Самые страшные бои в чечне. Чеченская война, ужас грозного

Клан Бараевых за время чеченских кампаний стал широко известен торговлей похищенными и захваченными в плен людьми. Некоторые специалисты, изучавшие деяния этих преступников, склоняются к мнению, что этим видом деятельности Бараевы занимались даже активнее, чем непосредственно боестолкновениям и с федеральными войсками.

Считается, что боевиками исламского полка «Джамаад», возглавляемого Арби Бараевым, в Чечне в числе прочих были похищены спецпредставител ь президента России Власов, генерал-майор Шпигун, многие российские офицеры и журналисты, а также четверо граждан Великобритании и один новозеландец. С пленниками не церемонились – когда боевиков Бараева не устроили результаты переговоров по выкупу заложников, четверым иностранцам отрезали головы и выбросили их на дорогу.

Арби Бараев был действительно отморозок, поскольку всегда хотел зверствовать сам по себе, бесконтрольно со стороны руководства самопровозглашен ной Ичкерии. В конце 90-х Аслан Масхадов лишил его звания бригадного генерала за самоуправство, Бараев в ответ пытался убить самого Масхадова. Презирал Арби Бараева и полевой Руслан Гелаев, у которого люди Бараева убили родственника.

Вот как характеризует А. Бараева один из руководителей антитеррористиче ской операции в Чечне генерал Трошев в своей книге «Моя война. Чеченский дневник окопного генерала»:

«… Человек он был по-своему уникальным: за пять лет поднялся по карьерной лестнице от старшины ГАИ до бригадного генерала (аналог нашего звания генерал-лейтенанта)! Впору заносить в Книгу рекордов Гиннесса. Причем столь стремительным восхождением 27-летний чеченец обязан не блистательному уму, талантам или доблести сердца, а пролитой им человеческой крови: с января 1995 года он собственноручно замучил более двухсот человек! Причем с одинаковой садистской изощренностью издевался и над русским священником, и над ингушом-милиционером, и над дагестанским строителем, и над подданными Её Величества королевы Великобритании…» .

Племянник Арби Бараева Мовсар участвовал в обеих чеченских кампаниях, поначалу на вторых ролях. Во второй войне по приказу Шамиля Басаева Мовсар Бараев возглавил диверсионно-терр ористический отряд, который в октябре 2002 года захватил Дом культуры ОАО «Московский подшипник» на Дубровке, в заложниках оказались свыше 900 человек. По разным данным, в результате этого теракта погибло от 130 до 174 заложников, 37 террористов во главе с Мовсаром Бараевым были убиты спецназом ФСБ.

