Стрелецкий бунт (1682). Причины

Недовольство стрельцов назревало долгое время в течении царствования Фёдора Алексеевича. Казна была пуста, и жалование стрельцам выплачивалось нерегулярно, с большими задержками. Корме того, старшие командиры стрелецкого войска – сотники и полковники часто злоупотребляли своим положением: удерживали в свою пользу часть стрелецкого жалования, заставляли стрельцов выполнять хозяйственные работы в своих имениях и т.п.

27 апреля 1682г царь Фёдор Алексеевич умер, не оставив прямого наследника. Престол должен был перейти к одному из его братьев – Ивану – сыну первой жены Алексея Михайловича, покойной царицы Марии Ильиничны (в девичестве Милославской), или Петру – сыну второй жены Алексея Михайловича, вдовствующей царицы Натальи Кирилловны (в девичестве Нарышкиной). Достигла кульминации борьба между двумя боярскими родами – Милославских – родственников по матери царевича Ивана, и Нарышкиных – родственников Натальи Кирилловны и Петра. От того, кто станет царём, зависело – какой из этих кланов займёт положение «ближних бояр» – советников царя при принятии важнейших государственных решений и ответственных исполнителей этих решений, распределяющих высшие должности в государстве и распоряжающихся царской казной.
Окончательное решение по вопросу принимала боярская дума. Для большинства бояр, будущее которых зависело от милости или немилости царя, очень важно было угадать, кто из претендентов выиграет, чтобы заранее стать на его сторону. Иван – старший по возрасту, с младенчества был очень болен (как и всё мужское потомство царицы Марии Ильиничны), считалось вероятным, что он вскоре умрёт , и тогда царём всё равно станет Пётр. В этой ситуации большинство боярской думы и патриарх склонились в пользу более «перспективного» Петра, и 27 апреля 1682г (в день смерти Фёдора Алексеевича) он был провозглашён царём.

Для Милославских такой оборот событий означал утрату всех властных перспектив, и умная, энергичная царевна Софья решила воспользоваться недовольством стрельцов, чтобы изменить ситуацию в свою пользу, опираясь на клан Милославских, и на ряд бояр, в т.ч. князей В.В. Голицына и И.А. Хованского - представителей древнейшей русской аристократии, болезненно воспринимавших возвышение «худородных» Нарышкиных.

Начало бунта

Мятеж стрельцов в 1682. Стрельцы выволакивают из дворца Ивана Нарышкина. Пока Пётр I утешает мать, царевна Софья наблюдает с удовлетворением. Картина А. И. Корзухина, 1882

Эмиссары Милославских стали разжигать недовольство стрельцов, распространяя среди них слухи, что теперь, под властью Нарышкиных, их ждут ещё бо́льшие притеснения и лишения. Среди стрельцов участились случаи неповиновения начальству, и нескольких стрелецких командиров, пытавшихся восстановить дисциплину, стрельцы втащили на колокольню и сбросили наземь. 15 мая разнёсся слух, что в кремле Нарышкины задушили царевича Ивана. Ударил набатный колокол и стрельцы многих полков бросились с оружием в Кремль, смяли немногочисленную охрану из царской дворни и заполнили Соборную площадь перед дворцом. На Красное крыльцо вышли царица Наталья Кирилловна, державшая за руки царя Петра и царевича Ивана, патриарх и несколько бояр, не побоявшихся встретить опасность лицом. Среди стрельцов произошло замешательство: царевич Иван был жив и невредим, а их действия, в таком случае, не имели оправдвния и могли расцениваться как бунт. В это время князь Михаил Долгорукий, сын высшего стрелецкого начальника кн. Ю.А. Долгорукого стал кричать на стрельцов, обвиняя их в «воровстве», измене и угрожая суровой расправой. Это взорвало накалённую до предела толпу, стрельцы поднялись на крыльцо и сбросили Долгорукого на подставленные копья, после чего кровопролитие пошло по нарастающей: следующей жертвой стал боярин Артамон Матвеев – общепризнанный лидер клана Нарышкиных. Стрельцы ворвались во внутренние покои дворца, убили нескольких бояр, в том числе брата царицы Афанасия Кирилловича Нарышкина, Григория Григорьевича Ромодановского, боярина Языкова, начальника посольского приказа Лариона Иванова. Стрельцы разыскивали другого брата царицы – Ивана Кирилловича Нарышкина, но в тот день не нашли его, он скрывался в покоях своей сестры. В городе также происходили убийства бояр и стрелецких начальников в том числе боярина стрелецкого приказа кн. Ю.А. Долгорукого, который был стар, болен и из дома не выходил. Стрельцы расставили в Кремле свои караулы, которые не должны были никого ни впускать, ни выпускать.
Фактически все обитатели Кремля, включая царскую семью, оказались заложниками мятежнтков.

На следующий день стрельцы вновь пришли в Кремль, требуя выдачи Ивана Нарышкина, угрожая, в противном случае, перебить всех бояр. Софья и бояре оказали на Наталью Кирилловну сильное давление: «Брату твоему не отбыть от стрельцов; не погибать же нам всем за него!». Иван Нарышкин был выдан, предан пытке и казнён. Отец царицы – престарелый Кирилл Полуэхтович Нарышкин по настоянию стрельцов был пострижен в монахи и выслан в Белозерский монастырь.

Государственная власть была уничтожена: царём номинально оставался малолетний Пётр, царица Наталья Кирилловна – регентшей, но никакого дееспособного правительства у них не было: все их родственники и сторонники были перебиты или бежали из Москвы, спасаясь от стрельцов.

19 мая выборные от стрелецких полков подали царю челобитную (формально – просьбу, а фактически - ультимативное требование) выплатить всю задолженность по жалованию, которая составила по их расчётам 240 000 рублей. Таких денег в казне не было, тем не менее решено было это требование удовлетворить, и Софья (ещё не располагавшая никакими формальными полномочиями) распорядилась собирать для этого деньги по всей стране и переплавлять на деньги золотую и серебряную посуду царской столовой.

23 мая стрельцы подали новую челобитную, чтобы помимо Петра царём (притом старшим) был назван ещё и царевич Иван, а ввиду малолетства царей, царевна Софья Алексеевна должна была стать правительницей (регентшей). Это требование стрельцов, отвечавшее, главным образом, интересам клана Милославских, очевидно, было им подсказано сторонниками Софьи, а в усилении Милославских, и ниспровержении Нарышкиных стрельцы видели для себя некоторые гарантии от мести последних. Патриарх и боярская дума выполнили требование стрельцов.
Стрельцы оказались господами положения, диктовавшими свою волю правительству, но чуствовали себя неуверенно, понимая, что как только они уйдут из Кремля их власть закончится, и тогда ничего хорошего ждать от правительства им не придётся. Стремясь обезопасить себя от возможных преследований в будущем стельцы подают правительнице новую челобитную-ультиматум, согласно которой все действия стрельцов 15-18 мая, включая убийства бояр, должны быть признаны правительством правомочными, отвечающими интересам государства и царской фамилии, и не влекущими преследований стрельцов в будущем, в знак чего на Лобном месте должен быть установлен памятный столб, на котором должны быть вырезаны имена всех убитых «воров»-бояр, с перечислением их провинностей и злоупотреблений (действительных или надуманных). Правительство было вынуждено выполнить эти унизительные требования. Софья, пришедшая к власти на стрелецких копьях, теперь ощутила всё их неудобство.

Хованщина

Высшим стрелецким начальником Софья назначила князя И.А. Хованского, популярного среди стрельцов, и сторонника Милославских. Софья надеялась, что Хованский утихомирит стрельцов, но тот, видимо, решил играть свою игру. Он потакал стрельцам во всём и, опираясь на них, пытался оказывать давление на правительницу, уверяя её: «Когда меня не станет, то в Москве будут ходить по колена в крови.» Стрельцы не уходили из Кремля, сохраняя за собой возможность выдвижения новых унизительных и разорительных требований к правительству. Это время и получило в русской истории название «Хованщина».

Никита Пустосвят. Спор о вере. Василий Перов.

В это время, почувствовав слабость правительства, старообрядцы , подвергавшиеся до той поры жестоким преследованиям со стороны царской власти, решили, что наступил их час. Их активисты собрались в Москве из дальних скитов и проповедовали в стрелецких полках возврат к старой вере. Эти претензии были с энтузиазмом поддержаны Хованским, который нашёл в этом ещё один рычаг давления на правительство. Но ни стрелецкий начальник Хованский, ни правительница Софья, при всём желании, не могли решать этот вопрос, находившийся в компетенции церкви – патриарха и архиереев. Церковь же, долгое время проводившая в жизнь реформы патриарха Никона , не могла теперь от них отказаться, не утратив полностью свой авторитет в глазах народа. Заодно с патриархом была и Софья, для которой возврат к старой вере означал признание неправоты её отца, царя Алексея Михайловича и брата, царя Фёдора Алексеевича, поддерживавших новый обряд.

