Советы как стать ученым. Магия слов и чисел

Любой человек ответит, что это специалист, разбирающийся в определенной области, имеющий углубленные знания и способный совершать новые открытия. Несомненно, быть ученым - это призвание, и чтобы определить, есть ли у вас склонность к этому, нужно прислушаться к себе.

Как определить, есть ли у вас талант

Помните, что важно стать хорошим ученым, а не просто специалистом, имеющим углубленные знания. Поскольку изучить информацию может каждый человек, вы должны быть способны исследовать ее и прийти к новым открытиям

Чтобы стать молодым ученым, прислушайтесь к себе. Вы должны понять, какая наиболее привлекательна для вас. Если вы любите математику, не ищите себя в биологии, поскольку, кроме испорченных нервных клеток и отсутствия желания, вам вряд ли удастся чего-либо добиться.

Люди становятся учеными, когда умеют совмещать увлечения с работой. Если вас действительно интересует математика, то вас затянет процесс ее углубленного изучения. Итак, если есть область науки, которая вас интересует, к которой у вас наблюдалась склонность в школе и которая давалась вам легче других, то вы, несомненно, можете стать ученым.

Мечты редко совпадают с реальностью. Так, если вы хотите стать ученым, то недостаточно просто почитать интересующую вас литературу и изучить информацию в интернете. К сожалению, освоение этой профессии требует финансовых вложений, иногда - немалых.

Стать ученым-исследователем вам удастся, если вы потрудитесь над собой и своим уровнем знаний. Если вы не самородок, который может без посторонней помощи произвести любые исчисления или изобрести лекарство от рака, то вам, несомненно, понадобится высшее образование.

Нет ничего невозможного, и наука знала великих людей, которые без соответствующего обучения делали ошеломляющие открытия, но, согласитесь, шанс один на миллион.

• Выбирайте вуз, который предлагает продолжение обучения в аспирантуре, поскольку именно она готовит будущих исследователей. Магистратура тоже важна, но она делает упор на получение знаний, необходимых для осуществления практической деятельности, а не для свершения новых открытий.
• Университет должен быть одним из лучших. Почитайте отзывы, посмотрите на программы обучения, посетите день открытых дверей. Обратите внимание, чтобы профессора учебного заведения были заинтересованы в получении знаний студентами. Пообщайтесь с выпускниками.
• Освоение программы института - это далеко не все. Вам нужно параллельно посещать семинары, тренинги по вашей специальности, изучать информацию самостоятельно. Если вам интересна область науки, то и процесс обучения не надоест.
• Помните о научных работах. По мере получения знаний у вас формируется собственное видение многих проблем науки. Опишите его в своих научных трудах. Статьи опубликуйте в специальных сборниках и журналах. Это не только поможет вам стать ученым, но и добавит баллов при защите диссертации.

Помните о самосовершенствовании. Как стать ученым, если вы не будете развиваться как личность? Поэтому находите время на отдых и на общение с интересными людьми.

Когда идешь к намеченной цели, все преграды на пути кажутся незаметными. Но иногда мы забываем о важных вещах, без которых задачи, которые мы ставим перед собой, невыполнимы. Итак, как стать ученым:

• Общайтесь с людьми вашего круга. Общие интересы не только вас сплотят, но и приведут к новым открытиям.
• Выберите себе научного руководителя с большими амбициями. Этот совет дают многие состоявшиеся ученые.
• Интересуйтесь всем. Круг ваших интересов обязательно должен быть гораздо больше, чем просто ваша специализация.
• Не тратьте время на бессмысленные достижения. Например, если вы химик, то вам не следует просиживать дни в изучении математики.

Многие состоявшиеся ученые признаются, что они частенько игнорировали предметы, не касающиеся их направления.

Образ жизни ученого

Конечно, все не ограничивается научными познаниями. Повседневная жизнь и окружающие факторы способствуют формированию личности и заставляют делать выбор между наукой и бытом.

Как стать ученым, если вас не поддерживает семья, если вы живете в маленьком бесперспективном городке или если у вас не хватает финансов на реализацию экспериментов? На основании подобных факторов можно сказать о таких пунктах:

• Семья должна поддерживать ваше желание быть ученым. Близкие люди обязаны понимать, что вы не просто так до поздней ночи засиживаетесь за книгами, что опыты, которые вы проводите, небесполезны. В конце концов, что это важно для вас.
• В любом случае после института придется потратить определенную сумму на ваши задумки. Хорошо, если вы найдете спонсора.
• Возможно, вам предстоят дальние командировки. Особенно это касается исследователей.
• Не бойтесь прийти к банальному выводу. Это нормально, что новые открытия базируются на уже известных достижениях.

Немалую роль играют личностные качества человека.

Характер будущего ученого

Каким бы талантливым ни был студент, без определенных качеств характера ученым ему не стать. Чтобы достичь цели, развивайте в себе такие качества:

• Амбициозность.
• Настойчивость.
• Нестандартное мышление.
• Способность признавать и анализировать свои ошибки.
• Способность ставить перед собой цели.

