Кр содержание война и мир 3 том. Описание третьей части третьего тома романа Л

После отъезда князя Андрея на войну старый Болконский начал прежнюю жизнь, занимался постройками и садами, прекратил все отношения с мадемуазель Бурьен. Княжна Марья продолжала заниматься с маленьким Николаем, читать и общаться с божьими людьми. О войне она думала как женщина, не придавая значения военным действиям сторон, но сильно тревожась о брате.

Весь июль старый князь был деятелен и оживлен. Однако княжну Марью беспокоило то, что он мало спал и постоянно менял места ночлегов. 1 августа Болконские получили второе письмо от Андрея, в котором он описал всю военную кампанию, и посоветовал отцу с княжной Марьей ехать в Москву. Вечером того же дня Десаль (учитель сына князя Андрея, вызванный из-за границы) сообщил княжне Марье о том, что князь нездоров, не принимает никаких мер безопасности и посоветовал ей написать письмо к начальнику губернии с просьбой объяснить положение дел и известить об опасности, которой в данной ситуации подвергаются Лысые Горы. Десаль сам написал для княжны письмо губернатору. Она подписала его и передала Алпатычу, управляющему князя, служившему у него более тридцати лет.

По дороге Алпатыч встречал и обгонял войска. Подъезжая к Смоленску, он слышал выстрелы. Приехав вечером 4 августа в Смоленск, он остановился за Днепром, на постоялом дворе своего давнего знакомого. На следующий день Алпатыч отправился к губернатору, который посоветовал князю и княжне Болконским ехать в Москву. В бумаге, которую губернатор передал Болконским, говорилось о том, что Смоленску не угрожает никакая опасность, и жители города, защищаемые храбрыми войсками, могут быть уверены в их победе. Однако все, что увидел Алпатыч, возвращаясь на постоялый двор, говорило о противоположном: «снаряды, то с быстрым, мрачным свистом - ядра, то с присвистыванием - гранаты, не переставали перелетать через головы народа».

По дороге в Лысые Горы Алпатыч встретил князя Андрея. Управляющий рассказал князю, зачем он был послан в Смоленск и с каким трудом ему удалось уехать. Князь Андрей достал из кармана записную книжку и на вырванном листке написал короткое письмо сестре: «Смоленск сдают, Лысые Горы будут заняты неприятелем через неделю. Уезжайте сейчас в Москву. Отвечай мне тотчас, когда вы выедете, прислав нарочного в Усвяж».

Русские войска продолжали отступать от Смоленска, неприятель следовал за ними. 10 августа полк, которым командовал князь Андрей, проходил по дороге, мимо проспекта, ведущего в Лысые Горы. Пожар Смоленска и оставление его вызвали в душе князя чувство озлобления. Теперь все представлялось ему в мрачном свете. И хотя князю Андрею нечего было делать в Лысых Горах, он решил заехать домой. Алпатыч, отослав свою семью, один остался в имении.

Князь Андрей, не дослушав его, спросил, когда уехали отец и сестра, разумея, когда уехали в Москву. Алпатыч отвечал, полагая, что спрашивают об отъезде в Богучарово, что уехали седьмого, и опять распространился о делах хозяйства, спрашивая распоряжения...

Ну прощай! - сказал князь Андрей, нагибаясь к Алпатычу. - Уезжай сам, увози, что можешь, и народу вели уходить в Рязанскую или в Подмосковную. - Алпатыч прижался к его ноге и зарыдал. Князь Андрей осторожно отодвинул его и, тронув лошадь, галопом поехал вниз по аллее...

Начиная с 1805 года русские и французы «то мирились, то ссорились», а салоны Анны Павловны Шерер и графини Элен Безуховой оставались прежними. Как и в 1805, так и в 1812 году здесь говорили об успехах Бонапарта, о великом человеке и великой нации, сожалели о разрыве с Францией. Хотя после прибытия государя из армии в этих кружках произошли некоторые изменения, но в целом все было как прежде. В кружке Анны Павловны принимались только французы-легитимисты и выражалась мысль о том, что не следует ездить во французский театр, внимательно следили за военными событиями и распространяли только выгодные для нашей армии слухи. В кружке Элен опровергались слухи о жестокости врага и войны и обсуждались все попытки Наполеона к примирению.

В это время французы уже прошли Смоленск и все ближе подходили к Москве. После взятия Смоленска Наполеон искал сражения за Дорогобужем у Вязьмы, позднее - у Царева-Займища; но выходило, что по ряду обстоятельств до Бородина, расположенного в ста двадцати верстах от Москвы, русские не могли принять сражение. От Вязьмы Наполеон дал своим войскам распоряжение двигаться прямо на Москву.

Княжна Марья была не в Москве, как думал князь Андрей. После возвращения Алпатыча из Смоленска старый князь велел собрать из деревень ополченцев, вооружить их и написал главнокомандующему письмо, в котором извещал его о том, что принял решение несмотря ни на что оставаться в Лысых Горах и в случае необходимости защищаться. Но оставшись в Лысых Горах, князь распорядился отправить княжну Марью с маленьким князем в Богучарово, а оттуда в Москву. Княжна Марья, обеспокоенная состоянием здоровья отца, не решилась оставить его одного, и решительно отказалась уезжать. Ее отказ рассердил князя и он вспомнил ей все, в чем ранее обвинял: что она измучила его, поссорила с сыном, несправедливо подозревала его, что она своим существованием отравляет ему жизнь и т. д. Обрушив на дочь весь свой гнев, князь попросил ее не попадаться ему на глаза. Но княжна Марья знала, что в глубине души он был рад, что она не уехала и осталась дома.

На другой день после отъезда Николушки старый князь утром оделся в полный мундир и собрался ехать к главнокомандующему. Коляска уже была подана. Княжна Марья видела, как он, в мундире и всех орденах, вышел из дома и пошел в сад сделать смотр вооруженным мужикам и дворовым. Княжна Марья сидела у окна, прислушивалась к его голосу, раздававшемуся из сада. Вдруг из аллеи выбежало несколько людей с испуганными лицами.

Княжна Марья выбежала на крыльцо, на цветочную дорожку и в аллею. Навстречу ей подвигалась большая толпа ополченцев и дворовых, и в середине этой толпы несколько людей под руки волокли маленького старичка в мундире и орденах...

Привезенный доктор в ту же ночь пустил кровь и объявил, что у князя удар правой стороны.

В Лысых Горах оставаться становилось более и более опасным, и на другой день после удара князя повезли в Богучарово. Доктор поехал с ними. Когда они приехали в Богучарово, Десаль с маленьким князем уже уехали в Москву.

Все в том же положении, не хуже и не лучше, разбитый параличом, старый князь три недели лежал в Богучарове в новом, построенном князем Андреем, доме. Старый князь был в беспамятстве; он лежал, как изуродованный труп. Он не переставая бормотал что-то, дергаясь бровями и губами, и нельзя было знать, понимал он или нет то, что его окружало...

Надежды на исцеление не было. Везти его было нельзя. И что бы было, ежели бы он умер дорогой? «Не лучше ли бы было конец, совсем конец!» - иногда думала княжна Марья. Она день и ночь, почти без сна, следила за ним, и, страшно сказать, она часто следила за ним не с надеждой найти признаки облегчения, но следила, часто желая найти признаки приближения к концу.

Оставаться в Богучарове становилось опасным. Со всех сторон слышно было о приближающихся французах, и в одной деревне, в пятнадцати верстах от Богучарова, была разграблена усадьба французскими мародерами. Доктор настаивал на том, что надо везти князя дальше; предводитель прислал чиновника к княжне Марье, уговаривая ее уезжать как можно скорее...

Княжна пятнадцатого решилась ехать. Заботы приготовлений, отдача приказаний, за которыми все обращались к ней, целый день занимали ее... Она не могла спать и несколько раз подходила к двери, прислушиваясь, желая войти и не решаясь этого сделать. Хотя он и не говорил, но княжна Марья видела, знала, как неприятно было ему всякое выражение страха за него. Она замечала, как недовольно он отвертывался от ее взгляда, иногда невольно и упорно на него устремленного. Она знала, что ее приход ночью, в необычное время, раздражит его... К утру он затих, и она заснула.

Она проснулась поздно... Доктор сошел с лестницы и подошел к ней.

Ему получше нынче, - сказал доктор. - Я вас искал. Можно кое-что понять из того, что он говорит, голова посвежее. Пойдемте. Он зовет вас...

Княжна Марья вошла к отцу и подошла к кровати. Он лежал высоко на спине, с своими маленькими, костлявыми, покрытыми лиловыми узловатыми жилками, ручками на одеяле, с уставленным прямо левым глазом и с скосившимся правым глазом, с неподвижными бровями и губами. Он весь был такой худенький, маленький и жалкий. Лицо его, казалось, ссохлось или растаяло, измельчало чертами.

Княжна Марья, напрягая все силы внимания, смотрела на него. Комический труд, с которым он ворочал языком, заставлял княжну Марью опускать глаза и с трудом подавлять поднимавшиеся в ее горле рыдания. Он сказал что-то, по нескольку раз повторяя свои слова. Княжна Марья не могла понять их; но она старалась угадать то, что он говорил, и повторяла вопросительно сказанные им слова...

Душа, душа болит, - разгадала и сказала княжна Марья. Он утвердительно замычал, взял ее руку и стал прижимать ее к различным местам своей груди, как будто отыскивая настоящее для нее место.

Все мысли! об тебе... мысли, - потом выговорил он гораздо лучше и понятнее, чем прежде, теперь, когда он был уверен, что его понимают. Княжна Марья прижалась головой к его руке, стараясь скрыть свои рыдания и слезы...

Душенька... - или - дружок... - Княжна Марья не могла разобрать; но, наверное, по выражению его взгляда, сказано было нежное, ласкающее слово, которого он никогда не говорил. - Зачем не пришла?..

Князь Болконский умер, и княжна Марья, потрясенная тем, как изменилось его отношение к ней перед смертью, раскаивалась и жестоко упрекала себя в том, что еще не так давно желала его смерти.

Алпатыч, приехав в Богучарово незадолго перед кончиной князя, заметил, что крепостные чем-то недовольны. Если в Лысых Горах крестьяне оставляли свои деревни и поспешно уходили, то богучаровские крестьяне устанавливали непонятные для посторонних отношения с появлявшимися здесь время от времени французами, получали какие-то бумаги и оставались на местах. Через преданных дворовых людей Алпатыч знал, что французы разоряют окрестные деревни, но крестьян не трогают.

Один мужик из соседней деревни привез бумагу от французского генерала, в которой жителям объявлялось, что им не причинят никакого вреда и за все, что у них возьмут, будет заплачено. Алпатыч призвал к себе старосту Дрона и приказал ему объявить крестьянам собираться в Москву и готовить обозы для княжны. Однако к вечеру подводы не были собраны. В тот день, когда должны были собираться подводы для вывоза княжны Марьи с маленьким князем из Богучарово, крепостные люди собрались на сходку, требуя не уезжать, а ждать. На сходке было решено угнать лошадей в лес и не выдавать подвод господам. Но время шло и оставаться в Богучарове становилось все опаснее. Алпатыч, ничего не рассказав княжне Марье, поехал к начальству.

Княжна Марья, не оправившаяся от горя, не предпринимала никаких действий относительно отъезда, и мадемуазель Бурьен предложила ей обратиться за помощью к французскому генералу. Однако это предложение возмутило княжну, сама мысль просить защиты и покровительства у французского генерала приводила ее в ужас. Но необходимо было действовать. Узнав, что крестьяне недоедают и бедствуют, она решила отдать им весь господский хлеб и предложила ехать в подмосковное имение, обещая помочь. Но мужики, собравшиеся на сход, решительно отказались от хлеба и не дали своего согласия на отъезд.

17 августа Николай Ростов и Ильин, выехали из части попробовать новую, недавно купленную лошадь, и разузнать, нет ли в деревнях сена. Имение Богучарово последние три дня находилось между двумя неприятельскими армиями, и Ростов хотел воспользоваться оставшимся здесь провиантом раньше французов. Николай Ростов не знал, что деревня, в которую они с товарищем направлялись, принадлежит Андрею Болконскому, бывшему жениху его сестры. Когда Николай разговаривал с местными мужиками о сене, к нему подошел Алпатыч и рассказал, что хозяйка этого имения, Марья Болконская, дочь недавно скончавшегося князя Андрея Болконского, оказалась в затруднительном положении - дворовые взбунтовались и не хотят выпускать ее из имения.

Княжна Марья, потерянная и бессильная, сидела в зале, в то время как к ней ввели Ростова. Она не понимала, кто он, и зачем он, и что с нею будет. Увидав его русское лицо и по входу его и первым сказанным словам признав его за человека своего круга, она взглянула на него своим глубоким и лучистым взглядом и начала говорить обрывавшимся и дрожавшим от волнения голосом. Ростову тотчас же представилось что-то романтическое в этой встрече. «Беззащитная, убитая горем девушка, одна, оставленная на произвол грубых, бунтующих мужиков! И какая-то странная судьба натолкнула меня сюда! - думал Ростов, слушая ее и глядя на нее. - И какая кротость, благородство в ее чертах и в выражении!» - думал он, слушая ее робкий рассказ...

Не могу выразить, княжна, как я счастлив тем, что я случайно заехал сюда и буду в состоянии показать вам свою готовность, - сказал Ростов, вставая. - Извольте ехать, и я отвечаю вам своей честью, что ни один человек не посмеет сделать вам неприятность, ежели вы мне только позволите конвоировать вас, - и, почтительно поклонившись, как кланяются дамам царской крови, он направился к двери...

Через два часа подводы стояли на дворе богучаровского дома. Мужики оживленно выносили и укладывали на подводы господские вещи...

Ростов, не желая навязывать свое знакомство княжне, не пошел к ней, а остался в деревне, ожидая ее выезда. Дождавшись выезда экипажей княжны Марьи из дома, Ростов сел верхом и до пути, занятого нашими войсками, в двенадцати верстах от Богучарова, верхом провожал ее. В Янкове, на постоялом дворе, он простился с нею почтительно, в первый раз позволив себе поцеловать ее руку...

Когда она простилась с ним и осталась одна, княжна Марья вдруг почувствовала в глазах слезы, и тут уж не в первый раз ей представился странный вопрос: любит ли она его?.. Как ни стыдно ей было признаться себе, что она первая полюбила человека, который, может быть, никогда не полюбит ее, она утешала себя мыслью, что никто никогда не узнает этого и что она не будет виновата, ежели будет до конца жизни, никому не говоря о том, любить того, которого она любила в первый и в последний раз...

Кутузов, приняв командование над армиями, вспомнил о князе Андрее и послал ему приказание прибыть в главную квартиру. Князь Андрей приехал в Царево-Займище в тот самый день, когда Кутузов совершал первый смотр войск. Дожидаясь главнокомандующего, Андрей встретил Денисова, которого знал по рассказам Наташи о своем первом женихе. Кутузов, сильно изменившийся с того времени, когда Андрей видел его в последний раз, спросил о здоровье старого Болконского и, узнав что он скончался, выразил искренние соболезнования. Главнокомандующий предложил Андрею остаться при штабе, но князь решительно отказался и пожелал вернуться в полк. Кутузов согласился. Прощался он с Андреем не как главнокомандующий, а как отец. После встречи с Кутузовым Андрей вернулся в полк.

После отъезда государя из Москвы московская жизнь потекла прежним, обычным порядком... С приближением неприятеля к Москве взгляд москвичей на свое положение не только не делался серьезнее, но, напротив, еще легкомысленнее, как это всегда бывает с людьми, которые видят приближающуюся большую опасность... Давно так не веселились в Москве, как этот год...

Чем хуже было положение всяких дел, и в особенности его дел, тем Пьеру было приятнее, тем очевиднее было, что катастрофа, которой он ждал, приближается. Уже никого почти из знакомых Пьера не было в городе. Жюли уехала, княжна Марья уехала. Из близких знакомых одни Ростовы оставались; но к ним Пьер не ездил...

24-го числа прояснело после дурной погоды, и в этот день после обеда Пьер выехал из Москвы. Ночью, переменя лошадей в Перхушкове, Пьер узнал, что в этот вечер было большое сражение. Рассказывали, что здесь, в Перхушкове, земля дрожала от выстрелов. На вопросы Пьера о том, кто победил, никто не мог дать ему ответа. (Это было сражение 24-го числа при Шевардине.) На рассвете Пьер подъезжал к Можайску.