Для разрешения спора старообрядцы предлагали открытый диспут между апологетами новой и старой веры, который должен быть проведён на Красной площади в присутствии всего народа. Эти фанатики наивно полагали, что перед лицом народа все «ереси и неправды никонианские» станут очевидными, все увидят и признают истину старой веры. В действительности же различия между новым и старым обрядами сводились к многочисленны деталям литургии, и орфографии написания религиозных текстов, понятных лишь профессиональным священнослужителям, да и то не всем, а только наиболее образованным из них (см. Старообрядчество). За идею диспута ухватился Хованский и стал добиваться проведения её в жизнь. Патриарх возражал против проведения диспута на площади, понимая, что победа в этом диспуте будет зависеть не от аргументов и логики, а от симпатий толпы, настроенной против власти и поддерживаемой ею официальной церкви. Патриарх предлагал провести диспут в Грановитой палате Кремля, где не может поместиться много простонародья, и ему составят значительный противовес патриаршья свита, царская дворня, бояре и стража. Софья активно вмешалась в этот спор, выразив желание присутствовать на диспуте вместе с царевнами – своими сёстрами и тётками, а им, как девицам, по строгим понятиям того времени, появляться на площади было «зазорно». Хованский и старообрядцы после долгих пререканий согласились, в конце-концов, на Грановитую палату, и 5 июля диспут о вере состоялся. Официальную церковь представлял патриарх, старообрядческую – Никита Пустосвят . Спор свёлся ко взаимному обвинению сторон в ереси и невежестве и, в конце-концов, к ругани и чуть ли не к драке. Старообрядцы покинули Кремль с поднятой головой и на Красной площади объявили всенародно о своей полной победе. А в это время в Грановитой палате правительница заявила представителям стрельцов:

Чего вы смотрите: хорошо ли таким мужикам-невеждам к нам бунтом приходить, творить нам всем досады и кричать? Неужели вы, верные слуги нашего деда, отца и брата, в единомыслии с раскольниками? Вы и нашими верными слугами зоветесь: зачем же таким невеждам попускаете? Если мы должны быть в таком порабощении, то царям и нам здесь больше жить нельзя: пойдем в другие города и возвестим всему народу о таком непослушании и разорении.

В этих словах содержалась неприкрытая угроза: покинув Москву, и освободившись от опеки стрельцов, правительство могло объявить созыв дворянского ополчения – силы, способной подавить стрельцов. Стрельцы отступились от старообрядцев, обвинив их в смуте и желании восстановить их против царей, а вечером этого же дня расправились с Никитой Пустосвятом, обезглавав его. Хованский едва успел спасти остальных старообрядцев, которым он ранее гарантировал безопасность. После этого случая Софья больше не рассчитывала на помощь Хованского и рассматривала его, как одного из главных своих противников.

Двусмысленное положение правительства продолжалось до середины августа, пока Софья не нашла способа привести в действие свою угрозу. 19 августа должен был состояться крестный ход в Донском монастыре, в котором по обычаю должны были принимать участие цари. Воспользовавшись этим царская семья в полном составе (оба царя, обе вдовствующие царицы – Наталья и Марфа, и семь царевен – сестёр и тёток царей, в том числе правительница Софья) под конвоем царских стольников выехала, якобы в монастырь, но по дороге свернула в Коломенское – подмосковное имение царской семьи, откуда они по просёлкам, в объезд Москвы к 14 сентября добрались до села Воздвиженского на Ярославской дороге, в нескольких верстах от Троице-Сергиевого монастыря, который был выбран в качестве царской резиденции на время противостояния со стрельцами. Сюда же собрались остатки боярской думы и царской дворни. Эти маневры встревожили стрельцов. Князь Хованский с сыном Андреем отправились в Воздвиженское договариваться с правительницей, но в Пушкине, где они заночевали по дороге, были схвачены сильным отрядом царских стольников, и 17 сентября (день рождения Софьи) привезены в Воздвиженское, как пленники. Здесь, у околицы в присутствии нескольких бояр отцу и сыну было зачитано обвинение, с перечислением их прегрешений перед царями, и смертный приговор, который был тут же приведён в исполнение. Софья же переместила свою ставку в Троицу и стала собирать ополчение.

Конец бунта

Лишившись своего лидера стрельцы потеряли всякую способность действовать сколь-нибудь решительно. Они посылали правительнице одну челобитную за другой, в которых просили Софью не лишать их своей милости и обещали служить ей верой и правдой, не щадя живота. Они выдали в Троицу младшего сына Хованского – Ивана, который, впрочем, не был казнён, а отправлен в ссылку. Наконец, в октябре стрельцы прислали челобитную, в которой признавали свои действия 15-18 мая преступными, умоляли царей о помиловании, и сами просили царского указа о сносе памятного столба на Лобном месте, который в своё время был воздвигнут по их требованию, как гарантия от преследований. Софья обещала стрелцам прощение, казнив только выданного стрельцами ближайшего помощника Хованского – Алексея Юдина. Начальником стрелецкого приказа был назначен думный дьяк Ф.Л. Шакловитый, который твёрдой рукой восстановил в стрелецком войске порядок и дисциплину, обходясь, в основном, без репрессий, но когда в полку Бохина возник рецидив смуты, четыре стрельца, признанные зачинщиками, были немедленно казнены.
В начале ноября царский двор вернулся в Москву, только царица Наталья Кирилловна сочла небезопасным для себя и сына оставаться в Кремле, где вся власть принадлежала Милославским, и предпочла жить в загородной резиденции Алексея Михайловича – селе Преображенском, под охраной верных ей людей. Царь Пётр тоже жил там, приезжая в Москву только для участия в церемониях, на которых его присутствие было необходимо.

Когда Петру исполнилось четыре года, Алексей Михайлович скончался. Царем стал его брат Федор.

С 1676 года – царь Федор Алексеевич- сын от первой супруги царя Милославской – «хилый и болезненный».

По причине номинальности его власти – при дворе - противостояние двух партий: Милославских (матери Федора Алексеевича и ее многочисленные родственники) и Нарышкиных (родные и близкие Н.К. Нарышкиной).

Между ними ожесточенная борьба за власть.

На престоле – сын Милославской, а государством управляет воспитатель Нарышкиной – боярин Артамон Сергеевич Матвеев.

Главной опорой партии Милославских была царевна Софья Алексеевна – четвертая по возрасту из шести дочерей Алексея Михайловича от первого брака с Милославской Марией Ильиничной.

Сразу после смерти Федора Алексеевича в 1682 году – Петр провозглашен царем и благословлен патриархом, но ему тогда нет еще и 10 лет. Следовательно, регентша при нем его мать Н.К. Нарышкина. А это возвышало группировку Нарышкиных.

Борьба за престол после смерти Федора – 1682 г.

Петр и Софья – оппозиция.

Петр I – сын Н.К. Нарышкиной – 2-й жены Алексея Михайловича (брак по любви) 22 января 1671 г. Алексей Михайлович заключил брак с Нарышкиной, а 30 мая 1672 г. у них появился сын, которого назвали Петром.

Софья – дочь Милославской Марии Ильиничны – первая жена Алексея Михайловича.

Софья искусно пользовалась недовольством стрельцов, начавшегося со времени смерти Алексея Михайловича. При нем они получали за свою службу большое жалование, были освобождены от податей и имели право заниматься всякой торговлей.

Стрельцы – войско, утвержденное Иваном Грозным и употребляемое им не только для дел военных, но и для исполнения его повелений – всегда отличалось вольнолюбием и приверженностью к старым обычаям. Софья объявила, что если будет царствовать не Петр, а брат его Иван, то весь новый порядок, введенный еще царем Алексеем Михайловичем, будет уничтожен; будут отменены все перемены, сделанные Патриархом Никоном в церковных книгах. Т.к. большая часть стрельцов – староверы, их это устраивало.

Недовольство стрельцов:

1. Новый царь Федор ничем не отличал их от остальных служилых людей, не давал наград;

2. Полковники стрельцов стали удерживать в свою пользу их жалование;

3. Они же заставляли покупать дорогое обмундирование на свой счет;

4. Наказывали батогами;

5. Переводили из города в город и т.д.

