Изменения в грамматическом строе языка. Исторические изменения в грамматике

Исторические изменения происходят во всех сторонах грамматического строя языка. В частности, на протяжении истории наблюдается возникновение новых грамматических категорий или отдельных новых граммем.

Пример появления новой категории — возникновение категории определенности/неопределенности в романских и германских языках. В древнейшую пору ни этой категории, ни ее «носителя» — артикля в этих языках еще не было.

Постепенно, однако, расширялось употребление указательного местоимения `тот`, и одновременно шел процесс «угасания» его лексического значения. Из слова, специально подчеркивавшего частную предметную отнесенность существительного, оно превращалось в грамматический показатель определенности, в артикль, способный выступать уже и в случае общей предметной отнесенности. Латинское сочетание ilte canis еще значило `та собака`, развившаяся из него французская форма le chien уже значит `(определенная) собака`, а нередко и `собака как общее понятие`. Вслед за определенным артиклем появляется и неопределенный (tin chien `одна собака` → `неопределенная, какая-то собака` и, наконец, → `всякая собака`).

Пример пополнения уже существующей грамматической категории новой граммемой — развитие будущего времени в ряде языков. Специальные формы для выражения будущего появляются, как правило, на довольно поздней ступени. Они могут возникать как переосмысление форм, выражавших желательность или долженствование. Таково английское будущее время со вспомогательными глаголами will (букв, `хочу`) и shall (букв, `должен`), отчасти сохраняющее модальную окраску, сербское, болгарское и румынское будущее время, развившееся из сочетаний с глаголом, значившим `хочу`, западнороманское (типа фр. `faitnerai `буду любить`), восходящее к народно-латинским конструкциям типа amare habeo `имею любить` и т. д.

Другой путь — переосмысление образований со значением начала, становления (немецкое будущее время cwerden букв, `становиться`, русск. буду, первоначально значившее `стану`) или с видовым значением завершенности (русское будущее время типа напишу есть по форме настоящее время совершенного вида).

Ясно, что с появлением новой граммемы происходит большее или меньшее изменение всей грамматической категории в целом. Так, с возникновением будущего времени меняется сфера употребления и соответственно объем содержания настоящего.

Противоположные процессы — это отмирание отдельных граммем и целых грамматических категорий.

Примером утраты отдельных граммем могут служить исчезновение двойственного числа в ряде языков, исчезновение в романских языках среднего рода, имевшегося в латыни, слияние в шведском и датском мужского и женского рода в «общий род», сохраняющий противопоставленность среднему роду. Конечно, утрата граммемы тоже связана с перестройкой всей категории. Значение двойственного числа было поглощено множественным, расширившим сферу своего употребления, само противопоставление чисел стало в языке более обобщенным.

Пример утраты целой категории — судьба грамматического рода в английском языке: в древнеанглийском существовали, как и в других германских языках, три рода — мужской, женский и средний, а современный английский, утратив родовые различия в существительных и прилагательных, сохранил только в местоимениях противопоставление he / she / it, причем первые две формы использует в основном для лиц, сообразно их полу, а третью — для животных, предметов и абстрактных понятий вне зависимости от первоначального распределения соответствующих существительных между родами.

Яркий пример изменения внешних форм выражения грамматических значений — переход романских, германских и некоторых других языков от синтетических флективных падежей к аналитическому выражению синтаксических связей имени существительного с помощью предложных сочетаний, а также порядка слов. В ряде случаев и в истории русского языка старые беспредложные сочетания косвенных падежей заменились предложными. Ср. др.-русск. Мьстиславъ Новъгородъ (местн. п.) съде, придоша Кыеву (беспредл. дат.) и современ. «сидел в Новгороде», «они пришли в Киев, к Киеву».

Однако в языках прослеживается и противоположная тенденция — замена аналитических форм синтетическими, а также развитие новых синтетических форм. Так, древнерусский аналитический перфект писалъ есмь, писалъ ecu и т. д., утратив вспомогательный глагол, превратился в простую форму прошедшего времени писал.

В некоторых языках сочетания с послелогами превратились в синтетические падежные формы, а бывший послелог стал падежным окончанием. Известны и другие случаи происхождения грамматических аффиксов из отдельных слов, выступавших в служебной функции (ср. лат. aniare habeo и фр. j`aimerai). Все это показывает, что неверными были теории, считавшие эволюцию «от синтеза — к анализу» универсальной.

Ю.С. Маслов. Введение в языкознание — Москва, 1987 г.

Любая грамматическая форма существует не сама по себе, а в ряду других форм, которым она противопоставлена. Этот ряд грамматических форм имеет, таким образом, общее грамматическое значение (оно называется грамматической категорией), которое как раз и проявляется в противопоставлении этих форм. Например, категория времени в русском языке проявляется в противопоставлении настоящего, прошедшего и будущего времени. Благодаря такой связи всякое изменение в составе грамматических форм отражается на других формах той же категории, а иногда может привести к утрате самой категории. Например французский язык возник на основе латинского языка, который имеет пять падежных форм: именительный и четыре косвенных падежа. Но уже в старофранцузском языке число падежей сократилось до двух (именительный и косвенный). Значение этого косвенного падежа, который заменил собой четыре утраченных, конечно, не равнялось значению ни одного из прежних падежей. Оно стало более широким и абстрактным. Косвенный падеж указывал лишь на зависимость существительного от других слов, в отличие от независимого именительного падежа. Другие, более конкретные значения (например, значение принадлежности, которое прежде выражалось генитивом, адресата действия, выражавшееся ранее дативом) стали передаваться предлогами. На протяжении XIV-XV вв. утратилось различие между этими двумя падежными формами, а тем самым утратилась и категория падежа вообще. В современном французском языке падежей нет.

