Дуэль и смерть поэта. Целый ряд упущений

В петербургских кругах хорошо знали про нетрадиционные пристрастия Жоржа Дантеса, в частности, о его связи с бароном Луи Геккерном. Чтобы отвести от себя суесловия окружающих, барон Геккерн решает усыновить Дантеса и хлопочет у голландского короля о бумагах, подтверждающих усыновление, а ему самому советует завести ни к чему не обязывающую интрижку, например, с какой-нибудь известной замужней дамой. Выбор падает на Наталью Гончарову. Однако при первом же знакомстве та резко отказывает ему. Теперь он оказывается в тупике – его самолюбие уязвлено, и Гончарова становится своего рода делом чести.

В 1836 году, как утверждают, произошла встреча Натальи Пушкиной и Дантеса в формате tete-a-tete. Последнему было необходимо получить от Пушкиной хоть какой-нибудь знак, чтобы можно было говорить об их романе. Похоже, что и тогда Наталья выразилась про своего мужа, что будет «век ему верна». Тогда Дантес, угрожая ей пистолетом, требует то ли отдаться ему, то ли выйти замуж. Вскоре Пушкин отправляет гневное письмо барону Геккерну и через него вызывает Дантеса на дуэль. Дантес же использует план «Б»: делает предложение сестре Натальи – Екатерине Гончаровой. В свете этих обстоятельств Пушкин вынужден отказаться от дуэли.

Похоже, что задача Дантеса осуществилась: Петербург начал кишеть слухами о его связи с Гончаровой. За год до злополучной дуэли Пушкину приходит анонимное письмо, в котором его называют «историографом ордена рогоносцев». Поначалу он старается не обращать на это внимания, однако таких писем становится все больше. Их автором Пушкин считал барона Геккерна. По крайней мере, об этом можно было догадаться по почерку и качеству бумаги. Геккерну такой ход был выгоден. Во-первых, поскольку письма были анонимными, барон не рисковал быть вызванным на дуэль, а, во-вторых, он видел, что его приемный сын Дантес зашел слишком далеко в попытках очаровать Наталью.

Историю о смерти великого русского поэта Александра Сергеевича Пушкина следует начать с описания главного виновника безвременной кончины классика отечественной литературы - Жоржа Шарля Дантеса. Ведь трагическая смерть Пушкина стала следствием вызывающего поведения француза, которое послужило поводом к дуэли, унесшей жизнь прославленного российского стихотворца.

Корнет Кавалергардского полка Дантес приехал в Россию и ворвался в мирную жизнь Пушкина спустя некоторое время после с целью сделать успешную карьеру. Там его усыновил голландский посол в Петербурге Геккерен и дал ему свою фамилию. В самом городе Дантес получил очень теплый прием, а представил его офицерам полка сам император который выразил надежду, что он оправдает оказанное доверие и отличится в службе с лучшей стороны. Однако Жорж не проявлял никакого усердия и зачастую пренебрегал своими обязанностями по полку, за что 44 раза был подвергнут различным взысканиям.

Дантес был достаточно хорош собой и обладал правильными Рост его был выше среднего, и ему очень к лицу была кавалергардская форма. Кроме неотразимого внешнего вида, следует упомянуть и характер Жоржа, который был полон хвастовства и самодовольства. Но именно это и привлекало в нем легкомысленных девушек, готовых смеяться над любой фразой француза.

Знакомство Александра Пушкина с Дантесом произошло в 1834 году. Поэт сразу невзлюбил напыщенного корнета за его высокомерный нрав и развязные разговоры с дамами. А Дантесу, в свою очередь, очень понравилась Наталья Николаевна, которая Александра Сергеевича. И он стал уделять ей особое внимание, а она не была против этого, наоборот, такой интерес со стороны обворожительного кавалергарда даже льстил спутнице великого поэта. Поначалу Пушкин никак не реагировал на это и не воспринимал такие ухаживания всерьез. Он любил свою жену и безмерно ей доверял. А между тем Дантес уже в открытую добивался Наталью Николаевну, что вызывало шептания и смешки за спиной Александра.

Поддерживал Дантеса в ухаживаниях и его приемный отец Геккерен, который считался развязным и сластолюбивым стариком, вмешивающимся во все дела своего сына. Все это не могло так дальше продолжаться, а последней каплей стало письмо, полученное Пушкиным от группы бездельников, которые занимались рассылкой писем мужьям, чьи жены им изменяли.

На следующий день Александр Сергеевич вызвал Жоржа на дуэль, намереваясь отомстить ему за нанесенную обиду, но барон Геккерен сообщил Пушкину, что Дантес собирается взять в Натальи Гончаровой - Екатерину. Данное обстоятельство не заставило поэта отказаться от своего намерения, так как он не верил, что француз действительно влюблен в свою невесту. Александр считал, что таким способом Дантес пытается избежать поединка.

Однако в дальнейшем сложились такие обстоятельства, что Пушкин был вынужден отказаться от дуэли. Он написал письмо секунданту Дантеса, где подробно объяснил причины отказа, и обе стороны согласились не проводить поединок, таким образом отсрочив смерть Пушкина.

Но дуэль все-таки состоялась спустя некоторое время. Поводом послужили слова Геккерена, сказанные Наталье Гончаровой. Барон спросил её, когда же она бросит своего мужа и уйдет к Дантесу. Александр Сергеевич не стал это терпеть и отправил гневное письмо Геккерену. Затем ночью секундант Дантеса доставил Пушкину послание, в котором говорилось о вызове поэта на дуэль. Естественно он не стал отказываться и принял вызов.

