Землетрясение в армении 1988 г. Какое путешествие обходится без фотографий

Бывает так: уверен, что некие события давно забылись, и вдруг неожиданно начнешь вспоминать.
Хотя 20 лет прошло. После землетрясения в армянском городе Спитак я поехала туда спасателем-добровольцем.

Сейчас вспоминаю, что там было. И чего не было. Раскладываю воспоминания на две кучки, что было и чего не было.
Не было печей в палатки, и самих палаток, бульдозеров, экскаваторов. Домкратов не было. Респираторов не было. Я попыталась мастерить из марли, по типу хирургических масок – но в них не получалось работать, нужны специальные. Пыль вредна как таковая, а пыль с примесью цемента, асбеста и пр. – токсична. Не было.
Подъемных кранов не было.

Была вода. На мыться – конечно, не было, а пить – было. Минеральная. Местная. Пить можно, а вот чай получается – гадость невыносимая.
Гробы были, бесплатно. Нужно – приходи, бери. Сразу же появились, еще и спасателей-добровольцев не было, еще пожары горели, а военные гробы уже у стадиона сложили. Длинные такие штабеля. Чуть ли не в первые же сутки.

Не было саперов, направленные взрывы для расчистки организовывать было некому. Нам военные дали каких-то пакетов, и один из спасателей делал шнуры (отверстие в завале, куда закладывается заряд, и вокруг заполняется песком). Я его спросила – ты где научился? а он говорит: да ты что! я ж с детства! я вообще в Технологический поступал, полбалла недобрал. Но вообще у нас стена обрушения подрублена не так. Чую. Так что если нас сейчас к херам не завалит – я еще раз буду поступать, обязательно.
Были защитные каски строительные. Много. Но это для разборки завалов снаружи, спасателям они не нужны. В завале в каске работать все равно невозможно.
Мародеры были, много. Мертвых если брезентом не накроют – смотреть сил нет, пальцы в разные стороны торчат под дикими углами, мародеры кольца снимали.

Не было спасательных веревок, тащилок, аварийных рукавов. Домкратов не было - это я уже говорила. Досок для укрепления галерей, штреков и лазов не было. Солдаты мебель рубили для этого, и арматуру всякую собирали. Выходило плохо: мебели уцелевшей мало, ее тут же на дрова растаскивают, а если и есть, она слишком тонкая. А досок не было, укрепить нечем. Ползешь, завал живет своей жизнью, как будто дышит. Страшно.
Были военные. Много. С автоматами наперевес, как на войне.
Не было геофонов – приборов, способных улавливать издаваемые людьми звуки; обученных собак для розыска под завалами не было.
Спирт был. Много.

Была гуманитарная помощь. Много, хорошая. Ею торговали на всех городских рынках. Военные были заняты ее охраной, власти – распределением, бандиты отбиранием.
Не было светильников и прожекторов. Но ночью тоже работали. Как – сейчас даже не могу объяснить. Как-то. Отчасти потому что спать холодно: -10 градусов, спальники есть не у всех, обогрева не было.
Дизельных генераторов не было.
Были спасатели-австрийцы со специально обученными собаками, которых они над завалами на руках носили. Меня мужчина в жизни всего раз т а к на руках нес, как они своих псов.
Были псевдожертвы землетрясения, в Ереване выбивающие деньги во всевозможных инстанциях.
Не было «часа молчания», когда глушат всю технику и слушают - вдруг под завалом живые. Потому что слушать это надо аппаратурой, а ее не было. Была пригодная для этих целей у военных, но им уже на третьи сутки запретили ее давать по причине секретности. Но иногда слышно и так.

