Вилкова Полина

Образ Прометея в трактовке русских и зарубежных авторов

Скачать:

Предварительный просмотр:

МБОУ Гимназия №4

Тема: «Образ Прометея в трактовке русских

Выполнила:

Вилкова Полина Андреевна

Ученица 9 «Б» класса

Учитель:

Лемудкина Наталья Владимировна

Кстово

2013 год

План

1. Введение.

2. Образа Прометея в мировой литературе.

2.1 Образ Прометея в трактовке зарубежных авторов.

2.2 Образ Прометея в трактовке русских авторов.

3. Заключение.

4. Библиография.

5. Приложение.

Введение

Греческая мифология сохранила предания о могучем титане Прометее. В отличие от других богов, он пожалел первых беспомощных и беззащитных людей, похитив огонь у богов и подарив его людям. Огонь не только помог людям выжить. Прометей также научил их ремеслам и письму, земледелию и мореплаванию, искусствам и приручению животных. Таким образом, огонь Прометея стал «искрой мудрости, источником знания и науки, избавил людей от невежества». Его жалость к людям определила его судьбу. По приказу Зевса он был прикован к горам Кавказа, куда каждые день прилетал орел клевать его печень, причиняя Прометею страдания, которые он мужественно сносил. Он был освобожден Гераклом в обмен на тайну о Зевсе.

Благодаря огню люди стали менее независимыми от богов, но сделать их равными богам у Прометея не получилось.

Прометей – одна из знаковых фигур не только греческой, но и общемировой культуры. По мнению Гадамера « .. в этом мифе с ранних времен западное человечество несомненно истолковывало само себя в своем культурном самосознании. Он как бы миф европейской судьбы». История Прометея представляется незавершенной, как и история человечества.

Его образ привлекал внимание многих зарубежных (Эсхил, Гораций, Пропеций, Боккаччо, Вольтер, Ф. Шлегель,И. В. Гёте, Дж. Г. Байрон, Шелли и др.) и русских авторов (М. Ломоносов, Н. Щербина, В. Бенедиктов, Н. Минский, В. Иванов и др.) во все времена. Однако сейчас образ титана не столь востребован как в прошлые столетия и практически утратил былую популярность.

Авторы, обращавшиеся к образу Прометея, собирали его по «кусочкам» и по-своему расставляли акценты, подчеркивая те или иные стороны его поступка, «словно каждый век влил в него кровь своих стремлений» (сахарный, С. 19). Естественно, отсутствует классический текст мифа о Прометее, но существует много интерпретаций, что свидетельствует о востребованности мифа и поступка Прометея, и их неоднократном переосмыслении и интерпретации.

Образ Прометея вышел за рамки мифа и стал именем нарицательным, то есть «Прометей давно стал образом – типом, носителем общечеловеческого идеала, нормой героического поведения». Он стал для человечества олицетворением силы мужества, самопожертвования ради других. Боги были развенчаны, в них перестали верить, а Прометей остался примером. Прометеем стали называть людей, которые жертвовали жизнями ради других, оставались верными своему слову.

Многочисленные произведения авторов разных стран и эпох, отражающие представления и споры, сложность и противоречивость, роль этого героя и его поступка обуславливают актуальность темы «Образ Прометея в трактовке русских и зарубежных авторов».

Цель данной работы – проследить эволюцию образа Прометея в произведениях русских и зарубежных авторов в разные исторические периоды.

Задачи:

1. Проанализировать образ Прометея в произведениях авторов:

Древней Греции;

Средних веков;

Нового времени.

2. Проанализировать образ Прометея в произведениях русских авторов

3. Сопоставить трактовки образа Прометея.

Образ Прометея в трактовке зарубежных авторов

Подвиг Прометея вдохновил многих писателей и поэтов. Ему посвящены трагедии, стихи, оды, рассказы. Каждый автор по-своему рассматривает этот образ, поступок и его последствия. Определенный отпечаток вносит историческая эпоха, во времена которой творил то или иной автор.

Античность Древнегреческий трагик Эсхил одним из первых изобразил титана в своей трагедии « Прикованный Прометей». Мужественный и гордый Прометей, несмотря на страдания, сохранил решимость и веру в правильность своего поступка. Даже, когда скала проваливается сквозь землю, он сохраняет свою решимость, говоря « Без вины страдаю – гляди!» и остается непокоренным.

«Уверен будь, что я б не променял

Моих скорбей на рабское служенье».

В трагедии Прометей является другом людей и его наказание – акт несправедливости, поэтому произведение проникнуто духом против насилия.

Истинное же величие трагедии, написанной Эсхилом, состоит в том, что здесь впервые в полный голос заявлена тема самопожертвования во имя человека и человечества, тема сознательного принесения себя в жертву во имя других. Носитель этой «жертвенной идеи» – Прометей. Жертвенность – его отличительная черта и опознавательный знак в сонме богов и героев.

«…» Напрасен ропот!

Все, что предстоит снести,

Мне хорошо известно. Неожиданной

Не будет боли. С величайшей легкостью

Принять я должен жребий свой. Ведь знаю же,

Что нет сильнее силы, чем всевластный рок.

Римские поэты Гораций и Пропеций представляли Прометея с отрицательной стороны, увидев в его подарке зло и несчастье.

« После кражи огня с небес

Вслед находка и с ней новых болезней полк

Вдруг на землю напал, и вот

Смерти день роковой, прежде мучительный

Стал с тех пор ускорять свой шаг...»

Более того, вместе с огнем пришли злоба, безумства и все отрицательные, негативные стороны характера человека.

« Ведь Прометею, чтоб людей создать,

Пришлось сбирать все свойства частицами.

И, по преданию, в наши недра

Злобы прилить и безумья львиных...»

Проперций обвинил его в том. что он не обратил внимание на душу человека, на его духовное наполнение. И, следовательно, он виноват в несчастьях человека в этом мире. Люди не могут жить мирно, дружно и счастливо.

«О, как бы Прометей, из глины лепя, неудачлив!

Неосмотрительно он выполнил дело свое:

Он, создавая тела, в искусстве духа не видел,

Дух же должен быть стать первой заботой творца.

Ныне нас бури в морях швыряют, все ищем врага мы

К браням былым приплетать новые брани спешим …» .

