Сапгир приключения кубарика и томатика. Кубарик и Томатик,или Весёлая математика

Все – от мала до велика – боялись царя, а сам он боялся только одного – старости.

Целыми днями сидел царь в своих покоях и рассматривал себя в зеркале.

Заметит седой волос – подкрасит краской. Заметит морщинку – разгладит рукой.

«Нельзя мне стареть, – думает царь. – Сейчас все меня боятся, никто перечить не смеет. А сделаюсь старым и дряхлым – народ сразу перестанет меня слушаться. Как я с ним тогда управлюсь?» И, чтобы никогда не вспоминать о старости, приказал царь убивать всех стариков.

Чуть только поседеет голова у человека, тут ему и конец. Царские стражники с топорами и секирами хватают его, ведут на площадь и рубят ему голову.

Со всех концов страны приходили к царю женщины и дети, юноши и девушки – все приносили царю богатые подарки, все проливали горькие слезы, все молили царя пощадить их отцов и мужей.

Наконец надоело царю слушать каждый день жалобы. Позвал он своих гонцов и велел им по всем городам и сёлам, на всех дорогах и площадях объявить народу о своей великой милости.

Оседлали гонцы коней и разъехались в разные стороны, а всех дорогах и улицах, на всех перекрёстках и площадях трубили они в трубы и громко выкрикивали:

– Слушайте все! Слушайте все! Царь дарует вам свою милость. Кто достанет со дна озера золотой кувшин, тот спасёт жизнь своего отца, а кувшин получит в награду. Такова царская милость! А кто не сможет достать кувшин, тот и отца не спасёт и сам голову потеряет. Такова царская милость!

Не успели гонцы объехать и половину страны, как стали сходиться и съезжаться к озеру храбрые юноши.

Берег озера был обрывистый, и с высоты его, сквозь чистую, прозрачную воду, ясно виден был прекрасный золотой кувшин с тонким горлышком, с узорной резьбой, с выгнутой ручкой.

И вот прошло девяносто девять дней.

Девяносто девять храбрецов пытали своё счастье.

Девяносто девять голов отрубил жестокий царь, потому что никто не мог достать кувшин со дна озера, – точно его заколдовал кто. Сверху посмотреть – кувшин всякому виден, а в воде – никто найти его не может.

А в то самое время, в той самой стране жил юноша по имени Аскер. Очень любил Аскер своего отца, и, когда увидел он, что отец становится стар, что на лице его появляются морщины, а волосы становятся серыми от седины, увёл Аскер отца далеко в горы, в глухое ущелье, построил там хижину и в этой хижине спрятал своего старика.

Каждый день, когда солнце уходило за горы, юноша тайком пробирался в ущелье и приносил отцу еду. Вот однажды пришёл Аскер в ущелье, сел возле отца и задумался.

– Какая забота у тебя на сердце, дитя моё? – спросил старик. – Может, наскучило тебе каждый день ходить сюда?

– Нет, отец, – ответил юноша, – чтобы видеть тебя здоровым и невредимым, я готов трижды в день ходить через эти горы. Другая забота у меня на сердце. Ни днём ни ночью не выходит у меня из головы царский кувшин. Сколько ни думаю я, никак не могу понять, почему это, когда с берега смотришь в прозрачную воду, кувшин виден так ясно, что кажется, протяни только руку – и он твои.

А стоит кому-нибудь прыгнуть в воду, вода сразу мутнеет и кувшин точно сквозь дно проваливается, словно и не было его.

Старик молча выслушал сына и задумался.

– Скажи мне, сын мой, – сказал наконец старик, – не стоит ли на берегу озера, в том месте, откуда виден кувшин, какое-нибудь дерево?

– Да, отец, – сказал юноша, – на берегу стоит большое, раскидистое дерево.

– А вспомни-ка хорошенько, – снова спросил старик, – не в тени ли дерева виден кувшин?

– Да, отец, – сказал юноша, – от дерева падает на воду широкая тень, и как раз в этой тени стоит кувшин.