Но грамматические категории не только упрощаются и исчезают. Существуют и противоположные изменения. Возникают новые грамматические категории. Так, например, в современном русском языке есть грамматическая категория одушевленности - неодушевленности, которой не было в древнерусском языке. Категория одушевленности - неодушевленности проявляется в том, что у одушевленных существительных винительный падеж совпадает с родительным, а у неодушевленных - с именительным (Я вижу брата, но Я вижу стол). В древнерусском языке названия живых существ и неживых предметов первоначально склонялись одинаково, следовательно, одушевленности и неодушевленности как грамматической категории не было. Она сложилась в XV-XVII вв.

Некоторые изменения касаются только средств выражения грамматических значений, не затрагивая самих значений. Эти изменения разнообразны по характеру и масштабам. Здесь возможны и отдельные изолированные изменения. Например, местоимения я и ты прежде имели в родительном винительном падежах окончание -е (мене, тебе). Впоследствии его заменило окончание -я (меня, тебя) под влиянием кратких местоимений (мя, тя), которые затем исчезли из языка. Формы мене, тебе сохранились только в говорах. Но такие изолированные изменения редки. Не только сами грамматические значения, но и средства их выражения образуют систему (таковы, например, словоизменительные типы: типы склонения и спряжения). Поэтому изменения окончаний одних форм часто влекут за собой изменения всей системы словоизменительных типов.

Сейчас слова плод и мед принадлежат к одному склонению. В древнерусском языке эти существительные принадлежали к разным склонениям. В родительном падеже было плода, но меду, в дательном - плоду, но медови. Но некоторые формы у них совпадали: именительный и винительный падежи - плодъ, медъ. Под влиянием одних падежных форм объединились и другие, два склонения слились в одно (см. Аналогия в грамматике).

Изменения могут затрагивать и сам способ выражения грамматических значений. Например, формы числа существительных во французском языке когда-то различались при помощи окончаний. Затем окончания множественного числа утратились, сохранившись только на письме, а показателями числа существительных стали служебные слова - артикли (сравните: le talon - «каблук», les talons - «каблуки»; la maison - «дом», les maisons - «дома»» (конечное s не произносится).

Чтобы продемонстрировать различные типы грамматических изменений, мы отдельно рассмотрели изменения в самих грамматических категориях и в средствах их выражения. Но в действительности эти изменения часто совмещаются и переплетаются: изменения в выражении грамматических значений вызывают и изменения грамматических категорий, а изменение грамматических категорий оказывает влияние на перестройку словоизменительных типов.

Так обстояло дело с возникновением в русском языке категории одушевленности - неодушевленности. Что же послужило причиной возникновения новой категории? Причина была в совпадении окончаний именительного и винительного падежей у существительных мужского рода. В индоевропейском праязыке (предке многих европейских языков, в том числе и славянских) эти падежи различались. В результате различных фонетических процессов в праславянском языке и тот и другой падеж у существительных некоторых типов склонения оканчивался на редуцированные гласные ъ и ь (плодъ, сынъ, гость), которые потом утратились. Совпадение именительного и винительного падежей создавало то неудобство, что мешало различать субъект действия (того, кто совершает действие) и объект, на который направлено действие. Особенно неудобно было совпадение этих форм в названиях живых существ (и прежде всего людей), потому" что они могли быть и субъектом, и объектом действия: Иван победил Петр - кто кого победил? Избавляясь от этого неудобства, русский язык пошел по такому пути: вместо прежней формы винительного падежа стала употребляться новая форма, совпадающая с родительным (как у личных местоимений): Иван победил Петра. Сначала такая форма употреблялась только у существительных, обозначающих лицо мужского пола, но потом распространилась на названия других живых существ. Сложилась категория одушевленности - неодушевленности.

Другой пример влияния изменений в грамматических средствах на сами грамматические категории. Уже говорилось, что количество типов склонения в русском языке сократилось. В частности, слились два типа склонения существительных мужского рода: представителем одного типа является, например, слово лес, а другого - мед. Эти существительные в родительном, дательном и местном (впоследствии предложном) падежах имели разные окончания. После слияния двух типов склонения одно окончание у каждой падежной формы оказалось лишним.

Что же произошло?

Из двух окончаний дательного падежа (-у и -ови) сохранилось только окончание -у. Оба окончания родительного падежа (-а и -у) сохранились, но стали употребляться в разном значении. Окончание -у стало выражать значение части целого (наряду с некоторыми другими); например: вкус меда, но стати меду, дай мне меду (какое-то количество). В современном языке окончание -у постепенно вытесняется окончанием -айв этом значении. Оба окончания предложного падежа (в лес-е и в мед-у) тоже сохранились (хотя и в небольшой группе слов) и также стали различаться по значению; сравните: быть в лесу и понимать толк в лесе.

Так появились новые падежные значения Система падежей усложнилась.

Как видно из приведенных примеров, в исторических изменениях словоизменительных типов большую роль играет аналогия, т. е. изменение форм одних слов под влиянием других, в чем-то схожих (см. Аналогия в грамматике) . Однако аналогия только тогда становится активной действующей силой, когда она помогает осуществить полезные для грамматической системы преобразования, например освободить язык от излишнего многообразия в средствах выражения одних и тех же значений.

Однонаправленные изменения в выражении различных категорий могут изменить грамматический строй языка. Так, французский и английский языки из синтетических языков у которых грамматические значения выражаются преимущественно внутри слова превратились в аналитические, для которых характерно выражение грамматических значений вне слова, при помощи служебных слое и порядка слов (см. Аналитические и синтетические языки).