Только в Риме раздалась глубочайшая критика подвига Прометея и что такой критики греки почти не знали

Средние века

Боккаччо в «Генеалогии богов» (1373) представляет Прометея и как всемогущего Бога, сделавшего человека из земли и как человека со своей судьбой. Он удалился от семьи на вершину горы Кавказ, так как одиночество и уединение необходимо ему для приобретения мудрости. Он считал, что боги не могли наказать Прометея и приковать его к скале, потому что боги не могут сердиться на людей. Прометей не бог, а обыкновенный человек, но человек мудрый, который хочет научить людей. Орел – это высокие помыслы, которые мучают человека. Прометей предстает как символ науки и мудрости, искатель истины и знаний.

Новое время

Вольтер в своем произведении «Пандора» (1748) также показывает Прометея, наделенного человеческими чертами. Он борется с Зевсом из-за любви к Пандоре, созданной им самим. Огонь, принесенный им, одушевляет ее. Вольтер теряет образ борца и страдальца и превращает его в возлюбленного кавалера. А. Ф. Лосев пишет, что «больше, чем это сделал Вольтер, нельзя было снизить образ страдальца за разум и за все человечество. Можно сказать, что Прометей здесь вообще теряет всю свою тысячелетнюю символику….».

У И. В. Гёте (1774) Прометей предстает свободным творцом, создавшим людей – выражение гордой творческой силы и воли.

«Вот я – гляди! Я создаю людей,

Леплю их

По своему подобью,

Чтобы они, как я, умели

Страдать, и плакать,

И радоваться, наслаждаясь жизнью,

И презирать ничтожество твое,

Подобно мне!»

Девятнадцатый век

XIX века сделал Прометея символом свободы, победителем тирании.

Стихотворение КАКОЕ? Дж. Г. Байрона проникнуто глубоким оптимизмом, верой в осмысленность страданий Прометея, в торжество героической воли. Страдания Прометея, его стойкость, достоинство, с которым он несет свой крест – все это делает титана более близким к простым смертным, чем к Богам, которые суровы и беспощадны к человеку, равнодушны к его страданиям, ненависти, которая властвует на земле, Прометей противопоставил доброту.

« Ты добр – в том твой небесный грех

Иль преступленье…»

В противоборстве Прометея Байрон видит значение человеческой жизни.

« И чувство, что умеет вдруг

В глубинах самых горьких мук

Себе награду обретать

Торжествовать и презирать

И смерть в Победу обращать».

П. Б. Шелли в произведении «Освобожденный Прометей» (1816) окружает Прометея теми, кто является носителем того или иного светлого начала, теми, кто пусть и с меньшей силой, но все же всегда стремиться к добру и справедливости.

Прометей царствует над своими страданиями, он сам идет на мучения ради людей, противостоит тирании и управляет собой в отличие от Зевса, который хоть и правит богами и людьми, но сам подчиняется злу.

« И в ярости слепой ты мне, врагу,

Дал царствовать в триумфе бесконечном

Над собственным несчастьем горьким,

Над местью неудавшейся твоею».

«А я по-прежнему – владыка над собою

И роем пыток управляю».

Прометей не покоряется Зевсу, до конца стоит на своем, и его надежда, любовь и добродетель помогают ему освободиться. Он верит в свое предназначение

«О, как хотел бы я свершить скорее

Свое предназначенье – быть опорой,

Спасителем страдальца- человека».

Он борется с сосредочием всех пороков, он олицетворяет совершенное добро и зло, и его протест – это протест доброго гения против низкого, воплощенного в образе Зевса, зла.

Некоторое снижение образа Прометея можно найти в середине XIXвека. Дж. Леопарди выразил в своем диалоге «Пари Прометея» (1827) разочарование в буржуазной революции, пессимизм и безысходность достигнутых идеалов. Он изобразил Прометея ничтожным, жалким и завистливым мечтателем, никому не нужным и приносящем только зло. В «Плохо скованном Прометее»(1899) Андре Жид помещает Зевса-банкира и Прометея-обывателя в гущу обывательских будней буржуазного мира. Фр. Кафка в своей притче «Прометей», отражая упаднические настроения буржуазии, рассказывает, как о Прометее забыли боги, терзавшие его орлы, и он сам о себе, а его рана тоже «устало закрылась». «Остались необъяснимые скалы», к которым был прикован Прометей.

Образ Прометея в трактовке русских авторов

В русской литературе образ Прометея трактуется прежде всего как символ передовой науки на пользу человечества в стихотворении М. Ломоносова «Письмо о пользе стекла...» (1752) . В форме вопросительных предложений автор говорит о получении огня через увеличительное стекло от Солнца и об использовании телескопов для наблюдения неба, связывая то и другое с Прометеем, а его закование и страдания объясняет варварство людей, не приобщенных к науке.

« И только лишь о том мы думаем, жалея,

Не свергла ль в пагубу наука Прометея?

Не злясь ли на него, невежд свирепых полк

На знатны вымыслы сложил неправый толк?

Не наблюдал ли звезд тогда сквозь Телескопы,

Что ныне воскресил труд счастливой Европы?

Не огнь ли он стеклом умел сводить с небес

И пагубу себе от варваров занес,

Что предали на казнь, обнесши чародеем?

Коль много таковых примеров мы имеем...»

У Н. Щербины в стихотворении «Песня Прометея» (1848) титан рассматривается, как символ духовной свободы, света и справедливости.

Мы читаем такое пророчество Прометея о будущем человечестве:

«Но настанут века золотые:

Ты их мыслью своей призовешь,

И добра семена дорогие

Своей кровью обильно польешь,

И все силы души и природы

Покоришь себе, новый Зевес,

Создашь новое солнце свободы,-

И два солнца засветят с небес»

В другом стихотворении под названием «Два Титана» (1851) тот же поэт противопоставляет абсолютного, безмерного и безжалостного Океана и преисполненного любви к людям и за то страдающего Прометея. О любви и мощи Прометея, которые некогда превзойдут и самого Зевса, сокрушив волны Океана и разбив его трезубец, поэт пишет:

«У него живой любовью

Сердце страстное полно,

Истекающее кровью,

Крепко мыслию оно... .»

Наряду с идеями свободы и справедливости Прометей выступа, также и как родоначальник и предначинатель художественного творчества, которое тоже имеет ближайшее отношение к свободе духа. Эдуард Губер, который в своей поэме «Прометей» (написанной в 1845 г) как раз соединил обе эти идеи, то есть героизм художественного творчества и героизм гордого и непокорного духа.