– Ну, так слушай меня, сын мой, – сказал старик. – Взберись на это дерево, и ты найдёшь среди его веток царский кувшин. А тот кувшин, который виден в воде, – это только его отражение.

Быстрей стрелы помчался юноша к царю.

– Ручаюсь головой, – закричал он, – я достану твой кувшин, милостивый царь!

Засмеялся царь.

– Только твоей головы мне и не хватает для ровного счёта. Девяносто девять голов я уже отрубил – твоя будет сотой.

– Может, так, а может, и не так, – ответил юноша. – Но боюсь я, что на этот раз не сравнять тебе счёта.

– Что ж, попытай своё счастье, – сказал царь и приказал слугам поострей наточить секиру.

А юноша пошёл к берегу и, не задумываясь, полез на дерево, которое росло над самым обрывом.

Народ, собравшийся на берегу, так и ахнул от удивления.

– Аллах да помилует его! Верно, от страха он лишился рассудка! – говорили одни.

– Может быть, он с дерева хочет прыгнуть в воду, – говорили другие.

А юноша тем временем взобрался на самую вершину и там среди ветвей нашёл золотой кувшин – с тонким горлышком, с узорной резьбой, с выгнутой ручкой.

Только висел кувшин на дереве вверх дном, чтобы всем казалось, что стоит он в воде, как и подобает, вверх горлышком.

Снял юноша кувшин с дерева и принёс его царю.

Царь так и развёл руками.

– Ну, – говорит, – не ждал я от тебя такого ума. Неужто ты сам додумался, как достать кувшин?

– Нет, – сказал юноша, – я бы сам не додумался. Но у меня есть старик отец, которого я укрыл от твоих милостивых глаз, он-то и догадался, где спрятан кувшин. А я только послушался его совета.

Задумался царь.

– Видно, старики умнее молодых, – сказал он, – если один старик угадал то, чего не могли угадать девяносто девять юношей.

С тех самых пор в той стране никто пальцем не смеет тронуть стариков, все чтят их седины и мудрость, а когда встречают старого человека на пути, уступают ему дорогу и низко кланяются.

Нельзя мне стареть, – думает царь. – Сейчас все меня боятся, никто перечить не смеет. А сделаюсь старым и дряхлым – народ сразу перестанет меня слушаться. Как я с ним тогда управлюсь?"Кто скажет, было то или не было, только верно, что жил на свете хитрый и жестокий царь.

В жизни своей ни с кем не обошёлся он по-хорошему, не было такого человека, которого бы он пожалел, не было такой собаки, которую бы он приласкал.

Все – от мала до велика – боялись царя, а сам он боялся только одного – старости.

Целыми днями сидел царь в своих покоях и рассматривал себя в зеркале.

Заметит седой волос – подкрасит краской. Заметит морщинку – разгладит рукой.

«Нельзя мне стареть, – думает царь. – Сейчас все меня боятся, никто перечить не смеет. А сделаюсь старым и дряхлым – народ сразу перестанет меня слушаться. Как я с ним тогда управлюсь?» И, чтобы никогда не вспоминать о старости, приказал царь убивать всех стариков.

Чуть только поседеет голова у человека, тут ему и конец. Царские стражники с топорами и секирами хватают его, ведут на площадь и рубят ему голову.

Со всех концов страны приходили к царю женщины и дети, юноши и девушки – все приносили царю богатые подарки, все проливали горькие слезы, все молили царя пощадить их отцов и мужей.

Наконец надоело царю слушать каждый день жалобы. Позвал он своих гонцов и велел им по всем городам и сёлам, на всех дорогах и площадях объявить народу о своей великой милости.

Оседлали гонцы коней и разъехались в разные стороны, а всех дорогах и улицах, на всех перекрёстках и площадях трубили они в трубы и громко выкрикивали:

– Слушайте все! Слушайте все! Царь дарует вам свою милость. Кто достанет со дна озера золотой кувшин, тот спасёт жизнь своего отца, а кувшин получит в награду. Такова царская милость! А кто не сможет достать кувшин, тот и отца не спасёт и сам голову потеряет. Такова царская милость!