Во время исторической дуэли Пушкин был смертельно ранен в живот, а Дантес отделался легким ранением руки. После этого поэта сразу увезли домой, где к нему прибыл врач Арендт, который сообщил Александру Сергеевичу о его скорой кончине.
Дата смерти Пушкина - 1837 года. На тот момент медицина была на достаточно низком уровне, и поэтому смерть Пушкина была неизбежна. Однако в 1937 году советские хирурги во главе с академиком Бурденко сообщили, что в наши дни Александра Сергеевича вылечил бы даже врач средней квалификации.

Смерть Пушкина сильно взбудоражила общественность. Набережная Мойки была полна народа, а люди все прибывали и прибывали, чтобы проститься с гением русской литературы. Они восприняли известие о кончине поэта как личную трагедию, а высший класс, наоборот, был полностью на стороне Дантеса и всячески поддерживал его.
Можно с уверенностью сказать, что дуэль и смерть Пушкина оставили неизгладимый след в истории российской и мировой литературы.

Дуэль Пушкина и Дантеса состоялась 8 февраля 1837 года. Спустя два дня, 10 февраля не стало главного поэта России. Формально Пушкина убила пуля, вылетевшая из пистолета Дантеса и нанесшая смертельную рану. Конечно, если бы дуэль происходила в наше время, поэта могли бы спасти - медики неоднократно замечали, что рана была не очень серьезной, но для излечения Пушкина не хватило науки.

Гораздо больше споров порождают причины, которые привели к роковой дуэли. Иными словами, кто виноват в смерти Александра Пушкина? На этот счет существует гораздо больше версий, чем могло бы казаться - слишком неоднозначны все свидетельства, слишком много было слухов и рассказов. Свидетелей этой, в общем-то, семейной драмы оказалось предостаточно: начиная от врачей, заканчивая друзьями. При этом правда, конечно, у каждого своя.

Классическая версия, которую изучают в средней школе, такова: Пушкин, спустя несколько лет после женитьбы на молоденькой Натали Гончаровой, столкнулся с соперником, Жоржем Дантесом. Молодой француз назойливо ухаживал за женой Пушкина, после чего был вызван на дуэль, на которой и убил поэта. Между тем, исследователи находят гораздо больше нюансов, чем кажется на первый взгляд.
Роковым стал второй вызов на дуэль, исходящий от Пушкина - первая не состоялась по причине того, что была отозвана в преддверии грядущей свадьбы Екатерины Гончаровой (сестры Натали) и Дантеса.

Помимо огромного количества различных домыслов на тему взаимоотношений внутри этого треугольника, есть и несколько документально подтвержденных версий: конечно, в той степени, насколько о них могли судить посторонние люди.

Первая, наиболее интересная версия, принадлежит князю Александру Васильевичу Трубецкому , который "не был приятельски знаком с Пушкиным, но хорошо знал его по частым встречам в высшем петербургском обществе и еще более по своим близким отношениям к Дантесу". Записанный со слов князя рассказ повествует о совершенно новом отношении к этой трагедии. Согласно воспоминаниям и свидетельствам, которые были доступны Трубецкому, Пушкин совершенно не ревновал Натали к Дантесу. Ситуация несколько отличалась от привычной - Пушкин был влюблен в сестру своей жены, Александру (Александрину), которая была нехороша собой, но при этом чрезвычайно умна. Она была влюблена в поэта еще в то время, когда он не был женат на Натали, и, более того, знала наизусть все его произведения. Как утверждает Трубецкой, Пушкин ответил ей взаимностью.

"Дантес часто посещал Пушкина. Он ухаживал за Наташей, как и за всеми красавицами (а она была красавица), но вовсе не особенно "приударял", как мы тогда выражались, за нею. Частые записочки, приносимые Лизой (горничной Пушкиной), ничего не значили: в наше время это было в обычае. Пушкин хорошо знал, что Дантес не приударяет за его женою, он вовсе не ревновал, но, как он сам выражался, ему Дантес был противен своею манерою, несколько нахальною, своим языком, менее воздержанным, чем следовало с дамами, как полагал Пушкин", утверждал князь Трубецкой.

Дантес был неприятен Пушкину, но не более того. Дуэль же стала следствием другой ревности - к Александре: "Вскоре после брака Пушкин сошелся с Alexandrine и жил с нею. Факт этот не подлежит сомнению. Alexandrine сознавалась в этом г-же Полетике. Подумайте же, мог ли Пушкин при этих условиях ревновать свою жену к Дантесу. Если Пушкину и не нравились посещения Дантеса, то вовсе не потому, что Дантес балагурил с его женою, а потому, что, посещая дом Пушкиных, Дантес встречался с Alexandrine".

Основной причиной дуэли стал тот факт, что когда Дантес с женой Екатериной собрались уехать из России после свадьбы, Александра собралась ехать с ними. Конечно, поскольку связь Пушкина и Александры была тщательно скрыта, формальной причиной стали отношения Дантеса с Натали.

Другая версия принадлежит потомку Жоржа Дантеса, барону Лотеру де Геккерну Дантесу. В интервью газете "Московский Комсомолец" , он рассказал свой вариант, основанный на многочисленных исследованиях: Пушкин любил Натали. Любил ее искренне, восхищался, но при этом "лепил ее под себя", не давая возможности выражаться как личности. В качестве доказательства он приводит письма поэта к теще, Наталье Ивановне Гончаровой: "Обязанность моей жены - подчиняться тому, что я себе позволю".