Бенедиктов В.Г. в своем стихотворении «Прометей» (1850-1856) нашел необычные для мифа о Прометее весьма нежные краски, которые до некоторой степени делают и образ самого Прометея не столь суровым. В начале стихотворения читаем:

«И страдальца вид ужасен,

Он в томленье изнемог,

Но и в муках он прекрасен,

И в оковах - все он бог!»

В диалоге между Зевсом и Прометеем, Зевс старается всячески унизить безрассудный и неразумный род людей, а Прометей говорит о возможности возвысить и укрепить род людской, что он и делает при помощи доставления людям огня.

У Я. Полонского в стихотворении «Прометей» (1880-1885) изображен непреклонный дух Прометея

« Что сделает гром

С бессмертием духа,

С небесным огнем?

Ведь то, что я создал

Любовью моей,

Сильнее железных

Когтей и цепей!!»

У Баратынского в стихотворении «К Дельвигу» (1821) говорится о безрассудном подвиге Прометея, для которого не приспособлена ничтожная человеческая масса.

«Похищенной искрой созданье свое

Дерзнул оживить безрассудный;

Бессмертных он презрел,- и страшная казнь

Постигнула чад святотатства»

У Кюхельбекера в стихотворении «К Прометею» (1820) Прометей изображен как прародитель поэзии и вдохновитель человечества на лучшие мечты и подвиги

«О, пришли ж, Прометей, все мое лучшее в дар -

Не удивленье одно, но любовь и звуки простые

Робких еще, но тобой смело настроенных струн!»

Шевченко в своем стихотворении «Кавказ» (1845) понимает Прометея как политический символ непобедимой мощи завоеванных и угнетенных народов.

«Спокон века Прометея

Там орел карает,

Что ни день, клюет он ребре,

Сердце разрывает

Разрывает, да не выпьет

Крови животворной,

Вновь и вновь смеется сердце

И живет упорно…»

В стихотворении Н.М. Минского «Счастье Прометея» титан утешается созерцанием красоты Кавказских гор. Об окончании своих страданий он уже не думает. Преодоление мук методом эстетического созерцания красоты было впервые описано только в этом произведении.

«И позабыл титан, что эта груда

Алмазных льдов - его тюрьмы стена.

Сияньем их душа опьянена,

И силы нет бороться против чуда.

Он все забыл...»

По морально-политическому пути в интерпретации образа Прометея пошёл в своей стихотворной трагедии «Прометей» (1919) известный поэт-символист Вячеслав Иванов. Его Прометей неоднозначен, но свою главную заслугу он видит в том, что стремился к созданию людей свободных. Вот почему он призывает к борьбе с рабством, к борьбе за свободу, частицу которой он вложил в людей вместе с его божественным огнём. Без этой борьбы человек подобен животным:

Вам рабствовать дано; но, как челом,

Подъятым к небу, ты не в силах долу

Своим страстям и вожделеньям низким

Четвероногим, - так не в силах ты

Забыть в тебе зачатую свободу.»

Заключение

Таким образом, образ Прометея претерпел ряд изменений в произведениях зарубежных и русских авторов.

В зарубежных произведениях образ титана прошел:

От бога, спасшего человечество до человека, со свойственными ему страстями;

От создателя человека до губителя душ;

От борца до завистливого мечтателя;

От заслужившего восхищения героя до его полного забвения;

От бунтаря до обывателя;

От творца до врага, принесшего зло и несчастья

От мифологического титана до полной демифологизации.

Все эти изменения были обусловлены настроениями, царившими в литературе в той или иной исторической эпохи, что не могло не сказаться на трактовке образа Прометея. Изображение богов, близких к людям характерно для Древней Греции; жанр немифологических произведений возникает в Средние века; Для Нового времени свойственно изображение человека, показ жизни с полным воспроизведением ее противоречий в эпоху Возрождения; обращение к эстетическим ценностям прошлого в романтизме и интерпретация различных философских концепций в модернизме.

В русской литературе мы наблюдаем иные точки зрения на этот образ.

Прометей олицетворял:

Передовую науку;

Духовную свободу;

Безрассудство;

Буржуазную революцию;

Индивидуализм;

Борьбу против рабства;

Героизм.

Образ Прометея в произведения русских авторов создавался под влиянием настроений в обществе - не удовлетворенность существующим строем, попытки интеллигенции найти выход из создавшийся ситуации, борьба за свободу, предчувствие революции и сама революция.

Легенда о Прометее, таким образом, прославляет бунт против религии бездушия, против несправедливых и жестоких богов. Огонь знания разрушает нелепые стереотипы религиозного мышления прошлого. Причём прославляется не бунт ради бунта как таковой, а бунт ради человеколюбия и сострадания.

«…древние создали благородный и страдальческий образ Бунтаря, – писал Альбер Камю (философ, писатель, лауреат Нобелевской премии), – и одарили нас величайшим мифом о мятежном разуме. Неистощимый греческий гений, сотворивший немало мифов о скромности и преданности, сумел, однако, создать и символ восстания. Бесспорно, некоторые прометеевские свойства обрели вторую жизнь в той мятежной истории, в которой мы живем: борьба со смертью ("Я племя смертное от гибели в Аиде самовольно спас"), мессианизм ("Я их слепыми наделил надеждами"), человеколюбие ("Да, я ненавистен Зевсу... потому что меры не знал я, смертных любя")».

Мораль легенды такова: любовь к человеку превыше любой религии, и если религия воплощает ненависть вместо любви, если она попирает свободу человека и человеческое достоинство, если она негуманна, то бунт против такой религии и таких богов есть не грех, а подвиг. И бунт этот происходит через похищение огня знания, то есть через просвещение и образование.

Библиография

1. Лосев А.Ф. Проблема символа и реалистическое искусство / 2-е изд., испр.-

М.: Искусство, 1995.-320 с.

2. Сахарный Н. Трагедия Эсхила / М. : Изд. «Худ. Литература» , 1971. – С.3 - 26

3. Легенда о Прометее: о сути восстания против богов / Интернет ресурс: nauka-i-religia.narod.ru/pozicia/promet.html

4. Даниленко В. Демифологизация образа Прометея в истории литературы / Интернет ресурс: www.za-nauku.ru/index.php

Образование

Кто такой Прометей? Образ Прометея в литературе и культуре

16 сентября 2016

Многим знаком образ Прометея благодаря античной мифологии. Герой древнегреческих сказаний вызывает положительные ассоциации, ведь он помогал людям ценой собственной свободы. Образ Прометея в литературе и культуре увековечен во множестве различных произведений. О Прометее сложено немало письменных источников, также его часто изображали художники и скульпторы разных эпох. Чаще всего встречается героический образ Прометея в европейской литературе и культуре.