Не успели гонцы объехать и половину страны, как стали сходиться и съезжаться к озеру храбрые юноши.

Берег озера был обрывистый, и с высоты его, сквозь чистую, прозрачную воду, ясно виден был прекрасный золотой кувшин с тонким горлышком, с узорной резьбой, с выгнутой ручкой.

И вот прошло девяносто девять дней.

Девяносто девять храбрецов пытали своё счастье.

Девяносто девять голов отрубил жестокий царь, потому что никто не мог достать кувшин со дна озера, – точно его заколдовал кто. Сверху посмотреть – кувшин всякому виден, а в воде – никто найти его не может.

А в то самое время, в той самой стране жил юноша по имени Аскер. Очень любил Аскер своего отца, и, когда увидел он, что отец становится стар, что на лице его появляются морщины, а волосы становятся серыми от седины, увёл Аскер отца далеко в горы, в глухое ущелье, построил там хижину и в этой хижине спрятал своего старика.

Каждый день, когда солнце уходило за горы, юноша тайком пробирался в ущелье и приносил отцу еду. Вот однажды пришёл Аскер в ущелье, сел возле отца и задумался.

– Какая забота у тебя на сердце, дитя моё? – спросил старик. – Может, наскучило тебе каждый день ходить сюда?

– Нет, отец, – ответил юноша, – чтобы видеть тебя здоровым и невредимым, я готов трижды в день ходить через эти горы. Другая забота у меня на сердце. Ни днём ни ночью не выходит у меня из головы царский кувшин. Сколько ни думаю я, никак не могу понять, почему это, когда с берега смотришь в прозрачную воду, кувшин виден так ясно, что кажется, протяни только руку – и он твои.

А стоит кому-нибудь прыгнуть в воду, вода сразу мутнеет и кувшин точно сквозь дно проваливается, словно и не было его.

Старик молча выслушал сына и задумался.

– Скажи мне, сын мой, – сказал наконец старик, – не стоит ли на берегу озера, в том месте, откуда виден кувшин, какое-нибудь дерево?

– Да, отец, – сказал юноша, – на берегу стоит большое, раскидистое дерево.

– А вспомни-ка хорошенько, – снова спросил старик, – не в тени ли дерева виден кувшин?

– Да, отец, – сказал юноша, – от дерева падает на воду широкая тень, и как раз в этой тени стоит кувшин.

– Ну, так слушай меня, сын мой, – сказал старик. – Взберись на это дерево, и ты найдёшь среди его веток царский кувшин. А тот кувшин, который виден в воде, – это только его отражение.

Быстрей стрелы помчался юноша к царю.

– Ручаюсь головой, – закричал он, – я достану твой кувшин, милостивый царь!

Засмеялся царь.

– Только твоей головы мне и не хватает для ровного счёта. Девяносто девять голов я уже отрубил – твоя будет сотой.

– Может, так, а может, и не так, – ответил юноша. – Но боюсь я, что на этот раз не сравнять тебе счёта.

– Что ж, попытай своё счастье, – сказал царь и приказал слугам поострей наточить секиру.

А юноша пошёл к берегу и, не задумываясь, полез на дерево, которое росло над самым обрывом.

Народ, собравшийся на берегу, так и ахнул от удивления.

– Аллах да помилует его! Верно, от страха он лишился рассудка! – говорили одни.

– Может быть, он с дерева хочет прыгнуть в воду, – говорили другие.

А юноша тем временем взобрался на самую вершину и там среди ветвей нашёл золотой кувшин – с тонким горлышком, с узорной резьбой, с выгнутой ручкой.

Только висел кувшин на дереве вверх дном, чтобы всем казалось, что стоит он в воде, как и подобает, вверх горлышком.

Снял юноша кувшин с дерева и принёс его царю.

Царь так и развёл руками.

– Ну, – говорит, – не ждал я от тебя такого ума. Неужто ты сам додумался, как достать кувшин?