Все дома Можайска были заняты постоем войск, и на постоялом дворе, на котором Пьера встретили его берейтор и кучер, в горницах не было места: все было полно офицерами.

В Можайске и за Можайском везде стояли и шли войска. Казаки, пешие, конные солдаты, фуры, ящики, пушки виднелись со всех сторон. Пьер торопился скорее ехать вперед, и чем дальше он отъезжал от Москвы и чем глубже погружался в это море войск, тем больше им овладевала тревога беспокойства и не испытанное еще им новое радостное чувство. Это было чувство, подобное тому, которое он испытывал и в Слободском дворце во время приезда государя, - чувство необходимости предпринять что-то и пожертвовать чем-то. Он испытывал теперь приятное чувство сознания того, что все то, что составляет счастье людей, удобства жизни, богатство, даже самая жизнь, есть вздор, который приятно откинуть в сравнении с чем-то... С чем, Пьер не мог себе дать отчета, да и не старался уяснить себе, для кого и для чего он находит особенную прелесть пожертвовать всем. Его не занимало то, для чего он хочет жертвовать, но самое жертвование составляло для него новое радостное чувство.

24-го августа произошло сражение при Шевардинском редуте, 25-го ни та, ни другая сторона не сделала ни одного выстрела, а 26-го произошло Бородинское сражение. Результатом этих сражений стало то, что русские приблизились к гибели Москвы, а французы приблизились к гибели всей армии. До Бородинского сражения наши силы относились к французским приблизительно как пять к шести, а после сражения как один к двум. Но, несмотря на это, «умный и опытный Кутузов» принял сражение, а Наполеон, «гениальный полководец», дал сражение.

25-го утром Пьер выезжал из Можайска. На спуске с огромной крутой и кривой горы, ведущей из города, мимо стоящего на горе направо собора, в котором шла служба и благовестили, Пьер вылез из экипажа и пошел пешком... Все почти с наивным детским любопытством смотрели на белую шляпу и зеленый фрак Пьера...

Из-под горы от Бородина поднималось церковное шествие. Впереди всех по пыльной дороге стройно шла пехота с снятыми киверами и ружьями, опущенными книзу. Позади пехоты слышалось церковное пение...

Ополченцы - и те, которые были в деревне, и те, которые работали на батарее, - побросав лопаты, побежали навстречу церковному шествию. За батальоном, шедшим по пыльной дороге, шли в ризах священники, один старичок в клобуке с причтом и певчими. За ними солдаты и офицеры несли большую, с черным ликом в окладе, икону. Это была икона, вывезенная из Смоленска и с того времени возимая за армией. За иконой, кругом ее, впереди ее, со всех сторон шли, бежали и кланялись в землю с обнаженными головами толпы военных...

Толпа, окружавшая икону, вдруг раскрылась и надавила Пьера. Кто-то, вероятно, очень важное лицо, судя по поспешности, с которой перед ним сторонились, подходил к иконе.

Это был Кутузов, объезжавший позицию. Он, возвращаясь к Татариновой, подошел к молебну. Пьер тотчас же узнал Кутузова по его особенной, отличавшейся от всех фигуре... За Кутузовым был Бенигсен и свита. Несмотря на присутствие главнокомандующего, обратившего на себя внимание всех высших чинов, ополченцы и солдаты, не глядя на него, продолжали молиться.

Покачиваясь от давки, охватившей его, Пьер оглядывался вокруг себя.

Граф, Петр Кирилыч! Вы как здесь? - сказал чей-то голос. Пьер оглянулся.

Борис Друбецкой, обчищая рукой коленки, которые он запачкал (вероятно, тоже прикладываясь к иконе), улыбаясь подходил к Пьеру. Борис был одет элегантно, с оттенком походной воинственности. На нем был длинный сюртук и плеть через плечо, так же, как у Кутузова.

Кутузов между тем подошел к деревне и сел в тени ближайшего дома на лавку, которую бегом принес один казак, а другой поспешно покрыл ковриком. Огромная блестящая свита окружила главнокомандующего.

Пьер объяснил свое намерение участвовать в сражении и осмотреть позицию...

Кутузов заметил фигуру Пьера... Пьер, сняв шляпу, почтительно наклонился перед Кутузовым.

Так... так... - повторил Кутузов, смеющимся, суживающимся глазом глядя на Пьера...

Хотите пороху понюхать? - сказал он Пьеру. - Да, приятный запах. Имею честь быть обожателем супруги вашей, здорова она? Мой привал к вашим услугам. - И, как это часто бывает с старыми людьми, Кутузов стал рассеянно оглядываться, как будто забыв все, что ему нужно было сказать или сделать...

Когда Пьер отошел от Кутузова, Долохов, подвинувшись к нему, взял его за руку.

Очень рад встретить вас здесь, граф, - сказал он ему громко и не стесняясь присутствием посторонних, с особенной решительностью и торжественностью. - Накануне дня, в который бог знает кому из нас суждено остаться в живых, я рад случаю сказать вам, что я жалею о тех недоразумениях, которые были между нами, и желал бы, чтобы вы не имели против меня ничего. Прошу вас простить меня.

Пьер, улыбаясь, глядел на Долохова, не зная, что сказать ему. Долохов со слезами, выступившими ему на глаза, обнял и поцеловал Пьера...

Через полчаса Кутузов уехал в Татаринову, и Бенигсен со свитой, в числе которой был и Пьер, поехал по линии.

Князь Андрей в этот ясный августовский вечер 25-го числа лежал, облокотившись на руку, в разломанном сарае деревни Князькова... Как ни тесна и никому не нужна и ни тяжка теперь казалась князю Андрею его жизнь, он так же, как и семь лет тому назад в Аустерлице накануне сражения, чувствовал себя взволнованным и раздраженным.

Приказания на завтрашнее сражение были отданы и получены им. Делать ему было больше нечего. Но мысли самые простые, ясные и потому страшные мысли не оставляли его в покое. Он знал, что завтрашнее сражение должно было быть самое страшное изо всех тех, в которых он участвовал, и возможность смерти в первый раз в его жизни, без всякого отношения к житейскому, без соображений о том, как она подействует на других, а только по отношению к нему самому, к его душе, с живостью, почти с достоверностью, просто и ужасно, представилась ему. И с высоты этого представления все, что прежде мучило и занимало его, вдруг осветилось холодным белым светом, без теней, без перспективы, без различия очертаний. Вся жизнь представилась ему волшебным фонарем, в который он долго смотрел сквозь стекло и при искусственном освещении... Три главные горя его жизни в особенности останавливали его внимание. Его любовь к женщине, смерть его отца и французское нашествие, захватившее половину России. «Любовь!.. Эта девочка, мне казавшаяся преисполненною таинственных сил. Как же я любил ее! я делал поэтические планы о любви, о счастии с нею. О милый мальчик! -с злостью вслух проговорил он. - Как же! я верил в какую-то идеальную любовь, которая должна была мне сохранить ее верность за целый год моего отсутствия! Как нежный голубок басни, она должна была зачахнуть в разлуке со мной. А все это гораздо проще... Все это ужасно просто, гадко!

Отец тоже строил в Лысых Горах и думал, что это его место, его земля, его воздух, его мужики; а пришел Наполеон и, не зная об его существовании, как щепку с дороги, столкнул его, и развалились его Лысые Горы и вся его жизнь. А княжна Марья говорит, что это испытание, посланное свыше. Для чего же испытание, когда его уже нет и не будет? никогда больше не будет! Его нет! Так кому же это испытание? Отечество, погибель Москвы! А завтра меня убьет - и не француз даже, а свой, как вчера разрядил солдат ружье около моего уха, и придут французы, возьмут меня за ноги и за голову и швырнут в яму, чтоб я не вонял им под носом, и сложатся новые условия жизни, которые будут также привычны для других, и я не буду знать про них, и меня не будет»...

Князь Андрей, выглянув из сарая, увидал подходящего к нему Пьера, который споткнулся на лежавшую жердь и чуть не упал. Князю Андрею вообще неприятно было видеть людей из своего мира, в особенности же Пьера, который напоминал ему все те тяжелые минуты, которые он пережил в последний приезд в Москву.

А, вот как! - сказал он. - Какими судьбами? Вот не ждал.

В то время как он говорил это, в глазах его и выражении всего лица было больше чем сухость - была враждебность, которую тотчас же заметил Пьер. Он подходил к сараю в самом оживленном состоянии духа, но, увидав выражение лица князя Андрея, он почувствовал себя стесненным и неловким.

Я приехал... так... знаете... приехал... мне интересно, - сказал Пьер, уже столько раз в этот день бессмысленно повторявший это слово «интересно». - Я хотел видеть сражение.

Да, да, а братья масоны что говорят о войне? Как предотвратить ее? - сказал князь Андрей насмешливо. - Ну что Москва? Что мои? Приехали ли наконец в Москву? - спросил он серьезно.

Приехали. Жюли Друбецкая говорила мне. Я поехал к ним и не застал. Они уехали в подмосковную...

Офицеры хотели откланяться, но князь Андрей, как будто не желая оставаться с глазу на глаз с своим другом, предложил им посидеть и напиться чаю.

Собравшиеся обсуждали Кутузова и Барклая-де-Толли. По мнению князя Андрея, Барклай де Толли все рассчитывает и старается сделать как можно лучше. Он приказал отступать под Смоленском, хотя дух и подъем русского войска был огромным. Барклай не понимал, что под Смоленском русские впервые дрались за свою землю. Андрей считал, что искусства полководца вообще не существует, так как невозможно до конца предугадать, что будет делать неприятель. Пьер удивленно заметил, что существует распространенное мнение, будто война сходна с шахматной игрой, на что князь Андрей ответил: «Только с той маленькой разницей, что в шахматах над каждым шагом ты можешь думать сколько угодно, что ты там вне условий времени, и еще с тою разницей, что конь всегда сильнее пешки и две пешки всегда сильнее одной, а на войне один батальон иногда сильнее дивизии, а иногда слабее роты... Успех никогда не зависел и не будет зависеть ни от позиций, ни от вооружения, ни даже от числа...» На вопрос, от чего же зависит успех, князь Андрей ответил: «От того чувства, которое есть во мне, в нем, - он указал на Тимохина, - в каждом солдате... Сражение выигрывает тот, кто твердо решил его выиграть. Отчего мы под Аустерлицем проиграли сражение? У нас потери были почти равные с французами, но мы сказали себе очень рано, что мы проиграли сражение, - и проиграли. А сказали мы это потому, что нам там незачем было драться: поскорей хотелось уйти с поля сражения...» Князь Андрей добавил, что для штабных и многих прочих, с которыми Пьер ездил на позиции, война - это возможность «подкопаться под врага и получить лишний крестик или ленточку»:

Ежели бы не было великодушничанья на войне, то мы шли бы только тогда, когда стоит того идти на верную смерть, как теперь. Тогда не было бы войны за то, что Павел Иваныч обидел Михаила Иваныча. А ежели война как теперь, так война. И тогда интенсивность войск была бы не та, как теперь. Тогда бы все эти вестфальцы и гессенцы, которых ведет Наполеон, не пошли бы за ним в Россию, и мы бы не ходили драться в Австрию и в Пруссию, сами не зная зачем. Война не любезность, а самое гадкое дело в жизни, и надо понимать это и не играть в войну. Надо принимать строго и серьезно эту страшную необходимость. Все в этом: откинуть ложь, и война так война, а не игрушка. А то война - это любимая забава праздных и легкомысленных людей... Военное сословие самое почетное. А что такое война, что нужно для успеха в военном деле, какие нравы военного общества? Цель войны - убийство, орудия войны - шпионство, измена и поощрение ее, разорение жителей, ограбление их или воровство для продовольствия армии; обман и ложь, называемые военными хитростями; нравы военного сословия - отсутствие свободы, то есть дисциплина, праздность, невежество, жестокость, разврат, пьянство. И несмотря на то - это высшее сословие, почитаемое всеми. Все цари, кроме китайского, носят военный мундир, и тому, кто больше убил народа, дают большую награду... Сойдутся, как завтра, на убийство друг друга, перебьют, перекалечат десятки тысяч людей, а потом будут служить благодарственные молебны за то, что побили много людей (которых число еще прибавляют), и провозглашают победу, полагая, что чем больше побито людей, тем больше заслуга. Как бог оттуда смотрит и слушает их! - тонким, пискливым голосом прокричал князь Андрей. - Ах, душа моя, последнее время мне стало тяжело жить. Я вижу, что стал понимать слишком много. А не годится человеку вкушать от древа познания добра и зла... Ну, да не надолго! - прибавил он. - Однако ты спишь, да и мне пора, поезжай в Горки, - вдруг сказал князь Андрей.

О нет! - отвечал Пьер, испуганно-соболезнующими глазами глядя на князя Андрея.

Поезжай, поезжай: перед сраженьем нужно выспаться, - повторил князь Андрей. Он быстро подошел к Пьеру, обнял его и поцеловал. - Прощай, ступай, - прокричал он. - Увидимся ли, нет... - и он, поспешно повернувшись, ушел в сарай.

Было уже темно, и Пьер не мог разобрать того выражения, которое было на лице князя Андрея, было ли оно злобно или нежно.

Пьер постоял несколько времени молча, раздумывая, пойти ли за ним или ехать домой. «Нет, ему не нужно! - решил сам собой Пьер, - и я знаю, что это наше последнее свидание». Он тяжело вздохнул и поехал назад в Горки.

25-го августа, накануне Бородинского сражения, Наполеон еще не выходил из своей спальни и оканчивал свой туалет... Адъютант, вошедший в спальню с тем, чтобы доложить императору о том, сколько было во вчерашнем деле взято пленных, передав то, что нужно было, стоял у двери, ожидая позволения уйти. Наполеон, сморщась, взглянул исподлобья на адъютанта.

Боссе в это время торопился руками, устанавливая привезенный им подарок от императрицы на двух стульях, прямо перед входом императора. Но император так неожиданно скоро оделся и вышел, что он не успел вполне приготовить сюрприза.

Боссе привез императору подарок от императрицы.

Это был яркими красками написанный Жераром портрет мальчика, рожденного от Наполеона и дочери австрийского императора, которого почему-то все называли королем Рима.

Весьма красивый курчавый мальчик, со взглядом, похожим на взгляд Христа в Сикстинской мадонне, изображен был играющим в бильбоке. Шар представлял земной шар, а палочка в другой руке изображала скипетр.

Хотя и не совсем ясно было, что именно хотел выразить живописец, представив так называемого короля Рима протыкающим земной шар палочкой, но аллегория эта, так же как и всем видевшим картину в Париже, так и Наполеону, очевидно, показалась ясною и весьма понравилась...

Весь этот день 25 августа, как говорят его историки, Наполеон провел на коне, осматривая местность, обсуждая планы, представляемые ему его маршалами, и отдавая лично приказания своим генералам.

Вернувшись в ставку, Наполеон продиктовал диспозицию сражения.

Многие историки говорят, что Бородинское сражение не выиграно французами потому, что у Наполеона был насморк, что ежели бы у него не было насморка, то распоряжения его до и во время сражения были бы еще гениальнее, и Россия бы погибла...

В половине шестого Наполеон верхом ехал к деревне Шевардину.

Начинало светать, небо расчистило, только одна туча лежала на востоке.

Покинутые костры догорали в слабом свете утра.

Вправо раздался густой одинокий пушечный выстрел, пронесся и замер среди общей тишины. Прошло несколько минут. Раздался второй, третий выстрел, заколебался воздух; четвертый, пятый раздались близко и торжественно где-то справа.

Еще не отзвучали первые выстрелы, как раздались еще другие, еще и еще, сливаясь и перебивая один другой.

Наполеон подъехал со свитой к Шевардинскому редуту и слез с лошади.

Игра началась.

Пьер, вернувшись от князя Андрея в Горки тотчас же заснул за перегородкой, в уголке, который Борис уступил ему. Когда Пьер рано утром проснулся, в доме уже никого не было. Услышав стрельбу, он быстро оделся и вышел из дома.

Войдя по ступенькам входа на курган, Пьер взглянул впереди себя и замер от восхищенья перед красотою зрелища. Это была та же панорама, которою он любовался вчера с этого кургана; но теперь вся эта местность была покрыта войсками и дымами выстрелов, и косые лучи яркого солнца, поднимавшегося сзади, левее Пье- ра, кидали на нее в чистом утреннем воздухе пронизывающий с золотым и розовым оттенком свет и темные, длинные тени.