Кто такой Прометей

Прометей - это один из античных титанов, сын богини правосудия Фемиды, отец Девкалиона. Также Прометей был двоюродным братом великого Зевса-громовержца. Имя его переводится как «предвидящий будущее», «знающий наперед». В отличие от своего кровожадного родственника, Прометей был благосклонен к людям, искренне им сочувствовал и всегда старался помочь. Именно он научил людей строительному ремеслу, добыче пищи, обучил грамоте и даже подсказал, как правильно вести себя с богами. Однажды разъяренный Зевс отобрал у людей огонь. Чтобы несчастные не погибли и не замерзли, Прометей украл горящие угли для них у Гефеста, за что был жестоко наказан громовержцем. Титан был прикован к высокой горе тяжелыми цепями и каждый день страдал от невыносимой боли, причиняемой орлом, клевавшим его печень. Люди восхваляли бесстрашного Прометея, образ его ассоциировался с жертвой, принесенной во имя добра.

Предсказатель

Очень долго Прометей терпел телесные и душевные муки. Несмотря на мольбы и уговоры его матери Фемиды, Зевс не хотел прекращать страдания титана. Его съедало любопытство. Ведь Прометей знал судьбу великого громовержца. Зевс подослал к Прометею Гермеса, чтобы тот выведал тайну о своем будущем. Гермес пообещал освободить Прометея от оков, как только тот поведает свое предсказание. Титан согласился. Но было слишком поздно: предсказание уже почти сбылось. Он предупредил Зевса, чтобы он не связывал свою судьбу с богиней морей Фетидой, потому что у них родится сын, который будет сильнее и беспощаднее своего отца. Но Гераклу суждено было появиться на свет и побороть своего отца. Будучи неподалеку от места заточения Прометея, греческий герой, узнав о мучениях титана, поднялся на гору и освободил страдальца. После освобождения вражда Зевса и Прометея не прекратилась, но владыка Олимпа был наказан самой судьбой за свой суровый нрав.

Образ Прометея в литературе

Что можно сказать по этому поводу? Фигура великого титана Прометея, образ которого любили воспевать поэты и писатели всех времен, была весьма значимой в литературе. В мифе, написанном Геосидом, Прометей выступает как хитрец, похитивший огонь очень изобретательным способом. Титан соорудил посох, полый внутри, и отправился к Гефесту. Когда тот отвлекся, Прометей положил несколько угольков внутрь посоха и удалился. У Эсхила образ Прометея проникнут драматизмом, он полон любви и сострадания к нуждающимся людям. У Аполлодора Афинского Прометей выступает как создатель. Гете же наделяет творческим началом и духом творца образ Прометея, античного героя, который несет в себе свободу и духовное величие.

Прометей в музыкальных произведениях

Композиторы, сочинявшие свои шедевры, часто обращали внимание на героев античного эпоса. Образы титанов покоряли своей силой, величием и красотой. Венгерский композитор Ф. Лист создал цикл симфонических поэм на античную тему, среди которых «Прометей», написанная по мотивам драматического произведения Гердера «Раскованный Прометей». А. Скрябин создал свою симфоническую поэму «Прометей» под впечатлением духовной силы и свободы героя античной мифологии. Танцмейстера Вигано образ Прометея побудил на создание балета, состоящего из двух актов и поставленного на музыку Бетховена.

Прометей в живописи

Ярким мастером в изображении античных фигур, а конкретно, самого Прометея, является известный фламандский художник, основатель стиля барокко, - Питер Пауль Рубенс. Он написал множество потрясающих работ, среди них «Прометей, несущий огонь на Землю» и «Прометей прикованный». Картина под названием «Прометей поверженный» есть еще у одного талантливого фламандца Якоба Йорданса. Художник является последователем Рубенса. Это прослеживается в его манере письма: яркой, сочной, полновесной и живой. Еще один художник с похожим стилем письма - Ян Коссирс. Его работа «Прометей, несущий огонь», где титан изображен в алом античном одеянии, с горящим факелом в руке, выглядит очень живо. Также образ Прометея был увековечен Тицианом. Он создал картину под названием «Наказание титана».

Прометей в скульптуре

У европейских скульпторов фигура Прометея вызывала живой интерес. Многие мастера посвятили свой труд созданию скульптур по мифологическим сюжетам. Ф. Г. Гордеев создал скульптуру под названием «Прометей», где герой страдает от нападения огромного орла. Фигура находится в горизонтальном положении, что делает сюжет живым и динамичным. Работа наполнена экспрессией, хорошо передает зрителю ощущения героя. Примечательной является работа французского мастера Н. С. Адама «Прикованный Прометей». Данная работа выполнена в стиле неоклассицизма, акцентом в ней служит тщательная проработка деталей. Образ Прометея вдохновил многих скульпторов на создание своих нетленных шедевров. Для немецкого мастера Арно Брекера античный герой послужил эталоном человеческой красоты, силы, воли несгибаемого духа.

Как-то в беседе со знакомым зашла речь о Прометее, и мой собеседник сказал: "Ну, Прометей - это же Сатана, тут никаких сомнений нет и это понятно". Я, конечно, абсолютно не согласился с этим. Но меня поразило такое отношение - по сути, прямо противоположное моему. И сам разговор как-то врезался в память.

А тут недавно обсуждали с товарищами статьи газеты "Суть времени" , в которых исследовались вопросы, связанные с Прометеем. И также не обошли стороной вопрос о том, как воспринимали образ Прометея разные авторы в разные эпохи. Об этом и хочу хотя бы кратко рассказать.

Прежде всего надо ещё раз обозначить те исходные сведения о Прометее, от которых в дальнейшем отталкивались все последующие авторы в своих мнениях и интерпретациях. Сведения эти мы находим в основном у двух древних авторов - греческого поэта Гесиода (VIII-VII вв. до н.э.) и основателя древнегреческой трагедии Эсхила (525-456 гг. до н.э.).