Раздался хлопок Свд, унося очередную жизнь. Нет, на той войне никто не верил в мистику, в бога или черта, да и как поверить в церковь, если спишь в обнимку с трупами. Хотя нет, даже не спишь, спать не реально, прислушиваешься к каждому шороху, даже тогда, когда наступает временное прекращение огня. Ты смотришь на небо, которое уже далеко не голубого оттенка, а черного как сажа, дым от разорвавшихся снарядов закрывает свет солнца, месишь глину кирзовыми сапогами, пробираясь к своей цели. Но и цели как таковой нет, смысл той войны не ясен ни солдатам, ни офицерам.
То, что я вам расскажу, не подается логике, не возможно объяснить, передать, возможно этого и не было, может это плод воображения и больной уже фантазии, но да, ладно, судить вам.
Мы были на ЖД станции, боевики прорвали оборону и заняли кассы вокзалов пригородных поездов, мы же оставались держать кассы дальнего следования и два поезда, который один из них не работал вовсе, дырявый от выстрелов, залитый кровью и державший в своем чреве с десяток солдат и пулеметную точку. Офицеры, которых осталось всего двое на 75 человек, пускались во все тяжкие: они пили сивуху и употребляли слабые наркотики, и по сему умных решений от них ждать не приходилось, и командование на себя взял сержант Ермолов. Несмотря на то, что парень был молод и, конечно, не имел опыта войны, был стратегом от бога. Но случай оборвал и его короткую жизнь, нас почти всех положили. Я помню, как боевики смяли кассы, как слали нам головы наших товарищей, как они перехватили нашу радио волну и орали нам нецензурщину. Однажды ко мне прилетела голова моего друга Сереги, он как раз был на кассах. Они вырвали ему глазницы, отрезали уши, а в рот положили записку: «Следующая голова отправится матери, сдавайтесь и, возможно, мы оставим вас инвалидами». Все это было написано конечно иначе, лексикон я изменил. И ночью 22 ноября боевики начали полномасштабное наступление, мы отбивались как могли, но банально не хватило патронов, отчаявшись мы бились в рукопашную, подбирали оружие, но все было четно. Нас убивали, рвали на части, станция стала красной от крови и, казалось, не осталось живого места, на перронах кругом были трупы боевиков и федеральных войск. Натиск сдержать не удалось, пытаясь отступать мы поняли, что находимся в кольце, как вдруг ко мне подлетел связист:
— Влад, рация работает, мы ловим сигнал!!!
Рация давно не работала, ее пробили тремя патронами. Я даже не знал, зачем мы ее взяли, стоило бросить на вокзале и все.
— Как работает?
— Сам в шоке!
Я сглотнув, протянул руку к наушнику и услышал сначала писк, треск, а потом и отголоски множества голосов, во рту пересохло и в голове зашумело. Мысль о том, что это наши голоса просто пьянила, федералы рядом и мы сможем выбраться из канализации, в которою мы забрались, спасаясь от боевиков. На самом деле канализация в Грозном была не хуже, чем в Москве или Питере: гиганские тоннели с проводами и водостоками окутывали весь город, но без карты можно было забрести на территорию боевиков и тогда точно конец.
— Прием, я ефрейтор Калинин, ответьте, нам нужна помощь.
Я чувствовал как к горлу подступил комок и слезы полились сами собой.
— Прием, Калинин.
Голос раздавшийся из рации был до чертиков знаком:
— Слушай меня внимательно, — продолжил он, — сейчас вы проходите прямо по тоннелю, никуда не сворачивая, потом увидите люки, первый контролируется боевиками, а через 300 метров следующий люк, там уже наши. Только сразу не высовывайтесь, дайте выстрел в люк четыре раза, у них это, как сигнал. Там вас посадят в газик и отвезут на КПП, но помните, что по Ленину не едите, по бульвару отправитесь. Если все сделаете правильно, отправитесь домой и будите жить. Все понял?
Я покачал утвердительно головой, но ответить сил не было, но все же через силу я спросил:
— А кто говорит?
Рация промолчала минуты три, а потом выдала то, от чего у нас всех засосало под ложечкой:
— Сержант Ермолов.
После этого рация погасла и замолчала. Мы все сделали точно так, как нам наказал мертвый сержант.
Сейчас я жив здоров, у меня красавица жена, двое детей дочки, я работаю в полиции, закончил юрфак, но Ермолова я никогда не забуду и каждый год я езжу к нему в деревню на кладбище, чтобы сказать «спасибо» и просто постоять с моим настоящим и, наверное единственным другом, которому я обязан жизнью.

Трупы в кузове грузовика в Грозном. Фото: Михаил Евстафьев

Ровно 23 года назад, 11 декабря 1994-го, президент России Борис Ельцин подписал указ "О мерах по обеспечению законности, правопорядка и общественной безопасности на территории Чеченской Республики". В тот же день подразделения Объединённой группировки войск (Минобороны и МВД) начали боевые действия в Чечне. Может, некоторые участники первых столкновений и были морально готовы к смерти, но вряд ли кто-то из них подозревал, что завязнет в этой войне почти на два года. А потом вернётся снова.

Не хотелось бы рассуждать о причинах и следствиях войны, о поведении главных действующих лиц, о количестве потерь, о том, гражданская ли это была война или антитеррористическая операция: об этом написаны уже сотни книг. Но многие фотографии непременно нужно показать, чтобы вы никогда не забывали о том, насколько любая война отвратительна.

Российский вертолёт Ми-8, подбитый чеченцами рядом с Грозным. 1 декабря 1994 года


Фото: Михаил Евстафьев

Несмотря на то, что официально боевые действия армия РФ начала в декабре 1994 года, ещё в ноябре в плен к чеченцам попали первые российские солдаты.


Фото: AP Photo / Anatoly Maltsev

Боевики Дудаева молятся на фоне Президентского дворца в Грозном


Фото: Михаил Евстафьев

В январе 1995-го дворец выглядел уже вот так:


Фото: Михаил Евстафьев

Боевик Дудаева с пистолетом-пулемётом кустарного производства в начале январе 1995-го. В Чечне в те годы собирались разные виды оружия, в том числе и стрелкового.