Главное, что жалобы стрельцов не доходили до царя.

Когда на престол взошел Петр, стрельцы почувствовали, что они представляют силу, с которой надо считаться. Они, пользуясь положением, послали челобитную на своих начальников, угрожая собственной расправой, если дело не будет улажено. Правительство тотчас же уволило полковников и назначило новых, новые требовали расправы над старыми. Правительство уступило: старые были наказаны, новым полковникам отказывались повиноваться и проводили время в пьянках и драках.

Мятеж 15 мая 1682 года был спровоцирован Софьей. Московская смута 1682 года вошла в историю государства под названием «Хованщина» по имени предводителя стрельцов Ивана Андреевича Хованского.

Софья не замедлила воспользоваться ситуацией: ее приверженцы вращались среди стрельцов и уговаривали их подняться против Нарышкиных. Самые деятельные из сторонников Софьи: двое Толстых , Боярин Иван Михайлович Милославский и князь Иван Хованский распространяли слухи, что Нарышкины требуют суда и наказания стрельцов за их расправу с полковниками. Новый слух о том, что брат царицы Натальи - Иван Нарышкин примерял в Кремле корону и задушил царевича Ивана Алексеевича – привел их в исступление. Они бросились в Кремль. Некоторые бояре бросились к каретам – хотели уехать, но стрельцы подрубили ноги лошадям. На глазах 10-летнего Петра изрубили боярина Матвеева, братьев его матери: Афанасия и Ивана Нарышкиных. Эта расправа повлияла на психику молодого Петра.

Софья, чтобы успокоить мятежников выдала каждому по десять рублей и заплатила недополученное жалование. Этим она еще более расположила их к себе.

Князь Хованский от имени стрельцов составил челобитную, в которой потребовал, чтобы оба царевича правили вместе, причем Боярская Дума и Освященный Собор нарекли Ивана первым царем, а Петра вторым. В новой челобитной стрельцы настояли на том, чтобы «правительство ради юных лет обоих государей, вручить сестре их».

В итоге: провозглашены правителями 2 брата, но регентшей при них назначена Софья.

Стрельцы решили, что они могут решать и религиозные вопросы и приняли участие в борьбе старообрядцев-раскольников с «никоновской церковью». Сам Хованский открыто перешел на сторону раскольников. Раскольники стали убеждать стрельцов потребовать восстановления «старой веры». Защитником старообрядчества выступил Никита Пустосвят.

Софья присутствовала при «прениях о вере» возмутилась поведением раскольников. Прения окончились вроде бы полным поражением раскольников, но они с криком «победа!» увлекли с собой массу народа;

Софья же решила пресечь на корню мятеж и отдала приказ: схватить и казнить Никиту Пустосвята и его сообщников.

Переменила она свое отношение и к самим стрельцам. Софья уехала в Троицкую церковь и там стала собирать по городам дворянские ополчения для борьбы с мятежниками. Туда же был вызван Хованский и казнен. Узнав о его казни – стрельцы подняли бунт. Подготовились к осаде Москвы: вместе с младшим сыном Хованского стали готовиться к борьбе с боярами, заняли Кремль, но скоро пали духом, т.к. понимали, что бунтуют против богом данной власти.

Около 3000 из них отправились в монастырь с повинной. В знак повинности несли топоры и плахи для казни своей. Софья казнила 30 человек, остальные ей во всем покорились.

Прощение было дано им при условии беспрекословного подчинения и невмешательства в дела государственные.

Так закончилась Московская смута 1682 года.

Бунт стрельцов был очередной попыткой приверженцев старой веры восстановить утраченное, яростно сопротивлялись западным веяниям на русскую жизнь. Чтя заветы старины: По словам Протопопа Аввакума: «Мучьтесь за Христа хорошенько, не оглядывайтесь назад».

Модест Мусоргский "Хованщина" (народная музыкальная драма)

Либретто - Модеста Мусоргского

Историческая основа сюжета

Хованщина - события 1682 г., короткий период всевластия в Москве князя Ивана Хованского, назначенного царевной Софьей после стрелецкого бунта начальником стрелецкого приказа. Хованский пользовался огромной популярностью, стрельцы даже называли его «батей». Лето 1682 г. было отмечено активизацией старообрядцев, надеявшихся при помощи Хованского одолеть официальную церковь, поддерживаемую Софьей, и вернуть Русь к «старой вере». Кульминацией стал диспут о вере в Грановитой палате Московского кремля (5 июля 1682 г.), который свёлся к взаимным обвинениям сторон в ереси и невежестве. Однако старообрядцы, покинув Кремль, всенародно объявили на Красной площади о своей полной победе. Эта история окончательно развела Софью с её выдвиженцем Хованским. Не прошло и трёх месяцев, как правительница нашла способ расправиться с вожаком стрельцов: 17 сентября 1682 г. Иван Хованский и его сын Андрей были арестованы сторонниками Софьи и в тот же день без суда казнены. Новым начальником стрелецкого приказа был назначен Фёдор Шакловитый.

Только семь лет спустя власть перешла из рук царевны Софьи в руки Петра. 7 августа 1689 год Софья велела Шакловитому снарядить побольше стрельцов в Кремль, будто бы для сопровождения её в Донской монастырь на богомолье. Распространился слух, что на самом деле стрелецкие полки готовят к походу на Преображенское, чтобы побить всех сторонников Петра. Получив известие об этом, Пётр с небольшой свитой укрылся в Троице-Сергиевом монастыре. 8 августа сюда пришли «потешные» полки с артиллерией. Через несколько дней Пётр приказал идти к Троице всем другим находившимся в Москве полкам. Большая часть войск повиновалось законному царю. Лишившаяся власти царевна Софья вскоре была заключена в Новодевичий монастырь, а её фаворит князь Василий Голицын отправлен в ссылку. Фёдор Шакловитый был казнён.

Драматургия и музыка

В реальных событиях Хованщины 1682 года 10-летний царь Пётр не принимал никакого участия. Однако Мусоргский хотел показать переход власти из рук царевны Софьи в руки Петра. Поэтому в либретто его оперы причудливо смешаны события 1682 и 1689 годов. Мусоргский показывает враждебные Петру силы: стрельцов, возглавляемых князем Хованским; князя Голицына, фаворита Софьи; старообрядцев во главе с Досифеем (реальный Игумен Досифей (1690 ум.)). Если князь Хованский, потакая во всём стрельцам, стремится к царской власти, то сами стрельцы показаны как темная масса, используемая в чужих интересах. Старообрядцы представлены как мужественные люди, идущие на самосожжение ради веры.

Огромная роль в развитии действия принадлежит народу - ещё в большей степени, чем в «Борисе Годунове». Хоры очень разнообразны. Не менее ярко воплощены индивидуальные образы: надменного и самовластного Хованского; лукавого и самовлюблённого Голицына; величественного Досифея; сильной, порывистой, страстной, готовой на подвиг Марфы; мятущегося и слабого Андрея Хованского; патриотически настроенного и на всё способного ради спасения Руси Шакловитого; весёлого и бесшабашного молодого стрельца Кузьки; трусливого и корыстолюбивого подьячего.

Из музыки «Хованщины» наиболее известны: вступление («Рассвет на Москве-реке»); сцена гадания Марфы из 2-го действия («Силы потайные, силы великие»); ария Шакловитого из 3-го действия («Спит стрелецкое гнездо»); антракт к 4-му действию («Поезд Голицына»); «Пляски персидок» из 4-го действия.

История создания и варианты оркестровки

«Хованщина» была задумана Мусоргским в 1872 году. Он писал её (с перерывами) до самых последних дней своей жизни, но так и не довёл до конца. Недописанной осталась музыка 2-го действия (рукопись обрывается на словах Шакловитого «И велел сыскать…») и 5-го действия. Некоторая часть автографов утеряна, в том числе «Любовное отпевание Марфы», которым Мусоргский особенно гордился. Бо́льшая часть музыки, которая была записана композитором в виде клавира, не была оркестрована. В оркестровке Мусоргского сохранились только хор стрельцов «Поднимайтесь, молодцы» (3-е действие) и Песня Марфы.

Всю оперу оркестровал впервые Николай Андреевич Римский-Корсаков, предпочитавший называть свою работу не оркестровкой, а обработкой. Исходя из собственных профессиональных убеждений и учитывая требования времени, он значительно сократил оперу, дописал необходимые связки, изменил голосоведение и гармонию Мусоргского. Партитура Римского-Корсакова была издана в 1883 г.