Для исследуемой темы нас интересуют прежде всего отношения в системе "Боги - Прометей - человек". Их и постараюсь обозначить, как они отражены у данных авторов. И начну с Эсхила - с его произведения "Скованный Прометей". Вот что согласно Эсхилу человечество получило от Прометея:

Ум и сметливость
Я в них, дотоле глупых, пробудить посмел.
Об этом не затем, чтоб их кольнуть, скажу,
А чтоб понять вам, как я к людям милостив.
Они глаза имели, но не видели,
Не слышали, имея уши. Теням снов
Подобны были люди, весь свой долгий век
Ни в чем не смысля. Солнечных не строили
Домов из камня, не умели плотничать,
А в подземельях, муравьями юркими,
Они без света жили, в глубине пещер.
Примет не знали верных, что зима идет,
Или весна с цветами, иль обильное
Плодами лето - разуменья не было
У них ни в чем, покуда я восходы звезд
И скрытый путь закатов не поведал им.
Премудрость чисел, из наук главнейшую,
Я для людей измыслил и сложенье букв,
Мать всех искусств, основу всякой памяти.
Я первый, кто животных приучил к ярму,
И к хомуту, и к вьюку, чтоб избавили
Они людей от самой изнурительной
Работы. А коней, послушных поводу,
Красу и блеск богатства, я в повозки впряг,
Не кто иной, как я, льняными крыльями
Суда снабдил и смело по морям погнал.
Вот сколько ухищрений для людей земных
Придумал я, злосчастный.

То есть, говорится, что Прометей пробудил в людях ум, вывел из темноты и дикости, научив ремеслам и наукам. Читаем далее:

Еще не так ты удивишься, выслушав
Других искусств, открытых мною, перечень.
Важнейшее сначала. Прежде не было
Спасенья от болезней. Ни травы такой,
Ни мази, ни питья не знали смертные
И гибли без лекарства до тех пор, пока
Я всяких смесей болеутоляющих
Не указал им, чтоб любой пресечь недуг.
Я ввел разнообразные гадания
И первый распознал, какие сбудутся
Сны и какие - нет. И темных знамений,
Да и примет дорожных объяснил я смысл.
Полет когтистых птиц я людям тщательно
Растолковал: какие предвещают зло,
Какие -- благо, каковы обычаи
У каждой, как враждуют меж собой они,
Как любят птицы, как летают стаями,
Какого цвета, гладкости какой богам
Угодны потроха и виды разные
И печени и желчи - все открыл я им.
Огузки в туке и огромный окорок
Я сжег, чтоб смертных труднопостижимому
Искусству вразумить, и знаков огненных
Смысл, непонятный прежде, объяснить сумел.
Вот как все было. А богатства, скрытые
В подземных недрах, -- серебро и золото,
Железо, медь, - кто скажет, что не я, а он
Их обнаружил первым и на свет извлек?
Короче говоря, одну ты истину
Запомни: все искусства - Прометеев дар.

Люди научаются искусствам, разным полезным умениям. Например, лечению болезней. Дарование людям знаний можно в некотором смысле считать вкушением от райского Древа познания. Однако, по тому, что сказано о преследовавших человека многочисленных болезнях, видно, что о рае здесь речь не идет.

Продолжение последует.

Нажав на кнопку "Скачать архив", вы скачаете нужный вам файл совершенно бесплатно.
Перед скачиванием данного файла вспомните о тех хороших рефератах, контрольных, курсовых, дипломных работах, статьях и других документах, которые лежат невостребованными в вашем компьютере. Это ваш труд, он должен участвовать в развитии общества и приносить пользу людям. Найдите эти работы и отправьте в базу знаний.
Мы и все студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будем вам очень благодарны.

Чтобы скачать архив с документом, в поле, расположенное ниже, впишите пятизначное число и нажмите кнопку "Скачать архив"

Подобные документы

Образ Аполлона - одного из главных и древнейших греческих богов в живописи, скульптуре, литературе. Отражение в образе своеобразия греческой мифологии в ее историческом развитии. История любви Аполлона и Дафны, состязание с Марсием, Аполлон и Титий.

презентация , добавлен 18.11.2010

Импрессионизм как искусство наблюдения действительности, передачи или создания впечатления, в котором не важен сюжет. Импрессионизм в живописи: Моне, Дега, Сислей, Писарро. Импрессионизм в музыке, литературе и критике: П. Верлен, Ги де Мопассан.

реферат , добавлен 07.10.2009

Импрессионизм как явление в европейском искусстве. Выражение в произведениях индивидуальности творца, его собственного видения мира. Художники–импрессионисты Клод Моне, Эдгар Дега, Альфред Сислей, Камиль Писсаро. Импрессионизм в музыке и литературе.

реферат , добавлен 07.10.2009

Формирование художественного образа Омска, его отражение в культуре города. Типология формирования образности культурного пространства региона. Интерпретация художественного образа Омска в творчестве художников XIX-ХХ вв. на примере Г.С. Баймуханова.

дипломная работа , добавлен 10.09.2014

Изображение человека в скульптуре. Место атлетики в жизни древних греков. Гармоничная личность атлета в произведениях скульпторов высокой классики. Мирон. Поликлет. Изменение характера атлетики и его влияние на скульптуру. Образ атлета у Лисиппа.

курсовая работа , добавлен 08.10.2008

Влияние античности на последующие эпохи. Наследие эпохи Ренессанса. Трансформация образа Венеры, созданная в античный период и представленная в работах художников Ренессанса. Сочетание античности и христианства в работах ренессансного художника.

контрольная работа , добавлен 29.11.2013

Ренессанс как новый образ мира в культуре, его основная тематика и проблематика. Инновационные черты в архитектуре, живописи и скульптуре Италии. "Традиционализм" и "романизм" в нидерландской живописи. Возрождение в немецком и французском искусстве.