«Пуф-пуф» - поднимались два дыма, толкаясь и сливаясь; и «бум-бум» - подтверждали звуки то, что видел глаз...

Пьер оглядывался на первый дым, который он оставил округлым плотным мячиком, и уже на месте его были шары дыма, тянущегося в сторону...

Пьеру захотелось быть там, где были эти дымы, эти блестящие штыки и пушки, это движение, эти звуки. Он оглянулся на Кутузова и на его свиту, чтобы сверить свое впечатление с другими. Все точно так же, как и он, и, как ему казалось, с тем же чувством смотрели вперед, на поле сражения. На всех лицах светилась теперь та скрытая теплота (chaleur latente) чувства, которое Пьер замечал вчера и которое он понял совершенно после своего разговора с князем Андреем.

Поезжай, голубчик, поезжай, Христос с тобой, - говорил Кутузов, не спуская глаз с поля сражения, генералу, стоявшему подле него.

Выслушав приказание, генерал этот прошел мимо Пьера, к сходу с кургана.

К переправе! - холодно и строго сказал генерал в ответ на вопрос одного из штабных, куда он едет. «И я, и я», - подумал Пьер и пошел по направлению за генералом.

Генерал, за которым скакал Пьер, спустившись под гору, круто повернул влево, и Пьер, потеряв его из вида, вскакал в ряды пехотных солдат, шедших впереди его. Он пытался выехать из них то вправо, то влево; но везде были солдаты, с одинаково озабоченными лицами, занятыми каким-то невидным, но, очевидно, важным делом. Все с одинаково недовольно-вопросительным взглядом смотрели на этого толстого человека в белой шляпе, неизвестно для чего топчущего их своею лошадью...

Впереди его был мост, а у моста, стреляя, стояли другие солдаты. Пьер подъехал к ним. Сам того не зная, Пьер заехал к мосту через Колочу, который был между Горками и Бородиным и который в первом действии сражения (заняв Бородино) атаковали французы. Пьер видел, что впереди его был мост и что с обеих сторон моста и на лугу, в тех рядах лежащего сена, которые он заметил вчера, в дыму что-то делали солдаты; но, несмотря на неумолкающую стрельбу, происходившую в этом месте, он никак не думал, что тут-то и было поле сражения. Он не слыхал звуков пуль, визжавших со всех сторон, и снарядов, перелетавших через него, не видал неприятеля, бывшего на той стороне реки, и долго не видал убитых и раненых, хотя многие падали недалеко от него. С улыбкой, не сходившей с его лица, он оглядывался вокруг себя...

Заметив, что этот странный человек не делает ничего дурного, а смирно сидит на откосе вала или «с робкою улыбкой, учтиво сторонясь перед солдатами, прохаживается по батарее под выстрелами так же спокойно, как по бульвару», солдаты изменили настороженное к нему отношение на шутливое участие. В нескольких шагах от Пьера, обдав его грязью, взорвалось ядро. Солдаты, удивившиеся, что Пьер не испугался, стали еще теплее относится к барину. К десяти часам человек двадцать унесли с батареи, два орудия вышли из строя. Но несмотря на потери, солдаты были охвачены восторгом битвы, обслуживая орудия «радостно и слаженно».

Пьер не смотрел вперед на поле сражения и не интересовался знать о том, что там делалось: он весь был поглощен в созерцание того, все более и более разгорающегося огня, который точно так же (он чувствовал) разгорался в его душе.

Батарея обстреливалась все сильнее и сильнее, и на Пьера уже никто не обращал внимания. Молоденький офицерик, видимо, только что выпущенный из Кадетского корпуса, на глазах Безухова был убит. На батарее осталось только восемь снарядов, и Пьер вызвался их принести. Он побежал под гору, но ядро попало прямо в ящик, и он взорвался совсем близко от Безухова. Оглушенный взрывом снаряда, Пьер побежал обратно на батарею. Подбегая, он увидел, что старшего полковника уже убили, на батарее французы на глазах Пьера закололи нескольких русских солдат. Едва Пьер побежал в окоп, как французский офицер со шпагой в руках набежал на него, что-то крича. Пьер схватил его одной рукой за плечо, другой за горло. В этот момент над их головой просвистело ядро и оба разбежались в разные стороны: француз обратно на батарею, а Пьер под гору, спотыкаясь об убитых и раненых. Не успел он сойти вниз, как навстречу ему показались толпы русских солдат, которые бежали на батарею. Пьер побежал вниз.

«Нет, теперь они не оставят это, теперь они ужаснутся того, что они сделали!» - думал Пьер, бесцельно направляясь за толпами носилок, двигавшихся с поля сражения.

Главное действие Бородинского сражения произошло на пространстве тысячи сажен между Бородиным и флешами Багратиона. (Вне этого пространства с одной стороны была сделана русскими в половине дня демонстрация кавалерией Уварова, с другой стороны, за Утицей, было столкновение Понятовского с Тучковым; но это были два отдельные и слабые действия в сравнении с тем, что происходило в середине поля сражения.) На поле между Бородиным и флешами, у леса, на открытом и видном с обеих сторон протяжении, произошло главное действие сражения, самым простым, бесхитростным образом...

Наполеон, стоя на кургане, смотрел в трубу, и в маленький круг трубы он видел дым и людей, иногда своих, иногда русских; но где было то, что он видел, он не знал, когда смотрел опять простым глазом.

Он сошел с кургана и стал взад и вперед ходить перед ним.

Изредка он останавливался, прислушивался к выстрелам и вглядывался в поле сражения.

Не только с того места внизу, где он стоял, не только с кургана, на котором стояли теперь некоторые его генералы, но и с самых флешей, на которых находились теперь вместе и попеременно то русские, то французские, мертвые, раненые и живые, испуганные или обезумевшие солдаты, нельзя было понять того, что делалось на этом месте. В продолжение нескольких часов на этом месте, среди неумолкаемой стрельбы, ружейной и пушечной, то появлялись одни русские, то одни французские, то пехотные, то кавалерийские сол- даты; появлялись, падали, стреляли, сталкивались, не зная, что делать друг с другом, кричали и бежали назад.

С поля сражения к Наполеону постоянно подъезжали его посланные адъютанты с докладами о ходе дела, но эти доклады были ложными, т. к. в разгар боя трудно сказать, что происходит на самом деле. Маршалы и генералы, находившиеся неподалеку от поля битвы и так же как Наполеон не участвовавшие в сражении, отдавали распоряжения, которые чаще всего не исполнялись. Во многих случаях участники сражения действовали противоположно приказанному. Время от времени к Наполеону подъезжали адъютанты, уверявшие императора в том, что если он даст еще одно подкрепление, русские будут разбиты.

Наполеон испытывал тяжелое чувство, подобное тому, которое испытывает всегда счастливый игрок, безумно кидавший свои деньги, всегда выигрывавший и вдруг, именно тогда, когда он рассчитал все случайности игры, чувствующий, что чем более обдуман его ход, тем вернее он проигрывает...

Несмотря на известие о взятии флешей, Наполеон видел, что это было не то, совсем не то, что было во всех его прежних сражениях. Он видел, что то же чувство, которое испытывал он, испытывали и все его окружающие люди, опытные в деле сражений. Все лица были печальны, все глаза избегали друг друга. Только один Боссе не мог понимать значения того, что совершалось. Наполеон же после своего долгого опыта войны знал хорошо, что значило в продолжение восьми часов, после всех употребленных усилий, невыигранное атакующим сражение. Он знал, что это было почти проигранное сражение и что малейшая случайность могла теперь - на той натянутой точке колебания, на которой стояло сражение, - погубить его и его войска...

Известие о том, что русские атакуют левый фланг французской армии, возбудило в Наполеоне ужас. Он молча сидел под курганом на складном стуле, опустив голову и положив локти на колена...

В медленно расходившемся пороховом дыме по всему тому пространству, по которому ехал Наполеон, - в лужах крови лежали лошади и люди, поодиночке и кучами. Подобного ужаса, такого количества убитых на таком малом пространстве никогда не видал еще и Наполеон, и никто из его генералов. Гул орудий, не перестававший десять часов сряду и измучивший ухо, придавал особенную значительность зрелищу (как музыка при живых картинах). Наполеон выехал на высоту Семеновского и сквозь дым увидал ряды людей в мундирах цветов, непривычных для его глаз. Это были русские.

Русские плотными рядами стояли позади Семеновского и кургана, и их орудия не переставая гудели и дымили по их линии. Сражения уже не было. Было продолжавшееся убийство, которое ни к чему не могло повести ни русских, ни французов. Наполеон остановил лошадь и впал опять в ту задумчивость, из которой вывел его Бертье; он не мог остановить того дела, которое делалось перед ним и вокруг него и которое считалось руководимым им и зависящим от него, и дело это ему в первый раз, вследствие неуспеха, представлялось ненужным и ужасным... Наполеон опустил голову и долго молчал...

Кутузов сидел, понурив седую голову и опустившись тяжелым телом, на покрытой ковром лавке, на том самом месте, на котором утром его видел Пьер. Он не делал никаких распоряжений, а только соглашался или не соглашался на то, что предлагали ему...

Долголетним военным опытом он знал и старческим умом понимал, что руководить сотнями тысяч человек, борющихся с смертью, нельзя одному человеку, и знал, что решают участь сраженья не распоряжения главнокомандующего, не место, на котором стоят войска, не количество пушек и убитых людей, а та неуловимая сила, называемая духом войска, и он следил за этой силой и руководил ею, насколько это было в его власти...

В одиннадцать часов утра ему привезли известие о том, что занятые французами флеши были опять отбиты, но что князь Багратион ранен. Кутузов ахнул и покачал головой...

Кутузов поморщился и послал Дохтурову приказание принять командование первой армией, а принца, без которого, как он сказал, он не может обойтись в эти важные минуты, просил вернуться к себе. Когда привезено было известие о взятии в плен Мюрата и штабные поздравляли Кутузова, он улыбнулся...

В третьем часу атаки французов прекратились. На всех лицах, приезжавших с поля сражения, и на тех, которые стояли вокруг него, Кутузов читал выражение напряженности, дошедшей до высшей степени. Кутузов был доволен успехом дня сверх ожидания. Но физические силы оставляли старика. Несколько раз голова его низко опускалась, как бы падая, и он задремывал. Ему подали обедать.

Кайсаров! - крикнул Кутузов своего адъютанта. - Садись пиши приказ на завтрашний день. А ты, - обратился он к другому, - поезжай по линии и объяви, что завтра мы атакуем.

И по неопределимой, таинственной связи, поддерживающей во всей армии одно и то же настроение, называемое духом армии и составляющее главный нерв войны, слова Кутузова, его приказ к сражению на завтрашний день, пере- дались одновременно во все концы войска... И узнав то, что назавтра мы атакуем неприятеля, из высших сфер армии услыхав подтверждение того, чему они хотели верить, измученные, колеблющиеся люди утешались и ободрялись...

Полк князя Андрея был в резервах, которые до второго часа стояли позади Семеновского в бездействии, под сильным огнем артиллерии. Во втором часу полк, потерявший уже более двухсот человек, был двинут вперед на стоптанное овсяное поле... Не сходя с этого места и не выпустив ни одного заряда, полк потерял здесь еще третью часть своих людей...

Князь Андрей, точно так же как и все люди полка, нахмуренный и бледный, ходил взад и вперед по лугу подле овсяного поля от одной межи до другой, заложив назад руки и опустив голову...

Он ни о чем не думал. Он прислушивался усталым слухом все к тем же звукам, различая свистенье полетов от гула выстрелов, посматривал на приглядевшиеся лица людей 1-го батальона и ждал...

Берегись! - послышался испуганный крик солдата, и, как свистящая на быстром полете, приседающая на землю птичка, в двух шагах от князя Андрея, подле лошади батальонного командира, негромко шлепнулась граната. Лошадь первая, не спрашивая того, хорошо или дурно было высказывать страх, фыркнула, взвилась, чуть не сронив майора, и отскакала в сторону. Ужас лошади сообщился людям.

«Неужели это смерть? - думал князь Андрей, совершенно новым, завистливым взглядом глядя на траву, на полынь и на струйку дыма, вьющуюся от вертящегося черного мячика. - Я не могу, я не хочу умереть, я люблю жизнь, люблю эту траву, землю, воздух»... - Он думал это и вместе с тем помнил о том, что на него смотрят.

Стыдно, господин офицер! - сказал он адъютанту. - Какой... - он не договорил. В одно и то же время послышался взрыв, свист осколков как бы разбитой рамы, душный запах пороха - и князь Андрей рванулся в сторону и, подняв кверху руку, упал на грудь.

Несколько офицеров подбежало к нему. С правой стороны живота расходилось по траве большое пятно крови. Вызванные ополченцы с носилками остановились позади офицеров. Князь Андрей лежал на груди, опустившись лицом до травы, и, тяжело, всхрапывая, дышал.

Мужики на носилках перенесли князя Андрея к перевязочному пункту, который состоял из трех палаток, раскинутых возле березняка, а затем пронесли ближе к одной из палаток. Когда один из докторов велел занести раненого внутрь, Андрея внесли и положили на только что очистившийся стол. Болконский не мог разобрать, что происходило в палатке, все слилось для него в одно общее впечатление окровавленного человеческого тела. В палатке были три стола. Когда князя Андрея оставили одного, он увидел, что происходило на двух других столах. На ближнем столе сидел татарин, которому доктор что-то резал в спине. На другом столе лежал человек с закинутой назад головой. Форма головы и цвет волос этого человека показались Андрею знакомыми.

Несколько человек фельдшеров навалились на грудь этому человеку и держали его. Белая большая полная нога быстро и часто, не переставая, дергалась лихорадочными трепетаниями. Человек этот судорожно рыдал и захлебывался. Два доктора молча - один был бледен и дрожал - что-то делали над другой, красной ногой этого человека. Управившись с татарином, на которого накинули шинель, доктор в очках, обтирая руки, подошел к князю Андрею. Он взглянул в лицо князя Андрея и поспешно отвернулся.

Раздеть! Что стоите? - крикнул он сердито на фельдшеров.

Самое первое далекое детство вспомнилось князю Андрею, когда фельдшер торопившимися засученными руками расстегивал ему пуговицы и снимал с него платье. Доктор низко нагнулся над раной, ощупал ее и тяжело вздохнул. Потом он сделал знак кому-то. И мучительная боль внутри живота заставила князя Андрея потерять сознание. Когда он очнулся, разбитые кости бедра были вынуты, клоки мяса отрезаны, и рана перевязана. Ему прыскали в лицо водою. Как только князь Андрей открыл глаза, доктор нагнулся над ним, молча поцеловал его в губы и поспешно отошел.

После перенесенного страдания князь Андрей чувствовал блаженство, давно не испытанное им...

Около того раненого, очертания головы которого казались знакомыми князю Андрею, суетились доктора; его поднимали и успокаивали...

Раненому показали в сапоге с запекшейся кровью отрезанную ногу.

О! Ооооо! - зарыдал он, как женщина. Доктор, стоявший перед раненым, загораживая его лицо, отошел.

Боже мой! Что это? Зачем он здесь? - сказал себе князь Андрей.

В несчастном, рыдающем, обессилевшем человеке, которому только что отняли ногу, он узнал Анатоля Курагина. Анатоля держали на руках и предлагали ему воду в стакане, края которого он не мог поймать дрожащими, распухшими губами. Анатоль тяжело всхлипывал. «Да, это он; да, этот человек чем-то близко и тяжело связан со мною», - думал князь Андрей, не понимая еще ясно того, что было перед ним. - В чем состоит связь этого человека с моим детством, с моею жизнью? - спрашивал он себя, не находя ответа. И вдруг новое, неожиданное воспоминание из мира детского, чистого и любовного, представилось князю Андрею. Он вспомнил Наташу такою, какою он видел ее в первый раз на бале 1810 года, с тонкой шеей и тонкими руками с готовым на восторг, испуганным, счастливым лицом, и любовь и нежность к ней, еще живее и сильнее, чем когда-либо, проснулись в его душе. Он вспомнил теперь ту связь, которая существовала между им и этим человеком, сквозь слезы, наполнявшие распухшие глаза, мутно смотревшим на него. Князь Андрей вспомнил все, и восторженная жалость и любовь к этому человеку наполнили его счастливое сердце.

Князь Андрей не мог удерживаться более и заплакал нежными, любовными слезами над людьми, над собой и над их и своими заблуждениями.