Была пожилая женщина, она стучала по уцелевшей трубе обломком кирпича, ее хорошо было слышно на поверхности. Мы разбирали 14 часов. Когда часть разобрали, часть обрушили, сделали лаз, и я спустилась к ней в завал, потому что нужно было фиксировать ее на носилки. Я с ней посидела там часа три – мне как-то неловко уйти было, им же когда говоришь «я за вами вернусь», они не верят, сразу выть начинают. Домкратов не было, носилок правильных не было, крана не было, только самодельная лебедка. Тащили трудно. Так она мне говорила: деточка! такие слова молодой девушке нельзя говорить, тебя же замуж никто не возьмет!
Борт обратно тоже не дали, не было. Мы улетали за свои деньги, через Краснодар, черт знает как.
Спасателей-добровольцев, с которыми вместе там была, больше не видела. Чтобы писать, звонить друг другу – такого не было.
Это хорошо, что мы там были.
Я так думаю.

В 1988 году на северо-западе Армении произошло самое катастрофическое землетрясение за всю историю Советского Союза. Это случилось 7 декабря около 12-ти часов дня по местному времени. Эпицентр стихии пришелся на город Спитак, где были зафиксированы толчки магнитудой 10 баллов.
В соседнем Ленинакане фиксировались толчки в 7,2 балла. По мощности это землетрясение можно сопоставить только со взрывом десяти ядерных бомб, в тротиловом эквиваленте равных тем, что были сброшены на японские Нагасаки и Хиросиму.

Чудовищная сила стихии

Спитакское (другое название - Ленинаканское ) землетрясение продолжалось всего каких-то 30 секунд. За это время город был целиком стерт с лица земли. Сильно пострадали и соседние населенные пункты. Подземные толчки хорошо ощущались в Тбилиси, Ереване и множестве других армянских и грузинских городов. Они вызвали такую волну такой силы, что она 2 раза обогнула планету и отлично ощущалась в Азии, Америке и на других материках.

Жертвы и разрушения

За те роковые 30 секунд, пока под землей происходили литосферные сдвиги, в Спитаке погибло 25 тысяч человек. Стихией была захвачена территория, на которой проживало более миллиона граждан. Помимо такого колоссального числа погибших, жертвами землетрясения стали многие тысячи покалеченных и лишившихся крова жителей. 20 тысяч человек остались инвалидами на всю жизнь. 514 тысяч армян в декабре оказались в буквальном смысле на улице.

Помимо городов Спитак и Ленинакан пострадали еще 300 городов и местечек Армянской ССР . 58 селений были уничтожены до основания. Северный регион страны оказался полностью парализованным. Была остановлена атомная электростанция во избежание аварии. Мощь стихии смела 40 % промышленных предприятий страны. В районе Спитака - промышленного центра Армении - была полностью уничтожена вся инфраструктура. Восстановить такие потери Армения не смогла до сих пор.

Гуманитарная помощь

Михаил Горбачев , только узнав о трагедии, прервал свой международный визит и вылетел в Армянскую ССР . Он сразу же запросил гуманитарную помощь у всех неравнодушных. В ликвидации последствий землетрясения участвовали США, Франция, Бельгия, Израиль, Россия, Норвегия и еще 105 мировых держав. Сотни тысяч пострадавших размещали где только возможно: в общежитиях, элитных отелях, даже в нежилом фонде.

Не обошлось в процессе ликвидации последствий стихии и без жертв. Разбилось 2 доставлявших гуманитарный груз самолета (советский и югославский). Третий день после случившегося в Спитаке был объявлен в Советском Союзе общенациональным днем траура. На холме в городе Гюмри , где хоронили многочисленных погибших, была впоследствии возведена единственная в своем роде церковь, целиком выполненная из металла. Она посвящена жертвам Спитакской трагедии.

7 декабря 1988 года в 11 часов 41 минуту по московскому времени в Армении произошло землетрясение.Были уничтожены города Спитак, Ленинакан, Степанаван, Кировакан. Были обращены в руины около 60 сел на северо-западе республики, частично разрушено почти 400 сел. По подсчетам ученых, во время землетрясения в зоне разрыва земной коры была высвобождена энергия, эквивалентная взрыву десяти атомных бомб, сброшенных на Хиросиму. Волна, вызванная землетрясением, обошла земной шар и была зарегистрирована сейсмографами в Европе, Азии, Америке и Австралии.

