Мороз и солнце; день чудесный!
Еще ты дремлешь, друг прелестный -
Пора, красавица, проснись:
Открой сомкнуты негой взоры
Навстречу северной Авроры,
Звездою севера явись!
Вечор, ты помнишь, вьюга злилась,
На мутном небе мгла носилась;
Луна, как бледное пятно,
Сквозь тучи мрачные желтела,
И ты печальная сидела -
А нынче... погляди в окно:
Под голубыми небесами
Великолепными коврами,
Блестя на солнце, снег лежит;
Прозрачный лес один чернеет,
И ель сквозь иней зеленеет,
И речка подо льдом блестит.
Вся комната янтарным блеском
Озарена. Веселым треском
Трещит затопленная печь.
Приятно думать у лежанки.
Но знаешь: не велеть ли в санки
Кобылку бурую запречь?
Скользя по утреннему снегу,
Друг милый, предадимся бегу
Нетерпеливого коня
И навестим поля пустые,
Леса, недавно столь густые,
И берег, милый для меня.
Страх - твой лучший друг и твой злейший враг. Это как огонь. Ты контролируешь огонь - и ты можешь готовить на нём. Ты теряешь над ним контроль - и он спалит всё вокруг и убьет тебя.
Покуда ты сам не научился каждое утро поднимать солнце на небеса, пока не знаешь, куда направить молнию или как сотворить гиппопотама, не берись судить, как Бог правит миром - молчи и слушай.
Человек, в обличии любом,
Найти под солнцем место все мечтает.
А насладившись светом и теплом,
Искать на солнце пятна начинает.
В один прекрасный день ты придёшь на то ваше место, возьмёшь то самое вино, а оно невкусное, сидеть неудобно и ты совсем другой человек.
Улыбнись, когда на небе тучи.
Улыбнись, когда в душе ненастье.
Улыбнись, и сразу станет лучше.
Улыбнись, ведь ты же чье-то счастье!
А новый день - как-будто листик чистый,
Ты сам решаешь: что, куда, когда…
Начни его с хороших мыслей друг,
И в жизни всё получится тогда!
Давай просто будем. Не надо обещаний. Не надо ожидать невозможного. Ты будешь у меня, а я - у тебя. Давай просто будем друг у друга. Молча. Тихо. И по-настоящему!!!
Когда на лице твоем холод и скука,
Когда ты живешь в раздраженье и споре,
Ты даже не знаешь, какая ты мука,
И даже не знаешь, какое ты горе.Когда ж ты добрее, чем синь в поднебесье,
А в сердце и свет, и любовь, и участье,
Ты даже не знаешь, какая ты песня,
И даже не знаешь, какое ты счастье!
Я часами могу сидеть у окна и смотреть, как идет снег. Самое лучшее - смотреть сквозь густой снег на свет, к примеру на уличный фонарь. Или выйти из дому, чтобы снег на тебя ложился. Вот оно, чудо. Человеческими руками такого не создать.
Стихотворение «Зимнее утро» было написано Александром Сергеевичем 3 ноября 1829 г за один день.
Это был нелёгкий период в жизни поэта. Примерно за полгода до этого он сватался к Наталье Гончаровой, но получил отказ, по словам Пушкина сведший его с ума. Стремясь как-то отвлечься от неприятных переживаний, поэт выбрал один из самых безрассудных способов – уехать в действующую армию, на Кавказ, где шла война с Турцией.
Пробыв там несколько месяцев, отвергнутый жених решает вернуться и повторно просить руки Натальи. По пути домой он заезжает к своим друзьям, семейству Вульфов, в село Павловское Тульской губернии, там и создаётся это произведение.
По своему жанру стихотворение «Мороз и солнце, день чудесный…» относится к пейзажной лирике, художественный стиль – романтизм. Написано оно четырёхстопным ямбом – любимым стихотворным размером поэта. В нем проявился высокий профессионализм Пушкина – немногие авторы могут красиво писать строфы по шесть строк.
Несмотря на кажущуюся линейность стихотворения, речь идёт не только о красоте зимнего утра. На нём лежит отпечаток личной трагедии автора. Это показано во второй строфе – вчерашняя буря перекликается с настроением поэта после отказа в сватовстве. Но дальше, на примере великолепных утренних пейзажей, раскрывается пушкинский оптимизм и вера в то, что он сможет добиться руки своей возлюбленной.