Фото: Михаил Евстафьев

Подбитая БМП-2 российской армии


Фото: Михаил Евстафьев

Намаз на фоне пожара, возникшего из-за попадания шрапнели в газовую трубу

Фото: Михаил Евстафьев

Боевик


Фото: Михаил Евстафьев

Полевой командир Шамиль Басаев едет в автобусе с заложниками


Фото: Михаил Евстафьев

Чеченские боевики атаковали из засады колонну российской бронетехники


Фото: AP PHOTO / ROBERT KING

В канун нового 1995 года столкновения в Грозном были особенно жестоки. Много солдат потеряла 131-я Майкопская мотострелковая бригада.

Боевики отстреливаются от наступающих российских подразделений.


Фото: AP PHOTO / PETER DEJONG

Дети играют в пригородах Грозного


AP PHOTO / EFREM LUKATSKY

Чеченские боевики в 1995-м


Фото: Михаил Евстафьев / AFP

Фото: Christopher Morris

Площадь Минутка в Грозном. Эвакуация беженцев.

Геннадий Трошев на стадионе им. Орджоникидзе в 1995 году. Генерал-лейтенант руководил Объединённой группировкой войск Минобороны и МВД в Чечне, во время Второй чеченской войны также командовал российскими войсками, затем был назначен командующим СКВО. В 2008 году погиб при крушении "Боинга" в Перми.

Российский военнослужащий играет на пианино, оставшемся в центральном парке Грозного. 6 февраля 1995-го


Фото: Reuters

Пересечение улиц Розы Люксембург и Таманской


Фото: Christopher Morris

Чеченские боевики бегут в укрытие


Фото: Christopher Morris

Грозный, вид из Президентского дворца. Март 1995-го


Фото: Christopher Morris

Засевший в разрушенном здании чеченский снайпер целится в российских военнослужащих. 1996 год


Фото: James Nachtwey

Чеченский переговорщик вступает в нейтральную зону


Фото: James Nachtwey

Дети из приюта играют на подбитом русском танке. 1996 год


Фото: James Nachtwey

Пожилая женщина пробирается сквозь разрушенный центр Грозного. 1996 год


Фото: Piotr Andrews

Чеченский боевик держит автомат во время молитвы


Фото: Piotr Andrews

Раненый солдат в больнице Грозного. 1995 год


Фото: Piotr Andrews

Женщина из села Самашки плачет: во время операции войск МВД вертолёты или РЗСО расстреляли её коров.


Фото: Piotr Andrews

Российский блокпост у Совмина, 1995 год


Фото: AP Photo

Люди, оставшиеся без крова после бомбардировок Грозного, готовят еду на костре посреди улицы


Фото: AP Photo / Alexander Zemlianichenko

Народ спасается из зоны боевых действий

Фото: AP Photo / David Brauchli

Командование ЧРИ заявляло, что в разгар конфликта за неё воевало до 12 тысяч бойцов. Многие из них по факту были детьми, которые отправились на войну вслед за своими родственниками.


Фото: AP Photo / Efrem Lukatsky

Слева – раненый, справа – чеченский подросток в военной форме


Фото: Christopher Morris

К концу 1995 года большая часть Грозного представляла собой развалины


Фото: AP Photo / Mindaugas Kulbis

Антироссийская демонстрация в центре Грозного в феврале 1996-го


Фото: AP Photo

Чеченец с портретом лидера сепаратистов Джохара Дудаева, убитого в результате ракетного обстрела федеральных войск 21 апреля 1996 года


Фото: AP Photo

Перед выборами 1996 года Ельцин посетил Чечню и на глазах солдат подписал указ о сокращении срока военной службы.

Фото: AP Photo

Предвыборная агитация

Фото: Piotr Andrews

19 августа 1996 года командующий группировкой российских войск в Чечне Константин Пуликовский выдвинул боевикам ультиматум. Он предложил мирным жителям покинуть Грозный в течение 48 часов. По истечении этого срока должен был начаться штурм города, однако военачальника не поддержали в Москве, и его план был сорван.

31 августа 1996 года в Хасавюрте были подписаны соглашения, по которым Россия обязалась вывести войска с территории Чечни, а решение о статусе республики откладывалось на 5 с половиной лет. На фото пожимают друг другу руки генерал Лебедь, который тогда был полпредом президента в Чечне, и Аслан Масхадов, полевой командир чеченских боевиков и будущий "президент" ЧРИ.