«Сострадание, любовь к братьям, к любящим, любовь к ненавидящим нас, любовь к врагам - да, та любовь, которую проповедовал бог на земле, которой меня учила княжна Марья и которой я не понимал; вот отчего мне жалко было жизни, вот оно то, что еще оставалось мне, ежели бы я был жив. Но теперь уже поздно. Я знаю это!»

С конца 1811-го года началось усиленное вооружение и сосредоточение сил Западной Европы, и в 1812 году силы эти - миллионы людей (считая тех, которые перевозили и кормили армию) двинулись с Запада на Восток, к границам России, к которым точно так же с 1811-го года стягивались силы России. 12 июня силы Западной Европы перешли границы России, и началась война, то есть совершилось противное человеческому разуму и всей человеческой природе событие...

29-го мая Наполеон выехал из Дрездена, где он пробыл три недели, окруженный двором, составленным из принцев, герцогов, королей и даже одного императора... Он ехал в дорожной карете, запряженной шестериком, окруженный пажами, адъютантами и конвоем, по тракту на Позен, Торн, Данциг и Кенигсберг. В каждом из этих городов тысячи людей с трепетом и восторгом встречали его.

Армия подвигалась с запада на восток, и переменные шестерни несли его туда же. 10-го июня он догнал армию и ночевал в Вильковисском лесу, в приготовленной для него квартире, в имении польского графа. На другой день Наполеон, обогнав армию, в коляске подъехал к Неману и, с тем чтобы осмотреть местность переправы, переоделся в польский мундир и выехал на берег...

Увидав на той стороне казаков и расстилавшиеся степи «...», Наполеон, неожиданно для всех и противно как стратегическим, так и дипломатическим соображениям, приказал наступление, и на другой день войска его стали переходить Неман...

Русский император между тем более месяца уже жил в Вильне, делая смотры и маневры. Ничто не было готово для войны, которой все ожидали и для приготовления к которой император приехал из Петербурга. Общего плана действий не было... Чем дольше жил император в Вильне, тем менее и менее готовились к войне, уставши ожидать ее. Все стремления людей, окружавших государя, казалось, были направлены только на то, чтобы заставлять государя, приятно проводя время, забыть о предстоящей войне.

В июне один из польских генерал-адъютантов решил дать обед царю. Государь согласился, и в тот день, когда Наполеон отдал приказ войскам о переходе через Неман и его передовые войска, оттеснив казаков, перешли русскую границу, Александр проводил вечер в загородном доме графа Бенигсена, помещика Виленской губернии. На балу присутствовала Элен Безухова. Она удостоилась танца с государем и обратила на себя его внимание. Борис Друбецкой, оставив свою жену в Москве, принимал активное участие в подготовке бала. Борис к этому времени стал богатым человеком, занимавшим прочное положение в обществе и на службе.

В разгар праздника на бал прибыл генерал-адъютант Балашев, один из приближенных русского императора, с новостью о том, что французы перешли русскую границу. Борис случайно услышал, что Наполеон без объявления войны вступил в Россию. На следующий день Александр отправил французскому императору письмо, в котором выражал надежду, что он одумается и выведет свои войска из России.

Балашев вошел в маленькую приемную, из которой была одна дверь в кабинет, в тот самый кабинет, из которого отправлял его русский император. Балашев простоял один минуты две, ожидая. За дверью послышались поспешные шаги. Быстро отворились обе половинки двери, камергер, отворивший, почтительно остановился, ожидая, все затихло, и из кабинета зазвучали другие, твердые, решительные шаги: это был Наполеон. Он только что окончил свой туалет для верховой езды...

Он кивнул головою, отвечая на низкий и почтительный поклон Балашева, и, подойдя к нему, тотчас же стал говорить как человек, дорожащий всякой минутой своего времени и не снисходящий до того, чтобы приготавливать свои речи, а уверенный в том, что он всегда скажет хорошо и что нужно сказать... Очевидно было, что его не интересовала нисколько личность Балашева. Видно было, что только то, что происходило в его душе, имело интерес для него. Все, что было вне его, не имело для него значения, потому что все в мире, как ему казалось, зависело только от его воли.

В разговоре с Балашевым Наполеон, со свойственной ему резкостью, сказал о том, что он не желал и желает войны, но его вынудили к ней. После этого он ясно и коротко изложил причины своего неудовольствия действиями русского правительства.

Судя по умеренно-спокойному и дружелюбному тону, с которым говорил французский император, Балашев был твердо убежден, что он желает мира и намерен вступить в переговоры...

Высказав все, что ему было приказано, Балашев сказал, что император Александр желает мира, но не приступит к переговорам иначе, как с тем условием, чтобы французские войска отступили за Неман.

Вы говорите, что от меня требуют отступления за Неман для начатия переговоров; но от меня требовали точно так же два месяца тому назад отступления за Одер и Вислу, и, несмотря на то, вы согласны вести переговоры... Такие предложения, как то, чтобы очистить Одер и Вислу, можно делать принцу Баденскому, а не мне, - совершенно неожиданно для себя почти вскрикнул Наполеон. - Ежели бы вы мне дали Петербург и Москву, я бы не принял этих условий. Вы говорите, я начал войну? А кто прежде приехал к армии? - император Александр, а не я. И вы предлагаете мне переговоры тогда, как я издержал миллионы, тогда как вы в союзе с Англией и когда ваше положение дурно - вы предлагаете мне переговоры! А какая цель вашего союза с Англией? Что она дала вам? - говорил он поспешно...

На каждую из фраз Наполеона Балашев хотел и имел что возразить; беспрестанно он делал движение человека, желавшего сказать что-то, но Наполеон перебивал его.

Знайте, что ежели вы поколеблете Пруссию против меня, знайте, что я сотру ее с карты Европы, - сказал он с бледным, искаженным злобой лицом, энергическим жестом одной маленькой руки ударяя по другой. - Да, я заброшу вас за Двину, за Днепр и восстановлю против вас ту преграду, которую Европа была преступна и слепа, что позволила разрушить. Да, вот что с вами будет, вот что вы выиграли, удалившись от меня, - сказал он и молча прошел несколько раз по комнате, вздрагивая своими толстыми плечами.

После всего того, что сказал ему Наполеон, Балашев был уверен, что Наполеон не захочет его видеть, но в этот же день он был приглашен на обед к императору.

Письмо, привезенное Балашевым, было последнее письмо Наполеона к Александру. Все подробности разговора были переданы русскому императору, и война началась.

После свидания с Пьером в Москве князь Андрей отправился в Петербург. Родным он сказал, что едет по делам, но на самом деле он собирался разыскать Анатоля и вызвать его на дуэль. Однако Курагин уже уехал из Петербурга, получив назначение в молдавскую армию.

В 12-м году, когда до Букарешта (где два месяца жил Кутузов, проводя дни и ночи у своей валашки) дошла весть о войне с Наполеоном, князь Андрей попросил у Кутузова перевода в Западную армию. Кутузов, которому уже надоел Болконский своей деятельностью, служившей ему упреком в праздности, Кутузов весьма охотно отпустил его и дал ему поручение к Барклаю де Толли.

Прежде чем ехать в армию, находившуюся в мае в Дрисском лагере, князь Андрей заехал в Лысые Горы, которые были на самой его дороге, находясь в трех верстах от Смоленского большака... Княжна Марья была все та же робкая, некрасивая, стареющаяся девушка, в страхе и вечных нравственных страданиях, без пользы и радости проживающая лучшие годы своей жизни... Один только Николушка вырос, переменился, разрумянился, оброс курчавыми темными волосами и, сам не зная того, смеясь и веселясь, поднимал верхнюю губку хорошенького ротика точно так же, как ее поднимала покойница маленькая княгиня...

Старый князь говорил, что ежели он болен, то только от княжны Марьи; что она нарочно мучает и раздражает его; что она баловством и глупыми речами портит маленького князя Николая. Старый князь знал очень хорошо, что он мучает свою дочь, что жизнь ее очень тяжела, но знал тоже, что он не может не мучить ее и что она заслуживает этого...

Андрей прибыл в штаб армии в конце июня. Все были недовольны общим ходом военных дел в русской армии, но об опасности вторжения французов в центр России никто не думал. Объездив укрепленный лагерь, Андрей составил представление о сложившемся в армии положении. В штабе насчитывалось около десятка партий, расходящихся во взглядах на войну. Первую партию представляли Пфуль и его последователи, теоретики, «верящие, что есть наука войны и что у этой науки есть свои неизменные законы». Вторая партия была противоположна первой. Ее члены, напротив, требовали ничего не составлять заранее, а считали, что нужно ввязываться в драку и решать все по ходу событий. К третьей относились русские - Багратион, начинавший возвышаться Ермолов и другие. Они были убеждены, что «надо не думать, не накалывать иголками карту, а драться, бить неприятеля, не впускать его в Россию, не давать унывать войску».

Из всех этих партий выделялась одна, в состав которой входили люди старые, разумные, «государственно-опытные». Они считали, что все дурное происходит преимущественно от присутствия государя с военным двором при армии. Представители этой группировки написали письмо государю, которое согласились подписать Балашев (приближенный государя, который отвозил письмо Александра Наполеону) и Аракчеев. Государь выполнил их просьбу и составил манифест, содержащий воззвание к народу, после чего покинул пост главнокомандующего.

Ростов перед открытием кампании получил письмо от родителей, в котором, кратко извещая его о болезни Наташи и о разрыве с князем Андреем (разрыв этот объясняли ему отказом Наташи), они опять просили его выйти в отставку и приехать домой. Николай, получив это письмо, и не попытался проситься в отпуск или отставку, а написал родителям, что очень жалеет о болезни и разрыве Наташи с ее женихом и что он сделает все возможное для того, чтобы исполнить их желание. Соне он писал отдельно.

Приехав из отпуска, Николай был произведен в ротмистры и получил свой прежний эскадрон.

Началась кампания, полк был двинут в Польшу, выдавалось двойное жалованье, прибыли новые офицеры, новые люди, лошади; и, главное, распространилось то возбужденно-веселое настроение, которое сопутствует началу войны; и Ростов, сознавая свое выгодное положение в полку, весь предался удовольствиям и интересам военной службы, хотя и знал, что рано или поздно придется их покинуть.

Войска отступали от Вильны по разным сложным государственным, политическим и тактическим причинам... Для гусар же Павлоградского полка весь этот отступательный поход, в лучшую пору лета, с достаточным продовольствием, был самым простым и веселым делом...

13-го июля павлоградцам в первый раз пришлось быть в серьезном деле... 12-го июля в ночь, накануне дела, была сильная буря с дождем и грозой... В третьем часу еще никто не заснул, как явился вахмистр с приказом выступать к местечку Островне... Офицеры поспешно стали собираться... Через полчаса выстроенный эскадрон стоял на дороге.

Прежде Ростов, идя в дело, боялся; теперь он не испытывал ни малейшего чувства страха. Не оттого он не боялся, что он привык к огню (к опасности нельзя привыкнуть), но оттого, что он выучился управлять своей душой перед опасностью... Он ехал теперь рядом с Ильиным между березами, изредка отрывая листья с веток... Все засветилось и заблестело. И вместе с этим светом, как будто отвечая ему, раздались впереди выстрелы орудий.

Не успел еще Ростов обдумать и определить, как далеки эти выстрелы, как от Витебска прискакал адъютант графа Остермана-Толстого с приказанием идти на рысях по дороге... Ростов своим зорким охотничьим глазом один из первых увидал этих синих французских драгун, преследующих наших улан. Ближе, ближе подвигались расстроенными толпами уланы, и французские драгуны, преследующие их... Ростов, как на травлю, смотрел на то, что делалось перед ним...

Он тронул лошадь, скомандовал и в то же мгновение, услыхав за собой звук топота своего развернутого эскадрона, на полных рысях, стал спускаться к драгунам под гору. Едва они сошли под гору, как невольно их аллюр рыси перешел в галоп, становившийся все быстрее и быстрее по мере того, как они приближались к своим уланам и скакавшим за ними французским драгунам. Драгуны были близко. Передние, увидав гусар, стали поворачивать назад, задние приостанавливаться. С чувством, с которым он несся наперерез волку, Ростов, выпустив во весь мах своего донца, скакал наперерез расстроенным рядам французских драгун. Один улан остановился, один пеший припал к земле, чтобы его не раздавили, одна лошадь без седока замешалась с гусарами. Почти все французские драгуны скакали назад. Ростов, выбрав себе одного из них на серой лошади, пустился за ним. По дороге он налетел на куст; добрая лошадь перенесла его через него, и, едва справясь на седле, Николай увидал, что он через несколько мгновений догонит того неприятеля, которого он выбрал своей целью. Француз этот, вероятно, офицер - по его мундиру, согнувшись, скакал на своей серой лошади, саблей подгоняя ее. Через мгновенье лошадь Ростова ударила грудью в зад лошади офицера, чуть не сбила ее с ног, и в то же мгновенье Ростов, сам не зная зачем, поднял саблю и ударил ею по французу.

В то же мгновение, как он сделал это, все оживление Ростова вдруг исчезло. Офицер упал не столько от удара саблей, который только слегка разрезал ему руку выше локтя, сколько от толчка лошади и от страха. Ростов, сдержав лошадь, отыскивал глазами своего врага, чтобы увидать, кого он победил. Драгунский французский офицер одной ногой прыгал на земле, другой зацепился в стремени. Он, испуганно щурясь, как будто ожидая всякую секунду нового удара, сморщившись, с выражением ужаса взглянул снизу вверх на Ростова.

Он, торопясь, хотел и не мог выпутать из стремени ногу и, не спуская испуганных голубых глаз, смотрел на Ростова. Подскочившие гусары выпростали ему ногу и посадили его на седло. Гусары с разных сторон возились с драгунами: один был ранен, но, с лицом в крови, не давал своей лошади; другой, обняв гусара, сидел на крупе его лошади; третий взлезал, поддерживаемый гусаром, на его лошадь. Впереди бежала, стреляя, французская пехота. Гусары торопливо поскакали назад с своими пленными. Ростов скакал назад с другими, испытывая какое-то неприятное чувство, сжимавшее ему сердце. Что-то неясное, запутанное, чего он никак не мог объяснить себе, открылось ему взятием в плен этого офицера и тем ударом, который он нанес ему.

Граф Остерман-Толстой встретил возвращавшихся гусар, подозвал Ростова, благодарил его и сказал, что он представит государю о его молодецком поступке и будет просить для него Георгиевский крест... Ростову все так же было неловко и чего-то совестно... Он все думал об этом своем блестящем подвиге, который, к удивлению его, приобрел ему Георгиевский крест и даже сделал ему репутацию храбреца, - и никак не мог понять чего-то.

Ростовы в это время находились в Москве. Графиня, получив известие о болезни Наташи, со всей семьей перебралась в Москву, и все семейство переехало от Марьи Дмитриевны в свой дом. Наташа серьезно болела, и все другие проблемы, в частности ее поступок и разрыв с женихом, отступили на второй план. Все думали только о том, как ей помочь. Доктора постоянно наблюдали Наташу, и летом 1812 года Ростовы не выезжали в деревню.

Признаки болезни Наташи состояли в том, что она мало ела, мало спала, кашляла и никогда не оживлялась. Доктора говорили, что больную нельзя оставлять без медицинской помощи, и поэтому в душном воздухе держали ее в городе... Несмотря на большое количество проглоченных пилюль, капель и порошков из баночек и коробочек, несмотря на отсутствие привычной деревенской жизни, молодость брала свое: горе Наташи начало покрываться слоем впечатлений прожитой жизни, оно перестало такой мучительной болью лежать ей на сердце, начинало становиться прошедшим, и Наташа стала физически оправляться...

Наташа была спокойнее, но не веселее. Она не только избегала всех внешних условий радости: балов, катанья, концертов, театра; но она ни разу не смеялась так, чтобы из-за смеха ее не слышны были слезы. Она не могла петь. Как только начинала она смеяться или пробовала одна сама с собой петь, слезы душили ее: слезы раскаяния, слезы воспоминаний о том невозвратном, чистом времени; слезы досады, что так, задаром, погубила она свою молодую жизнь, которая могла бы быть так счастлива. Смех и пение особенно казались ей кощунством над ее горем... Но жить надо было.