контрольная работа , добавлен 11.11.2012

Введение
Глава 1. Вечные образы и миф о Прометее
- 1. 1. Вечные образы
- 1. 2. классического мифа о Прометее
Глава 2. Анализ трактовок образа Прометея в произведениях мировой литературы
- 2. 1. Образ Прометея в трагедии Эсхила «Прометей прикованный»
- 2. 2. Образ Прометея в «Генеалогии богов» Дж. Боккаччо
- 2. 3. Образ Прометея в драме «Статуя Прометея» Кальдерона
- 2. 4. Образ Прометея в опере Вольтера «Пандора»
- 2. 5. Образ Прометея в стихотворении Дж. Г. Байрона «Прометей»
- 2. 6. Образ Прометея в поэме Э. Кинэ «Прометей»
- 2. 7. Образ Прометея в трагедии Вяч. Иванова «Прометей»
Заключение
Список использованной литературы

У Эсхила всегда наличествует принцип божественной справедливости, карающей тех, кто выступает против нее. Трагик верит в существование божественных сил и их воздействие на человека. Религиозные представления Эсхила (равно как и других мыслителей этого времени, например, философов ионийской школы, для которых мир существовал как некий абстрактный) начинают меняться. У Эсхила появляются идеи пантеистического характера: Зевс есть эфир, Зевс есть земля и небо, Зевс является всем и чем-то выше этого. Тем не менее, боги у Эсхила антропоморфны, хотя и наделены функциями нравственного воздействия, ведь религия Эсхила «есть прежде всего верность этическому началу, олицетворяемому богиней Правды».

В трагедиях Вяч. Иванов Прометей отделяет себя от безусловного блага, от души мира, которая выступает как проявление абсолютного в реальном, материальном мире. Эта душа — не мудрость, а божественная премудрость, интегрирующее начало, объединяющее мир. Прометей обречен на поражение, поскольку разрывает связь с ней.

Вяч. Иванов дополняет эсхиловскую модель в соответствии со своими философскими воззрениями. Герой его трагедии не только чувствует божественное присутствие (как и герой произведений Эсхила), он ощущает и осознает всю свою слабость и беззащитность перед судьбой, миром, всю ущербность своего одиночества.

Эсхиловские трагедии характеризуются схематизмом и статичностью, их герои являются носителями какой-либо одной черты; их характер, эмоции выписаны «процессуально, текуче, что связано с музыкальной основой трагедии вообще». Эсхилу интересно глобальное, а не частное; его увлекает не борьба страстей в человеке, а борьба дионисийского хаоса с аполлонийским началом, ее процесс и исход.

По мнению А. Ф. Лосева, герои эсхиловских трагедий стремятся к познанию запредельного мира, и это устремление является дионисийским экстазом (в современном литературоведении экстаз можно соотнести с кульминацией), рожденным столкновением неумолимого Рока и нравственного сознания человека. Познать этот экстаз возможно только пройдя долгий и мучительный путь страданий. Так, мучения Прометея предшествовали примирению богов.

Эсхил с большим почтением относится к рассудку, интеллектуальному началу, ведь в основе мироздания, по его убеждению, находятся не страсти и эмоции, а разум. Жизненным идеалом Эсхила (и большинства греческих философов) была жизнь в соответствии с разумом.

Вяч. Иванов в своих рассуждениях сосредотачивается на раскрытии негативной сущности богоборчества, на губительности самоопустошения, саморасточения, на том, как опасно нарушение гармонии, восстание против своей сути, души, из глубины которой звучит зов дионисийского хаоса:

В жилы влит огонь мятежный;

Дух уныл, а в сердце гнев;

И для жатвы неизбежной Преступленья зреет сев.

«Прометея» Вяч. Иванова С. С. Аверинцев определяет так: это «трагедия по характеру героя, но скорее мистерия по складу мышления поэта, да и по своей ритуальной форме». Герой трагедии Иванова схож с героем произведения Эсхила: характеры и того, и другого не раскрываются авторами в возможной полноте. Для Вяч. Иванова важнее индивидуальности героя — общественное начало, для него «эстетически несостоятелен всякий театр, затемняющий человеческую среду, в которой возникает и совершает свой круг индивидуальное действие, или представляющий ее только страдательною и служебною». Очевидно влияние на Вяч. Иванова русской религиозной философии начала XX века, в частности, влияние идей А. С. Хомякова относительно соборности — духовного братства, при котором примиряются и взаимно выигрывают коллективное и индивидуальное начало.

Творчество Эсхила ориентировано на будущее: он смотрит в него с оптимизмом, надеется на лучшее, ожидает обновления и преображения мира. Вяч. Иванову, напротив, свойственна ориентация на прошлое; «пессимистическая тональность присуща и трагедии „Прометей“, отражающей сомнения автора в плодотворности активной борьбы со злом и, вместе с тем, убежденность в неизбежности этой борьбы». Вяч. Иванов фаталистичен, в словах его Прометея:

Есть жизни драгоценней Древесных душ, и есть венцы превыше Вершин зеленых: всем одна судьба чувствуются тревожные, экзистенциальные настроения начала века.

В целом, следует отметить, что из всех греческих трагиков наибольшее влияние на Вяч. Иванова оказал Эсхил и что именно эсхиловская модель мира, благодаря ее многогранности и символичности, берется Вяч. Ивановым за основу при написании «Прометея». Иванову-трагику и Иванову-философу близки такие составляющие мировоззрения Эсхила, как восприятие мира во всей его полноте и диалектическом единстве (для Вяч. Иванова любое, даже мятежное действие является неизбежным — без него невозможна конечная гармония и соединение разрозненных частей мира в единое целое, но, с другой стороны, бунт против «божественного всеединства» не может не быть наказан), стремление к мировой гармонии («в мире Иванова все тяготеет к полноте и цельности, и если даже под влиянием „двигательного почина“ какая-то часть отсоединяется от целого, она немедленно воссоединяется с родственным началом»; самостоятельность человека и его ответственность за свои поступки; существование божественных сил, воздействующих на человеческую жизнь; восприятие человеческого существования как борьбы хаотичного дионисийского и гармоничного аполлонийского начал; разрешение конфликта через страдания.

Однако Вяч. Иванов дополняет эсхиловскую модель мира в соответствии со своими взглядами и убеждениями: человек для него важен как часть социума, а в одиночку он слаб, беззащитен; устранение конфликта и установление гармонии невозможно без объединения людей в одно целое; миром правят не антропоморфные боги, как у Эсхила, а божественная. Опасное нарушение гармонии преодолевается у Вяч. Иванова не столько с помощью рассудка, сколько посредством эмоций, духовного страдания, поэтому образы героев его трагедий отличаются психологичностью.

Вяч. Иванов был убежден в том, что трагедии Эсхила даже в большей степени, чем древние греческие мифы, отражали связь между людьми и основы человеческого бытия, что и привлекало его к творчеству великого трагика.

