Ухо дженкинса. Война из-за уха дженкинса
1 октября во всем мире отмечают День вегетарианства. В Голливуде самыми заядлыми противниками поедания мяса являются Мадонна, Том Круз, Ума Турман, Джулия Робертс и Ричард Гир.
"КП" в Украине" решила выяснить, как вегетарианство изменило жизнь наших знаменитостей.
Алена Винницкая экспериментирует с питанием
Певица более пяти лет назад отказалась от мяса, но делала это постепенно: сначала убрала из рациона свинину, затем крольчатину и говядину. Еще через полгода Алена отказалась от мяса птицы, рыбы и морепродуктов.
Винницкая говорила, что в первые недели, когда она не ела мясо, просто сходила с ума. Но пришла к выводу, что если она хочет быть здоровой в пожилом возрасте, то это необходимо сделать.
Также 43-летняя певица рассказывала, что пробовала разные методы питания, в том числе сыроедение и веганство.
|
Звезда "Сватов" переела мяса
Анна Кошмал отказалась от мяса больше года назад. Актриса рассказала, что вначале она перестала есть мясо, так как после него становилось тяжело работать - организм не принимал. Вскоре Анна заметила улучшения в самочувствии и решила окончательно убрать из рациона не только мясо, но и рыбу.
Сейчас 23-летняя Кошмал жалеет, что раньше не стала вегетарианкой. Актриса интересуется литературой по этой теме и питается в основном фруктами и овощами. В интервью Анна призналась, что даже для своего кота покупает вегетарианский корм.
|
Катя Chilly не ест даже грибы
Певица изменила взгляды на питание около четырех лет назад - после того, когда родила сына. Катя полностью отказалась от мясных блюд, в том числе не носит мех и кожаную одежду. Объясняет так: "Я не буду носить и есть то, что добыто с помощью насилия".
А еще 40-летняя певица не ест грибы, так как считает, что они снижают иммунитет.
Катя утверждает, что с помощью голодания на воде ей удалось избавиться от многих хронических болезней. Она ест только фрукты и овощи, пьет исключительно воду. Регулярно занимается медитациями и каждое утро начинает с молитвы.
|
Lama - лактовеган
Певица является вегетарианкой уже больше десяти лет.
Когда я начала интересоваться древней индийской медицинской культурой, то задумалась над вопросом: как можно есть животных? Мне стало их жалко. Ведь это то же самое, что я съем своего кота. И когда после этого увидела туши мяса в супермаркете, поняла, что больше не могу это есть, - рассказывала Lama в интервью "КП".
Однако, по словам Натальи Дзенькив (настоящее имя певицы), физически ей было сложно сразу перестать есть мясо. Начитавшись спецлитературы, она сначала отказалась от говядины и курятины. А уже потом и от свинины.
42-летняя певица перепробовала различные направления вегетарианства, но в итоге сделала выбор в пользу лактовегетарианства (употребление не только продуктов растительного происхождения, но и молочных продуктов). Певица признается, что сейчас чувствует себя намного лучше.
|
Для Положинского мама делает оливье с яблоками
Лидер группы "Тартак" отказался от мяса более 15 лет назад. Сашко признался: еще в детстве он перенес сильнейший стресс, когда видел животных, которых везли на мясокомбинат. "Я видел эти глаза коров - и плакал", - говорит Положинский.
Артист давно хотел отказаться от мяса, но не решался это сделать из-за общественного мнения.
По словам певца, его мама долго не могла привыкнуть к тому, что он является вегетарианцем. Но со временем специально для него стала готовить голубцы только с рисом и оливье с яблоками вместо колбасы.
46-летний певец говорит, что чувствует себя отлично, и считает, что выглядит моложе своего возраста. Сашко считает, что можно жить, не убивая животных и не употребляя мясо. Но ни в коем случае не советует отказываться от мяса из-за моды.
10 ярких молодых игроков, которые по разным причинам пропустят МЧМ
Занятость в клубе, высокая конкуренция, травмы помешают этим талантам сыграть в Баффало.
(19 лет, Финляндия)
На молодёжном чемпионате мира традиционно собираются самые талантливые хоккеисты, не достигшие 20 лет, но зачастую далеко не у всех сильнейших получается попасть на турнир, который традиционно проходит в рождественские праздники, ведь в это время продолжается чемпионат НХЛ. Заложником этой ситуации стал, например, , самый яркий финский талант, появившийся в последнее время.
Лайне блистал за сборную Финляндии всех возрастов, а два года назад помог финнам выиграть золото молодёжного чемпионата мира на домашнем льду. В том же 2016 году Патрик уже в составе взрослой национальной команды завоевал серебро российского чемпионата мира. Но такие успехи неизбежно привели Лайне в НХЛ. Сейчас он лидер «Виннипега» и на турнире в Баффало не сможет помочь своим сверстникам из-за занятости в клубе.
Клэйтон Келлер (19 лет, США)
Американский хоккеист делит с Лайне первое место в списке лучших бомбардиров НХЛ текущего сезона, не достигших 20 лет, а значит МЧМ-2018 пройдёт без Келлера, ведь «Аризона» ни за что не отпустит на полторы недели своего лучшего игрока.
Успехи в сборной неизбежно привели Лайне в НХЛ. Сейчас он лидер «Виннипега», и на турнире в Баффало не сможет помочь своим сверстникам из-за занятости в клубе.
Клэйтон проводит первый полноценный сезон в НХЛ, а на уровне сборных у молодого таланта уже полно успехов. Келлер со сборной США выигрывал золото юниорских и молодёжных чемпионатов мира, и на обоих турнирах показывал отличную результативность. Успех с молодёжной сборной случился год назад, когда Келлер ещё не был железным игроков основы «Аризоны», и на том турнире Клэйтон стал третьим бомбардиром и вошёл в сборную всех звёзд. Весной форвард «койотов» успешно съездил уже на взрослый чемпионат мира, и, учитывая выступления «Аризоны», на ближайшем мировом форуме в Дании, мы снова увидим Келлера в форме национальной команды, а вот в Баффало «молодёжка» США обойдётся без него.
Брагин выбрал новых героев Баффало. Без Кравцова, но со Свечниковым
Главный тренер «молодёжки» объявил состав на чемпионат мира.
Йеспер Братт (19 лет, Швеция)
Шведский молодой хоккеист не подавал признаков будущей звезды, выступая в родном чемпионате, не был выбран под высоким номером драфта, но и его клуб не отпустит на молодёжный чемпионат мира. А всё потому что дебютный сезон в НХЛ Йеспер проводит блестяще, он второй бомбардир команды, который вместе с Холлом, Батчером и Хиширом тащит «Нью-Джерси» в лидеры Восточной конференции.