Исторические изменения в грамматическом строе языка

Основы грамматического строя менее всего подвержены изменениям,
все процессы в грамматике происходят медленно, постепенно.
Как свидетельствуют учёные, первоначально слова не обладали
грамматическими категориями и формами.
Самые древние слова – имя и глагол – формально долгое время не
различались. Система рода у существительных – явление позднее,
первоначально слова делились на одушевленные и неодушевленные.
Еще позже возникла категория падежа.
Исследователи предполагают, что в индоевропейских языках
категория вида глагола древнее грамматической категории времени:
сначала различались перфект как результативное действие, аорист
как мгновенное и имперфект в качестве длительного,
повторяющегося действия. Затем эти формы используются во
временном значении. Каждая категория начинает оформляться
определенным грамматическим показателем.

Перфее́ кт (от лат. perfectum - совершенное, совершённое) -
видовременная форма глагола, которая выражает тот факт, что
результат или следствие ситуации, имевшей место в прошлом,
сохраняется к моменту речи. В лингвистической литературе основной
семантический компонент перфекта - значимость для момента речи -
выражается понятием «текущая релевантность» (англ. current
relevance).

Аое́ рист (др.-греч. ἀ-όριστος - «не имеющий (точных) границ» от др.греч.. ἀ- (ᾰ) - приставка со значением отсутствия, соответствует в
русском «не-» или «без-» + др.-греч. ὁρίζω - устанавливать границу) -
временнаа я форма глагола, обозначающая законченное (однократное,
мгновенное, воспринимаемое как неделимое) действие, совершённое в
прошлом.
В английском языке соответствует форме Past Simple, а в русском -
сливается с совершенным глаголом прошедшего времени.

Имперфее́ кт (лат. imperfectum - «несовершённое, несовершенное») -
видо-временная глагольная форма ряда языков мира, означающая
несовершенный вид прошедшего времени. Имперфект имеет также
значение таксиса (одновременность действий), а также ряд
дополнительных значений в конкретных языках.

Что такое грамматика?

ГРАММАе́ТИКА - система способов
словообразования, морфологических категорий и
синтаксических конструкций какого-л. языка. б)
разг. Правильность образования и употребления
языковых форм и конструкций. 2) а) Раздел
лингвистики, связанный с изучением и описанием
законов языка, включающий словообразование,
морфологию и синтаксис. б) Учебник, книга,
содержащие такое описание грамматического строя
языка. 3) перен. Основные правила, исходные
положения какой-л. области знания.
Толковый словарь Ефремовой

Что происходит с грамматикой в процессе развития языка?

В процессе развития языков одни грамматические категории отмирают, а
новые возникают.
Например, в английском языке отмерла категория рода, в то время как
в современном немецком языке, входящем, как и английский, в
германскую группу языков, эта категория представлена тремя
родами. Во многих современных языках исчезла форма двойственного
числа, о существовании которой в русском языке свидетельствуют формы
«рукава», глаза» (множественное число именительного падежа «рукави»,
«глазы»).
В большинстве языков утрачена форма звательного падежа.

В русском языке произошла серьзная перестройка
глагольных времен: вместо 4 прошедших времен
осталось одно, однако сложились 2 вида (совершенный
и несовершенный).
Примерами возникновения новых категорий может
служить артикль, восходящий к местоимениям, для
выражения категории определенности / неопределенности. Служебные части речи образовались
из слов других частей речи, причём живым является
процесс образования предлогов, наречий в русском
языке из других частей речи.
Из исторических процессов, действовавших в
морфологии, следует обратить внимание на явления,
описанные русским учёным
В.А. Богородицким.

(7 (19) апреля 1857, Царевококшайск - 23 декабря 1941, Казань) - российский лингвист, профессор, член-корреспондент

Василий Алексеевич
Богородицкий
(7 (19) АПРЕЛЯ 1857, ЦАРЕВОКОКШАЙСК - 23 ДЕКАБРЯ 1941,
КАЗАНЬ) - РОССИЙСКИЙ ЛИНГВИСТ, ПРОФЕССОР, ЧЛЕНКОРРЕСПОНДЕНТ САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК, ЧЛЕН
ПАРИЖСКОГО ЛИНГВИСТИЧЕСКОГО ОБЩЕСТВА; ОДИН ИЗ
ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ КАЗАНСКОЙ ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ШКОЛЫ. ТРУДЫ
ПО ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОЙ ФОНЕТИКЕ, ДИАЛЕКТОЛОГИИ, СЛАВИСТИКЕ,
ТЮРКОЛОГИИ, ИНДОЕВРОПЕИСТИКЕ, ОБЩЕМУ ЯЗЫКОЗНАНИЮ.
ВАСИЛИЙ АЛЕКСЕЕВИЧ РОДИЛСЯ В СЕМЬЕ СВЯЩЕННИКА. НАЧИНАЯ С
1868 ГОДА ОН УЧИЛСЯ В КАЗАНСКОЙ ГИМНАЗИИ, А ЗАТЕМ -НА
ИСТОРИКО-ФИЛОЛОГИЧЕСКОМ ФАКУЛЬТЕТЕ КАЗАНСКОГО
УНИВЕРСИТЕТА. ПОСЛЕ ОКОНЧАНИЯ ПРЕПОДАВАЛ В КАЗАНСКОЙ
ТАТАРСКОЙ УЧИТЕЛЬСКОЙ СЕМИНАРИИ И В КАЗАНСКОМ
УНИВЕРСИТЕТЕ. В 1884 ГОДУ ВАСИЛИЙ АЛЕКСЕЕВИЧ ЗАЩИТИЛ
МАГИСТЕРСКУЮ ДИССЕРТАЦИЮ «ГЛАСНЫЕ БЕЗ УДАРЕНИЯ В
ОБЩЕРУССКОМ ЯЗЫКЕ», А В 1888 ГОДУ - ДОКТОРСКУЮ
ДИССЕРТАЦИЮ «КУРС ГРАММАТИКИ РУССКОГО ЯЗЫКА. Ч.1.
ФОНЕТИКА».
БОГОРОДИЦКИЙ РАБОТАЛ ПРИВАТ-ДОЦЕНТОМ КАФЕДР
СРАВНИТЕЛЬНОГО ЯЗЫКОЗНАНИЯ, СРАВНИТЕЛЬНОЙ ГРАММАТИКИ
ИНДОЕВРОПЕЙСКИХ ЯЗЫКОВ, САНСКРИТА И СРАВНИТЕЛЬНОЙ
ГРАММАТИКИ. В 1888 ГОДУ ОН СТАНОВИТСЯ ЭКСТРАОРДИНАРНЫМ, А
В 1893 ГОДУ - ОРДИНАРНЫМ ПРОФЕССОРОМ.