Произведение Вяч. Иванова трудно недооценить. Можно только удивляться, с какой мощью и глубиной он восстановил античный образ Прометея и как глубоко сумел разгадать Прометея как всемирно-исторический символ.

Итак, подведем итоги главы. В разные культурно-исторические эпохи образ Прометея трактовался по-разному. Кто-то из авторов обожествлял его, кто-то, напротив, изображал его как человека. Некоторые видели в Прометее героя, а другие изображали лишь низменные страсти, которыми он был ведом. Однозначного понимания образа Прометея в мировой литературе нет, и это свидетельствует о глубине и неоднозначности данного символа.

Заключение Образ Прометея относится к так называемым вечным образам. Вечные образы применимы в любые эпохи, поскольку они утратили первоначально присущее им бытовое или историческое значение и из социальных категорий превратились в психологические категории. Будучи сначала рядовым образом античной мифологии, образ Прометея занял впоследствии выдающееся место в мировой литературе. Разработке образа Прометея — небожителя, друга людей, восставшего против Зевса и принявшего бесконечные муки во имя освобождения человечества — посвящены произведения более чем сорока авторов, живших и творивших в разные эпохи. Нами была предпринята попытка проследить трактовку образа Прометея в мировой литературе, для чего мы проанализировали произведения, посвященные Прометею, семи разных авторов, начиная со времен античности и заканчивая 20-м веком.

Как удалось выяснить, образ Прометея претерпевал значительные изменения на протяжении веков. Эсхил в своей трагедии «Прикованный Прометей» изображает Прометея как пламенного борца, не побоявшегося в одиночку восстать против враждебного ему мира. Эсхил воспринимает Прометея как символ человеческой цивилизации, идеал. Изображение героя можно назвать сугубо классическим, без малейшего намека на человеческие страсти. По версии Эсхила, Прометей пострадал за свое непокорство и был прикован к скале на Кавказе суровым Зевсом.

В «Генеалогии богов» Дж. Боккаччо (1373) образ Прометея претерпевает изменения, заметно очеловечиваясь. У Боккаччо Прометей не бог, а обычный человек, хоть и очень мудрый. По версии Боккаччо, Прометея никто не посылал на Кавказ насильно, а уж тем более не приковывал к скале. Прометей ушел на Кавказ сам, добровольно отказавшись от всего мирского. Таким образом, в произведении Боккаччо Прометей, как и у Эсхила, предстает мучеником, отказавшимся от всего мирского во имя помощи роду человеческому. Коренное различие в том, что у Боккаччо Прометей согласился на это добровольно, а не пострадал в результате действий Зевса.

Трактовка образа Прометея Кальдероном («Статуя Прометея», 1679) достаточно необычна. Кальдерон рисует Прометея в духе христианского рыцаря, искателя истины и знания, героя, не понятого людьми, верного служителя Мудрости — Минервы. Кальдерон в своем произведении делает большой акцент на любовные отношения, но изображенный им любовный треугольник не ставится в центр повествования — идея, изложенная им в драме, намного глубже и вытекает вовсе не из описания любовных отношений.

В произведении же Вольтера («Пандора», 1748) любовный треугольник — центр повествования и ни о чем, кроме страсти и любовных интриг в опере не рассказывается. В трактовке Вольтера образ Прометея измельчал, полностью утратив свое цивилизаторское значение. Прометей уже не страдалец за человечество, не просветитель и не бунтарь — он не более чем просто кавалер при своей возлюбленной. В трактовке Вольтера тысячелетняя символика Прометея теряется.

Дж. Г. Байрон в своем стихотворении «Прометей» (1816) описывает Прометея с таким восхищением, что сразу становится видно, как близок ему этот персонаж. Прометей для Байрона — символ силы духа, борьбы и непокорства. Образ Прометея у Байрона вновь возвышается — он бунтарь, готовый пожертвовать жизнью, только чтобы отстоять свои идеалы, настоящий благодетель человечества.

Кинэ, трактуя образ Прометея в своей поэме «Прометей» (1838), явно использует этот образ в своих целях. Кинэ не акцентирует внимание на самом Прометее, делая акцент скорее на то, что этот великий герой и заступник человечества одобряет христианскую религию. Поэма Кинэ очень символична. Сверженный Зевс и отвергнутые боги, пытающиеся попросить у Прометея прощения, символизируют собой изжившее себя язычество, а факт одобрения христианства таким благодетелем человечества как Прометей, приводит читателя к мысли о том, что христианство — истинная религия.

Трагедия «Прометей» Вячеслава Иванова (1919) — одно из самых ярких произведений о Прометее. Автор в своих рассуждениях сосредотачивается на раскрытии негативной сущности богоборчества, на губительности самоопустошения, саморасточения, на том, как опасно нарушение гармонии, восстание против своей сути, души, из глубины которой звучит зов дионисийского хаоса. Таким образом, образ Прометея трактуется по-новому с точки зрения оценки его поступка — восстания против Зевса, который запрещал давать людям огонь.

Что касается нашего личного восприятия образа Прометея, то он, несомненно, великий герой. Выставлять Прометея эгоистом и сластолюбцем, как это сделал Вольтер, на наш взгляд, кощунственно. Прометей должен изображаться альтруистом, щедро одарившим людей. Вот почему нам более всего близки трактовки образа Прометея Эсхилом, Байроном и Вяч. Ивановым.

Подытоживая все вышесказанное, можно сказать о том, что образ Прометея трактовался в мировой литературе по-разному, но в большинстве случаев был символом прогрессирующей цивилизации. На наш взгляд, образ Прометея неисчерпаем, и произведения, обращающиеся к образу Прометея, будут созданы и в 21-м веке, и в последующих веках.

Список использованной литературы Аверинцев С. С. Поэзия Вячеслава Иванова // Вопросы литературы. — М., 1975. № 8.

Античная драма / Вступ. ст., сост-е и прим-я С. Апта. — М., 1970.

Байрон Дж. Г. Собрание сочинений: в 4 т. / Джордж Байрон. — Сост. и общ. ред. Р. Ф. Усмановой. — М.: Правда, 1981. — Т. 2: Стихотворения.

Бедненко Г. Прометей — образ политика, революционера, идеолога / Боги, герои, мужчины: архетипы мужественности. — М.: Класс, 2005.

Борисова Л. М. Трагедии Вячеслава Иванова в отношении к символистской теории жизнетворчества // Русская литература.- СПб., 2000.