До этого сезона Братт выступал в Швеции за АИК, не блистал результативностью даже во втором по силе шведском дивизионе, но в сборные призывался регулярно. Однако из крупных турниров Йесперу удалось сыграть только на юниорском чемпионате мира, на молодёжные первенства Братт не попадал, а удачная игра за «Нью-Джерси» отобрала у шведа последний шанс выступить на этом первенстве.
В составе «молний» Михаил получает приличное игровое время, набирает очки и вместе с командой идёт к победе в регулярном чемпионате НХЛ. Вот только российской «молодёжке» Сергачёв теперь не помощник.
(19 лет, Россия)
Разумеется, не поедет в Баффало и автор главного российского прорыва сезона НХЛ . Уроженец Нижнекамска дебютировал в сильнейшей лиге мира ещё в прошлом сезоне, но в «Монреале» не рассмотрели его талант, быстро отправили в юниорскую лигу, откуда Сергачёв и съездил на МЧМ.
Летом «Канадиенс» обменяли российского защитника в «Тампу», и этот трансфер пока становится судьбоносным для Сергачёва. В составе «молний» Михаил получает приличное игровое время, набирает очки и вместе с командой идёт к победе в регулярном чемпионате НХЛ. Вот только Валерию Брагину и российской «молодёжке» один из лучших российских защитников современности теперь не помощник.
(18 лет, Швейцария)
Швейцарский вундеркинд, ставший первым представителем этой страны, который был выбран на драфте НХЛ под первым номером, пропустит турнир в Баффало также из-за занятости - в «Нью-Джерси». Хишир, возможно, не показывает такой яркой игры, как Макдэвид или Мэттьюс, но в первом своём сезоне в НХЛ Нико здорово проявляет себя в командном хоккее, и то, что его клуб идёт так высоко в таблице, – прямая заслуга швейцарца.
Турнир в Баффало мог стать для Хишира уже третьим кряду молодёжным чемпионатом мира: первый вызов в сборную U20 состоялся, когда Нико не было ещё и 17 лет. Понятно, что со сборной Швейцарии молодой талант ничего не выиграл, однако на прошлом турнире Хишир потрепал нервы будущим победителям из США. В четвертьфинале Нико вытянул свою команду с 0:2, сделав дубль, а затем мог переводить встречу в овертайм, но американцев выручил вратарь. Теперь швейцарец закрепился в составе клуба НХЛ, и следующий международный турнир Хишир проведёт уже в составе взрослой швейцарской сборной.
От Войнова до Свечникова. Кого из русских в 17 лет брали на МЧМ
Один из фаворитов драфта-2018 НХЛ Андрей Свечников всё-таки убедил Брагина и едет в Баффало.
(19 лет, Финляндия)
Ещё несколько лет назад Пульюярви ничем не уступал по таланту Патрику Лайне, а его игра за сборную приводила в восторг всех, кто наблюдал за ним. В 2016 году Ессе выиграл сразу два золота на мировой арене: за юниорскую сборную Финляндии он сделал хет-трик в финале против шведов, а на молодёжном форуме стал лучшим бомбардиром всего турнира. В том же году Пульюярви был выбран «Эдмонтоном» на драфте НХЛ, и казалось, что за океаном взойдёт новая суперзвезда.
Однако вот уже второй год финн выступает за «Ойлерз», и за это время он скорее регрессирует. Оба сезона Пульюярви ссылался в фарм-клуб «Бекерсфилд», в прошлом году Ессе не сыграл за «молодёжку», а за взрослую сборную в 11 встречах чемпионата мира и Евротура не набрал ни одного очка. На данный момент Пульюярви возвращён в основу «Эдмонтона», Ессе стал худо-бедно забивать, и, возможно, у него получится вернуться на свой уровень двухлетней давности. Но в Баффало он не едет уже точно не из-за запрета «Эдмонтона».
10 января Дронову исполнится 20 лет, МЧМ-2018 был его последней возможностью сыграть за молодёжную сборную, и теперь Григория будут ждать уже в составе взрослой национальной команды.
(18 лет, Россия)
Отсутствие Виталия Кравцова в окончательном составе сборной России на МЧМ-2018 называют главной неожиданностью, однако Валерий Брагин по своим соображениям решил отцепить от турнира юного игрока «Трактора».
Уроженец Владивостока и воспитанник челябинского хоккея, Кравцов пока не так ярко проявляет себя в КХЛ, как это делали в его возрасте Тарасенко, Кузнецов или Ничушкин, но на данный момент Виталий – лучший российский игрок до 20 лет в КХЛ. В прошлом сезоне Кравцов стал самым молодым автором гола в истории Кубка Гагарина, сейчас он более-менее регулярно попадает в основу «Трактора», в текущем сезоне набрал 6 (3+3) очков и, безусловно, имеет отличные перспективы. Кравцову всего 18 лет, при должном отношении к делу он ещё успеет сыграть на молодёжном чемпионате мира.
Григорий Дронов (19 лет, Россия)
Воспитанник «Магнитки» практически единогласно признавался основным кандидатом в сборную Валерия Брагина, но травма нарушила планы молодого хоккеиста. Дронов, второй сезон выступающий за основу «Металлурга», сломал ногу в матче «регулярки» КХЛ и вынужден пропустить турнир в Баффало.
Григорий всю карьеру проводит в системе «Магнитки», и его уже сейчас называют последователем Виктора Антипина, которого довели до энхаэловского уровня в уральском клубе. До травмы Дронов был основным защитником «Металлурга», а заслужил он это место уверенной игрой в прошлом плей-офф, когда вместе с командой дошёл до финала Кубка Гагарина.
Морган Фрост – центрфорвард, выступающий в OHL и задрафтованный в этом году «Филадельфией» в конце первого раунда. В текущем сезоне на его счету 55 (19+36) очков в 33 матчах, это третий результат в лиге. Фрост – самый результативный чистый центрфорвард в OHL, но в сборной на МЧМ будут играть другие. Впрочем, Моргану всего 18 лет, и мы наверняка увидим его через год на следующем молодёжном форуме.
Ник Сузуки (18 лет, Канада)
Мимо сборной прошёл и Ник Сузуки, ещё один молодой канадский центральный нападающий. После сумасшедшего прошлого сезона, в котором Сузуки настрелял 96 очков за свой клуб OHL, Ник получил высокий номер драфта («Вегас выбрал его под 13-м номером) и мог рассчитывать если не на дебют в НХЛ, то на игру за сборную точно.
Но тренер канадской «молодёжки» решил иначе, Сузуки не едет в Баффало, а продолжает доказывать свою состоятельность в OHL, где на данный момент он идёт седьмым бомбардиром лиги.
