Андрей фёдорович дерябин. Дерябин андрей федорович Г дерябин

Один из крупнейших в России специалистов горнозаводского дела, связанного с добычей полезных ископаемых и переплавкой руд в металлы.
Родился в 1770 году в Пермской губернии.
Закончил Тобольскую духовную семинарию, а затем - Петербургское высшее горное училище, где изучал все, что связано с добычей полезных ископаемых.
Был членом Горной коллегии, управлял заводами на Урале, причем ему удалось значительно усовершенствовать их работу.
Автор реформы Горного ведомства.
В 1807 году основал Ижевский оружейный завод, стал первым начальником завода.
С 1811 года руководил Департаментом горных и соляных дел и Горным кадетским корпусом.
В 1816 году уволился со службы, после чего находился при управлении нескольких Гомельских фабрик.
Умер в 1820 году.

Без оружейного завода не было бы города

В начале XIX века стало ясно: России не миновать войны с Наполеоном. При этом русская армия, мягко говоря, не была к этому готова. Стрелкового оружия не хватало, не было единой системы, солдаты были вооружены вразнобой, нередко трофейными или уж очень старыми ружьями. Дошло до того, что во второй половине 1800-х, в разгар Наполеоновских войн, ружья приходилось покупать в Англии.

При этом в стране было всего два оружейных завода - в Туле и Сестрорецке (под Петербургом). Строить третий задумал еще император Павел I, но воплотить замысел ему не удалось - царя убили в результате очередного дворцового переворота. Дело отца продолжил Александр I. Именно при нем на карте империи и появился Ижевский оружейный завод.

Для нашего города это стало необыкновенной удачей. К тому времени Ижевский железоделательный завод, основанный в 1760 году графом Шуваловым, пришел в упадок. Если бы не поддержка мощного молодого собрата - оружейного завода, - первый быстро бы захирел. Но все обернулось иначе, причем - случайно. Ведь изначально земли на Иже почти и не рассматривались как место строительства будущего завода.

Когда решено было строить новый оружейный завод, эту миссию поручили горному инженеру Андрею Дерябину. Он тогда уже успел сделать немало для развития горного дела на Урале. Причем поначалу даже Дерябин не мог сказать, где конкретно появится будущая кузница российского оружия. Предполагалось, что это будет бассейн Камы - Вятская или Пермская губернии. В этом случае, даже если враг проникнет вглубь страны и захватит Сестрорецк и Тулу, новый завод по-прежнему сможет снабжать армию оружием. При этом Дерябин понимал: строить завод с нуля - хлопотно и дорого, удобнее начать выпуск оружия на уже готовом производстве.

Группа учащихся Ижевской оружейной школы в форменных гимнастерках и фуражках с аббревиатурой «И.О.Ш.». Фото 1912 года и современное.

Судьбу Ижевска решила пермская княгиня

Несколько лет Дерябин исследовал участки вдоль Камы, Сивы, Кильмези, Чусовой, Ижа. И вроде бы выбор Андрея Федоровича пал на Иж - по крайней мере, в одном из документов 1805 года он назвал будущий завод «Камско-Ижевским». Правда, потом планы его меняются.

Вместо Ижевского Дерябин выбирает Аннинский медеплавильный завод на реке Бабке, на территории современного Пермского края. Горного инженера все устраивает, и он отправляет необходимые документы в Петербург. И 20 февраля 1807 года Александр I дает добро на строительство завода в бассейне Камы.

Но неожиданно все срывается - к счастью для Ижевска. Оказалось, что на земли вдоль реки Бабки претендует некая княгиня Шаховская. Права ее на эту землю были, мягко говоря, сомнительными - основателю Аннинского завода она приходилась лишь дальней родственницей. Но, когда пошли разговоры о строительстве завода, поняла, что из этого можно извлечь выгоду. Еще полвека назад на притязания княгини никто и внимания бы не обратил - дело-то государственной важности! Кстати, именно так Шувалов строил Ижевский железоделательный завод - даже не поинтересовавшись, чья это земля. Но в начале XIX века времена уже были другие, и землю пришлось бы выкупать.

Скорее всего, Дерябин просто решил не ввязываться в тяжбу с Шаховской, тем более что медлить было нельзя: в феврале 1807 года Наполеон разбивает нашу армию в битве при Прейсиш-Эйлау – одном из самых кровавых сражениях Наполеоновских войн. И тогда Андрей Дерябин возвращается к Ижевскому железоделательному заводу, чтобы строить на его базе оружейное производство.

Сто лет назад проезд Дерябина назывался Плотинным переулком. В начале XX века на улице посадили молодые тополя, которые за это время успели вырасти в настоящую аллею.

Ижевское оружие оказалось дешевле тульского

10 июня 1807 года в Ижевске была открыта Оружейная контора, где располагалось заводское начальство, и уже осенью на заводе было создано первое оружие -солдатские гладкоствольные кремневые ружья «нумер 15», заряжать которые нужно было с дула.

Но главное их совместное творение - Главный корпус оружейного завода, первое в России многоэтажное промышленное здание. А башня, его венчающая, стала одним из символов Ижевска. К тому же именно Дерябин и Дудин первыми создали Генеральный план «города Ижа», на котором отметили не только завод, но и первое в городе кладбище (в районе Свято-Михайловского собора), и Сенную площадь, и места будущей застройки заводского поселка жилыми кварталами.

