Подвиги тесея. Тесей - герой до троянской войны

Рождение Тесея необычно. Со стороны отца Тесей имел среди предков автохтона Эрихтония , рождённого из семени Гефеста Геей и воспитанного Афиной , и автохтонов Краная и первого аттического царя Кекропa . Предки Тесея - мудрые полузмеи-полулюди. Однако сам Тесей - представитель чистого героизма, он одновременно сын человека и бога. Со стороны матери Тесей происходит от Пелопа, отца Питфея, Атрея и Фиеста, а значит, от Тантала и, наконец от самого Зевса .

Подвиги

Уходя от Эфры, Эгей просил воспитать будущего сына, не называя имени отца, и оставил ему свой меч и сандалии , положив их под большой камень, с тем чтобы, возмужав, Тесей в сандалиях отца и с его мечом отправился в Афины к Эгею, но так, чтобы об этом никто не знал, так как Эгей боялся козней Паллантидов (детей своего младшего брата Палланта), претендовавших на власть из-за бездетности Эгея. Эфра скрывает истинное происхождение Тесея и Питфей распространил слух, что мальчик рождён от Посейдона (самого почитаемого в Трезене бога). Когда Тесей вырос, Эфра открыла ему тайну его рождения и велела, взяв вещи Эгея, отправляться в Афины к отцу.

Ещё до ухода из Трезена Тесей, став юношей, посвятил прядь волос спереди, как абанты, богу Аполлону в Дельфах , тем самым как бы вручая богу самого себя и заключая с ним союз. Этот род стрижки назвали «Тесеевым» . Когда ему шёл шестнадцатый год, вынул сандалии и меч отца из-под камня . Скала Тесея (ранее жертвенник Зевса Сфения) находилась по пути из Трезена в Эпидавр .

Тесей отправился в Афины не лёгким путём - морем, а по суше, через Коринфский перешеек , по особенно опасной дороге, где на пути от Мегары до Афин путников подстерегали разбойники и потомки чудовищ. По дороге Тесей победил и убил:

• Разбойника Перифета , сына Гефеста , убивавшего путников медной палицей.
• Разбойника Синиса , (по прозвищу Сгибатель сосен), жившего в сосновой роще и расправлявшегося с путниками, привязывая их к двум согнутым соснам.
• Разбойника Скирона , заставлявшего путников мыть ему ноги у обрыва и сбрасывающего их пинком в пропасть, где несчастных съедала гигантская черепаха.
• Разбойника Керкиона , заставлявшего путников бороться насмерть.
• Разбойника Дамаста (по прозвищу Прокруст).

Когда Минос приехал в третий раз за данью, Тесей решил отправиться сам на Крит , чтобы помериться силой с чудовищным Минотавром , на съедение которому обрекали жертвы. Как пишет Исократ : "Тезей до такой степени вознегодовал, что предпочитал скорее умереть, чем оставаться в живых главой государства, вынужденного платить врагам такую скорбную дань" . По Гелланику, жребия не было, а Минос сам прибыл в Афины и выбрал Тесея .

Корабль отправился под чёрным парусом, но Тесей повез с собой запасным белый, под которым он должен был вернуться домой после победы над чудовищем. По пути на Крит Тесей доказал Миносу своё происхождение от Посейдона , достав со дна моря перстень, брошенный Миносом. Тесей и его спутники были помещены в лабиринт, где Тесей убил Минотавра. Из лабиринта Тесей и его спутники вышли благодаря помощи Ариадны , влюбившейся в Тесея. По версии, спасся из лабиринта благодаря сиянию, излучаемому венцом Ариадны . Ночью Тесей с афинской молодёжью и Ариадной тайно бежали на остров Наксос . Застигнутый там бурей Тесей, не желая везти Ариадну в Афины, покинул её, когда она спала. Однако Ариадну похитил влюблённый в неё Дионис . По версии ряда мифографов , Тесей был вынужден оставить Ариадну на острове, поскольку ему во сне явился Дионис и сообщил, что девушка должна принадлежать ему.

Тесей отправился дальше, забыв переменить паруса, что и стало причиной гибели Эгея, бросившегося в море, когда он увидел чёрный парус и тем самым уверился в смерти сына. По легенде, именно поэтому море называется Эгейским. Также существует версия о том, что Минос принёс жертвы богам и бог Аполлон сумел устроить внезапную бурю, унёсшую «победный» белый парус, - именно поэтому Тесей был вынужден вернуться под чёрным парусом и свершилось давнее проклятье Эгея. По Симониду, Эгей ждал не белый, а «пурпурный парус, окрашенный соком цветов ветвистого дуба» . Вернувшись с Крита, Тесей воздвиг храм Артемиде Сотере в Трезене . 30-вёсельный корабль Тесея, согласно легенде, хранился в Афинах до эпохи Деметрия Фалерского , фактом своего хранения породив одноимённый парадокс .

Прочие действа

Учредил государственное устройство и демократию в 1259/58 г. до н. э. .

По некоторым данным, устроил Истмийские игры в честь Меликерта .

Посейдон обещал ему исполнить три желания .

По афинской версии, во главе афинской армии разбил фиванцев Креонта, отказывавшихся выдать трупы павших .

Вместе с Гераклом участвовал в походе за поясом амазонок .

Участвовал в битве с кентаврами , бесчинствовавшими на свадьбе Пирифоя , ближайшего друга Тесея. Знаки дружбы Тесея и Пирифоя погребены близ Полой Чаши в Колоне . Но его не было среди аргонавтов , так как в это время он помогал Пирифою добыть себе в жёны богиню царства мёртвых Персефону . Этим поступком Тесей переступил меру возможного, установленного богами для героев, и тем самым стал ослушником и дерзостным героем. Он так и остался бы в Аиде , где навеки был прикован к скале Пирифой, если бы не Геракл , который спас Тесея и отправил его в Афины. Геракл освободил его из Аида , на скале осталась часть его седалища .

Столь же дерзким поступком Тесея было похищение им Елены, отбитой братьями назад и позднее ставшей причиной Троянской войны. Взяв в жены Елену, Тесей соорудил храм Афродиты Нимфии в области Трезена . Вернувшись из своего похода в царство Аида, он нашёл престол занятый Менесфеем.

Тесей вынужден был отправиться в изгнание, не сумев усмирить своих врагов. Когда его прогнали афиняне, отправился на Крит к Девкалиону, но вследствие ветров был занесён на Скирос . Он тайно переправил детей на Эвбею, а сам, проклявши афинян, отплыл на остров Скирос, где у отца Тесея когда-то была земля. Но царь Скироса Ликомед, не желая расстаться со своей землёй, коварно убил Тесея, столкнув его со скалы. Похоронен Тесей на Скиросе .
Отдельным сюжетом является история о том, как Федра, жена Тесея, влюбившись в своего пасынка Ипполита, безуспешно склоняла его к любви. Не сумев добиться Ипполита, она оговорила его перед отцом, после чего Тесей проклял сына и тот погиб. Затем Федра повесилась, а Тесей узнал правду.

Исторический прототип

Античные авторы издавна стремились рассмотреть образ Тесея не как мифического героя, а как реального исторического персонажа (основным источником служит Плутарх). Их истолкование выглядит следующим образом:

Почитание в Аттике

Культ Тесея, как героя-предка, существовал в Аттике. Особенный всплеск его в историческую эпоху произошёл после явления тени царя на Марафонской битве , что, как считается, помогло грекам одержать победу.

Образ в литературе и искусстве

Согласно Гегесианакту, стал созвездием Коленопреклоненного, а лира Тесея - созвездием Лиры .

В 1923 году М. Цветаевой была задумана драматическая трилогия "Гнев Афродиты". Главный персонаж трилогии - Тезей. Части трилогии должны были называться по именам женщин, которых любил Тезей: первая часть - "Ариадна", вторая - "Федра", третья - "Елена". "Ариадна: ранняя юность Тезея: восемнадцать лет; Федра: зрелость Тезея, сорок лет; Елена: старость Тезея: шестьдесят лет", - писала Цветаева. Первую часть трилогии - "Ариадна" - Цветаева закончила в 1924 году, "Федру" - в 1927 году, "Елена" написана не была.

Напишите отзыв о статье "Тесей"

Примечания

1. Диодор Сицилийский . Историческая библиотека IV 59, 1
2. // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
3. centant.spbu.ru/centrum/publik/kafsbor/mnemon/2008/37.pdf
4. Диодор Сицилийский. Историческая библиотека IV 59, 1
5. Павсаний. Описание Эллады II 32, 9
6. Плутарх . Сравнительные жизнеописания , Тесей , V: текст на др.-греч. и
7. Павсаний. Описание Эллады I 27, 8
8. Павсаний. Описание Эллады II 32, 7
9. Павсаний. Описание Эллады I 19, 1
10. Плутарх . Сравнительные жизнеописания , Тесей , XII: текст на др.-греч. и
11. Плутарх . Сравнительные жизнеописания , Тесей , XVIII: текст на др.-греч. и
12. Плутарх . Сравнительные жизнеописания , Тесей , XXII: текст на др.-греч. и , ссылка на Диодора Путешественника
13. Еврипид. Геракл 1327
14. Плутарх . Сравнительные жизнеописания , Тесей , XVI: текст на др.-греч. и
15. Вергилий. Энеида VI 21
16. Первый Ватиканский мифограф I 43, 6
18. Плутарх . Сравнительные жизнеописания , Тесей , XVII: текст на др.-греч. и
19. Псевдо-Эратосфен. Катастеризмы 5; Гигин. Астрономия II 5, 1
20. Схолии к Гомеру. Илиада XVIII 590; Евстафий // Лосев А. Ф. Мифология греков и римлян. М., 1996. С.246
21. Плутарх . Сравнительные жизнеописания , Тесей , XXI: текст на др.-греч. и , ссылка на Дикеарха; Застольные беседы VIII 4, 3; Павсаний. Описание Эллады VIII 48, 3
22. Павсаний. Описание Эллады IX 40, 3-4
23. Павсаний. Описание Эллады II 31, 1
24. Плутарх . Сравнительные жизнеописания , Тесей , XXIII: текст на др.-греч. и
25. Паросская хроника 20
26. Гигин. Мифы 273
27. Еврипид. Ипполит 46
28. Еврипид. Умоляющие 650-724
29. Еврипид. Гераклиды 216
30. Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека I 8, 2; Павсаний. Описание Эллады VIII 45, 6; Овидий. Метаморфозы VIII 303; Гигин. Мифы 173
31. Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека I 9, 16; Гигин. Мифы 14 (с.25)
32. Псевдо-Гесиод. Щит Геракла 182; Павсаний. Описание Эллады I 17, 2
33. Софокл. Эдип в Колоне 1593
34. Аполлоний Родосский. Аргонавтика I 100-103
35. Еврипид. Геракл 619
36. Первый Ватиканский мифограф I 48, 8
37. Павсаний. Описание Эллады I 17, 6
38. Ликофрон. Александра 1326
39. Гигин. Астрономия II 6, 2
40. Плутарх. Тесей 29

Ссылки

• Мифы народов мира. М., 1991-92. В 2 т. Т.2. С.502-504, Любкер Ф. Реальный словарь классических древностей. М., 2001. В 3 т. Т.3. С.393-394
• Плутарх . Сравнительные жизнеописания , Тесей : текст на др.-греч. и
• Гущин В. Р. 2000: // Политическая история и историография от античности до современности. Вып. 3. Петрозаводск, 34-46.
• Гущин В. Р. 2002: // Древность и средневековье Европы: межвуз. сб. науч. тр. / И. Л. Маяк, А. З. Нюркаева (ред.). Пермь, 10-18.