23 октября 1739 года началась одна из многих войн между Англией и Испанией, которая получила название «Войны из-за уха Дженкинса». Причина войны была простой - одни хотели торговать и пиратствовать, а другие - чтобы все было по правилам, в том числе и грабежи.
В те времена работорговля неграми и не только была вполне в порядке вещей, но воевать за право привозить и продавать невольников уже считалось неприличным. Поэтому в начале XVIII века Англия и Испании договорились о правиле «асиенто». По нему испанцы позволили англичанам привозить любое количество рабов. Но раз можно привозить рабов, значит, сам бог велел еще и привезти немного контрабанды. Вот ее и возили, причем настолько активно, что испанцы начали досматривать все английские корабли и нарушителей наказывать. Тем более, что среди англичан было еще и много пиратов. Точнее каждый английский корабль при случае был не против немного ограбить более слабого или зазевавшегося оппонента.
В результате дело дошло до того, что испанцы собрались расторгнуть «Асиенто». А в английском парламенте даже зашел разговор о войне с испанцами. Но тогдашний премьер Роберт Уолпол совсем даже не рвался ввергать свою страну в войну из-за интересов работорговцев Ливерпуля. Но тут провоенное лобби нашло отличный повод - то самое «Ухо Дженкинса»!
В парламент привели Роберта Дженкинса, который рассказал, как злые испанцы лишили его уха. Дженкинс был капитаном брига «Ребекка» и был честным английским джентльменом. То есть немного купцом и немного пиратом. В 1731 году он попался на пиратстве и контрабанде испанцам. Капитан испанского военного корабля Хулио Леон Фандиньо велел привязать Дженкинса к мачте и собственноручно отрезал ему ухо. В целом Дженкинс отделался легко, а значит, резвился по мелочи и получил достаточно легкий по тем временам урок.
Но Дженкинс после того как доплыл до Англии начал всем жаловаться, как несправедливы испанцы. Правда, пока договор о работорговле никому не мешал, на одноухого никто не обращал внимания. И извлекли его на свет, точнее притащили в парламент, только через 8 лет, когда в этом возникла необходимость.
Закончилось все тем, что Великобритания посчитала себя страшно оскорбленной тем,как нагло испанский капитан отрезал ухо ее подданному и объявила Испании войну, которая стала известна как «война за ухо Дженкинса».
Война за ухо продолжалась целый год, во время которого англичане гонялись за испанскими кораблями, а те за английскими. А потом в Европе началась серьезная заварушка под названием Война за Австрийское наследство и появился повод более серьезный, чем какое-то там ухо. В результате Англия и Испания, которые и так воевали друг с другом, просто вошли в состав разных коалиций и продолжили такую увлекательную и для кое-кого прибыльную войну. Разумеется, про ухо какого там Дженкинса все к тому моменту уже забыли.
Франция
Джеймс Оглторп
Джордж Ансон
Чарльз Ноулс
Томас Уэнтуорт
Мануэль де Монтиано
Андрес Реггио
407 кораблей *)
«Война из-за уха Дженкинса» (англ. The War of Jenkins" Ear , исп. Guerra de la oreja de Jenkins, Guerra del Asiento ) - колониальная война между Англией и Испанией , длившаяся с по . Ироническое название было дано англичанами по отрезанному уху капитана торгового судна Роберта Дженкинса , которое тот в 1738 году преподнёс английскому парламенту в качестве доказательства насильственных действий испанцев против английских мореплавателей, что и послужило формальным поводом к войне. В Испании этот конфликт известен как «Война за асьенто », что более точно указывает на глубинные причины столкновения двух морских держав - борьбу за торговое господство в Новом Свете.
Начавшись как колониальная война в Карибском бассейне, конфликт вскоре был поглощён более крупным противостоянием - Войной за австрийское наследство , к которой стал своеобразным прологом.
Предыстория
Хотя Испания в то время уже более 100 лет владела обширными колониями в Центральной Америке, управление и снабжение в них было организовано крайне неэффективно. Из-за отсутствия собственного торгового флота, испанские колониальные власти были вынуждены целиком полагаться на услуги иноземцев, в руках которых оказалась сосредоточена большая часть трансатлантической торговли Испании. Если в XVII в. главную роль в этой торговле играли голландские купцы, то к началу XVIII века лидерство постепенно перешло к Франции и Англии. Последняя всё активнее наращивала своё присутствие в Карибском бассейне, постепенно вытесняя голландцев и перехватывая товарные потоки и контракты испанской короны .
Торговое влияние Англии подкреплялось широкой иммиграцией и освоением новых территорий, прежде входивших в испанскую сферу влияния. Так, к середине XVIII в. англичан только в Южной Каролине насчитывалось больше, чем испанцев во всей испанской Флориде . Испанская колониальная империя стремительно утрачивала контроль над торговыми путями из Вест-Индии, а Англия наращивала своё превосходство.
Испанская монархия, однако, всеми силами пыталась замедлить английское проникновение, отдавая предпочтение своей союзнице Франции. Это удавалось всё хуже. По условиям Утрехтского мира , завершившего Войну за испанское наследство , Великобритании отошла прежде принадлежавшая французам «асьенто » - монополия на ввоз рабов в испанскую Вест-Индию, на чём держалась вся экономика колоний. По этой монополии Англия получила право ежегодной доставки в испанские колонии неограниченного количества рабов и 500 тонн товаров. Это способствовало вторжению английских купцов на прежде закрытые для них испанские колониальные рынки. В результате, например, половина оборота крупнейшей ярмарки в Портобелло приходилась на долю британского ежегодного корабля .
Испанские колониальные власти крайне слабо контролировали потоки грузов, а британцы стремились расширить своё присутствие, что привело к тотальному росту контрабанды. Дошло до того, что испанские колониальные администрации устанавливали особые налоги на контрабанду, которая де-факто превратилась в основной источник выживания колоний. Таким положением были недовольны обе стороны. Англичане жаловались, что их монополия подрывается конкуренцией французских и голландских контрабандистов, которые совершенно открыто ввозили в Америку рабов, мануфактуру и другие товары, а испанцы были возмущены самовольными действиями английских купцов, которые торговали с колониями в обход годового лимита, установленного правом «асьенто».
Стремясь обуздать поток контрабанды, испанские королевские чиновники создали особый институт гвардакостасов («охраны побережья») - наёмных сторожевых кораблей, что по сути являлось узаконенным пиратством. Гвардакостасы, получившие королевскую лицензию, имели право останавливать и досматривать любой иноземный корабль, чем беззастенчиво пользовались. По данным британского правительства, с 1713 по 1731 гг. испанскими каперами в карибских водах было конфисковано или ограблено более 180 английских торговых кораблей .