Умения, опыта и таланта Андрею Федоровичу было не занимать. Ижевский оружейный завод стал первым производством в России, где все операции были сконцентрированы в одном месте, что значительно ускоряло процесс. В Туле, например, к этому пришли только в середине XIX века. При этом ижевское оружие оказалось дешевле тульского, ничуть не уступая ему по качеству. Евгений Шумилов приводит такие цифры: себестоимость солдатского ружья, изготовленного в Ижевске, была 8 рублей 85 копеек, тульского - 12 рублей 24 копейки. Дело было не только в том, что оружейному заводу здорово помогал его старший брат железоделательный, поставлявший сырье, но и в достаточной величине пруда, вода которого без труда вращала заводские колеса.

Определил Дерябин и будущий облик ижевцев. Рабочих для оружейного производства он набирал по всем губерниям, приглашал сюда иностранцев, которые обучали наших мастеров оружейному делу.

Один из основных символов Ижевска – Главный корпус оружейного завода с 50-метровой башней – это совместное творение основателя завода Андрея Дерябина и архитектора Семена Дудина. В XIX веке ко входу в корпус от плотины вел арочный мост.

Проект завода Дерябин разрабатывал сам

Историк, профессор УдГУ Евгений Шумилов – биограф Андрея Дерябина. Его книга называется «Для пользы ближних. Очерк жизни гениального человека пушкинской эпохи». Евгений Федорович называет основателя оружейного завода крупнейшей фигурой в истории Ижевска. Ведь если бы не Дерябин, был бы сейчас Ижевск поселением вроде Бемыжа в Кизнерском районе, где когда-то тоже дымили трубы завода, были пруд и плотина.

Андрей Федорович был не просто опытным горным инженером, - рассказывает Евгений Шумилов. - Это был энциклопедически развитый деятель и реформатор, человек высокой культуры. Он не боялся масштабных преобразований, начальнические дела вел азартно, с размахом и знанием дела. По его собственным словам, он «никогда не отдавал себя вполовину, но всегда посвящал всего себя». Яркий пример этого - проектирование и основание оружейного завода в Ижевске. Дерябин сам планировал все помещения вместе с Семеном Дудиным, и с точки зрения технологии и архитектуры проект этот поражал новаторством. Андрей Федорович заботился о том, чтобы производство было как можно более рациональным, а все операции были состыкованы между собой.

Дерябину также принадлежит идея наладить в Ижевске и Воткинске производство инструментов - иначе их пришлось бы закупать в Европе.

Шесть тысяч в год и собственный дворец

В 1809 году в городе на Иже начался мор - мастеровые умирали один за другим. Штаб-лекари уверили Дерябина: это не чума, люди умирают от слабости и тяжелых условий работы. Было принято решение строить госпиталь.

«Мнение врачей… убедило меня расположить госпиталь на возвышенности, - цитирует Шумилов слова самого Дерябина. - А дабы не стеснять движения воздуха таким обширным строением, я разделил его на четыре отделения… При сем расположении я совершенно надеюсь иметь в госпитале всегда чистый и здоровый воздух».

Уже к 1810 году по проекту Дудина было выстроено несколько деревянных корпусов на современной Сенной площади.

Андрей Дерябин жил в своей усадьбе на берегу пруда. Как пишет Евгений Шумилов, начальник получал за командование заводом шесть тысяч рублей в год, так что он вполне мог позволить себе огромный деревянный дом с флигелями и каретным сараем, целый штат лакеев и личного парикмахера и повара французов. А бульвар, спускающийся от дворца к пруду, стал прообразом современной эспланады Центральной площади.

В 1809 году Ижевский оружейный завод окончательно перешел в ведение Военного министерства. К 1810 году Андрей Федорович уехал с Камских заводов в Санкт-Петербург, уйдя на повышение – он стал начальником Департамента горных и соляных дел. То, что начинал Дерябин, блестяще осуществят его преемники в последующие годы.

Одним из преемников Дерябина стал Ермолай Грен - он управлял заводом с 1810 до 1828 года. Под его руководством, к началу Отечественной войны 1812 года, выпуск стрелкового и холодного оружия на Ижевском заводе шел уже полным ходом. Во время войны завод сумел поставить армии Кутузова более 6 тысяч «кремневок», увеличив выпуск оружия в десять раз. Во многом благодаря этому война 1812 года стала одной из немногих войн в истории России, к которым страна подошла, не уступая по уровню вооружений противнику.

Какие места в Ижевске напрямую связаны с Дерябиным?

Проезд Дерябина В основе его - заводская плотина, так что, по сути, это та самая улица, с которой и начинался когда-то Ижевск. До революции и позже она называлась Плотинной. Решение о переименовании было принято исполкомом горсовета Ижевска 5 марта 1970 года.	Памятник Андрею Дерябину Бюст основателя Ижевского оружейного завода был заложен на плотине, напротив Главного корпуса, больше века назад - 10 июня 1907 года, в день 100-летия завода. Надпись на памятнике гласит: «Обер-берггауптман Андрей Федорович Дерябин, строитель Ижевского оружейного завода». Это - один из старейших памятников в Ижевске. В 2007 году, к 200-летию основания завода, памятник отреставрировали и перенесли ближе к пруду.	Усыпальница Андрея Дерябина Андрей Федорович скончался летом 1820 года в Гомеле, прах его покоился в Толгском мужском монастыре Ярославской области (под Ярославлем находилось имение родителей его супруги). Однако в 2002 году, в честь 195-летия основания Ижевского оружейного завода, частицу праха Дерябина перевезли в Ижевск и перезахоронили в усыпальнице на территории Александро-Невского собора.