Интересные факты
Помимо исследований в области экспериментальной
фонетики русского, татарского и других языков (которыми
Богородицкий стал заниматься один из первых в мире), ему
принадлежат популярные в первой половине XX веке и
многократно переиздававшиеся учебники «Общий курс
русской грамматики» (1904), «Лекции по общему
языковедению» (1907) и др., содержащие, наряду с
пересказом традиционных младограмматических концепций,
отдельные оригинальные положения, касающиеся природы
языковых изменений, анализа структуры слова и др.
В. А. Богородицкий является автором принятых и в
настоящее время терминов переразложение и опрощение,
относящихся к диахронической морфологии.

Исторические процессы в морфологии (по В.А. Богородицкому)

Переразложение –

Историческое
преобразование
структуры
производного слова,
порождающее иное
членение его на
морфемы.
Например: в

Древнерусском языке
была приставка вън и
корень утрь (ср.
утроба) → вънутрь →
внутрь; внутр – енн – ий
Членение на морфемы:
Древнерусский:
вода – ми
нес – е – м
лов – чий – Ø
Опрóщение –
исторический переход производной основы в
непроизводную (т. е. слияние двух или
нескольких морфем в одну).
Например:
коза – козел (суффикс – ел), но:
орел (орлица),
осел (ослица)
(суффикс – ел отсутствует);
в слове вкус (ср. кусать, кусок и др.) приставка
«в» не выделяется,
а в словах дар, пир не выделяется суффикс «р».
Соврем. русский:
вод – ами
нес – ем
лов – ч – ий
Таким образом, переразложение – это сдвиг
морфемного шва,
перераспределение звукового материала по
морфемам.

10. Грамматикализация - языковое изменение, процесс превращения лексических единиц в ходе эволюции языка в грамматические

показатели (например, полнозначный глагол со значением стать
может стать маркером будущего времени или указательное местоимение может превратиться в
определённый артикль).

11.

Грамматическая форма и
грамматическая категория
Каждая грамматическая форма имеет две стороны: грамматическое
значение и грамматическое средство, которым оно выражается.
Исторические изменения касаются и самих грамматических значений, и их
выражения. Любая грамматическая форма существует не сама по себе, а в ряду
других форм, которым она противопоставлена. Этот ряд грамматических форм
имеет, таким образом, общее грамматическое значение (оно называется
грамматической категорией), которое как раз и проявляется в
противопоставлении этих форм.

Пример:
Категория времени в русском языке проявляется в противопоставлении настоящего,
прошедшего и будущего времени. Благодаря такой связи всякое изменение в составе
грамматических форм отражается на других формах той же категории, а иногда
может привести к утрате самой категории.
Но грамматические категории не только упрощаются и исчезают. Существуют и
противоположные изменения. Возникают новые грамматические категории. Так,
например, в современном русском языке есть грамматическая категория
одушевленности - неодушевленности, которой не было в древнерусском языке.
Категория одушевленности - неодушевленности проявляется в том, что у
одушевленных существительных винительный падеж совпадает с родительным,
а у неодушевленных - с именительным (Я вижу брата, но Я вижу стол). В
древнерусском языке названия живых существ и неживых предметов
первоначально склонялись одинаково, следовательно, одушевленности и

12. Исследование моделей английской грамматики в историческом аспекте – с конца XIX до конца XX веков.

13.

РАЗВИТИЕ МОДЕЛЕЙ АНГЛИЙСКОЙ
ГРАММАТИКИ
В ИСТОРИЧЕСКОМ АСПЕКТЕ (НА МАТЕРИАЛЕ
КАТЕГОРИИ
ВИДА И ВРЕМЕНИ ГЛАГОЛА)
Пяткова И.Ю.

HISTORIC CHANGES OF THE MODELS OF ENGLISH
GRAMMAR
(SHOWN ON THE VERB TENSE-AND-ASPECT
CATEGORY)
На
современном
этапе развития языPyatkova
I.Y.
кознания широко используется понятие
модели. Понятие
«модель/моделирование»
появляется в конце XX в. в работах по
геометрии, а затем встречается в
философских
работах, посвященных проблемам
математической логики. В лингвистику термин

14.

Зеллиг Саббеттай Харрис (Zellig
Sabbettai Harris) - американский
лингвист, профессор, один из
наиболее известных и влиятельных
представителей второго поколения
струкуралистов. Труды по семитским
языкам, общей теории языка,
методологии лингвистических
исследований, математической
лингвистике и теории информации;
также социально-политические
работы, отражающие
социалистическую и анархисткую
идеологию.
Основные публикации
A Grammar of the Phoenician Language,
1936.
Development of the Canaanite Dialects: An
Investigation in Linguistic History, 1939 .