Всё это усиливало англо-испанскую напряжённость, что привело к серии войн, последняя из которых - Англо-испанская война 1727-1729 - закончилась фактическим разрывом торговых отношений. Король Испании Филипп V отозвал у англичан «асьенто» и приказал конфисковать все британские корабли, стоявшие в тот момент в испанских гаванях.
Начало конфликта
Утрата законной монополии, а также помехи, чинимые британским торговцам испанскими военными и пиратами, вызвали резкое недовольство в Англии. Однако английское Морское министерство и премьер-министр Роберт Уолпол всячески стремились воздержаться от открытой войны с Испанией, поскольку объективно все европейские державы были заинтересованы в сохранении испанского господства над громадными территориями Вест-Индии. Испанская колониальная империя была общепризнанным мировым посредником, обеспечивавшим сбор сокровищ Нового Света и их транзит в Европу, где американские товары (прежде всего серебро, меха, какао и сахар) поступали на международный рынок. Несмотря на плохую управляемость испанских колоний, эта торговая система, основанная на суверенитете Испании над американскими территориями, отличалась многолетней стабильностью, и Англия, наряду с Голландией , Францией , Генуей и другими морскими державами, была заинтересована в её сохранении. Гораздо выгоднее было эксплуатировать существующие испанские торговые пути, чем вытеснять Испанию из Вест-Индии и затем выстраивать новую торговую систему, что потребовало бы колоссальных сроков и издержек.
Однако эта позиция кабинета Уолпола подвергалась критике оппозиции , требовавшей защитить британское торговое судоходство в карибских водах от произвола испанских таможенников и пиратов. Последней каплей, переполнившей чашу терпения парламента и ставшей формальным поводом к войне, стал инцидент с английским капитаном Робертом Дженкинсом, который лишился уха в результате нападения испанцев на его корабль.
Английская карикатура «Рабство» (), высмеивающая испанскую колониальную систему: испанский лев погоняет сохой, в ярмо которой запряжены рабы; в верхнем левом углу изображён офицер Хулио Фандиньо, отрезающий ухо Роберту Дженкинсу; рядом - морской бой между английским и испанским кораблями
«Война из-за уха Дженкинса»
Страсти по Картахене
Новое столкновение Англии и Испании в 1739 году получило в истории название «Война из-за уха Дженкинса» - War of Jenkins\" Ear. Повод к этой войне в конкурсе самых идиотских «casus beli» претендовал бы на первое место. 9 апреля 1731 года около берегов Флориды капитан испанской береговой охраны Хуан Леон Фандиньо поймал торговый бриг «Ребекка», груженый контрабандным ромом, под командованием англичанина Роберта Дженкинса. Поскольку испанцы устали уже бороться с английской контрабандой, и были очень озлоблены на действия купцов Туманного Альбиона, направленные на вывоз товаров из Мексики и Южной Америки в обход таможни, бравый испанский капитан, недолго думая, отрезал Дженкинсу ухо и отпустил его, сказав: «Передай своему королю, что я и с ним сделаю то же самое, если он осмелится на подобное».
Новоиспеченный инвалид вернулся в Англию и летом 1738 года выступил перед парламентом. Лорды были возмущены, поэтому 10 октября 1739 года правительство Уолпола было вынуждено объявить войну Испании. Сразу же стали готовиться к выходу эскадры Ройял Неви. В Карибское море из вод Метрополии была послана огромная эскадра Чалонера Огля, из 27 линейных кораблей, множества фрегатов, бомбардирских судов, кечей, госпитальных и войсковых транспортов.
Однако еще до выхода соединения Огля 20 июля 1739 года в Карибское море была отправлена эскадра адмирала Эдварда Вернона. Приказ, данный ему, содержал недвусмысленные требования провести диверсии на испанских территориях и захватывать их торговые корабли. Таким образом, понятно, что нападение на территорию испанской Вест-Индии было запланировано англичанами заранее, еще до объявления войны.
Адмирал Вернон на выступлении в Парламенте пообещал захватить один из портов Новой Гранады «только шестью кораблями», поэтому, верный своему слову, 5 ноября 1739 года вышел с Ямайки в следующем составе:
«Бурфорд» (флагман эскадры, флаг адмирала Эдварда Вернона) - 70 орудий, 500 человек, кэптен Томас Ватсон;
«Хэмптон Корт» - 70 орудий, 495 человек, кэптен Дагби Дент;
«Принсесс Луиза» - 60 орудий, 400 человек, кэптен Томас Уотерхауз;
«Страффорд» - 60 орудий, 400 человек, кэптен Томас Трэвор;
«Вустер» - 60 орудий, 400 человек, кэптен Перри Мэйн;
«Норвич» - 50 орудий, 300 человек, кэптен Ричард Герберт.
На корабли был принят десант из 2735 солдат, из которых 240 были рейнджерами с Ямайки.
Вечером 20 ноября эскадра прибыла к городу Порто-Белло, расположенному на побережье Новой Гранады (на панамском перешейке) и встала на якорь приблизительно в 6 лигах от берега. Проводить военные корабли по фарватеру к гавани вызвался Джеймс Рентоун - капитан английского торгового судна, пострадавший в свое время от действий испанской береговой охраны. Подходы к акватории порта были прикрыты фортом Сан-Фелипе, на котором было установлено 100 орудий, гарнизон форта составлял 300 солдат. Испанцы были настолько уверены в этой крепости, что даже послали к соединению Вернона корабли береговой охраны, в надежде заманить англичан к пушкам Сан-Фелипе.
На рассвете 21 ноября 6 британских кораблей, следуя строем фронта, вошли в гавань Порто-Белло. Вернон, перенесший свой флаг на «Хэмптон Корт», шел всего лишь в 500 метрах от испанских батарей. Как только англичане вошли в канал, ветер утих и установился полный штиль. Вернон был вынужден вступить в контрбатарейную борьбу с фортом Сан-Фелипе (он сделал более 400 выстрелов по испанцам), через 25 минут его поддержал «Норвич», еще через полчаса - «Вустер» и «Бурфорд». Англичане развили такой интенсивный огонь, что испанские артиллеристы бросились прочь от орудий, и пушки стали замолкать одна за другой. Пользуясь замешательством противника, Вернон высадил десант из 40 моряков для захвата Нижней Батареи из 22 длинноствольных орудий. С моря высадку поддержал «Бурфорд», открывший шквальный огонь по позициям испанцев. Через полчаса над Нижней батареей взвился «Юнион Джек».