Вряд ли у вас получится сразу достичь ощутимых результатов, но не опускайте руки. На этом построено достижение великих целей.

Как относиться к окружающим людям

Не стоит бояться конкуренции. Ваши соперники - это источник информации, общайтесь с ними чаще. Кроме того, подружитесь с ними. Окружайте себя людьми, которые равны или сильнее вас, только так вы сможете постоянно развиваться. Но за дружбой не забывайте о конкуренции, ведь это двигатель прогресса.

Соперники могут, сами того не осознавая, дать вам ценный совет или случайно выдать полезную информацию. Но не нужно только потреблять. Не жалейте дать полезный совет и другим ученым, чтобы ваша дружба была взаимовыгодной.

Заблуждения о профессии ученого

Сейчас мы разберем несколько мифов, которые в корне неправильны. Из-за них многие талантливые ребята отказываются от своей цели, что влечет за собой разрушение их мечтаний, а также снижение прогресса в науке:

• Чтобы стать ученым, нужны связи. Поверьте: наука - это практически единственная отрасль, где никто не удержится благодаря связям. Если вы перспективный ученый, вас будут приглашать участвовать в различных исследованиях.
• Только опытный педагог сможет научить студента. Как показывает практика, как раз молодые и амбициозные преподаватели давали толчок своим подопечным в мир науки. Они еще не остановились на одной теории, которую пытаются втолковать каждому встречному, поэтому знают о новых достижениях, ищут пути решения проблем, стараются углубиться в науку еще больше, чему учат и студентов.
• Ученые мало зарабатывают. Мало зарабатывают дилетанты, а не ученые. Если человек действительно предан своему делу, то, безусловно, он будет достигать новых вершин, приносящих ему неплохую прибыль. Но для этого нужно быть коммуникабельным, чтобы на любой непредвиденный случай иметь спонсоров, заинтересовавшихся в вашем деле.
• Ученый - неперспективная професси». Могут стать неактуальными любые отрасли жизни, но только не наука. Человечество нуждается в новых открытиях, поэтому хорошие ученые на сегодняшний день на вес золота.

Наука и политика

С науки начинается любая другая деятельность, в том числе и политическая. В развитых странах ученые, ставшие политиками, очень хорошо справляются со своей должностью. Согласитесь, гораздо лучше министр экологии разберется с проблемами загрязнения воздуха, если он осведомлен о них, если он их непосредственно исследовал. Или с проблемой финансирования в стране гораздо легче бороться, если министр финансов - ученый-математик или экономист.

Человек, умеющий исследовать область науки, разбирающийся в ней изнутри, востребован в политике, поскольку к верному решению он придет быстрее и воплотит это решение качественнее, чем обычный выпускник вуза.

Наука и писательство

Очень часто ученые, которые добились своих целей, садятся за написание книг и передают знания молодому поколению. Они - достояние страны. Ученые, ставшие писателями, научат студентов запоминать, анализировать и искать правильную информацию.

Таким образом, стать ученым - сложная, но осуществимая задача. Боритесь за свою цель. И, возможно, ваше имя зазвучит в мире науки.

Валерий Митрофанов

Известный американский астрофизик Кип Торн, в прошлом году получивший Нобелевскую премию по физике за поимку гравитационных волн, часто говорит, что этого открытия могло и не быть, если бы в своё время он не познакомился с Владимиром Борисовичем Брагинским. Этот советский физик-теоретик был учителем и другом Торна. По словам американца, на создание детектора LIGO, обнаружившего гравитационные волны, его вдохновил именно Владимир Борисович.
Два года назад Брагинского не стало, но он всё же застал тот день, когда были зарегистрированы гравитационные волны. Он был и моим учителем. Вообще, он основал в МГУ собственную школу теоретической и экспериментальной физики. Но что такое научная школа? И остаётся ли она после ухода лидера?
Часто размышляю над этим, работая со студентами, вспоминая, как Брагинский учил меня и моих сверстников. Я даже попытался сформулировать основные принципы его научной школы - стараюсь их поддерживать на факультете. Это такие базовые вещи, которые, на мой взгляд, могут помочь в воспитании, причём не только физика, но и успешного профессионала в любой другой сфере, даже не связанной с наукой.

Валерий Митрофанов

Доктор физико-математических наук, профессор кафедры физики колебаний физического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова, руководитель московской группы коллаборации LIGO.