– Нет, – сказал юноша, – я бы сам не додумался. Но у меня есть старик отец, которого я укрыл от твоих милостивых глаз, он-то и догадался, где спрятан кувшин. А я только послушался его совета.

Задумался царь.

– Видно, старики умнее молодых, – сказал он, – если один старик угадал то, чего не могли угадать девяносто девять юношей.

С тех самых пор в той стране никто пальцем не смеет тронуть стариков, все чтят их седины и мудрость, а когда встречают старого человека на пути, уступают ему дорогу и низко кланяются.

Золотой кувшин

Нельзя мне стареть, – думает царь. – Сейчас все меня боятся, никто перечить не смеет. А сделаюсь старым и дряхлым – народ сразу перестанет меня слушаться. Как я с ним тогда управлюсь?"Кто скажет, было то или не было, только верно, что жил на свете хитрый и жестокий царь.

В жизни своей ни с кем не обошёлся он по-хорошему, не было такого человека, которого бы он пожалел, не было такой собаки, которую бы он приласкал.

Все – от мала до велика – боялись царя, а сам он боялся только одного – старости.

Целыми днями сидел царь в своих покоях и рассматривал себя в зеркале.

Заметит седой волос – подкрасит краской. Заметит морщинку – разгладит рукой.

«Нельзя мне стареть, – думает царь. – Сейчас все меня боятся, никто перечить не смеет. А сделаюсь старым и дряхлым – народ сразу перестанет меня слушаться. Как я с ним тогда управлюсь?» И, чтобы никогда не вспоминать о старости, приказал царь убивать всех стариков.

Чуть только поседеет голова у человека, тут ему и конец. Царские стражники с топорами и секирами хватают его, ведут на площадь и рубят ему голову.

Со всех концов страны приходили к царю женщины и дети, юноши и девушки – все приносили царю богатые подарки, все проливали горькие слезы, все молили царя пощадить их отцов и мужей.

Наконец надоело царю слушать каждый день жалобы. Позвал он своих гонцов и велел им по всем городам и сёлам, на всех дорогах и площадях объявить народу о своей великой милости.

Оседлали гонцы коней и разъехались в разные стороны, а всех дорогах и улицах, на всех перекрёстках и площадях трубили они в трубы и громко выкрикивали:

– Слушайте все! Слушайте все! Царь дарует вам свою милость. Кто достанет со дна озера золотой кувшин, тот спасёт жизнь своего отца, а кувшин получит в награду. Такова царская милость! А кто не сможет достать кувшин, тот и отца не спасёт и сам голову потеряет. Такова царская милость!

Не успели гонцы объехать и половину страны, как стали сходиться и съезжаться к озеру храбрые юноши.

Берег озера был обрывистый, и с высоты его, сквозь чистую, прозрачную воду, ясно виден был прекрасный золотой кувшин с тонким горлышком, с узорной резьбой, с выгнутой ручкой.

И вот прошло девяносто девять дней.

Девяносто девять храбрецов пытали своё счастье.

Девяносто девять голов отрубил жестокий царь, потому что никто не мог достать кувшин со дна озера, – точно его заколдовал кто. Сверху посмотреть – кувшин всякому виден, а в воде – никто найти его не может.

А в то самое время, в той самой стране жил юноша по имени Аскер. Очень любил Аскер своего отца, и, когда увидел он, что отец становится стар, что на лице его появляются морщины, а волосы становятся серыми от седины, увёл Аскер отца далеко в горы, в глухое ущелье, построил там хижину и в этой хижине спрятал своего старика.

Каждый день, когда солнце уходило за горы, юноша тайком пробирался в ущелье и приносил отцу еду. Вот однажды пришёл Аскер в ущелье, сел возле отца и задумался.

– Какая забота у тебя на сердце, дитя моё? – спросил старик. – Может, наскучило тебе каждый день ходить сюда?