Владимир Фридкин, написавший книгу "Из зарубежной пушкинианы", писал: "Женясь на Натали, Пушкин осознавал, что Наталья Николаевна его еще не любит, о чем писал теще. Но в 1831-м он хотел остепениться и был уверен в том, что сможет стать с Натали счастливым. Она была абсолютно его типом женщины - Татьяной Лариной во плоти. Спокойная, преданная, тихая заводь... Но вспомните, чем заканчивается "Онегин": будучи женой генерала, душой Татьяна навеки с другим мужчиной. Физическая верность героини законному супругу для самого Пушкина в этой истории оказывается не главной. Для поэтов всегда была важнее душа..."

Именно поэтому, 4 ноября 1836 года, после получения анонимного письма о неверности жены, Пушкин объясняется с Натальей Николаевной, после чего формально Натали признается ему в том, что принимала ухаживания Дантеса. Важна была измена не физическая, а духовная. "Дом поэта в этот миг рухнул как карточный, - продолжает Владимир Фридкин. - Пушкин потерял смысл своей жизни. Нельзя хотеть убить другого человека только за то, что его полюбила твоя жена. Но можно желать смерти себе самому из-за этого. Возможно, это и есть причина безумств Пушкина в последние месяцы жизни, его чудовищных метаний. Как писал Сологуб в своих воспоминаниях: "Все хотели остановить Пушкина. Один Пушкин того не хотел". Как писал Павлищев, зять Пушкина: "Он искал смерти с радостью, а потому был бы несчастлив, если бы остался жив..."

С этой теорией совершенно не согласна заведующая мемориальным музеем-квартирой Пушкина Галина Седова, которая недавно закончила работу над книгой, посвященной последним месяцам жизни поэта. В своем комментарии для РИА Новости эксперт рассказала , что теория о том, что Пушкин хотел покончить с собой, не верна: "Он хотел жить и работать и вовсе не собирался умирать. Например, в день дуэли он просит перевести пьесы для своего журнала".

Помимо этого, исследователь отмечает, что серьезную роль в истории сыграл секундант Жоржа Дантеса, виконт Оливье д"Аршиак: он старался примирить противников. Ему это удалось в ноябре 1836 года, когда Пушкин впервые вызвал Дантеса на дуэль. Именно поэтому, боясь, что д"Аршиаку вновь удастся добиться примирения, в канун роковой дуэли Пушкин всячески избегает встречи с ним, полагает Седова.

"По воспоминаниям я проследила, чем занимался Пушкин в день накануне дуэли. У кого он только не был в гостях - у Вревских, у Ивана Крылова играл с его внучкой, потом зашел в лавку Лисинкова у Пажеского корпуса, где встретил писателя Федорова. Он называл его Борька Федоров и всегда его презирал, а тут два часа они беседовали. Из всего этого видно, что Пушкин просто тянет время", - считает Седова.

Второй задачей, с которой, по мнению Седовой, успешно справился поэт, стала попытка оградить своего секунданта Константина Данзаса от преследования за то, что тот не донес о готовящейся дуэли.

Седова считает, что Пушкин заранее выбрал себе в секунданты Данзаса и договорился с ним об этом. Однако затем поэт сделал все, чтобы показать, что эта договоренность возникла непосредственно перед дуэлью.

"Своего секунданта Пушкин представляет в последний момент. Он решил сразу два вопроса - защитил Данзаса от возможного следствия и оградил себя от возможности примирения, которое так ловко мог устроить д"Арширак. Никто обычно на эти нюансы не обращает внимания", - отметила она.

"Данзаса потом судили за то, что он был секундантом и не донес о дуэли. Из его показаний свидетельствует, что в день дуэли он встретил Пушкина возле моста у Летнего сада. Они молча доехали до французского посольства, где увидели д"Аршиака. Только здесь Пушкин ему все рассказал, были составлены условия дуэли и ее участники отправились на Черную речку. И следствие доказало, что Данзас действительно оказался секундантом случайно, буквально в последний момент, что смягчало его наказание", - сказала Седова.

По словам Седовой, перед смертью Пушкин сжег несколько документов, среди которых были и бумаги, компрометирующие Данзаса. "Он сохранил только те, в которых д"Арширак неоднократно просит представить ему секунданта", - рассказала Седова.

Вера Удовиченко, rian.ru

В этот день, 8 февраля, произошла дуэль с трагическим последствием для великого русского поэта Александра Сергеевича Пушкина. Дуэль Пушкина с Дантесом - дуэль на пистолетах между камер-юнкером Пушкиным и поручиком бароном Георгом Де-Геккереном (Дантесом) 27 января (8 февраля) 1837 года на окраине Санкт-Петербурга, в районе Чёрной речки близ Комендантской дачи, в результате которой Пушкин был смертельно ранен. Спустя два дня поэт умер. Дуэль была спровоцирована анонимными письмами, намекавшими на любовную связь между женой Пушкина Натальей и Дантесом.

По подсчётам пушкинистов, столкновение с Дантесом было как минимум двадцать первым вызовом на дуэль в биографии поэта. Он был инициатором пятнадцати дуэлей, из которых состоялись четыре, остальные не состоялись ввиду примирения сторон, в основном стараниями друзей Пушкина; в шести случаях вызов на дуэль исходил не от Пушкина, а от его оппонентов.