Первый принцип

Нужно уметь ясно выражать свои мысли

Первый принцип: нужно уметь ясно выражать свои мысли, доносить их до адресата чётко и максимально понятно. Для учёного это особенно важно, ведь значительная часть его работы - написание и реферирование научных статей. Не изложишь ясно результаты своего эксперимента - считай, его и вовсе не было. Владимир Борисович прекрасно писал статьи. Как он учил нас этому? Как вообще можно научить писать хорошие статьи и понятно выражать то, что у тебя в голове?
Давайте представим на примере. Как это обычно у нас бывало? Статью начинает меньшой балда, студент то есть. Чтобы никого не обижать, пусть это буду я в ученические годы. Вот приношу я свою работу Брагинскому и говорю: «Написал». Ну, он, понятное дело, сначала покритикует. Иногда в очень жёсткой форме - так, что тебе, бедному юному созданию, становится очень плохо. Но потом, вопреки ожиданиям, он не говорит: «Иди и перепиши с учётом моих комментариев», а берёт и пишет сам. Ему было важно, чтобы студент увидел свою работу в сравнении с работой профессионала. Ученик потом быстро понимает - сверяет предложения и видит, что он не сумел выразить, что раскрыл не так или не в полной мере, почему так получилось.

Второй принцип

Учить лучше всего на личном примере

Из этого вытекает второй принцип Брагинского: учить лучше всего на личном примере. Несмотря на свой статус, Владимир Борисович никогда не переставал сам заниматься наукой. Он делал все расчёты по экспериментам. Пусть в упрощённой форме, но просчитывал первые этапы, чтобы понять, возможно тут оптимальное решение или нет, и грамотно поставить задачу. А дальше коллеги и ученики уже занимались сложными, изощрёнными выкладками. Далеко не все физики, сделав себе имя и завоевав авторитет, остаются действующими учёными. Брагинскому важно было постоянно заниматься исследованиями. Был в этом и педагогический смысл. Такой подход - обучение на личном примере - полезно распространять не только на написание научных статей и решение физических задач. Это хорошо работает в жизни. Мне кажется, только так и можно научить подрастающего человека поступать нравственно и благородно - совершая нравственные и благородные поступки на его глазах.

Третий принцип

Ни в коем случае нельзя обманывать себя

Четвёртый принцип

Чтобы расти, нужно браться за задачи, которые в настоящее время кажутся неразрешимыми

Ещё один постулат: чтобы расти, нужно браться за задачи, которые в настоящее время кажутся неразрешимыми. Брагинский считал, что только так можно подогреть интерес, научный азарт и обеспечить постоянное развитие. Это хорошо, когда человек не видит потолка, тянется к чему-то большему и, как правило, достигает новых высот. Например, одной из его любимых задач была следующая: как создать такие условия, и возможно ли вообще их создать, при которых поведение обычного макрообъекта - например, кирпича - описывалось бы законами квантовой механики.

Пятый принцип

Каждый твой собеседник - полноправная личность

Пятый принцип: каждый твой собеседник - полноправная личность. Даже если ты взрослый и авторитетный, ты должен уважать младшего, признавать мнение студента. Пусть даже этот студент двоечник. В любом человеке надо видеть личность, только тогда можно найти верный подход, понять человека, заинтересовать его. Готовность учителя к контакту помогает ученику быть смелее, раскрыться, научиться продуктивно спорить, отстаивать свою позицию, доказывать, быть самостоятельным. В школе я был отличником и мало спорил со взрослыми, но с Брагинским спорил, он сам это поощрял. Я ему говорил: «Это не получится». Он отвечал: «А почему? Докажите расчётами, что не получится». И очень часто он был прав. Но без этих столкновений я, наверное, не научился бы видеть процесс целиком - как совокупность действий, верно предполагать исход. Так воспитывается научная интуиция.
Я очень стараюсь культивировать эти принципы на факультете. Раскрою один секрет - эту хитрость, кажется, применял и Брагинский в отношении нас, своих учеников. Иногда, чтобы пробудить интерес к теме, нужно подкинуть неправильную идею, такую, чтобы у ученика возник диссонанс, желание поспорить и предложить свою идею, которая на самом деле окажется верной. Но это будет его верная идея! Студент будет с удовольствием с ней работать.

Шестой принцип

Никогда не впадать в эйфорию

И, пожалуй, последний, но не менее важный принцип: никогда не впадать в эйфорию. Даже если правильно что-то решил, эксперимент получился - всё равно нельзя. Это категорически запрещено! Я бы даже сказал, запрещено природой. Потому что от великой радости ты расслабляешься. А физика - это строгая наука. Это сложные системы, установки, на которые влияет множество факторов. Когда человек уж очень сильно радуется, он становится невнимательным, не учитывает все факторы и изменения - и всё может пойти насмарку. Но если так случилось, впадать в отчаяние тоже нельзя. Настоящий учёный никогда не теряет головы.

Я вернулся в Москву из эвакуации в июне 1943 года. Мне было 17 лет, и я окончил 9 классов. Передо мной встал вопрос: что делать дальше? Продолжать учиться в школе не имело смысла: в следующем году мне исполнялось 18 лет, и меня должны были взять в армию. А такие юноши, как я, не имеющие опыта и малоприспособленные к жизни, попавшие на фронт, как правило, погибали в первой же атаке. (Я знал это, потому что в 1942 году полгода работал в госпитале.)