Так и произошло – в мае следующего года семья Гончаровых одобрила брак Натальи с Пушкиным.
Мороз и солнце; день чудесный!
Еще ты дремлешь, друг прелестный -
Пора, красавица, проснись:
Открой сомкнуты негой взоры
Навстречу северной Авроры,
Звездою севера явись!
Вечор, ты помнишь, вьюга злилась,
На мутном небе мгла носилась;
Луна, как бледное пятно,
Сквозь тучи мрачные желтела,
И ты печальная сидела -
А нынче… погляди в окно:
Под голубыми небесами
Великолепными коврами,
Блестя на солнце, снег лежит;
Прозрачный лес один чернеет,
И ель сквозь иней зеленеет,
И речка подо льдом блестит.
Вся комната янтарным блеском
Озарена. Веселым треском
Трещит затопленная печь.
Приятно думать у лежанки.
Но знаешь: не велеть ли в санки
Кобылку бурую запречь?
Мороз и солнце; день чудесный! Еще ты дремлешь, друг прелестный - Пора, красавица, проснись: Открой сомкнуты негой взоры Навстречу северной Авроры, Звездою севера явись! Вечор, ты помнишь, вьюга злилась, На мутном небе мгла носилась; Луна, как бледное пятно, Сквозь тучи мрачные желтела, И ты печальная сидела - А нынче... погляди в окно: Под голубыми небесами Великолепными коврами, Блестя на солнце, снег лежит; Прозрачный лес один чернеет, И ель сквозь иней зеленеет, И речка подо льдом блестит. Вся комната янтарным блеском Озарена. Веселым треском Трещит затопленная печь. Приятно думать у лежанки. Но знаешь: не велеть ли в санки Кобылку бурую запречь? Скользя по утреннему снегу, Друг милый, предадимся бегу Нетерпеливого коня И навестим поля пустые, Леса, недавно столь густые, И берег, милый для меня.
«Зимнее утро» - одно из наиболее светлых и радостных произведений Пушкина. Стихотворение написано четырехстопным ямбом, к которому Пушкин прибегал довольно часто в тех случаях, когда хотел придать своим стихам особую изысканность и легкость.
С первых строчек дуэт мороза и солнца создает необыкновенно праздничное и оптимистичное настроение. Чтобы усилить эффект, поэт строит свое произведение на контрасте, упоминая о том, что еще вчера «вьюга злилась» и «на мутном небе мгла носилась». Пожалуй, каждому из нас хорошо знакомы подобные метаморфозы, когда в разгар зимы на смену бесконечным снегопадам приходит солнечное и ясное утро, наполненное тишиной и неизъяснимой красотой.
В такие дни просто грех сидеть дома, как бы уютно не потрескивал в камине огонь. Особенно, если за окном простираются удивительные по красоте пейзажи – блестящая подо льдом река, припорошенные снегом лес и луга, которые напоминают белоснежное покрывало, сотканное чьей-то умелой рукой.
Каждая строчка стиха буквально пронизана свежестью и чистотой, а также восхищением и преклонением перед красотой родного края, который в любое время года не перестает удивлять поэта. В стихе нет вычурности и сдержанности, но при этом каждая строчка пронизана теплотой, изяществом и гармонией. Кроме этого, простые радости в виде санной прогулки доставляют подлинное счастье и помогают в полной мере ощутить все величие русской природы, изменчивой, роскошной и непредсказуемой. Даже в контрастном описании непогоды, которое призвано подчеркнуть свежесть и яркость солнечного зимнего утра, нет привычного сгущения красок: снежная буря представлена как мимолетное явление, которое не в состоянии омрачить ожидания нового дня, наполненного величественным спокойствием.
При этом сам автор не перестает удивляться столь разительным переменам, которые произошли всего за одну ночь. Словно бы сама природа выступила в роли укротительницы коварной метели, заставив ее сменить гнев на милость и, тем самым, подарила людям удивительное по красоте утро, наполненное морозной свежестью, скрипом пушистого снега, звенящей тишиной безмолвных снежных равнин и очарованием солнечных лучей, переливающихся всеми цветами радуги в морозных оконных узорах.
15 855 0
Чтение первой строфы:
Мороз и солнце; день чудесный!