автохтоны Девкалиониды Эрихтониды Кодриды Архонты Афин Аттика за пределами Афин Цари Элевсина

Сочинения Сравнительные жизнеописания 1 Непарные жизнеописания 2 Несохранившиеся жизнеописания

Первоначальные божества Титаны Титаниды Дети титанов Олимпийские боги Другие олимпийцы Боги водной стихии Основные Хтонические божества Основные Рожденные на земле Земля

Отрывок, характеризующий Тесей

Наташа побежала в дом и на цыпочках вошла в полуотворенную дверь диванной, из которой пахло уксусом и гофманскими каплями.
– Вы спите, мама?
– Ах, какой сон! – сказала, пробуждаясь, только что задремавшая графиня.
– Мама, голубчик, – сказала Наташа, становясь на колени перед матерью и близко приставляя свое лицо к ее лицу. – Виновата, простите, никогда не буду, я вас разбудила. Меня Мавра Кузминишна послала, тут раненых привезли, офицеров, позволите? А им некуда деваться; я знаю, что вы позволите… – говорила она быстро, не переводя духа.
– Какие офицеры? Кого привезли? Ничего не понимаю, – сказала графиня.
Наташа засмеялась, графиня тоже слабо улыбалась.
– Я знала, что вы позволите… так я так и скажу. – И Наташа, поцеловав мать, встала и пошла к двери.
В зале она встретила отца, с дурными известиями возвратившегося домой.
– Досиделись мы! – с невольной досадой сказал граф. – И клуб закрыт, и полиция выходит.
– Папа, ничего, что я раненых пригласила в дом? – сказала ему Наташа.
– Разумеется, ничего, – рассеянно сказал граф. – Не в том дело, а теперь прошу, чтобы пустяками не заниматься, а помогать укладывать и ехать, ехать, ехать завтра… – И граф передал дворецкому и людям то же приказание. За обедом вернувшийся Петя рассказывал свои новости.
Он говорил, что нынче народ разбирал оружие в Кремле, что в афише Растопчина хотя и сказано, что он клич кликнет дня за два, но что уж сделано распоряжение наверное о том, чтобы завтра весь народ шел на Три Горы с оружием, и что там будет большое сражение.
Графиня с робким ужасом посматривала на веселое, разгоряченное лицо своего сына в то время, как он говорил это. Она знала, что ежели она скажет слово о том, что она просит Петю не ходить на это сражение (она знала, что он радуется этому предстоящему сражению), то он скажет что нибудь о мужчинах, о чести, об отечестве, – что нибудь такое бессмысленное, мужское, упрямое, против чего нельзя возражать, и дело будет испорчено, и поэтому, надеясь устроить так, чтобы уехать до этого и взять с собой Петю, как защитника и покровителя, она ничего не сказала Пете, а после обеда призвала графа и со слезами умоляла его увезти ее скорее, в эту же ночь, если возможно. С женской, невольной хитростью любви, она, до сих пор выказывавшая совершенное бесстрашие, говорила, что она умрет от страха, ежели не уедут нынче ночью. Она, не притворяясь, боялась теперь всего.

M me Schoss, ходившая к своей дочери, еще болоо увеличила страх графини рассказами о том, что она видела на Мясницкой улице в питейной конторе. Возвращаясь по улице, она не могла пройти домой от пьяной толпы народа, бушевавшей у конторы. Она взяла извозчика и объехала переулком домой; и извозчик рассказывал ей, что народ разбивал бочки в питейной конторе, что так велено.
После обеда все домашние Ростовых с восторженной поспешностью принялись за дело укладки вещей и приготовлений к отъезду. Старый граф, вдруг принявшись за дело, всё после обеда не переставая ходил со двора в дом и обратно, бестолково крича на торопящихся людей и еще более торопя их. Петя распоряжался на дворе. Соня не знала, что делать под влиянием противоречивых приказаний графа, и совсем терялась. Люди, крича, споря и шумя, бегали по комнатам и двору. Наташа, с свойственной ей во всем страстностью, вдруг тоже принялась за дело. Сначала вмешательство ее в дело укладывания было встречено с недоверием. От нее всё ждали шутки и не хотели слушаться ее; но она с упорством и страстностью требовала себе покорности, сердилась, чуть не плакала, что ее не слушают, и, наконец, добилась того, что в нее поверили. Первый подвиг ее, стоивший ей огромных усилий и давший ей власть, была укладка ковров. У графа в доме были дорогие gobelins и персидские ковры. Когда Наташа взялась за дело, в зале стояли два ящика открытые: один почти доверху уложенный фарфором, другой с коврами. Фарфора было еще много наставлено на столах и еще всё несли из кладовой. Надо было начинать новый, третий ящик, и за ним пошли люди.
– Соня, постой, да мы всё так уложим, – сказала Наташа.
– Нельзя, барышня, уж пробовали, – сказал буфетчнк.
– Нет, постой, пожалуйста. – И Наташа начала доставать из ящика завернутые в бумаги блюда и тарелки.
– Блюда надо сюда, в ковры, – сказала она.
– Да еще и ковры то дай бог на три ящика разложить, – сказал буфетчик.
– Да постой, пожалуйста. – И Наташа быстро, ловко начала разбирать. – Это не надо, – говорила она про киевские тарелки, – это да, это в ковры, – говорила она про саксонские блюда.
– Да оставь, Наташа; ну полно, мы уложим, – с упреком говорила Соня.
– Эх, барышня! – говорил дворецкий. Но Наташа не сдалась, выкинула все вещи и быстро начала опять укладывать, решая, что плохие домашние ковры и лишнюю посуду не надо совсем брать. Когда всё было вынуто, начали опять укладывать. И действительно, выкинув почти все дешевое, то, что не стоило брать с собой, все ценное уложили в два ящика. Не закрывалась только крышка коверного ящика. Можно было вынуть немного вещей, но Наташа хотела настоять на своем. Она укладывала, перекладывала, нажимала, заставляла буфетчика и Петю, которого она увлекла за собой в дело укладыванья, нажимать крышку и сама делала отчаянные усилия.
– Да полно, Наташа, – говорила ей Соня. – Я вижу, ты права, да вынь один верхний.
– Не хочу, – кричала Наташа, одной рукой придерживая распустившиеся волосы по потному лицу, другой надавливая ковры. – Да жми же, Петька, жми! Васильич, нажимай! – кричала она. Ковры нажались, и крышка закрылась. Наташа, хлопая в ладоши, завизжала от радости, и слезы брызнули у ней из глаз. Но это продолжалось секунду. Тотчас же она принялась за другое дело, и уже ей вполне верили, и граф не сердился, когда ему говорили, что Наталья Ильинишна отменила его приказанье, и дворовые приходили к Наташе спрашивать: увязывать или нет подводу и довольно ли она наложена? Дело спорилось благодаря распоряжениям Наташи: оставлялись ненужные вещи и укладывались самым тесным образом самые дорогие.
Но как ни хлопотали все люди, к поздней ночи еще не все могло быть уложено. Графиня заснула, и граф, отложив отъезд до утра, пошел спать.
Соня, Наташа спали, не раздеваясь, в диванной. В эту ночь еще нового раненого провозили через Поварскую, и Мавра Кузминишна, стоявшая у ворот, заворотила его к Ростовым. Раненый этот, по соображениям Мавры Кузминишны, был очень значительный человек. Его везли в коляске, совершенно закрытой фартуком и с спущенным верхом. На козлах вместе с извозчиком сидел старик, почтенный камердинер. Сзади в повозке ехали доктор и два солдата.
– Пожалуйте к нам, пожалуйте. Господа уезжают, весь дом пустой, – сказала старушка, обращаясь к старому слуге.
– Да что, – отвечал камердинер, вздыхая, – и довезти не чаем! У нас и свой дом в Москве, да далеко, да и не живет никто.
– К нам милости просим, у наших господ всего много, пожалуйте, – говорила Мавра Кузминишна. – А что, очень нездоровы? – прибавила она.
Камердинер махнул рукой.
– Не чаем довезти! У доктора спросить надо. – И камердинер сошел с козел и подошел к повозке.
– Хорошо, – сказал доктор.
Камердинер подошел опять к коляске, заглянул в нее, покачал головой, велел кучеру заворачивать на двор и остановился подле Мавры Кузминишны.
– Господи Иисусе Христе! – проговорила она.
Мавра Кузминишна предлагала внести раненого в дом.
– Господа ничего не скажут… – говорила она. Но надо было избежать подъема на лестницу, и потому раненого внесли во флигель и положили в бывшей комнате m me Schoss. Раненый этот был князь Андрей Болконский.