Предыстория – Дантес и Наталья Пушкина

Французский кавалергард, приёмный сын нидерландского посланника в Петербурге барона Луи Геккерна, познакомился со своей ровесницей Натальей Николаевной Пушкиной, женой поэта, в 1835 в Аничковом дворце.

В глазах светского общества Дантес-Геккерен, красивый блондин, предстал блестящим молодым офицером, влюблённым в красавицу-жену ревнивого мужа (Пушкин не любил придворной жизни и не вызывал тёплых чувств у влиятельных светских людей).

В светском обществе ходили слухи о взаимности чувств Пушкиной и о том, что Дантес уже добился победы; для разворачивания конфликта возникшая молва играла не меньшую, а то и большую роль, чем реальные положение дел.

Анонимные письма и первый конфликт (ноябрь 1836)

4 (16) ноября 1836 года городская почта доставила Пушкину и нескольким его друзьям анонимный пасквиль на французском языке, в котором Пушкину присваивался «диплом рогоносца»; в «дипломе» содержался косвенный намёк на внимание к Н. Н. Пушкиной со стороны не только Дантеса, но и самого царя. В 1927 году пушкинистами (Б. В. Казанским и П. Е. Рейнботом) было высказано предположение, что пасквиль указывает на мнимую связь Натальи Николаевны с императором, так как Пушкин назван заместителем Нарышкина, мужа любовницы Александра I; эту точку зрения поддержал и автор наиболее авторитетного на то время исследования дуэли П. Е. Щёголев. Однако Н. А. Раевский считал, что «доказанным его [предположение] считать нельзя». Сам Пушкин счёл письмо исходящим от Геккерена-отца. Подозрение некоторых современников, в частности секунданта Пушкина К.К. Данзаса, пало на князя И.С. Гагарина, впоследствии иезуита.

Придя к выводу об авторстве Геккерна, Пушкин немедленно послал Дантесу вызов на дуэль. Через неделю после вызова Жорж Дантес сделал предложение Екатерине Гончаровой - сестре Натальи Николаевны и, соответственно, свояченице Пушкина. Как бы то ни было, коль скоро Дантес стал женихом Екатерины, Пушкин был вынужден отозвать свой вызов (сыграла роль и аудиенция, данная Пушкину Николаем I, и посредничество В. А. Жуковского). Тем не менее, Пушкин отказывался иметь какие-либо сношения с Дантесом и Геккереном, что, как можно видеть из воспоминаний Данзаса, задевало их обоих и приводило к дальнейшему обострению отношений.

Второй вызов на дуэль.

10 января 1837 Екатерина Гончарова стала женой Дантеса. Она родила ему четверых детей и умерла после родов в 1843 году, на седьмом году замужества.

Однако, конфликт между Пушкиным и Геккернами не был исчерпан, и вскоре после брака Дантеса с Екатериной началось распространение в свете слухов и шуток («казарменных каламбуров») по адресу Пушкина и его семьи. 26 января (7 февраля) 1837 Пушкин отправил Геккерну-отцу письмо (в своей основе сочинённое еще во время первого конфликта в ноябре), где, чрезвычайно резко характеризуя как отца, так и приёмного сына, он отказал им от дома. Пушкин знал, что письмо носит явно оскорбительный характер и приведёт к новой дуэли.

В тот же день Луи Геккерен через секретаря французского посольства виконта д’Аршиака письмом объявил Пушкину, что от его имени Дантес делает ему вызов; Пушкин без обсуждения принял весьма жёсткие условия дуэли, письменно составленные виконтом д’Аршиаком.

Дуэль.

27 января (8 февраля) под Петербургом в перелеске близ Комендантской дачи состоялась дуэль, на которой Пушкин был смертельно ранен в живот. Ответным выстрелом Пушкин легко ранил Дантеса в правую руку. Условия дуэли, по настоянию Пушкина, были смертельными и не оставляли шанса уцелеть обоим противникам: барьер отделял врагов едва на десять шагов, стрелять разрешалось с любого расстояния на пути к барьеру. Секундантом Пушкина был его лицейский товарищ подполковник К. К. Данзас, секундантом Дантеса - сотрудник французского посольства виконт д’Аршиак.

Раненый Пушкин был повезён с места дуэли на санях извозчика; а у Комендантской дачи пересажен в карету, которую послал старший Геккерен.

В 1887 на месте дуэли был установлен памятный обелиск Пушкину - в сквере у пересечения Коломяжского проспекта и железнодорожной линии Сестрорецкого направления (район Черной речки).

Смертельное ранение Пушкина.

Пушкина с места дуэли привезли домой, на набережную реки Мойки, дом 12. Рана оказалась смертельной: поэт прожил два дня. Несмотря на усилия врачей под руководством Н. Ф. Арендта скончался 29 января (11 февраля) 1837 года в 14:45. В момент его кончины были остановлены часы, которые, являясь реликтом эпохи, хранятся до сих пор, став одним из значимых экспонатов музея, организованного в этом доме впоследствии.

Уголовное следствие и “наказание”…

О дуэли было доложено по военному начальству. 29 января 1837 года командующий Отдельным Гвардейским Корпусом (в состав Корпуса входил Кавалергардский Ея Величества полк, в котором состоял поручик Де-Геккерен, из Википедии) генерал-адъютант Карл Бистром, узнав о дуэли, «всеподданейше донес о сем ГОСУДАРЮ ИМПЕРАТОРУ; ЕГО же ВЕЛИЧЕСТВО того ж 29-го числа ВЫСОЧАЙШЕ повелеть соизволил: „судить военным судом как Геккерена и Пушкина, так равно и всех прикосновенных к сему делу, с тем, что ежели между ними окажутся лица иностранные, то неделая им допросов и не включая в сентенцию Суда, представить об них особую записку, с означением токмо меры их прикосновенности“.»