В начале июля в Москве распространялись слухи о войне и о приезде государя из армии в Москву. Манифест и воззвание, составленные Александром, были получены 11 июля, а до этого слухи были сильно преувеличены. Ростовы в воскресенье поехали в церковь. Наташа, постепенно возрождавшаяся к жизни, молилась за всех ближних.

В середине службы священник начал читать молитву о спасении России от вражеского нашествия, только что полученную из Синода. Эта молитва сильно подействовала на Наташу. Она слушала каждое слово и чувствовала трепетный ужас перед наказанием, постигшим людей за их грехи, и просила Бога о том, чтобы он дал бы всем и ей счастья и спокойствия в жизни.

С того самого времени, когда Пьер увидел комету и почувствовал, что для него открывается что-то новое, вечный вопрос о смысле жизни, «о тщете и безумности всего земного» перестал занимать его. Этот вопрос, над которым прежде он думал при любом занятии, теперь «заменился для него представлением ее (Наташи)».

Слышал ли он, и сам ли вел ничтожные разговоры, читал ли он, или узнавал про подлость и бессмысленность людскую, он не ужасался, как прежде; не спрашивал себя, из чего хлопочут люди, когда все так кратко и неизвестно, но вспоминал ее в том виде, в котором он видел ее в последний раз, и все сомнения его исчезали, не потому, что она отвечала на вопросы, которые представлялись ему, но потому, что представление о ней переносило его мгновенно в другую, светлую область душевной деятельности, в которой не могло быть правого или виноватого, в область красоты и любви, для которой стоило жить. Какая бы мерзость житейская ни представлялась ему, он говорил себе:

«Ну и пускай такой-то обокрал государство и царя, а государство и царь воздают ему почести; а она вчера улыбнулась мне и просила приехать, и я люблю ее, и никто никогда не узнает этого», - думал он.

Пьер все так же выезжал в общество, много пил и вел праздную жизнь. Но в последние дни, когда в Москву приходили все более тревожные слухи о ходе военных действий, когда здоровье Наташи стало поправляться и он уже не испытывал к ней прежнего чувства жалости, Пьер стал ощущать непонятное чувство беспокойства. Он чувствовал, что то положение, в котором он сейчас находился, не могло продолжаться долго, что приближалась катастрофа, которая должна изменить всю его жизнь, и с нетерпением отыскивал признаки этой катастрофы.

Пьер накануне того воскресенья, в которое читали молитву, обещал Ростовым привезти им от графа Растопчина, с которым он был хорошо знаком, и воззвание к России, и последние известия из армии. Поутру, заехав к графу Растопчину, Пьер у него застал только что приехавшего курьера из армии.

Курьер был один из знакомых Пьеру московских бальных танцоров.

Ради бога, не можете ли вы меня облегчить? - сказал курьер, - у меня полна сумка писем к родителям.

В числе этих писем было письмо от Николая Ростова к отцу. Пьер взял это письмо. Кроме того, граф Растопчин дал Пьеру воззвание государя к Москве, только что отпечатанное, последние приказы по армии и свою последнюю афишу. Просмотрев приказы по армии, Пьер нашел в одном из них между известиями о раненых, убитых и награжденных имя Николая Ростова, награжденного Георгием 4-й степени за оказанную храбрость в Островненском деле, и в том же приказе назначение князя Андрея Болконского командиром егерского полка. Хотя ему и не хотелось напоминать Ростовым о Болконском, но Пьер не мог воздержаться от желания порадовать их известием о награждении сына и, оставив у себя воззвание, афишу и другие приказы, с тем чтобы самому привезти их к обеду, послал печатный приказ и письмо к Ростовым.

Один из братьев-масонов, уже после вступления Наполеона в Россию, рассказал Пьеру, что в Апокалипсисе сказано: придет «зверь в облике человеческом и число его будет 666, а предел ему положен числом 42». Если все французские буквы в алфавитном порядке обозначить цифрами (с 1 до 10, а дальше десятками - 20; 30; 40 и т. д.), то, написав по-французски «Император Наполеон», подставив вместо букв цифры и сложив их, получится 666. Если написать по-французски же «сорок два» и так же сложить сумму чисел, заменив на них буквы, то тоже получим 666. В 1812 году Наполеону исполнилось 42 года выходит, Антихрист - это Наполеон, и конец ему наступит именно в 1812 году. Задумавшись, Пьер попытался подсчитать сумму чисел в собственном имени и фамилии, но не получил 666. Путем длительной подгонки ему все же это удалось - Пьер написал на французском «русский Безухов», с нарушением грамматики подставил артикль и получил требуемый результат.

Добившись того, к чему стремился, Пьер начал думать о своем предназначении, о том, что это совпадение не случайно и именно ему предназначено стать освободителем мира от Антихриста, то есть от Наполеона. Пьер давно хотел поступить на военную службу, но убеждения масонов, проповедовавших вечный мир и уничтожение войны, препятствовали этому. Кроме того, многие москвичи предприняли подобный шаг, и Пьеру было отчего-то совестно поступать как все. Однако он был убежден, что сумма цифр во фразах «русский Безухов» и «император Наполеон» равна 666, все предопределено, а значит, и делать ничего не надо, следует только ждать, пока исполнится предначертание.

У Ростовых, как и всегда по воскресениям, обедал кое-кто из близких знакомых. Пьер приехал раньше, чтобы застать их одних. Пьер за этот год так потолстел, что он был бы уродлив, ежели бы он не был так велик ростом, крупен членами и не был так силен, что, очевидно, легко носил свою толщину.

Первое лицо, которое он увидал у Ростовых, была Наташа. Еще прежде, чем он увидал ее, он, снимая плащ в передней, услыхал ее. Она пела солфеджи в зале. Он знал, что она не пела со времени своей болезни, и потому звук ее голоса удивил и обрадовал его. Он тихо отворил дверь и увидал Наташу в ее лиловом платье, в котором она была у обедни, прохаживающуюся по комнате и поющую. Она шла задом к нему, когда он отворил дверь, но когда она круто повернулась и увидала его толстое, удивленное лицо, она покраснела и быстро подошла к нему.

Я хочу попробовать опять петь, - сказала она. - Все-таки это занятие, - прибавила она, как будто извиняясь.

И прекрасно.

Как я рада, что вы приехали! Я нынче так счастлива! - сказала она с тем прежним оживлением, которого уже давно не видел в ней Пьер. - Вы знаете, Nicolas получил Георгиевский крест. Я так горда за него.

Как же, я прислал приказ. Ну, я вам не хочу мешать, - прибавил он и хотел пройти в гостиную.

Наташа остановила его.

Граф, что это, дурно, что я пою? - сказала она, покраснев, но, не спуская глаз, вопросительно глядя на Пьера.

Нет... Отчего же? Напротив... Но отчего вы меня спрашиваете?

Я сама не знаю, - быстро отвечала Наташа, - но я ничего бы не хотела сделать, что бы вам не нравилось. Я вам верю во всем. Вы не знаете, как вы для меня важны и как вы много для меня сделали!.. - Она говорила быстро и не замечая того, как Пьер покраснел при этих словах. - Я видела в том же приказе он, Болконский (быстро, шепотом проговорила она это слово), он в России и опять служит. Как вы думаете, - сказала она быстро, видимо, торопясь говорить, потому что она боялась за свои силы, - простит он меня когда-нибудь? Не будет он иметь против меня злого чувства? Как вы думаете? Как вы думаете?

Я думаю... - сказал Пьер. - Ему нечего прощать... Ежели бы я был на его месте... - По связи воспоминаний, Пьер мгновенно перенесся воображением к тому времени, когда он, утешая ее, сказал ей, что ежели бы он был не он, а лучший человек в мире и свободен, то он на коленях просил бы ее руки, и то же чувство жалости, нежности, любви охватило его, и те же слова были у него на устах. Но она не дала ему времени сказать их.

Да вы - вы, - сказала она, с восторгом произнося это слово вы, - другое дело. Добрее, великодушнее, лучше вас я не знаю человека, и не может быть. Ежели бы вас не было тогда, да и теперь, я не знаю, что бы было со мною, потому что... - Слезы вдруг полились ей в глаза; она повернулась, подняла ноты к глазам, запела и пошла опять ходить по зале...

После обеда граф уселся покойно в кресло и с серьезным лицом попросил Соню, славившуюся мастерством чтения, читать (манифест)...

Наташа сидела вытянувшись, испытующе и прямо глядя то на отца, то на Пьера.

Пьер чувствовал на себе ее взгляд и старался не оглядываться... Прочтя об опасностях, угрожающих России, о надеждах, возлагаемых государем на Москву, и в особенности на знаменитое дворянство, Соня с дрожанием голоса, происходившим преимущественно от внимания, с которым ее слушали, прочла последние слова...

Пьер находился в смущении и нерешительности. Непривычно-блестящие и оживленные глаза Наташи беспрестанно, больше чем ласково обращавшиеся на него, привели его в это состояние.

Нет, я, кажется, домой поеду...

Отчего вы уезжаете? Отчего вы расстроены? Отчего?.. - спросила Пьера Наташа, вызывающе глядя ему в глаза.

«Оттого, что я тебя люблю!» - хотел он сказать, но он не сказал этого, до слез покраснел и опустил глаза.

Оттого, что мне лучше реже бывать у вас... Оттого... нет, просто у меня дела.

Отчего? нет, скажите, - решительно начала было Наташа и вдруг замолчала. Они оба испуганно и смущенно смотрели друг на друга. Он попытался усмехнуться, но не мог: улыбка его выразила страдание, и он молча поцеловал ее руку и вышел. Пьер решил сам с собою не бывать больше у Ростовых.

Петя Ростов, которому уже исполнилось пятнадцать, в тот день, когда Соня читала манифест, объявил, что он, как и его брат, хочет отправиться на войну, но родители решительно отказали ему. В этот день в Москву прибыл император, и несколько дворовых Ростовых решили пойти посмотреть на царя. Петя тоже захотел пойти туда, где был государь, и объявить какому-нибудь камергеру о своем желании служить в армии. Вся площадь была занята народом. Когда появился император, толпа двинулась вперед, и Петю сдавили со всех сторон так, что он не мог дышать.

Петя, сам себя не помня, стиснув зубы и зверски выкатив глаза, бросился перед, работая локтями и крича «ура!», как будто он готов был и себя и всех бить в эту минуту, но с боков его лезли точно такие же зверские лица с такими же криками «ура!»...

Толпа побежала за государем, проводила его до дворца и стала расходиться. Было уже поздно, и Петя ничего не ел, и пот лил с него градом; но он не уходил домой и вместе с уменьшившейся, но еще довольно большой толпой стоял перед дворцом, во время обеда государя, глядя в окна дворца, ожидая еще чего-то и завидуя одинаково и сановникам, подъезжавшим к крыльцу - к обеду государя, и камер-лакеям, служившим за столом и мелькавшим в окнах.

Как ни счастлив был Петя, но ему все-таки грустно было идти домой и знать, что все наслаждение этого дня кончилось. Из Кремля Петя пошел не домой, а к своему товарищу Оболенскому, которому было пятнадцать лет и который тоже поступал в полк. Вернувшись домой, он решительно и твердо объявил, что ежели его не пустят, то он убежит. И на другой день, хотя и не совсем еще сдавшись, но граф Илья Андреич поехал узнавать, как бы пристроить Петю куда-нибудь побезопаснее.

Спустя три дня состоялось заседание большого Дворянского Собрания. Пьер слушал споры присутствующих, пытаясь вставить, что хотя он и готов жертвовать деньги на ополчение, но желал бы узнать у военных или у самого государя, какой предполагается план кампании, в каком состоянии войска и т. д. На Пьера обрушился шквал негодования собравшихся, и он был вынужден замолчать. В разгар споров появился император. Он обратился к присутствующим с речью об опасности, в которой находилось государство, и о надеждах, которые он возлагал на дворянство. Когда государь замолчал, со всех сторон послышались восторженные восклицания. Растроганные речью члены собрания в единодушном порыве начали жертвовать. Из зала дворянства царь перешел в зал купечества. Пьер, поддавшийся общему порыву, услышал, что один из графов жертвует полк, и объявил, что отдает «тысячу человек и их содержание». Старик Ростов, также присутствовавший на собрании, вернувшись домой, согласился на просьбу Пети и сам поехал записывать его в армию. На следующий день государь уехал, а все присутствовавшие на собрании дворяне отдавали управляющим приказания об ополчении.

ЧАСТЬ 1

С конца 1811 года началось длительное вооружение и сосредоточивание сил Западной Европы, и в 1812 году эти силы – миллионы людей двинулись с запада на восток, к границам, к которым точно также с 1811 года стачивались силы России.

12 июня силы западной Европы перешли границы России, и началась война. Она сопровождалась множеством антиморальных действий. По словам историков, причиной войны была нанесенная обида герцогу Ольденбургскому, не соблюдение континентальной системы, властолюбие Наполеона, твердость Александра, ошибки дипломатов и т.д. Однако для нас потомков причина кроется во многом и связаны эти причины прочной целью. Фатализм в истории неизбежен для объяснения различных явлений. Человек сознательно живет для себя, но является орудием для достижения исторических общечеловеческих целей.

Французские войска по приказу Наполеона форсировали Неман, а от того что Наполеон находится с ними они вообще решили дойти до Индии. дабы показать свое геройство, польские уланы искав брод кинулись в реку и утонуло много людей. Однако Наполеон не удивился такой преданности. Он привык к безумию самозабвения в его присутствии.

Русский император больше месяца жил в Вильне. Подготавливался к войне, но это было совсем не продуктивно. Для него устраивают бал, на которые приехала Элен Безухова и затмила всех польских дам своей красотой. Также приехал Борис Друбецкой. Он стал богат после женитьбы. Во время вечера Борис замечает, что генерал-адъютант Балашов что-то говорит императору. Борис подслушивает и узнает, что французские войска перешли границу России без предупреждения войны. Александр пишет письмо Наполеону и просит Балашова отвести его и передать, что он не помирится до тех пор, пока останется хотя бы один вооруженный неприятель на русской земле. Балашов отправился к Наполеону. По дороге его останавливают, и тот встречает Мюрата, который считает виновником войны Александра, а не Наполеона. Балашов и Мюрат спорят. Затем Балашов ехал дальше и его снова останавливают. И на этот раз он встречается с французским маршалом Даву. Маршал был немного высокомерен с Балашевым. И именно он передал пакет с письмом наполеону. Балашов едет обратно в Вильне, который уже был занят французами и тогда Наполеон дает аудиенцию Балашову. В том же доме, где жил несколько дней назад Александр. Балашов был принят Наполеоном. Говорил в основном Наполеон. Он высказывал свое недовольство союзом России с Англией и турками, и другими врагами Франции. По сути, разговор был пустым. Неожиданно Балашов получил письмо с приглашением на обед к Наполеону. На нем Балашова расспрашивали о Москве, дорогах, церквях и домах. После обеда Балашов пил кофе с Наполеоном в кабинете Наполеона. Хотя этот кабинет ранее принадлежал Александру. Наполеон говорил речи, которые могли показать его превосходство над русским императором.

Андрей Болконский после тех событий в Москве с Наташей уехал в Петербург. Он хотел найти Анатоля Курагина. Однако Пьер вовремя предупредил Анатоля о приезде Андрея, и Курагин вовремя уехал в Молдавскую армию. Поэтому увидеть Анатоля Андрею не удается. Андрей в Петербурге встречает Кутузова, который его приглашает ехать служить в Турцию и состоять дежурным генералом при штабе Кутузова. Больше всего Андрею хотелось встретить Анатоля Курагина. И спровоцировать повод для дуэли, но не складывалось. Андрей очень старался по службе, но он попросил Кутузова, как только дошла информация о войне, перевести его в западную армию. По дороге он заезжает домой в Лысые горы. Там все такой же образ жизни. Лишь все постарели, а отец еще больше озлобился. Андрей поругался с отцом из-за того, что сказал, что Марья не виновата в бедах и плохом здоровье отца, а виновата мадемуазель Бурьен. Отец прогнал сына и Андрей уехал.

Андрей едет по назначению. Приезжает к Бараклаю де Толли. Недалеко располагался и сам государь. К радости Андрея, Курагин был в Петербурге. Благодаря войне Андрей отвлекся от ненависти к этому человеку.

Система командования в этом месте была очень запутанной. Куча лагерей и кланов.

Шишков – государственный секретарь пишет письмо государю, в котором он предлагает государю покинуть войско, чтоб немножко воодушевить народ к войне. Письмо подписывает Балашов и Аракчеев.