Русские солдаты пьют шампанское в центре Грозного

Российские солдаты готовятся к отправке домой после подписания Хасавюртовских соглашений

По данным правозащитников, в течение Первой чеченской войны погибли до 35 000 гражданских лиц.


Фото: AP PHOTO / ROBERT KING

В Чечне подписание Хасавюртовских соглашений было воспринято как победа. По сути это она и была.


Фото: AP Photo / Misha Japaridze

Российские войска ушли ни с чем, потеряв множество солдат и оставив после себя руины.

В 1999 году начнётся Вторая чеченская война...

По разные стороны баррикад

«Все мои предки, семь поколений, жили в Грозном со дня основания крепости. Естественно, я всегда считала себя коренной жительницей Чечни. До конца 80-х все было прекрасно. На родном языке чеченцы или ингуши общались только дома. Вообще, было сильное слияние культур (у нашей семьи близкие друзья – чеченцы), так что и я сносно болтала на их языке. Хочешь – не хочешь, выучишь, общаясь со сверстниками.

В силе были народные традиции и обряды. Например, крали невест. Но все происходило красиво: заранее обговаривали время «воровства», размер калыма. Интересный праздник Белхи, распространенный в сельской местности. Собиралось все село, и нуждающимся строили за день дом – прекрасные взаимоотношения между соседями. Когда я училась в краснодарском институте культуры, приехала домой, а родителей не оказалось. Так я постучалась к незнакомым людям, и меня накормили, спать уложили.

Все изменилось с появлением Дудаева и его «армии». Хлынул поток наркотиков. У меня была подруга из Ингушетии. Она прекрасно знала процесс изготовления наркотиков и в шутку об этом рассказывала. Я сейчас анализирую и задумываюсь: откуда 18-летняя девушка могла это знать? Значит, тоже баловалась… Резко молодежь стала развязной: разбились на группировки, происходили постоянные драки. К тому же началось деление власти между тейпами, кланами. Самые низшие, заработав денег, хотели продвинуться наверх. Естественно, верхние их не пускали. Страну охватили внутренние разборки».

Негативное отношение появилось и в России по отношению к жителям Чечни. Ольга вспоминает свою учебу в институте. «Я училась хорошо, но преподаватели иногда начинали издеваться, – вспоминает собеседница. – Прихожу на экзамен, мне говорят: ваше имя. Отвечаю: Оля. Полное называйте – Ольга. А мне в ответ: «Приехали! Все вы Оли, Ани, Мани… А на самом деле Марьямы, Мадины. Выйдите, пока не вспомните свое настоящее имя». Я выбежала в коридор в слезах. Так все ребята, кавказцы, собрались и пошли в деканат отстаивать мою оценку. За такую наглость их на экзамене тоже «зарезали». И вот мы получили дипломы, большой компанией возвращаемся домой. Было уже неспокойно. На поезда нападали, обстреливали вагоны. Когда мы вышли на вокзале, то поняли, что с этого времени находимся по разные стороны баррикад – повзрослели минутой».

В это время коренные грозненцы (русские, чеченцы, ингуши, армяне) сформировали нечто вроде народных дружин – пытались навести порядок в городе. Ведь молодежь (от 10 до 20 лет) стала необузданной. Могли напасть, избить, ударить ножом.

Москва дала негласное добро на резню

«В 1990-м году была вырезана казачья станица, сотни человек, – продолжает Ольга. – Не пожалели даже детей. Случилось это на Пасху, когда поминают умерших. В этот период в Грозный приехал Борис Ельцин с частным визитом. Тогда он еще не был президентом. И вся русскоязычная Чечня ринулась в Грозный. Люди хотели узнать, как отреагирует Москва. Ельцин вышел на балкончик и заявил: «Меньше пить надо, чтобы вас не резали». Мы расходились в недоумении. С этого момента, в моем понимании, началось вырезание и глумление над русскими. И что самое странное, по телевидению о «резне» не было сказано ни слова. Будто ничего не случилось. Примечательно еще одно: когда были президентские выборы, у нас в городе никто из русских не пошел голосовать. На следующий день по телевидению передали: Чечня проголосовала 100%, люди отдали голоса за Ельцина.

Стрельба по вечерам стала нормой, русских начали выгонять из домов. Просто приходили в квартиры и давали несколько дней на сборы. «В нашем подъезде одной женщине предложили продать квартиру, – рассказывает Ольга. – Ей было лет под 60. Покупатели подогнали машину, помогли собрать вещи. Отец и еще несколько мужчин заподозрили неладное – поехали следом. Но опоздали: в нескольких километрах от Грозного, в поле, они увидели груду вещей и эту женщину с перерезанным горлом. Мне об этом долго не говорили. Оберегали. С одной стороны, хорошо, но с другой – я не была готова ко всем ужасам, которые пришлось пережить.