Наступил последний день Москвы. Была ясная веселая осенняя погода. Было воскресенье. Как и в обыкновенные воскресенья, благовестили к обедне во всех церквах. Никто, казалось, еще не мог понять того, что ожидает Москву.
Только два указателя состояния общества выражали то положение, в котором была Москва: чернь, то есть сословие бедных людей, и цены на предметы. Фабричные, дворовые и мужики огромной толпой, в которую замешались чиновники, семинаристы, дворяне, в этот день рано утром вышли на Три Горы. Постояв там и не дождавшись Растопчина и убедившись в том, что Москва будет сдана, эта толпа рассыпалась по Москве, по питейным домам и трактирам. Цены в этот день тоже указывали на положение дел. Цены на оружие, на золото, на телеги и лошадей всё шли возвышаясь, а цены на бумажки и на городские вещи всё шли уменьшаясь, так что в середине дня были случаи, что дорогие товары, как сукна, извозчики вывозили исполу, а за мужицкую лошадь платили пятьсот рублей; мебель же, зеркала, бронзы отдавали даром.
В степенном и старом доме Ростовых распадение прежних условий жизни выразилось очень слабо. В отношении людей было только то, что в ночь пропало три человека из огромной дворни; но ничего не было украдено; и в отношении цен вещей оказалось то, что тридцать подвод, пришедшие из деревень, были огромное богатство, которому многие завидовали и за которые Ростовым предлагали огромные деньги. Мало того, что за эти подводы предлагали огромные деньги, с вечера и рано утром 1 го сентября на двор к Ростовым приходили посланные денщики и слуги от раненых офицеров и притаскивались сами раненые, помещенные у Ростовых и в соседних домах, и умоляли людей Ростовых похлопотать о том, чтоб им дали подводы для выезда из Москвы. Дворецкий, к которому обращались с такими просьбами, хотя и жалел раненых, решительно отказывал, говоря, что он даже и не посмеет доложить о том графу. Как ни жалки были остающиеся раненые, было очевидно, что, отдай одну подводу, не было причины не отдать другую, все – отдать и свои экипажи. Тридцать подвод не могли спасти всех раненых, а в общем бедствии нельзя было не думать о себе и своей семье. Так думал дворецкий за своего барина.
Проснувшись утром 1 го числа, граф Илья Андреич потихоньку вышел из спальни, чтобы не разбудить к утру только заснувшую графиню, и в своем лиловом шелковом халате вышел на крыльцо. Подводы, увязанные, стояли на дворе. У крыльца стояли экипажи. Дворецкий стоял у подъезда, разговаривая с стариком денщиком и молодым, бледным офицером с подвязанной рукой. Дворецкий, увидав графа, сделал офицеру и денщику значительный и строгий знак, чтобы они удалились.
– Ну, что, все готово, Васильич? – сказал граф, потирая свою лысину и добродушно глядя на офицера и денщика и кивая им головой. (Граф любил новые лица.)
– Хоть сейчас запрягать, ваше сиятельство.
– Ну и славно, вот графиня проснется, и с богом! Вы что, господа? – обратился он к офицеру. – У меня в доме? – Офицер придвинулся ближе. Бледное лицо его вспыхнуло вдруг яркой краской.
– Граф, сделайте одолжение, позвольте мне… ради бога… где нибудь приютиться на ваших подводах. Здесь у меня ничего с собой нет… Мне на возу… все равно… – Еще не успел договорить офицер, как денщик с той же просьбой для своего господина обратился к графу.
– А! да, да, да, – поспешно заговорил граф. – Я очень, очень рад. Васильич, ты распорядись, ну там очистить одну или две телеги, ну там… что же… что нужно… – какими то неопределенными выражениями, что то приказывая, сказал граф. Но в то же мгновение горячее выражение благодарности офицера уже закрепило то, что он приказывал. Граф оглянулся вокруг себя: на дворе, в воротах, в окне флигеля виднелись раненые и денщики. Все они смотрели на графа и подвигались к крыльцу.
– Пожалуйте, ваше сиятельство, в галерею: там как прикажете насчет картин? – сказал дворецкий. И граф вместе с ним вошел в дом, повторяя свое приказание о том, чтобы не отказывать раненым, которые просятся ехать.
– Ну, что же, можно сложить что нибудь, – прибавил он тихим, таинственным голосом, как будто боясь, чтобы кто нибудь его не услышал.
В девять часов проснулась графиня, и Матрена Тимофеевна, бывшая ее горничная, исполнявшая в отношении графини должность шефа жандармов, пришла доложить своей бывшей барышне, что Марья Карловна очень обижены и что барышниным летним платьям нельзя остаться здесь. На расспросы графини, почему m me Schoss обижена, открылось, что ее сундук сняли с подводы и все подводы развязывают – добро снимают и набирают с собой раненых, которых граф, по своей простоте, приказал забирать с собой. Графиня велела попросить к себе мужа.
– Что это, мой друг, я слышу, вещи опять снимают?
– Знаешь, ma chere, я вот что хотел тебе сказать… ma chere графинюшка… ко мне приходил офицер, просят, чтобы дать несколько подвод под раненых. Ведь это все дело наживное; а каково им оставаться, подумай!.. Право, у нас на дворе, сами мы их зазвали, офицеры тут есть. Знаешь, думаю, право, ma chere, вот, ma chere… пускай их свезут… куда же торопиться?.. – Граф робко сказал это, как он всегда говорил, когда дело шло о деньгах. Графиня же привыкла уж к этому тону, всегда предшествовавшему делу, разорявшему детей, как какая нибудь постройка галереи, оранжереи, устройство домашнего театра или музыки, – и привыкла, и долгом считала всегда противоборствовать тому, что выражалось этим робким тоном.
Она приняла свой покорно плачевный вид и сказала мужу:
– Послушай, граф, ты довел до того, что за дом ничего не дают, а теперь и все наше – детское состояние погубить хочешь. Ведь ты сам говоришь, что в доме на сто тысяч добра. Я, мой друг, не согласна и не согласна. Воля твоя! На раненых есть правительство. Они знают. Посмотри: вон напротив, у Лопухиных, еще третьего дня все дочиста вывезли. Вот как люди делают. Одни мы дураки. Пожалей хоть не меня, так детей.
Граф замахал руками и, ничего не сказав, вышел из комнаты.
– Папа! об чем вы это? – сказала ему Наташа, вслед за ним вошедшая в комнату матери.
– Ни о чем! Тебе что за дело! – сердито проговорил граф.
– Нет, я слышала, – сказала Наташа. – Отчего ж маменька не хочет?
– Тебе что за дело? – крикнул граф. Наташа отошла к окну и задумалась.
– Папенька, Берг к нам приехал, – сказала она, глядя в окно.

Берг, зять Ростовых, был уже полковник с Владимиром и Анной на шее и занимал все то же покойное и приятное место помощника начальника штаба, помощника первого отделения начальника штаба второго корпуса.
Он 1 сентября приехал из армии в Москву.
Ему в Москве нечего было делать; но он заметил, что все из армии просились в Москву и что то там делали. Он счел тоже нужным отпроситься для домашних и семейных дел.
Берг, в своих аккуратных дрожечках на паре сытых саврасеньких, точно таких, какие были у одного князя, подъехал к дому своего тестя. Он внимательно посмотрел во двор на подводы и, входя на крыльцо, вынул чистый носовой платок и завязал узел.
Из передней Берг плывущим, нетерпеливым шагом вбежал в гостиную и обнял графа, поцеловал ручки у Наташи и Сони и поспешно спросил о здоровье мамаши.
– Какое теперь здоровье? Ну, рассказывай же, – сказал граф, – что войска? Отступают или будет еще сраженье?
– Один предвечный бог, папаша, – сказал Берг, – может решить судьбы отечества. Армия горит духом геройства, и теперь вожди, так сказать, собрались на совещание. Что будет, неизвестно. Но я вам скажу вообще, папаша, такого геройского духа, истинно древнего мужества российских войск, которое они – оно, – поправился он, – показали или выказали в этой битве 26 числа, нет никаких слов достойных, чтоб их описать… Я вам скажу, папаша (он ударил себя в грудь так же, как ударял себя один рассказывавший при нем генерал, хотя несколько поздно, потому что ударить себя в грудь надо было при слове «российское войско»), – я вам скажу откровенно, что мы, начальники, не только не должны были подгонять солдат или что нибудь такое, но мы насилу могли удерживать эти, эти… да, мужественные и древние подвиги, – сказал он скороговоркой. – Генерал Барклай до Толли жертвовал жизнью своей везде впереди войска, я вам скажу. Наш же корпус был поставлен на скате горы. Можете себе представить! – И тут Берг рассказал все, что он запомнил, из разных слышанных за это время рассказов. Наташа, не спуская взгляда, который смущал Берга, как будто отыскивая на его лице решения какого то вопроса, смотрела на него.
– Такое геройство вообще, каковое выказали российские воины, нельзя представить и достойно восхвалить! – сказал Берг, оглядываясь на Наташу и как бы желая ее задобрить, улыбаясь ей в ответ на ее упорный взгляд… – «Россия не в Москве, она в сердцах се сынов!» Так, папаша? – сказал Берг.
В это время из диванной, с усталым и недовольным видом, вышла графиня. Берг поспешно вскочил, поцеловал ручку графини, осведомился о ее здоровье и, выражая свое сочувствие покачиваньем головы, остановился подле нее.
– Да, мамаша, я вам истинно скажу, тяжелые и грустные времена для всякого русского. Но зачем же так беспокоиться? Вы еще успеете уехать…
– Я не понимаю, что делают люди, – сказала графиня, обращаясь к мужу, – мне сейчас сказали, что еще ничего не готово. Ведь надо же кому нибудь распорядиться. Вот и пожалеешь о Митеньке. Это конца не будет?
Граф хотел что то сказать, но, видимо, воздержался. Он встал с своего стула и пошел к двери.
Берг в это время, как бы для того, чтобы высморкаться, достал платок и, глядя на узелок, задумался, грустно и значительно покачивая головой.
– А у меня к вам, папаша, большая просьба, – сказал он.
– Гм?.. – сказал граф, останавливаясь.
– Еду я сейчас мимо Юсупова дома, – смеясь, сказал Берг. – Управляющий мне знакомый, выбежал и просит, не купите ли что нибудь. Я зашел, знаете, из любопытства, и там одна шифоньерочка и туалет. Вы знаете, как Верушка этого желала и как мы спорили об этом. (Берг невольно перешел в тон радости о своей благоустроенности, когда он начал говорить про шифоньерку и туалет.) И такая прелесть! выдвигается и с аглицким секретом, знаете? А Верочке давно хотелось. Так мне хочется ей сюрприз сделать. Я видел у вас так много этих мужиков на дворе. Дайте мне одного, пожалуйста, я ему хорошенько заплачу и…
Граф сморщился и заперхал.
– У графини просите, а я не распоряжаюсь.
– Ежели затруднительно, пожалуйста, не надо, – сказал Берг. – Мне для Верушки только очень бы хотелось.
– Ах, убирайтесь вы все к черту, к черту, к черту и к черту!.. – закричал старый граф. – Голова кругом идет. – И он вышел из комнаты.
Графиня заплакала.
– Да, да, маменька, очень тяжелые времена! – сказал Берг.
Наташа вышла вместе с отцом и, как будто с трудом соображая что то, сначала пошла за ним, а потом побежала вниз.
На крыльце стоял Петя, занимавшийся вооружением людей, которые ехали из Москвы. На дворе все так же стояли заложенные подводы. Две из них были развязаны, и на одну из них влезал офицер, поддерживаемый денщиком.
– Ты знаешь за что? – спросил Петя Наташу (Наташа поняла, что Петя разумел: за что поссорились отец с матерью). Она не отвечала.
– За то, что папенька хотел отдать все подводы под ранепых, – сказал Петя. – Мне Васильич сказал. По моему…

Тесей - герой мифов древней Греции и Рима. Одна из основных фигур в мифологии. Не смортря на множество совершенных подвигов, преследуемый ударами судьбы, Тесей в старости превратился в жестокого тирана и вскоре лишился любви своих подданных. Дошло до того, что афиняне возненавидели его и отправили в ссылку на остров Скирос, где Ликомед, царь этого острова, предательски убил героя. Как это всегда бывает, афиняне горько сокрушались о своей неблагодарности и лишь в порыве запоздалого раскаяния стали обожествлять Тесея . Они построили на Акрополе величественный храм в его честь. Останки Тесея были торжественно перенесены в Афины и захоронены там. Его еще долго почитали в столице Греции как полубога.