В это время, летом 1943 года, в ряде московских вузов открылись подготовительные отделения, куда принимали школьников, окончивших 9 класс. За несколько месяцев они проходили программу 10 класса, сдавали экзамены и поступали на первый курс вуза. Студентам давалась броня — отсрочка от призыва в армию: уже в 43-м году правительство понимало, что после войны стране будут нужны инженеры. В университете подготовительного отделения не было, в энергетическом и авиационном институтах прием уже был закрыт. Единственным институтом, куда можно было поступить на подготовительное отделение, был Московский электро-механический институт инженеров транспорта. Я стал его студентом и в 1944 году окончил 1-й курс.

Летом 44-го года студентов 1 курса МЭМИИТа послали на месяц на лесозаготовки под Конаково, около канала Москва-Волга. Нас, четырех человек, поселили в маленькой комнате в деревенской избе. Мы были подготовлены к тому, что нас ожидает, захватили с собой пиретрум -порошок от клопов — и посыпали им пол и стены до примерно 1 м высоты. Ночью, когда мы проснулись и зажгли фонарик, оказалось, что выше этой линии вся стена шевелилась -по ней сплошь ходили клопы. Далее выяснилось, что туалетов в деревне не существует, ни в доме, ни во дворе — всего лишь в 100 км от Москвы мы попали в средневековье.

Столовая, где нас кормили два раза в день, находилась в 3−4 км в одну сторону от деревни, а лес, где мы работали, в 3−4 км в другую сторону. То-есть нам надо было помимо работы проходить в день около 20 км. Если человек выполнял норму, он получал в день 600 г хлеба, утром кашу, вечером суп и кашу с мясом или рыбой; если не выполнял, норма хлеба снижалась на 200 г; если перевыполнял, то ему полагались «стахановские»: норма хлеба увеличивалась на 200 г и выдавалось дополнительное второе. На валке леса, чем мы занимались, выполнить норму было невозможно. Поэтому мы поступали следующим образом: один день мы сдавали десятнику лишь 20−30% нормы, а остальное прятали — ведь было неважно, насколько не выполнишь норму, зато на следующий день мы перевыполняли норму и получали «стахановские».

Перспектива стать железнодорожником меня не воодушевляла, мне хотелось заниматься физикой. Я решил поступить на заочное отделение физфака МГУ. Для этого нужно было получить разрешение в МЭМИИТе, и я легко его получил, поскольку был там на хорошем счету. Более того, мне дали свободное (не обязательное) посещение лекций, что было большой редкостью. Я поступил на заочное отделение физфака осенью 1944 года и успешно сдал зимнюю сессию, получив все пятерки.

В марте-апреле на физфаке был объявлен набор в специальную группу, куда принимали студентов из других институтов без всяких экзаменов. Причем если человек был зачислен в эту группу, то его в обязательном порядке должны были отпустить из его прежнего института и он освобождался от призыва в армию. Теперь ясно, что это был набор для атомного проекта, и происходил он до появления информации о взрыве атомной бомбы. Я попытался попасть в эту специальную группу, но получил отказ, хотя у меня было преимущество над всеми остальными студентами других институтов — я сдал первую сессию на физфаке. Также получил отказ Давид Абрамович Киржниц, будущий член-корреспондент РАН, у которого была рекомендация от Ландау.

Интересно, как он получил эту рекомендацию. Киржниц учился в МАИ. У них была преподавательница физики, которая заметила его неординарные способности. Она была знакома с Ландау, сказала ему об этом способном студенте, и Ландау пригласил его для беседы. После разговора Ландау сказал: «Я напишу письмо-рекомендацию декану физфака Предводителеву». Он взял лист бумаги, перо, сел и задумался. «Я не могу написать „Дорогой Александр Саввич“, — сказал Ландау. — Он мне вовсе не дорог. Я не могу написать „Уважаемый …“ — я его не уважаю». Он подумал еще немного, потом воскликнул: «О, я напишу ему: „Dear“ — это по-английски ничего не значит».

Весной мне пришлось сдавать экзамены в МЭМИИТе и на физфаке. Я решил экзамены по железнодорожным дисциплинам в МЭМИИТе сдать на тройку, чтобы мне потом было легче уйти. У нас был предмет «Топливо, вода и смазка», ТВС. Я его почти не учил, лишь в течение нескольких часов перед экзаменом проглядел учебник. На экзамене мне задали вопрос: «Есть смесь воды с керосином. Как отделить одно от другого?» У меня просто не повернулся язык сказать что-либо иное, чем: дать постоять, сверху будет керосин, внизу вода. Я получил пять.