Вскоре подошел «Страффорд» и также принял участие в бомбардировке. Защитники Сан-Фелипе побежали. Комендант форта с 5 офицерами и 35 солдатами попытался запереться в одном из казематов крепости и продолжить сопротивление, однако морские пехотинцы подкатили пушку и просто изрешетили защитников картечью. Прошло всего два часа, и Сан-Фелипе был взят.
Подобная же судьба постигла форт эль Кастильо на другом берегу канала. «Хэмптон Корт» открыл огонь из орудий нижнего дека и удачным выстрелом сбил флаг на крепости, потопил корабли береговой охраны. Быстро порвавшись к городу, англичане начали бомбардировку жилых кварталов, был разрушен дом губернатора.
На следующее утро форт Сантьяго поднял белый флаг, к эскадре приблизились лодки с испанским губернатором Порто-Белло доном Франсиско Мартинесом де Ретесом и командиром береговой охраны доном Франсиско де Абороа с предложением почетной капитуляции. Вернон принял предложение испанцев и уцелевшие солдаты гарнизона с развернутыми знаменами вышли из города.
Войска англичан вошли в Порто-Белло, и были приняты меры к разрушению всех укреплений. 10 000 песо, предназначенные для жалованья солдатам испанского гарнизона, распределили среди моряков эскадры и экспедиционных войск. Было взято 68 пушек и 4 мортиры, кроме того, 80 крупнокалиберных орудий фортов было уничтожено. Через несколько недель Вернон отплыл обратно, к Ямайке.
В феврале 1740 года англичане опять решили совершить набег на Порто-Белло, 22 марта их корабли подошли к городу и начали бомбардировку. К 11.00 над крепостью взвился белый флаг. Войска повторно разрушили укрепления и разграбили Порто-Белло. В городе был оставлен гарнизон из 120 солдат, а Вернон опять вернулся на Ямайку.
Тем временем в Вест-Индии появилась армада Огля. Соединившись с отрядом Вернона, английский флот теперь насчитывал 30 линейных кораблей (из них 8 - трехдечных), 5 фрегатов, 130 транспортов и около десятка мортирных судов.
Состав флота Вернона
Экспедиционный корпус насчитывал 9000 солдат, 15 398 морских пехотинцев, 2763 рекрута из Вирджинии под командованием Лоуренса Вашингтона . Для саперных работ было привлечено 2000 рубщиков сахарного тростника с Ямайки. Следующей целью экспедиции должна была стать Картахена - ворота к серебряным шахтам Южной Америки. Этот орешек был покрепче Порто-Белло, но Вернон надеялся, что все пойдет также гладко.
Картахена, расположенная на вытянутом параллельно материку полуострове, была очень хорошо защищена. Внешняя сторона, обращенная в Карибское море, была прикрыта фортами Санта-Доминго, а перешеек между материком и полуостровом - бастионами Санта-Каталина и Сан-Лукас эн эль Кабреро. Вход в залив контролировали крепостные укрепления на холме Сан-Фелипе (цепь бастионов: 7-пушечный Сан-Фелипе, 15-пушечный Сантьяго, 3-пушечный Чамба и фашинная батарея Баррадера - 15 орудий) и сторожевые башни Сан-Себастиан дель Пастелильо. Город насчитывал 20 тысяч жителей, гарнизон состоял из 3000 солдат, но только 1100 были ветеранами, имевшими боевой опыт, а кроме них - 400 новобранцев, 600 моряков, 300 ополченцев, и 600 индейцев, негров и мулатов. С моря Картахену защищали 6 линейных кораблей - это 80-пушечный «Сан-Фелипе», 66-пушечный «Сан-Карлос», 62-пушечный «Конкистадор», 60-пушечный «Драгон» и 64-пушечный «Африка», а также 70-пушечный «Галисия». Оборону города возглавляли генерал-лейтенант Вирреи Себастиан де Эслава, генерал флота дон Блаз де Лезо, губернатор Картахены Мельчор де Наваретте, а также военный инженер полковник Карлос дес Но, руководивший строительством новых укреплений в крепости Сан-Луис на Бока-Чика, перекрывавшей вход в залив Террабомба, и на бастионе Сан-Фелипе.
13 марта 1741 года в Пунта Каноа (недалеко от Санта-Марты) увидели лес мачт - стало ясно, что англичане уже на подходах к Картахене. Вернон решил сначала прорваться через бастионы Сант-Яго и Сан-Луис в залив Террабомба, захватить крепость Бокагранде, а потом, ударив с моря и с суши, взять Картахену.
Утром 15 марта дивизион Огля с солдатами Вентворта на борту пошел к определенному на совете месту высадки, тогда как «Норфолк», «Рассел» и «Шрусбери» под началом Вернона завязали перестрелку с фортами. Бомбардировка фортов оказалась достаточно эффективной - через час испанцы покинули Сантьяго, на берег высадились 500 пехотинцев полковника Кохрейна, а чуть позже - 3000 солдат под началом самого бригадира Вентворта и полковника Гайза.
На «Норфолке» и «Расселе» были 6 убитых и 4 раненых, а вот «Шрусбери» не повезло - ему перебили якорный канат и корабль снесло под огонь Баррадеры и бастионов Сан-Хосе и Сан-Луис. Вскоре к обстрелу присоединились и четыре испанских линкора. Вначале команду охватила паника, но Таунсенд смог успокоить своих людей и семь часов вел тяжелый бой с испанцами. К ночи «Шрусбери» лишился всех мачт, получил до 240 попаданий (в том числе - 16 подводных), потерял 20 человек убитыми и 40 - ранеными. С наступлением темноты испанцы прекратили огонь, и Таунсенд смог вывести свое судно из-под обстрела.
До 25 марта свозили на берег припасы и пушки (в том числе - двенадцать 24-фунтовых). Из-за жестокого климата - днем очень жарко, ночью довольно холодно - в войсках было очень много больных.