Рождение Тесея

Будучи еще совсем молодым человеком, Эгей. афинский царь, ездил в Трезен, где влюбился в прекрасную юную царевну по имени Этра и женился на ней. По какой-то причине, о которой мифы древней Греции умалчивают, он должен был вернуться в Афины один, но, уезжая, спрятал под скалой свои сандалии и меч, велев жене запомнить место.

Он добавил, что, как только его сын Тесей войдет в силу, он должен будет поднять скалу, вытащить меч и сандалии и приехать к нему в Афины, где он будет представлен людям как его сын и наследник. После этого Эгей нежно простился с женой и малюткой сыном и уехал в Афины.

Юность Тесея

Прошли годы, Тесей вырос и превратился в сильного, красивого, умного юношу, слава о котором распространилась повсюду. Наконец Этра решила, что он уже достаточно силен, чтобы поднять скалу, под которой лежало оружие его отца. Она отвела к ней сына, рассказала обо всем и велела проверить свою силу.

Дорога Тесея в Афины

Это было долгое и опасное путешествие. Тесей двигался медленно и осторожно, потому что знал, как много опасностей подстерегает его на пути. Он понимал, что придется сразиться с великанами и чудовищами. которые попытаются остановить его.

Тесей и Перифет

И он не ошибся — не успел Трезен скрыться из вида, как Тесей увидел на дороге великана Перифета, сына Вулкана. Перифет бросился на Тесея с огромной дубиной, от ударов которой все, кто проходил мимо, падали замертво. Ловко увернувшись от первого удара, юноша вонзил меч в бок великана, и тот бездыханным упал на землю.

Тесей и Синис

Здесь Тесей встретил жестокого великана по имени Синис, по прозвищу Сосносгибатель. Он обычно сгибал какую-нибудь высокую сосну так, чтобы ее вершина касалась земли, и просил ничего не подозревавшего путника подержать ее и подать ему руку помощи. Путешественник выполнял просьбу, а Синис отпускал сосну, и несчастный взлетал в небо и разбивался о расположенную рядом скалу.

Подвиги Тесея

Тесей убил и этого разбойника, поразив его своей железной палицей. Юная и красивая дочь Синиса убежала от Тесея и скрылась в зарослях густого кустарника. Прячась от Тесея, она умоляла ветки кустарника спрятать ее и обещала за это никогда их не ломать и не жечь.

Тесей подозвал испуганную девушку, успокоил ее и пообещал не причинять никакого зла. Он взял ее вместе с собой, заботился о ней, а впоследствии выдал замуж за Дионея, сына царя Эврита; дети ее никогда не жгли на огне ветвей тех кустов, которые однажды укрыли их мать.

Тесей отправился дальше и пришел в густой Кроммионский лес, где обитал дикий вепрь, причинявший немало вреда жителям тех мест. Тесей решил освободить их от лютого зверя, и, найдя вепря, убил его. Затем Тесей подошел к границе Мегары, к Скиронской скале.

На ее вершине, на самом краю обрыва, у моря, сидел великан. Он подзывал проходивших путников и заставлял их мыть себе ноги; когда они исполняли его желание, он сбрасывал их ногой с обрыва высокой скалы в море. Тела разбившихся о камни путников поедала огромная черепаха. Мужественный и умный Тесей справился и с этим злым великаном и столкнул его самого в море.

Вблизи Элевсина, неподалеку от границ Мегары и Аттики, юному Тесею пришлось выступить против исполина Керкиона, который вызвал его на бой. Этот разбойник Керкион принуждал всех проходивших путников вступать с ним в единоборство.

Источники: www.mifyrima.ru, www.101mif.ru, rutracker.org, pedsovet.su, www.rosbooks.ru

Успехи освоения космоса в СССР

Мать - сыра Земля

История домика Эльзы в Пятигорске

Мокошь

Сергей Есенин - биография

Сергей Александрович Есенин родился в селе Константиново Рязанской губернии, в крестьянской семье. С малолетства воспитывался у деда по матери, человека...

Верования древних евреев

У древних евреев есть два взгляда на загробную жизнь. Первый заключается в том, что личность человека после смерти погибает: Творец...

Мир буддизма

Поскольку в этой религии отсутствует определенные божества, призванные управлять судьбой человека, сторонники данного учения верят в карму, согласно которой люди сами...

Булатная сталь - что это такое?

Прежде, чем говорить о булатной стали, следует сказать о её отличии от дамасской стали, с которой её иногда путают. Дамасская сталь...

Тайна Немейского льва

Первый подвиг, который Эврисфей велел совершить Гераклу. заключался в том, чтобы убить Немейского льва. Геракл достиг Немеи в полдень...

Волосы Сиф. Часть1

В предыдущих главах мы рассказывали истории о детях Локи. Теперь остановимся на приключениях самого бога Локи. Когда-то у Сиф были...

Страница 1 из 4

Жил некогда царь афинский Эгей; был он из рода Эрехфея, и не было у него детей. Вот начал он стареть, и стал он бояться, что на старости лет враги отнимут у него власть, но особенно он боялся сыновей своего брата Палланта, которые давно строили козни против своего бездетного дяди.
Тогда отправился Эгей в Дельфы спросить у оракула о том, что сделать ему, чтобы родился у него сын. Оракул дал Эгею неясный ответ, которого он никак не мог понять. Пошел Эгей из Дельф в Трезены к своему другу, царю Питфею, надеясь, что тот разъяснит ему смысл предсказания.
Питфей объяснил, что бездетному царю суждено иметь сына, который своими героическими подвигами прославится среди людей.
Питфей решил тогда выдать замуж за афинского царя Эгея свою дочь Эфру, но этот брак он скрыл от народа. И вот родила Эфра сына, который изумил всех своим ростом и силой, и Питфей стал рассказывать всюду о том, что отец родившегося мальчика сам бог моря Посейдон.
Назвали мальчика Тесеем, и дед стал заботиться о его воспитании.
А царь Эгей после свадьбы с Эфрой, пожив недолгое время в Трезенах, покинул город и вернулся в родные Афины, опасаясь, чтобы его племянники, пятьдесят сыновей Палланта, не захватили во время его отсутствия власть в городе.
Перед своим уходом из Трезен Эгей, прощаясь с женой на морском берегу
подвел ее к большому камню, который лежал у самого моря.
берегу, подвел ее к большому камню, который лежал у самого моря. Он с трудом приподнял этот камень, спрятал под ним меч и сандалии и"сказал жене:
- Пусть все это хранится под этим камнем до той поры, когда сын наш вырастет и станет таким сильным, что сможет сдвинуть с места этот камень. Ты приведи его сюда на берег моря, пусть он достанет спрятанные под ним меч и сандалии; и тогда вели ему отправиться вместе с ними ко мне в Афины. А до тех пор пусть Тесей не знает о своем происхождении.
Сказав это, Эгей простился с Эфрой и вернулся на корабле в Афины.
Мальчика Тесея заботливо воспитывали мать и царь Питфей. Тесей вырос, стал сильным, красивым юношей, и все замечали его могучую силу и ум.
Когда ему исполнилось шестнадцать лет, мать с грустью вспомнила о том, что настало время с ним расстаться. Она привела сына на берег моря, к большому камню, :ле он должен был испытать свою силу. И поднял Тесей:ез труда тяжелую глыбу, достал меч и сандалии. Рассказала тогда Эфра сыну, кто его отец и что сказал он ей на прощание, и велела ему отправиться к своему отцу в Афины. Юноша с радостью выслушал слова матери и тотчас стал снаряжаться в путь. Он ре шил идти в Афины сухопутной дорогой, но мать и дед советовали ему ехать морским путем, так как по дороге в Афины, на Коринфском перешейке, жило в то время немало опасных исполинов и бродило много диких зверей.
Прежде этих чудовищ уничтожал Геракл, но теперь он находился в далекой Лидии, в рабстве у Омфалы, и все звери и исполины, боявшиеся героя, бродили по земле и нападали на людей.
Но юный и мужественный Тесей решил все же идти сухопутной дорогой, и на другой день он отправился в путь, желая скорей увидеть отца и ища подвигов и приключений.

Тесей чувствовал в себе силу Геракла, которому он приходился родней по матери. Еще с детства он любил слушать рассказы о его подвигах, и с нетерпением ждал той поры, когда у него явятся силы совершить великие подвиги. Он хотел явиться к отцу в Афины, прославясь подвигами, чтобы не по мечу и сандалиям узнал он в нем своего сына, а по отважным, мужественным делам.
Только он вышел из своего родного города и вступил в область Эпидавра, как встретил в густом лесу злого исполина, разбойника Перифета, который убивал своей железной палицей всех проходивших путников. Без страха пошел Тесей ему навстречу и после недолгой борьбы вырвал у разбойника его палицу, одолел его и убил. Железную палицу убитого Перифета он взял с собой и двинулся дальше, неся ее на плечах, подобно тому, как герой Геракл носил шкуру убитого им немейского льва.
Встретил затем Тесей в сосновом лесу, посвященном Посейдону, что на Коринфском перешейке, другого разбойника, по имени Синие, еще более жестокого и злого. Этот Синие, отличавшийся исполинской силой, подстерегал проходивших путников, ловил их, привязывал к вершинам двух сосен, которые он пригибал к земле, а затем отпускал их, и они разрывали надвое тела несчастных.
Тесей убил и этого разбойника, поразив его своей железной палицей.
Юная и красивая дочь Синиса убежала от Тесея и скрылась в зарослях густого кустарника. Прячась от Тесея, она умоляла ветки кустарника спрятать ее и обещала за это никогда их не ломать и не жечь.