Весеннюю сессию на заочном отделении физфака я сдал на пятерки и получил очень хорошие рекомендации от тамошних профессоров — Градштейна и Моденова. С осени я снова стал предпринимать попытки перейти с заочного отделения на очное. При этом я не говорил, что учусь в МЭМИИТе, а только о том, что хочу перейти с одного отделения физфака на другое.

Я пошел в Министерство просвещения, к заведующему отделом университетов. И тут мне повезло! Заведующий отделом Зацепин (увы, я не знаю его имени и отчества) оказался порядочным человеком, он сказал: «Вы хотите перейти с заочного отделения на очное? Ну и переходите». — «А Вы подпишете бумагу о том, что Вы не возражаете?» — спросил я.-«Конечно», — ответил он и тут же продиктовал текст бумаги машинистке. С этой бумагой я пошел на физфак, и тут мне опять повезло: Георгий Петрович находился в отпуске, и вместо него был другой человек. Глядя на него невинными глазами, я сказал: «Георгий Петрович обещал мне, что если у меня будет письмо из Министерства просвещения о том, что оно не возражает против моего перевода с заочного отделения на очное, то он меня зачислит студентом на физфак. Вот это письмо». — «Я оформлю приказ», — был ответ. Когда Георгий Петрович вернулся из отпуска, он уже ничего не мог поделать. Надо было уйти из МЭМИИТа, и уйти без скандала — иначе на меня были бы направлены бумаги в военкомат. Мне удалось этого добиться после семи визитов к декану и директору МЭМИИТа — железнодорожному генералу Федоренко.

Так я стал физиком. Но прошло еще много времени, пока у меня появилась надежда, что я могу стать физиком-теоретиком. Я долго колебался, но потом решился и стал сдавать Ландау теоретический минимум. Первые экзамены — вступительный по математике, механику и теорию поля — я сдал сравнительно легко. Но при подготовке квантовой механики я застрял: некоторые вопросы были мне непонятны, их надо было изучать по оригинальным статьям, книги «Квантовая механика» Ландау и Лифшица еще не было.

На 4-м курсе студентов распределяли по кафедрам. Я подал заявление на кафедру теоретической физики и был зачислен. Но вскоре пришло новое распоряжение, и меня перевели на кафедру «Строение вещества». Это было зашифрованное название, на самом деле оно означало кафедру ядерной физики и физики элементарных частиц. Тогда я очень огорчился такому переводу и пытался добиться его отмены, но потом понял, что мне опять повезло. Дело в том, что на этой кафедре разрешалось, чтобы руководителем дипломной работы был любой физик, участвующий в атомном проекте, тогда как на остальных кафедрах требовалось, чтобы он преподавал на физфаке.

На кафедре «Строение вещества» студенты предпочитали сами найти себе руководителя и с ним договориться. Киржниц и я хотели взять себе руководителя из школы Ландау. Один старшекурсник — Б. В. Медведев — дал Киржницу два телефона — Померанчука и Компанейца. И мы решили, что сначала будет звонить Киржниц, и если ему удастся договориться, то по второму телефону буду звонить я. Киржниц стал звонить Померанчуку, звонил несколько раз, но все неудачно — Померанчука не было. Тогда он позвонил Ком-панейцу, и тот легко согласился взять его своим дипломником. Мне оставалось звонить Померанчуку. Я сделал много таких звонков, и каждый раз мужской голос мне отвечал: «Померанчука здесь нет»! Уже потом, когда я стал работать в ИТЭФ, я понял, в чем было дело. Телефон, номер которого мне дали, стоял не в кабинете Померанчука, а в холле, и за ним сидел солдат. Наконец, один раз — о чудо! — тот же голос позвал Померанчука. По-видимому, в тот момент Померанчук проходил через холл или, может быть, стоял в холле и с кем-то разговаривал. Мне опять повезло! Я сказал, что я студент университета, сдал 3 курса из минимума Ландау и хочу делать у него дипломную работу. Для Померанчука тот факт, что я сдал Ландау три экзамена из теорминимума, был достаточен, чтобы взять меня в дипломники (в то время сдавших теорминимум было мало — человек 10), и он пригласил меня к себе домой для окончательного разговора. Я пришел. В тот день был сильный мороз. У меня не было шубы или пальто: я был в короткой летной курточке, под которую моя мама подшила беличий мех из старой бабушкиной шубы. Эта курточка решила мою судьбу — впоследствии Померанчук сам сказал мне об этом — я стал его дипломником.

Померанчук мне сильно помог в подготовке к экзамену по квантовой механике: он дал мне верстку тех глав готовящейся к печати «Квантовой механики», где было изложены непонятные мне вопросы. После этого квантовая механика была сдана, сдано еще несколько курсов. Я начал делать дипломную работу, тему которой мне дал Померанчук. Но у меня не было уверенности, что из меня получится физик-теоретик. Скорее наоборот, не было даже и надежды. Как говорил один из героев в книге Синклера Льюса «Эроусмит»: «Не всякий, кто работает в науке, — ученый. Лишь очень немногие». Еще в большей степени это относится к теоретической физике: одно дело — сдавать экзамены и решать задачи и совсем другое — работать творчески.