500 тысяч человек погибли, десятки тысяч раненых, пропавших без вести, травмированных на всю жизнь. Боль армянского народа почувствовали люди всей планеты. Колокол трагедии услышало всё человечество. В те дни Армения стала местом подвига. И вместе со всеми этот подвиг совершал отряд спасателей Университета дружбы народов. Бойцы студенческого отряда УДН им. Патриса Лумумбы приняли на себя ответственность за оказание помощи людям, попавшим в беду. И видит Бог, мы сделали для этого все возможное.

Предлагаем вашем вниманию 2 интервью очевидцев землетрясения в Армении, разбиравших завалы.

Землетрясение в Армении

Юрий Александрович Резников, выпускник юридического факультета Российского университета дружбы народов, состоял в отряде, который в 1988 году был отправлен в Армению в связи с трагическим событием .

Юрий Александрович, расскажите, пожалуйста, об отряде. Чем Вы там занимались?

Было два отряда, их отправляли по очереди, друг за другом. Я был в первом. Внутри отряда было много бригад: спасательная, медицинская, отряд гуманитарной помощи, бригада трупников. Я былв бригаде трупников. Там одни парни работали. От каждой бригады нужен был представитель, который решал бы организационные вопросы, таким представителем был я. Это было в начале первого курса. Я только недавно вернулся из армии (в Афганистане служил), возможно, это одна из причин, по которой меня выбрали бригадиром. Когда приехали на место происшествия, сразу стали копать, искать. Мы искали живых, но живых не нашли, к сожалению… Мы ходили по объектам, собирали, убирали, грузили мёртвые тела.

Развалины, мёртвые тела… Вам было страшно?

Было. Не без этого. Но у меня напарник был морпех, очень хороший человек, в любых передрягах с ним не так страшно было. Всё равно, конечно, было трудно. Мальчишки кричали по ночам во сне, просыпались. После того, что за день насмотрелись, заснуть не так то просто было.

Сколько дней длилось Ваше пребывание на объекте?

Около двух недель, но там каждый день проходил, как год. Очень много всего было неприятного.

Как вели себя жители города? Они помогали вам?

Помогали, чем могли… Но они были совсем в другой ситуации. Как им былокопать? Вдруг кого-то из родственников найдут? Получилось так, что они возле развалин сидели, жгли костры, ждали. Мы разбирали завалы. Там и дети были, и старики – все подряд. Они и поломанные бывали. После того, как мы тела находили, их мясом называли, там специально было много цинизма, для того, чтобы легче было относиться к тому, что видели, клали в гроб и либо родственникам отдавали, либо выносили гроб на площадь, откуда вскоре родные забирали их. Были случаи, когда люди просто падали в обморок, когда узнавали кого-то из погибших.

Какой след в Вашей жизни оставило это трагическое событие?

Это огромный след в моей жизни. Эти две недели перевернули мою жизнь. Я иначе стал смотреть на мир. Армейский опыт к тому времени у меня уже был – это не первые мёртвые, которых я видел за свою жизнь.

Важно в этом происшествии то, как вели себя живые люди среди всего этого кошмара. Как вели себя местные жители, у которых чудом хоть какой-то разум сохранился, это было что-то невероятное для них. Как вели себя ребята наши, отрядские, – каждым из них можно гордиться.

Вы помните своё состояние, когда вернулись в Москву?

Мы часто собирались, особенно первые несколько недель: расстаться не мог ли. Было ощущение, будто мы другие по сравнению с остальными людьми. Мы стали другими. Мы искали встреч друг с другом, потому что внутри поселилась какая-то боль, которую никто не поймёт, кроме того, кто там был. Стоило только подойти, посмотреть друг другу в глаза, какие-то слова произнести… и понимаешь человека совсем иначе. Никто так тебя не поймёт, как тот, кто через это прошёл.

Вы часто вспоминаете это событие?