Тесей подозвал испуганную девушку, успокоил ее и пообещал не причинять никакого зла. Он взял ее вместе с собой, заботился о ней, а впоследствии выдал замуж за Дионея, сына царя Эврита; дети ее никогда не жгли на огне ветвей тех кустов, которые однажды укрыли их мать.
Тесей отправился дальше и пришел в густой Кроммионский лес, где обитал дикий вепрь, причинявший немало вреда жителям тех мест. Тесей решил освободить их от лютого зверя, и, найдя вепря, убил его. Затем Тесей подошел к границе Мегары, к Скиронской скале.
На ее вершине, на самом краю обрыва, у моря, сидел великан. Он подзывал проходивших путников и заставлял их мыть себе ноги; когда они исполняли его желание, он сбрасывал их ногой с обрыва высокой скалы в море. Тела разбившихся о камни путников поедала огромная черепаха.
Мужественный и умный Тесей справился и с этим злым великаном и столкнул его самого в море.
Вблизи Элевсина, неподалеку от границ Мегары и Аттики, юному Тесею пришлось выступить против исполина Керкиона, который вызвал его на бой. Этот разбойник Керкион принуждал всех проходивших путников вступать с ним в единоборство.
Но могучий Тесей без труда одолел исполина Керкиона и передал власть над страной Гиппофою, сыну Посейдона и Алопы, прекрасной дочери Керкиона.
Затем встретился Тесей с самым опасным из разбойников - злым Дамастом, которого звали также Прокрустом. Этот Дамаст зазывал проходивших мимо к себе в дом, - а было у него там ложе, на которое он укладывал этих несчастных путников. Если ложе оказывалось для них слишком коротким, то жестокий Дамаст обрубал им ноги, а если ложе было слишком длинным, то он вытягивал путникам ноги до тех пор, пока оно не приходилось им по росту; поэтому прозвали Дамаста Прокрустом, что значит «Вытягиватель».
Но юный герой Тесей одолел разбойника и принудил его самого лечь на свое же прокрустово ложе. Тело великана Прокруста оказалось значительно длиннее ложа, и тогда Тесей поступил с ним так же, как тот поступал с несчастными путниками, - он отрубил ему ноги, и злой Прокруст погиб в ужасных мучениях.
Совершив эти подвиги, Тесей пришел к реке Кефис. Здесь его дружески встретили люди из рода фиталидов. Они смыли с него кровь и проводили в город Афины.
И явился наконец юный герой в город. Он шел в длинной ионийской одежде, с причесанными волосами, по улицам Афин. Увидели его каменщики, строившие храм Аполлону, и стали над ним смеяться, называя его девушкой, которая бродит по улицам одна, без провожатого.
Разгневался Тесей, выпряг быков из стоявшей вблизи повозки и кинул ее в смеявшихся над ним каменщиков, сидевших на крыше высокого храма. Изумились и испугались каменщики, и пришлось им признать, что он никак не похож на слабую девушку, и были рады, когда Тесей оставил их и отправился дальше.

Имя Тесея указывает на силу (возможно, от догреческого пеласгического: tēu-› thēso, «быть сильным»). Тесей принадлежит к поколению героев до Троянской войны (в ней участвуют уже сыновья великих героев прошлого). Для старика Нестора Тесей, «на бессмертных похожий», сильнее и храбрее героев периода Троянской войны (Hom. Il. I 260-274). Тесей скорее аттический, а не общегреческий герой (как Геракл ), но приписываемая ему преобразовательская деятельность, как считали древние, стала образцом для всей Греции и положила начало тому демократическому духу и первенству Афин среди полисов, которыми они славились в историческое время. Мифологический герой Тесей приобрёл черты легендарно-исторической личности (античная традиция деятельность Тесея относит приблизительно к 13 в. до н.э.).

Рождение Тесея необычно, хотя оно не было подготовлено столь грандиозно, как у Геракла. Со стороны отца Тесей имел среди предков автохтона Эрихтония, рождённого из семени Гефеста землёй и воспитанного Афиной, и автохтонов Краная и первого аттического царя Кекропа. Предки Тесея - миксантропические чудища, мудрые полузмеи-полулюди. Однако сам Тесей - представитель чистого героизма, он одновременно сын человека и бога (при этом одного из самых диких и хтонических, Посейдона). Со стороны матери Тесей происходит от Пелопа, отца Питфея, Атрея и Фиеста, а значит, от Тантала и, наконец, от самого Зевса. Будучи бездетным, Эгей отправился к оракулу, но не мог разгадать его ответ. Зато оракул был разгадан трезенским царём Питфеем, который понял, что власть в Афинах будет принадлежать потомкам Эгея, и, напоив гостя пьяным, уложил его спать вместе со своей дочерью Эфрой. В эту же ночь с ней сблизился Посейдон (Apollod. III 15, 6-7) или же сочетался с ней накануне на острове Сферос (Paus. II 33, 1). Таким образом, сын, рождённый Эфрой, имел (как положено великому герою) двух отцов - земного Эгея и божественного Посейдона.

Уходя от Эфры, Эгей просил воспитать будущего сына, не называя имени отца, и оставил ему свой меч и сандалии, с тем чтобы, возмужав, Тесей в сандалиях отца и с его мечом отправился в Афины к Эгею, но так, чтобы об этом никто не знал, так как Эгей боялся козней Паллантидов (детей младшего брата Палланта, претендовавших на власть из-за бездетности Эгея). Эфра скрывала истинное происхождение Тесея, и Питфей распространил слух, что мальчик рождён от Посейдона (самого почитаемого в Трезене бога). Когда Тесей вырос, Эфра открыла ему тайну его рождения и велела, взяв вещи Эгея, отправляться в Афины к отцу (вооружившись мечом Эгея, Тесей как бы приобщился к магической силе предшествующих поколений, владевших этим мечом и направляющих теперь его действия). Ещё до ухода из Трезена Тесей, став юношей, посвятил прядь волос богу Аполлону в Дельфах (Plut. Thes. 5), тем самым как бы вручая богу самого себя и заключая с ним союз. Тесей отправился в Афины не лёгким путём - морем, а по суше, через Коринфский перешеек, по особенно опасной дороге, где на пути от Мегары до Афин путников подстерегали разбойники, дети и потомки хтонических чудовищ. Тесей убил Перифета, Синиса, кроммионскую свинью, Скирона, Керкиона и Дамаста (он же Полипемон) (Apollod. epit. I 1; Plut. Thes. 8-11). Путь Тесея, отправляемого матерью к неведомому ему отцу, является одним из вариантов распространённого фольклорного мотива - розыски сыном отца (ср. розыски Телемахом Одиссея). На пути в Афины Тесей как бы выполняет функции Геракла (находившегося в это время в Лидии у царицы Омфалы).

В Афинах царь Эгей попал под власть волшебницы Медеи, нашедшей у него приют и надеявшейся, что её сын от Эгея Мед получит право на престол. Тесей явился в восьмой день месяца гекатомбеона в Афины как освободитель от чудовищ, прекрасный юный герой, однако не был узнан Эгеем, которому Медея внушила опасения к пришельцу и заставила Эгея опоить юношу ядом. За трапезой Тесей вытащил свой меч, чтобы разрезать мясо. Отец узнал сына и отшвырнул чашу с ядом (Plut. Thes. 12). По иной версии, Эгей отправил незнакомца сначала на охоту за марафонским быком, разорявшим поля. Когда Тесей одолел его и вернулся, Эгей на пиру преподнёс ему чашу с ядом, но тут же узнал сына и изгнал Медею (Apollod. epit. I 5-6). К этому походу Тесея относится его встреча с Гекалой, в честь которой Тесей установил празднества - гекалесии (Collim frg. 230-377 Pf.).

Тесею пришлось также бороться с 50 Паллантидами, которым он устроил засаду. Истребив двоюродных братьев и изгнав их союзников, Тесей утвердил себя как сын и наследник афинского царя. Тесей прославил себя как достойный наследник царской власти и во время столкновения Афин с царём Миносом, требовавшим раз в девять лет дани семерыми юношами и семерыми девушками как искупления за смерть своего сына Андрогея, будто бы коварно подстроенную Эгеем (Apollod. III 15-7). Когда Минос приехал в третий раз за данью, Тесей решил отправиться сам на Крит, чтобы помериться силой с чудовищным Минотавром, на съедение которому обрекали жертвы. Корабль отправился под чёрным парусом, но Тесей повёз с собой запасный белый, под которым он должен был вернуться домой после победы над чудовищем (Plut. Thes. 17). По пути на Крит Тесей доказал Миносу своё происхождение от Посейдона, достав со дна моря перстень, брошенный Миносом (Bacchyl. XVII Maehl). Тесей и его спутники были помещены в лабиринт, где Тесей, рождённый Посейдоном, убил Минотавра - чудовище, рождённое быком Посейдона или даже самим Посейдоном, если считать быка ипостасью бога. Из лабиринта Тесей и его спутники вышли благодаря помощи Ариадны , влюбившейся в Тесея. Ночью Тесей с афинской молодёжью и Ариадной тайно бежали на остров Наксос. Однако там Ариадна была похищена влюблённым в неё Дионисом (по одной из версий, оставлена Тесеем). Огорченный Тесей отправился дальше, забыв переменить паруса, что и стало причиной гибели Эгея, бросившегося в море, когда он увидел чёрный парус и тем самым уверился в смерти сына (Apollod. epit. I 7-11).

Подобно другим героям, Тесей сражался с амазонками, напавшими на Аттику. Он либо участвовал в походе Геракла, либо сам пошёл походом на амазонок, похитив царицу Антиопу (вариант: Меланиппу или Ипполиту). Амазонки, желая освободить царицу, напали на Афины и взяли бы их приступом, если бы не посредничество жены Тесея - амазонки (Plut. Thes. 27). Она родила Тесею сына Ипполита , в которого влюбилась вторая жена Тесея, сестра Ариадны - Федра , родившая Тесею двух сыновей - Акаманта и Демофонта .

Тесей участвовал в битве с кентаврами, бесчинствовавшими на свадьбе лапифа Пирифоя, ближайшего друга Тесея. (Apollod. epit. I 21). Тесей - участник калидонской охоты (Ovid. Met. 303). Но его не было среди аргонавтов, так как в это время он помогал Пирифою добыть себе в жёны богиню царства мёртвых Персефону (Apoll. Rhod. I 101-104). Этим поступком Тесей переступил меру возможного, установленную богами для героев, и тем самым стал ослушником и дерзостным героем (ύβριστής ). Он бы так и остался в виде, где навеки был прикован к скале Пирифой, если бы не Геракл, который спас Тесея и отправил его в Афины (Apollod. epit. I 23). Столь же дерзким поступком Тесея было похищение им Елены. Однако в отсутствие Тесея, отправившегося с Пирифоем за Персефоной, Диоскуры отбили сестру, захватив в плен Эфру - мать Тесея и передав власть в Афинах его родичу Менесфею (I 23), изгнанному Тесеем. Вернувшись из своего похода в царство вида, он нашёл престол занятым Менесфеем (I 24). Тесей вынужден был отправиться в изгнание, не сумев усмирить своих врагов. Он тайно переправил детей на Эвбею, а сам, проклявши афинян, отплыл на остров Скирос, где у отца Тесея когда-то были земли. Но царь Скироса Ликомед, не желая расстаться со своей землёй, коварно убил Тесея, столкнув его со скалы (подобно тому, как сам Тесей сбросил в море злодея Скирона, сына Посейдона).

Античная традиция приписывает Тесею объединение всех жителей Аттики в единый народ (синойкизм) и единое государство (полис) Афины, учреждение праздников панафиней и синойкий, первое социальное деление граждан Афин на евпатридов, геоморов и демиургов (Plut. Thes. 24-25). Все эти реформы были проведены Тесеем в расцвете лет. Он снискал у греков репутацию неподкупного и справедливого арбитра в труднейших спорах. Он помог похоронить тела семерых вождей (см. Семеро против Фив ), помог Гераклу, впавшему в безумие, и очистил его от невинно пролитой крови, дал приют гонимому Эдипу и его дочерям (Plut. Thes. 29). Только вступив в зрелый пятидесятилетний возраст, Тесей оказался увлечённым стихией недозволенных поступков, приведших к крушению его жизни. Афиняне вспомнили Тесея и признали его героем во время греко-персидских войн, когда во время битвы при Марафоне (490 до н.э.) он явился воинам в полном вооружении (35). Пифия предписала грекам найти прах Тесея и достойно похоронить его. В 476 до н.э. останки Тесея с копьём и мечом были перенесены с острова Скирос и торжественно погребены в Афинах. Место погребения Тесея считалось в Афинах убежищем для рабов, бедных и угнетённых. В честь Тесея были установлены празднество восьмого Пианепсиона (т.е. в день освобождения афинской молодёжи от Минотавра), а также ежемесячные праздники по восьмым числам Тесею как сыну Посейдона - бога, которому приносят жертвы именно в это время (так как восьмёрка - символ куба первого из четных чисел и удвоенный первый квадрат знаменует, по сведениям Плутарха, надёжность и незыблемость, свойственную Посейдону Неколебимому и Земледержцу; Plut. Thes. 36).

Образ Тесея - это сложный мифологический комплекс, включающий в себя рудименты периода ранней классики, связанные с происхождением Тесея от Посейдона, черты зрелой классики (подвиги Тесея) и, наконец, выход за пределы строгого мифологизма и постепенное вхождение в систему полисной идеологии с её демократическими идеями и твёрдым законодательством, когда государственная деятельность Тесея получает полуисторическое и символическое истолкование.

Лит .: Wolgensinger F.H., Theseus, Z., 1935; Herter H., Theseus der Jonier, “Rheishes Museum für Philologie”. 1936, Bd 85; его же, Theseus der Athener, там же, 1939, Bd. 88; Radermacher L., Mythos und Sage bei den Griechen, 2 Autl., Brünn - Münch. - W., .

А .А . Тахо-Годи

Мифы народов мира. Энциклопедия. (В 2 томах). Гл. ред. С.А. Токарев.- М.: «Советская энциклопедия», 1982. Т. II, с. 502-504.

В цикле мифов о Тесее под легендарной оболочкою скрываются исторические факты, хотя патриотическая фантазия афинян внесла в эти сказания много заимствованного из других мифов, сильно прикрасила их, и перенесла на своего племенного героя многое, бывшее результатом позднейшего культурного развития. Мифический Тесей – представитель того греческого племени, которое занимало Трезенскую область, северный берег Пелопоннеса, Истм, Мегару, Аттику и Эвбею и общим именем которого впоследствии стало название ионийцев . Посейдон Потрясатель (Посейдон Эгей), бывший главным местным богом на Истме, был отцом Тесея; Афина и Аполлон покровительствовали ему. В мифе Тесей пошел в Афины из Трезен, древнего ионийского города, основал на Истме в расчищенном сосновом лесу служение Посейдону, учредил в честь ему состязания и воинские игры, на которых афиняне продолжали пользоваться правами особенного почета и в исторические времена, когда Мегара и Истм уж давно были заняты другим племенем, дорийским. Согласно мифу, Тесей освободил Афины и Мегару от ига финикиян, представителем которых в легенде является критский царь Минос; он изгнал из Греции финикийское служение богу солнца Молоху и богине любви Ашере -Астарте и соединил прежние мелкие независимые, общины одного племени в одно государство, столицею которого стал древний укрепленный город Кекропия.

Амазонки, от нашествия которых освободил Аттику мифический Тесей, тоже олицетворяют собою финикийско-сирийское богослужение. Далее мы увидим, что во всех тех местностях Малой Азии, где по греческим легендам жили амазонки , находились знаменитые святилища сирийской богини плодородия; в которых одетые в мужское платье и вооруженные женщины исполняли военные пляски, а толпы служительниц храма, иеродул, совершали фантастические обряды. Едва ли можно сомневаться в том, что мифы о победе Тесея над амазонками и над марафонским быком – отголоски преданий о вытеснении восточных обрядов и жертвоприношений греческими культами Посейдона и Афины , олицетворяемыми в Тесее. В Аттике были «амазонские могилы», старинные памятники, около которых группировались народные рассказы о нашествии амазонок; поэты и художники развивали эти народные предания о воинственных девушках, и впоследствии времени мифическая победа Тесея над амазонками стала обозначать победу эллинизма над востоком.

Миф о том, что Тесей соединил, всю Аттику в одно государство, вероятно, тоже основан на исторических фактах. Дело очень возможное, что какой‑нибудь воинственный царь старинного укрепленного города на Илиссе – афинского Акрополя – покорил другие мелкие государства, на которые была разделена Аттика, принудил жителей соседних общин переселиться к подошве Акрополя, а общины, менее близкие, заставил признавать свою власть. Мифы о Тесее говорят, что он учредил праздник Синекий (соединения поселений), сделал старинный афинский праздник жатвы праздником государственного единства («Панафинейским», то есть «Всеафинским» праздником). Миф приписывает Тесею и то установление, что в Афинах могут селиться греки из других областей, что они, хотя и не будут иметь прав афинских граждан, но будут пользоваться покровительством законов; этот миф делает Тесея установителем обычая, по которому издавна пользовались защитою законов метеки. При соединении мелких независимых общин в одно государство, население этого государства оказывается состоящим из людей разного облика, разных сословий и профессий; потому легенда говорила, что Тесей разделил жителей Аттики на сословия благородных людей (эвпатридов), земледельцев (геоморов) и ремесленников (демиургов). Этот миф так укоренился в памяти народа, что сохранилось и по возникновении позднейшего представления о Тесее, как основателе демократического устройства. Люди старинных и богатых родов, издавна занимавшихся военным делом, конечно, занимали привилегированное положение; эти благородные воины, бывшие товарищами царя на войне, конечно, были товарищами его и в управлении государством, в суде, на пирах в его дворце (Пританее). Когда Афины были уж республикою, в них считалось величайшей почестью обедать на общественный счет в правительственном дворце, который сохранял название Пританея. Обычай награждать людей этою почестью, вероятно, был остатком обычаев времен царей.

Итак, в основании мифа о Тесее лежали исторические предания. Впоследствии, сказания эти были украшены фантазиею поэтов, художников и заимствованиями из легенд о других героях, в особенности о Геракле. Основанием для прекрасного мифа о верной дружбе между Тесеем и Пирифоем могло быть то, что при вторжении горных племен в долину Пенея переселились в Афины два изгнанные пришельцами старые фессалийские рода, один из которых считался происходящим от Пирифоя. Было сказание, что когда афиняне сражались на Марафонском поле за свободу родины, из земли поднялся великан Тесей и бился впереди афинян, помогая им отразить азиатов, как некогда победил он быка, пришедшего на Марафонское поле с востока. Герой, основавший афинское царство, конечно, не мог не принять участия в самом славном из событий истории этого государства. Легенда о том, что Тесей сражался в Марафонской битве, увеличила популярность имени этого мифологического героя в афинском народе. И вероятно это оживление любви к Тесею было причиною того, что боги повелели афинянам перевезти его кости со Скироса, где умер он, в Афины. Орел показал гробницу Тесея афинскому посольству. В гробнице, подле костей великана лежали меч и копье его. Кости и оружие были привезены в Афины и торжественно похоронены в городе. Над этой гробницею был построен храм Тесея и украшен превосходными скульптурными изображениями его подвигов. Был установлен ежегодный праздник Тесея. Рабы и другие преследуемые, успевшие убежать в храм Тесея, находили там неприкосновенный приют себе.

Мифы о Тесее

Миф о рождении Тесея

Царь афинский Эгей, из рода Эрехтея, два раза вступал в брак, но ни от одной жены не имел детей. Стал он уже седеть, и приходилось ему встречать одинокую и безрадостную старость. И вот отправился он в Дельфы вопросить оракула о том, как стяжать ему сына и наследника престола? Оракул дал Эгею ответ темный, которого он никак не мог объяснить себе; поэтому из Дельф он и отправился прямой дорогой в Трезены, к славному своей мудростью царю Питфею: питал он надежду, что Питфей уяснит ему гадание оракула. Вникнув в слова предвещания, Питфей усмотрел, что афинскому царю суждено иметь сына, который доблестными подвигами своими стяжает себе между людьми великую славу. Дабы сделать причастным этой славе и свой род, Питфей выдал за афинского царя дочь свою Эфру, но брак этот счел нужным скрыть до времени от народа; и когда Эфра родила сына, Питфей распространил слух, что отец родившегося младенца – Посейдон, бог моря. Младенца назвали Тесеем, и дед усердно заботился о его воспитании. Эгей же, вскоре после бракосочетания с Эфрой, покинул Трезены и снова удалился в Афины: боялся он, чтоб его ближайшие родичи, пятьдесят сынов Палланта, не овладели его властью. Оставляя Трезены, Эгей закопал в землю под тяжелую каменную глыбу меч и пару сандалий и приказал жене своей Эфре: когда сын их вырастет и достигнет такой силы, что будет в состоянии сдвинуть с места глыбу камней – пусть она заставит его тогда достать зарытые в землю меч и сандалии и с этими знаками пришлет его в Афины. До тех же пор Тесей ничего не должен был знать о своем происхождении.

Миф о подвигах Тесея на пути в Афины

Когда Тесею исполнилось шестнадцать лет, мать повела его к камню, на котором он должен был испытать свою силу. Без труда приподнял юноша тяжеловесную глыбу и достал из-под нее меч и сандалии. Тогда открыла Эфра сыну, кто его отец, и велела отправляться к нему в Афины. Сильный и мужественный юноша тотчас же стал снаряжаться в путь. Мать вместе с дедом просили Тесея ехать в Афины морем, а не сухим путем: морской путь был безопаснее, а по сухому пути в Афины, на Коринфском перешейке, жило много чудовищных исполинов, бродило много диких зверей. В прежнее время Геракл очищал землю от нечистых чудовищ: он боролся с ними всюду; теперь же Геракл находится в Лидии, в невольничестве у Омфалы, и все дикие чудовища и злодеи, скрывавшиеся доселе из страха перед героем, свободно рыскают по свету и беспрепятственно совершают всякие злодеяния. Слушая речи матери и деда, юный Тесей решился взять на себя то служение, которому, прежде него, посвятил себя Геракл. Тесей был родня Гераклу по матери (Эфра и Алкмена были внучками Пелопса) и чувствовал в себе присутствие духа и силы великого героя, стяжавшего своими доблестями всемирную славу. С раннего детства Тесей избрал его себе образцом и с нетерпением ждал той поры, когда он будет в силах, подобно своему кумиру, вершить великие, геройские подвиги. Не хотелось ему также предстать перед отцом, не прославясь никаким великим делом: не по мечу и сандалиям – пусть по великим и славным делам узнает в нем и своего сына и потомка доблестного Эрехтея. Так думал Тесей и не отправился и Афины морем, а пошел более опасным, сухим путем.

Лишь только перешел Тесей границу царства своего деда и вступил в область Эпидавра, в темпом лесу набрел он на хищного исполина – Перифета. Нападая на путников, Перифет поражал их тяжелой железной палицей. Бестрепетно пошел к нему юноша навстречу и после недолгой борьбы одолел его и предал смерти. Железную палицу убитого врага Тесей взял себе и носил ее постоянно с собой – подобно тому как Геракл носил шкуру немейского льна. На Коринфском перешейке, в сосновом лесу, посвященном Посейдону, Тесей встретил другого хищника – Синиса. Прохожих, попадавшихся в его руки, Синис терзал и умерщвлял самым мучительным образом: пригнув к земле две сосны, он привязывал к их вершинам свою жертву, и сосны, выпрямляясь, разрывали тело несчастного страдальца. Тесей умертвил и этого хищника и на месте победы над ним, на Коринфском истме (перешейке), впоследствии, когда был уже царем в Афинах, основал в честь Посейдона Истмийские игры. Юная и прекрасная дочь хищного исполина бежала от Тесея и скрылась в пустынной стране, заросшей густым кустарником; прячась в кустах, она с детской простотой молила их сокрыть ее от чужеземца и обещала никогда не рвать с них ни одной ветви и не жечь их в огне. Тесей дружески призвал ее к себе, уверил ее, что он не сделает ей никакого зла, и принял на себя попечение о судьбе ее. Впоследствии он выдал ее за Дионея, сына эхалийского царя Эврита. Ее потомки никогда не жгли в огне ветвей тех кустов, которые дали некогда убежище в своей чаще их прародительнице.

Идя далее, Тесей пришел в густой Кромионский лес, в чаще которого обитал страшный вепрь, причинявший множество бед жителям окрестных местностей; Тесей обещал освободить их от страшилища и, отыскав вепря, умертвил его. Засим дошел он до границы Мегары, до так называемой Скиронской скалы. На вершине ее, на краю крутого обрыва к морю сидел великан и злодействовал над проходившими мимо него путниками: с наглыми ругательствами он заставлял их мыть ему ноги, и в то время когда они исполняли это дело, сталкивал их ногой со скалы в море; тела разбивавшихся о скалу путников пожирала исполинская черепаха. Тесей сбросил злодея самого в море. При Элевзине, недалеко от границ Мегары, выступил против юного героя исполин Керкион и заставил его биться с собой; исполин этот принуждал вступать с ним в бой всех проходивший мимо чужеземцев.

Тесей, опытнейший из бойцов своего времени, осилил Керкиона и умертвил его, власть же над страной передал Гиппофою – сыну Посейдона и Алопы, прекрасной дочери убитого Керкиона. Алопа при самом своем рождении была брошена отцом без призрения; кобылица вспоила ее молоком своим, а пастухи соседних стран были ее воспитателями. За Элевзином Тесей встретился со свирепым Дамастом, который зазывал прохожих к себе в дом и предавал их потом самой мучительной смерти. У него было ложе, на которое должны были ложиться попадавшие в дом его путники: если ложе было для них коротко, Дамаст обрубал им ноги; если же ложе было длинно – он бил и вытягивал путнику ноги до тех пор, пока ложе не приходилось ему в меру. Поэтому Дамаста звали также Прокрустом – вытягивателем. Тесей принудил самого его лечь на ужасное ложе, и так как исполинское тело Дамаста было длиннее ложа – герой обрубил ему ноги, и злодей кончил жизнь в ужасных мучениях.

После стольких подвигов и приключений, Тесей прибыл благополучно к потоку Кефиссу. Здесь он был дружески принят некоторыми из рода Фиталидов, которые очистили его от пролитой им крови и проводили до самого города.

Когда юный герой в длинной ионийской одежде, с красиво причесанными волосами проходил по улицам города, увидали его рабочие, строившие храм Аполлону, и стали насмехаться над "девицей, которая бродит по улицам одна, без провожатого". Разгневанный Тесей выпряг из стоявшей вблизи повозки быков и повозкой пустил в глумившихся над ним работников, сидевших вверху, па крыше храма. С изумлением и страхом увидали они тогда, что им приходится иметь дело не со слабосильной женщиной, и были весьма рады, когда Тесей, оставив их, пошел далее.

Тесей в Афинах

Чужестранцем вступил Тесей и дом своего отца и не был им узнан. В доме старого царя хозяйничала в то время злая и хитрая Медея; бежав из Коринфа, она прибыла в Афины и была здесь радушно принята Эгеем, которому обещала возвратить своими волшебствами силу юности. Медея узнала в пришельце Тесея – Эгеева сына и, боясь, чтобы он не вытеснил ее из дома своего отца, стала думать о том, как бы извести юношу. Она уверила слабого и боязливого царя, что прибывший в его дом чужестранец – соглядатай, подосланный врагами, и убедила старца отравить гостя за обедом. За столом Медея поставила перед юношей питье, в которое положена была отрава.

Тесей же, желая поразить отца внезапной радостью, вынул для резания мяса тот меч, по которому старик должен был узнать в нем своего сына. Обрадовался и ужаснулся тогда Эгей, быстро бросил он на пол кубок с отравой и крепко обнял сына, которого ждал с нетерпением так долго. Медея же сочла за лучшее немедленно оставить дом старика Эгея и бежать из пределов его царства.

Эгей тотчас представил сына собравшемуся народу и рассказал о его подвигах и приключениях, бывших с ним на пути. Радостно приветствовал народ юного героя, своего будущего царя. Скоро представился Тесею случай показать афинянам свое мужество и свою силу. Пятьдесят сынов Палланта, Эгеева брата, до сих пор находились в твердой уверенности, что по смерти их старого, бездетного дяди власть его перейдет в их руки. Теперь же, когда к старику неожиданно откуда-то прибыл сын, о котором никто ничего не знал до сих пор, надежда эта оказалась тщетной, и дикие Паллантиды в яростном гневе, с оружием напали на город, имея намерение убить старого царя и его сына и присвоить себе власть над городом. Подойдя к Афинам, Паллантиды разделились на два отряда: один отправился к городским воротам, другой сел в засаду. Последний отряд должен был напасть на Тесея с тыла во время борьбы его с передовыми Паллантидами. Проведал, однако, Тесей о плане врагов и начал с того, что отыскал тех из них, которые скрывались в засаде, и перебил всех их до последнего; остальные обратились после этого в бегство. Так избавлен был Эгей от притеснений и опасностей, которыми грозило ему постоянно властолюбие племянников; с тех пор дни его текли мирно. Вскоре после этой победы юный царевич оказал великое благодеяние и всем жителям Аттики. На полях марафонских свирепствовал страшный бык, о котором мы уже знаем из истории о Геракле. Бык этот был приведен Гераклом с Крита в Микены и отдан Эврисфею; бежав из Микен, он долго бродил по Элладе, пришел наконец в Марафонскую страну и стал здесь страшилищем и бичом людей и животных. Тесей поборол быка, привел его в Афины и принес здесь в жертву Аполлону.

Миф о Тесее и его сыне Ипполите

По смерти Эгея царем в Афинах стал Тесей. Мудрыми учреждениями и законами он установил в государстве такой порядок, что почитался истинным основателем Афинского царства. Правил он кротко, человеколюбиво, и царство его почиталось убежищем для всех утесненных и преследуемых. Так, кроме славы великого героя Тесей стяжал славу мудрого правителя. Но жажда подвигов, томившая его душу, не давала ему покоя и часто уводила его далеко за пределы Афинского царства. Он принимал участие в калидонской охоте, в походе аргонавтов и, вместе с Гераклом , ходил в страну амазонок. Во время последнего похода он взял в плен амазонскую царицу Антиопу, привел ее в Афины и здесь вступил с ней в брак. Войнолюбивые амазонки не могли перенести такого позора. Сильной ратью пошли они на Элладу, чтобы отомстить грекам за поражение и освободить из плена свою царицу. Они дошли до Афин и взяли приступом город; афиняне удалились в крепость, амазонки же расположились на холме Арея. На соседней равнине загорелась жаркая битва, в которой Антиопа, полная страстной любви к мужу, билась вместе с ним в рядах афинского войска до тех пор, пока, пораженная в грудь копьем, не пала к ногам супруга. Эта горестная для обеих сторон потеря ослабила ярость битвы и повела к торжественному примирению. По заключении мира амазонки отступили.

Антиопа родила Тесею сына Ипполита. Отец послал мальчика на воспитание в Трезену, к деду своему по матери Питфею. Вырос Ипполит и стал прекрасным юношей; много дев пылало к красавцу любовью. Но целомудренный юноша холоден был к красоте и любви; его подругой была чистая, девственная Артемида: вместе с ней блуждал он по лесистым горам, охотясь на ланей и вепрей, и пренебрегал дружбой с Афродитой. Гневом воспылала на него за это богиня любви и положила погубить гордеца, вселив нечистую любовь к нему в сердце мачехи его Федры. Федра была дочь Миноса, младшая сестра Ариадны. Тесей вступил с ней в брак, находясь в преклонных уже летах. Так была похожа Федра на свою старшую сестру, что когда Тесей ввел в свой дом молодую жену, ему казалось, будто он снова переживает счастливые дни юности и видит осуществление надежд и мечтаний своей молодости. Только то упустил из виду Тесей, что лета его не соответствовали летам молодой жены и что красота юности, которой он привлекал некогда любовь, давно уже миновала.