15.

Термин «модель» в языкознании рассматривается в нескольких планах:

1) модель как синтаксический рисунок
фразы;
2) модель как дедуктивная система;
3) модель как вспомогательный язык, созданный для какой-либо специфической цели;
4) модель как интерпретация формальной системы;
5) модель как подобие предмета в каком-либо масштабе.
Из данных определений следует, что понятие модели многозначно: это и образец
системы, и схема описания языка, некое
устройство, механизм.

16.

Выделяют парадигматические и синтагматические
модели.
К парадигматическим относятся те модели, в которых
исследуются принципы объединения некоторых элементов в
классы и установление отношений в системе.
К синтагматическим относятся модели, в которых
исследуются отношения между элементами в некотором
фиксированном кортеже, т.е. речи.

На почве парадигматических моделей возникают модели
динамические, рассматривающие язык как систему,
переходящую от одного состояния устойчивости к другому.
«Изменение составляет корень, или сущность времени,
осложняемую
лишь различными привходящими подробностями и
обстоятельствами, отвечающими на вопрос, как это
изменение совершается»
Историческим изменениям подвергаются не только
грамматические явления языка, но и их трактовка,
представленная в учебниках.

17. В конце XIX в. формам Continuous предписывается довольно ограниченная сфера действия: они выражают прежде всего действия,

происходящие в
определенный период настоящего, прошедшего или будущего времени:
Lit was driving furiously when I saw him.

Можно отметить также некоторую
еустойчивость
употребления указанных форм, которая
роявляется в
недифференцированном использовании форм
ontinuous и
Indefinite. Так, учебник, относящийся к концу XIX
.,
рекомендует для выражения аналогичных
ействий
The Earth is a ball that is always turning round
использовать
как
форму
and
moves round
the
sun. Continuous, так и форму
ndefinite:

18.

Немногочисленные значения и, следовательно, не слишком
широкий спектр действия предписывается и формам Indefinite.
Учебники, относящиеся к этому периоду, отмечают лишь тот
факт, что указанные формы выражают действие, не связанное с
определенным периодом времени, а также будущее действие в
придаточных условия
и времени:
A friend of mine will help you when you reach
the
city.
Аналогичную
картину можно наблюдать и в случае с формами
Perfect: самая
общая формулировка сферы употребления (выражают результат
на момент настоящего, прошедшего либо будущего времени) и
недифференцированное употребление с формами Indefinite:
Who took it? Who has taken it?

19.

Глаголы действия
Выраженные следующими глаголами действия, даже и
происходящие в определенный момент настоящего, прошедшего
или будущего времени, употребляются в форме Indefinite: I see it;
I hear it…
Функции группы Indefinite грамматическая норма не лимитирует;
конструктивные особенности форм Indefinite определяются
возможностями языковой системы. Функции форм Perfect
заключаются в использовании в перфектных конструкциях всех
глаголов английского языка, кроме глаголов
чувства и восприятия: конструкции типа
I have seen him today или I have loved him all my life являются
в изучаемый период ненормативными.
(!) Сегодня такие конструкции являются абсолютно верными.

20. Формы Continuous и их историческое изменение в английском языке.

21.

Значительно расширяется спектр значений во всех
видовых парадигмах. Число сказуемых, выраженных
глаголами в Continuous, возрастает. Широкому
распространению форм Continuous способствует их
многозначность. Если в конце
XIX века значение форм Continuous ограничивается
лишь указанием на «привязанность» действия к
определенному моменту, то в конце XX века этим
формам
предписывается выражать значительно более

Широкий
круг
значений.
Названные
формы
передают действия развивающиеся и меняющиеся
You look lovely when you are smiling

Отнесенные к будущему
What are you doing tommorow evening?

Параллельные действия
She was laying on a sofa and sucking a pen

22.

краткие и моментальные действия
Why are you jumping up and down?

Формы Continuous способны передавать даже
эмоции говорящего, например иронию или
раздражение:
на
пример иронию или раздражение:
She is always losing the keys.
Многие грамматики отмечают варьирование
передачи грамматических значений при помощи
форм Continuous и Simple, в том числе и для
глаголов чувства и восприятия. Например,
одинаково нормативными объявляются фразы
I feel seek и I am feeling seek;
My feet ache и My feet are aching;

23. О будущем времени, shall/ will

Форма грамматических единиц, выражающих
видовременную семантику, к концу XX века не
претерпела значительных изменений. Следует
отметить лишь произошедшее сокращение
используемых форм в парадигме будущего
времени. Вместо
двух вспомогательных глаголов shall и will,
применяемых в конце XIX века, грамматической
нормой определяется использование только
Например:
глагола
will.
I will stop smoking; the phone’s ringing. I will
answer it.

Аналогично:
I will love you
forever; I’ll give you a lift.
Водоватова Т.Е., Пяткова И.Ю. Отражение
английского синтаксиса в грамматиках конца XIX в.
и XX в.

24. ???.... Та-да-та-та…!!!