80-пушечные «Рассел», «Принсесс Кэролайн» и «Бойн» уничтожили беглым огнем испанскую полевую батарею, беспокоившую наземные части. 31 марта полевые пушки и мортиры англичан открыли огонь по форту Сан-Луис. 2 апреля к обстрелу присоединились «Принсесс Амелия», «Принс Фредерик», «Хэмптон Корт», «Саффолк» и «Тилбери». В свою очередь, Блаз де Лезо на входе в залив Террабомба выстроил «Галисия», «Сан-Карлос», «Африка» и «Сан-Фелипе», которые завязали бой с английскими кораблями. К концу дня испанцы смогли комбинированным огнем с моря и суши тяжело повредить «Принс Фредерик» (тут был убит капитан - лорд Обри Бьюклерк) и «Хэмптон Корт», эти два линкора англичане увели на буксире подальше от крепости. Сражение продолжилось, на следующий день сменившие подранков «Принсесс Амелия», «Личфилд» и «Шорхэм» открыли шквальный огонь по испанским укреплениям и кораблям. 4 апреля был высажен десант, который пошел на штурм Сан-Луиса. К этому времени испанские корабли, три дня продолжавшие неравный бой на якоре, были сильно повреждены. Блаз де Лезо решил затопить «Африку» и «Сан-Карлос» на фарватере, на «Сан-Фелипе» же не смогли выбить затычку, позволявшую воде заполнить корпус корабля, и во избежание захвата англичанами подожгли линкор. Последний из защитников - тонущий «Галисия» - сдрейфовал к судам Вернона и был захвачен, прежде чем покинувшая линкор основная часть команды смогла вернуться к кораблю на шлюпках и вывести его к испанским позициям. Подошедшие «Принсесс Кэролайн» и «Веймут» послали призовые команды на «Галисию» и привели приз к Вернону. На корабле взяли в плен его капитана, лейтенанта морских пехотинцев, а также 60 человек экипажа, которые отвечали за затопление судна. Также был захвачен и контр-адмиральский флаг Блаза де Лезо.
Окрыленный успехом флота, десант практически без боя взял форту Сан-Луис и Сан-Хосе (англичане потеряли всего 1 человека погибшим). Однако в сам залив смогли войти только линкоры с малой осадкой - затопленные «Африка» и «Сан-Карлос» и прижавшийся к берегу догорающий «Сан-Фелипе» очень загромоздили и без того узкий проход, поэтому надо было искать обходные пути.
6 апреля «Бурфорд» и «Орфорд» подошли к Кастильо Гранде - сильному квадратному форту на входе в Байя де Картахена (Картахенскую бухту). Там англичане смогли обнаружить источник пресной воды, что позволило немного выправить ситуацию с болезнями на эскадре (к этому моменту уже 500 человек погибло от лихорадки, а 1500 были больны). Испанцы взорвали Кастильо Гранде, заклепали там пушки и отошли без боя. На входе в гавань между Кастильо Гранде и Манзанилло были затоплены «Конкистадор», «Драгон» и семь галеонов. Не зная об этом Огль начал обстрел форта и практически полдня мешал с землей совершенно пустой бастион. Вскоре стало понятно, что огонь ведется по миражу, высадившиеся морские пехотинцы обнаружили, что в форте никого нет.
На входе в бухту торчали мачты затопленных кораблей. Лесток отослал к затопленным кораблям матросов на шлюпках с приказом срубить на «утопленниках» мачты, которые загромождали вход в бухту. Вернон решил использовать это обстоятельство, у Бока-Чика забрали десант и перевезли его к Картахенской бухте. В гавань вошли мортирные боты и два фрегата, которые открыли огонь по самому городу.
17 апреля началась высадка главных сил. В теснине перед фортом Святого Лазаря (расположенном в лагуне Сан-Лазаро за бастионом Сан Себастиан дель Пастелильо) столкнулись два отряда: английский (1000 гренадер под началом полковника Гранта, 200 североамериканских рейнджеров и 100 негров - рубщиков тростника) и испанский (700 солдат). Грант повел своих людей в атаку, сумел прорвать испанский строй (доны по привычке выстроили всего две шеренги стрелков) и опрокинуть противника. Британцы отделили небольшой отряд, который без боя захватил монастырь Нуэстра Сеньора де ла Попа, теперь Картахена была полностью обложена с моря и с суши.
Атака же форта Святого Лазаря задержалась - англичане не успели выгрузить тяжелые орудия. Пользуясь передышкой, испанцы разместили на бастионе дополнительные пушки. 18 апреля англичане смогли усилить наступающие войска двумя 12-фунтовками и тремя 3-фунтовками, а также доставить по 55 зарядов на орудие. Конечно, этой артиллерии было совершенно недостаточно для взятия сильного форта, но хотя бы можно было вести беспокоящий огонь. Негры и североамериканцы начали рыть траншеи, болотистый грунт рядом с лагуной спровоцировал новую вспышку лихорадки.
К тому же Вернон и Вентворт разругались по поводу дальнейших действий. Адмирал считал, что надо идти на штурм форта Святого Лазаря немедленно, пока испанцы еще не успели достаточно укрепиться. В свою очередь, бригадир требовал огневой поддержки от флота: «Я категорически настаивал бы оказать поддержку атаке силами бомбардирских судов флота, а также произвести обстрел бастиона хотя бы одним линкором». Кроме того, Вентворт предлагал перевести шлюпы и брандеры в лагуну, что позволяло бы осуществлять быструю перегруппировку сил при атаке.
Эти весьма разумные меры были отвергнуты Верноном. Эдвард «Старый Капюшон» (Edward «Old Grog») был очень властолюбивым и не терпящим возражений человеком. Своей неуживчивостью еще в Англии он нажил себе много врагов, и вот в самый ответственный момент он позволил своему характеру взять верх над благоразумием. На военном совете Вернон сухо отметил, что десант численностью в 4350 человек должен легко взять этот старый форт с низенькими деревянными стенами, если, конечно, «у армии хватит на это мужества». Взбешенный Вентворт назначил атаку на 20-е число.
В два часа ночи три колонны гренадеров под командованием полковника Гранта и бригадира Гайза бесстрашно пошли на стены, в авангарде были ямайские рубщики тростника, нагруженные лестницами и фашинами. Испанские часовые, заметившие англичан, открыли огонь, и через минуту к ним присоединились ружья всех 600 защитников форта Святого Лазаря. Часть ямайцев не выдержала стрельбы и разбежалась, солдаты остановились у стены, которую они не смогли преодолеть, поражаемые со всех сторон пулями и картечью, ранение получил Грант. Наконец, не выдержав огня, гренадеры побежали. Потери были очень высокими - 179 человек убиты, 459 - ранены, 16 англичан взяты в плен, в числе последних и три офицера.
Неудача со штурмом еще больше рассорила Вернона и Вентворта. Несмотря на то что на следующий день обстрел форта Святого Лазаря был очень эффективен (испанцы подумывали об экстренном отходе), бригадир отказался атаковать бастион без поддержки флота.
24 апреля на «Принсесс Кэролайн» состоялся очередной совет. Первым взял слово начальник саперов, который сообщил, что для обустройства осадных батарей надо как минимум две недели и 1500 человек. Вернон, у которого с каждым словом армейских сильно краснело лицо, не выдержал и на полуслове оборвал сапера. Обвинив солдат и их командование в трусости, он быстро вышел из каюты. Далее советом руководил Огль. Вентворт, поверивший, что в отсутствие Вернона возможно будет договориться с моряками, сильно ошибался. На просьбу сформировать сводный отряд морской пехоты Огль ответил, что он резко против этого предложения, мол, моряки только и ждут, как очутиться на берегу и убежать в джунгли .