Однажды Ипполит пришел из Трезены в Афины на праздник Элевсинских таинств. Тут Федра увидала в первый раз своего пасынка: таким же красавцем был Тесей в лета молодости. С первой же встречи Федра горячо полюбила юношу – такова была воля Афродиты. Таила она свою страсть и старалась подавить ее, но бессильна была ее воля, не властна была она над собою. Когда Ипполит ушел опять в Трезену, Федра на высоком холме построила храм Афродите; здесь часто просиживала она но целым дням и, томимая страстью, смотрела на дальний берег, где жил ее пасынок. В скором времени Тесей должен был ехать вместе с нею в Трезену и пробыл там довольно долго. Близость прекрасного юноши еще больше усилила любовь к нему Федры. Она уже не хотела подавлять своей страсти: муки любви стали для нее наслаждением и счастьем. В то время как Ипполит упражнялся в единоборстве на арене, царица садилась под тень миртового дерева, на ступени храма Афродиты, стоявшего на ближнем холме, и отсюда, никем не зримая, любовалась красотой юноши и не сводила глаз с него, и когда мучения страсти становились невыносимы, царица, заливаясь слезами, рвала листья мирта и пронзала их булавкой. Так изводилось пагубной страстью ее болящее сердце; сохла она, и увядала ее краса. День и ночь томилась она в своем одиноком тереме, бледная и недужная, и наконец решилась умереть. Три дня отвергала она всякую пищу и, полуживая, недвижимо лежала на своем ложе, и никто не мог постичь причины ее страданий. Приходит наконец к царице ее старая кормилица и начинает расспрашивать о ее горе; несчастная царица открывает ей свою тайну. Хитрая кормилица, питавшая к своей госпоже безрассудную, слепую любовь, задумала открыть Ипполиту, как любит его мачеха, и убедить его не отвергать ее чувства. Узнав о намерении кормилицы, Федра не поощрила ее ни одним словом, но и не воспретила ей исполнения задуманного.

Ипполит только что возвратился из нагорных лесов, где охотился он со своими сверстниками. В их веселом обществе, воспевая хвалебные гимны, отправился он к храму защитницы своей девственной Артемиды. Украсив статую богини венком из цветов, он беззаботно пошел назад, в дом деда своего Питфея. Здесь встретила его старуха кормилица. Взяв с царевича клятву, что он не откроет никому того, что услышит от нее, старуха сообщила ему о страсти Федры и убеждала его не отвергать этой страсти. С ужасом и негодованием выслушал целомудренный юноша рассказ и предложение старухи и, возмущенный, проклиная всех женщин, тотчас удалился из дома и пошел в горы бродить по лесам – здесь, на лоне мирной, непорочно-прекрасной природы, искал он успокоения смущенной душе своей и не хотел возвращаться домой до тех пор, пока но вернется отец его, бывший в то время в Дельфах.

Когда узнала Федра о том, каким гневом воспылал Ипполит, слушая речи ее кормилицы, и как быстро скрылся он потом из дома, – стыд и отчаяние овладели душой несчастной царицы, и она решилась умертвить себя. Какими глазами стала бы она смотреть теперь на своего супруга и на юношу, ведавшего уже ее вину и гнушавшегося ее страстью? Одна только смерть – так казалось несчастной – может избавить ее от позора и искупить вину ее; смертью же думала она отомстить и тому, кто своим гордым презрением оскорбил и разбил ее сердце: не миновать и ему гибели, общая участь постигнет их обоих, и не будет он больше с гордым безучастием смотреть на злую судьбу ее. Удалясь в опочивальню, царица накинула на шею петлю и удавилась. Но перед смертью она написала на дощечке мужу, что в отсутствие его Ипполит делал покушение на ее честь и что смертью только могла она спастись от угрожавшего ей позора.

Украшенный лавровым венком, спокойно возвращался Тесей из Дельф, надеясь, что будет встречен радостными приветствиями домочадцев; но, подъехав к дому, он вопреки ожиданиям слышит вопли женщин и печальные крики рабов. Уж не умер ли престарелый Питфей, не случилось ли какого несчастья с каким-нибудь из малолетних царевичей? Только слышит он, что не Питфей умер – умерла Федра, сама наложила она на себя руки. Быстро входит он в дом, бросается к трупу и, отчаянный, горькими слезами оплакивает потерю жены – лучшей из всех жен на земле. Видит он в руке ее таблицу, – берет он эту таблицу и что же читает на ней? Собственноручно писала Федра мужу, что сын его Ипполит покушался на честь ее и что это покушение и было причиной ее самоубийства. Полный гнева и невыносимой скорби проклинает Тесей преступного сына, взывает к бурегонителю Посейдону: "Отец Посейдон! Ты любил меня всегда как сына и дал мне некогда обещание исполнить три мои желания; молю: покарай преступного; если не ложно было твое обещание, пусть не переживет он этого дня! Если же владыка Посейдон, – прибавил Тесей, – не ниспошлет в Аид моего сына, я изгоню его из пределов нашей земли: пусть в горе и нужде, тяготимый проклятиями отца, влачит он дни свои на чужбине".

Тесей пылал еще гневом, когда Ипполит возвратился домой. Ничего не зная о причине отцовского гнева, он с участием стал расспрашивать о том, что случилось в их доме. С невозмутимым спокойствием, в полном сознании своей непорочности защищался Ипполит от обвинений и упреков, которыми осыпал его отец, но, связанный клятвой, не мог он открыть истинной причины самоубийства Федры и не убедил отца в своей невиновности. Тесей изгнал сына из отечества. Проливая горькие слезы, Ипполит перед отходом еще раз торжественно призвал в свидетели своей невинности охранителя клятв Зевса и Артемиду, ведавшую непорочность его сердца.

Не зашло еще солнце того дня, как к Тесею явился гонец с вестью о гибели сына его Ипполита. С горькой усмешкой спросил ослепленный гневом отец: кто умертвил его сына? "Не пал ли он от руки врага, жену которого оскорбил так же, как жену отца своего?" – "Нет, – отвечал раб. – Собственные кони убили его, погубило его проклятие, которое изрек ты над ним, когда призывал на его голову кару Посейдона". – "О боги, о Посейдон! – воскликнул Тесей. – Милостив был ты ко мне в этот день, как отец внял мольбе моей и исполнил ее! Но скажи мне, вестник, как поразила преступного праведная кара гневного бога?" – "Были мы на берегу моря, – так начал рассказывать вестник, – мыли мы там и чистили коней Ипполита, и тут дошла до нас весть, что царевич навсегда изгнан тобой из родины. Вскоре за тем подошел к нам и сам Ипполит, сопровождаемый толпой опечаленных друзей, и подтвердил нам то, что слышали мы от других; потом велел он запрягать коней в колесницу: земля его предков стала теперь для него чужой землей. Когда кони были впряжены в колесницу, он взял в руки повода и сказал, воздев руки к небу: "Зевс-всевидец! Пусть поразит меня смерть, если я повинен в возводимом на меня беззаконии! Рано или поздно, при жизни моей или после смерти, пусть отец мой узнает, как несправедливо поступил он со мной!" С этими словами пустил он коней, мы же пошли вслед за ним по дороге к Эпидавру и Аргосу. Когда, миновав Трезену, прибыли мы к Саронскому заливу, на пустынный берег моря, мы услыхали раскаты грома, раздававшегося как будто из-под земли. Испуганные кони навострили уши, и в страхе стали мы озираться во все стороны, отыскивая, откуда выходили громовые звуки? Обратись к морю, мы увидали неслыханно высокий вал: до небес вздымался тот вал и совершенно скрывал от нас скалы противоположного берега. Вскоре пенящиеся, седые волны с шумом устремились на берег, на дорогу, по которой ехала колесница царевича, и из волн вышел огромный, чудовищный бык, от дикого рева которого содрогались прибрежные скалы и утесы. Страх обуял коней. Сын твой, опытный в искусстве править колесницей, изо всех сил натягивал повода и всячески старался сдержать бешеных коней; но, закусив удила, мчались они по дороге, и не было возможности сдержать их никакой силой. Ипполит старался направить коней к равнине, но бык бросался на них с этой стороны, пугал их своим ревом и гнал в противоположную сторону – к скалистому крутому побережью. Так пригнал он коней к обрыву скалы; кони бросились вниз и разбили колесницу. Бешено помчались они по берегу, влача за собой, по песку и по камням, запутавшегося в поводах царевича; голова и тело несчастного постоянно бились о камни и ребра прибрежных утесов. Мы бросились к нему на помощь, но не могли догнать без устали мчавшихся коней. Наконец, высвободясь из оборвавшихся поводьев, разбитый и окровавленный, падает он на землю и лежит, борясь еще со смертью. Кони исчезли из виду, скрылся также и бык – словно его поглотила земля. Господин, – сказал в заключение вестник. – Я раб твой, но никогда не заставишь ты меня думать, что сын твой преступен; в моих глазах он вечно будет добродетельнейшим из людей".

Тесей, все еще убежденный в преступности Ипполита, сказал после долгого молчания: "Не радуюсь я несчастью сына, но не могу и жалеть о злодее. Принесите его сюда; умирающего, уличу я его, не может он более запираться в своем злодеянии: гнев богов-карателей обличает его". В то время как Тесей ждет прибытия умирающего сына, внезапно является девственная богиня Артемида, подруга Ипполита, сопутствовавшая ему на охотах по горам и лесам, и обращается к афинскому царю с такой речью: "Что радуешься ты, Тесей, гибели сына? Несчастный! Поверил ты лживым словам жены и погубил невиновного! Вечным позором покрыл ты свою голову, и нет тебе отныне места между правдивыми. Узнай злосчастную судьбу свою. Жена твоя Федра, распаленная ненавистной мне богиней, любила твоего сына; пыталась она подавить в себе эту любовь, но не успела, и погибла, послушав своей старой кормилицы. Кормилица открыла любовь госпожи своей Ипполиту: он с негодованием и ужасом отверг эту любовь. Тогда Федра написала тебе лживое письмо и им погубила твоего сына; ты поверил письму; сын же твой, давший кормилице клятву молчать о слышанном от нее, не нарушил своей клятвы. Великое преступление совершил ты: увлеченный гневом, не разбирая дела, поразил сына проклятием и погубил его, неповинного".

Как убитый стоит Тесей перед богиней. Знает он теперь, что сын его умирает безвинно, жертвой безрассудного отцовского гнева. "Погиб я, – восклицает Тесей. – Нет для меня более радостей в жизни!" С громкими рыданиями бросается он навстречу сыну: покрытый кровью, избитый и еле живой лежит перед ним Ипполит. Прожил он, однако, столько времени, что успел простить убитого горем отца и снять с него вину в неповинно пролитой крови.

Полный глубокой скорби Тесей похоронил сына под тем миртовым деревом, под которым так часто сиживала Федра, томимая муками любви. И тело Федры погребено было под тем же деревом – в месте, которое так любила она в последние дни жизни: Тесей не хотел лишать своей несчастной жены чести погребения. Трезенские жители стали воздавать Ипполиту почести, подобающие полубогам, и установили в память его ежегодные празднества. Девы оплакивали судьбу целомудренного юноши, любимца Артемиды, принявшего смерть от оскорбленной им Афродиты; они приносили ему в жертву кудри волос и пели в честь его сладкозвучные песни.

Предыдущая статья: Чему равна скорость света Следующая статья: Углерод — характеристика элемента и химические свойства