На улицах появились плакаты: «Татары – в Казань, русские – в Рязань». Даже дети, которым по три года, кричали: «Русские, убирайтесь отсюда!» На заборах писали: «Вырежем сначала всех мужчин, над женщинами будем глумиться, чтобы они никогда не смогли принести потомство». Свои угрозы отморозки воплощали в жизнь. Однажды мы с отцом зашли во двор, где жила русская девушка. Мы вместе с ней выросли. Можно сказать, были подруги. В это время она была на поздних сроках беременности. Когда мы открыли ворота, застыли от ужаса. Трое ублюдков надели на нее автомобильную шину и тянули вниз. Они буквально выдрали из нее ребенка, бросили на землю и истоптали младенца ногами. От болевого шока девушка моментально умерла. Что касается садистов… У отца с собой было оружие». Ольга замолкает на несколько минут. По щекам катятся слезы…

«За два дня до этого растерзали парня, больного церебральным параличом, – продолжает собеседница. – Он был тихий, спокойный, всегда с детишками играл. Над ним долго глумились: сначала насиловали, потом отрезали половой орган. Отец занимался организацией похорон, а это было тяжело. Все русские кладбища были взорваны. Боевики говорили: «Мы будем вас резать, и вы не сможете похоронить мертвых. Жрать их будете».

«На моих глазах женщину забили прикладами»

Люди в камуфлЯже положили глаз и на квартиру Олиной семьи. Дали на раздумье месяц. Чтобы глава семейства быстрее принял решение, по ночам ломились в дом, выбивали окна, угрожали. «Часто привозили к дому избитых до полусмерти русских ребят, – плачет женщина. – Говорили, что в следующий раз, если не съедем, будут резать людей прямо под нашими окнами. Могли в любое время прийти и убить. Но отец говорил, что это его земля и уйдет он только к праотцам. Столько лет прошло, а страх до сих пор жив. Недавно рано утром пьяницы ошиблись дверью и постучали в нашу комнату. Меня парализовало от ужаса, забыла, что я в Курске…»

Родители убедили Ольгу уехать. На тот момент она была на пятом месяце беременности. Еще во время учебы в институте вышла замуж, но супруг не выдержал испытаний и вернулся к себе на родину, в Краснодар.

«Тогда в Грозном были разрушены железнодорожные пути, – говорит Оля. – Нас оставили на истребление, потому что пешком или на машине выбраться было нереально: сможешь доехать только до ближайшего аула. В полях, посадках лежали горы трупов. Отец договорился, и меня отвезли в БТРе до Гудермеса. Мама должна была посадить меня в поезд и вернуться назад. Перед тем как сесть в вагон, я стала на колени и целовала землю… До последнего прощалась с Чечней, со своей родиной. В вагоны набились люди, но ни у кого не было слез… Все сидели как каменные. По проходам ходили люди в камуфляже и выводили тех, кто им по какой-то причине не понравился. Забрали мужчину из нашего купе и расстреляли, русскую женщину у меня на глазах забили прикладами… Что было дальше – не помню: почувствовала дикую боль, инсульт, я потеряла сознание. Мама не смогла оставить меня в беспомощном состоянии. Вот уже девять лет мы ничего не слышали об отце, а он – о нас. Хожу в церковь и не знаю, какую свечку ставить: за упокой или за здравие».

Уже в Курске у Ольги родился сын. Сейчас ему девять лет. В школе мальчишке приходится нелегко. «Он как-то приходит и говорит: «Мама, меня негром называют». Стала расспрашивать, а его, оказывается, обзывают черномазым и чеченским выродком, а он у меня светленький, – у Ольги снова появляются слезы. – Дети не могут сами так сказать, наверное, нахватались от родителей. И когда мне говорят: уезжайте к себе в Чечню, я не знаю, как реагировать. Я же не могу всем рассказывать, что пережила там…»

Вверх ▲ — Отзывы читателей (2) — Написать отзыв ▼ — Версия для печати

ФСБшники здоровскую сказку придумали, и принесли редакотору на столик. Основная цель подобных "мемуаров", сочинённых в кабинетах — повысить рейтинг КТО в Чечне в глазах населения. А информативность — как в Красной Шапочке.