– Нет, отец, – ответил юноша, – чтобы видеть тебя здоровым и невредимым, я готов трижды в день ходить через эти горы. Другая забота у меня на сердце. Ни днём ни ночью не выходит у меня из головы царский кувшин. Сколько ни думаю я, никак не могу понять, почему это, когда с берега смотришь в прозрачную воду, кувшин виден так ясно, что кажется, протяни только руку – и он твои.

А стоит кому-нибудь прыгнуть в воду, вода сразу мутнеет и кувшин точно сквозь дно проваливается, словно и не было его.

Старик молча выслушал сына и задумался.

– Скажи мне, сын мой, – сказал наконец старик, – не стоит ли на берегу озера, в том месте, откуда виден кувшин, какое-нибудь дерево?

– Да, отец, – сказал юноша, – на берегу стоит большое, раскидистое дерево.

– А вспомни-ка хорошенько, – снова спросил старик, – не в тени ли дерева виден кувшин?

– Да, отец, – сказал юноша, – от дерева падает на воду широкая тень, и как раз в этой тени стоит кувшин.

– Ну, так слушай меня, сын мой, – сказал старик. – Взберись на это дерево, и ты найдёшь среди его веток царский кувшин. А тот кувшин, который виден в воде, – это только его отражение.

Быстрей стрелы помчался юноша к царю.

– Ручаюсь головой, – закричал он, – я достану твой кувшин, милостивый царь!

Засмеялся царь.

– Только твоей головы мне и не хватает для ровного счёта. Девяносто девять голов я уже отрубил – твоя будет сотой.

– Может, так, а может, и не так, – ответил юноша. – Но боюсь я, что на этот раз не сравнять тебе счёта.

– Что ж, попытай своё счастье, – сказал царь и приказал слугам поострей наточить секиру.

А юноша пошёл к берегу и, не задумываясь, полез на дерево, которое росло над самым обрывом.

Народ, собравшийся на берегу, так и ахнул от удивления.

– Аллах да помилует его! Верно, от страха он лишился рассудка! – говорили одни.

– Может быть, он с дерева хочет прыгнуть в воду, – говорили другие.

А юноша тем временем взобрался на самую вершину и там среди ветвей нашёл золотой кувшин – с тонким горлышком, с узорной резьбой, с выгнутой ручкой.

Только висел кувшин на дереве вверх дном, чтобы всем казалось, что стоит он в воде, как и подобает, вверх горлышком.

Снял юноша кувшин с дерева и принёс его царю.

Царь так и развёл руками.

– Ну, – говорит, – не ждал я от тебя такого ума. Неужто ты сам додумался, как достать кувшин?

– Нет, – сказал юноша, – я бы сам не додумался. Но у меня есть старик отец, которого я укрыл от твоих милостивых глаз, он-то и догадался, где спрятан кувшин. А я только послушался его совета.

Задумался царь.

– Видно, старики умнее молодых, – сказал он, – если один старик угадал то, чего не могли угадать девяносто девять юношей.

С тех самых пор в той стране никто пальцем не смеет тронуть стариков, все чтят их седины и мудрость, а когда встречают старого человека на пути, уступают ему дорогу и низко кланяются.