Ещё ты дремлешь, друг прелестный –
Пора, красавица, проснись:
Открой сомкнуты негой взоры
Навстречу северной Авроры,
Звездою севера явись!
Обратим внимание на 4-6-ю строчки. В них содержатся не только «тёмные» слова, хотя их неясность может быть не замечена, но и два ныне устаревших архаических факта грамматики. Во-первых, разве нас не удивляет словосочетание открой… взоры? Ведь сейчас можно только бросать взоры, устремить взоры, потупить взоры, но не открывать. Здесь существительное взоры имеет старое значение «глаза». Слово взор с таким значением встречается в художественной речи первой половины XIX века постоянно. Безусловный интерес здесь представляет причастие «сомкнуты». Краткое причастие, как известно, в предложении всегда является сказуемым. Но тогда, где то подлежащее, к которому оно относится? По смыслу слово сомкнуты явно тяготеет к существительному взоры, но оно является (открой что?) несомненным прямым дополнением. Значит «сомкнуты» является определением к слову «взоры».
Но почему тогда сомкнуты, а не сомкнутые? Перед нами так называемое усечённое причастие, которое, как и усечённое прилагательное, было одним из излюбленных поэтических вольностей поэтов XVIII – первой половины XIX века.
А теперь коснёмся ещё одного слова в этой строке. Это существительное «нега». Оно тоже небезынтересно. В словаре С. И. Ожегова оно толкуется: «Нега – и.ж. (устар.) 1. Полное довольство. Жить в неге. 2. Блаженство, приятное состояние. Предаться неге».
«Словарь языка Пушкина» отмечает наряду с этим следующие значения: «Состояние безмятежного покоя» и «чувственное упоение, наслаждение». Слово нега не соответствует перечисленным значениям в рассматриваемом стихотворении. На современный русский язык его в данном случае лучше всего перевести словом сон, поскольку сон – это самое полное «состояние безмятежного покоя».
Спустимся строчкой ниже. Здесь нас тоже поджидают языковые факты, требующие разъяснения. Их два. Во-первых, это слово Аврора. Как имя собственное, оно начинается с большой буквы, но по своему значению выступает здесь как нарицательное: латинское имя богини утренней зари нарицает саму утреннюю зарю. Во-вторых, его грамматическая форма. Ведь сейчас после предлога навстречу следует дательный падеж существительного и по современным правилам должно быть «Навстречу северной Авроре». А у родительный падеж – Авроры. Это не опечатка и не ошибка, а ныне устаревшая архаическая форма. Ранее предлог навстречу требовал после себя существительного в форме родительного падежа. Для Пушкина и его современников это была норма.
Скажем несколько слов о словосочетании «Звездою севера явись». Слово звезда (севера) обозначает здесь самую достойную женщину Петербурга, а не употребляется в прямом значении – небесное тело.
Вторая строфа
Вечор, ты помнишь, вьюга злилась,
На мутном небе мгла носилась;
Луна, как бледное пятно,
Сквозь тучи мрачные желтела,
И ты печальная сидела –
А нынче… погляди в окно:
Здесь мы обратим внимание на слова вечор и мгла. Мы знаем, что слово вечор и обозначает вчера вечером. В обычном употреблении слово мгла значит сейчас тьма, мрак. Поэт использует это слово в значении «густой снег, скрывающий в тумане, как своеобразная завеса, всё окружающее».
Третья строфа
Под голубыми небесами
Великолепными коврами,
Блестя на солнце, снег лежит;
Прозрачный лес один чернеет,
И ель сквозь иней зеленеет,
И речка подо льдом блестит.
Третья строфа стихотворения отличается языковой прозрачностью. В ней нет ничего несовременного, и ни в каких пояснениях она не нуждается.
4 и 5 строфы
Вся комната янтарным блеском
Озарена. Весёлым треском
Трещит затопленная печь.
Приятно думать у лежанки.
Но знаешь: не велеть ли в санки
Кобылку бурую запречь?
Скользя по утреннему снегу,
Друг милый, предадимся бегу
Нетерпеливого коня
И навестим поля пустые,
Леса, недавно столь густые,
И берег, милый для меня.
Здесь есть языковые «особинки». Вот поэт говорит: «Приятно думать у лежанки».