В 1958 г. Дмитрий Шостакович по авторскому клавиру, изданному П. Ламмом (1932), сделал новую оркестровку. Именно этот вариант был использован в фильме-опере «Хованщина» (1959 г., режиссёр Вера Строева, сценарист и композитор Д. Д. Шостакович). В 1960 году опера в данной редакции была поставлена в Ленинграде в Кировском (Мариинском) театре. Партитура Шостаковича издана в 1963 году.

Собственную версию заключительного хора (в сцене самосожжение раскольников) написал И. Ф. Стравинский, совместно с М. Равелем подготовивший новую редакцию оперы для постановки в 1913 году в Париже труппой С. Дягилева. В этой редакции использовалась оркестровка Римского-Корсакова, а работа Стравинского и Равеля заключалась в восстановлении (в отдельных случаях - реконструкции) и оркестровке фрагментов, не вошедших в редакцию Римского-Корсакова.

Первые постановки

При жизни Мусоргского опера не исполнялась.

Первые постановки :

1. в Петербурге: силами Музыкально-драматического кружка любителей, в зале И. А. Кононова, 9 февраля 1886 года, дирижировал Э. Ю. Гольдштейн.

3. в Москве: Русская частная опера С. И. Мамонтова, в помещении театра Г. Г. Солодовникова, 12 ноября 1897 года. Дирижёр Е. Д. Эспозито, Досифей - Ф. И. Шаляпин, художники А. М. Васнецов, К. А. Коровин и С. В. Малютин.

Краткое содержание оперы М. Мусоргского "Хованщина"

Действие происходит в 1682 году.

Действие первое

Москва. Красная площадь на рассвете. Слышится утренний благовест. У каменного столба спит стрелец Кузька, вокруг него товарищи. Входит боярин Шакловитый и диктует подьячему анонимный донос, адресованный царям Ивану и Петру (оба они - в малолетнем возрасте и находятся под опекой сестры, царевны Софьи): князь Иван Хованский, глава стрельцов, разжигает мятеж и задумал при помощи раскольников посадить на трон своего сына Андрея. Народ и стрельцы приветствуют Ивана Хованского («Белому лебедю путь просторен»). Князь обращается к народу: его долг - защищать малолетних царей от мятежных бояр. На сцене появляется Эмма, девушка из немецкой слободы, преследуемая Андреем (дуэт «Пустите, пустите, оставьте меня!»). На помощь Эмме приходит Марфа, она упрекает князя за то, что он покинул ее, тот пытается ударить ее ножом, но она в свою очередь тоже заносит нож (терцет «Так, так, княже!»). Марфа пророчествует ему, что не такой смертью должен он умереть. Андрей презрительно называет ее бесноватой. Иван Хованский, пораженный красотой Эммы, приказывает отвести девушку в свои палаты. Но Андрей готов лучше убить ее, чем уступить отцу. Досифей, глава раскольников, вовремя останавливает Андрея. Он призывает православных бороться за истинную веру (с хором «Боже, отжени»).

Действие второе

Кабинет князя Голицына. Поздний вечер. Голицын читает любовное письмо от царевны Софьи. Его мучает тревога. Входит Марфа под видом гадалки. Она предсказывает Голицыну, что его ждут опала, ссылка и нищета («Силы потайные»). Князь приказывает утопить ее, но Марфа все слышит и вовремя скрывается. Неожиданно появляется Иван Хованский. Князья спорят о политике, обвиняя друг друга (дуэт «А мы без докладу, князь: вот как»). Досифей прерывает их спор (терцет «Князья, смири ваш гнев»). В глубине сцены проходят раскольники, воспевая победу над еретиками. Вбегает Марфа: слуга Голицына хотел утопить ее, но петровцы пришли ей на помощь. Князья поражены, что войска царя находятся так близко. Шакловитый объявляет им, что их заговор раскрыт, Петр назвал его «хованщиной» и «велел сыскать».

Действие третье

Стрелецкая слобода в Замоскворечье. Марфа вспоминает свою несчастную любовь и предсказывает, что она и Андрей умрут вместе, в пламени («Исходила младешенька»). Досифей утешает ее (дуэт «Ах ты, моя касатка»). Шакловитый оплакивает участь Руси («Спит стрелецкое гнездо»). Из слободы доносится шум драки. Внезапно вбегает подьячий: войска Петра побивают стрельцов. Кузька предлагает звать на помощь Ивана Хованского («Батя, батя, выйди к нам»). Но князь велит стрельцам разойтись по домам и ждать приговора.

Действие четвертое

Палаты Ивана Хованского. Князь сидит за столом, а девушки развлекают его песнями («Возле речки, на лужочке», «Про гайдучка»). Варсонофьев, посланный Голицыным, предупреждает Ивана о том, что его жизнь в опасности. Князь возмущен. Спустя некоторое время Шакловитый приносит приказ царевны Софьи, зовущей его ко двору. Князь велит принести парадные одежды и требует, чтобы девушки спели в его честь («Плывет, плывет лебедушка»). Едва дойдя до порога, он с криком падает, пораженный убийцей.

Опера (народная музыкальная драма) в пяти действиях; либретто композитора.

Время действия: 1682 год.

Место действия: Москва и ее окрестности.

Действующие лица:

Князь Иван Хованский (бас), князь Андрей Хованский (тенор), князь Василий Голицын (тенор), боярин Шакловитый (баритон), Досифей (бас), Марфа (меццо-сопрано), подъячий (тенор), Эмма (сопрано), Варсонофьев (бас), кузька (баритон), первый, второй и третий стрельцы (два баса и тенор), Стрешнев (тенор), Сусанна (сопрано), стрельцы, раскольники, сенные девушки и персидские рабыни князя Ивана Хованского, петровские "потешные", народ, беглые московские люди, сторонники Хованских.

ДЕЙСТВИЕ I

Москва. Красная площадь. Каменный столб и на нем медные доски с надписями. Справа будка подъячего. Оркестровое вступление - "Рассвет на Москве-реке" - рисует картину пробуждения древней Москвы: слышится колокольный звон к заутрене, зов стрелецкой трубы (за сценой). Медленно поднимается занавес. На сцене главы церквей освещаются восходящим солнцем. Постепенно солнцем освещается и вся сцена. Нескончаемым потоком течет народная по своему складу мелодия. Эта симфоническая картина - один из шедевров русской музыки. Она часто включается в программы симфонических концертов как самостоятельное произведение.

В стенах Кремля начинается жизнь. Просыпаются стрельцы - сначала Кузька, потом другие. Входит Подъячий, он направляется к своей будке и садится в ней. Появляется боярин Шакловитый. Он ставленник царевны Софьи. У него "заказец важный есть" для писаря. Тот догадывается: настрочить доносец, - и предвкушает заработать на этом дельце. Шакловитый предупреждает о той каре, которая ждет Подъячего, если он проговорится. Тот мгновение колеблется, но в конце концов, потирая руки в предвкушении платы, соглашается. Шакловитый диктует анонимный донос Петру на Хованских: начальник стрельцов Иван Хованский задумал посадить на престол своего сына Андрея и с этой целью разжигает мятеж. Подъячий в страхе от того, что ему приходится писать это. Он смертельно боится, что "князь (Хованский. - А.М. ) всё узнает, князь не простит мне..." За сценой слышится хор приближающихся стрельцов (“Гой вы, люди ратные, вы, стрельцы удалые, гой, гуляйте, вы гуляйте весело”). Стрельцы проходят и удаляются. Шакловитый продолжает диктовать свой донос. Наконец дело сделано. Доносчик уходит. Сцену заполняет пришлый люд. Подъячий тем временем прячет кошель; он ощупью, под стойкой, считает деньги, поглядывая не без страха на пришлых людей. У тех недоумение вызывает появившийся за ночь на площади столб. На нем надписи, но они не могут по своей безграмотности их прочесть. Они обращаются к Подъячему, чтобы он прочитал. Он грубо отказывает им. Тогда они поднимают будку, в которой он отсиживается, и несут ее к столбу. Подъячий в страхе зовет на помощь и обещает прочитать надпись. оказывается, это памятный столб, который стрельцы поставили в знак своей недавней победы: на нем имена тех неугодных им бояр, которых они казнили.

Тем временем слышатся звуки труб. Так стрельцы приветствую своего предводителя - князя Ивана Хованского. Входит князь Иван Хованский. "Поступь плавная, держится высокомерно; за ним стрелецкие полковники и гости московские" - так поясняет мизансцену композитор. Князь обращается к толпе: “Дети, дети мои! Москва и Русь (спаси Бог!) в погроме великом...” Стрельцы славят Большого, как они величают Хованского.