Да. Сейчас уже реже. Это было слишком больно, страшно, чтобы вспоминать об этом. В первые годы это была огромная глыба собственной истории. Эти две недели были очень концентрированными. В армии, в Афганистане, столько смертей не видел. Из-за того, что мы видели много мёртвых, очень остро ощущалась жизнь на запах. Многие люди живут и никогда не думают о смерти, избегают мыслей о ней. После этой истории у всех присутствующих там появился иной взгляд на жизнь.

Что бы Вы, пройдя столь трудный жизненный путь, пожелали нам, молодёжи XXI века?

Наверно, смотреть на свою жизнь широко открытыми глазами, даже если они открыты. Открывать их снова и снова. Оценивать жизнь, опираясь на смерть, зная, что смерть – неизбежна, она у каждого случится.

Землетрясение в Армении 1988, видео

Старший преподаватель кафедры иностранных языков юридического факультета Камо Павлович Чилингарян поделился свои ми воспоминаниями, и вот, что мне удалось узнать.

Мне известно, что 20 лет назад, сразу после трагических событий в Армении, студенты РУДН отправились на место происшествия, и среди них были Вы. Скажите, скольким студентам удалось отправиться на помощь и что Вас объединяло?

Сначала нас было 33 человека, затем приехали ещё 33 , потом 13. По одиночке добирались ещё 7 человек, итого 86. Всех объединяло одно желание помочь людям, попавшим в беду. Студенты РУДН приехали помочь моему народу, хотя многие из них только на уроках географии слышали об Армении.

Кто принял участие в этой поездке?

Среди нас были ребята с разных факультетов, даже дипломники. Я в то время был студентом. Были не только армяне, но и русские, грузины, украинцы, казахи, азербайджанцы, узбеки. Желающих поехать и помочь было множество, но здесь немаловажную роль сыграл вопрос о получении виз.

Как вам удалось практически сразу после землетресения отправиться в Армению, ведь билетов не хватало на всех людей, желающих помочь?

Помню, было тогда 10 декабря. В этот день с самого утра доноры поехали сдавать кровь. Примерно через час были готовы продукты к отправке, но вопрос об отряде ещё не был решен. Организационные вопросы решались быстро, в бегах. Задействованы были все: партком, профком, комитет ВЛКСМ. Ещё через пару часов нам «дали добро», но было неизвестно, едут все добровольцы или только половина из них. Все спешили. Загружали автобус одеялами, продуктами. Мы действовали, как группа захвата. Отправились в аэропорт «Внуково». Чтобы подойти к кассе, нужно было растолкать толпу. Нам предложили вариант: действовать с милиционером. Наконец, поздно вечером всё было улажено: наш отряд улетал на следующий день утром.

Разборы завалов Армении

С чем Вам пришлось столкнуться в аэропорту?

В аэропорту было много людей – на стоящее столпотворение. Программу «Время» все эти люди слушали и смотрели с окаменевшими от переживаний лицами. В их глазах были слёзы. Люди пытались улететь туда, но билетов не было. Помню, что каждый считал себя самым нужным. Одна женщина доказывала, что имеет право полететь первой, так как работает в больнице, а спасатели не главное.

С какими мыслями Вы ехали в Армению, на место происшествия?

Я думал: завтра увидим боль и всю глубину трагедии своими глазами. С завтрашнего дня мы бойцы.

И что Вы увидели по прибытию?

Мы прибыли в Ленинакан. Въехали в город в полночь и до двух часов искали штаб. В городе не было воды, горели костры. Это был город-призрак. В ночной темноте, при свете фар мы увидели ужас своими глазами. Трупы, развалины, гробы, гробы, гробы… Мы разбили две палатки на площади Ленина. Ночь. Грязь. Дождь. Холод. Люди безликие. Попадались среди них и мародеры: на наших глазах неизвестные тащили из бывшего «Детского мира» игрушки, ручки…

С какими проблемами вам пришлось столкнуться?