В разгар препирательств на совет вернулся Вернон и сухо сообщил, что надо прекращать осаду. Согласно докладу Вентворта осталось 3569 солдат (из 4350 высадившихся) и 1400 североамериканских рейнджеров (причем 600 из них использовались как рабочие, для рытья траншей). Для успеха, считал адмирал, надо не менее 5000 хорошо обученных солдат.
Напоследок Вернон решил разрушить Картахену. 25 апреля батареи 10-дюймовых мортир, установленных капитаном Ноульсом у лагуны Сан-Лазаро, начали бомбардировку города и крепости. 27-го к форту Святого Лазаря подвели «Галисию», переоборудованную в плавучую батарею - корабль вооружили шестнадцатью 18-фунтовками и шестандцатью 12-фунтовками, вокруг пушек сложили брустверы из мешков с землей и песком . С 5 утра до 12 дня судно с очень близкой дистанции вело огонь по испанским укреплениям. В свою очередь, испанцы под руководством Карлоса дес. Но отвечали, и вскоре «Галисия» превратилась в горящий плавучий остов. Уцелевшие члены экипажа выбросили плавучую батарею на берег недалеко от английских позиций, что спасло ее, ибо она уже тонула.
1 мая англичане начали демонтаж батарей и погрузку уцелевших войск на суда. Моряки сняли мачты с утонувших испанских кораблей, полностью ограбили монастырь Нуэстра Сеньора де ла Попа. 19 мая британские корабли ушли на Ямайку.
Победа Испании была полной, омрачила ее только смерть генерала флота Блаза де Лезо. В очередной раз тяжело раненый во время осады города, он был свезен в одну из больниц Картахены, где и умер сентябре 1741 года. Это была двадцать третья и последняя кампания для храброго адмирала.
Бой линейного корабля «Принсесса»
Тем временем в ноябре 1739 года из Буэнос-Айреса в Кадис направились два испанских линейных корабля - «Принсипе» и «Принсесса» - с товарами из Южной Америки. Англичане, получив 25 марта 1740 года информацию о выходе этих линкоров, срочно послали к побережью Испании блокирующую эскадру в составе 70-пушечных «Леннокс», «Кент» и «Орфорд» под командованием кэптена Ковилля Мэйна. Вскоре к ним должны были присоединиться фрегаты «Риппон» и «Сент-Элбанс» из состава отряда Джона Болчена, однако к бою они подойти не успели. 19 апреля в 9 часов утра в 120 милях к западу от мыса Финистерре на «Ленноксе» обнаружили паруса довольно большого корабля. Отряд тотчас же взял курс на сближение и вскоре британцы определили, что это испанское судно . «Леннокс» и «Кент» рванули вперед, «Орфорд» чуть приотстал. К 11.00 англичане смогли атаковать испанца с двух бортов, однако 70-пушечный линейный корабль «Принсесса» , выглядевший из-за высокого борта и большой длины как стопушечник, активно отвечал, а ядра англичан, как казалось, не причиняли ему никакого вреда. «Леннокс» атаковал «Принсессу» с наветренного борта, «Кент» - с подветренного, а «Орфорд» вел погонными орудиями огонь по корме. К концу дня англичанам удалось сбить фок- и бизань-мачту на испанце, однако 18-фунтовые ретирадные пушки «Принсессы», в свою очередь, нанесли существенные повреждения такелажу и рангоуту «Орфорда» (в частности, была отстрелена грот-стеньга), корабль приотстал, чтобы произвести текущий ремонт.
Лишь утром присоединившийся к своим товарищам «Орфорд» смог принудить «Принсессу» к капитуляции. На этот момент испанцы потеряли 70 человек убитыми и 80 - ранеными, тогда как у британцев только 4 матроса были убиты, а 40 - ранены (в числе последних - командир «Кента» Даррелл). 8 мая 1740 года приз привели в Портсмут.
По результатам этого боя были проведены слушания в Адмиралтействе. Лорды недоумевали, как три 70-пушечника могли так долго принуждать к капитуляции испанский корабль такого же класса! Причем, по показаниям капитанов, испанцы стреляли довольно плохо, в актив им можно было занести только повреждения «Орфорда». В оправдание Мэйн сообщил, что испанский корабль был гораздо крупнее, чем английские линкоры (2400 тонн водоизмещения против 1500–1600 тонн) и имел очень высокий борт, что позволяло ему даже при волнении на море спокойно использовать пушки нижнего дека.
Осмотр приза привел к пересмотру размерений английских 70-пушечников. Теперь Адмиралтейство просило комиссионеров верфей строить корабли, похожие на испанца. Из минусов «Принсессы» отмечали малый размер пушечных портов, что, хотя и защищало орудийные расчеты от картечи, позволяло вести огонь лишь по траверзу.
Уже в 1741 году у нескольких 70-пушечников были увеличены высота борта и размеры (например, при тимберовке в 1743 году 70-пушечного «Нортумберленда» был сильно удлинен его корпус и увеличена высота борта). Но только в 1755 году англичане смогли построить подобные «Принсессе» корабли. Что касается самого испанца, его отремонтировали в Вулвиче за 36 тысяч фунтов и включили в состав Ройял Неви. Корабль служил в английском флоте еще долгих 45 лет - до 30 декабря 1784 года, когда в результате шторма разбился о камни в Портсмуте.
Чуть позже англичане столкнутся с еще одним подобным кораблем - испанским «Глориосо» - и испытают такие же трудности в нейтрализации сильного испанского 70-пушечника.
«Стояние» у Кубы
Но вернемся в Вест-Индию. Что касается флота Вернона - корабли вернулись на Ямайку. Генералы и адмиралы провели военный совет, на котором решили атаковать Сантьяго-де-Куба.
В описываемое время Сантьяго-де-Куба представлял собой настоящую крепость, расположенную на берегу залива Сан-Фелипе на юго-востоке острова. После нападений многочисленных корсаров его сильно укрепили, порт и гавань защищала мощнейшая крепость Сан-Педро-де-ла-Рока-дель-Морро, полностью простреливающая вход в залив. Сооружение этого укрепления стоило испанской короне 3 миллиона песо, но построенная в 1638 году крепость надежно закрыла пиратам и каперам вход в Сантьяго.