Впервые надежда, что я смогу стать физиком-теоретиком, появилась у меня во время работы над задачей, поставленной Померанчуком. Я ясно помню это мгновение -звездное мгновение в моей жизни.

Померанчук предложил мне вычислить поляризацию медленных (резонансных) нейтронов при их рассеянии на ядрах. Такая поляризация возникает за счет интерференции ядерного рассеяния с взаимодействием магнитного момента нейтрона с кулоновским полем ядра (релятивистский эффект). Амплитуда взаимодействия магнитного момента с кулоновским полем — чисто мнимая. Поэтому интерференция возможна только тогда, когда ядерная амплитуда содержит мнимую часть. Подобную задачу ранее решил Швингер, который рассмотрел рассеяние нейтронов при высоких энергиях, когда ядерное рассеяние носит диффракционный характер и его амплитуда чисто мнимая. В случае Швингера рассеяние происходило на малые углы, передаваемые импульсы были намного больше обратных размеров атома и взаимодействие магнитного момента нейтрона с атомными электронами можно было не учитывать. Померанчук предложил мне рассмотреть рассеяние нейтронов низких энергий в области резонансов, где ядерная амплитуда также имеет мнимую часть. Здесь, однако, рассеяние происходило на большие углы. Я пытался найти область, где можно было применить метод Швингера, т. е. не учитывать взаимодействие магнитного момента нейтрона с атомными электронами, но результаты были неубедительными, и я был в унынии. И сидя в читальном зале библиотеки МГУ — я ясно помню это мгновение,-я вдруг сообразил, что могу провести вычисления точно, не используя никаких приближений, — мне нужно лишь учесть атомный формфактор, и я могу это сделать.

Это была моя идея, ее не было у Швингера! И тут у меня впервые появилась надежда, что я смогу стать физиком-теоретиком.

Борис Иоффе

А нглийская пословица

Нельзя сказать человеку: «Ты можешь творить, Так давай, твори». Гораздо вернее подождать, пока он сам по скажет; «Я могу творить, и я буду творить, хотите вы "л ого или нет».

Айзек Азимов

Но ответ на поставленный в заголовке раздела вопрос скорее отрицательный, чем положительный.

Как это ни горько, но придется все- таки признать, что далеко не все способны к научной работе, не все, имеющие диплом о высшем профессиональном юридическом образовании, могут найти свое призвание в научно-исследовательской деятельности в области права. И ничего оскорбительного или унижающего их человеческое и/или профессиональное достоинство в этом нет - они не годны по своим психофизиологическим и/или иным специфическим параметрам именно к эффективной научно-исследовательской работе, но, напротив, годны к иной, не менее важной и ответственной работе (роду деятельности). Никого же не удивляет, что не все могут быть профессиональными музыкантами, поэтами, актерами и т.д.

Индивидуальная предрасположенность к тому или иному роду деятельности, сфере занятий не всегда заметна, хотя широко распространена: в самом начале 90-х годов многие в нашей стране посчитали себя способными к бизнесу и с головой окунулись в предпринимательство, но не у многих дело оказывалось успешным и часто оканчивалось финансовым, а нередко - и жизненным крахом. Вскоре выяснилось: лишь около 8% взрослых дееспособных россиян по своим индивидуальным способностям (целеустремленность с нацеленностью на успех в бизнесе, активность, энергичность, прагматичность, способность ставить перед собой все более сложные задачи и испытывать радость от их решения, особенно если при этом приходится преодолевать трудности, соревнуясь с соперниками-конкурентами) предрасположены к ведению собственной предпринимательской деятельности. Выяснилась также и еще более удивительная вещь: во всем мире этот показатель такой же.

Представляется, что способных к самостоятельной эффективной научно-исследовательской работе в целом в России (и в мире) больше, чем 8%, но значительно меньше, чем желающих быть учеными. Пока соответствующей методики подсчета не выработано. Правда, Капица- старший в свое время говорил: в СССР в науке 5% - качество, а 95% - количество. Впрочем, это как в термометре: при температуре плюс 36,6 градусов - условно - человек стопроцентно предрасположен к ведению научной деятельности, а при температуре плюс 42 градуса это ему абсолютно противопоказано (а для самой науки тем более). Люди с такими крайними показателями - редкость, основная масса занимает промежуточное положение, «примыкая» в большей или меньшей степени к тому или иному «краю».