Из глубины сцены появляется князь Андрей Хованский и Эмма, девушка из Немецкой слободы. Андрей пытается обнять Эмму, но та сопротивляется. Эмма обвиняет его в том, что он убил ее отца, изгнал жениха и не сжалился даже над ее матерью. На защиту Эммы встает Марфа, раскольница, недавняя возлюбленная Андрея (“Так, так, княже! Остался ты верен мне!”). Андрей негодует и бросается на Марфу с ножом, но та тоже выхватывает из-под рясы нож и отражает его удар. За сценой хор (народ) поет славословие князю Хованскому-старшему (“Слава лебедю! Большому слава!”). Входит князь Иван Хованский. Он изумлен, видя Андрея, Марфу, а еще Эмму, которая ему самому приглянулась. И теперь отец и сын сходятся как соперники: отец приказывает стрельцам схватить Эмму, сын - встает на ее защиту. Отец гневно приказывает взять Эмму и отвести в свои палаты. Тогда Андрей заносит нож на Эмму: “Так мертвою имайте!” - кричит он. В этот момент входит Досифей, он останавливает руку Андрея. Эмма опускается на колени перед Досифеем, своим спасителем. Досифей приказывает Марфе отвести Эмму в ее дом. Когда они уходят, Досифей обращается к Хованским: “Приспело время”. Этот его скорбный монолог рисует облик сурового и гордого старца. Возглас Ивана Хованского: “Стрельцы!.. Живо! В Кремль!” - призывает стрельцов на защиту Москвы и веры православной. Досифей в мистическом порыве возносит молитву Господу.

ДЕЙСТВИЕ II

Кабинет князя Василия Голицына, канцлера и фаворита царевны Софьи. Обстановка, как поясняет композитор, в смешанном вкусе: московско-европейская. Поздний вечер. На письменном столе князя зажжены канделябры. Перед зрителем садик и красивая решетка на каменных столбах. Вечерняя заря. Князь читает любовное письмо от царевны Софьи. Его мучает тревога, одолевает страх перед будущим.

Входит дворянин Варсонофьев, клеврет князя Голицына. Он сообщает князю, что к нему настойчиво просится "лютерский священник". Князь велит пригласить пастора. Пастор обращается к Голицыну с просьбой заступиться за Эмму. Князь отказывается: "Не могу входить я в дело частное Хованских". Тогда пастор переходит к другой теме: дозволить в Немецкой слободе возвести церковь ("еще одну, только одну"). Эта просьба выводит князя из равновесия: "Рехнулись, что ли, вы, иль смелости набрались; Россию хотите кирками застроить!.." Пастор уходит ни с чем.

Снова входит Варсонофьев. На сей раз он сообщает о приходе “колдовки”. Это под видом гадалки пришла Марфа. Клеврет готовит все необходимое для гадания. Начинается центральная сцена этого действия - сцена гадания. Звучит знаменитая ария Марфы “Силы потайные”. Она предсказывает князю, что его ждет опала. Суеверный князь Голицын в смятении. Опасаясь, что гадалка проболтается о том, что нагадала ему, он велит слуге утопить Марфу, но Марфа все слышит и вовремя скрывается.

Внезапно появляется князь Иван Хованский (“А мы без докладу, князь, вот так!”). Между Голицыным и Хованским завязывается спор о правах и достоинстве своих и бояр (“Мы теперь местов лишились, - бросает гневный упрек Голицыну Иван Хованский. - Ты же сам нас уладил, князь, с холопьем поровнял”). В разгар их перебранки является Досифей; он становится между ними; князья стоят неподвижно, отвернувшись друг от друга. Досифей прерывает их спор (терцет “Князья, смири ваш гнев”). Он уговаривает князей помириться. В глубине сцены торжественно проходят чернорясцы (раскольники) с книгами на головах (такова ремарка композитора), их сопровождает толпа народа. На них указывает Досифей как на деятельную силу (“Вы, бояре, только на словах горазды, а вот кто делает”). Раскольники поют: “Посрамихом, посрамихом”. Их хор звучит словно фанатический гимн. Голицын гневно восклицает: “Раскол!” Хованский же - отважно: “Любо! Нами да стариной паки Русь возвеселится!”

Неожиданно вбегает Марфа и, едва переводя дыхание, бросается к князю Голицыну с мольбой миловать ее. К ней со словами утешения обращается Досифей. Она узнает его и тогда рассказывает, как слуга Голицына пытался задушить ее (по приказу князя), и как она едва сумела вырваться - благо петровцы подоспели. Упоминание о войске Петра и о том, что оно, оказывается, уже совсем близко, повергает князей в шок. Входит Шакловитый. Обращаясь к князьям, он говорит, что царевна (Софья) велела сообщить им, что их заговор раскрыт: в Измайловском селе донос прибит, что Хованские на царство покусились. На вопрос Досифея, что сказал царь Петр, Шакловитый ответил: “Обозвал “хованщиной” и велел сыскать”. За сценой слышны голоса петровцев.

ДЕЙСТВИЕ III

Замоскворечье. Стрелецкая слобода, против Белгорода, за кремлевской стеной на Москве-реке. Вдали, перед зрителем, крепкая деревянная стена, сложенная из громадных брусьев. За рекой видна часть Белгорода. Время к полудню.

Действие начинается хором раскольников - как и во втором действии (они поют тот же свой фанатичный гимн). Их пение слышится сначала издалека (за сценой), затем они появляются на сцене, проходят по направлению к воротам и снова удаляются за сцену. Это шествие, как и в первый раз, являет собой демонстрацию духовной силы старообрядцев.

Сцена пустеет; из толпы незаметно выделяется Марфа. Она садится на завалинку у дома, занятого Хованским. Марфа предается воспоминаниям о своей несчастной любви; она тяжело переживает измену Андрея Хованского (звучит ее прекрасная лирическая песня “Исходила младешенька”). Из дома, где теперь живет Хованский, выходит Досифей. Марфа встает ему навстречу и склоняется перед ним. Досифей утешает ее (дуэт “Ах ты, моя касатка, потерпи маленько”). В мистическом настроении Марфа “видит”, как горят на костре раскольники. Досифей вразумляет ее: “Гореть!.. Страшное дело!.. Не время, не время, голубка”. Он уводит ее, утешая при этом.

С противоположной стороны сцены появляется Шакловитый. Он оплакивает участь Руси (“Спит стрелецкое гнездо”). Проснувшиеся пьяные стрельцы предаются буйному бесшабашному веселью. На сцену вбегают стрелецкие жены и набрасываются на мужей (“Ах окаянные пропойцы, ах колобродники отпетые!”).

За сценой слышится крик перепуганного Подьячего; он как бы зовет на помощь. Вот он появляется, запыхавшийся. “Беда, беда... - кричит он. - Рейтеры (наемные петровские всадники. -А.М. ) близко; к вам мчатся, все рушат!” Стрельцы ошеломлены. Они зовут Хованского (хор “Батя, батя, выйди к нам!”). Князь Иван Хованский показывается под навесом терема. Стрельцы просят его вести их в бой против рейтеров и солдат петровских полков. Но Хованский заявляет им: “Страшен царь Петр! Идите в домы ваши, спокойно ждите судьбы решенье!” Сам же уходит.

ДЕЙСТВИЕ IV

Картина 1. Богато обставленная трапезная палата в хоромах князя Ивана Хованского в его имении. Князь Хованский за обеденным столом. Крестьянки за рукоделием. Девушки развлекают его песнями - протяжной хороводной (“Возле речки, на лужочке”), бойкой плясовой (“Гайдучок”) и величальной (“Плывет, плывет лебедушка”). Но третья песня будет последней в этой картине, а прежде... Входит клеврет князя Голицына. Он предупреждает князя, что ему грозит опасность. Князь разгневан и удивлен: кто может грозить ему в его имении? Он требует, чтобы ему подали меду, и приказывает девушкам-персидкам плясать для него (исполняется балетный номер в восточном стиле).

Входит Шакловитый. Он говорит Хованскому, что его призывает на тайный совет Софья. Князь сначала упирается - он обижен на царевну: “Теперь небось другие ей советники послужат”, - говорит он, имея в виду, конечно князя Голицына. Но в конце концов приказывает подать ему одежды. Крестьянки снова величают его. И когда князь выходит из палаты, наемник Шакловитого убивает его в дверях. Он падает мертвым со страшным криком; крестьянки с визгом разбегаются. Шакловитый хохочет.