В основе российской нефтедобычи – 25 тысяч рублей с Ижевского завода

«Второе рождение» Ижевского оружейного завода историки снова связывают с войной - на этот раз с Крымской. Поражение дало понять: российское стрелковое оружие далеко от совершенства. Наша армия в основном была вооружена гладкоствольными ружьями, а противники - нарезными винтовками, которые били намного дальше и сильнее. Но оружейные заводы, принадлежавшие государству, не были «заточены» под производство винтовок.

И тогда решено было перенять опыт Франции - там заводы оставались государственными, но при этом сдавались в аренду «частникам». Те брали заказ на выпуск определенного количества оружия, сами руководили процессом производства, продавали свою продукцию государству, а прибыль забирали себе.

Ижевский оружейный завод сдали в аренду в 1867 году. Одним из арендаторов стал Петр Бильдерлинг - артиллерист и изобретатель, участвовавший в разработках стрелкового оружия. Он был хорошо знаком с Людвигом Нобелем - братом Альфреда Нобеля, премия имени которого вручается сейчас за самые выдающиеся открытия. Людвиг на пару с Петром Бильдерлингом участвовал в руководстве Ижевским оружейным заводом, занимаясь развитием производства и социально-экономическими вопросами. При них Ижевский завод сделал большой шаг вперед – был серьезно увеличен выпуск оружия, нарастал выпуск стали, были введены новые модели оружия.

В 1870-х Военное министерство прислало Ижевскому заводу очередной заказ на ружья. По стандарту, ложи ружей должны были быть выполнены из орехового дерева. А самую лучшую древесину для оружия можно было найти на Кавказе. Туда-то и отправился брат Людвига - Роберт Нобель. С собой у него были деньги - 25 тысяч рублей, - на покупку древесины.

А надо сказать, что Роберт был тем еще авантюристом. Он приехал в Баку и увидел, что местные вовсю добывают нефть. Он понял, что за нефтью будущее, что упускать такой шанс нельзя, истратил заводские деньги на покупку участка земли под месторождение и написал брату в Ижевск. Тот сначала страшно разозлился, но в итоге и сам понял, какую выгоду сулит эта сделка. Вот так поездка за орехом для ижевских ружей обернулась созданием первой в России крупной нефтяной компании - «Товарищества нефтяного производства братьев Нобель». И долго еще потом братья вкладывали в нефтяную отрасль средства, заработанные ими на Ижевском заводе.

Именно эта компания, куда вошли все трое Нобелей и Бильдерлинг, первой в России стала использовать для сбыта нефти танкеры, нефтепроводы, вагоны-цистерны. Вскоре «БраНобель» вытеснила с европейского рынка по продаже керосина американскую фирму «Стандарт Ойл». Кстати, первый в России нефтепровод для «БраНобель» строил инженер Владимир Шухов, автор знаменитой Шуховской башни в Москве.

Д ерябин Алексей Никитович – командир звена 15-го гвардейского штурмового авиационного Невского Краснознаменного полка (277-я штурмовая авиационная Красносельская Краснознаменная ордена Суворова дивизия, 1-я воздушная армия, 3-й Белорусский фронт), гвардии лейтенант.

Родился 17 ноября 1915 года в селе Атемар ныне Лямбирского района Республики Мордовия в крестьянской семье. Русский. Окончил школу ФЗУ и аэроклуб в городе Саранск. Работал в аэроклубе мотористом, а с 1 марта 1938 года – летчиком-инструктором. Призван в армию в 1939 году. Служил в батальоне аэродромного обслуживания авиационной воинской части. В начале Великой Отечественной войны был направлен в военную авиационную школу пилотов в городе Чкалов (ныне – Оренбург), которую окончил в 1942 году, служил там же лётчиком-инструктором. После освоения в запасном авиационном полку штурмовика Ил-2 был отправлен на фронт.

В действующей армии – с июля 1943 года. Сражался в 15-м гвардейском полку 277-й штурмовой авиационной дивизии на Ленинградском и 3-м Белорусском фронтах.

На Ленинградском фронте участвовал в следующих операциях:

Мгинская (Синявинская) наступательная операция (22 июля – 22 августа 1943 года);
Красносельско-Ропшинская наступательная операция (14 – 30 января 1944 года) – часть Ленинградско-Новгородской стратегической операции (окончательное снятие блокады Ленинграда);
Выборгская наступательная операция (10 – 20 июня 1944 года) –часть Выборгско-Петрозаводской стратегической операции, в том числе освобождение города Выборг;
Нарвская наступательная операция (24 – 30 июля 1944 года), в том числе освобождение города Нарва (Эстония);
Таллинская наступательная операция (17 – 26 сентября 1944 года), часть Прибалтийской стратегической операции, в том числе освобождение столицы Эстонии города Таллин;
Моонзундская десантная операция (с 27 сентября по 1 ноября 1944 года) – часть Прибалтийской стратегической операции, в том числе освобождение эстонских островов Муху – 1 октября, Даго (Хийумаа) – 3 октября, Эзель (Сааремаа) – частично.

На 3-м Белорусском фронте участвовал в Восточно-Прусской стратегической наступательной операции (с 13 января по 6 апреля 1945 года), в том числе в Инстербургско-Кенигсбергской наступательной операции (13 – 27 января 1945 года).

