Народная этимология примеры. Народная этимология и этимологические ошибки

- (немецкое Volksetymologie, французское etymologie populaire) термин, введенный немецким лингвистом Фёрстеманном (1852) для обозначения специфического языкового явления полного или частичного переосмысления слова в результате произвольного… … Литературная энциклопедия

НАРОДНАЯ ЭТИМОЛОГИЯ - (ложная этимология) осмысление морфологического состава слова и мотивировка его значения на основе сближения с созвучными словами, отличными от него по происхождению (русское просторечное полуклиника вместо поликлиника) … Большой Энциклопедический словарь

НАРОДНАЯ ЭТИМОЛОГИЯ - (от греч. etymon – истина; основное значение слова + ...логия). Ложная этимология, лексическая ассоциация. Переделка и переосмысление слова по образцу близкого по звучанию другого слова, установление между ними семантических связей на основе… … Новый словарь методических терминов и понятий (теория и практика обучения языкам)

народная этимология - (ложная этимология), осмысление морфологического состава слова и мотивировка его значения на основе сближения с созвучными словами, отличными от него по происхождению (русское просторечное «полуклиника» вместо «поликлиника»). * * * НАРОДНАЯ… … Энциклопедический словарь

Народная этимология - (другое название: Паронимическая аттракция) Замена в сознании говорящих первичной мотивации, легшей в основу образования слова, представлением о мотивационной связи слова со словом, не связанным с рассматриваемым словообразовательными отношениями … Справочник по этимологии и исторической лексикологии

Народная этимология - переосмысление слова (заимствованного или родного), семантически не ясного и не разложимого на значимые части, по образцу близкого по звучанию слова родного языка, на основе чисто внешнего, случайного звукового совпадения (просторечное… … Большая советская энциклопедия

народная этимология - Переделка и переосмысление заимствованного (реже родного) слова по образцу близкого по звучанию слова родного языка, установление между ними семантических связей на основе чисто внешнего, случайного звукового совпадения, без учета реальных фактов … Словарь лингвистических терминов

народная этимология - Оживление внутренней формы слова, ложное этимологизирование с целью придать слову знакомый облик, смысл, внутреннюю форму: бытофория (вм. бутафория) … Словарь лингвистических терминов Т.В. Жеребило

народная этимология - новое осмысление старого или взятого из чужого языка слова, связанное с ошибочным пониманием его этимологического состава, ср. нынешнее понимание слова «свидетель», как «очевидец», связывающее это слово с глаголом «видеть», вм. старого… … Грамматический словарь: Грамматические и лингвистические термины

Народная этимология (или ложная) - новое осмысление старого или взятого из чужого языка слова, связанное с ошибочным пониманием его этимологического состава, ср. нынешнее понимание слова «свидетель», как «очевидец», связывающее это слово с глаголом «видеть», вм. старого значения… … Литературная энциклопедия

Книги

• Чувашская народная одежда. Этнографический словарь , Н. И. Захарова-Кульева. Чувашская народная одежда была и остается одной из интересных и сложных тем в чувашской культуре. Она настолько разнообразна и богата, что сложно сразу все правильно запомнить. Изданный… Купить за 1537 грн (только Украина)
• Любовь к ботанике , Стрельцова Е. (отв. ред.). К началу XVII в. наука о растениях ботаника сформировалась, натюрморт обрел статус самостоятельного жанра, в обществе увлеклись символическим языком цветов. А в следующем столетии шведский…

В отличие от подавляющего большинства других паук этимология обладает одним весьма существенным недостатком: слишком многие считают себя компетентными в этой области. Этимология слов часто увлекает людей, имеющих довольно смутное представление о языкознании. И чем менее подготовлен тот или иной дилетант в лингвистическом отношении, тем категоричнее обычно он высказывает свои суждения о самых сложных этимологических проблемах.

Если вы, например, с трудом отличаете ерша от щуки, то, нужно думать, вы никогда не рискнете выдвинуть какую-нибудь новую гипотезу, касающуюся проблем ихтиологии * . Не обладая соответствующими знаниями, никто не решится высказывать своих суждений по сложнейшим вопросам ядерной физики, математики, химии.

* (Ихтиология - отдел зоологии, изучающий рыб. )

О происхождении слов свои мнения высказывают, по сути дела, все желающие. В этом плане этимологию можно сравнить разве только с метеорологией или с... футболом, где "специалистов" предсказывать погоду или результат матча наберется, пожалуй, не меньше, чем любителей-этимологов.

О народной этимологии. Обычно люди начинают свои "этимологические штудии" уже в раннем детстве. Такие ребячьи образования, как гудильник (будильник), строганок (рубанок), копатка (лопатка), колоток (молоток), мазелин (вазелин) и другие, вызванные естественным стремлением как-то осмыслить каждое непонятное слово, типичны не только для детского возраста. Возьмите такие примеры переиначивания слов в народных говорах, как спинжак (пиджак), полуклиника (поликлиника), полусадик (палисадник) и т. п. Во всех этих случаях непонятные слона иностранного происхождения "исправлялись" и "подгонялись" под какие-то известные русские слова и корни: слово пиджак → спинжак было связано со спиной, поликлиника → полуклиника - это "наполовину клиника", а палисадник → полусадик - "наполовину садик".

Древние римляне такие этимологические сопоставления называли "бычьей" или "коровьей" этимологией. Поскольку "этимологии" подобного рода часто возникали в народной среде, эти ложные истолкования позднее получили название "народная этимология" (в противоположность этимологии научной). Самый термин народная этимология не совсем удачен. Во-первых, в нем сквозит несколько пренебрежительное отношение к народу, который в течение многих веков был оторван от развития науки. Во-вторых (и это самое главное), значительная часть "народных этимологии" возникла совсем не в народной среде.

Так, например, еще в XVIII веке академик и филолог В. К. Тредиаковский писал, что название древних жителей Пиренейского полуострова иберы - это искаженное слово уперы , так как они по своему географическому положению со всех сторон уперты морями. Британия , согласно Тредиаковскому, это искаженное Братания (от слова брат ), скифы - это скиты (от скитаться ), турки - от юрки (ср. юркий "быстрый, проворный") и т. п. Следовательно, здесь мы сталкиваемся с "народной этимологией" на самом высоком (академическом!) уровне. И народ здесь совсем ни при чем. Просто во времена Тредиаковского этимология еще не сформировалась как наука, и это предоставляло широкий простор для всякого рода безудержных фантазий.

Вместо термина народная этимология некоторые ученые предпочитают употреблять выражения ложная этимология или наивная этимология . Но эти термины еще менее удачны. Во-первых, и научная этимология может быть ложной. А во-вторых, не всякая народная этимология должна быть обязательно наивной. Например, по крайней мере, одна из двух рассмотренных нами этимологии слова невеста определенно является ложной. Но обе они, несомненно, относятся к числу научных этимологии и ничего наивного в себе не содержат. "Народная этимология" всегда бывает ложной, но не всякая ложная этимология является в то же время "народной". Вот почему один из этих терминов не может быть заменен другим.

Деэтимологизация и народная этимология. Сущность народной этимологии может быть понята лишь в том случае, если мы вспомним, о чем шла речь в предыдущей главе.

Слова в своем развитии постепенно утрачивают древние этимологические связи, или, иначе говоря, деэтимологизируются. Тем самым они становятся непонятными в этимологическом отношении. Научная этимология устанавливает истинное происхождение анализируемого слова, опираясь на те методы сравнительно-исторического исследования, с которыми мы теперь уже знакомы. Иначе говоря, ученые восстанавливают самые древние из доступных им этапов в истории слова, привлекая одновременно материал родственных языков.

В отличие от этого народная этимология не реконструирует утраченные этимологические связи, а пытается объяснить происхождение слова, исходя из современного для автора этимологии состояния языка. Никакой научной аргументации подобные "этимологии", как правило, не содержат. Опираются они лишь на случайное совпадение или даже на весьма отдаленное сходство в звучании слов.

Расхождение между научной и народной этимологией отчетливо выступает в случае с происхождением русского слова выдра * . Ученые восстановили его древнейшую форму *udra [удра], нашли большое количество соответствий в родственных языках и объяснили исходное значение слова выдра , связанное со значением "водяной, водный".

* (С рассказа об этом слове началось, как вы помните, наше знакомство с наукой этимологией. )

Народноэтимологическое истолкование происхождения слова выдра (от выдрать ) в корне противоречит фактам истории языка, оно никак не связано с представлениями о родстве языков и о родственных соответствиях. Это объяснение опирается только на созвучие слов выдра и выдрать , подкрепленное хотя и остроумным, но совершенно фантастическим доводом семантического характера. К тому же, сравнительно-исторический анализ слова выдра показывает, что его возникновение относится к эпохе, когда приставочные образования типа вы-драть вообще еще не были про* дуктивными в индоевропейских языках.

Этимология и археология. Во многих местах, а особенно в степной полосе нашей родины, возвышаются внушительные по своим размерам древние курганы. Стоит такой курган возле деревни, а кто и когда его насыпал, никому не известно. И вот вокруг такого кургана возникает легенда.

Рассказывают, что в давние-давние времена - лет сто, а может быть, и двести тому назад - умерла у барыни ее любимая собачка. С утра до ночи лила барыня горькие слезы, оплакивая свое неутешное горе. А в деревне той стояли тогда на постое солдаты. Жалко им стало барыню, убивающуюся по своей собачке. Выкопали они возле деревни могилу, похоронили ту собачку по христианскому обычаю, а на место, где была могила, стали носить прямо в шапках землю. Долго носили - до тех пор, пока не вырос на том месте огромный курган...

У этой легенды есть свое продолжение, правда, взятое уже из реальной жизни. Приехали однажды к кургану ученые-археологи и стали вести археологические раскопки. И обнаружили они под этим курганом совсем не собачку, а богатое погребение скифского вождя, похороненного здесь не сто и даже не двести, а две с половиной тысячи лет тому назад...