Военный суд первой инстанции (полковой) приговорил, в предварительном порядке, Геккерена и Данзаса к смертной казни - по законам времён Петра I; по смыслу 139-го воинского артикула (1715), ссылка на который присутствует в материалах уголовного дела, погибший на дуэли также подлежал посмертной казни: «Все вызовы, драки и поединки чрез сие наижесточайше запрещаются <…> Кто против сего учинит, оный всеконечно, как вызыватель, так и кто выйдет, имеет быть казнен, а именно повешен, хотя из них кто будет ранен или умерщвлен, или хотя оба не ранены от того отойдут. И ежели случитца, что оба или один из них в таком поединке останетца, то их и по смерти за ноги повесить.»

Приговор докладывался вверх по начальству; в итоге определение Генерал-Аудиториата А.И. Ноинского от 17 марта 1837 года предлагало: Геккерена «лишив чинов и приобретенного им Российского дворянского достоинства, написать в рядовые, с определением на службу по назначению Инспекторского Департамента», в отношении секунданта Пушкина подполковника Даназса предлагалось, принимая во внимание его боевые заслуги и иные смягчающие вину обстоятельства, ограничиться арестом ещё на 2 месяца (он уже был под арестом), после чего «обратить по прежнему на службу»; «преступный же поступок самого Камерюнкера Пушкина <…> по случаю его смерти предать забвению». На докладе Ноинского 18 марта того же года была начертана Высочайшая конфирмация: «Быть по сему, но рядового Геккерена, как не русского подданного, выслать с жандармом заграницу, отобрав офицерские патенты».

Нидерландский министр Геккерен был отозван из Петербурга. Дантес дожил до глубокой старости, был членом французского сената.

Событие в искусстве

Михаил Юрьевич Лермонтов, не знакомый лично с Пушкиным, но близкий к его друзьям (семье Карамзиных и Н. Ф. Арендтом), написал стихотворение «Смерть Поэта»: «Погиб Поэт, невольник чести, пал, оклеветанный молвой» .

В конце XX века вышла книга: «История одной болезни» , она была переиздана в виде сборника под названием «Дополнение к портретам: Скорбный лист, или история болезни А. С. Пушкина. Доктор А. П. Чехов»

Удалось установить, что в жизни А. С. Пушкина было 29 состоявшихся и не состоявшихся дуэлей.

Поэт был отменным стрелком, попадал с 20 шагов пуля в пулю. Но во время дуэлей он ни разу не пролил кровь противника и в многочисленных поединках не стрелял первым. Хорошо зная дуэльный кодекс, он, видимо, следовал высказанному им устами Моцарта принципу «Гений и злодейство - две вещи несовместные». Дуэли - это странная черта в Пушкине. Не злой по натуре человек, он вдруг, без видимых причин, начинал проявлять нелепую назойливую задиристость. Часто вел себя вызывающе. Были у прежней полиции такие особые списки, в которые включались люди, не совсем удобные для общественного спокойствия. В списках этих было и имя Александра Пушкина. И отнюдь не в вольнодумии и прочих высоких материях обвинялся он тут - был в этих списках на одном из почетных мест в качестве карточного понтера и дуэлянта. Можно, конечно, объяснить это бунтом его вольной натуры, обиженной на безысходную незадачливость судьбы. Но гадание по живой судьбе всегда вещь неблагодарная - лучше тут восстановить обстоятельства этой судьбы и они, как это всегда бывает, скажут сами за себя.

История дуэлей Пушкина - тоже история его жизни. В них тоже предстает весь его характер, в котором все - поспешность, легкомыслие, трагическая случайность, сосредоточенная решимость, высокий порыв, отчаянный вызов…

«НЕ ХОЧУ БЫТЬ ШУТОМ НИЖЕ У ГОСПОДА БОГА»

22-летний корнет Кавалергардского полка, чужеземец, у которого было два имени и три отечества, Дантес ворвался в мирную, полную творческого труда жизнь Пушкина еще за два с половиной года до катастрофы.

Француз по происхождению, Дантес приехал в Россию через несколько лет после июльской революции во Франции, свергнувшей династию Бурбонов, с определенной целью сделать карьеру. Здесь он стал приемным сыном голландского посланника в Петербурге барона Геккерена. Ему было оказано в Петербурге особое внимание. Император Николай I сам представил Дантеса офицерам полка. Взяв его за руку, он сказал: «Вот вам товарищ. Примите его в свою семью, любите... Этот юноша считает за большую честь для себя служить в Кавалергардском полку; он постарается заслужить вашу любовь и, я уверен, оправдает вашу дружбу». К своим обязанностям по полку он относился небрежно и за недолгую службу свою был подвергнут сорока четырем взысканиям. Из письма А. Н. Карамзина брату: «Начинаю с того, что советую не протягивать ему руки с такою благородною доверенностью: теперь я знаю его, к несчастью, по собственному опыту. Дантес был пустым мальчишкой, когда приехал сюда, забавный тем, что отсутствие образования сочеталось в нем с природным умом, а в общем - совершеннейшим ничтожеством как в нравственном, так и в умственном отношении. Если бы он таким и оставался, он был бы добрым малым, и больше ничего; я бы не краснел, как краснею теперь, оттого, что был с ним в дружбе, - но его усыновил Геккерен по причинам, до сих пор еще не известным обществу. Геккерен, будучи умным человеком и утонченнейшим развратником, какие только бывали под солнцем, без труда овладел умом и душой Дантеса, у которого первого было много меньше, нежели у Геккерена, а второй не было, может быть, и вовсе. Эти два человека, не знаю, с какими дьявольскими намерениями, стали преследовать госпожу Пушкину с таким упорством и настойчивостью, что, пользуясь недалекостью ума этой женщины и ужасной глупостью ее сестры Екатерины, в один год достигли того, что почти свели ее с ума и повредили ее репутации во всеобщем мнении».