К 12 ноября 1944 года произвел 111 успешных боевых вылетов на самолете Ил-2, в которых лично уничтожил и повредил 39 автомашин, 8 танков, 11 железнодорожных вагонов, 2 склада с боеприпасами 1 самолет на аэродроме, 5 зданий, 1 тягач, 11 артиллерийских орудий, 3 минометных батареи, 5 дзотов, 13 повозок, 3 пулеметных точки, 2 батареи зенитной артиллерии, 2 батареи малокалиберной зенитной артиллерии, истребил до 500 солдат и офицеров противника.

У казом Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1945 года за мужество и героизм, проявленные при нанесении штурмовых ударов по врагу, Дерябину Алексею Никитовичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

К концу войны совершил 183 боевых вылета.

После войны продолжал службу в Военно-Воздушных силах. С 1960 года капитан А.Н.Дерябин – в запасе. Жил в Ленинграде (ныне Санкт-Петербург). До 1982 года работал на машиностроительном заводе.

Именем А.Н.Дерябина названа улица в селе Атемар.

Награжден орденом Ленина (19.04.1945), 3 орденами Красного Знамени (19.08.1944; 29.11.1944; 22.02.1945), 2 орденами Отечественной войны 1-й степени (10.10.1944; 11.03.1985), орденом Отечественной войны 2-й степени (19.04.1945), 2 орденами Красной Звезды (8.03.1944; …), медалями, в том числе «За оборону Ленинграда».

Из наградного листа на присвоение звания Героя Советского Союза

Гвардии лейтенант Дерябин Алексей Никитович – участник Великой отечественной войны советского народа против немецких захватчиков с 1.08.1943 года в составе 15 гвардейского штурмового авиационного Невского Краснознаменного полка.
За период своей боевой работы с 1.08.1943 года по 12.11.1944 года произвел 111 успешных боевых вылетов на самолете «Ильюшин-2», эффективность которых подтверждена штабами 13 воздушной армии, 1 воздушной армии, 277-й штурмовой авиационной дивизии, фотоснимками и летчиками других экипажей в группе.
В результате смелых штурмовок лично уничтожил и повредил: автомашин – 39, танков – 8, железнодорожных вагонов – 11, складов с боеприпасами – 2, самолетов на аэродроме противника Ималан-ярви – 1, построек – 5, тягачей – 1, артиллерийских орудий – 11, минометных батарей – 3, дзотов – 5, повозок – 13, пулеметных точек – 3, батарей зенитной артиллерии – 2, батарей малокалиберной зенитной артиллерии – 6, истребил до 500 солдат и офицеров противника.

Кроме того, в группе с другими летчиками уничтожил и повредил: автомашин – 138, танков – 22, артбатарей – 24, паровозов – 2, железнодорожных вагонов – 34, складов с боеприпасами – 8, дзотов – 7, построек – 22, тягачей – 2, самоходных орудий – 2, самолетов на аэродроме Ималан-ярви – 10 уничтожено и 5 повреждено, минбатарей – 11, батарей зенитной артиллерии – 6, малокалиберной зенитной артиллерии – 9, пулеметных точек – 7, истреблено до 1100 солдат и офицеров противника.

Неоднократно выполняя боевые задания в сложных метеоусловиях, при противодействии всех средств противовоздушной обороны противника, тов. Дерябин смело и уверенно шел на цель и, только добившись ее поражения, возвращался на свой аэродром.

Нижеприведенные примеры являются лишь отдельными эпизодами яркой боевой деятельности тов. Дерябина.

3.09.1943 года тов. Дерябин в составе группы совершал вылет на штурмовку войск и железнодорожных эшелонов на станции Гатчина. При подходе к цели зенитная и малокалиберная зенитная артиллерия противника вели сильный заградительный огонь. Умело маневрируя против огня зенитной артиллерии противника, точно вышел на цель. В результате успешной штурмовки бомбами, реактивными снарядами и пушечно-пулеметным огнем уничтожено 8 железнодорожных вагонов, разрушен участок железнодорожного полотна, взорван склад с боеприпасами и подавлен огонь батареи зенитной артиллерии.

15.01.1944 года тов. Дерябин произвел вылет на штурмовку войск и техники противника в районе Александровка. Боевое задание приходилось выполнять в сложных метеоусловиях, при сильном заградительном огне зенитной артиллерии противника. Несмотря на это, тов. Дерябин точно вышел на цель, с небольшой высоты бомбами и с бреющего полета – пушечно-пулеметным огнем атаковал стреляющие минометные батареи противника. В результате атаки лично уничтожил и повредил минометных батарей – 2, автомашин – 4, до взвода пехоты противника.

2.07.1944 года выполнял боевое задание в составе 17 самолетов Ил-2 по штурмовке самолетов противника на аэродроме Ималан-ярви. При подходе к аэродрому зенитная и малокалиберная зенитная артиллерия противника открыли сильный заградительный огонь. Над целью группа была атакована двумя Ме-109 и четырьмя ФВ-190. Несмотря ни на какие препятствия, с высоты 700 м до бреющего полета атаковал находившиеся на аэродроме самолеты противника. В результате смелой штурмовки было уничтожено 10 и повреждено 5 самолетов. взорвано 3 склада боеприпасов, подавлен огонь двух батарей малокалиберной зенитной артиллерии и одной батареи зенитной артиллерии. При выходе из атаки группой был сбит 1 самолет противника ФВ-190.

3.08.1944 года во время выполнения боевого задания в группе из 6 Ил-2 при штурмовке живой силы и техники противника в районе Перьятсе, при сложных метеоусловиях, а также сильном огне зенитной и малокалиберной зенитной артиллерии противника тов. Дерябин произвел 3 захода на артбатареи противника. Уничтожил 3 орудия, взорвал склад с боеприпасами, подавил огонь артбатареи, уничтожил до 30 солдат и офицеров противника.