25. Таким образом, в динамической модели за отмеченный исторический период произошли изменения. Значительно расширяется диапазон

Вывод
ТАКИМ ОБРАЗОМ, В ДИНАМИЧЕСКОЙ МОДЕЛИ ЗА ОТМЕЧЕННЫЙ ИСТОРИЧЕСКИЙ
ПЕРИОД ПРОИЗОШЛИ ИЗМЕНЕНИЯ. ЗНАЧИТЕЛЬНО РАСШИРЯЕТСЯ ДИАПАЗОН
ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ ВИДОВРЕМЕННЫХ ФОРМ.
ВИДОВРЕМЕННЫМ ФОРМАМ ПРИПИСЫВАЮТСЯ ВСЕ БОЛЕЕ МНОГОЧИСЛЕННЫЕ И
РАЗНООБРАЗНЫЕ ЗНАЧЕНИЯ.
КРОМЕ ТОГО, ВИДОВРЕМЕННЫЕ ФОРМЫ ПРИОБРЕТАЮТ НОВЫЕ, ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ
ФУНКЦИИ. К КОНЦУ XX В. ИЗУЧАЕМЫЕ ФОРМЫ ПЕРЕДАЮТ НЕ ТОЛЬКО
РАЗНООБРАЗНЫЕ ОТТЕНКИ ВРЕМЕНИ И СПОСОБА ПРОТЕКАНИЯ ДЕЙСТВИЯ,
НО И НЕ СВОЙСТВЕННЫЕ ИМ ИЗНАЧАЛЬНО ЭМОЦИОНАЛЬНЫЕ И ОЦЕНОЧНЫЕ
ЗНАЧЕНИЯ, ЯВЛЯЮТСЯ МАРКЕРАМИ ФУНКЦИОНАЛЬНОГО СТИЛЯ, УЧАСТВУЮТ В
ФОРМИРОВАНИИ ТЕХ ИЛИ ИНЫХ РЕЧЕВЫХ СТРАТЕГИЙ.

26. Грамматика рождается и меняется на глазах/ Grammar Being Born and Changed

One professional editor asked American languageminded internet users (in 2011) which is the better
word choice:

“The data is stored on a computer,”
or “The data is stored in a
computer.”

The results were:
for “The data is stored on a computer” - 56.9%
for “The data is stored in a computer” - 11.8%.

27.

The remaining 31.3% said both sentences were wrong. It
should be “The data are stored.....”. Old students of
English can remember that years ago grammar
textbooks said that data was the plural of the Latin
datum, so it should be "data are". Now grammar books
say that such words as couple or trio, data can function
as a group noun. “The couple is” emphasizes the group;
“the couple are” emphasizes the individuals in the group.
“The data is” emphasizes a body of information; “the
data are” implies-to me at least-a collection of
individual facts, perhaps not particularly connected.

28.

The original text
Perhaps the situation with grammar is like changing the
constitution (the main law) of a state. In many countries,
including Russia, the constitution can only be changed by the
constitutional majority of votes in the parliament, which is
2/3 of votes of parliament members. In this sense "the usage
parliament" gave the constitutional majority (69,7% > 2/3) to
"the data is..."

Перевод
Возможно, ситуация с грамматикой похожа на
изменение конституции (основного закона) государства.
Во многих странах, включая Россию, конституцию можно
изменить только "конституционным большинством
голосов", что равно 2/3 голосов членов парламента. В
этом смысле "парламент пользователей языка (по опросу
в интернете)" дал конституционное большинство (69,7%
> 2/3) варианту "the data is..."

Наиболее устойчивая часть языка – грамматика – тоже, конечно, подвержена изменениям. И эти изменения могут иметь разный характер. Они могут касаться и всей грамматической системы в целом, как, например, в романских языках, где прежняя латинская система словоизменительной морфологии (склонение, спряжение) уступила место аналитическим формам выражения через служебные слова и порядок слов, или же отражаться на частных вопросах и лишь определенных грамматических категориях и формах, как, например, это было в течение XIV–XVII вв. в истории русского языка, когда перестроилась система глагольного словоизменения и вместо четырех славянских прошедших времен (имперфекта, перфекта, аориста и плюсквамперфекта) получилось одно прошедшее время (из бывшего перфекта), где вспомогательный глагол отпал, а бывшая присвязочная часть – старое краткое причастие прошедшего времени с суффиксом–л- – переосмыслилась как форма глагола прошедшего времени, откуда в современном русском языке необычное согласование этих форм (гремел, гремела, гремело, гремели) в роде и числе, но не в лице, что свойственно индоевропейскому глаголу.

Грамматический строй, как правило, в любом языке очень устойчив и подвергается изменениям под влиянием чужих языков только в очень редких случаях. Здесь возможны такие случаи.

Во–первых, переносится из одного языка в другой несвойственная данному языку грамматическая категория, например видовые различия глагола из русского языка"в коми язык, но оформляется это явление грамматическими средствами заимствовавшего языка; интересный случай наблюдается в осетинском языке, где в склонении материал аффиксов остается исконным – иранским, а парадигматическая модель – многопадежность, развитие падежей локативного (местного) значения и общий характер агглютинации – следует образцам кавказских языков[ 665 ] 665 .

Во–вторых, переносится из одного языка в другой словообразовательная модель, что часто именуют «заимствованием аффиксов», например суффиксов– изм-, - ист– в русский язык в словах: ленинизм, ленинист, отзовизм, отзовист и т. п. Дело здесь не в том, что мы заимствовали суффиксы– изм-, - ист-, а в том, что в русский язык внедрились модели слов на–изм– и–ист– с определенными грамматическими значениями, независимо от значения корня.

В–третьих, гораздо реже, почти как исключение, можно обнаружить в языках заимствование словоизменительных форм, т. е. тех случаев, когда выражение отношения (реляционное значение) перенимается из другого языка; как правило, этого не бывает, так как каждый язык выражает отношения по внутренним законам своей грамматики. Таково, например, усвоение одним из алеутских диалектов русских глагольных флексий для выражения определенных реляционных значений[ 666 ] 666 .