Дантес обладал безукоризненно правильными, красивыми чертами лица, но ничего не выражающими, что называется, стеклянными глазами. Ростом он был выше среднего, к которому очень шла полу рыцарская, нарядная, кавалергардская форма. К прекрасной внешности следует прибавить неистощимый запас хвастовства, самодовольства, пустейшей болтовни... Дантесом увлекались женщины не особенно серьезные и разборчивые, готовые хохотать всякому вздору, излагаемому в модных салонах.
Уже в 1834 году Дантес встретился с Пушкиным. Поэт иногда смеялся, слушая его каламбуры, но Дантес был ему противен своей развязной манерой, своим невоздержанным с дамами языком. Дантесу нравилась Наталья Николаевна. Он стал оказывать ей исключительное внимание, а ей, легкомысленной и кокетливой, льстило ухаживание блестящего кавалергарда. Это даже не вызывало ревности Пушкина. Он любил жену и безгранично доверял ей. Не приходится удивляться, что, при царивших тогда в свете нравах, Наталья Николаевна простодушно и бездумно рассказывала мужу о своих светских успехах, о том, что Дантес обожает ее.

Дантес между тем открыто ухаживал за женой Пушкина. Злорадные усмешки и перешептывания за спиной Пушкина усиливались. Он ни на минуту не подозревал жену, но положение его в обществе с каждым днем становилось все более трудным.
В ухаживаниях Дантеса поддерживал его приемный отец - голландский посланник в Петербурге барон Геккерен. Это был сластолюбивый старик, всегда двусмысленно улыбавшийся, отпускавший шуточки, во все вмешивающийся. И одновременно контрабандист, превративший дом голландского посольства в Петербурге в международный центр спекулятивной торговли антикварными вещами. Пушкин видел, как росло и крепло увлечение жены Дантесом, знал из ее доверенных и простодушных рассказов подробности их встреч на балах и вечерах, но, убежденный в ее чистоте, до времени лишь наблюдал и не принимал никаких решений. Равнодушным он конечно оставаться не мог. Но до удобного момента откладывал свое вмешательство.
4 ноября 1836 года момент этот наступил. Группа светских бездельников занималась тогда рассылкой анонимных писем мужьям-рогоносцам - так шутливо называли мужей, чьи жены изменяли им. Пушкин получил по почте три экземпляра анонимного клеветнического письма, оскорбительного для чести его самого и жены.
Такое же письмо получили в тот день в двойных конвертах, для передачи Пушкину, семь - восемь его друзей и знакомых. Текст всех этих писем был одинаков: «Кавалеры первой степени, командоры и кавалеры светлейшего ордена рогоносцев, собравшись в Великом Капитуле под председательством достопочтенного великого магистра ордена, его превосходительства Д. Н. Нарышкина, единогласно избрали г-на Пушкина коадъютором великого магистра ордена рогоносцев и историографом ордена. Непременный секретарь граф И. Борх». На другой день после получения письма, 5 ноября, Пушкин послал вызов Дантесу, считая его виновником нанесенной ему обиды. В тот же день к нему явился приемный отец Дантеса, барон Геккерен, с просьбой отсрочить дуэль на 24 часа, а на следующий день был у него снова и просил об отсрочке уже на две недели. Пушкин оставался непоколебимым, но, тронутый слезами и волнением Геккерена, согласился. Но через несколько дней выяснилось, что еще до вызова на дуэль Дантес намеревался жениться на сестре Натальи Гончаровой Екатерине Гончаровой. Это новое обстоятельство Дантес и Геккерен довели до сведения Пушкина, но он считал его невероятным. Всем было известно, что Екатерина Гончарова влюблена в Дантеса, но тот был увлечен ее сестрой, женой Пушкина. Геккерен содействовал усилиям друзей Пушкина отстранить дуэль, но Пушкин увидел в этом трусливое стремление Дантеса вообще уклониться от поединка. Такой образ действий был ему противен, он афишировал низость Дантеса и ни на какие компромиссы не шел.

Геккерен между тем стал настаивать на необходимости встречи Пушкина с Дантесом, чтобы выяснить, не расценивается ли желание Дантеса жениться на сестре жены Пушкина трусливой попыткой избежать дуэли. Пушкин, однако, от встречи с Дантесом отказался. Встретившись вечером 16 ноября у Карамзиных с Соллогубом, он попросил его завтра же зайти к д"Аршиаку, секунданту Дантеса, и условиться с ним относительно материальной стороны дуэли.