17.09.1944 года при нанесении штурмового удара 6 Илами по автотранспорту и танкам противника в районе Магдалена тов. Дерябин произвел 4 захода по скоплению автотранспорта и обозу противника. Уничтожил 5 автомашин и 15 повозок с упряжью и военными грузами.

Особенно отличился гвардии лейтенант Дерябин в дни наступления наших войск на Восточную Пруссию. Производя в день по 3 – 4 боевых вылета, он отлично штурмовал живую силу и огневые точки противника, обеспечивая успех наступления наших пехотинцев.

16.10.1944 года в первый день наступления вылетел в группе из 7 самолетов Ил-2 на штурмовку противника в район м. Шаки. Несмотря на сильный огонь зенитной и малокалиберной зенитной артиллерии противника, произвел по цели 3 захода. Уничтожено 8 автомашин, 1 танк, 1 бронемашина, подавлен огонь 2 артиллерийских и 2 минометных батарей, 1 батареи малокалиберной зенитной артиллерии, подожжено 5 зданий, превращенных противником в оборонительные сооружения, истреблено до 50 солдат и офицеров.

20.10.1944 года выполнял боевое задание в группе из 7 самолетов Ил-2 по штурмовке танков противника на северо-восточной окраине Шталлуппенен.Несмотря на сильный огонь зенитной и малокалиберной зенитной артиллерии, тов. Дерябин произвел 3 захода по скоплению танков. В результате штурмовки уничтожено: танков – 2, автомашин – 4, подавлен огонь батареи малокалиберной зенитной артиллерии. Самолет тов. Дерябина был сильно подбит зенитной артиллерией противника – почти полностью отбиты рули высоты, пробито левое колесо шасси, до 100 осколочных пробоин в фюзеляже. Тов. Дерябин, благодаря отличной технике пилотирования, мужеству и хладнокровию, привел самолет на свой аэродром и отлично произвел посадку, чем спас жизнь экипажа и материальную часть.

За образцовое выполнение 111 боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом доблесть, мужество и героизм, гвардии лейтенант Дерябин Алексей Никитович достоин высшей правительственной награды – звания «Герой Советского Союза».

Командир 15 гвардейского штурмового авиационного Невского Краснознаменного полка гвардии подполковник Фефелов

Из очерка Г. Шарпило «Крепче металла» (За чистое небо. – Л.: Лениздат, 1978)