Немалую лепту вносят и объективные предпосылки, и субъективные факторы, не влияющие на предрасположенность к занятиям наукой, К числу объективных предпосылок следует отнести общее серьезное падение престижа научно-исследовательской деятельности в нашем общественном сознании менее чем за 20 последних лет. В результате, естественно, изменился (и не в пользу науки) социальный менталитет молодежи: наличие ученой степени кандидата юридических наук в общественном сознании уже не столь явно ассоциируется с высоким общественным положением, тогда как еще менее 20 лет назад оно означало несомненный жизненный успех - практически по всему диапазону его слагающих. В бытовом плане это означает (если взять лишь один, сугубо материальный аспект): раньше приходящий в науку до защиты диссертации также получал очень маленькую заработную плату (если он работал в вузе, НИИ и там же был прикреплен в качестве соискателя или там же был заочным аспирантом) или аспирантскую стипендию, но после защиты обычно судьба его - в плане заработной платы - резко менялась в лучшую сторону. Сейчас же изменения в размере оплаты труда если и происходят, то незначительные. Но это лишь один из аспектов; за это время ведь сменился обще- ственно-экономическнй строй страны, изменилась система жизненных приоритетов у людей, понятия жизненного успеха, карьеры и т.д.

К субъективным факторам следует отнести бросающееся в глаза общее снижение уровня школьного образования, культуры, обеднение словарного запаса, а в результате - неумение изложить свою мысль на бумаге (даже неумение мыслить связно и логично); сужение общего кругозора, отсутствие навыков работы со специальной литературой (незнание - почти совсем - художественной литературы, которую Ин- тернет не заменит); снижение развитости творческого нестандартного мышления (чему, в частности, очень способствует введение ЕГЭ) и т.д. Снижение качества обучения ощущается и в высшей школе, в том числе и в высшем профессиональном юридическом образовании. Этому много причин, но одна из главных, может быть, вынужденных: сокращается число студентов (и, соответственно, выпускников вузов), способных самостоятельно мыслить, искать ответы на вопросы, развивать собственный мозг, создавать условия для его созидательной деятельности, создавать качественно новый мыслительный продукт. Одновременно растет число студентов и выпускников, обучающихся на уровне условных рефлексов, способных воспроизводить только то, что в него заложено преподавателем.

Поэтому если дипломированный юрист, не подходящий (а заранее определить это никто не возьмется) по своим психофизиологическим особенностям к научно-исследовательской работе в сфере юриспруденции, возьмется писать кандидатскую диссертацию, да еще на неудачно выбранную тему, достаточно скоро наступит: объективно - фиаско, а субъективно - разочарование. Практика свидетельствует о том, что при таком исходе неудачник винит кого угодно - научного руководителя, вуз, тему, специальность, науку, в целом государство и общество, но не себя, не понимая, что он попросту «сел не в свои сани». У каждого человека есть свое собственное предназначение, которое нужно искать и постараться не ошибиться в этом поиске.

Далеко не у каждого обладателя диплома о высшем профессиональном образовании хватает элементарного упорства стать по- настоящему «продвинутым» ученым. «Согласно средним оценкам, сложилась следующая временная цепочка для квалификационной составляющей карьеры ученого: начинающему ученому требуется около 10,5 лет для подготовки и защиты кандидатской диссертации, 16 лет, чтобы стать доктором наук, и еще восемь лет для достижения ученого звания профессора»13.

По наблюдениям автора данной книги, такая временная растянутость квалификационного роста ученого не характерна для гуманитариев вообще и юристов в частности. У юристов она, по-видимому, в целом короче вдвое. Впрочем, ситуация с предрасположенностью к занятиям наукой (либо с отсутствием оной) у юристов более сложна. Но огромную роль играют возрастной фактор, а также практический опыт аспиранта (соискателя). Ведь работа следователя, судьи, адвоката, юрисконсульта - во многом работа именно исследовательская. Она также связана с большим объемом информации, с отбором необходимых фактов, формированием доказательственной базы, обобщением и анализом, выдвижением гипотез и их сопоставлением с добытыми и проанализированными доказательствами, формулированием выводов, и т.д.

Профессиональный юрист, обладающий большим опытом практической работы, подсознательно систематизирует многие проблемные вопросы. Они у него проанализированы и разложены «по полочкам», по существу уже готовыми ответами. Осталось их облечь в слова, лучше - в письменной форме, и успех на поприще науки обеспечен.

Ничего этого пока нет у вчерашнего студента, и именно в этом большое преимущество опытного практика. Автору данной работы известны случаи, когда за написание кандидатской диссертации по юридическим наукам брались люди в возрасте 45-50 лет, сам процесс ее воплощения в машинописную форму занимал два месяца.

Существует еще одна категория людей, которые вряд ли станут учеными. Организация высшего профессионального образования еще далека от совершенства, в силу чего иногда сквозь «сито» семестровых и государственных экзаменов способна пропустить элементарно неграмотных людей. Речь идет не только о пишущих с орфографическими ошибками, не знающих правил пунктуации, путающих падежи и читающих чуть ли не по слогам. Речь идет прежде всего о людях, не способных сформулировать собственную мысль и изложить ее в письменной форме. Это - элементарная функциональная безграмотность, а есть еще безграмотность сугубо юридическая, когда обладатель диплома о высшем профессиональном юридическом образовании «не чувствует» правовую норму (иногда говорят - не понимает права). Это как музыкант, не слышащий разницу в звуке в четверть октавы. Такой юрист может стать неплохим практиком, но настоящим ученым, имеющим дело с оттенками правовой нормы, станет вряд ли.