В городе распространилась инфекция, поэтому основной проблемой была нехватка воды. Воду пить нельзя. Только минералку. Город был парализован. А на площади творилось невероятное: за соляркой, хлебом, водой очередь. Однако минералки все равно не было. Мы подходили к другим отрядам, просили хотя бы одну бутылку нам не отказывали. Иногда еду давала армия. По прошествии нескольких дней очень сильно похолодало: 20 было ночью, 10 днём. В газетах писали, что действуют бани, но нам в штабе только обещали сводить туда. Армянские студенты брали с собой по несколько ребят, ездили домой, чтобы помыться. Везде, во всех дворах гробы. Большие и малые, фанерные и дощатые, наспех сколоченные. Наличие такого огромного количества трупов через несколько дней могло вызвать эпидемию. Помню, как сказал наш врач, наше здоровье в наших руках. Но это был не лозунг. Это жизненная правда. Я был завхозом, а это значило работы немало. Каждый день нужно было доставать хлеб, минералку. Помню, как однажды французы дали нам мешок концентратов и мешок галет. «Будем жить!» думали мы.

Был ли у Вас определенный объект, и в чем был задействован Ваш отряд?

Желание работать не оставило нас, несмотря на все увиденное. Мы помогали всем. На следующий день, как только мы прибыли туда, днем, к нам подошли какие-то люди, попросили извлечь детей из-под обломков школы. Даже сейчас об этом тяжело говорить. В тот день вернулись в лагерь усталые, испуганные… Мы тогда впервые в жизни поздоровались со смертью за руку.

Что осталось от города Ленинакана?

Город-цветок превратился в Город мертвец. Отовсюду только шум, возня, дым, смрад. По иронии судьбы, рядом с развалинами была выставка «Ленинакан сегодня», правда, пустая. Порой пейзаж напоминал сюрреалистическую картину. Дом, как будто срезанный мощной фрезой, со всеми своими диванами, ваннами, вешалками стоит перед вами и тишина…

Какие чувства овладели Вами по возвращению в иной мир, в Москву?

Странное ощущение охватывало каждого, кто приехал с места землетрясения. Казалось, виденное там просто кошмарный сон. Отвыкание проходило медленно. Наш отряд выполнил свой долг перед армянским народом, перед Родиной.

Что изменила в Вашей жизни эта поездка?

Я стал ценить жизнь больше. «Дружба» из понятия эфемерного превратилась в понятие реальное. Мы тогда жили в из лишне политизированном государстве. Но здесь, в Ленинакане, увидели американцев, швейцарцев, поляков и многих других добровольцев из разных стран, готовых помочь народу в беде и стране в целом.

Мы по-другому стали относиться к Израилю, когда увидели их спасателей с собаками. Не было больше никаких врагов, мнимых и настоящих. Это было единение народов, чего нам порою так не хватает сегодня.

7 декабря 1988 года сильное землетрясение, одно из самых сильных в этой стране, произошло в Армении, в юго-западной части бывшего СССР. Землетрясение имело магнитуду около 7 по шкале Рихтера. Воздействие подземных толчков проявилось на территории республики Армения, которая находится на границе двух тектонических плит - Анатолийской, смещающейся на юг, и Евразийской, смещающейся на север.

В зону землетрясения попали десятки городов и поселков в Армении, Азербайджане и Грузии. Наиболее сильно пострадала Армения. Полностью был стерт с лица земли город Спитак (население 16 тысяч человек), располагавшийся в непосредственной близости от эпицентра землетрясения. Очаг землетрясения располагался на глубине до 20 километров от дневной поверхности и в шести километрах на северо-запад от города.