Картина 2. Москва. Площадь перед собором Василия Блаженного. Пришлый люд московский толпится, рассматривая наружный вид собора. Входят рейтеры, вооруженные мечами и копьями; они выстраиваются рядами, спиною к собору и оттесняя толпу к другой стороне. Показываются рейтеры на конях, за ними, как пишет Мусоргский, колымага, сопровождаемая также рейтерами. Из слов Досифея становится ясно, что это везут в ссылку князя Голицына. Входит Марфа. Она сообщает Досифею, что рейтерам велено окружить раскольников в их святом скиту и без пощады убить. Досифей приказывает Марфе взять князя Андрея Хованского; старец наказывает Марфе любить князя, как она любила. Марфа готова “приять от Господа в огне и пламени венец славы вечные!”

Входит Андрей Хованский; он очень взволнован. Он в гневе на Марфу и теперь ищет Эмму. Марфа говорит ему, что рейтеры увезли ее далеко и что скоро она на родине обнимет своего жениха (которого он - Андрей - изгнал). Андрей негодует; он угрожает Марфе собрать стрельцов и казнить ее, изменницу, как он ее называет. Эти угрозы свидетельствуют о том, что Андрей не знает, что случилось, и Марфа рассказывает ему об убийстве его отца и что его самого по всей Москве ищут. Андрей не верит ей и трубит в рог, созывая стрельцов...

За сценой раздается звон большого соборного колокола. Выходят стрельцы; они сами несут орудия своей казни - плахи и секиры. За ними следуют их жены. Андрей видит это. Теперь у него открылись глаза на все, что случилось. “Спаси меня”, - молит он Марфу, и она поспешно его уводит. Идет подготовка к казни стрельцов. Они опускаются перед плахами на колени. В этот момент за сценой слышны грубы “потешных” (петровских) полков. Хор стрельцов и их жен молит о казни их гонителей и о своем спасении. На сцену входят петровские трубачи, за ним Стрешнев в качестве герольда. И в тот момент, когда у стрельцов уже не остается никакой надежды, он объявляет им, что “цари и государи Иван и Петр вам милость шлют: идите в домы ваши и Господа молите за их государское здоровье”. Стрельцы молча встают. К Кремлю направляется Преображенский полк Петра.

ДЕЙСТВИЕ V

Сосновый бор. Скит. Лунная ночь. Оркестровое вступление изображает, по словам композитора, “шум леса в лунную ночь, то усиливающийся, то утихающий, как прибой волн” (из письма Мусоргского к В.В.Стасову от 6 августа 1873 года). Входит задумчивый Досифей; его движения медленны. Он скорбит, сознавая обреченность раскольников и свою ответственность за их судьбу. И вот он призывает сгореть всем на костре за веру свою, только не сдаться врагам. Черноризцы и черноризки выходят из скита и идут к бору; они поют: “Враг человеков, князь мира сего восста!” Приходит Марфа, затем князь Андрей Хованский. После того как Марфа его спасла от петровцев, они помирились. Но сейчас смерть их неизбежна, и Марфа просит Андрея готовиться к ней. Звучат трубы. Андрей стонет - ему тяжко. Марфа решительна - ее не страшит сожжение. Раскольники, преисполненные веры, экстатично поют: “Господи славы, гряди во славу Твою”. Марфа свечою зажигает костер. И когда, пробившись сквозь лесную чащу, на поляну врываются гвардейцы Петра, они видят раскольничьи скиты, объятые пламенем. В костре сгорает и Андрей, которого увлекла с собой в огонь Марфа. В огне умирает со своей паствой и Досифей. Выходят пришлые люди. Они смотрят на костер и скорбят о Руси: “Ох ты, родная матушка Русь... Кто же теперь тебя, родимую утешит, успокоит?..”

Что-то роковое тяготело над Модестом Мусоргским, быть может, самым гениальным русским композитором: ни одна его опера не была им закончена. «Саламбо» так и осталась незавершенной, «Женитьба» была досочинена и оркестрована М. М. Ипполитовым-Ивановым, «Борис Годунов» претерпел две авторские редакции и, тем не менее, должен был быть доработан Н. А. Римским-Корсаковым, а в наше время Д. Д. Шостаковичем; «Сорочинская ярмарка» закончена Ц. А. Кюи. Исключительная по своим художественным достоинствам «Хованщина» - не исключение в этом списке незавершенных творений: ее тоже закончил по авторским материалам (дописал последнее действие и оркестровал оперу) бесконечно заботливый и благородный Н. А. Римский-Корсаков.

«Хованщина» - выдающееся творение не только музыкальное, но и литературное. Либретто этой оперы, в отличие от других опер Мусоргского, не имеет литературного первоисточника и целиком написано самим композитором, причем сделано это в литературном отношении не менее талантливо, чем музыка оперы. Мусоргский заинтересовался периодом стрелецкого восстания и церковного раскола еще в 1870 году, то есть когда работал над «Борисом Годуновым». Написать оперу об этой эпохе в русской истории композитору посоветовал В. В. Стасов, которому Мусоргский и посвятил оперу. Их переписка - бесценный источник сведений о ходе работы над этим шедевром. Композитор делился со Стасовым мельчайшими деталями сюжета, когда разрабатывал его. Вот лишь один пример их переписки: «Вступление к «Хованщине» почти готово, рассвет на восходе солнца красив, довел до того пункта, где донос диктуется, т.е. с маленькою сценкою Шакловитого. Выработка идет изрядная, шесть раз отмеришь и один раз отрежешь: нельзя иначе, таково что-то внутри сидящее подталкивает на строгость. Подчас рванешься, ан нет, стой: внутренний повар говорит, что суп кипит, но на стол подавать рано - жидок будет, может, придется еще какой корешок или соли подкинуть; ну, повар лучше меня свое дело знает: жду. Зато уж попади только суп на стол - зубы съем» (из письма Мусоргского от 2 августа 1873 года).

На сценическую судьбу оперы всегда оказывали сильное влияние идеологические соображения. опера была отклонена дирекцией императорских театров, когда Н. А. Римский-Корсаков, завершив ее, впервые предложил к постановке в 1883 году. Показателен инцидент с нею, о котором рассказывается в мемуарах Марка Рейзена, выдающегося исполнителя партии Досифея. В 1928 году певец гастролировал в Свердловске (ныне Екатеринбург) и должен был петь Досифея в нескольких спектаклях. «Накануне третьего спектакля, все билеты на который были проданы, мне вдруг сообщили, - вспоминает певец, - что «Хованщину» отменили и спектакль будет заменен другим. В дирекции театра мне сообщили, что среди городских и окрестных жителей, оказывается, много староверов. И вот, спектакль, в котором воссоздается одна из страниц истории раскола и одна из центральных фигур которого глава раскольников, для них был источником не только музыкальных эмоций... Слух о «Хованщине» быстро распространился, и на следующий день толпы бородачей потянулись к кассе театра... Дирекция очутилась перед ситуацией, когда едва ли не весь зал оказался закуплен верующими. Вопрос об антирелигиозной пропаганде стоял в те годы остро, в тех глухих местах - в особенности, а тут - какая уж «анти»?.. Почли за благо «Хованщину» на некоторое время из репертуара исключить». Да и в наше время каждая постановка «Хованщины» в России превращается в акт не только художественный, но и в определенной мере политический.

А. Майкапар

Мусоргский не завершил свою последнюю оперу. Остался недописанным финал, не сделана инструментовка. Работу закончил Римский-Корсаков.

Путь сочинения на сцену был сложным по цензурным соображениям. Церковь запрещала изображение на сцене религиозных распрей. После ряда спектаклей на частных и провинциальных сценах с весьма посредственным исполнением состоялась историческая премьера в Московской частной опере Мамонтова (1897, Шаляпин в партии Досифея), сыгравшая большую роль в сценической истории сочинения.

В 1911 году "Хованщина" впервые была поставлена на императорской сцене в Петербурге (дирижер Коутс, режиссер Шаляпин, среди солистов Шаляпин, Ершов, Збруева и др.). В 1913 состоялась парижская премьера оперы силами дягилевской антрепризы в редакции Стравинского и Равеля (дирижер Купер, режиссер Санин).

Сочинение пользуется огромной популярностью во всем мире. Новую редакцию осуществил в 1959 году Шостакович. Среди постановок последних лет спектакли Ковент Гардена (1963), Ла Скала (1967), Венской оперы (1989, дирижер Аббадо), Гамбургской оперы (1994, режиссер Купфер) и другие. В 1995 году была осуществлена новая постановка в Большом театре (дирижер Ростропович, режиссер Покровский).