Андрея вызвал государь, чтоб узнать об обстановке в Турции, хоть и не сразу. И Андрей просит позволить служить в армии.

Ростов, тем временем, получает, перед самым началом военных действий, письмо из дома, в котором пишется, что Наташа отказала Андрею и что она болеет.

Они просят Николая выйти в отставку и ехать домой. Им он пишет, что не может, но постарается. А в письме к Соне говорит возлюбленной реальные причины. Говорит, что будет трусом, если бросит все перед самым началом компании. Но как только все закончится он приедет и женится на Соне.

С началом компании полк выдвинули в Польшу. Николая же назначили ротмистром. 13 июня состоялся первый бой. На нем Николай Ростов проявил себя. Он берет в плен француза, хотя изначально хотел его убить.

Его награждают Георгиевским крестом и считают героем, хоть он себе и признается, что не убил, так как струсил. И от этого не понимает, почему его наградили. А пока он находился в размышлениях ему дают батальон гусар и выдвигают вперед.

Наташа сильно болела. Они всей семьей приехали в свой Московский дом. Каждый день у нее бывало множество докторов, выписывающих большинство лекарств.

И сколько бы ни ставили они диагнозов, не один не смог догадаться, что это все из-за душевных переживаний. Да и никто не узнал не о чем, даже родители.

Соня, граф и графиня очень многим жертвовали ради Наташи. И потихоньку девушка стала поправляться.

Наташе становилось легче, но у нее уже не было той радости жизни. Она никуда не выходила, а из гостей была рада видеть лишь Пьера.

В конце Петровского поста Наташа решила говеть вместе с соседкой беловой. Она ходила целую неделю в церковь на вечерню, обедню и заутреню. И после этого ей стало легче.

В начале июня в Москве распространились тревожные слухи о войне: говорили о воззвании государя к народу, о приезде самого государя из армии в Москву.

Пьер собирался к Ростовым в воскресенье, хотел привести манифест. А Ростовы в воскр. Были на службе, где Наташа молилась за брата, за Денисова, за князя Андрея, отца, мать, Соню и Анатоля.

Пьер понимает, что влюбляется в Наташу. Также его мучает непонятное предчувствие, катастрофа, которая изменит его жизнь. В осознании, что должно произойти Пьер обращается к Апокалипсису.

В нем сказано, что если, проделав некоторые операции с именем и если получится число равное 666, то этот человек является зверем, относившимся к катастрофе.

По его подсчетам этим зверем является Наполеон, предел власти которого будет в его 42 года. И по такому же принципу он ищет ответ кто же положит конец власти зверя и этим человеком является он –Пьер Безухов. Он не понимал до конца всего и пытался искать пояснения.

Придя к Ростовым, Пьер слышит, что Наташа, наконец, начала снова петь. А ее младший брат Петя, несмотря на желание родителей относящегося к учебе, решил идти в гусары. Тем более при такой военной обстановке, в которой ходили слухи о шпионах, о пребывании Наполеона в Москве и Петербурге.

Но родители ему отказывают наотрез. А Пьер, осознав весь уровень чувств к Наташе решил больше не приезжать к Ростовым.

На следующий день в Москву приезжает государь. Петя тайно идет смотреть на него. С народом у Кремля творилось, что-то неладное. Они были готовы убить лишь бы быть поближе к государю.

Петя понял, что служить для него сейчас является самым главным. Он пришел домой и поставил условие, если родители не разрешают ему служить, то он сбежит. Тогда отец стал узнавать, куда можно пристроить Петю побезопаснее.

15го числа утром открылось дворянское собрание. На нем был прочитан манифест государя и открыт журнал записей пожертвований москвичей. Пьер был в этом списке.

Ростов старший был под большим впечатлением от этого мероприятия и поэтому согласился записать Петю в народное ополчение.

ЧАСТЬ 2

Причиной погибели французских войск Наполеона было с одной стороны вступление их в позднее время без приготовления к зимнему походу вглубь России, а с другой стороны, характер, который приняла война от сожжений русских городов и возбуждения ненависти к врагу в русском народе.

Наполеон не предвидел опасности в движении на Москву, не Александр не русские военачальники не думали тогда заманивать Наполеона, а думали о противном.

Наполеон был завлечен вглубь России. И это было не запланировано. Причиной можно только назвать интриги, цели, желание участников войны, которые так и не нашли единое спасение России.

Когда князь Андрей уехал после ссоры с отцом, Болконский старший стал винить во всем дочь Марью. И мадемуазель Бурьен стала ему не интересна.

Андрей через некоторое время писал письмо отцу и просил прощение, и отец ответил очень ласково. Следующим письмом Андрея была просьбы сына уезжать отцу с Лысых гор в Москву ввиду близости линии фронта.

Под Смоленском кипит война, и Андрей пишет в третьем письме отцу, чтоб тот немедленно уезжал, так как лысые горы будут захвачены. И просит передать, когда они будут в Москве.

Андрей тем временем очень увлечен войной. И от этого ему удалось забыть все обиды, что происходили с ним. Для него сейчас одно счастье – полк.

Вечера, которые организовывала Анна Павловна у себя дома, а Элен у себя, несмотря на разгар войны никак не изменились. Гости этих дам очень сожалели, что Россия воевала против Франции, а не наоборот была с ней дружна.

На одном вечере у Анны Павловны в разговоре сказали о том, что самым лучшим главнокомандующим был бы Кутузов, но Василий стал обижаться, так как якобы он уже это говорил. И как раз через некоторое время Кутузова назначили главнокомандующим армии и всего края.

Старый князь Болконский решил отправить Марью и Николашу в Богучарово и потом в Москву, а самому остаться в Лысых горах. Однако в Москву поехал только Николай, так как Марья отказалась, на что отец как всегда разозлился. После отъезда внука князь и Марья едут в Богучарово. Старый князь собирается ехать к главнокомандующим, однако его хватает паралич и, попросив прощение у дочери он умирает. Марья уезжает из Богучарово, так как французы близко. Но это было нелегко.

По случайному стечению обстоятельств Ростов и его товарищи оказались поблизости с домом Болконского. Ростов не знал, что это дом бывшего жениха Наташи. Их приглашают вовнутрь, где Ростов видит Марью, которую тамошние мужики не позволяют ее выпустить из Богучарово. Ростову, Марья показалась кроткой и благородной. Ростов не решился ей представиться, но когда Марью выпустили, Николай сопровождал ее верхом на лошади. И прощаясь, поцеловал ей руку. У них обоих что-то вспыхнуло. Но у Ростова сидел в голове лишь один вопрос, как же Соня?

Кутузов стал главнокомандующим и вспомнил об Андрее и зовет его в штаб. Андрей отказывается, так как он предан полку. Кутузову жалко, что Андрей будет не при нем, но принимает с уважением его решение. А сам Андрей гордился, что смог наказать Кутузова.

Кутузов знакомится с Денисовым, у которого есть план партизанских действий в тылу у французов.

Между тем, враг все ближе и чем меньше расстояние, тем москвичи все легкомысленнее относятся к ситуации.

Петя Ростов поступил в казаки Оболенского и уехал в Белую церковь. А Марья Болконского приезжает в Москву и с ней хочет, увидится Пьер.

В Москве распространяются афиши Ростопчина в, которой сначала писались шутки о враге, а потом они стали менее радостными.

Пьер был в раздумьях, не пойти ли ему на службу. Москва потихоньку опустела. Для того, чтобы отвлечься он едет посмотреть на воздушный шар для побития врага, пробный шар, которого должен был быть запущен на следующий день. По дороге обратно он видит, как наказывают шпиона, и решает немедленно уезжать из Москвы. На следующее утро Пьер в пути. Он узнает о большом сражении при Шевардин. И возле Можайска Пьер видит большое количество войск.

26го состоялось Бородинское сражение, которое не имеет какого-то существенного смысла для французов или русских. Бородинское сражение прошло совсем не так, как описывают его, стараясь скрыть ошибки военачальников и вследствие этого повышая славу русского войска и народа, так считает автор.

Выезжая из Можайска, Пьер от желания увидеть «позицию идет на курган от, куда он видит Бородино и расположение наших и французов. Проходит слух, что несут Смоленскую икону божьей матери. Кутузов подошел к ней, помолился и когда опустился перед ней на колени, то долго пытался встать, но не мог от тяжести и слабости. В числе наблюдавших за этим был и Борис Друбецкой, которого заметил Пьер и позвал. Борис после того, как Кутузов выгнал его, как и других лишних из штаба, пристроился к противнику Кутузова. Друбецкой пообещал провести Пьера в полк Андрея Болконского. Кутузов сидел недалеко и подозвал Пьера. Но перед этим к Кутузову подошел Долохов. Когда Пьер предложил главнокомандующему свои услуги, Кутузов напомнил про неверную жену Пьеру. После этого Долохов, с которым Пьер сражался на дуэли, просил прощения у Пьера за все, что было. Пьер продолжил путь. Он увидел редут, редут Раевского. Пьер не обратил на него особого внимания, не зная, что именно он будет памятнее всех мест Бородинского поля.

А пока Пьер был в пути, Андрей лежал в сарае и от того, что уже был отдан приказ на сражение, он размышлял о возможной смерти на нем. Когда к нему зашел приехавший Пьер, он был ему не сильно рад. В присутствии других офицеров идет разговор о войне и Андрей утверждает, что результат не от чего не зависит, кроме как от желаемого результата. Если думать, что бой будет проигран, то он будет проигран. И поэтому Болконский уверен, что грядущее сражение будет выиграно. Также Андрей убеждает всех, что брать в плен врага нельзя, что нужно его убивать и идти на смерть. Он говорит речь о значении войны и признается, что ему тяжело жить от того, что стал много понимать. А когда Андрей попрощался с Пьером, Пьер сказал сам себе, что знает, это их последняя встреча.

Накануне бородинского сражения Наполеон приводит в порядок свой туалет. Ему в этот момент принесли подарок императрицы – картину, на которой изображен мальчик, рожденный от Наполеона и дочери австрийского императора, которого все называли «Король Рима». Наполеон, глядя на картину, осознает, что все, что он делает, есть история. Через некоторое время Наполеон написал диспозицию сражения, которая состояла из 4 распоряжений, из этих распоряжений не одно не могло быть, и не было, исполнено.

Автор высмеивает историков, которые считают, что французы не выиграли бородинское сражение из-за насморка Наполеона. Так как не наполеон убивал людей на войне, и убивали не по приказу наполеона, а по собственному желанию. И поэтому вопрос с насморком Наполеона не имеет для истории такого интереса, как вопрос о насморке последнего фурштатского солдата.

После второй поездки по линии Наполеон сказал «Шахматы поставлены, игра начнется завтра», рано утром он едет в деревню Шевардино и начинается сражение.

Пьер все начало сражения проспал. Проснувшись, он отправился на тот курган, с которого он смотрел на позицию. Там было большое количество военных. Он ходил по этому кургану и все восхищались его смелости. Солдаты, которые держали позицию в том месте назвали Пьера «Наш барин». А когда ядро упало рядом с Пьером, он не испугался и удивился испугу солдат. Затем на кургане закончились снаряды, и Пьер вызвался идти за ними, но не дошел из-за очередного ядра. Началось серьезное сражение. Куча убитых, раненных и постоянно взрывающиеся ядра.

Кутузов был плох. Силы его подводили, и он уже не давал никаких распоряжений, а только соглашался или нет с тем или иным предложением. Он узнает о ранении Багратиона. А Наполеон тем временем озадачен вопросом подкрепления. Вся информация, которая доходила до него, была ложной. Так как она постоянно менялась, пока доходила до императора.

В третьем часу атака французов прекратилась. Когда Кутузов кушал, ему доложили о поражении, но он знал, что русские победили. И благодарил за это Раевского, которые провел весь день на Бородинском поле. Кутузов приказывает идти в атаку, чтобы прогнать врага с русской земли.

Полк князя Андрея стремительно терял своих бойцов. При том, что они ни разу не стрельнули, стреляли лишь в них. Андрей ходил по лугу и тут рядом с ним падает граната, крутится и вот-вот взорвется. Тогда в голове у него проснулась любовь к жизни. Ему кричали, чтоб он отошел, но граната взорвалась. Он отбежал и упал. Его сильно ранило в живот. Его несут на перевязочный пункт. И там он замечает Анатоля Курагина, который кричит и стонет – ему отрезали ногу. Андрею стало жалко человека, которого он желал убить.

Несмотря на ранее сильный интерес Наполеона смотреть на раненных и убитых, вид страшного сражения и их жертвы сильно впечатлили императора. Но он снова взял себя в руки и продолжил свое командование. И снова все нечеловеческие черты стали преобладать в нем.

«Поле сражения было великолепно!» - слова Наполеона о Бородинском поле.

Сражение постепенно завершалось. Не французы, не русские не атаковали. Все стояло недвижимо. В итоге русскими была одержана нравственная победа под Бородиным.

ЧАСТЬ 3

Русские отступают от Бородина на 120 верст. Это дало возможность французам дойти до Москвы и остановиться. И после этого пять недель не было никакого движения. Вся армия во главе с Кутузовым думала, что битва выиграна. Однако вскоре выяснилось, что русских настигли большие потери. И желаемая атака была не возможна из-за отсутствия большого количества людей.

Через некоторое время Кутузов собирает совет, на котором он приказывает отступать. Такой поворот событий повлек за собой то, что люди стали уходить с Москвы, Смоленска и других русских городов и деревень, сжигая за собой все. Так как знали, что жить под руководством французов было хуже всего.

Тем временем красавица Элен, жена Пьера вступила в связь с двумя влиятельными мужчинами: иностранный принц, для которого она перешла в католичество и высокий государственный деятель. И от обеих она требовала женитьбы при живом муже. И как не странно, ее не осуждали за это. Элен написала Пьеру письмо с просьбой о разводе. Оно пришло ему, когда он был на Бородинском поле. После сражения Пьер был немного потерян. Он мечтает быть храбрым. Уснул он на обочине дороги. Его разбудили солдаты, которые потом его доводят до Можайска. Он уснул и видит сон со всеми красками жестокой войны. И после пробуждения к нему приходит непреодолимый страх смерти. Он узнает о приближении французов под Можайск и решает уехать, так как русское войско отступает. Еще Пьер узнал о смерти Андрея Болконского. По приезду домой он читает письмо Элен. Утром он вышел из дома на заднее крыльцо к воротам и до конца московского разорения никто его больше не видел и не знал, где находится Пьер.

Ростовы, в отличие от других жителей Москвы, оставались в городе почти до самого входа врага. Графиню мучали мысли о службе ее сыновей. Иногда они снились ей мертвыми.

Петя Ростов был переведен в другой полк, который форсировался под Москвой. И когда Ростовы дождались Петю, они стали собираться. Сборами занималась на деле лишь Соня, которая переживала из-за предчувствия, что Николай женится на Марье. В доме Ростовых беспорядок. Куча чемоданов и сундуков. Все готовятся к отъезду. Пока все занимались своими делами, у дома Ростовых остановился поезд раненных. К нему вышла Наташа и предложила завернуть раненным в дом Ростовых, ведь они вскоре уезжают. А ночью ключница завела к Ростовым еще одну повозку с раненым. Это был раненный офицер Андрей Болконский. Его поместили во флигель.

Утром все было готово к отъезду. И тут к графу обратился раненный офицер с просьбой взять некоторых офицеров с собой. И не обращая внимания на возражения графини, благодаря Наташе, Ростовы выгружают некоторые вещи и оставляют их. И эти освободившиеся повозки отдают раненым. Соня заметила коляску с князем Андреем, но ничего не сказала Наташе. Отправившись в путь, по дороге Наташа встретила Пьера, он остался в Москве и купил себе пистолет.

Утром второго сентября русские войска уходили с Москвы. В это время Наполеон наблюдал это, стоя на Поклонной горе. Его переполнило чувство могущества. И он просил привести ему бояр, чтоб выступить перед ним бояр, чтоб выступить перед ними с речью. Но его гордость за самого себя испарилась, когда он узнал, что в Москве совсем не осталось людей.

За день до этого, вечером первого сентября, Растопчин, который делал те афиши, сидел и обижался на Кутузова. Так как главнокомандующий не позвал Ростопчина на совет, а ведь у него план другого действия по поводу обороны Москвы. Кутузов писал письмо Ростопчину, в котором просил дать полицейских для провода войск через город. Ростопчин сидел и раздумывал над своей ролью и очень раздражился. Впоследствии он отпускает сумасшедших из клиники и преступников.