Более 80% жилого фонда было разрушено в Ленинакане - втором по величине городе Армении с населением около 250 тысяч жителей. Половины застройки недосчитались в Кировакане. Всего пострадавших селений - 400, из них 58 сильно разрушенных. По оценкам погибло 25 тысяч человек (из других источников - 50 тыс. человек), раненых было более 17 тысяч, лишилось крова 514 (до 530 по другим оценкам) тысяч человек. Наряду со Спитаком и близлежащими селами землетрясением были повреждены здания в двадцати одном городе и поселках, 324 селах. Разрушения усугубились после того, как за главным толчком последовала серия афтершоков, сильнейший из которых равнялся 5.8R.Около 2 миллионов жителей Армении остались без жилья и страдали от зимних морозов.
Землетрясение вывело из строя около сорока процентов промышленного потенциала Армении. Был нанесен значительный ущерб примерно девяти миллионам квадратных метров жилья, из которых 4,7 миллиона квадратных метров было просто уничтожено или снесено в последствии из-за аварийного состояния. В результате землетрясения были разрушены или пришли в аварийное состояние общеобразовательные школы на 210 тысяч ученических мест, детские сады на 42 тысячи мест, 416 объектов здравоохранения, два театра, 14 музеев, 391 библиотека, 42 кинотеатра, 349 клубов и домов культуры. Было выведено из строя 600 километров автодорог, 10 километров железнодорожных путей, полностью или частично разрушено 230 промышленных предприятий.

После землетрясения, только за один месяц в районе эпицентра сейсмологической службой Кавказа было зарегистрировано более ста сильных афтершоков. Через четыре минуты после основного толчка произошел сильный афтершок, колебания от него наложились на сейсмические волны от первого и видимо усилили поражающий эффект землетрясения.

При землетрясении возник 37-ми километровый разрыв земной поверхности, с амплитудами смещения от 80 до 170 сантиметров. Он образовался на месте уже существовавшего здесь тектонического разлома, подтвердив еще раз что сильные землетрясения в этой местности, происходили и раньше. Сильные землетрясения в Армении происходили в 1679, 1827, 1840, 1926, 1931 годах. Однако, несмотря на все это, территория Спитакского землетрясения на тот период времени не была отнесена к потенциально сейсмически опасным.

Первый самолет Министерства обороны СССР вместе с военно-полевыми хирургами и лекарствами почти сразу как стало известно о землетрясении вылетел из аэропорта «Внуково» из Москвы. В Ереване военные медики пересели на вертолет и уже через два часа приземлились в Ленинакане. Садились поздно вечером и в полной темноте. Ни одного огонька внизу не светилось, и казалось странным, куда делся живой город, где его дома, улицы, площади, скверы? Но в городе не было электричества, как не было и ни одного целого дома — вместо них курганы и красного туфа, щебня, бетона, кирпича, стекла и остатков мебели. Со всех сторон раздавались крики и стоны. С редкими фонариками на эти курганы взбирались мужчины, выкрикивая имена жен и детей и отыскивая своих потерявшихся родственников. Изредка в темноте виднелся свет фар машин «Скорой помощи», которые подбирали раненых.

Представитель ЦК Компартии Армении, прибывший в Спитак в первые же часы трагедии,

Сообщил: “За три дня извлекли из-под руин более 1700 живых, а свыше 2000 человек, вынутых из развалин, уже не вернуть. В рабочей силе недостатка нет: постоянно прибывают добровольцы со всех концов республики и страны. Но еще не хватает техники, особенно мощных подъемных кранов…”

Печальное совпадение - в минуты, когда произошло Спитакское землетрясение в Ашхабаде, пострадавшем от разрушительного землетрясения сорока годами ранее, проходило всесоюзное совещание сейсмологов, приуроченное к годовщине ашхабадской катастрофы когда, по данным сейсмической станции в Ашхабаде, было сообщено о землетрясении в Армении. Прямо в зале заседания были разложены только что полученные сейсмограммы. По ним стало ясно - это катастрофа и что разрушения велики, а под обломками зданий сейчас в Армении гибнут люди.