В 1692 году крепость была повреждена землетрясением, но в 1740 году капитально перестроена и улучшена испанским архитектором Антонио де Арредондо и на 1741 год имела 230 орудий и 1500 человек гарнизона.
Вернон, ничему не научившийся под Картахеной, полагал, что более ему страшны испанские корабли, стоящие в Гаване. Сантьяго он рассчитывал захватить достаточно легко, однако после получения распоряжения Адмиралтейства отослать 11 кораблей в метрополию исполнение новой операции находилось под угрозой. Все же Вернон решил, что оставшихся после отсылки Лестока 19 кораблей будет достаточно для атаки Кубы.
8 июня эскадра англичан появилась в заливе Гуантанамо, в 40 милях от Сантьяго-де-Куба. До 20 числа проводили разведку и решали, как будут брать Сантьяго. Согласно донесениям отряда скаутов кэптена Рентона, крейсировавших у входа в бухту Сан-Фелипе, узкий вход (400 ярдов) в гавань Сантьяго был защищен сильной крепостью, расположенной на возвышенности. У берега ветер был порывистый, сменялся кратковременным безветрием, что не позволяло кораблям быстро миновать крепость и достичь гавани города.
Вернон, удивленный таким докладом, сам провел рекогносцировку, но обнаружил, что Рентон абсолютно прав - атаковать Сантьяго с моря чрезвычайно рисковано. Импровизируя, английский адмирал решил взять город с суши. Для этого предполагалось высадить войска в заливе Гуантанамо, выгрузить пушки, сделать форсированный марш-бросок под стены Сантьяго и штурмовать крепость с суши. Сначала все шло согласно плану - войска были успешно десантированы, быстрым шагом достигли деревни Катилина, но вдруг Вернон дал стоп-приказ. Это было обусловлено не какой-то технической необходимостью, а идущей еще с Картахены враждой с Вентвортом. Оказывается, на очередном военном совете Вентворт обвинил Вернона и Огля в трусости, сказав, что адмиралы опять свалили всю работу на армию, меж тем как атака силами флота крепости Сан-Педро-де-ла-Рока-дель-Морро быстро решала вопрос по взятию Сантьяго.
По мнению генерала, высадка произведена слишком далеко от цели атаки, марш-бросок в 40 миль по пресеченной местности просто измотает войска, испанцы могут атаковать солдат на марше, когда те не ждут нападения. Никакие аргументы Вернона и Огля не возымели действия. В отчаянии Вернон еще раз с отрядом скаутов подошел к Сантьяго-де-Куба и еще раз произвел тщательную рекогносцировку. Результаты подтвердили предыдущие выводы - с моря штурм города обречен на провал.
Меж тем в войсках продолжалась эпидемия лихорадки, численность войск из-за болезней быстро уменьшалась, что еще более усилило конфликт между генералом и адмиралами. К середине сентября Вернон отписался Вентворту, что теперь он будет с ним общаться только в письменной форме. Тучи сгущались - к октябрю лихорадка унесла жизни 706 солдат, меж тем, по данным шпионов, испанская эскадра из 16 судов в Гаване пока не проявляла какой-либо активности, но само ее наличие изрядно нервировало Вернона. А вот испанские корсары активизировались - с Ямайки приходили депеши, в которых сообщалось, что приватиры противника развили бурную деятельность, нанося большой вред английской колониальной торговле. Таким образом, дальнейшее стояние эскадры в Гуантанамо могло быть расценено как пассивность, что повлекло бы за собой разбирательство в трибунале. 31 октября на очередном военном совете обсуждали дальнейшие действия. Атаку Гаваны отклонили как нереальную; на Картахене уже обожглись, и более рисковать не хотелось; очередной рейд на Порто-Белло представлялся бессмысленным; Сантьяго с моря не взять, а с суши - был против Вентворт. Было решено подождать подкреплений с Ямайки и завершить взятие Сантьяго с суши. Это оказалось ошибочным решением - к середине ноября испанцы стянули в город значительные силы, теперь гарнизон насчитывал 3000 отборных солдат, получил достаточное количество провианта и боеприпасов.
К 26 ноября потери от лихорадки составили 2260 человек, на очередном совещании было решено отказаться от базирования в Гуантанамо и вернуться на Ямайку.
15 января прибыло подкрепление из Англии (3000 солдат) и англичане в очередной раз решили напасть на многострадальный Порто-Белло. 6 марта корабли достигли Панамы, к концу месяца ожидался подход Огля с транспортами. Однако 28-го числа пришло очень непонятное письмо от ямайского губернатора, который требовал эскадре вернуться назад.
В мае 1742 года Вернон получил приказ вернуться в Англию. Перед переходом, прознав о смерти де Лезо, он еще раз подошел к Картахене, но как только получил информацию, что оборону города возглавляет Вирреи Себастиан де Эслава, поспешно удалился из этих вод. Пользуясь отсутствием сведений в метрополии о его действиях в Вест-Индии, Вернон объявил о громкой победе, заявив, что полностью разрушил все укрепления Картахены. О действиях у Сантьяго-де-Куба и Вентворт, и Вернон благоразумно умолчали. На слушаниях в парламенте он сообщил, что все погибшие в экспедиции - результат только лишь плохого климата и болезней. Таким образом, на некоторое время правда была скрыта от глаз общественности.
Первые сведения о действительном положении дел при осаде Картахены раскрыл английский романист Тобиас Смоллетт. Выступивший в парламенте в 1743 году богатый ямайский плантатор Джон Пемброк сообщил следующее:
«Если быть честными перед собой, то мы потеряли около 18 тысяч человек, причем испанцы, под командой своего одноногого адмирала, убили приблизительно 9000 из них. В то же время сами испанцы, по их данным, потеряли не более 200 солдат.
Я вспоминаю гавань Картахены - ее поверхность была серой, с гниющими телами наших солдат, которые умирали настолько быстро, что мы не успевали хоронить их. Из наших североамериканских рейнджеров вернулась домой только пятая часть».
Испуганный подобным поворотом дел, король Англии Георг II запретил публиковать любую информацию по штурму Картахены. Испанские же источники того времени были чрезвычайно горды действиями своей армии и флота в Вест-Индии и вовсю потешались над англичанами: например, статья Педро Мурильо Веларде, напечатанная в географическом сборнике в 1752 году, сообщает, что все медали с коленопреклоненным де Лезо, присланные Вернону еще до взятия Картахены, попали в руки к испанцам, которые наградили ими всех защитников Картахены.
В итоге Испания сохранила за собой влияние в Южной и Центральной Америке, которое было утрачено только в XIX веке, во время национально-освободительных войн.
Предыдущая статья: Чему равна скорость света Следующая статья: Гармонические колебания Физика формула частоты колебаний