Чем кровавее, тем лучше. Ни на какие объяснения не соглашайтесь! - подчеркнул Пушкин Он говорил резко, был настроен решительно, и Соллогуб так объяснил впоследствии его поведение: «Он в лице Дантеса искал или смерти, или расправы с целым светским обществом». Однако обстоятельства сложились так, что Пушкин вынужден был отказаться от дуэли. Но Дантес требовал, чтобы Пушкин письменно сообщил причины отказа, не касаясь при этом его намерения жениться на Екатерине Гончаровой. Пушкин написал письмо, удовлетворившее секунданта Дантеса, и вопрос о дуэли отпал. Дантес полагал, что после этого он будет иметь возможность бывать у Пушкина и встречаться с Натальей Николаевной.

Напрасно, - запальчиво сказал Пушкин. - Никогда этого не будет. Никогда между домом Пушкина и домом Дантеса ничего общего быть не может.

Встречаясь с Натальей Николаевной на балах и вечерах он по-прежнему оказывал ей исключительное внимание, и сама Наталья Николаевна вела себя легкомысленно. Раздражению и возмущению Пушкина не было предела. Поэт хотел публично оскорбить Дантеса на балу у Салтыкова, но Дантеса предупредили и он на бал не явился.

Как-то вечером Наталья Николаевна возвращалась из театра. Шедший позади Геккерен спросил ее, когда же она наконец оставит своего мужа. Наталья Николаевна тогда же рассказала об этом Пушкину, и тот решил действовать.
Пушкин переписал набело подготовленный черновик письма и отправил его по назначению - барону Геккерену, в здание голландского посольства. В письме этом, по выражению Вяземского, Пушкин излил все свое бешенство, всю скорбь раздраженного, оскорбленного сердца своего. Дуэль становилась неизбежной.

Поздно ночью к Пушкину явился д"Аршиак, секундант Дантеса, и передал ему письмо с вызовом на дуэль. Оно было подписано Геккереном, а внизу была приписка Дантеса: «Читано и одобрено мною». Пушкин принял вызов даже не прочитав письмо.
Жуковский кратко обозначил в своем дневнике состояние Пушкина в день роковой дуэли, причем особенно подчеркнул его настроение: «Встав весело в 8 часов - после чаю много писал - часу до 11-го. С 11 обед - ходил по комнате необыкновенно весело, пел песни... « Веселое настроение Пушкина в день дуэли, конечно, не отражало внутреннего состояния готовившегося к дуэли поэта. Это было нервное возбуждение, безмерная усталость, стремление любым путем выйти из создавшегося положения и большая выдержка, позволявшая ему за несколько часов до дуэли работать над статьями для «Современника», писать ответные письма. Секунданты выработали и подписали условия дуэли. Один экземпляр остался у д"Аршиака для Дантеса, второй Данзас взял с собой для Пушкина.

Условия дуэли:

1. Противники становятся на расстоянии двадцати шагов друг от друга и пяти шагов (для каждого) от барьеров, расстояние между которыми равняется десяти шагам.
2. Вооруженные пистолетами противники, по данному знаку, идя один на другого, но ни в коем случае не переступая барьера, могут стрелять.
3. Сверх того принимается, что после выстрела противникам не дозволяется менять место, для того, чтобы выстреливший первым огню своего противника подвергся на том же самом расстоянии.
4. Когда обе стороны сделают по выстрелу, то в случае безрезультатности, поединок возобновляется как бы в первый раз...
5. Секунданты являются непременными посредниками во всяком объяснении между противниками на месте боя.
6. Секунданты, нижеподписавшиеся и обличенные всеми полномочиями, обеспечивают, каждый за свою сторону, своей честью строгое соблюдение изложенных здесь условий».

Помимо того, во избежание новых распрей, секунданты не должны были допускать никаких объяснений между противниками и одновременно не упускать возможности к их примирению.
Пушкин принял условия дуэли, даже не ознакомившись с ними. Выпив стакан лимонада, он вышел с Данзасом на улицу, оба сели в сани и отправились через Троицкий мост к месту дуэли, за Черной речкой, близ так называемой Комендантской дачи. На дворцовой набережной они встретили ехавшую в санях жену Пушкина, Наталью Николаевну. Встреча эта могла предотвратить дуэль, но жена Пушкина была близорука, а Пушкин смотрел в другую сторону.
Подъехали к Комендантской даче одновременно с Дантесом и д"Аршиаком. Пока выбирали площадку для дуэли, Пушкин сидел на сугробе и равнодушно смотрел на эти приготовления, но выражал нетерпение. Когда Данзас спросил его находит ли он удобным место дуэли, он ответил: «Мне это решительно все равно, только, пожалуйста, делайте все это поскорее...
Все было готово. Противники встали на свои места. Данзас махнул шляпой, и они начали сходиться. Пушкин сразу подошел вплотную к своему барьеру. Дантес выстрелил, не дойдя одного шага до барьера. Пушкин упал.
· «Я ранен», - сказал он. Пуля, раздробив кость верхней части правой ноги у соединения с тазом, глубоко ушла в живот и там остановилась, смертельно ранив.
Секунданты бросились к Пушкину, но когда Дантес хотел подойти, он остановил его: - Подождите! Я чувствую достаточно сил, чтобы сделать свой выстрел...
Дантес стал на свое место боком, прикрыв грудь правой рукой. На коленях, полулежа, опираясь на левую руку, Пушкин выстрелил. Пуля, не задев кости, пробила Дантесу руку и, по свидетельству современников, ударившись в пуговицу, отскочила. Видя, что Дантес упал, Пушкин спросил у д"Аршиака:
- Убил я его?
- Нет, - ответил тот, - вы его ранили в руку.
- Странно, - сказал Пушкин. - Я думал, что мне доставит удовольствие его убить, но я чувствую теперь, что нет.
Дантес хотел сказать несколько слов примирения, но Пушкин перебил его словами: - Впрочем все равно. Как только поправимся снова начнем...