Причины трагедии были предопределены заранее - не учетом высокой сейсмической опасности района расположения городов Спитак, Гюмри и Кировакан. Дома здесь строились из расчета на гораздо меньшую интенсивность сейсмических воздействий. А так же, как это уже происходило практически везде - крайне низким качеством зданий построенных без точной оценки грунтовых условий для площадок строительства.

Мощные подземные толчки за полминуты разрушили почти всю северную часть республики, охватив территорию с населением около 1 млн человек. В эпицентре землетрясения - Спитаке - интенсивность толчков достигла 9-10 баллов (по 12-балльной шкале MSK-64). Подземные толчки ощущались в Ереване и Тбилиси. Волна, вызванная землетрясением, обошла планету 2 раза и была зарегистрирована научными лабораториями в Европе, Азии, Америке и Австралии.

Землетрясение вывело из строя около 40 % промышленного потенциала Армянской ССР. В результате землетрясения до основания был разрушен город Спитак и 58 сёл; частично разрушены города Ленинакан (ныне Гюмри), Степанаван, Кировакан (ныне Ванадзор) и ещё более 300 населённых пунктов.

В результате землетрясения погибло, по меньшей мере, 25 тысяч человек (по другим данным - до 150 тысяч), 19 тысяч стали инвалидами, 514 тысяч человек остались без крова. В общей сложности, землетрясение охватило около 40 % территории Армении. Из-за риска аварии была остановлена Армянская АЭС.

В первые часы после катастрофы на помощь пострадавшим пришли подразделения Вооруженных сил СССР, а также Пограничных войск КГБ СССР. Из Москвы в Армению в тот же день вылетела бригада из 98 высококвалифицированных медиков и военно-полевых хирургов во главе с министром здравоохранения СССР Евгением Чазовым.

Генеральный секретарь ЦК КПСС М. С. Горбачёв, находившийся в тот момент с визитом в США, запросил гуманитарную помощь и прервал свой визит, отправившись в разрушенные районы Армении. В восстановлении разрушенных районов приняли участие все республики СССР. 111 стран, включая Израиль, Бельгию, Великобританию, Италию, Ливан, Норвегию, Францию, ФРГ и Швейцарию , оказали СССР помощь, предоставив спасательное оборудование, специалистов, продукты и медикаменты. Оказание помощи населению осложнялось тем, что в пострадавших городах оказались разрушены медицинские учреждения. Так например в городе Спитак раненых свозили на городской стадион «Базум», где и оказывали медицинскую помощь. За несколько дней в республике было развернуто 50 тысяч палаток и 200 полевых кухонь. Всего в спасательных работах, помимо добровольцев, принимали участие свыше 20 тысяч солдат и офицеров, на расчистке завалов использовалось более трех тысяч единиц военной техники. По всему СССР активно проводился сбор гуманитарной помощи.

На восстановительные работы были мобилизованы все материальные, финансовые и трудовые возможности СССР. Приехали 45 тысяч строителей из всех союзных республик. После распада СССР программа восстановительных работ была приостановлена.

При доставке помощи разбились югославский и советский самолёты. Советским самолётом был Ил-76 номер СССР-86732 из полка военно-транспортной авиации, расквартированного в г. Паневежис (Литовская ССР) вылетевший из Азербайджана. Причиной аварии стала неправильная установка давления на эшелоне перехода, в результате чего самолёт врезался в гору.

По республиканскому телевидению с обращением выступил Верховный Патриарх и Католикос всех армян Вазген I.

На холме кладбища, где похоронены жертвы землетрясения, построена церковь из металла.

Трагические события дали толчок созданию в Армении и других республиках СССР квалифицированной и разветвленной системы предупреждения и ликвидации последствий различных чрезвычайных ситуаций. В 1989 году была образована Государственная Комиссия Совета Министров СССР по чрезвычайным ситуациям, а после 1991 года - МЧС России.

Российская Советская Федеративная Социалистическая Республика (РСФСР) и Москва оказали существенную помощь сотням семей, лишившихся крова. Их размещали в пустующих квартирах из переселенческого фонда, в общежитиях и даже в элитных гостиницах.