Е. Цодоков

ЗАПИСЬ ОПЕРЫ В MP3

Князь Иван Хованский, начальник стрельцов……А. Кривченя (бас)
Князь Андрей Хованский, его сын…………………В. Пьявко (тенор)
Князь Василий Голицын……………………………А. Масленников (тенор)
Шакловитый, боярин………………………………В. Нечипайло (баритон)
Досифей, глава раскольников………………………А. Огнивцев (бас)
Марфа, раскольница…………………………………И. Архипова (меццо-сопрано)
Эмма, девушка из Немецкой слободы……………Т. Сорокина (сопрано)
Подъячий……………………………………………………Г. Ефимов (тенор)
Варсонофьев, приближённый Голицына…………Ю. Королёв (бас)
Сусанна, старая раскольница………………………Т. Тугаринова (сопрано)
Кузька, стрелец………………………………………Ю. Григорьев (баритон)
Стрешнев, как герольд Петра………………………А. Федосеев

Хор и оркестр Государственного академического Большого театра. Хормейстер Александр Хазанов. Дирижёр Борис Хайкин

ДИСКОГРАФИЯ:

CD - Le Chant du Monde. Дирижер Хайкин, Иван Хованский (Кривченя), Андрей Хованский (Пьявко), Голицын (Масленников), Досифей (Огнивцев), Марфа (Архипова).

Philips. Дирижер Гергиев, Иван Хованский (Минжилкиев), Андрей Хованский (Галузин), Голицын (Стеблянко), Досифей (Охотников), Марфа (Бородина).

LD. Дирижер Аббадо, Иван Хованский (Гяуров), Андрей Хованский (Атлантов), Голицын (Марусин), Досифей (Бурчуладзе), Марфа (Шемчук).

Иллюстрации:
В. Суриков "Утро стрелецкой казни" 1881 г.
К. Коровин "Сенные девушки князя Хованского". Эскиз костюмов для оперы Мусоргского "Хованщина"

Стрелецкий бунт 1682 года (Московская смута , Хованщина ) - бунт московских стрельцов, в результате которого власть была передана царевне Софии.

Предпосылки бунта

Недовольство стрельцов назревало долгое время в течение царствования Фёдора Алексеевича. Казна была пуста, и жалование стрельцам выплачивалось нерегулярно, с большими задержками. Кроме того, старшие командиры стрелецкого войска - сотники и полковники часто злоупотребляли своим положением: удерживали в свою пользу часть стрелецкого жалования, заставляли стрельцов выполнять хозяйственные работы в своих имениях и т. п.

27 апреля 1682 года царь Фёдор Алексеевич умер, не оставив прямого наследника. Престол должен был перейти к одному из его братьев - 16-летнему Ивану - сыну первой жены Алексея Михайловича, покойной царицы Марии Ильиничны (в девичестве Милославской), или 10-летнему Петру - сыну второй жены Алексея Михайловича, вдовствующей царицы Натальи Кирилловны (в девичестве Нарышкиной). Достигла кульминации борьба между двумя боярскими родами - Милославских - родственников по матери царевича Ивана, и Нарышкиных - родственников Натальи Кирилловны и Петра. От того, кто станет царём, зависело - какой из этих кланов займёт положение ближних бояр - советников царя при принятии важнейших государственных решений и ответственных исполнителей этих решений, распределяющих высшие должности в государстве и распоряжающихся царской казной.

Окончательное решение по вопросу принимала боярская дума. Для большинства бояр, будущее которых зависело от милости или немилости царя, очень важно было угадать, кто из претендентов выиграет, чтобы заранее стать на его сторону. Иван - старший по возрасту, с младенчества был очень болен (как и всё мужское потомство царицы Марии Ильиничны), считалось вероятным, что он вскоре умрёт, и тогда царём всё равно станет Пётр. В этой ситуации большинство боярской думы и патриарх Иоаким склонились в пользу более «перспективного» Петра, и 27 апреля 1682 года (в день смерти Фёдора Алексеевича) Пётр был провозглашён царём.

Для Милославских такой оборот событий означал утрату всех властных перспектив, и умная, энергичная царевна Софья решила воспользоваться недовольством стрельцов, чтобы изменить ситуацию в свою пользу, опираясь на клан Милославских, и на ряд бояр, в том числе князей В. В. Голицына и И. А. Хованского - представителей древнейшей русской аристократии, болезненно воспринимавших возвышение худородных Нарышкиных.

Начало бунта

Эмиссары Милославских стали разжигать недовольство стрельцов, распространяя среди них слухи, что теперь, под властью Нарышкиных, их ждут ещё большие притеснения и лишения. Среди стрельцов участились случаи неповиновения начальству, и нескольких стрелецких командиров, пытавшихся восстановить дисциплину, стрельцы втащили на колокольню и сбросили наземь.

15 мая разнёсся слух, что в Кремле Нарышкины задушили царевича Ивана. Ударил набатный колокол и стрельцы многих полков бросились с оружием в Кремль, смяли немногочисленную охрану из царской дворни и заполнили Соборную площадь перед дворцом. На Красное крыльцо вышли царица Наталья Кирилловна, державшая за руки царя Петра и царевича Ивана, патриарх и несколько бояр, не побоявшихся встретить опасность лицом. Среди стрельцов произошло замешательство: царевич Иван был жив и невредим, на расспросы стрельцов отвечал: «Меня никто не изводит, и жаловаться мне не на кого». Действия стрельцов, в таком случае, не имели оправдания и могли расцениваться как бунт. В это время князь Михаил Долгоруков, сын высшего стрелецкого начальника кн. Ю. А. Долгорукого стал кричать на стрельцов, обвиняя их в воровстве , измене и угрожая суровой расправой. Это взорвало накалённую до предела толпу, стрельцы поднялись на крыльцо и сбросили Долгорукого на подставленные копья, после чего кровопролитие пошло по нарастающей: следующей жертвой стал боярин Артамон Матвеев - общепризнанный лидер клана Нарышкиных. Стрельцы ворвались во внутренние покои дворца, убили нескольких бояр, в том числе брата царицы Афанасия Кирилловича Нарышкина, князя Григория Григорьевича Ромодановского, боярина Языкова, начальника посольского приказа Лариона Иванова. Стрельцы разыскивали другого брата царицы - Ивана Кирилловича Нарышкина, но в тот день не нашли его, он скрывался в покоях своей сестры. В городе также происходили убийства бояр и стрелецких начальников в том числе боярина стрелецкого приказа кн. Ю. А. Долгорукого, который был стар, болен и из дома не выходил, его убили из опасения мести за сына Михаила. Стрельцы расставили в Кремле свои караулы, которые не должны были никого ни впускать, ни выпускать.

Фактически все обитатели Кремля, включая царскую семью, оказались заложниками мятежников.

На следующий день стрельцы вновь пришли в Кремль, требуя выдачи Ивана Нарышкина, угрожая, в противном случае, перебить всех бояр. Софья и бояре оказали на Наталью Кирилловну сильное давление: «Брату твоему не отбыть от стрельцов; не погибать же нам всем за него!». Иван Нарышкин был выдан, подвергнут пытке и казнён. Отец царицы - престарелый Кирилл Полуэктович Нарышкин по настоянию стрельцов был пострижен в монахи и выслан в Кирилло-Белозерский монастырь.

Бессудные расправы над боярами и стрелецкими командирами продолжались до 18 мая. Одной из последних жертв стрельцов стал немец лекарь фон Гаден. Его обвинили в отравлении царя Фёдора Алексеевича. Не помогло и заступничество вдовы покойного царя, царицы Марфы, свидетельствовавшей, что фон Гаден на её глазах отведывал все снадобья, которые давал больному царю.

Государственная власть была уничтожена: царём номинально оставался малолетний Пётр, царица Наталья Кирилловна - регентшей, но никакого дееспособного правительства у них не было: все их родственники и сторонники были либо перебиты, либо бежали из Москвы, спасаясь от стрельцов.

19 мая выборные от стрелецких полков подали царю челобитную (формально - просьбу, а фактически - ультимативное требование) выплатить всю задолженность по жалованию, которая составила по их расчётам 240 000 рублей. Таких денег в казне не было, тем не менее приходилось это требование удовлетворить, и Софья (ещё не располагавшая никакими формальными полномочиями) распорядилась собирать для этого деньги по всей стране и переплавлять на деньги золотую и серебряную посуду царской столовой.