Из запасного авиационного полка на новеньких «илах» одна группа молодых летчиков-штурмовиков была направлена на Курскую дугу. Другая группа, и в ее составе Алексей Дерябин, направлялась на Ленинградский фронт.
Встречать их вышли все авиаторы во главе с командиром - гвардии подполковником Свитенко.
С восторгом смотрели новички на бывалых воинов. Многие летчики - Григорий Мыльников, Владимир Алексенко, Евгений Кунгурцев и другие, несмотря на молодость, успели побывать не в одном жарком воздушном бою. Грудь их украшали боевые награды. Ими гордились, им подражали, у них учились мастерству.
Особенно большим авторитетом пользовался командир части Николай Иванович Свитенко. До этого он воевал в истребительном авиаполку. Мужеством и отвагой заслужил там высокое звание Героя Советского Союза. После назначения в новый для него полк быстро освоил боевую технику и тактику штурмовика. И теперь, когда на штурмовку вылетали всем полком, он, как и подобало командиру, шел впереди, давал сигнал: «Делай, как я!»
Тяжелый и опасный труд воздушного бойца у молодых летчиков начался с первого дня пребывания в части.
В те дни Ленинградский фронт готовился к Синявинской операции. Штурмовая и бомбардировочная авиация вела работу по уничтожению вражеских аэродромов, складов боеприпасов, позиций артиллерии и в том числе дальнобойной, обстреливавшей Ленинград.
Ежедневно группами в четыре - шесть самолетов вылетали на штурмовку целей. Обычно такие группы возглавляли командиры эскадрилий Мыльников, Алексенко, Кунгурцев, Павлюченко и другие опытные летчики, побывавшие во многих жестоких схватках.
Алексея Дерябина определили на машину с номером «14» в эскадрилью, которой командовал гвардии капитан Павлюченко. Кавалер двух орденов боевого Красного Знамени, смелый, волевой офицер и в то же время мягкий, душевный человек, Федор Митрофанович располагал к себе каждого, кому довелось с ним служить. Кажется, не было такой свободной минуты, когда бы его не окружали сослуживцы.
Надо же случиться такому совпадению, что в эскадрилье Федора Павлюченко, человека рослого, широкоплечего, как говорится, косая сажень в плечах, почти все летчики, в том числе и Алексей, были невысокого роста. Полковые остряки прозвали их «павлючатами».
В конце июля «павлючата» вылетели на штурмовку фашистской дальнобойной артиллерия в районе поселка Володарский. Группу вел комэск Павлюченко. Заместитель командира эскадрильи гвардии лейтенант Петр Кизинков приказал Алексею Дерябину - это был первый вылет молодого летчика - идти за ним, действовать, как он.
Над целью «илы» были встречены сплошной стеной зенитного огня. Преодолевая чувство смертельной опасности, Алексей старался в точности повторять действия Кизинкова. Пристально всматривался туда, где должна находиться цель, и, ничего не разглядев, вслепую сбросил бомбы, расстрелял эрэсы, вел огонь из пушки.
Так продолжалось некоторое время еще в нескольких вылетах. И вдруг как-то неожиданно все встало на свое место. Алексей стал ясно различать цели, выбирать наиболее выгодную точку сбрасывания бомб, начало крутого пикирования.
Однажды, выслушав после очередного боевого вылета обстоятельный доклад Алексея о том, что он видел и как действовал, комэск сказал:
- Становитесь, Дерябин, настоящим воздушным бойцом. - И приказал: - Установите фотоаппарат. Будете производить съемку результатов штурмовки.
Теперь, вылетая на задание, Алексей не забывал включать дублер, приводивший в действие установленный в левой гондоле шасси фотоаппарат.
Когда после возвращения на аэродром рассматривали снимки, на них были отчетливо видны разбитые танки, горящие эшелоны, искореженные паровозы и вагоны. Снимки свидетельствовали о высоком боевом мастерстве штурмовиков эскадрильи гвардии капитана Павлюченко, помогали анализировать каждый вылет, учитывать ошибки, уточнять расположение целей и всей системы вражеской обороны.
15 сентября сорок третьего года полк в течение четырех часов штурмовал вражескую боевую технику и живую силу в районе Синявина.
В этот день Алексей Дерябин впервые не вернулся с задания. Во время штурмовки вражеской обороны у его «ила» зенитным огнем была отбита часть левой плоскости. Алексей пытался удержать самолет в горизонтальном положении, дотянуть до аэродрома. Но из этого ничего не получилось, и он вынужден был совершить посадку на ровной площадке у Ладожского озера. Там находились огневые позиции артиллеристов. Снижаясь, Алексей увидел вышедшего из землянки солдата, который и не подозревал, что мог неожиданно попасть под колеса приземлявшегося самолета.
- Чертушка, сейчас сшибу! - только и успел крикнуть Алексей. Он крепко нажал на штурвал, резко отвернул в сторону. Машина накренилась, перекувырнулась и метров с десяти грохнулась «а землю.
Прибежавшие к месту аварии солдаты извлекли из-под обломков самолета летчика и стрелка-радиста. У гвардии старшего сержанта Николая Соколова оказался перелом ноги. Его отправили в медсанбат. Лейтенант Дерябин отделался сильным ушибом. «Контузия легкого», - сказал главный врач медсанбата.
Алексей связался с полком. Вечером за потерпевшим аварию экипажем пришла автомашина. А через неделю Дерябин снова вылетел на штурмовку. Только на этот раз с ним вместо Николая Соколова летел Константин Пелевин.
В январе сорок четвертого, когда Ленинградский и Волховский фронты вели бои по снятию блокады города на Неве, его сбили во второй раз.
Они возвращались после штурмовки. И где-то над Колтушами их атаковали «мессершмитты».
Советские летчики приняли бой. Самолет Дерябина стали преследовать двое фашистов. Пулеметными очередями они пробили масляную и водяную системы. Пришлось выйти из боя.
Он сумел посадить самолет на полотно железной дороги у станции Обухово. И летчик, и стрелок были целы и невредимы.
Ненависть к врагу, любовь к Родине, вера в замечательные качества отечественной техники вселяли уверенность, закаляли волю советских летчиков.
В марте сорок четвертого летчики вылетели на штурмовку эшелона на крупном железнодорожном узле.
Пробив облака, вышли точно на цель. Стремительно надвигалась земля, опутанная паутинками железнодорожных линий. На одной из них, словно гигантская змея, извивался эшелон, уходивший в западном направлении.
Небо вдруг зарябило от взрывов. Зенитный огонь был настолько плотным, что даже видавшему виды Алексею стало на какой-то миг жутковато.
Усилием воли он подавил страх, еще крепче сжал ручку управления.
- Держись! - крикнул он стрелку-радисту. - Пошли!
Он еще резче направил самолет вниз. Стена огня осталась где-то позади.
Дерябин поймал в прицел медленно ползущую по рельсам змею и нажал на гашетку. С крыльев сорвались реактивные снаряды, огненными иглами вонзились в эшелон.
При выходе из пикирования в самолет попал снаряд. Изрешетило фюзеляж, отбило часть хвоста. Но летчик еще раз зашел на штурмовку и обрушил оставшийся бомбовый запас и пушечный удар по другому эшелону, стоявшему невдалеке от станции. Только когда осколки разорвавшегося снаряда попали в двигатель и всю кабину и его самого залило маслом, летчик вышел из боя. Но дотянуть до аэродрома не смог. Пришлось Алексею Дерябину садиться на болото, которое, приняв на себя изрешеченный штурмовик, смягчило удар.
В октябре 1944 года гвардейскую дивизию, в которую входил 15-й штурмовой авиаполк, перебросили на 3-й Белорусский фронт, осуществлявший операцию по разгрому фашистских войск в Восточной Пруссии, этой цитадели германского империализма.
20 октября полк получил задание уничтожить скопление фашистских танков на окраине Шталлупеннена. Танки имели сильное противовоздушное прикрытие. И все же советские штурмовики сумели прорваться сквозь огонь и обрушить мощный удар по наземному врагу.
Алексей Дерябин уничтожил несколько танков. И снова - в какой уж раз! - у «ила» оказались выведенными из строя рули высоты, пробитым колесо шасси, продырявленным фюзеляж.
Возвращались, можно сказать, на честном слове, а тут еще надо было садиться на незнакомый аэродром - задача выполнялась с перебазированием.
- Как думаете, командир, дотянем? - тревожится Пелевин. Алексею и самому тревожно.
Сколько раз приходилось идти на вынужденную. Как сложится в этот раз - неизвестно. На больших оборотах машина держится. Убираешь газ, - опускает нос. Попробуй тут сядь. Хотя бы до переднего края дотянуть. А там, на своей земле, и помирать легче.
А почему, собственно, помирать? Почему помирать?! Всем смертям назло - дотянем!
- Дотянем, Костя! - крикнул Дерябин. - Дотянем, дружище! Ты только смотри внимательнее - не проскочить бы.
Вот и аэродром. Алексей обеими руками сжал ручку управления, стал осторожно снижаться. Находившиеся на летном поле сразу заметили, что с самолетом что-то неладно. Когда он остановился у края летного поля, все бросились к нему. Всеобщее изумление прорвалось громкими возгласами:
- Вот это - да!
- Как же ты садился?
- Ты, браток, у нас, видно, крепче металла! - говорили боевые друзья, осматривая изрешеченный штурмовик.
- Придется вам, товарищ Дерябин, дать другую машину, - сказал командир.
- Не надо, товарищ подполковник. Прошу оставить на «четырнадцатом». Я ведь со дня прибытия в полк летаю на нем. Седьмой раз возвращаемся в таком виде, и каждый раз возвращаемся в строй.
- Ну, что ж, давайте заштопаем еще раз.
Чем ближе было к завершению войны, тем яростнее сопротивлялся враг. Тем сокрушительнее становились удары советских войск, в том числе и авиации. Вылет следовал за вылетом. Удар за ударом.
Так они и били врага, не давая ему передышки, изо дня в день самоотверженно выполняя свой солдатский долг перед Родиной.
19 апреля 1945 года - памятная дата для воинов 15-го гвардейского Невского Краснознаменного орденов Суворова и Кутузова штурмового полка. Многим летчикам в этот день было присвоено звание Героя Советского Союза. В числе их были капитан В. А. Алексенко, старшие лейтенанты А. Н. Прохоров, С. И. Потапов, лейтенант А. Н. Дерябин, младший лейтенант В. Г. Аверьянов. Старший лейтенант Е. М. Кунгурцев в этот день был награжден второй Золотой Звездой Героя.
24 июня 1945 года летчики 15-го гвардейского штурмового авиационного полка - Герои Советского Союза в составе сводного полка 3-го Белорусского фронта торжественно прошли на параде Победы по Красной площади мимо мавзолея Ленина.
Вместе со всеми в строю фронтовиков шагал Алексей Дерябин.