В процессе грамматического развития языка могут появляться и новые грамматические категории, например деепричастия в русском языке, происшедшие из причастий, переставших согласоваться со своими определяемыми и «застывших» в какой–либо одной, несогласуемой форме и тем самым изменивших свой грамматический облик. Таким образом, в пределах групп родственных языков в процессе их исторического развития могут возникать существенные расхождения, связанные с утратой тех или иных прежних категорий и возникновением новых. Это можно наблюдать даже среди близкородственных языков.

Так, судьба древнеславянских склонений и системы глагольных форм оказалась разной в современных славянских языках. Например, в русском языке имеется шесть падежей, но нет особой звательной формы, тогда как в болгарском языке склонение имен по падежам вообще утратилось, но звательная форма сохранилась (юнак – юначе, ратай – ратаю и т. п.).

В тех же языках, где падежная парадигма существует, имеются существенные расхождения благодаря действию различных внутренних законов развития каждого языка.

Между индоевропейскими языками в области падежной парадигмы существовали следующие отличия (не считая различий в звательной форме, которая не является падежом в грамматическом смысле). В санскрите было семь падежей, в старославянском – шесть, в латинском – пять, в греческом – четыре.

В близкородственных немецком и английском языках в результате их самостоятельного развития возникла совершенно различная судьба склонения: в немецком, получившем некоторые черты аналитизма и переложившем всю «тяжесть» склонения на артикль, все–таки осталось четыре падежа, а в английском, где и артикль не склоняется, склонение существительных вообще исчезло, осталась лишь возможность образования от имен, обозначающих живые существа, «архаической формы» «Old English genetive» («древнеанглийский родительный») с "s : man"s hand – «рука человека», horse"s head – «голова лошади», вместо более обычных: the hand of the man, the head of the horse.

Еще большие различия существуют в грамматике между неродственными языками. Если в арабском языке имеется всего лишь три падежа, то в финно–угорских их больше десятка[ 667 ] 667 . По поводу количества падежей в языках Дагестана идут ожесточенные споры среди лингвистов, причем количество устанавливаемых падежей колеблется (по отдельным языкам) от трех до пятидесяти двух. Это связано с вопросом о служебных словах – послелогах, которые очень похожи по своему фонетическому облику и грамматическому оформлению на падежные флексии. Вопрос о различении подобных служебных слов и аффиксов очень важен для тюркских, финно–угорских и дагестанских языков, без чего вопрос о количестве падежей решить нельзя[ 668 ] 668 . Независимо от тех или иных решений данного вопроса совершенно ясно, что разные языки крайне своеобразны по отношению к грамматическому строю и по парадигмам; это прямое следствие действия внутренних законов каждого языка и каждой группы родственных языков.

В грамматических изменениях особое место занимают «изменения по аналогии»[ 669 ] 669 , когда разошедшиеся благодаря фонетическим изменениям в своем звуковом оформлении морфемы «выравниваются», «унифицируются» в один общий вид «по аналогии», так, в истории русского языка прежде бывшее соотношение роука – роуц"6 заменилось на рука – руке по аналогии с коса – косе, цена – цене, дыра – дыре и т. п., на этом же основан и переход глаголов из одного класса в другой, например, у глаголов икать, полоскать, брызгать вместо форм ичу, полощу, брызжу стали появляться формы: икаю (в литературном языке – единственно возможное), полоскаю, брызгаю (сосуществующие наряду с прежде единственно возможными полощу, брызжу), здесь основанием аналогии послужили продуктивные глаголы I класса типа читать – читаю, кидать – кидаю и т. п.; эти явления еще шире распространены в детской речи (плакаю, скакаю вместо плачу, скачу), в просторечии (хочу, хотишь, хотит вместо хочешь, хочет) и т. п.

Подобное же явление наблюдается в истории немецкого глагола, где старые архаичные и непродуктивные формы «сильных глаголов» в просторечии по аналогии со «слабыми глаголами» спрягаются без внутренней флексии; например, в формах прошедшего времени: verlieren – «терять» – verlierte, а не verlor, springen – «прыгать» – springte, а не sprang, trinken – «пить» – trinkte, а не trank и т. п. по аналогии с lieben – «любить» – ich liebte, haben – «иметь» – ich hatte (из habte) и др.

Эту закономерность грамматического строя языков в эпоху Шлейхера, когда думали, что языковые изменения происходят по «законам природы», считали «ложной аналогией», нарушением законов и правил, но в 70–е гг. XIX в. младограмматики показали, что действие аналогии в языке – явление не только закономерное, но законоустраивающее, регулирующее и приводящее в более упорядоченный вид те явления в области грамматических парадигм, которые были нарушены действием фонетических законов[ 670 ] 670 .