Иванов Вяч. Собрание сочинений под ред. Д. В. Иванова и О. Дешарт с введением и примечаниями О. Дешарт. — Брюссель, 1971. Т. II.

Кальдерон П. Пьесы. Т. 1. — М..

Лосев А. Ф. Проблема символа и реалистическое искусство. — 2-е изд., испр. — М.: Искусство, 1995.

Минц З. Г. О «Беседах с поэтом В. И. Ивановым» М. С. Альтмана // Труды по русской и славянской филологии. XI. Литературоведение.- Тарту, 1968.

Мифы народов мира. В 2 т. Т.2. — М.: Советская энциклопедия, 1991−1992.

Нусинов И. М. Вековые образы. — М.: «Художественная литература», 1937.

Осипова Н. О. Мифопоэтический анализ поэзии Серебряного века // Наука о литературе в XX веке: История, методология, литературный процесс. — М., 2001.

Тахо-Годи А. А. А. Ф. Лосев о трагедиях Эсхила // Вестник Московского университета. Сер. 9. Филология. — М., 1996. № 3.

Черников А. П. Русская литература начала XX века как художественное целое // Славянские литературы в контексте мировой: Материалы и тезисы докладов международной научной конференции. — Мн., 1994.

Ярхо В. Н. На рубеже двух эпох // Эсхил. Трагедии / В пер. Вяч. Иванова. — М., 1989.

Нусинов И. М. Вековые образы. — М.: «Художественная литература», 1937. — С. 12−13.

Мифы народов мира. В 2 т. Т.2. — М.: Советская энциклопедия, 1991−1992. — С. 87−88.

Эсхил. Трагедии. — Калининград: Альфа, 1997.

Боккаччо Дж. Избранное. — М.: Художественная литература, 1984.

Кальдерон П. Пьесы. Т. 1. — М.: «Искусство», 1961.

Вольтер. Избранное. — М.: Художественная литература, 1989.

Байрон Дж. Г. Собрание сочинений: в 4 т. / Джордж Байрон. — Сост. и общ. ред. Р. Ф. Усмановой. — М.: Правда, 1981. — Т. 2: Стихотворения. — С. 497.

Кинэ Э. Избранное. — М.: Прогресс, 1987.

Ярхо В. Н. На рубеже двух эпох // Эсхил. Трагедии/В пер. Вяч. Иванова. — М., 1989. — С. 496.

Вячеслав Иванов. Собрание сочинений под ред. Д. В. Иванова и О. Дешарт с введением и примечаниями О. Дешарт. — Брюссель, 1971. Т. II. — С. 114.

Тахо-Годи А. А. А. Ф. Лосев о трагедиях Эсхила // Вестник Московского университета. Сер. 9. Филология. — М., 1996. № 3. — С. 21−22.

Вячеслав Иванов. Собрание сочинений под ред. Д. В. Иванова и О. Дешарт с введением и примечаниями О. Дешарт. — Брюссель, 1971. Т. II. — С. 112.

Античная драма / Вступ. ст., сост-е и прим-я С. Апта. — М., 1970. — С. 16.

Тахо-Годи А. А. А. Ф. Лосев о трагедиях Эсхила // Вестник Московского университета. Сер. 9. Филология. — М., 1996. № 3. — С. 20.

Вячеслав Иванов. Собрание сочинений под ред. Д. В. Иванова и О. Дешарт с введением и примечаниями О. Дешарт. — Брюссель, 1971. Т. II. — С. 135.

Аверинцев С. С. Поэзия Вячеслава Иванова // Вопросы литературы.- М., 1975. № 8. — С. 184.

Вячеслав Иванов. Собрание сочинений под ред. Д. В. Иванова и О. Дешарт с введением и примечаниями О. Дешарт. — Брюссель, 1971. Т. II. — С. 207.

Минц З. Г. О «Беседах с поэтом В. И. Ивановым» М. С. Альтмана // Труды по русской и славянской филологии. XI. Литературоведение.- Тарту, 1968. — С. 302.

Вячеслав Иванов. Собрание сочинений под ред. Д. В. Иванова и О. Дешарт с введением и примечаниями О. Дешарт. — Брюссель, 1971. Т. II. — С. 117.

Борисова Л. М. Трагедии Вячеслава Иванова в отношении к символистской теории жизнетворчества // Русская литература.- СПб., 2000. — С. 70.

Список литературы

Античная драма / Вступ. ст., сост-е и прим-я С. Апта. - М., 1970.
Байрон Дж. Г. Собрание сочинений : в 4 т. / Джордж Байрон. - Сост. и общ. ред. Р. Ф. Усмановой. - М.: Правда, 1981. - Т. 2: Стихотворения.
Бедненко Г. Прометей - образ политика, революционера, идеолога / Боги, герои, мужчины: архетипы мужественности. - М.: Класс, 2005.
Боккаччо Дж. Избранное . - М.: Художественная, 1984.
Борисова Л. М. Трагедии Вячеслава Иванова в отношении к символистской теории жизнетворчества // Русская.- СПб., 2000.
Вольтер. Избранное. - М.: Художественная, 1989.
Иванов Вяч. Собрание сочинений под ред. Д. В. Иванова и О. Дешарт с введением и примечаниями О. Дешарт. - Брюссель, 1971. Т. II.
Кальдерон П. Пьесы . Т. 1. - М.: «Искусство», 1961.
Кинэ Э. Избранное . - М.: Прогресс, 1987.
Лосев А. Ф. Проблема символа и реалистическое искусство . - 2-е изд., испр. - М.: Искусство, 1995.
Мифы народов мира. В 2 т. Т.2. - М.: Советская энциклопедия, 1991−1992.
Нусинов И. М. Вековые образы . - М.: «Художественная «, 1937.
Тахо-Годи А. А. А. Ф. Лосев о трагедиях Эсхила // Вестник Московского университета. Сер. 9. Филология. - М., 1996. № 3.
Эсхил. Трагедии. - Калининград: Альфа, 1997.
Ярхо В. Н. На рубеже двух эпох // Эсхил. Трагедии / В пер. Вяч. Иванова. - М., 1989.

Предыдущая статья: Чему равна скорость света Следующая статья: Углерод — характеристика элемента и химические свойства

Роль знаний в современной жизни. Cочинение «Роль знаний в жизни человека