В Москву вошли французские войска, но через некоторое время их нельзя было назвать войском, так как все превратили в мародёров.

У Пьера, тем временем, в голове много мыслей о том, что он не такой, как те солдаты на Бородинском поле. Тогда он решает участвовать в народной защите Москвы, но это мероприятие отменяется. И Пьеру приходит в голову идея убить Наполеона собственными руками.

Когда Ростовы остановились в Мытищах, где была видна горевшая Москва, Соня призналась Наташе в том, что Андрей Болконский находится рядом, и он ранен. Наташа тайно пошла к нему, боясь, что увидит его изуродованным. Она вошла и увидела такого же Андрея, каким он был и раньше. Он смотрел на девушку самым приятным взглядом. Она стала перед ним на колени. Андрей улыбнулся и протянул ей руку. Андрей был в таком состоянии неделю. Периодически у него было беспамятство и горячка. И в эти моменты он осознавал, что любят не на земле, а на небе. Несмотря ни на что, он любит Наташу больше всего на свете и также и ненавидит. Осознать это ему помогло Евангелие. Весь путь Наташа не отходила от Болконского. Они попросили друг у друга прощения и сказали слова любви.

3го сентября Пер пошел на Арбат, где увидел страдающую от горя потери дочери армянскую семью. К семье подошли мародёры французы и стали стягивать с них вещи. Пьер подбежал и начал избивать французов, но конный разъезд французов схватил Пьера, избил, связал и обыскал. И, из-за показавшейся в Пьере подозрительности, его поместили под отдельный караул.

Том третий

В июне 1812 г. начинается война, Наполеон становится во главе армии. Император Александр, узнав, что неприятель перешёл границу, посылает к Наполеону генерал-адъютанта Балашева. Четыре дня Балашев проводит у французов, которые не признают за ним того важного значения, которое он имел при русском дворе, и наконец Наполеон принимает его в том самом дворце, из которого отправлял его русский император. Наполеон слушает только себя, не замечая, что часто впадает в противоречия.

Князь Андрей хочет найти Анатоля Курагина и вызвать его на дуэль; для этого он едет в Петербург, а потом в Турецкую армию, где служит при штабе Кутузова. Когда Болконский узнает о начале войны с Наполеоном, он просит перевода в Западную армию; Кутузов даёт ему поручение к Барклаю де Толли и отпускает его. По дороге князь Андрей заезжает в Лысые Горы, где внешне все по-прежнему, но старый князь очень раздражён на княжну Марью и заметно приближает к себе m-lle Bourienne. Между старым князем и Андреем происходит тяжёлый разговор, князь Андрей уезжает.

В Дрисском лагере, где находилась главная квартира русской армии, Болконский застаёт множество противоборствующих партий; на военном совете он окончательно понимает, что нет никакой военной науки, а все решается «в рядах». Он просит у государя разрешения служить в армии, а не при дворе.

Павлоградский полк, в котором по-прежнему служит Николай Ростов, уже ротмистр, отступает из Польши к русским границам; никто из гусар не думает о том, куда и зачем идут. 12 июля один из офицеров рассказывает в присутствии Ростова про подвиг Раевского, который вывел на Салтановскую плотину двух сыновей и с ними рядом пошёл в атаку; история эта вызывает у Ростова сомнения: он не верит рассказу и не видит смысла в подобном поступке, если это и было на самом деле. На следующий день при местечке Островне эскадрон Ростова ударил на французских драгун, теснивших русских улан. Николай взял в плен французского офицера «с комнатным лицом» - за это он получил Георгиевский крест, но сам он никак не мог понять, что смущает его в этом так называемом подвиге.

Ростовы живут в Москве, Наташа очень больна, к ней ездят доктора; в конце петровского поста Наташа решает говеть. 12 июля, в воскресенье, Ростовы поехали к обедне в домашнюю церковь Разумовских. На Наташу очень сильное впечатление производит молитва («Миром Господу помолимся»). Она постепенно возвращается к жизни и даже вновь начинает петь, чего она уже давно не делала. Пьер привозит Ростовым воззвание государя к москвичам, все растроганы, а Петя просит, чтобы ему разрешили пойти на войну. Не получив разрешения, Петя решает на следующий день пойти встречать государя, приезжающего в Москву, чтобы выразить ему своё желание служить отечеству.

В толпе москвичей, встречающих царя, Петю чуть не задавили. Вместе с другими он стоял перед Кремлёвским дворцом, когда государь вышел на балкон и начал бросать народу бисквиты - один бисквит достался Пете. Вернувшись домой, Петя решительно объявил, что непременно пойдёт на войну, и старый граф на следующий день поехал узнавать, как бы пристроить Петю куда-нибудь побезопаснее. На третий день пребывания в Москве царь встретился с дворянством и купечеством. Все были в умилении. Дворянство жертвовало ополчение, а купцы - деньги.

Старый князь Болконский слабеет; несмотря на то что князь Андрей в письме сообщал отцу, что французы уже у Витебска и что пребывание его семьи в Лысых Горах небезопасно, старый князь заложил в своём имении новый сад и новый корпус. Князь Николай Андреевич посылает управляющего Алпатыча в Смоленск с поручениями, тот, приехав в город, останавливается на постоялом дворе, у знакомого хозяина - Ферапонтова. Алпатыч передаёт губернатору письмо от князя и слышит совет ехать в Москву. Начинается бомбардировка, а потом и пожар Смоленска. Ферапонтов, ранее не желавший и слышать об отъезде, неожиданно начинает раздавать солдатам мешки с продовольствием: «Тащи все, ребята! <…> Решилась! Расея!» Алпатыч встречает князя Андрея, и тот пишет сестре записку, предлагая срочно уезжать в Москву.

Для князя Андрея пожар Смоленска «был эпохой» - чувство озлобления против врага заставляло его забывать своё горе. Его называли в полку «наш князь», любили его и гордились им, и он был добр и кроток «со своими полковыми». Его отец, отправив домашних в Москву, решил остаться в Лысых Горах и защищать их «до последней крайности»; княжна Марья не соглашается уехать вместе с племянниками и остаётся с отцом. После отъезда Николушки со старым князем случается удар, и его перевозят в Богучарово. Три недели разбитый параличом князь лежит в Богучарове, наконец он умирает, перед смертью попросив прощения у дочери.

Княжна Марья после похорон отца собирается выехать из Богучарова в Москву, но богучаровские крестьяне не хотят выпускать княжну. Случайно в Богучарове оказывается Ростов, легко усмиривший мужиков, и княжна может уехать. И она, и Николай думают о воле провидения, устроившей их встречу.

Когда Кутузов назначается главнокомандующим, он призывает князя Андрея к себе; тот прибывает в Царёво-Займище, на главную квартиру. Кутузов с сочувствием выслушивает известие о кончине старого князя и предлагает князю Андрею служить при штабе, но Болконский просит разрешения остаться в полку. Денисов, тоже прибывший на главную квартиру, спешит изложить Кутузову план партизанской войны, но Кутузов слушает Денисова (как и доклад дежурного генерала) явно невнимательно, как бы «своею опытностью жизни» презирая все то, что ему говорилось. И князь Андрей уезжает от Кутузова совершенно успокоенный. «Он понимает, - думает Болконский о Кутузове, - что есть что-то сильнее и значительнее его воли, - это неизбежный ход событий, и он умеет видеть их, умеет понимать их значение <…> А главное - это то, что он русский».

Это же он говорит перед Бородинским сражением Пьеру, приехавшему, чтобы видеть сражение. «Пока Россия была здорова, ей мог служить чужой и был прекрасный министр, но как только она в опасности, нужен свой, родной человек», - объясняет Болконский назначение Кутузова главнокомандующим вместо Барклая. Во время сражения князь Андрей смертельно ранен; его приносят в палатку на перевязочный пункт, где он на соседнем столе видит Анатоля Курагина - тому ампутируют ногу. Болконский охвачен новым чувством - чувством сострадания и любви ко всем, в том числе и к врагам своим.

Появлению Пьера на Бородинском поле предшествует описание московского общества, где отказались говорить по-французски (и даже берут штраф за французское слово или фразу), где распространяются растопчинские афишки, с их псевдонародным грубым тоном. Пьер чувствует особенное радостное «жертвенное» чувство: «все вздор в сравнении с чем-то», чего Пьер не мог уяснить себе. По дороге к Бородину он встречает ополченцев и раненых солдат, один из которых говорит: «Всем народом навалиться хотят». На поле Бородина Безухов видит молебен перед Смоленской чудотворной иконой, встречает некоторых своих знакомых, в том числе Долохова, который просит прощения у Пьера.

Во время сражения Безухов оказался на батарее Раевского. Солдаты вскоре привыкают к нему, называют его «наш барин»; когда кончаются заряды, Пьер вызывается принести новых, но не успел он дойти до зарядных ящиков, как раздался оглушительный взрыв. Пьер бежит на батарею, где уже хозяйничают французы; французский офицер и Пьер одновременно хватают друг друга, но пролетавшее ядро заставляет их разжать руки, а подбежавшие русские солдаты прогоняют французов. Пьера ужасает вид мёртвых и раненых; он уходит с поля сражения и три версты идёт по Можайской дороге. Он садится на обочину; через некоторое время трое солдат разводят поблизости костёр и зовут Пьера ужинать. После ужина они вместе идут к Можайску, по дороге встречают берейтора Пьера, который отводит Безухова к постоялому двору. Ночью Пьер видит сон, в котором с ним говорит благодетель (так он называет Баздеева); голос говорит, что надо уметь соединять в своей душе «значение всего». «Нет, - слышит Пьер во сне, - не соединять, а сопрягать надо». Пьер возвращается в Москву.

Ещё два персонажа даны крупным планом во время Бородинского сражения: Наполеон и Кутузов. Накануне сражения Наполеон получает из Парижа подарок от императрицы - портрет сына; он приказывает вынести портрет, чтобы показать его старой гвардии. Толстой утверждает, что распоряжения Наполеона перед Бородинским сражением были ничуть не хуже всех других его распоряжений, но от воли французского императора ничего не зависело. Под Бородином французская армия потерпела нравственное поражение - это и есть, по Толстому, важнейший результат сражения.

Кутузов во время боя не делал никаких распоряжений: он знал, что решает исход сражения «неуловимая сила, называемая духом войска», и он руководил этой силой, «насколько это было в его власти». Когда флигель-адъютант Вольцоген приезжает к главнокомандующему с известием от Барклая, что левый фланг расстроен и войска бегут, Кутузов яростно нападает на него, утверждая, что неприятель всюду отбит и что завтра будет наступление. И это настроение Кутузова передаётся солдатам.

После Бородинского сражения русские войска отступают к Филям; главный вопрос, который обсуждают военачальники, это вопрос о защите Москвы. Кутузов, понимающий, что Москву защищать нет никакой возможности, отдаёт приказ об отступлении. В то же время Растопчин, не понимая смысла происходящего, приписывает себе руководящее значение в оставлении и пожаре Москвы - то есть в событии, которое не могло совершиться по воле одного человека и не могло не совершиться в тогдашних обстоятельствах. Он советует Пьеру уезжать из Москвы, напоминая ему его связь с масонами, отдаёт толпе на растерзание купеческого сына Верещагина и уезжает из Москвы. В Москву вступают французы. Наполеон стоит на Поклонной горе, ожидая депутации бояр и разыгрывая в своём воображении великодушные сцены; ему докладывают, что Москва пуста.

Накануне оставления Москвы у Ростовых шли сборы к отъезду. Когда подводы были уже уложены, один из раненых офицеров (накануне несколько раненых были приняты Ростовыми в дом) попросил разрешения отправиться с Ростовыми на их подводе дальше. Графиня вначале возражала - ведь пропадало последнее состояние, - но Наташа убедила родителей отдать все подводы раненым, а большую часть вещей оставить. В числе раненых офицеров, которые ехали с Ростовыми из Москвы, был и Андрей Болконский. В Мытищах, во время очередной остановки, Наташа вошла в комнату, где лежал князь Андрей. С тех пор она на всех отдыхах и ночлегах ухаживала за ним.

Пьер не уехал из Москвы, а ушёл из своего дома и стал жить в доме вдовы Баздеева. Ещё до поездки в Бородино он узнал от одного из братьев-масонов, что в Апокалипсисе предсказано нашествие Наполеона; он стал вычислять значение имени Наполеона («зверя» из Апокалипсиса), и число это было равно 666; та же сумма получалась из числового значения его имени. Так Пьеру открылось его предназначение - убить Наполеона. Он остаётся в Москве и готовится к великому подвигу. Когда французы вступают в Москву, в дом Баздеева приходит офицер Рамбаль со своим денщиком. Безумный брат Баздеева, живший в том же доме, стреляет в Рамбаля, но Пьер вырывает у него пистолет. Во время обеда Рамбаль откровенно рассказывает Пьеру о себе, о своих любовных похождениях; Пьер рассказывает французу историю своей любви к Наташе. Наутро он отправляется в город, уже не очень веря своему намерению убить Наполеона, спасает девочку, вступается за армянское семейство, которое грабят французы; его арестовывает отряд французских улан.

У князя Василия планы всегда зависели от внеш­них обстоятельств. Если люди, которых он знал, были ему в той или иной степени полезны, князь Василий сближался с ними и льстил. Узнав о на­следстве, он делает все, чтобы женить Пьера на своей дочери. Курагин устраивает для Пьера наз­начение в камер-юнкеры, увозит в Петербург и настаивает на том, чтобы Пьер остановился в его доме.

Пьер, вдруг став богатым, испытывает на себе внимание людей. Все кругом убеждены в его вы­соких достоинствах. Его прежние враги становят­ся друзьями. Сердитая старшая княжна просит прощения за прежние недоразумения. Пьер в ответ просит извинения у нее, непонятно, за что. Княж­на начинает вязать полосатый шарф для Пьера в знак расположения. Князь Василий старается, чтобы Пьер поставил подпись на векселе в трид­цать тысяч в пользу княжон. Он пытается отдела­ться от их притязаний на наследство.

Пьер простодушен. Ему не кажется противо­естественным, что все вдруг его полюбили. Князь Василий занимается его делами якобы из чистого сострадания, потому что не может оставить бес­помощного юношу. Он устраивает карьеру Пьера. Тот мечтал совсем о другом, но не смеет возражать. Между тем князь Василий потихоньку Пьера об­воровывает.

В Петербурге Пьер не застает своей прежней компании: гвардия ушла в поход, Долохов разжа­лован, Анатоль в армии, князь Андрей за границей. Пьеру приходится постоянно бывать на обедах, ба­лах, в основном у князя Василия. Там неизменно присутствует красавица Элен.

Расположение к Пьеру выказывает теперь и Анна Павловна Шерер, которая раньше счита­ла неприличным все, что он говорил. Она пригла­шает его в гости, замечая, что там будет и Элен. Пьер чувствовал, что в последнее время их имена часто связывают вместе, это одновременно пугает его и нравится ему. Он смотрит на Элен по-новому, чувствует, что она уже имеет власть над ним. Анна Павловна упоминает о роскошном доме в Петербур­ге, который отделывается для Пьера. Ночью Пьер думает об Элен, о том, что она глупа и это не лю­бовь, а, напротив, что-то запрещенное.

В ноябре 1805 г. князь Василий устраивает ре­визионную поездку по четырем губерниям. Зао­дно он планирует взять из полка сына Анатоля и заехать вместе с ним к князю Николаю Андре­евичу Болконскому. Князь Василий хочет женить сына на дочери богатого Болконского. До отъезда он решает во что бы то ни стало добиться, чтобы Пьер сделал предложение Элен.

Пьер продолжает жить у князя Василия. С на­растающим ужасом он ощущает, что его все креп­че связывают с Элен. Она же всегда обращается к нему с радостной, доверчивой, к нему одному относящейся улыбкой, отличая его тем самым от остальных.

В день именин Элен Пьер оказывается в цен­тре всеобщего внимания. Ему то радостно от это­го, то стыдно и неловко. Гости разъезжаются, Пьер остается наедине с Элен, остальные подгля­дывают за дверью. Ничего не происходит. Князь Василий решительно идет в маленькую гостиную, радостно подходит к Пьеру и с торжеством в голо­се говорит о том, как он счастлив. Он говорит, что жена ему все рассказала, что он любил отца Пье­ра, что Элен будет ему хорошей женой. Через полтора месяца Пьер и Элен были обвенчаны. Пьер поселился в заново отделанном доме графов Безуховых.