Биография предоставлена Л.Е.Шейнманом (г. Ижевск)

Андрей Фёдорович Дерябин - руководитель Департамента горных и соляных дел и , один из крупнейших специалистов горнозаводского дела в России своего времени.

Биография

Ранние годы

Андрей Фёдорович родился в семье диакона в селе Дерябинское Верхотурского уезда Гороблагодатского округа Пермской губернии . После окончания учебы в Тобольской духовной семинарии , он поступил в , которое закончил через три года и в качестве шихтмейстера был определен на службу при Нерчинских горных заводах. Оттуда по рекомендации управителя он был направлен за границу для ознакомления с опытом горного дела Германии, Франции и Англии .

Работа в горной коллегии

Труды

• «Историческое описание горных дел в России с самых отдаленнейших времен до нынешних». 1801 год.

Семья

Жена Наталья Никитична была дочерью князя Никиты Урусова , правителя Ярославского наместничества . Сын - Фёдор (1813-1865) .

Напишите отзыв о статье "Дерябин, Андрей Фёдорович"

Примечания

Источники

• Перечень русских горных деятелей. (Из бумаг покойного горного инженера С. Н. Кулибина). - ГЖ, 1900, т.3, кн.8.;
• Русский биографический словарь;
• Мелуа А. И. Геологи и горные инженеры России: Энциклопедия / Под ред. Академика Н. П. Лаверова. М.; СПб.: Издательство «Гуманистика», 2000.;
• Заблоцкий Е. М. Деятели горной службы дореволюционной России. Краткий биографический словарь. СПб.: «Гуманистика», 2004.;
• Шумилов Е. Ф. Андрей Фёдорович Дерябин. - Ижевск, 2000.