Золотой Кувшин Королькова сказка для детей

В некотором царстве, за тридевять земель, в в тридесятом государстве жил-был царь. Царство у него было небогатое. Но жили люди там долго - по сто лет и более. Царь же был у них недалёкого ума. Однажды он говорит:
- Это много - по стольку крестьянам жить. Какая от них польза? Приказываю: как семьдесят пять лет старику или старухе исполнится, везти в лес и там бросать. И не давать им ни хлеба, ни воды! Так старые люди помирали без времени. Жил в то время один бедный-пребедный крестьянин. У него было семеро детей. Всех их он вырастил, дочерей замуж отдал, сыновей женил. А сам с меньшим сыном остался. Звали сына Митрофан. Он так любил старика,что души в нём не чаял. Вот пришло время везти отца в лес, чтобы он там С голоду умер. Всю ночь не спал Митрофан: всё думал, как отца от смерти спасти. И вот что придумал. Запряг лошадь, посадил отца на телегу, положил ему хлеба, соли, кувшин для воды. И взял с собой железную лопату. Заехал в лес. Вырыл там землянку для отца, оставил ему пропитание и сказал: - Ты никому не показывайся, а я буду тебя кормить и поить. Каждую неделю возил Митрофан отцу пищу. Тот был очень рад. Сидит - разговаривает с сыном: - Что там, сынок, нового на белом свете? - Да вот, батя, какой случай! Пошёл царь со своей свитой купаться и увидел на дне пруда золотой кувшин. Теперь объявлен нам приказ: кто золотой кувшин достанет - того царь наградит, а кто не достанет - того казнит. Однако кто ни нырял, никто не достал. Подходит мой черёд нырять за кувшином. Вот горе какое! Старик говорит: - Пойди, сынок, к тому пруду, погляди издали: есть ли деревья около пруда? Митрофан пошёл к пруду, поглядел издали. Приходит и говорит: -Батюшка, в три ряда деревья вокруг пруда стоят. -Ну так Ступай к царю и скажи, что ты кувшин достанешь. Только знай, что кувшин тот не в ПРУДУ» а на дереве. Это царь его отражение в воде видел. Объявил Митрофан, что кувшин тот достанет. Пошёл к пруду, глядит, а кувшин, верно, висит на ветви высокого дуба. Достал он кувшин, приносит царю. Хотел царь его наградить, а вельможам завидно. Говорят: - Пускай он ещё одну задачу решит. У тебя, батюшка-царь, есть две лошади, которых отличить нельзя. Обе они одной масти. Прикажи вывести их, пусть он узнает, какая лошадь старше, какая младше. Вот приходит Митрофан к отцу и говорит: - Батя, не даёт царь мне, что обещал. Говорит: укажи сначала, какая из двух лошадей одной масти старше, а какая моложе? Не угадаю - беда будет. А старик отвечает: - Никакой беды, сынок, не будет. Иди к конюшне, стань поодаль, близко не подходи. Как выведут лошадей конюхи, ты гляди: какая лошадь будет идти степенным, тихим шагом, только головой помахивать, та старше годами, а молодая будет рваться и взбрыкивать, спешить к ней. Пошёл утром Митрофан на конный двор, стал поодаль и глядит. Выводят конюхи двух лошадей - обе одной масти, не отличишь. Только одна лошадь идёт шагом, головой помахивает, а другая пляшет, рвётся, на дыбы становится. Царь спрашивает Митрофана: -Ну, говори, какая лошадь старше? Митрофан указывает: -Вон та старше, а эта моложе. -Молодец, - говорит царь, - узнал. Хотел уже его одарить, а вельможи говорят: - Если он такой умный, пусть ещё задачу разгадает. Отрежем от дерева два одинаковых круга, кору с них снимем. Пусть он скажет - какой круг от корня, какой от макушки? Приходит Митрофан к отцу. Рассказывает: - Так вот и так. Отрежут от дерева два крута одинаковые, кору с них снимут. Должен я yгaдать: какой круг от корня, какой от макушки. Отец говорит: - Это, сынок, дело простое. Надо их только на воду положить. Какой круг от макушки, тот будет на воде лежать ровно, а какой от корня будет вроде покачиваться и на лежачую соломинку в воду погрузится. Митрофан так и сделал. Взял оба круга, бросил их на воду, посмотрел и говорит: - Вот этот от макушки, а этот от корня. - Угадал! - удивился царь. Говорит Митрофану: - Вот тебе награда - две десятины земли да десятина леса. Тебе и твоим детям навсегда. Ho только скажи: сам ты догадался или тебе кто-то! подсказал? Митрофан говорит: -Не вели казнить, а вели миловать. Правду скажу. -Говори! Ничего не будет плохого. -Меня научил отец. Я его не бросил умирать в лесу, а в землянке схоронил, кормлю и пою его! там. Сию же минуту отдал царь приказ, чтобы стариков и старух больше в лес не возить. Чтобы они молодых уму-разуму учили, а им за это будет почёт и уважение.