Николай Андреевич Болконский получает пись­мо от князя Василия, в котором тот сообщает о приезде. В душе старика рождается презрение. В день приезда гостей он пребывает в плохом на­строении, срывается на домашних, приказывает снова засыпать снегом расчищенную дорожку.

Князь Василий и Анатоль приезжают вечером. Для Анатоля жизнь похожа на непрерывное уве­селение, так же он относится и к этой поездке. Княжна Марья со страхом ждет встречи с гостями.

Маленькая княгиня и мадемуазель Бурьен, ее подруга, обсуждают приехавшего красавца. Они наряжаются и начинают думать, как бы приодеть княжну Марью. Марья волнуется, чувствует себя оскорбленной, ей не нравится, что этого никто не понимает. Марья некрасива, поэтому маленькая княгиня и мадемуазель Бурьен не боятся ее наря­жать. Марья готова разрыдаться, просит оставить ее в покое. Вместе с тем ей хочется выйти замуж, быть любимой и иметь собственного ребенка. Преж­де чем спуститься в гостиную, она молится.

Марья была покорена красотой Анатоля и чуть презрительными манерами. Он же, увидев маде­муазель Бурьен, считает, что в Лысых Горах мож­но неплохо провести время.

Старый князь раздумывает, стоит ли расста­ваться с княжной Марьей, по любви ее не возьмут замуж, только из-за богатства. Он не против это­го, но желает видеть достойного претендента.

Выйдя к гостям, Болконский делает Марье бес­церемонные замечания и говорит князю Василию, что хотел бы получше узнать его сына. Ему предла­гается пожить в имении. Княжне Марье Анатоль кажется добрым и мужественным. Мадемуазель Бурьен тоже решает, что этот человек ей вполне подходит.

Старый князь разговаривает с Марьей о браке. Она согласна выйти замуж. Марья возвращается через зимний сад и видит Анатоля, который обни­мает мадемуазель Бурьен. Марья решает не пре­пятствовать ее счастью и отказывает Анатолю.

В середине зимы, после долгого перерыва, Рос­товы получили письмо от Николая. Тот сообщил, что был произведен в офицеры, получил ранение. Наташа разговаривает с Соней о Николае, удивля­ется ее постоянству - та по-прежнему его любит. Сама Наташа уже забыла Бориса, теперь, кажет­ся, она увлечена графом Безуховым. Домашние за­читывают письмо Николая до дыр, коллективно пи­шут ему ответ, собирают и деньги.

12 ноября армия Кутузова на стоянке около Ольмюца готовится к смотру двух императоров, русского и австрийского. Николай Ростов получа­ет послание от Бориса, в котором тот говорит, что его полк ночует неподалеку.

Борис предлагает Ростову передать письмо из дома и деньги. Деньги будут Николаю весьма кста­ти, он сильно потратился.

Во время похода Борис находился рядом с Бер­гом, нынешним ротным командиром. Это был очень аккуратный человек, который был на особом счету у начальства, и потому его финансовое положение было устойчивым. Борис во время похода знако­мился со многими людьми, которые могли быть ему полезны.

Борис и Берг играют в шахматы, внезапно к ним врывается Николай Ростов. Он награжден Геор­гиевским крестом. Николай высказывает недо­вольство тем, что Берг не уходит, - он мешает ему поговорить наедине с приятелем. В письмо из дома вложено рекомендательное письмо к князю Багратиону, Николай его отбрасывает с презри­тельным видом, считая службу в штабе лакейским занятием. Николай начинает рассказывать, как его ранило. В это время входит князь Андрей Болкон­ский, которого ждал Борис.

Андрей симпатизирует Борису, поэтому хочет исполнить его просьбу. Он надеялся застать его одного, разочарован, что встречает еще и Ростова. Болконский упрекает Ростова в том, что тот рас­сказывает про Шенграбенское дело, хотя на са­мом деле там не бывал. Ростов спорит, настаивает, что бывал, что еще больше озлобляет Андрея. Он уверен в том, что все это пустые рассказы, и не более того. Ростов с презрением высказывается о «штабных молодчиках». Князь Андрей понима­ет, что тот вызывает его на дуэль. Вместе с тем по­нимает, что она сейчас недопустима, и рекомен­дует Ростову все забыть.

Болконский уходит, Ростов уезжает в свой полк, думая по дороге о странной особенности. Из всех людей, которых он знал, никого бы он так не же­лал видеть в числе своих друзей, как этого нена­вистного ему адъютанта.

На следующий день проходит смотр австрийских и российских войск, пришедших из России и вер­нувшихся из похода с Кутузовым. Генералы и сол­дат чувствуют странный парадокс: с одной сторо­ны, от них ничего не зависит, но вместе с тем они могут все. Подъезжают императоры, армия актив­но приветствует Александра. Ростов стоит в пер­вых рядах кутузовских войск. Император подъез­жает к ним первым.

Каждый офицер в строю испытывает чувство гордости, сознает свое могущество и преисполнен огромного уважения к государю. Ростов думает, что он был бы счастлив, если бы мог умереть за своего царя. После смотра все офицеры едины в своем горячем желании служить под предводи­тельством самого государя, идти под его коман­дованием против неприятеля. Все были уверены в победе. Среди царской свиты Ростов замечает Болконского.

На следующий день к князю едет рекомендо­ванный ему Борис Друбецкой. У него большое же­лание служить адъютантом при высокопоставлен­ном человеке. Князя Андрея он не застает и на следующий день снова отправляется в Ольмюц. В момент его приезда князь Андрей общается с по­жилым русским генералом в орденах, но, заметив Бориса, подходит к нему, чем чрезвычайно его ра­дует: мол, Борис для него интереснее, чем уважае­мый военный.

Князь Андрей предлагает устроить Бориса к Долгорукову. Во дворце идет военный совет. Не­смотря на возражения Кутузова и князя Шванценберга, решено немедленно наступать и дать генеральное сражение. О Борисе поговорить не удается. На следующий день войска выступают в поход, и до самого Аустерлицкого сражения Бо­рис остается в Измайловском полку.

Эскадрон Денисова оставлен в резерве. Утром Ростов слышит пальбу впереди, видит, как назад привозят раненых и как казаки проводят отряд французских кавалеристов. Возвращающиеся сол­даты и офицеры рассказывают о блестящей побе­де, собираются в кружки, выпивают, закусывают. Подводят пленного французского драгуна. Ростов покупает у него лошадь и обещает, что будет ее беречь. Он дает французу денег, это видит импе­ратор Александр.

Николай в восторге, сам государь удостоил его вниманием. И император, и офицеры чрезвычай­но рады якобы блестящей победе, за которой на самом деле кроется всего лишь захват француз­ского гарнизона. На праздновании в честь произ­ведения Денисова в майоры захмелевший Ростов произносит весьма запутанный тост за императо­ра и блестяще одержанную победу.

На следующий день проходит слух о том, что государь занемог от вида тяжело раненных и мерт­вых людей. Приезжает французский парламен­тер Савари, предлагает установить мир и устроить личную встречу императоров Александра и Напо­леона. Во встрече отказано, вместе с парламенте­ром отправляют князя Долгорукова для проведе­ния переговоров.

Русские войска продолжают продвигаться впе­ред, французская дивизия отступает. Царит все­общее оживление. Начинается движение восьми­десятитысячной армии.

Сосредоточенное движение было похоже на пер­вое движение серединного колеса больших башен­ных часов, за которым пошли вертеться другое, третье, и все быстрее и быстрее стали вертеться колеса, блоки, шестерни, начали играть куранты, выскакивать фигуры, и мерно двигались стрелки, показывая результат движения. Полководцы об­суждают планы сражения.

Долгоруков считает, что медлить нельзя, Напо­леона страшит генеральное сражение. Князь Анд­рей продвигает собственный план флангового дви­жения. Он задает Кутузову вопрос о его ожиданиях относительно завтрашнего выступления. Тот уве­рен, что сражение будет проиграно. На квартире Кутузова идет военный совет. Присутствуют все начальники колонн с планами сражения. Багра­тион приехать отказался.

Командовать сражением предписано Вейройтеру. Он докладывает свой план, но Кутузов его не слушает. Перед войсками стоит очень непрос­тая задача. Есть опасность атаки французской ди­визии.

Велик риск проиграть битву, но Кутузов говорит о том, что менять план сражения нельзя, поэтому единственное, что остается, - это хорошо выспать­ся перед сражением. Все расходятся.

Князь Андрей размышляет о возможности близ­кой смерти. Воспоминания проносятся в его созна­нии. Представляется последнее прощание с отцом, с женой, вспоминается первое светлое чувство, которое он к ней испытывал. Андрею жаль супру­гу и себя тоже жаль.

В преддверии сражения все начальники пре­бывают в замешательстве. Андрей излагает свой план битвы. Все понимают, что это действительно спасение, однако никто не в силах исполнить пред­ложенное. Болконский сам берет полк, дивизию, требует, чтобы уже никто не вмешивался в его рас­поряжения, и ведет свою дивизию к решительно­му пункту. Победа была одержана.

Андрей признается себе в том, что только воен­ная слава интересует его и пробуждает желание действовать. Ему жаль родных и любимых, но да­же это не может остановить его, отвратить от во­енной карьеры.

«Смерть, раны, потеря семьи, ничто мне не страш­но. И как ни дороги, ни милы мне многие люди - отец, сестра, жена, - самые дорогие мне люди, я всех их отдам сейчас за минуту славы, торжества над людьми, за любовь к себе людей, которых я не знаю и не буду знать».

Ростов в полузабытье объезжает передовую цепь. Вдруг слышит протяжные крики тысяч людей, до­носившиеся оттуда, где был неприятель. По всей линии войск французов горят огни. Князь Багра­тион с князем Долгоруковым выезжают на место. Ростов остается ординарцем при Багратионе. Кри­ки и огни в неприятельской армии вызваны по­явлением императора.

Утром следующего дня начинается суматоха. Во время движения австрийской кавалерии, шед­шей на левом фланге, высшее начальство решило, что центр союзной дивизии слишком отдален от правого фланга. Всей кавалерии был отдан при­каз перейти на правую сторону. Несколько тысяч человек продвигались перед пехотой, вынужден­ной простаивать в ожидании. Австрийский колон­новожатый скандалит с русским генералом. Вой­ска в простое падают духом. Русские из первой, второй и третьей колонн не рассчитывают встре­тить внизу над речкой неприятеля. Вокруг густой туман, люди не видят, что уже окружены. Пере­стрелка идет медленно, приказания командиров не поступают вовремя. Начальники и адъютанты блуждают по незнакомой местности, теряют сво­их. Четвертая колонна вместе с Кутузовым стоит на Праценских высотах.

У деревни Шлапанице на высоте стоит Напо­леон в окружении своих маршалов. Видимость ве­ликолепная, вокруг светло. Сегодня торжествен­ный день для французской армии, годовщина коронования Наполеона. С рассветом он дает знак маршалам. Начинается наступление. Главные си­лы французов направляются к Праценским высо­там, с которых русские войска спускались налево в лощину.

Кутузов в плохом настроении, недоволен пла­ном и тем, как он выполняется. Князь Андрей по­нимает, что вокруг полный хаос. Представлялось, что неприятель еще далеко. Появляются русский и австрийский императоры со свитами, выказыва­ют нетерпение. Кутузов резко отвечает Александ­ру, но приказывает наступать.

Кутузов, отъехав подальше, останавливается у одинокого заброшенного дома, разговаривает с австрийским генералом. Адъютант, глядя в под­зорную трубу, кричит о приближении французов. Всеобщая растерянность, суета, беготня. Болкон­ский старается не отставать от Кутузова, Несвиц­кий кричит ему, что если он не уйдет сейчас, то будет взят в плен. Кутузов продолжает стоять на том же месте. Из его щеки течет кровь, он достает платок. Андрею на его вопрос, не ранен ли он, ука­зывает на бегущих и называет их своей раной.

Остановить бегущих невозможно. Французы ата­куют батарею. Увидев Кутузова, стреляют по не­му. Подпрапорщик, стоявший со знаменем, выпус­тил его из рук. Кутузов указал на него Болконскому. Князь Андрей соскочил с лошади, схватил знамя и с криком «Ура!» побежал вперед. Весь батальон устремляется за ним. Болконский уже недалеко от батареи, и тут его будто бы ударяет по голове со всего размаха крепкой палкой кто-то из бли­жайших солдат. Он падает на спину, над ним нет ничего, кроме высокого неба с тихо ползущими по нему серыми облаками. Андрей размышляет о не­бе, удивляется, как же он не видел его раньше. Болконский счастлив. Оттого, что узнал наконец небо, оттого, что, кроме него, ничего нет.

На правом фланге у Багратиона выступление еще и не начиналось. Полководец не желает при­нять требование Долгорукова о начале. Стремясь избежать ответственности, он предлагает Долго­рукову отправить посланца к главнокомандую­щему, чтобы узнать его волю. Посылают Ростова.

В это утро Николай чувствует в себе смелость и решительность, он бодр и в хорошем настроении. Увидев бой, остановился посмотреть. Несколько всадников скакали в его направлении. Ростов дви­нулся дальше.

Наперерез ему показалась масса кавалеристов в белых блестящих мундирах, которые могли смять его. Все обошлось. По дороге впереди себя, в тылу русских войск, Николай слышит близкую ружей­ную стрельбу. Это русские и австрийцы стреляют друг в друга. Наперерез Ростову бежали толпами русские и австрийские солдаты.

Ростов ищет Кутузова и государя у деревни Праца. Навстречу ему проходят толпы расстро­енных войск. Дорога запружена, ее обстреливают французские батареи. Кто-то говорит Ростову, что государь ранен, а Кутузов убит.

Ростов продолжает ехать в том направлении, которое ему было указано. Налицо были все приз­наки проигранного сражения. Неожиданно Ростов наталкивается на государя. Он бледен, глаза вва­лились. Ростов решил не спрашивать у него ни­каких распоряжений, ясно, что битва проиграна. В отчаянии он проезжает мимо.

Скоро стало ясно, что сражение было проигра­но на всех пунктах. Андрей Болконский лежит, сжимая древко знамени в руке, истекает кровью и бессознательно стонет тихим детским стоном. К вечеру он очнулся. Ему слышатся звуки прибли­жающегося топота лошадей и разговор по-французски. Он открывает глаза и видит Наполеона с двумя адъютантами. Наполеон говорит, что это прекрасная смерть. В эту минуту Наполеон ка­зался Андрею маленьким и ничтожным челове­ком в сравнении с тем, что происходило теперь между его душой и этим высоким, бесконечным небом с бегущими по нему облаками. Болконскому было совершенно все равно в эту минуту, кто сто­ит над ним, что говорит о нем; он рад был только тому, что остановились над ним люди, и желал толь­ко, чтоб эти люди помогли ему и возвратили бы его к жизни, которая казалась ему столь прекрас­ной, потому что он иначе понимал ее теперь. На­полеон замечает, что князь Андрей жив, и прика­зывает позаботиться о нем.

Князь Андрей очнулся в госпитале среди рус­ских раненых и пленных офицеров. Приезжает Наполеон, хвалит русских за храбрость, те бодро ему отвечают. Андрей молчит. Все интересы, за­нимавшие Наполеона, в эту минуту казались ему мелочными, как и сам французский император, который прежде был его героем. Тщеславие и ра­дость победы проигрывали в сравнении с тем вы­соким, справедливым и добрым небом, которое Бол­конский видел и понял. Глядя в глаза Наполеону, Андрей думает о ничтожности величия, о ничтож­ности жизни, значения которой никто не мог по­нять, и о еще большем ничтожестве смерти, смысл которой никто из живущих не мог объяснить.

Андрею возвращают снятый с него золотой об­разок, подаренный Марьей. У Болконского начи­нается бред. Представляются тихая жизнь и спо­койное семейное счастье в Лысых Горах. Вдруг появляется маленький Наполеон и приносит со­мнения и муки. Только небо обещает успокоение.

В числе других безнадежных раненых князь Андрей был сдан на попечение жителей.

Здесь искали:

• война и мир 1 том 3 часть краткое содержание
• война и мир 1 том 3 часть
• война и мир том 1 часть 3 краткое содержание

Предыдущая статья: Чему равна скорость света Следующая статья: Гармонические колебания Физика формула частоты колебаний