23 мая стрельцы подали новую челобитную, чтобы помимо Петра царём (притом старшим) был назван ещё и царевич Иван, а 29 мая была подана ещё одна челобитная, чтобы ввиду малолетства царей, царевна Софья Алексеевна была правительницей (регентшей). Эти требования стрельцов, отвечавшие, главным образом, интересам клана Милославских, очевидно, были им подсказаны сторонниками Софьи, а в усилении Милославских, и ниспровержении Нарышкиных стрельцы видели для себя некоторые гарантии от мести последних. Патриарх и боярская дума выполнили требования стрельцов.

Стрельцы оказались господами положения, диктовавшими свою волю правительству, но чувствовали себя неуверенно, понимая, что как только они уйдут из Кремля их власть закончится, и тогда ничего хорошего ждать от правительства им не придётся. Стремясь обезопасить себя от возможных преследований в будущем стрельцы подают правительнице новую челобитную-ультиматум, согласно которой все действия стрельцов 15-18 мая, включая убийства бояр, должны быть признаны правительством правомочными, отвечающими интересам государства и царской фамилии, впредь не влекущими преследований стрельцов, в знак чего на Лобном месте должен быть установлен памятный столб, на котором должны быть вырезаны имена всех воров -бояр, истреблённых стрельцами, с перечислением их провинностей и злоупотреблений (действительных или надуманных). Правительство было вынуждено выполнить эти унизительные требования. Софья, пришедшая к власти на стрелецких копьях, теперь ощутила всё их неудобство.

Хованщина

Высшим стрелецким начальником Софья назначила князя И. А. Хованского, популярного среди стрельцов, и сторонника Милославских. Софья надеялась, что Хованский утихомирит стрельцов, но тот, видимо, решил играть свою игру. Он потакал стрельцам во всём и, опираясь на них, пытался оказывать давление на правительницу, уверяя её: «Когда меня не станет, то в Москве будут ходить по колена в крови.» Стрельцы продолжали контролировать Кремль под предлогом его охраны, сохраняя за собой возможность выдвижения новых унизительных и разорительных требований к правительству. Это время и получило в русской истории название Хованщина .

В это время, почувствовав слабость правительства, старообрядцы, подвергавшиеся до той поры жестоким преследованиям со стороны царской власти, решили, что наступил их час. Их активисты собрались в Москве из дальних скитов и проповедовали в стрелецких полках возврат к старой вере. Эти претензии были с энтузиазмом поддержаны Хованским, который нашёл в этом ещё один рычаг давления на правительство. Но ни стрелецкий начальник Хованский, ни правительница Софья, при всём желании, не могли решать этот вопрос, находившийся в компетенции церкви - патриарха и архиереев. Церковь же, долгое время проводившая в жизнь реформы патриарха Никона, не могла теперь от них отказаться, не утратив полностью свой авторитет в глазах народа. Заодно с патриархом была и Софья, для которой возврат к старой вере означал признание неправоты её отца, царя Алексея Михайловича, и брата, царя Фёдора Алексеевича, поддерживавших новый обряд.

Для разрешения спора старообрядцы предлагали открытый теологический диспут между апологетами новой и старой веры, который должен быть проведён на Красной площади в присутствии всего народа. Старообрядцы полагали, что перед лицом народа все ереси и неправды никонианские станут очевидными, все увидят и признают истину старой веры. В действительности же различия между новым и старым обрядами касались многочисленных деталей литургии, и орфографии написания религиозных текстов. Смысл этих различий был понятен лишь профессиональным священнослужителям, да и то не всем, а только наиболее образованным из них (см. Старообрядчество).

За идею диспута ухватился Хованский и стал добиваться проведения её в жизнь. Патриарх возражал против проведения диспута на площади, понимая, что победа в нём будет зависеть не от аргументов и логики, а от симпатий толпы, изначально настроенной против власти и поддерживаемой ею официальной церкви. Патриарх предлагал провести диспут в Грановитой палате Кремля, где не может поместиться много простонародья, и ему составят значительный противовес патриаршья свита, царская дворня, бояре и стража. Софья активно вмешалась в этот спор на стороне патриарха, выразив желание присутствовать на диспуте вместе с царевнами - своими сёстрами и тётками, а им, как девицам, по строгим понятиям того времени, появляться на площади было зазорно . Хованский и старообрядцы после долгих пререканий согласились, в конце-концов, на Грановитую палату, и 5 июля диспут о вере состоялся. Официальную церковь представлял патриарх Иоаким, старообрядческую - Никита Пустосвят. Спор свёлся ко взаимному обвинению сторон в ереси и невежестве и, в конце-концов, к ругани и чуть ли не к драке. Старообрядцы покинули Кремль с поднятой головой и на Красной площади объявили всенародно о своей полной победе. А в это время в Грановитой палате правительница заявила представителям стрельцов:

В этих словах содержалась неприкрытая угроза: покинув Москву, и освободившись от опеки стрельцов, правительство могло объявить созыв дворянского ополчения - силы, способной подавить стрельцов. Стрельцы отступились от старообрядцев, обвинив их в смуте и желании восстановить их против царей, а вечером этого же дня расправились с Никитой Пустосвятом, обезглавив его. Хованский едва успел спасти остальных старообрядцев, которым он ранее гарантировал безопасность. После этого случая Софья больше не рассчитывала на помощь Хованского и рассматривала его, как одного из главных своих противников.

Зависимое от стрельцов положение правительства продолжалось до середины августа, пока Софья не нашла способа привести в исполнение свою угрозу. 19 августа должен был состояться крестный ход в Донском монастыре, в котором по обычаю должны были принимать участие цари. Воспользовавшись этим царская семья в полном составе (оба царя, обе вдовствующие царицы - Наталья и Марфа, и восемь царевен - две тётки и шесть сестёр царей, в том числе, правительница Софья) под конвоем царских стольников выехала, якобы в монастырь, но по дороге свернула в Коломенское - подмосковное имение царской семьи, откуда они по просёлкам, в объезд Москвы к 14 сентября добрались до села Воздвиженского на Ярославской дороге, в нескольких верстах от Троице-Сергиевого монастыря, который был выбран в качестве царской резиденции на время противостояния со стрельцами. Сюда же собрались остатки боярской думы и царской дворни. Эти маневры встревожили стрельцов. Князь Хованский с сыном Андреем отправились в Воздвиженское договариваться с правительницей, но в Пушкине, где они заночевали по дороге, были схвачены сильным отрядом царских стольников, и 17 сентября (день рождения Софьи) привезены в Воздвиженское, как пленники. Здесь, у околицы, в присутствии нескольких бояр отцу и сыну было зачитано обвинение в намерении погубить царей и самим завладеть престолом, и смертный приговор, который был тут же приведён в исполнение. Софья же перенесла свою ставку в Троицу и стала собирать ополчение.

Конец бунта

Лишившись своего лидера, стрельцы потеряли всякую способность действовать сколь-нибудь решительно. Они посылали правительнице одну челобитную за другой, в которых просили Софью не лишать их своей милости и обещали служить ей верой и правдой, не щадя живота . Они выдали в Троицу младшего сына Хованского - Ивана, который, впрочем, не был казнён, а отправлен в ссылку. Наконец, в октябре стрельцы прислали челобитную, в которой признавали свои действия 15-18 мая преступными, умоляли царей о помиловании, и сами просили царского указа о сносе памятного столба на Лобном месте, который в своё время был воздвигнут по их требованию, как гарантия от преследований. Софья обещала стрельцам прощение, казнив только выданного стрельцами ближайшего помощника Хованского - Алексея Юдина. Начальником стрелецкого приказа был назначен думный дьяк Ф. Л. Шакловитый, который твёрдой рукой восстановил в стрелецком войске порядок и дисциплину, обходясь, в основном, без репрессий, но когда в полку Бохина возник рецидив смуты, четверо стрельцов, признанных зачинщиками, были немедленно казнены.

В начале ноября царский двор вернулся в Москву, только царица Наталья Кирилловна сочла небезопасным для себя и сына оставаться в Кремле, где всё было под контролем Милославских, и предпочла жить в загородной резиденции Алексея Михайловича - селе Преображенском, под охраной верных ей людей. Царь Пётр тоже жил там, приезжая в Москву только для участия в церемониях, на которых его присутствие было необходимо.

Режим правления Софьи Алексеевны при номинальном царствовании Петра I и Ивана V, установленный в результате стрелецкого бунта, продлился 7 лет, до сентября 1689 года, когда в результате обострения конфронтации между повзрослевшим Петром и Софьей последняя была отстранена от власти.