Анализ непонятных слов и выражений
Вот поэт говорит: «Приятно думать у лежанки». Понятно ли вам это предложение? Оказывается, нет. Мешает нам тут слово лежанка. Лежанка – невысокого (на уровне современной кровати) выступа у русской печки, на котором, греясь, отдыхали или спали.
В самом конце этой строфы странно и непривычно звучит слово запречь вместо нормативного, правильного современного запрячь от глагола запрягать. Во времена та и другая форма существовала на равных, и, несомненно, форма «запречь» появилась тут у Пушкина для рифмовки как факт поэтической вольности, который был обусловлен стоявшим выше словом печь.
Стихотворение А.С. Пушкина «Зимнее утро»
Ирина РУДЕНКО,
г. Магнитогорск
Мороз и солнце; день чудесный!
Ещё ты дремлешь, друг прелестный!
Эти строки знакомы нам с начальной школы. И всякий раз, перечитывая стихотворение, мы не перестаём восхищаться мастерством поэта. Ощущение радости, безграничного счастья хочет передать автор читателю.
Стихотворение насыщено эмоционально-оценочными определениями: “день чудесный ”, “друг прелестный ”, “ковры великолепные ”, “друг милый ”, “берег милый ”. “Жизнь прекрасна!” - как будто хочет сказать поэт.
Во второй же строфе звуковой состав меняется: завывание вьюги помогают услышать сонорные носовые [л] и [н] в сочетании с гласными. Меняется и эмоциональный настрой: “мутное небо”, “бледное пятно” луны, “тучи мрачные” вызывают печаль героини. Вчерашний хмурый и тоскливый вечер противопоставляется сегодняшнему радостному утру: “Вечор... а нынче... погляди в окно...” Последней строкой этой строфы автор возвращает читателя в настоящее время, в атмосферу счастья. Но смогли бы мы оценить всю прелесть утра, если бы не было мрачного, печального вечера?
Третья строфа - зимний пейзаж. Русская зима небогата красками, но картина, созданная поэтом, насыщена цветом: это и голубой (“под голубыми небесами”), и чёрный (“прозрачный лес один чернеет”), и зелёный (“ель сквозь иней зеленеет”). Всё сверкает, сияет за окном; в строфе дважды повторяются однокоренные слова “блестя” и “блестит”:
Под голубыми небесами
Великолепными коврами,
Блестя на солнце, снег лежит;
Прозрачный лес один чернеет,
И ель сквозь иней зеленеет,
И речка подо льдом блестит .
Словом “блеск” связаны третья и четвёртая строфы:
Вся комната янтарным блеском
Озарена.
Только блеск этот уже не холодный, зимний, а тёплый, золотисто-коричневый, янтарный. В третьей строфе не слышно звуков (наверное, потому что герой стихотворения находится в доме и видит зимний пейзаж из окна), зато в четвёртой строфе мы отчётливо слышим треск затопленной печи. Тавтология “треском трещит” художественно оправдана.
Однако третья и четвёртая строфы не противопоставлены. Вспоминаются строчки Б.Пастернака, появившиеся через сто с лишним лет после пушкинского стихотворения:
Мело, мело по всей земле
Во все пределы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.
Здесь мы видим, что зловещий внешний мир противопоставлен светлому миру дома. В пушкинском же стихотворении одинаково прекрасно всё: и великолепная заоконная картина, и уютная домашняя обстановка:
Приятно думать у лежанки.
Но знаешь, не велеть ли в санки
Кобылку бурую запречь?
Жизнь удивительна, потому что в ней есть гармония. Эта мысль выражена уже в первой строке стихотворения. День чудесен благодаря гармоничному сосуществованию мороза и солнечного тепла, света. Человек не может в полной мере насладиться радостным солнечным утром, если в его жизни никогда не было мрачного, тоскливого вечера; не может ощутить свежести морозного дня, если он никогда не чувствовал тепла затопленной печки, не может испытать счастья пробуждения, если он никогда не был погружён в негу сна. Глаголы повелительного наклонения (“проснись”, “открой”, “явись”, “погляди”) в первой и второй строфах призывают читателя проникнуться всей полнотой жизни. Ощутим гармонию жизни, и тогда мутное небо обязательно превратится в голубые небеса, хлопья снега, кружимые злой вьюгой, станут “великолепными коврами”, одиноко чернеющий “прозрачный лес” снова будет густым, а кобылка бурая перевоплотится в “нетерпеливого коня”.