Такую же картину мы наблюдаем и в истории многих слов. Народная этимология - это та же легенда, пытающаяся объяснить непонятные факты далекого прошлого близкими и понятными явлениями современного нам языка. А ученые-этимологи в результате своего рода "археологических раскопок" устанавливают, что истоки непонятного нам слова уходят далеко в глубь веков, и во многих случаях на месте этимологической "собачки" обнаруживают следы такой глубокой старины, от которой уже давно не сохранилось даже легенд и сказаний.

Народная и детская этимология. "Хватит тебе секреты говорить! Секретарша какая!"

"Мы ходим на прогулку , - мы прогульщики !"

Эти и другие, приведенные ниже, примеры, взятые из книги К. И. Чуковского "От двух до пяти", показательны во многих отношениях. Прежде всего, в детских сопоставлениях наиболее ярко прорисовываются основные особенности народной этимологии. Во-вторых, ошибочность детских этимологии не вызывает никаких сомнений и раскрытие ошибки, как правило, не требует подробных и сложных объяснений. Наконец, здесь легче, чем в других случаях, выделить различные типы народной этимологии.

В примерах со словами секретарша и прогульщик этимологическая связь с секрет и прогулка была установлена, в общем, правильно. Только в первом случае эта связь не является непосредственной и выявлена она может быть лишь на материале французского (а в конечном итоге латинского) языка, из которого эти слова были заимствованы: secret [секре`] значит "тайна, секрет" и "тайный, потайной", a secretaire [секрете`р] - "письменный стол, бюро (с потайными отделениями)" и "писец, секретарь". Таким образом, ошибка в данном случае заключалась в том, что слова секрет и секретарь (секретарша), действительно, связанные между собой длинной цепью промежуточных этимологических звеньев, были поставлены в прямую этимологическую связь, которая у этих слов отсутствует.

Иная картина наблюдается в случае со словами прогулка и прогульщик . Здесь главная ошибка - семантического характера. Связь между словами прогулка, прогульщик, прогул и прогуливаться ни у кого не вызывает сомнений. Но слова прогульщик и прогул имеют особую смысловую окраску: они относятся не к тем, кто гуляет или прогуливается, а только к людям, которые по неуважительным причинам не являются на работу или на учебу. Причем прогульщики как раз довольно редко прогуливаются . Если прогульщик в рабочее время спит, сидит в кино или читает детективный роман, он не перестает от этого быть прогульщиком (слово это, как мы видим, подверглось частичной деэтимологизации).

Иного порядка этимологические ошибки наблюдаются в случаях лодырь - "человек, делающий лодки" или спец - "человек, который любит поспать" * . Сюда же можно отнести рассмотренные выше примеры со словами алтарь - "житель Алтая" и барышник - "дядя, который ухаживает за барышнями". Во всех этих случаях слова, между которыми предполагается этимологическая связь, на самом деле в плане своего происхождения не имеют между собой ничего общего.

* (Эти примеры также взяты из книги К. И. Чуковского. )

"Спец" - человек, который любит поспать

Как ни убедительно выглядит словообразовательный ряд:

последний случай к этому ряду явно не относится. Слово спец представляет собой сокращение от специалист. А последнее слово - в конечном итоге - восходит к латинскому specialis [в средневековом произношении: специалис] "специальный, особый", в свою очередь связанному с латинскими же словами species [спе`киес] "вид, разновидность" и specio [спе`кио] "вижу, смотрю". Таким образом, спать и спец в этимологическом отношении совершенно между собой не связаны.

* (Ср.: И швец, и жнец, и на дуде игрец (о мастере на все руки). )

Народная этимология и искажение слов. Во всех только что рассмотренных примерах из детской этимологии то или иное объяснение происхождения слова не приводило, однако, к его искажению. Но не во всех случаях слово поддается народноэтимологическому истолкованию в том виде, в котором оно существует в языке. А поскольку объяснить непонятное слово все-таки хочется, в него нередко вносили искажения типа копатка или мазелин, которые свойственны далеко не одному только детскому языку.

Примеры со словами спинжак, полуклиника, полусадик относятся к тому же самому типу. Но и эти диалектные и просторечные (нелитературные) формы не исчерпывают всех примеров подобного рода. Более того, народноэтимологические изменения слов можно наблюдать даже в литературном языке, причем такие случаи совсем не являются редкими.

Древнерусское слово свдтель было образовано от глагола вдти "знать" и означало оно человека, который что-то знает. В настоящее время мы говорим не сведетель, а свидетель и связываем это слово не с глаголом ведать, а с видеть, воспринимая его в значении "очевидец" (тот, кто что-то видел).

Латинский глагол vagari [вагари] "бродить" имел суффиксальное производное vagabundus [вагабундус] "бродячий", которое в итальянском языке дало vaga-bondo [вагаббндо], а в испанском - vagabundo [вагабундо] "бродяга". Редкий суффикс -bundo в испанском языке был "исправлен" на -mundo, а слово vagamundo стало восприниматься как сложное, образованное от vagar [вагар] "бродить" и mundo [мундо] "мир, свет". Так в результате народноэтимологического изменения испанское слово vagamundo приобрело значение "бродящий по свету".

При рассмотрении этимологии различных слов ученым постоянно приходится иметь в виду возможности подобного рода народноэтимологических переосмыслений, которые зачастую сильно затрудняют исследование, ибо подменяют реальные древние этимологические связи связями вторичными, надуманными.

"Я сама Ра!" Нигде, пожалуй, народная этимология не получила такого широкого распространения, как в истолковании собственных имен. Начинает, например, студент университета изучать латинский язык. На одном из первых занятий он узнаёт, что слово ira [и`ра] означает по-латыни "гнев". И сразу же пытается связать это слово с русским именем Ира, Ирина , "объясняя" последнее значением латинского слова. На самом же деле, имя Ирина было заимствовано из греческого языка, где слово eirene [эйре`не, в новогреческом произношении: ири`ни] означает "мир". Это слово еще древними греками употреблялось в качестве имени собственного (Eirene - Ирина - имя богини мира).

Любопытная "этимология" имени древнего спартанского царя Менелая была предложена одним из русских авторов в XIX веке. Поскольку царь Менелай всегда и со всеми ругался, ему часто говорили мя (= меня) не лай "не ругай меня" (?!). Отсюда якобы и произошло это имя.

Менелай - "не ругай меня"

На каждом шагу подобные "этимологии" встречаются при объяснении географических названий. Многие топонимы отличаются исключительной древностью. Одни из них уже давно утратили этимологические связи в языке, другие этих связей никогда и не имели, так как они были заимствованы из других языков. Но стремление как-то объяснить эти непонятные названия часто приводило к появлению самых нелепых "этимологии" и даже целых легенд, нередко "подкрепляемых" ссылками на действительные исторические события.

Откуда произошло название города Коломна ? Рассказывают, что отец Сергий когда-то благословлял князя Дмитрия Донского недалеко от этого города. После благословения отец Сергий направился в Коломну, но жители города почему-то прогнали его, да еще пригрозили кольями. "Я к ним с добром, а они колом мя (меня)", - жаловался потом Сергий. От этого колом мя и было дано городу имя Коломна .

Другой столь же фантастический пример подобного типа - "этимология" названия реки и города Самара (современный город Куйбышев).

Согласно легенде, бежала с востока на запад малая речка, а с севера - ей наперерез мчала свои волны могучая река Ра (древнее название реки Волги). "Посторонись! - кричит большая река малой речке,- уступи мне дорогу: ведь я - Ра!"

"А я сама - Ра ", - невозмутимо отвечает речка и продолжает свой бег на запад.

Столкнулись друг с другом два потока - и уступила величественная река Ра своей малой сопернице: вынуждена была и она повернуть свое течение к западу. От слов сама Ра и получила название река Самара , а в месте столкновения образовала Волга - Ра Самарскую луку (изгиб).

Аналогичным образом народная этимология пыталась объяснить, например, названия рек Яхрома и Ворскла . Первое название было получено якобы от восклицания жены князя Юрия Долгорукого, которая при переправе через эту реку подвернула себе ногу и воскликнула: "Я хрома!" Второе название легенда связывает с именем Петра I. Глядя в подзорную трубу, царь уронил в воду линзу. Попытки найти "стекло" (скло ) не увенчались успехом. С тех пор река и стала называться Вор скла ("вор стекла").

Разумеется, все эти легенды не имеют ничего общего с действительным происхождением соответствующих топонимов. Но они важны в другом отношении. Рассмотренные примеры показывают, как тесно народная этимология связана с устным народным творчеством - фольклором. Многие сказания и легенды возникли подобным же образом - в результате попытки этимологического осмысления непонятных слов и названий.

С такого рода явлениями мы уже встречались на примере происхождения имени древнегреческой "пенорожденной" богини Афродиты и Афины Тритогении . Аналогичные примеры можно встретить в устном народном творчестве любой страны. Изыскания этимологов, направленные в сторону изучения особенностей народной этимологии, позволяют по-новому осветить сложнейшие проблемы, связанные с древними истоками устного народного творчества.

Гнев и огонь. Во всех рассмотренных до сих пор примерах разница между народной и научной этимологией всегда выступала с достаточной ясностью. К сожалению, однако, есть немало таких случаев, когда совсем не удается провести более или менее четкую грань между этими двумя столь различными, казалось бы, типами этимологических объяснений.

Некоторые из этимологии, предложенных еще римским грамматиком Варроном, долгое время относились к категории народных. Более тщательные исследования показали, однако, что эти объяснения Вар-рона подтверждаются научным анализом.

В рассуждениях одного из героев М. Горького - Матвея Кожемякина - встречается мысль о том, что слово гнев связано по своему происхождению со словом огонь. В качестве примера, подтверждающего эту этимологию, Матвей Кожемякин ссылается на глагол огневаться, в котором он приставку о- рассматривает как часть корня огнь (огонь). Народноэтимологиче-ский характер данного объяснения совершенно бесспорен.

Но вот сравнительно недавно советский этимолог В.В. Мартынов выдвинул эту же идею уже в качестве научной гипотезы. Одним из основных аргументов автора также является слово огневаться - только в его более древней форме. В. В. Мартынов привел интересные доводы в пользу своей точки зрения, и,- несмотря на ее спорность, с этой этимологией в настоящее время нужно считаться уже; как с научной гипотезой.

Пример со словом гнев показывает, сколь условными могут быть границы между народной и научной этимологией. В одних случаях этимология, долгое время считавшаяся народной, может получить в конце концов всеобщее научное признание. И, наоборот, этимология, фигурирующая в качестве научной, может на деле оказаться нераскрытой народной этимологией.

"Прощай, мясо!" Насколько подчас трудно бывает решить вопрос о принадлежности той или иной этимологии к числу народных, можно судить на примере с происхождением слова карнавал. В русский язык это слово пришло (через французское посредничество) из итальянского языка.

Первоначально карнавалом назывался итальянский весенний праздник, аналогичный русской масленице. Этот праздник сопровождался различными уличными шествиями, маскарадами, массовыми танцами, веселыми театрализованными играми. Поскольку праздник этот происходил перед началом поста, во время которого христианская религия запрещала есть мясо, происхождение итальянского carnevale [карнева`ле] "карнавал" с давних пор стали связывать со словами саrnе [ка`рне] "мясо" и vale [ва`ле] "прощай" * .

* (Ср. у Пушкина в "Евгении Онегине": "В конце письма поставить vale..." Слово vale имеет одинаковое значение в латинском и в итальянском языке. )

На первый взгляд, перед нами - типичная народная этимология. Это объяснение очень похоже, например, на этимологию Монтевидео - из montem video "я вижу гору" или Менелай - из "мя не лай". Целый ряд весьма авторитетных ученых объявили этимологию came vale "прощай, мясо!" ошибочной народной этимологией. Вместо нее было предложено другое объяснение происхождения этого слова.

С давних пор - еще на празднествах, посвященных египетской богине Изиде и греческому богу Дионису,- видное место во время торжественной процессии отводилось повозке, имеющей форму корабля или лодки. Латинские слова carrus navalis [ка`ррус нава`лис] буквально означают: "корабельная (или морская) повозка". Древняя традиция сохранилась в Италии вплоть до XVIII века, когда знатные итальянки все еще выезжали на карнавал в подобного рода "морских повозках" * . Следовательно, согласно этому объяснению, итальянское слово carnevale происходит от carrus navalis (или, точнее, от более поздней формы этих слов: carro navale ).

* (И сейчас подобного рода "повозки" можно встретить на карнавалах в странах Латинской Америки. )

Однако, как ни заманчиво выглядит последнее толкование, оно не может быть принято в качестве бесспорного. Во-первых, многочисленные памятники латинской письменности не дают нам ни одного примера с сочетанием слов carrus navalis. Итальянцы тоже, насколько нам известно, никогда не называли свои карнавальные "морские повозки" словами carro navale. Все это только предположения ученых.

Во-вторых, связь слов карнавал или масленица со значением "мясо" встречается не только в итальянском языке. Греческое apokreos [апо`креос] "масленица, карнавал" имеет совершенно ясную этимологию: аро- - приставка, означающая удаление, отделение или прекращение, и kreos (или kreas ) "мясо". Слово мясопуст "масленица" хорошо известно в различных славянских языках, и его этимология опять-таки связана с "мясом".

Правда, здесь дело не обошлось, по-видимому, без ка`лек. Но ведь если принять этимологию итальянского carnevale , возводящую это слово к carrus navalis , то придется признать греческое apokreos и славянское мясопуст кальками с переосмысленного латинского (или итальянского) слова. А это уже выглядит крайне неправдоподобным. Короче говоря, вопрос о том, является ли этимология carnevale "прощай, мясо!" народной или нет, до сих пор нельзя считать окончательно решенным.

Таким образом, народная этимология - это не просто набор нелепых и наивных объяснений происхождения различных слов, а сложное явление, которое нередко ставит в затруднительное положение исследователя, занимающегося историей слова. Действие народной этимологии оставило многочисленные следы в языке. Причем эти следы в ряде случаев оказались столь незаметно "замаскированными", что ученые не всегда в состоянии отличить народную этимологию от истинной. Все это создает известные трудности в работе этимологов, заставляет исследователей языка привлекать все новый и новый материал, позволяющий им проникать в самые сокровенные тайны древнего словотворчества.

Обычно люди начинают свои этимологические «штудии» уже раннем детстве. Такие ребячьи образования, как гудильник (будильник), строганок (рубанок), копатка (лопатка), колоток (молоток), мазелин (вазелин) и другие, вызванные естественным стремлением как-то осмыслить каждое непонятное слово, типичны не только для детского возраста. Возьмите такие примеры переиначивания слов в народных говорах, как спинжак (пиджак), полуклиника (поликлиника), полусадик (полисадник) и т.п. Во всех этих случаях непонятные слова иностранного происхождения «исправлялись» и «подгонялись» под какие-то известные русские слова и корни: слово пиджак → спинжак было связано со спиной , поликлиника → полуклиника → это «наполовину клиника» , а палисадник → полусадик → «наполовину садик» .

Древние римляне такие этимологические сопоставления называли «бычьей», или «коровьей» этимологией. Поскольку подобные «этимологии» часто возникали в народной среде, эти ложные истолкования позднее получили название «народная этимология» (в противоположность этимологии научной). Самый термин «народная этимология» не совсем удачен. Во-первых, в нём сквозит несколько пренебрежительное отношение к народу, который в течение многих веков был оторван от развития науки. Во-вторых (и это самое главное), значительная часть «народных этимологий» возникла совсем не в народной среде.

Так, например, ещё в XYIII веке академик и филолог В.К. Тредиаковский писал, что название древних жителей пиренейского полуострова иберы - это искажённое слово уперы , так как они по своему географическому положению со всех сторон уперты морями. Британия , согласно Тредиаковскому, это искажённое слово Братания (от слова брат), скифы - это скиты (от слова скитаться),турки - от юрки (сравните юркий, быстрый, проворный) и т.д. Следовательно, здесь мы сталкиваемся с «народной этимологитей» на самом высоком (академическом!) (правда, надо учесть, что это уровень российской академии, что в те времена вообще была в «детском», если не сказать большее, состоянии, - примечание автора сайта). И народ эдесь совсем не при чём. Просто во времена Тредиаковского этимология ещё не сформировалась как наука, и это предоставляло широкий простор для всякого рода безудержных фантазий.

Таким образом, народная этимология - это совсем не обязательно «этимология, возникшая в народе», а такая этимология, которая опирается не на научные принципы анализа, а на случайные сопоставления, вызванные простым созвучием слов. Иногда такое сопоставление может «попасть в точку». Сравните, например, слова Луки в пьесе А. М. Горького «На дне». «Мяли много, оттого и мягок». Слова мягок и мяли , действительно, общего происхождения, но правильное, по сути дела, сопоставление ещё не превращает его в научную этимологию.

Вместо термина «народная этимология» некоторые учёные предпочитают употреблять выражения «ложная этимология» и «наивная этимология». Но эти термины ещё менее удачны. Во-первых, и научная этимология может быть ложной.... Во-вторых, наивная этимология не обязательно должна быть ложной (возьмите пример со словами мягок и мяли ). Кроме того, наивность - это качество, которым может отличаться иной раз также и научная этимология. Разумеется, «народная этимология» обычно бывает ложной, но не всякая ложная этимология является в то же время «народной». Вот почему один из этих терминов не может быть заменён другим.

Грамматика. Понятие о грамматическом значении.

Грамматика (др.-греч. γραμματική от γράμμα - «буква») как наука является разделом языкознания, который изучает грамматический строй языка, закономерности построения правильных осмысленных речевых отрезков на этом языке (словоформ, синтагм, предложений, текстов). Эти закономерности грамматика формулирует в виде общих грамматических правил.

Говоря о грамматике как науке, выделяют:

· историческую грамматику - науку, изучающую строй слова, словосочетания и предложения в развитии через сравнение различных этапов истории языка;

· синхронную грамматику - науку, изучающую строй слова, словосочетания и предложения в синхронном плане (в 19-м веке эта дисциплина именовалась описательной грамматикой ).

Грамматическое зн. - значение, выступающее как добавочное к лексическому значению слова и выражающее различные отношения (отношение к другим словам в словосочетании или предложении, отношение к липу, совершающему действие, или другим лицам, отношение сообщаемого факта к действительности и времени, отношение говорящего к сообщаемому и т. д.). Обычно слово имеет несколько грамматических значений. Так, слово страна имеет значения женского рода, именительного падежа, единственного числа; слово написал содержит в себе грамматические значения прошедшего времени, единственного числа, мужского рода, совершенного вида. Грамматические значения находят в языке свое морфологическое или синтаксическое выражение. Они выражаются в основном формой слова, которая образуется:

а) аффиксацией. Книга, книги, книге и т. д. (значения падежей);

б) внутренней флексией. Собирать - собрать (значения несовершенного и совершенного вида);

в) ударением. Дома. (род. пад. ед. ч.) - дома (им. пад. мн. ч.);

г) супплетивизмом. Брать - взять (значения вида). Хорошо - лучше (значения степени сравнения);

е) смешанным (синтетическим и аналитическим способом). К дому (значение дательного падежа выражено предлогом и падежной формой).

ж) редуплекацией. Синий-синий, ходил-ходил, еле-еле

Поднародной этимологией понимается языковое явление, сущность которого состоит в том, что по ассоциации с другим словом, близким по звучанию, дается новое осмысление мотивированности слова, которое не соответствует его действительной истории; это неправильное осмысление мотивированности может приводить к соответствующим изменениям в звуковом составе, и орфографии и иногда в морфологической структуре слова. Данное слово входит в словарный состав языка уже в измененном виде, и только этимологический анализ восстанавливает его первоначальную мотивированность.

В основном, явление народной этимологии наблюдается в словах иноязычных, которые по своему звуковому составу ассоциируются с уже хорошо известными, близкими по звучанию словами родного языка и соответственно перестраиваются. Так, современноеанглийское слово cutlet «котлета» восходит к французскому слову cotelette , первая часть которого cote при заимствовании ассоциировалась с английским to cut «резать» и была соответственно изменена. Современное английское слово buttery «кладовая» происходит от заимствованного латинского слова botaria «место хранения напитков» (от лат. bota бочка, бутылка ); оно было неправильно ассоциировано с английским словом butter «масло». Слово standard обычно неправильно ассоциируется с глаголом to stand , но происходит оно от старофранцузскогослова estandard «флаг, знамя» (современное французское слово etendard), которое восходит клатинскому слову extendere «растягиваться, развеваться» .

Неправильномуосмыслению мотивированности с соответствующими изменениями в звуковом составе и орфографии могут подвергаться и исконно английские слова. Так, современное английское слово slow - worm (OE sla-wyrm) «медяница» было неправильно ассоциировано со словом slow «медленно», тогда как этимологически первая часть слова восходит к древнеанглийскому глаголу slahan «убивать» (современное английское слово slay ). Слово walnut «грецкий орех» неправильно было ассоциировано со словом wall и вследствие этого подверглось изменению; в действительности оно происходит от словосочетания Welsh nut «уэльский орех» (словом Welsh или Walsh в Англии в свое время называли все иностранное, ввозимое).

Другие примеры: ‘asparagus’ (Latin) – ‘sparrow grass’ (English); ‘mandragora’ (Latin) – a plant – ‘mandrake’ (English) – man – «человек», drake – «селезень»; ‘tarantula’ (Latin) – a spider – ‘triantelope’ (English); ‘coutelas’ (French – Latin ‘culteluss’ – ‘ножик’) – ‘cutlass’ – «кортик» (English) (imaginary connection with the verb ‘cut’); ‘giroflee’ (French) ‘левкой’ – ‘gillyflower’ (English); ‘crevice’ (French) ‘рак’ – ‘crayfish’ (English); ‘primerole’ (French) ‘примула’ – ‘primrose’ (English).

Причины, природа и результаты семантических изменений в слове

Развитие и изменение семантической структуры слова всегда является источником качественного и количественного развития словарного состава.

Причины семантического развития слова традиционно подразделяются на исторические (или экстралингвистические) и лингвистические.

К историческим причинам относятся всевозможные изменения в общественной жизни нации, ее культуре, знании, технике, искусстве и т.д. Появляются новые объекты, понятия, которые должны быть каким-то образом названы. Иногда для этой цели создаются новые слова или же используются слова, заимствованные из других языков. Однако часто для наименования вновь появившегося объекта или понятия используется то или иное слово, уже существующее в данном языке. Например, когда в Англии появились первые текстильные фабрики, для их наименования было использовано слово mill , ранее означавшее мельницу. Подобным образом с появлением в Англии железных дорог слово carriage (первоначально имевшее значение «экипаж», «коляска») приобрело новое значение «железнодорожный вагон».

Следует также отметить те случаи, когда сам объект в процессе исторического развития изменяется, или же изменяются, углубляются знания человека о данном объекте, а называющее его слово сохраняется в своем первоначальном виде, хотя закрепленное за ним ранее значение, соответственно, изменяется. Примерами такого семантического изменения могут служить слова ship , atom и др. Слово ship первоначально обозначало «судно, корабль с парусами», затем «пароход», «теплоход»; слово atom произошло от греческого atomos , что значило «неделимый», однако последующие научные открытия полностью изменили наше представление о данном объекте, и сейчас закрепленное за ним слово atom обозначает совершенно иное научное понятие.

Весьма важную роль в изменении семантики слова играют социальные факторы , прежде всего, использование слов определенными социальными группами. Каждая социальная среда характеризуется своеобразием своих обозначений, вследствие чего слово приобретает иное содержание в речи разных социальных, культурных, профессиональных групп. Примером может служить слово ring «кольцо», «кольцо для спуска» (альпинизм), «кольцо корзины» (баскетбол), «цирковая арена», «ринг», «площадка» (для борьбы), «годовое кольцо древесины», «архивольт (арки)» (архитектура) и др.; pipe «труба», «курительная трубка», «свирель», «дудка», «волынка», геол. «удлиненное рудное тело», мор. «боцманская дудка» и т.д.

Заслуживают внимания и психологические причины семантических изменений. Это, прежде всего, существование различного рода запретов, или табу, продиктованных чувством страха и религиозными верованиями (люди из суеверия избегают называть своими именами дьявола, злых духов, бога и т.д.), чувством деликатности, когда речь идет о неприятных темах, например, болезни, смерти и т.д., стремлением соблюдать приличия при разговоре о явлениях, относящихся к сексуальной сфере жизни, определенным частям и функциям человеческого организма, а также различного рода изменениями в эмоциональной оценке предметов и явлений. В силу названных причин говорящие начинают использовать для выражения необходимых значений эвфемизмы , т.е. слова-заменители, которые с течением времени приобретают эти значения в качестве своих постоянных семантических характеристик. Таковы истоки новых значений многозначного английского существительного hostess , употребляемого не только для обозначения хозяйки дома, хозяйки гостиницы и т.д., но и для именования платной партнерши в дансинге, ночном клубе; набор значений слова head пополнился еще одним значением - «наркоман», а слова model и mystery приобрели в последние годы значение «женщина легкого поведения».

К лингвистическим причинам семантических изменений в слове обычно относят эллипсис, дифференциацию синонимов, постоянный контекст и лингвистическую аналогию.

Эллипсис имеет место тогда, когда в часто употребляемом словосочетании один из компонентов опускается, а второй компонент принимает на себя значение всего словосочетания. Например, существительное sale в современном английском языке употребляется вместо словосочетания cut - price sale в значении «распродажа посниженным ценам», глагол to propose – вместо to propose marriage в значении «делать предложение (выйти замуж)», daily – вместо daily newspaper в значении «ежедневная газета» и т.п.

Дифференциация синонимов – это постепенное изменение в семантике слова, происходящее в процессе его исторического развития под влиянием других слов, имеющих первоначально то же самое значение. Подобная конкуренция в языке чаще всего наблюдается между каким-либо заимствованным и исконно английским словом. Например, существительное land в древнеанглийском включало в свою семантическую структуру значения «твердая часть поверхности земли, суша» и «территории, на которой проживает тотили иной народ». После того, как в среднеанглийский период из французского языка было заимствовано слово country , синонимическое слову land , семантическая структура последнего изменилась, из нее выпало значение «территория, на которой проживает тот пли иной народ», закрепившееся за заимствованным словом.

Аналогична и история развития слова deer , которое в древнеанглийском обозначало «любое животное», но в результате заимствования из французского языка в среднеанглийский период слова beast , принявшего на себя это общее значение, стало обозначать конкретный вид животного – «олень». Несколько позднее из латинского языка было заимствовано слово animal , вытеснившее слово beast вобщем значении «животное», но последнее сохранилось в английском языке в более узком значении «млекопитающее животное», «зверь».

В результате дифференциации синонимов различия могут затрагивать не только денотативный, но и коннотативный компонент значения. Например, child – infant , room – chamber , begin – commence .

Иногда в результате дифференциации синонимов один из нихсохраняет прежнее значение лишь в строго фиксированных контекстах, иначе говоря, в устойчивых словосочетаниях. Так, например, произошло со словами cast и token в английском языке. Слово cast было заимствовано из скандинавского и первоначально означало «бросать», «швырять», как и исконно английское слово throw . Борьба за существование между этими двумя синонимами закончилась тем, что cast в настоящее время сохранилось в своем прежнем значении лишь в таких словосочетаниях как to cast a glance «бросать взгляд», to cast anchor «бросать якорь», to cast a net «закидывать сеть» и некоторых других. Существительное token тоже изначально имело широкое значение «знак», в котором оно употреблялось в любых контекстах, но в результате конкуренции с заимствованным словом sign употребление исконно английского token в данном значении свелось лишь к нескольким устойчивым словосочетаниям, таким как in token of respect , love token , a token of affection . Таким образом, постоянный контекст можно также рассматривать как один из лингвистических факторов семантических изменений в слове.

Среди лингвистических причин выделяется еще закон аналогии , суть которого сводится к тому, что в случае появления у одного из членов синонимического ряда какого-либо нового значения другие члены данного ряда также начинают употребляться в этом значении. Например, когда у глагола catch появилось значение «to understand», в этом же значении стали употребляться и его синонимы grasp , get и некоторые другие.

Природа семантических изменений . Семантические изменения по своей природе могут различаться, так как в их основе могут лежать различные закономерности. Иначе говоря, использование имени какого-либо объекта для обозначения другого объекта осуществляется не хаотично, в основе вторичного использования имен и развития у них вторичных значений лежат законы ассоциативных связей. Ими определяются виды семантических изменений слова в ходе его исторического развития, типы отношений между значениями в диахронии и как конечный результат типы самих значений в семантической структуре слова.

Анализ значений полисемантичных слов показывает, что, как правило, между двумя референтами, обозначенными одним и тем же словом, обязательно существует какая-то связь. Традиционно выделяются два основных типа такой связи: 1) симилятивная (сходство референтов по какому-либо признаку), 2) импликационная (когда оба референта тем или иным образом связаны между собой в реальной действительности). Например, основанием для переноса имени carriage с одного объекта действительности на другой послужил тот факт, что и повозка, которую обычно тащила лошадь, и вагон, который уже приводился в движение с помощью паровоза, являлись средством передвижения и ассоциировались с путешествием. Использование слова hand для обозначения стрелки часов объясняется определенным функциональным сходством данного объекта с кистью руки человека (это указательная функция). Таким образом, перенос имени и в том, и в другом случае имеет вполне достаточное логическое основание.

Перенос имени, основанный на сходстве референтов, определяется как лингвистическая метафора . Сходные признаки, служащие основанием для метафорического переноса, могут быть самыми разнообразными: форма предмета (a head of a person – a head of cabbage ; a tongue of a person – a tongue of a bell or a shoe ), функция (key to a door – the key to a mystery ; a head of a person – a head of a household ), позиция (a child " s foot – foot of page ; a head of a person – a head of a hammer ), поведение (a monkey , an ass , a fox – о человеке ), характер движения или скорость (a snail – a sluggish person; slowcoach – a slow, habitually lazy person); размер (dumpling – a short, chubby creature; peanut – a small, insignificant person) и т.д. Иногда сходство референтов может быть сразу по двум или более признакам, как, например, the leg of the table , где метафора мотивирована, во-первых, сходством позиции (нижняя часть стола и нижняя конечность человеческого тела), во-вторых, сходством функции (и ноги человека, и ножки стола служат опорами), а иногда еще и некоторым сходством формы.

Следует заметить, что при метафорическом переносе ассоциативная связь может возникать не только между двумя физическими объектами, но также между конкретным предметом и абстрактным понятием, например: a branch of a tree – a branch of science , a metal bar – racial bar .

Достаточно часто метафорический перенос бывает основан на аналогии между протяженностью во времени и пространстве: long distance – long speech , short path – short time . Можно также наблюдать перенос пространственных отношений на психологические и ментальные понятия: to grasp an idea , to throw light upon , etc.

В сфере адъективной лексики как наиболее регулярные отмечаются переносы наименований различных физических признаков (температуры, размера, вкуса, цвета и т.д.) для наименования интеллектуальных характеристик, оценки эмоционального состояния и других рациональных признаков. Например: dark – 1) темный, неосвещенный; 2) темный, необразованный; 3) тайный, секретный, непонятный; 4) мрачный, угрюмый; light – 1) легкий, легковесный; 2) легкий, нетрудный; 3) легкомысленный, несерьезный и т.д.

Среди глаголов частотны метафорические переносы наименований физических действий для обозначения интеллектуальной деятельности, например: to smash a cup – to smash a theory ; to dig the ground – to dig information out of books ; to hold a child " s hand – to hold a man to be a fool etc.

Особую подгруппу метафор составляют имена собственные, перешедшие в имена нарицательные, которые уже называют не конкретного человека, а представителя определенного класса, наделенного какими-либо чертами характера, присущими тому человеку, которому первоначально принадлежало это имя. Например, Don Juan – это имя героя литературного произведения, но так называют любого мужчину с привлекательной внешностью, ведущего распутный образ жизни; когда имя библейского персонажа Solomon употребляется по отношению к какому-то другому лицу, то оно имеет значение «мудрец»; имя Cicero приобрело переносное значение «красноречивый человек» и т.п.

Приведенные выше модели не исчерпывают, однако, всего богатства метафорических переносов, лежащих в основе производных значений многозначных слов. В принципе, содержание метафорического переноса может составить любой, даже самый, казалось бы, несущественный признак. Например, собака ассоциируется с верностью, преданностью, хорошим чутьем, скверными условиями существования, агрессивностью, сварливостью, злобностью и т.д.; отсюда dogged – упрямый, упорный, настойчивый; doggish – 1) жестокий, грубый; 2) раздражительный, огрызающийся; in the dog - house – опозоренный, в немилости; dog - sleep – чуткий сон; dog - tired – очень усталый; dog - days – самые жаркие летние дни; и т.д.

Второй тип ассоциативной связи, который определяется как импликационный, служит основанием для лингвистической метонимии , при этом перенос основан на реальной связи референтов.

Примеры метонимического переноса: the foot of a bed – это место, где находятся ноги человека, когда он лежит на кровати; the arms of an arm - chair – это место, куда человек кладет руки, сидя в кресле (соположенность в пространстве); factory hands – это фабричные рабочие; слово head может употребляться в значении «человек», например, to count heads – сосчитать число присутствующих (отношение части и целого).

Интересна история семантического развития прилагательного sad в английском языке. Первоначально оно имело значение «сытый», затем у него появилась отрицательная коннотация пресыщенности пищей – «переевший», что, в свою очередь, ассоциировалось с определенным физическим дискомфортом, а следующий семантический сдвиг был основан на логической ассоциации между физическим дискомфортом и душевным недовольством, поскольку эти два состояния часто сопровождают друг друга. В современном английском языке слово sad обозначает чисто эмоциональное состояние «печальный», «унылый», «грустный», а первоначальные значения «сытый» и «переевший» давно исчезли из его семантической структуры.

Конкретные виды связей, служащие основанием для метонимического переноса, весьма разнообразны, среди них можно выделить следующие модели:

материал – изделие, примеры: glass (стекло) – a glass (стакан), iron (железо) – an iron (утюг), cooper (медь) – а cooper (медная монета);

следствие – причина, примеры: grey hair (в значении «старость»);

часть – целое или целое – часть (синекдоха ), примеры: the foot (пехота); the Royal horse (английская кавалерия); the hands (матросы);

вещь – признак, примеры: a tongue – a ready tongue; an ear – an ear for music;

смежность (соположенность) в пространстве, примеры: the House (члены Палаты); the town (население города); the chair (председатель);

инструмент – деятель, примеры: pen (писатель, поэт); violin (скрипач);

символ – символизируемый объект, примеры: crown (монархия);

сосуд – его содержимое, примеры: kettle (The kettle is boiling); cup (He drank a cup);

действие – объект действия, примеры: love (предмет любви); reading (предмет чтения);

действие – субъект действия, примеры: support (поддержка) – support (человек, оказывающий поддержку); safeguard (защита) – safeguard (защитник);

качество – человек, обладающий этим качеством, примеры: talent (талант) – talent (талантливый человек); beauty (красота) – beauty (красивый человек).

В большой степени подвержены переносу имена собственные: многие международные физические и технические единицы измерения названы в честь великих ученых их именами, например: ampere , ohm , volt , watt , etc. Часто предметы называются именами тех людей, которые их изобрели, например, Diesel – имя немецкого инженера-механика, который изобрел мотор, называемый теперь дизелем; Spencer – имя английского графа, который на некоторое время ввел в моду короткий шерстяной жакет, с тех пор называемый спенсером.

Еще одна группа имен собственных, склонных к метонимическому переносу, – это названия мест и географические названия. Например, название лондонской улицы Downing Street часто используется в средствах массовой информации для обозначения британского правительства, так как на этой улице находится резиденция премьер-министра. Весьма многочисленны примеры перехода географических названий в общие имена, обозначающие товары или изделия, производимые в данном месте или впервые появившиеся там, например: astrakhan (fur) – каракуль, china (ware) – фарфор, damask (steel) – булат, holland (linen) – холст, полотно, morocco (leather) – сафьян. Сюда же относятся всемирноизвестные названия вин и сыров: champagne , burgundy , madeira , roquefort , etc.

Таким образом, семантические изменения в слове не произвольны. Они происходят в соответствии с логическими и психологическими законами мышления, иначе было бы невозможно понять эти новые значения. Можно сказать, что в словарном аспекте вторичные переносные обозначения обладают лишь потенциальной семантикой, т.е. не фиксируют определенное содержание, а лишь нечетко очерчивают некую семантическую область с вероятностной структурой. В речи совершается отбор из этой области, и переносное значение семантизируется по определенным правилам из взаимодействия прямого значения с контекстуально-ситуативными условиями речи.

Результаты семантических изменений . Когда речь идет о результатах семантических изменений в слове, то, прежде всего, имеется в виду та разница между исходными и производными значениями, которая обнаруживается при их сравнении. Производное значение может стать уже или шире по сравнению с исходным, и результат таких семантических изменений определяется, соответственно, как сужение (или специализация) и расширение (или генерализация) значения . Надо сказать, что данные термины достаточно условны, поскольку на самом деле сужается и расширяется не значение, а объем обозначаемого словом понятия (т.е. количество референтов, обозначаемых этим словом, соответственно, уменьшается или увеличивается). Причем при расширении объема понятия его содержание становится беднее, (слово сообщает меньше информации о референте), и, наоборот, при сужении объема понятия его содержание становится богаче (слово сообщает больше информации о соответствующем референте). Проиллюстрируем это примерами.

В среднеанглийский период слово girl имело значение «маленький ребенок любого пола», затем оно стало обозначать только маленького ребенка женского пола (сужение значения). В процессе последующего семантического развития данное слово постепенно стало обозначать молодую незамужнюю девушку, затем любую молодую женщину или девушку, а в современном разговорном английском языке оно, фактически, стало синонимом слова woman (e.g. The old girl must be at least seventy).

Сужение значения явилось результатом семантического развития таких английских слов как fowl (в древнеанглийском – «птица», в современном языке – «домашняя птица»), hound (в древнеанглийском – «собака», в современном языке – «гончая собака»), meat (в древнеанглийском – «пища», сейчас – «мясо»).

Однако гораздо чаще наблюдается развитие значения слова от конкретного к абстрактному, т.е. расширение значения. Например, слово camp первоначально являлось исключительно военным термином и имело значение «место, где временно расположились войска», теперь это «временная стоянка, жилище»; слово pipe , первоначально имевшее значение «дудочка» (духовой музыкальный инструмент), теперь обозначает любое продолговатое тело цилиндрической формы, полое внутри – «труба»; слово ready в древнеанглийском имело узкое значение «готовый к прогулке, езде верхом», а в настоящее время – «готовый» (к чему угодно).

Таким образом, сужение и расширение значения можно установить на основании сравнения логических понятий, выражаемых исходным и производным значениями одного и того же слова.

Улучшение и ухудшение значения слова традиционно рассматриваются как результаты изменения коннотативного компонента значения. Здесь имеются в виду, с одной стороны, случаи, когда нейтральное слово, не включающее в свою семантическую структуру оценочные семы, в процессе своего исторического развития приобретает положительные или отрицательные коннотации, а с другой стороны, случаи, когда какое-либо слово, включающее в свою структуру положительные или отрицательные оценочные семы, меняет знак «+» на «-» и наоборот. Например: 1) существительное lady в древнеанглийском значило «хозяйка дома», «замужняя женщина», теперь – «дама», «госпожа»; прилагательное nice имело значение «глупый», в современном английском – «хороший», «милый», «славный»; 2) существительное knave первоначально имело значение «мальчик», а сейчас – «плут», «мошенник»; прилагательное silly , имевшее значение «счастливый», в современном английском языке значит «глупый».

Приобретение словом положительных коннотаций (как у lady и nice) обычно определяется как «улучшение» значения (английские термины «elevation», «amelioration»), а приобретение словом отрицательных коннотаций (как у knave и silly) - как «ухудшение» значения (английские термины «degeneration», «pejoration»).

Следует отметить, что данные термины не вполне точно передают суть соответствующих семантических изменений в слове, но с некоторыми оговорками большинство исследователей их все-таки принимает. На самом деле значения не могут становиться «лучше» или «хуже», изменению здесь подвергается социальная или эмоциональная оценка референта, обозначенного соответствующим словом. Как правило, изменение коннотативного значения сопровождается определенными изменениями и в денотативном значении данного слова. Например, у слова gentleman первоначальное значение было «человек знатного происхождения», а современное значение – «благородный, хорошо воспитанный человек»; или сравните первоначальные значения «слуга на ферме», «крепостной» у слова villain с его современными значениями «злодей», «негодяй».

Часто в качестве примеров, иллюстрирующих «улучшение» значения, приводятся такие слова как marshal, minister, lord, queen и т.п. Однако при строгом рассмотрении в данных словах трудно обнаружить какие-либо оценочные коннотации. Сравните их исходные и производные значения:

marshal : «слуга, ухаживающий за лошадьми» – «маршал»;

minister : «слуга» – «министр»;

lord : «хозяин дома, глава семьи» – «лорд»;

queen : «женщина» – «королева».

Тот факт, что все они первоначально обозначали простых бедных людей, а затем стали обозначать людей, занимающих высокое положение в обществе, является экстралингвистическим (здесь не выражается положительное отношение говорящего к референту), следовательно, приведенные примеры вряд ли можно трактовать как «улучшение» значения.

1. Введение

Когда-то великий Л.Н.Толстой назвал Н.С.Лескова «Писателем будущего». И действительно, имя Лескова введено в школьную программу, и сегодня наступает время широкого читательского интереса к самобытному талантливому русскому писателю и признания его творчества.

Почему сейчас так популярен Лесков? Почему ещё недавно его «праведники» казались нам чудаками, не имеющими никакого отношения к сегодняшней жизни?

В наши дни, как никогда раньше, оказывается актуальным спор Н.С.Лескова с писателем А.Ф.Писемским, который говорил, что нет уже святости на Руси, а в душе каждого человека «ничего, кроме мерзости», не видно. Такое признание поразило Лескова: «Неужто в самом деле... ни в чьей русской душе не видать ничего, кроме дряни?!»

Этот вопрос задаём и мы, оглядываясь на безупречно «праведные» дела наши, видя вокруг «мерзости» жизни: злобу, ненависть, равнодушие, слыша столько негативной информации о мире и человеке. Очень трудно обрести душевное равновесие, доверие к ближнему в такой обстановке.

Н.С.Лесков помогает определить нравственные ориентиры, дающие точку опоры в это непростое время, когда «всё переворотилось и только ещё укладывается». Его зоркий, внимательный взгляд, умеющий в самых неблагоприятных обстоятельствах заметить проблески доброты, бескорыстия и самопожертвования в душах русских людей, заставляет пристальнее вглядеться в простого человека и увидеть в русской душе то, что позволило выстоять и «граду», и «целой земле» в самых жестоких испытаниях. «Он прекрасно чувствует то неуловимое, что называется «душою народа», - писал о Н.С.Лескове М.Горький.

Всё сказанное - одна из причин актуальности произведений Н.С.Лескова в наше время. Однако заслуга Н.С.Лескова не только в том, что он увидел и изобразил «страшно многочисленные» уголки русской жизни, но и в том, что каждый этот уголок выражен в его творчестве в своём собственном слове. Прекрасный знаток народной жизни и особенно народной речи, Н.С.Лесков стоял на принципиальной позиции: «Надо, чтобы герои писателя говорили каждый своим языком, свойственным его положению... Человек живёт словами...».

Необыкновенный язык писателя, а особенно словотворчество героев, в котором ярко проявилась талантливость русского народа, - ещё одна причина повышенного интереса к произведениям Н.С.Лескова.

Цель данной работы: исследовать словотворчество Н.С.Лескова.

Задачи данной работы: выявить новообразования в указанных произведениях писателя, основанные на приёмах народного происхождения; проанализировать эти слова и установить их роль в прозе Лескова ; осуществить попытку их классифицировать.

2. Для решения поставленных задач была изучена теория вопроса

Толкование непонятного, незнакомого слова - интереснейшее явление человеческойречи.Определяя его лексическое значение, мы обычно ищем причину, почему предмет,получивший наименование, был назван именно так, а не иначе, то есть сталкиваемся с понятием «Внутренней формы слова».

«Значение, отражающее признак, по которому мы назвали этот предмет в целом, и является мотивирующим в соответствующем слове. Это значение в лингвистике имеет и другое название - внутренняя форма слова».

Если слово имеет мотивированное значение, то его внутреннюю форму определить легко. (Например, «подснежник» - «вырастающий из-под снега».) Если же слово имеет немотивированное значение, то его внутреннюю форму приходится отыскивать посредством сложного этимологического анализа.

Установление научной этимологии слова - весьма сложный процесс, так как «очевидная» этимология часто оказывается неправильной.

Ребёнок, едва научившийся говорить, уже стремится наполнить смыслом каждое произносимое им слово, подчиняет его собственной логике. «Путём минимального изменения в звуковой структуре слова ребёнок, незаметно для себя осмысляет его, причём в этой новой редакции выдвигаются существеннейшие (с точки зрения ребёнка) качества того лица или предмета, которые данным словом обозначены» (К.И. Чуковский. «От двух до пяти»).

Крупнейший психолог, швейцарец Жан Пиаже (1896 - 1980) назвал такое словотворчество «вербализмом, т.е. фантастическим истолкованием плохо понятных слов», применял он и выражение «спонтанная этимология».

«Этимологизированное но первому попавшемуся созвучию, без учёта фонетических законов, способов перехода значений и грамматического состава и его изменений и переосмысление неизвестного и малопонятного слова но случайному сходству с более известным и понятным (часто связанное и с переделкой звукового вида слова) называется в языкознании народной этимологией». (Кстати, термин «народная этимология» введен, по утверждению В.Пизани , Е.Ферстманном ещё в середине XIX века, в 1854 году, - Volksetimologie и затем калькирован во многих европейских языках, в том числе и в русском).

В современном языкознании наряду с термином «народная этимология» существуют и другие, например, «ложная этимология» , «лексическая ассимиляция» . Однако термин «народная этимология» настолько прочно вошёл в мировую лингвистику, что нет смысла использовать другие.

Народная этимология возникает главным образом в устной речи, в тех случаях, когда говорящий, желая осмыслить непонятное слово, вольно или невольно сопоставляет его с другими словами, ставшими обычными для русского языка, происходит их звуковое взаимодействие, нередко значительное, перетолкование, преобразование - рождается новое слово.

Чиновник Зубиков из «Скверного анекдота» Ф.М.Достоевского объяснял такую переделку ни больше ни меньше как «глупостью»: «Русский народ-с по глупости изменяет иногда литеры-с и выговаривает иногда по-своему-с. Например, говорят невалид, а надо бы инвалид».

Таким образом, именно произвольный, ненаучный характер отличает такую этимологию от закономерных, исторически достоверных сближений родственных слов, устанавливаемых этимологией истинной, научной.

Современные исследования народной этимологии характеризуются стремлением выяснить её существенные особенности, причины возникновения. Сложнее обстоит дело с классификацией, с тем, что, собственно, является, а что не является народной этимологией. Учёные-лингвисты до сих пор не пришли к общему мнению по этому вопросу, нет единой классификации (существуют только частные). Более того, как они считают, создание таковой вообще вряд ли возможно, настолько различны признаки этого явления.

Сложным является также вопрос о функциях народной этимологии в языке художественных произведений. И не только потому, что здесь трудно бывает разграничить явления собственно этимологии, народной этимологии, каламбура, а значит, и их функции, но и потому, что язык художественного произведения представляет собой наиболее сложную, многоплановую структуру, в которой различные социально и индивидуально обусловленные звуковыми сочетаниями более удобным, привычным русской артикуляционной базе и слуху. пласты сложно взаимодействуют друг с другом и особенно с авторской речью.

Естественно, что язык художественной литературы как эстетически преображенная форма народного языка не мог отразить такого глубокого национального явления, как народная этимология. Опыт её использования показывает, насколько многозначными, остроумными, глубокими могут быть якобы исковерканные слова. Их мы встречаем в прозе В.Даля, у чуткого стилиста Н. Успенского, в драматургии Д.Островского, М.Горького. Но подлинным корифеем в создании речевых феерий, основанных на приёмах народной этимологии, стал Н.С.Лесков.

3. Выявление новообразований Н.С.Лескова в указанных произведениях, попытка их классификации

Исследователями отмечено более 3000 индивидуально-авторских новообразований в произведениях «волшебника слова». При этом надо сразу отметить, что писатель относился к народному творчеству с «большим чувством меры», говоря: «Мало ли чего не наковеркает чернь. Этого нельзя в литературу вводить».

И действительно, концентрированное употребление новообразований характерно лишь для трёх произведений мастера: кроме «Левши», это «Леон дворецкий сын» и «Полунощники».

В соответствии с существующими в языкознании классификациями народных этимологий (например, классификации Богородицкого. Шишмана М.Д., Державина II.С., Максимова Л.Ю.) ряд новообразований Лескова можно считать народными этимологиями .

3.1 Звуковая субституция, деформации слов

Но, во-первых, народная этимология отличается от звуковой субституции. (Звуковая субституция - замещение одного звука другим, чаще всего при заимствованиях, когда в заимствующем языке нет соответствующего звука языка источника.) Последняя фактически никакого отношения к народной этимологии не имеет, как не служит для объяснения незнакомых слов через знакомые, не мотивирует их внутреннюю форму семантически. Единственное ее назначение - сделать произношение чужого слова с непривычными

По той же причине (отсутствие установки на объяснение внутренней формы непонятного слова, семантической мотивировки) нельзя отнести к народным этимологиям многочисленные случаи искусственных фонетических или морфологических деформаций слов, а также образований, намеренно копирующих иностранные слова, вызванные различными мотивами (например, незнание слова, оригинальничанье, шутка и т.д.).

Примеры звуковой субституции из «Полунощников»

1. Кроме того, есть куфарка.

2. Я, говорит, муж выпивающий, а ты жена-переносица, - играй мне, на чей-нибудь счёт, увертюру.

3. А тут я на 16-м году, милуша моя, вдруг очень выровнялась и похорошела, стала рослая, а личико милиатюрное, и маленькая родинка у подбородка. Точно я будто французинка.

4. ...он испугался падежа бумаг и привёз к нам какие-то пупоны стричь...А тут вдруг кто-то в ихних бумагах... портёж и сделал.

5. ..прекрасивая этакая девица, собой видная - красоты вид вроде англичанского фасона.

6. Вот этот её подругин брат в ниверситете учился...

7. И после этого сразу же, как только Клавдинька со двора, и я сейчас за нею, как полицейский аргент... Она пешком - и я пешком, она на гонку - и я в следующем агоне...

8. Молчи, друг мой Мартыновна, никому об этом грандеву не рассказывай...

9. Представьте, я вчера с профессором на блеярде играл...

10. Но я понимаю: у меня в девушках был такой заковычный друг,

Шура.

11. До самого утра они короводились.

Примеров различных деформаций слов, не связанных с народной этимологией, в «Полунощниках» много: «антиллерия» (вместо «артиллерия») «ужасти», «впоперёк», «аглицки тарабахи», «безбилье» (вместо «дезабилье»), «петриот», «загордячилась», «колтыханье», «Аплетическое сложение» и т.д.

Примеры звуковой субституции из сказа «Левша»

1. В самом главном зале разные огромные бюстры и посередине под валдахином стоит Аболон полведерский.

2. [Блошка]... вдруг прыгнула и на одном лету прямое даже и две верояции, потом в другую, и так в три верояции всю кавриль станцевала.

3. [Шкатулка] вся выстлана преламутом и рыбьей костью.

4. ...лег дома на досадную укушетку, да так всё и лежел да покуривал Жуков табак без перестачи.

5. - Сиди, - говорит, - здесь до самого Петербурга вроде пубеля .

6. ... как же, мол, вы его от нас так без тугамента увозите?

Примеры звуковой субституции из «Леона дворецкого сына»

1. …всегда в боковом кармане в коляске дальновидный венокль полагался.

2. Пустили кривопутком в такое самое отдаленное место, где уже никаких ни бюстров , ни фимер не стоит…

3. Своему дядьке вели, чтоб завтра утром мне о твоем благополучном здоровье ранний бюкжет подал.

4. Кода вышла одна бролиантовая (вместо «бриллиантовая») история, корцысканка с места своего сбежала.

5. Должность его по мартитантской (вместо «маркитантской»).

6. …она вместо того, чтобы мирсити сказать, ещё более обиделась.

7. Конфетки по её «ванпасье», и ела бы она всё не русскую морковью со свекловьей, а « ванфли » да супы с дьябками (вместо «с диаблями»).

8. Это очень глупо, нам всем антруи («вместе, втроём») будет хорошо.

9. …у меня характер еройский, и я ничего не боюсь, и закон и религия - мне всё равно что глас вопивающий (вместо «глас вопиющий в пустыне»).

10. Я должна на Кавказ ехать мангральный Дарзанс пить...(вместо «минеральный Нарзан»).

В «Леоне дворецком сыне» тоже много различного рода деформаций, не связанных с народной этимологией: «вятикет» (вместо «этикет»), «для блезиру» (вместо «для плезиру» - удовольствия), «бекрень» в голове (вместо «мигрень»), «в отставку» (вместо «в остатке»), «результате сводить» (вместо «результат»), «куфельный» (вместо «кухонный»), «лепартамент». (вместо «департамент»), «мигальён» (вместо «медальон»), «сделай никсу» (вместо «сделай книксен»), «фруктеры»(вместо «фрукты») и т.д.

3.2 Потенциальные слова

Ещё один вид новообразований П. С. Лескова отражает деривационные нормы его времени и активные языковые процессы, протекавшие в языке второй половины XIX века. Это потенциальные слова, т.е. «слова, которых фактически нет, но которые могли бы быть, если бы того захотела историческая случайность... Они живут в языке под спудом, заключены в словообразовательных возможностях языка, но реально могут и не появляться, если в них нет нужды... То, что живёт в языке подспудной жизнью...прорывается наружу в «явлениях языкового новаторства» .

Примеры потенциальных слов из «Левши»

1. Николай Павлович был ужасно какой замечательный и памятный - ничего не забывал. («Замечательный» - «всё замечает» - потенциальное прилагательное. Оно образовалось по модели прилагательных «наблюдательный», «рассудительный» в значении «способствующий известному действию, осуществляющий, допускающий его» от глагольной основы при помощи суффикса -тельн- . «Памятный» - «все запоминает» - потенциальное прилагательное. Образовалось при помощи самого активного суффикса -н- (с общим значением относящийся к чему-нибудь», «сделанный из чего-нибудь», «имеющий свойства чего-нибудь») по модели прилагательных типа «бетонный», «горный», «вздорный»).
2. У мастеров в тесной их хороминке от бездышной работы в воздухе такая потная спираль сделалась, что непривычному человеку с свежего поветрия и одного раза нельзя было продохнуть. (Потенциальное существительное «спираль» образовалось от глагола «спирать» по модели отглагольных существительных бессуффиксным способом: «сбросить - сброс», «ударять - удар».)
3. Так в тогдашнее время всё требовалось очень в аккурате и в скорости, чтобы ни одна минута для русской полезности не пропадала. (Потенциальное существительное «полезность» образовалось как существительные типа «бедность», «ветхость», «весёлость», обозначающие отвлечённые понятия качества, при помощи суффикса -ость- ).
4. [Государь] взахался ужасно. (Потенциальный глагол «взахался» образован при помощи приставки вз-(воз-), придающей глаголу значение «начало действия, интенсивность его». Ср.: «возликовать, воспарить».)
5. [Александр Павлович] захотел по Европе проездиться... (Потенциальный глагол «проездиться» образован приставочно-суффиксальным способом по модели глаголов «проехаться», «пробежаться».)

Примеры потенциальных слов из «Леона дворецкого сына»

1. ...дарит ей дорогие игрушки...или куклу в сто рублей, которая папакает и мамакает. (Потенциальные глаголы «папакает» и «мамакает», образовались при помощи суффикса -ка- по модели глаголов «аукает», «мяукает» со значением «быть или вести себя кем-нибудь, заниматься определённой деятельностью, обнаруживать определённую склонность». Эти глаголы обычно образуются от междометий и звукоподражательных слов.)
2. ...девочку хорошо образовала... (Потенциальный глагол «образовала» со значением «осуществлять или проявлять что-либо» - по модели «воспитала».)
3. –Нет, - говорит, - так в свете не годится, это надо …плюсить и минусить… (Потенциальные глаголы «плюсить и минусить» со значением «заниматься чем-либо». Образованы при помощи суффикса -и- по модели таких глаголов, как «пилить», «солить», «мирить».)

Другие примеры потенциальных слов из этого произведения: «противное соседство» (находящиеся напротив), «я пасомый, а он пасец», «отяготительная жизнь», «провор и поспех делал» и т.д.

Примеры потенциальных слов из «Полуношников»

1. Эти номера для ожидателей (по образцу «искатель», «испытатель»).
2. По ночам…про все свои тайности по секрету шушукались... (Потенциальное существительное образовано при помощи отвлечённого суффикса –ость– по модели слов «смелость», «вялость», «бедность»).
3. Ты ведь всегдашний грубец и искусный ответчик. (Потенциальное существительное «грубец» образовано при помощи суффикса –ец– (со значением «лицо» по его свойству) по модели слов «хитрец», «наглец»).

Другие примеры потенциальных слов из этого произведения: « родительный дом»; «он…такой неотстойчивый »; « отсунули меня»; « я сопоследователь »; «подманила это промыслителя»; «одна катастрофия за другой следует» и т.д.

Поскольку значение потенциальных слов целиком складывается из значения составляющих их частей, в нём (в значении) нет ничего индивидуального, добавочного. Эти слова не служат для объяснения незнакомых слов через знакомые. Поэтому потенциальные слова не относятся к народным этимологиям.

3.3 Окказионализмы

Следующая группа новообразований Н.С.Лескова связана с народной этимологией и носит окказиональный характер (термином «окказиональный» принято называть факты, не соответствующие общепринятым языковым нормам. Окказиональные слова, существующие, как правило, лишь в контексте, породившем их, отличаются тем, что при их образовании нарушаются (обычно сознательно, в целях экспрессивности) законы построения соответствующих общеязыковых единиц. Окказиональные слова - это факты речи, а не факты языка. Окказиональные явления обычно бывают индивидуальными новшествами, принадлежащими отельным лицам.

Окказионализмы Н.С.Лескова строятся по малопродуктивным моделям, сохранившимся в народной речи. Отражая динамику языка, новообразования в ряде случаев предвосхищают тенденции его развития, что проявляется прежде всего в использовании Лесковым гибридных слов, образованных контаминацией , в результате которой новая единица образуется объединением начала одного слова и конца другого.

В прозе Н.С.Лескова гибридные слова обычно отражают народную этимологию.

Примеры контаминации из повести «Полунощники»

«ажидация» (ожидать + ажитация - волнения);

«толпучка» (толпа + толкучка);

«голованеры» (морской термин гальванер + голова);

«бабеляр» (бабник + Абеляр - один из знаменитых богословов и философов Средних веков, известный ещё и трагической историей любви);

«рожа бургонская» (бургонское вино + бурбон - грубый, заносчивый человек);

«завели такую кутинью» (кутить + ектенья - часть богослужения);

«рубкопашная» (рукопашная + рубка).

Примеры контаминации из «Леона дворецкого сына»

«проминаж» (французское существительное «ргоmеnаde» (прогулка) + русский глагол «проминаться»);

«хап фрау» (нем Hauptfrau (главная дама) + русский глагол хапать);

«бартаж» (борт + абордаж);

«пропуганда» (пропаганда + пугать);

«прощада» (прощать + пощада);

«бугометрия» (бухгалтерия + геометрия).

Примеры контаминации из «Левши»

«двухсестная карета» (двухместная + сесть);

«буреметры» (барометр + буря);

«непромокабли» (непромокаемый + окончание французского прилагательного);

«безрассудок» (предрассудок + безрассудство);

«нимфозория» (нимфа + инфузория);

«мелкоскоп» (микроскоп + мелко);

«свистовые казаки» (вестовой + свист);

«клеветон» (фельетон + клевета);

«долбица» (долбить + таблица) и т.д.

Для стиля Н.С.Лескова характерна такая разновидность контаминации, как междусловное наложение, важнейшим признаком которого служит фузия: «Перед нами спайка значимых частей слова в момент его возникновения, носящая характер деривационной аппликации».

Примеры междусловного наложения из «Левши»

«огромные бюстры» (бюсты + люстры);

«египетская керамида» (керамика + пирамида);

«публицейские» (публичные + полицейские);

«горячий студинг» (студень + пудинг).

Примеры междусловного наложения из «Леона дворецкого сына»

«вексельбанты» (вексель + аксельбанты);

«лицерин» (лицо + глицерин);

«Квазиморда» (Квазимодо + морда);

«бугровый нос» (бугры + багровый);

«назидация»(назидание + нотация);

«брыкада» (брыкаться + блокада) и др.

Примеры междусловного наложения из «Полунощников»

«Ругнеда»(ругать + назв. оперы «Рогнеда»);

«выпухоль» (выпушка + выхухоль) и т.д.

Междусловное наложение дополняется в прозе Н.С.Лескова особым видом контаминации, который условно может быть назван перекрестным наложением: это взаимозамена конечных и начальных сегментов соседних слов, объединённых в один сочинённый ряд. Члены такого ряда, расположенные контактно, как бы «обмениваются» своими начальными или конечными звуковыми отрезками.

«Я тебе рад и ай сделаю» («Леон дворецкий сын»).

Перекрёстное наложение обычно связано с семантикой безразличия, с неважностью для говорящего сообщаемой им информации или, напротив, с его особым эмоциональным состоянием.

В результате контаминации размываются границы между корнями и аффиксами, и возникает единица, вбирающая в свою семантику значения обоих сокращаемых слов и умножающая их смыслы. Однако слова сближаются не только ради того, чтобы объяснить внутреннюю форму незнакомого слова (как при народной этимологии).

4. Функции новообразований в произведениях Н.С.Лескова

Новатор языка, Н.С.Лесков максимально использовал в художественной речи экспрессивные возможности словообразовательных средств. Функции новообразований в его прозе различны. Прежде всего это функции, типологически общие для художественной речи:

а) новообразования - фактор связности текста и развёртывания и свертывания информации;

б) варьирование в тексте наименований одного и того же предмета;

в) тропический характер новообразований.

Наряду с основными функциями, общими для художественной речи в целом, в произведениях Н.С.Лескова есть и такие функции новообразований, которые характерны именно для его индивидуального стиля.

Повышенная концентрация новообразований в речи персонажей писателя выполняет характерологическую функцию. И звуковые субституции, и многочисленные случаи искусственных деформаций слов, и потенциальные слова, и народные этимологии служат средством создания речевых характеристик весьма различных героев - по времени, возрасту, социальному положению и др. - причём характеризуют каждого из них индивидуально. В каждом произведении «народное словопроизводство» имеет свои особенности.

В «Левше» новообразования вместе с особым синтаксисом и очень эффективным сочетанием в одном предложении разных речевых стилей не позволяют повествователю снизиться до пустой патетики.

Не менее хитроумен образ рассказчика в «народной легенде нового сложения» о «застольном хищнике» Леоне. Возникает мир, где исконные «клевета», «пуганье», «ожидания» соединились в устах рассказчиков с недавно появившимся «фельетоном», «пропагандой», «ажиотажем», породив «клеветон». «пропуганду», «ажитацию». За «народными словопроизведе-ниями» виден уже не предмет, а целый сюжет, эпизод, история. Для рассказа о каждом событии автор подобрал соответствующие слова. Поэтому творчество Н.С.Лескова продуктивно, т.к. оно создаёт образ мира, где социальное неблагополучие приводит к искривлениям, искажениям, нелепостям в сознании.

В «Полунощниках» «народное словопроизводство» другое. Основа повести-рассказа «о себе», «о своей жизни». Марья Мартыновна как рассказчица принципиально отличается от рассказчиков «Левши» и «Леона...». «Особливые слова» и другие грамматические ухищрения её «потеряли свежесть», они звучат в устах не словотворца, а ловкой приспособленки, нередко это простое коверканье непонятною слова. Интересны наблюдения А.Кони: «В людях внешней культуры и полуобразования замечается особенная склонность к пустому многословию. Простой человек, попробовавший городской жизни, любит выражаться вычурно и употреблять слова в самых странных и неожиданных словосочетаниях...»

Таким образом, повышенная концентрация новообразований в данных произведениях - способ передачи мировосприятия рассказчика.

Повышенная концентрация народных словообразований выполняет и эмоционально-оценочную функцию, помогает раскрыть авторское отношение к изображаемому: автор то восхищается, то иронизирует, то посмеивается, то возмущается.

Примеры

1. ...её имя Клотильда, но мы её Крутильдой называли, потому что

она всё, бывало, не прямо, а крутит («Полунощники»);

1. Мы все при нём от Моисея Картоныча...(«Полунощники»);
2. ...он её хуже Квазиморды...(«Леон…»);
3. У нее была дамского совета крёстная хап-фрау («Леон…»).

Одна из ведущих функций новообразований Н.С.Лескова – функция языковой игры. Основным приёмом языковой игры в произведениях писателя является контаминация. В языковую игру вовлекаются и исконно русские слова, и заимствованные:

1. Весь дом от вифлеемции болен («Полунощники»);

2. У меня постоянный бекрень в голове («Леон...»);

3. Граф Кисельвроде... («Левша»);

4. Обрит и причёсан, раздушен и одет а-ля морда («Полунощники»);

5. Салат с агмарами - я этого не требовал... Огурцы капишоны - не было их («Полунощники»):

6. Публика же в этом обществе все оказались больше одни кукоты

да кукотки («Полунощники»);

7. Пошёл... в «Паганистан» завтракать («Полунощники»):

8. Старухи пишут куриляпкою и своего руки подчерка совестятся

(«Полунощники»);

9. Я очень люблю, как они поют разбойницкую песню «Бульдыго-

мус игитур» («Леон...»);

10. Я вчера с профессором на блеярде играл («Полунощники»);

11. ....смотреть итальянских губинитов («Леон...»);

12. Аболон Полведерский («Левша»);

13. Долбица умножения... («Левша»).

Языковая игра в произведениях Н.С.Лескова в основном служит средством создания комического эффекта и очень близка аналогичным явлениям в разговорной речи, что связано с ориентацией писателя на «устную народную литературу» с присущими ей балагурством и острословием. Языковую игру Лесков превращает в факт эстетический и тем самым открывает новые способы построения текста и новые ресурсы экспрессивных средств. «Создавая» смеховой мир, языковая игра требует активного сотворчества от читателей.

Таким образом, новообразования Н.С.Лескова (народные этимологии, потенциальные, «деформированные» слова) - одно из самых ярких художественно-изобразительных средств в его произведениях. Его словотворчество оказало огромное влияние на развитие языка русской художественной литературы, прежде всего - на стиль И.С.Шмелёва, Е.И.Замятина, М.М.Зощенко, А.М.Ремизова. Словесные конструкции русского лада, открытые Лесковым, стали, по словам Ремизова, «книжной казной» русской

литературы, расширили арсенал её приёмов и обогатили её новыми изобразительными средствами.

5. 3аключение

Результаты данной работы позволяют говорить о следующем:

• произведения Н.С.Лескова вызывают интерес у современного читателя злободневностью проблем, героев, а также самобытностью языка;
• изучение языка писателя - увлекательный процесс, который требует долгой кропотливой работы;
• слово Н.С.Лескова не только средство выражения, но и предмет изображения;
• народное «словопроизводство» в каждом из названных произведений имеет свои особенности;
• народная этимология - способ передачи мировоззрения автора;
• повышенная концентрация новообразований в речи персонажей Н.С.Лескова выполняет характерологическую функцию, помогает раскрыть социальный статус, эмоциональное состояние, духовный мир каждого героя индивидуально;
• повышенная концентрация новообразований в речи персонажей выполняет и эмоционально-оценочную функцию, помогает раскрыть авторское отношение к изображаемому;
• одна из ведущих функций словотворчества Н.С.Лескова, определяющая своеобразие его авторского стиля, - функция языковой игры;
• народная этимология - одно из самых ярких художественно-изобразительных средств в произведениях Н.С.Лескова.

Библиография

1. Головин Б.И. «Введение в языкознание» - М., 1996;
2. Реформатский А.А. «Введение в языкознание» - М., 1967;
3. Пизани В. «Этимология» - М., 1956;
4. Покровский Л.Л. «Ложная этимология как одна из причин орфографических ошибок» // РЯШ. - 1981 - №2
5. Максимов Л.Ю. «Народная этимология и ее стилистические функции» //РЯШ. - 1982. - №3
6. Винокур Г.О. «Маяковский - новатор языка» - М., 1943.
7. Земская Е.А . «Современный русский язык. Словообразование» - М., 1973.
8. Шанский Н.М. «Очерки по русскому словообразованию» - М., 1968.

Покровский Л.Л. «Ложная этимология как одна из причин орфографических ошибок» // РЯШ. - 1981. - №2 - С. 41 - 44.