Пушкин испытывал жгучую боль, говорил отрывистыми фразами, его тошнило, обмороки довольно часто следовали один за другим. Карету трясло, когда его везли домой, приходилось не раз останавливаться. Ехавшему с ним Данзасу Пушкин сказал: - Кажется, это серьезно. Послушай меня: если Арендт найдет мою рану смертельной, ты мне это скажи. Меня не испугаешь. Я жить не хочу... Наконец подъехали к дому. Приехал известный в то время доктор Арендт, придворный врач.
- Скажите мне откровенно, - обратился к нему, медленно произнося слова, Пушкин, - каково мое положение.
- Я должен вам сказать, что рана ваша очень опасна, и на выздоровление ваше я почти не имею надежды. Пушкин кивком головы поблагодарил Арендта, просил только не говорить об этом жене. К заявлению врача о безнадежности своего положения отнесся с невозмутимым спокойствием. Просил врача и не подавать одновременно жене больших надежд. Можно ли было спасти Пушкина? На этот вопрос ответили известные советские хирурги. Через сто лет после смерти поэта, в 1937 году, академик Н. Н. Бурденко сообщил Академии наук, что меры, принятые врачами Пушкина, были бесполезны, а в наши дни даже хирург средней руки вылечил бы его.

Набережная Мойки и все прилегающие к ней улицы вплоть до дворцовой площади были заполнены толпами народа. Чтобы поддерживать порядок на улицах пришлось вызвать воинский наряд. В передней какой - то старичок сказал с простодушным удивлением: «Господи, боже мой! Я помню, как умирал фельдмаршал, а этого не было! « Пульс стал падать и скоро совсем не ощущался. Руки начали холодеть. Минут за пять до смерти Пушкин попросил поворотить его на правый бок и тихо сказал: Жизнь кончена!
- Да, кончено, - сказал Даль, - мы тебя поворотили...
· Кончена жизнь!.. - произнес Пушкин внятно. - Теснит дыхание...
Это были последние слова Пушкина. Часы показывали два часа сорок пять минут ночи. Дыхание прервалось.
- Что он? - тихо спросил Жуковский.
- Кончилось! - ответил Даль.
Прекрасная голова поэта склонилась. Руки опустились. Всех поразило величавое и торжественное выражение его лица. Доктор Андреевский закрыл ему глаза.

ЗАПИСКА НИКОЛАЯ I

«Если Бог не велит нам уже свидеться на здешнем свете, посылаю тебе мое прощение и мой последний совет умереть христианином. О жене и детях не беспокойся, я беру их на свои руки».

М.Ю. ЛЕРМОНТОВ. СМЕРТЬ ПОЭТА

…Вы, жадною толпой стоящие у трона,
Свободы, Гения и Славы палачи!
Таитесь вы под сению закона,
Пред вами суд и правда — все молчи!..

Но есть и божий суд, наперсники разврата!
Есть грозный суд: он ждет;
Он не доступен звону злата,
И мысли и дела он знает наперед.
Тогда напрасно вы прибегнете к злословью:
Оно вам не поможет вновь,
И вы не смоете всей вашей черной кровью
Поэта праведную кровь!

«НЕ МОГУ ОТЛУЧИТЬСЯ. ЖДУ ВАС ДО 5 ЧАСОВ»

Пушкин за несколько месяцев до смерти своей лишился матери и сам провожал отсюда ее тело в Святогорский мо-настырь. Как бы предчувствуя близость кончины своей, он назначил подле могилы ее и себе место, сделавши за него вклад в монастырскую кассу. Другое странное и вместе тро-гательное обстоятельство рассказано в письме к одному из прежних издателей Современника осиротевшим отцом по-эта Сергеем Львовичем Пушкиным. Вот его слова: «Я бы желал, чтобы в заключении записок биографиче-ских о покойном Александре сказано было, что Александр Иванович Тургенев был единственным орудием помещения его в Лицей - и что через 25 лет он же проводил тело его на последнее жилище. Да узнает Россия, что она Тургеневу обязана любимым ею поэтом! Чувство непоколебимой бла-годарности побуждает меня просить вас об этом. Нет сомне-ния, что в Лицее, где он в товарищах встретил несколько соперников, соревнование способствовало к развитию ог-ромного его таланта». Последние минуты жизни Пушкина описаны увлека-тельно красноречивым пером Жуковского.

26 января 1837 г. В Петербурге. Не могу отлучиться. Жду Вас до 5 часов. На письме - помета А. И. Тургенева: «Последняя записка ко мне Пушкина накануне дуэля».

Полное собрание сочинений: В 10 т. Т. 10. Письма. Л.,1979

СОЛНЦЕ РУССКОЙ ПОЭЗИИ ЗАКАТИЛОСЬ

«Солнце нашей поэзии закатилось! Пушкин скончался, скончался во цвете лет, в средине своего великого поприща!.. Более говорить о сем не имеем силы, да и не нужно: всякое русское сердце знает всю цену этой невозвратимой потери, и всякое русское сердце-будет растерзано. Пушкин! наш поэт! наша радость, наша народная слава!.. Неужели в самом деле нет уже у нас Пушкина! к этой мысли нельзя привыкнуть! 29-го января 2 ч. 45 м. пополудни».

Предыдущая статья: Чему равна скорость света Следующая статья: Углерод — характеристика элемента и химические свойства