Думаю что это является правдой, зря некоторые пытаются винить ФСБшников во всем, там была жуткая война и отнюдь не с мирным населением, а с бандитами и головорезами последними...

Если уж быть до конца честным, Россия начала воевать против мятежной республики уже в ноябре 1994 года. Кремль тогда снарядил т.н. «чеченскую оппозицию», придав ей в качестве бесплатного пушечного мяса российских солдат-срочников. Вот сообщения из СМИ того времени. 29 ноября 1994 года:

«Вчера Грозный выступил с заявлением, что 70 российских военнослужащих, захваченных в плен в субботу, будут во вторник расстреляны, если Россия не признает факт их участия в войне против Чечни. Министр обороны России Павел Грачёв заявил вчера, что если бы в Чечне действительно воевали российские десантники, то все проблемы были бы решены в течение двух часов».

Ельцин и его окружение наплевали на мнение большинства россиян и политических партий, и начали военные действия против Чечни уже и силами российской армии. Сухая сводка от 15 декабря 1994 года выглядела так:

«Уже вторые сутки подряд подразделения МО и МВД «продолжают движение», неустанно достигая рубежей в 15-20 километрах от Грозного. Блокады Грозного нет, и границы самой Чечни достаточно прозрачны, а бои принимают позиционный характер. Изменить обстановку может решение Конфедерации народов Кавказа о начале мобилизации добровольцев на защиту Чечни. Вполне вероятно, что к тому моменту, когда российские войска всё-таки замкнут два «чеченских кольца», они сами окажутся в кольце партизан».

На следующий день пошли первые репортажи от журналистов с мест:

«Вчера артиллерийская дуэль в у Первомайской продолжалась, а днём я стал свидетелем строительства оборонительных сооружений в черте города на дороге, ведущей в сторону этой станицы. Экскаватор рыл траншею поперек пустыря, к обочине свозились бетонные балки, а посреди дороги, у врытого в землю безоткатного орудия, чеченские бойцы объясняли иностранным телекорреспондентам, откуда пойдут танки и как они будут по ним стрелять. Для убедительности они палили в воздух, правда не из пушки, а из автоматов.

Призыв Джохара Дудаева действовать традиционным кавказским методом «наскок - отскок, наскок - отскок» уже возымел действие. Ближе к ночи летучие группы с гранатометами разъезжаются на «Жигулях» и «Нивах» по местам дислокации российских войск и, отстрелявшись, возвращаются назад. Летучие группы боевиков, таким образом, получают прекрасную возможность совершать наскоки и уничтожать мелкие группы солдат и офицеров. Что же касается количества жертв с российской стороны, то очевидно, что официальные данные Москвы - 11 погибших - теперь даже отдаленно не похожи на правду.

Впрочем, у Москвы могут возникнуть неприятности и посерьёзнее ночных гранатометчиков. В ночь на четверг командование 19-й мотострелковой дивизии, продвижение которой было остановлено толпами местных жителей в районе станицы Ассиновская, заявило о своём нейтралитете и отказе двигаться на Грозный. Утверждается также, что значительная часть офицеров дивизии, задействованных в операции, подписалась под заявлением, в котором сообщается о намерении подать рапорта об увольнении из армии. Департамент госбезопасности Чечни намерен намерен организовать поездку журналистов в мятежную дивизию».

Ну а 31 декабря российская армия принялась штурмовать Грозный. Потери федералов были ужасающими, 18 января Интерфакс сухо передал итоги того штурма: Из Моздока были отправлены тела 1160 убитых российских солдат.

Война, против которой было практически всё российское общество (включая политические партии и армию), закономерно закончилась позорным «мирным договором» в Хасавюрте летом 1996 года, фактически – капитуляцией Москвы. К тому времени российская армия потеряла 10-15 тыс. солдат погибшими и 2-3 тыс. калеками (ранеными до 20 тыс.). Точное число погибших, искалеченных, раненых не известно до сих пор.

Конечно, тогда надо было давать мир Чечне, отпускать её в свободное плавание – обратно в адат, в доисторические времена. Де-факто ведь и сегодня ЧР тоже независима – мало какие законы России действуют там, а её руководство состоит из вчерашних боевиков. Это примерно как державы-победительницы в 1945-м поставили бы править освобождённой Германией Бормана, Геббельса, Эйхмана.

Так выглядела Первая чеченская компания: