивановича Миронова была срочно переброшена на Боровское направление. Здесь на рубеже деревень Бутовка-Сатино-Красное дивизия совершила свой второй подвиг, встав на пути главного удара немецкого 57-го танкового корпуса вермахта. Запланированный стремительный бросок элитных дивизий вермахта от Медыни на Наро-Фоминск и далее на Москву был остановлен под Боровском силами бывших ополченцев и новобранцев.

Нескольких дней задержки противника перед Боровском хватило советскому командованию для разворачивания сразу за городом ещё одной дивизии народного ополчения — 110-й, бывшей 4-й стрелковой дивизии народного ополчения Куйбышевского района Москвы.

Удивительна судьба боровчан, направленных на службу в эту дивизию летом сорок первого года. Сразу после формирования и занятия самого правого участка обороны Западного фронта в районе озера Селигер полки дивизии активных боевых действий не вели. Находясь в стороне от главного направления удара немецких сил, бойцы 110-й дивизии занимались строительством оборонительных рубежей.

Утром 8 октября дивизия получила приказ о срочной погрузке и переброске на защиту Москвы. «Солдатский телеграф» быстро разнес приказ о месте будущей дислокации, оказавшейся для боровчан, служивших в дивизии, совсем рядом с домом — район Можайска. Вероятно, ещё более волнительна для ополченцев-боровчан оказалась новость, полученная 10 октября, когда эшелоны с дивизией уже стояли под Москвой. Конечный пункт переброски изменен. Им стал Боровск!

Дальнейшая боевая судьба 110-й дивизии также трагична, как и всех остальных подмосковных дивизий, принявших на себя всю мощь немецких танковых ударов. 19-20 октября 1941 года после введения вермахтом новых резервов и удара по оборонявшимся на Боровском направлении, немецкие войска рассекли боевые порядки 110-й дивизии. Отдельные группы сумели прорваться и выйти к своим войскам в районе Наро-Фоминска. Большинство личного состава дивизии считается пропавшим без вести на территории Боровского района.

Очень точно суть первых подмосковных боёв передал в блистательном очерке «Москва» Константин Симонов. И хотя писал он только о 110-й стрелковой дивизии (4-й ополченческой), безусловно, эти строки можно отнести и ко всем остальным дивизиям народного ополчения.
«Под Боровском, закрыв прорыв, вступила в бой 4-я Московская ополченческая дивизия. Люди в ней были ещё недостаточно обучены, недостаточно имели автоматов, техники, но дрались самоотверженно. В то время никто из дивизии, естественно, не знал стратегических планов главного командования. И страницы этого отчаянного сопротивления, этого отхода с жесточайшими боями, который тогда в дивизии считался трудно поправимой бедой, потом оказались главной заслугой дивизии. Ценой неслыханных жертв, ценой своей крови дивизия также, как и другие, сражавшиеся рядом с ней полки, дала возможность сосредоточить войска для удара по немцам».

Ещё одна дивизия, в которую была направлена большая группа боровчан в конце лета — начале осени 1941 года, — 311-я стрелковая дивизия (призыв боровчан 30.08.1941 и 04.09.1941). Формирование этой дивизии начато в Уральском военном округе в городе Кирове как Кировской дивизии народного ополчения. На фронте — с 16 августа 1941 года с наименованием 311-я стрелковая дивизия. Была направлена для защиты Ленинграда в Новгородскую область под Чудово. После больших потерь пополнена личным составом, в том числе и боровчанами. Участвовала во многих боевых операциях Ленинградского и Волховского фронтов, пытаясь любой ценой обеспечить снятие блокады Ленинграда. Освобождала Прибалтику, Польшу, участвовала в Берлинской операции. Войну закончила с наименованием 311-я стрелковая Двинская Краснознамённая ордена Суворова дивизия.

Призыв на фронт Боровским военкоматом продолжался практически до самой оккупации района немецкими войсками. Последняя призывная команда, список которой сохранился, направлена 9 октября 1941 года в Кубинку, в танковый учебный центр. К 10 октября линия фронта подошла к границам Боровского района. 12 октября в Боровск прибыл начальник Особого отдела НКВД Западного фронта комиссар госбезопасности 3-го ранга Александр Михайлович Белянов и отдал приказ на перебазирование и эвакуацию всех тыловых частей из Боровского района.

Точные количественные итоги призыва по мобилизации 1941 года из Боровского района подвести невозможно. Часть призывных листов не сохранилась. Практически полностью отсутствуют списки призыва на предвоенные учебные сборы, места проведения которых для большинства стали фронтом в первый же день войны. Полностью отсутствуют данные о направлении Боровским РВК боровчан на учебу в военные училища. А курсантами в пехотных, артиллерийских, авиационных училищах в 1941 году стало немало боровчан.

Неизвестна судьба сотен боровчан, призванных на срочную службу ещё в предвоенные годы. Установлено только, что некоторые из них встретили войну не только в качестве бойцов Красной армии, но и как старослужащие-краснофлотцы Балтийского флота и подводники Северного флота.
Но это тема другого исследования.