Итак, молодой (в подавляющем большинстве случаев) человек, специалист с высшим юридическим образованием, решил стать ученым, написать и защитить кандидатскую (для начала) диссертацию. С чего ему начать?

На всем пути - от старта до финиша, от принятия решения писать и защищать кандидатскую диссертацию до фактического получения диплома кандидата юридических наук (это - весьма условный, лишь формализованный финиш) - наш молодой человек должен пройти следующие этапы диссертационного марафона: 1) определиться в принципе - т.е. избирает ли он сей тяжкий крест - «грызть гранит науки», и если «да» (здесь само собой разумеется, что «да» означает выбор не только юридической направленности научного исследования, но и конкретной научной юридической специальности, по которой в конкретном вузе, НИИ открыта аспирантура либо можно стать соискателем), то оформиться организационно, т.е. поступить в аспирантуру (со сдачей вступительных экзаменов) или прикрепиться в качестве соискателя к кафедре, отделу и/или иному подразделению НИИ, вуза с одновременным назначением ему научного руководителя диссертационного исследования, при этом было бы хорошо, чтобы это был не только выдающийся специалист в своей области, но и одновременно - для нашего молодого человека - нравственным ориентиром; 2) выбрать тему диссертационного исследования и официально оформить ее утверждение; 3) поставить цели и конкретные задачи исследования, определить его предмет и объект и выбрать методы организации и проведения исследования; 4) провести само исследование с описанием процесса и, одновременно, с опубликованием (в нескольких статьях, тезисах докладов и сообщений) промежуточных результатов исследований и с выступлениями о них на научных конференциях с докладами и научными сообщениями; 5) сдать положенные кандидатские экзамены и зачеты; 6) обсудить результаты исследования с окончательной доработкой по замечаниям в ходе обсуждения формулировок выводов исследования, положений, выносимых на защиту, т.п.; 6) защитить диссертацию - с обеспечением всех необходимых для этого публичных процедур; 7) оформить результаты успешной защиты, контролировать, по мере возможностей, продвижение документов на пути от диссертационного совета в экспертный совет ВАКа; 8) а на завершающей марафон фазе - получить диплом. Каждый из перечисленных этапов - сложный, многокомпонентный, длительный, на каждом придется решать множество серьезных задач и подвергаться серьезным испытаниям. И на каждом этапе может наступить конец карьере диссертанта, если это испытание не удалось преодолеть. Но это одновременно и фильтр, не пропускающий негодных к занятию научно-исследовательской (в форме выполнения диссертационного исследования) деятельностью. Например, этап 5 - сдача кандидатских минимумов, в частности история и философия науки; приказом Минобразования России от 17 февраля 2004 г. № 697 утверждены программы кандидатских экзаменов и сроки их введения в действие, для экзамена по истории и философии науки - с 1 июля 2005 г., его задачами, как указывают специалисты, являются: 1) оценить умение аспиранта (соискателя) доказывать и опровергать, определять и комментировать, сравнивать и согласовывать, обобщать и упрощать в ходе полемики или дискуссии; использовать научные методы с учетом специфики гуманитарных, социальных, технических, естественных, универсально-абстрактных и социально-природных объектов; 2) проверить умение сдающего соотносить культурно- исторические и теоретические тенденции в истории научного знания".

И представив себе мысленно весь этот долгий путь, нашему молодому человеку стоит еще раз подумать и взвесить: а его ли это призвание - наука? Может ли человек, не имеющий к тому призвания, стать кандидатом наук, профессором и т.д.? Скорее всего, видимо, может, но довольно посредственным, «вымученным», т.е. став кандидатом юридических наук, причем с великими трудностями, будет ли он при этом удовлетворен своей жизнью? Возможно, его призвание - административная деятельность, квантовая физика, звездная астрономия и т.д.? Дай Бог ему сделать верный выбор. А выбрав - уверенно действовать, твердо и последовательно идти по намеченному пути, успешно преодолевая препятствия (их будет немало), не пасуя перед трудностями (а они встретятся, в том числе в форме необъективной критики), не зазнаваясь от достижений (автор встречал нескольких таких - на втором и третьем году обучения, после двух-трех публикаций и нескольких похвал они с окружающими начинали разговаривать свысока и пренебрежительно, что называется «через губу»... Ничем хорошим это никогда не оканчивалось), не останавливаясь на полпути (если это не вынужденная - объективная и временная - остановка) и не лишая себя радостей личной жизни... Весьма важен на этом пути соответствующий психологический настрой, главное, чтобы он не иссяк преждевременно.