Грамматика, особенно морфология, является наиболее устойчивой стороной языка, но изменяется и она. Каждая грамматическая форма имеет две стороны: грамматическое значение и грамматическое средство, которым оно выражается. Исторические изменения касаются и самих грамматических значений, и их выражения.Любая грамматическая форма существует не сама по себе, а в ряду других форм, которым она противопоставлена. Этот ряд грамматических форм имеет, таким образом, общее грамматическое значение (оно называется грамматической категорией), которое как раз и проявляется в противопоставлении этих форм. Например, категория времени в русском языке проявляется в противопоставлении настоящего, прошедшего и будущего времени. Благодаря такой связи всякое изменение в составе грамматических форм отражается на других формах той же категории, а иногда может привести к утрате самой категории.
Но грамматические категории не только упрощаются и исчезают. Существуют и противоположные изменения. Возникают новые грамматические категории. Так, например, в современном русском языке есть грамматическая категория одушевленности - неодушевленности, которой не было в древнерусском языке. Категория одушевленности - неодушевленности проявляется в том, что у одушевленных существительных винительный падеж совпадает с родительным, а у неодушевленных - с именительным (Я вижу брата, но Я вижу стол). В древнерусском языке названия живых существ и неживых предметов первоначально склонялись одинаково, следовательно, одушевленности и неодушевленности как грамматической категории не было. Она сложилась в XV-XVII вв.
Некоторые изменения касаются только средств выражения грамматических значений, не затрагивая самих значений. Эти изменения разнообразны по характеру и масштабам. Здесь возможны и отдельные изолированные изменения. Например, местоимения я и ты прежде имели в родительном м винительном падежах окончание -е (мене, тебе). Впоследствии его заменило окончание -я (меня, тебя) под влиянием кратких местоимений (мя, тя), которые затем исчезли из языка. Формы мене, тебе сохранились только в говорах. Но такие изолированные изменения редки. Не только сами грамматические значения, но и средства их выражения образуют систему (таковы, например, словоизменительные типы: типы склонения и спряжения). Поэтому изменения окончаний одних форм часто влекут за собой изменения всей системы словоизменительных типов.
Сейчас слова плод и мед принадлежат к одному склонению. В древнерусском языке эти существительные принадлежали к разным склонениям. В родительном падеже было плода, но меду, в дательном - плоду, но медови. Но некоторые формы у них совпадали: именительный и винительный падежи - плодъ, медъ. Под влиянием одних падежных форм объединились и другие, два склонения слились в одно (см. Аналогия в грамматике).
Изменения могут затрагивать и сам способ выражения грамматических значений. Например, формы числа существительных во французском языке когда-то различались при помощи окончаний. Затем окончания множественного числа утратились, сохранившись только на письме, а показателями числа суще-ствительных стали служебные слова - артикли (сравните: le talon - «каблук», les talons - «каблуки»; la maison - «дом», les maisons - «дома»» (конечное s не произносится).
Чтобы продемонстрировать различные типы грамматических изменений, мы отдельно рассмотрели изменения в самих грамматических категориях и в средствах их выражения. Но в действительности эти изменения часто совмещаются и переплетаются: изменения в выражении грамматических значений вызывают и изменения грамматических категорий, а изменение грамматических категорий оказывает влияние на перестройку словоизменительных типов.
Так обстояло дело с возникновением в русском языке категории одушевленности - неодушевленности. Что же послужило причиной возникновения новой категории? Причина была в совпадении окончаний именительного и винительного падежей у существительных мужского рода. В индоевропейском праязыке (предке многих европейских языков, в том числе и славянских) эти падежи различались. В результате различных фонетических процессов в праславянском языке и тот и другой падеж у существительных некоторых типов склонения оканчивался на редуцированные гласные ъ и ь (плодъ, сынъ, гость), которые потом утратились. Совпадение именительного и винительного падежей создавало то неудобство, что мешало различать субъект действия (того, кто совершает действие) и объект, на который направлено действие. Особенно неудобно было совпадение этих форм в названиях живых существ (и прежде всего людей), потому" что они могли быть и субъектом, и объектом действия: Иван победил Петр - кто кого победил? Избавляясь от этого неудобства, русский язык пошел по такому пути: вместо прежней формы винительного падежа стала употребляться новая форма, совпадающая с родительным (как у личных местоимений): Иван победил Петра. Сначала такая форма употреблялась только у существительных, обозначающих лицо мужского пола, но потом распространилась на названия других живых существ. Сложилась категория одушевленности - неодушевленности.
Другой пример влияния изменений в грамматических средствах на сами грамматические категории. Уже говорилось, что количество типов склонения в русском языке сократилось. В частности, слились два типа склонения существительных мужского рода: представителем одного типа является, например, слово лес, а другого - мед. Эти существительные в родительном, дательном и местном (впоследствии предложном) падежах имели разные окончания. После слияния двух типов склонения одно окончание у каждой падежной формы оказалось лишним.
Что же произошло?
Из двух окончаний дательного падежа (-(/ и -ови) сохранилось только окончание -у. Оба окончания родительного падежа (-а и -у) сохранились, но стали употребляться в разном значении. Окончание -у стало выражать значение части целого (наряду с некоторыми другими); например: вкус меда, но стакан меду, дай мне меду (какое-то количество). В современном языке окончание -у постепенно вытесняется окончанием -айв этом значении. Оба окончания предложного падежа (в лес-е и в мед-у) тоже сохранились (хотя и в небольшой группе слов) и также стали различаться по значению; сравните: быть в лесу и понимать толк в лесе.
Так появились новые падежные значения. Система падежей усложнилась.
Как видно из приведенных примеров, в исторических изменениях словоизменительных типов большую роль играет аналогия, т. е. изменение форм одних слов под влиянием других, в чем-то схожих (см. Аналогия в грамматике) . Однако аналогия только тогда становится активной действующей силой, когда она помогает осуществить полезные для грамматической системы преобразования, например освободить язык от излишнего многообразия в средствах выражения одних и тех же значений.
Однонаправленные изменения в выражении различных категорий могут изменить грамматический строй языка. Так, французский и английский языки из синтетических языков, у которых грамматические значения выражаются преимущественно внутри слова, превратились в аналитические, для которых характерно выражение грамматических значений вне слова, при помощи служебных слов и порядка слов (см. Аналитические и синтетические языки).

Предыдущая статья: Чему равна скорость света Следующая статья: Гармонические колебания Физика формула частоты колебаний

Изменения в грамматическом строе языка. Исторические изменения в грамматике - словарь филолога