Отрывок, характеризующий Дерябин, Андрей Фёдорович

– Да на чужой стороне живучи… – выделывали они плясовую солдатскую песню. Как бы вторя им, но в другом роде веселья, перебивались в вышине металлические звуки трезвона. И, еще в другом роде веселья, обливали вершину противоположного откоса жаркие лучи солнца. Но под откосом, у телеги с ранеными, подле запыхавшейся лошаденки, у которой стоял Пьер, было сыро, пасмурно и грустно.
Солдат с распухшей щекой сердито глядел на песельников кавалеристов.
– Ох, щегольки! – проговорил он укоризненно.
– Нынче не то что солдат, а и мужичков видал! Мужичков и тех гонят, – сказал с грустной улыбкой солдат, стоявший за телегой и обращаясь к Пьеру. – Нынче не разбирают… Всем народом навалиться хотят, одью слово – Москва. Один конец сделать хотят. – Несмотря на неясность слов солдата, Пьер понял все то, что он хотел сказать, и одобрительно кивнул головой.
Дорога расчистилась, и Пьер сошел под гору и поехал дальше.
Пьер ехал, оглядываясь по обе стороны дороги, отыскивая знакомые лица и везде встречая только незнакомые военные лица разных родов войск, одинаково с удивлением смотревшие на его белую шляпу и зеленый фрак.
Проехав версты четыре, он встретил первого знакомого и радостно обратился к нему. Знакомый этот был один из начальствующих докторов в армии. Он в бричке ехал навстречу Пьеру, сидя рядом с молодым доктором, и, узнав Пьера, остановил своего казака, сидевшего на козлах вместо кучера.
– Граф! Ваше сиятельство, вы как тут? – спросил доктор.
– Да вот хотелось посмотреть…
– Да, да, будет что посмотреть…
Пьер слез и, остановившись, разговорился с доктором, объясняя ему свое намерение участвовать в сражении.
Доктор посоветовал Безухову прямо обратиться к светлейшему.
– Что же вам бог знает где находиться во время сражения, в безызвестности, – сказал он, переглянувшись с своим молодым товарищем, – а светлейший все таки знает вас и примет милостиво. Так, батюшка, и сделайте, – сказал доктор.
Доктор казался усталым и спешащим.
– Так вы думаете… А я еще хотел спросить вас, где же самая позиция? – сказал Пьер.
– Позиция? – сказал доктор. – Уж это не по моей части. Проедете Татаринову, там что то много копают. Там на курган войдете: оттуда видно, – сказал доктор.
– И видно оттуда?.. Ежели бы вы…
Но доктор перебил его и подвинулся к бричке.
– Я бы вас проводил, да, ей богу, – вот (доктор показал на горло) скачу к корпусному командиру. Ведь у нас как?.. Вы знаете, граф, завтра сражение: на сто тысяч войска малым числом двадцать тысяч раненых считать надо; а у нас ни носилок, ни коек, ни фельдшеров, ни лекарей на шесть тысяч нет. Десять тысяч телег есть, да ведь нужно и другое; как хочешь, так и делай.
Та странная мысль, что из числа тех тысяч людей живых, здоровых, молодых и старых, которые с веселым удивлением смотрели на его шляпу, было, наверное, двадцать тысяч обреченных на раны и смерть (может быть, те самые, которых он видел), – поразила Пьера.
Они, может быть, умрут завтра, зачем они думают о чем нибудь другом, кроме смерти? И ему вдруг по какой то тайной связи мыслей живо представился спуск с Можайской горы, телеги с ранеными, трезвон, косые лучи солнца и песня кавалеристов.
«Кавалеристы идут на сраженье, и встречают раненых, и ни на минуту не задумываются над тем, что их ждет, а идут мимо и подмигивают раненым. А из этих всех двадцать тысяч обречены на смерть, а они удивляются на мою шляпу! Странно!» – думал Пьер, направляясь дальше к Татариновой.
У помещичьего дома, на левой стороне дороги, стояли экипажи, фургоны, толпы денщиков и часовые. Тут стоял светлейший. Но в то время, как приехал Пьер, его не было, и почти никого не было из штабных. Все были на молебствии. Пьер поехал вперед к Горкам.
Въехав на гору и выехав в небольшую улицу деревни, Пьер увидал в первый раз мужиков ополченцев с крестами на шапках и в белых рубашках, которые с громким говором и хохотом, оживленные и потные, что то работали направо от дороги, на огромном кургане, обросшем травою.
Одни из них копали лопатами гору, другие возили по доскам землю в тачках, третьи стояли, ничего не делая.
Два офицера стояли на кургане, распоряжаясь ими. Увидав этих мужиков, очевидно, забавляющихся еще своим новым, военным положением, Пьер опять вспомнил раненых солдат в Можайске, и ему понятно стало то, что хотел выразить солдат, говоривший о том, что всем народом навалиться хотят. Вид этих работающих на поле сражения бородатых мужиков с их странными неуклюжими сапогами, с их потными шеями и кое у кого расстегнутыми косыми воротами рубах, из под которых виднелись загорелые кости ключиц, подействовал на Пьера сильнее всего того, что он видел и слышал до сих пор о торжественности и значительности настоящей минуты.

Пьер вышел из экипажа и мимо работающих ополченцев взошел на тот курган, с которого, как сказал ему доктор, было видно поле сражения.
Было часов одиннадцать утра. Солнце стояло несколько влево и сзади Пьера и ярко освещало сквозь чистый, редкий воздух огромную, амфитеатром по поднимающейся местности открывшуюся перед ним панораму.
Вверх и влево по этому амфитеатру, разрезывая его, вилась большая Смоленская дорога, шедшая через село с белой церковью, лежавшее в пятистах шагах впереди кургана и ниже его (это было Бородино). Дорога переходила под деревней через мост и через спуски и подъемы вилась все выше и выше к видневшемуся верст за шесть селению Валуеву (в нем стоял теперь Наполеон). За Валуевым дорога скрывалась в желтевшем лесу на горизонте. В лесу этом, березовом и еловом, вправо от направления дороги, блестел на солнце дальний крест и колокольня Колоцкого монастыря. По всей этой синей дали, вправо и влево от леса и дороги, в разных местах виднелись дымящиеся костры и неопределенные массы войск наших и неприятельских. Направо, по течению рек Колочи и Москвы, местность была ущелиста и гориста. Между ущельями их вдали виднелись деревни Беззубово, Захарьино. Налево местность была ровнее, были поля с хлебом, и виднелась одна дымящаяся, сожженная деревня – Семеновская.

Предыдущая статья: Чему равна скорость света Следующая статья: Углерод — характеристика элемента и химические свойства