Анализ властителям и судьям. Державин Властителям и судиям (Анализ стихотворения, стиха)

Невозможно себе представить Серебряный век русской поэзии без творчества двух великих гениальных поэтесс - Анны Ахматовой и Марины Цветаевой.

Две женщины, которые прошли через множество преград и испытаний для того, чтобы благодаря своему несравненному поэтическому дару сделать мир немного лучше. Две разные судьбы , каждая из которых была по-своему трагической. Период творчества поэтесс выпал на тяжелое для русского народа время: Первая мировая война, падение царской власти, сталинские репрессии. Их произведения поддавались жесткой цензуре и многие из них не только не были изданы при жизни поэтесс, но и спустя десятилетия после их смерти. Но несмотря ни на что, две великие женщины продолжали творить.

Анна Ахматова - женщина-поэт

Анна Ахматова (Горенко) родилась в Одессе, в семье отставного офицера. Позже ее семья переехала в Петербург, где девушка получила хорошее образование. Жизнь в Петербурге в большой мере поспособствовала развитию ее поэтического таланта. Здесь творили Пушкин, Жуковский, Бестужев. В 1910 году Анна Ахматова вышла замуж за поэта Н. Гумилева. Вместе супруги много путешествовали. Поездки во Францию и Италию, несомненно, повлияли на творчество поэтессы. Но жизнь, как известно, посылает множество испытаний на судьбы великих людей.

Гром для Анны Андреевной грянул в 1921 году, когда по подозрению в заговоре был арестован, а позже - расстрелян ее супруг. Спустя 17 лет жизнь приготовила еще один удар - ее единственного сына Льва приговорили к 5 годам трудовых лагерей. В период заключения сына, Ахматова была крайне осторожна с политическими высказываниями в своих стихах, ведь любая, даже мастерски завуалированная критика власти, могла привести к его расстрелу. Со временем литературный талант Ахматовой был по достоинству оценен современниками: в 1962 году ее номинировали на Нобелевскую премию в области литературы, в 1965 году стала почетным доктором Оксфордского университета. Анна Ахматова смогла с достоинством выдержать все горести и трагедии, которые встречались на ее длинном жизненном пути. Не зря, современники называли ее «женщина - поэт », мужество было присуще ей и в стихах, и в жизни.

Трагичность судьбы Марины Цветаевой

Марина Цветаева. Поэтесса, о жизни которой невозможно говорить без затаенной печали. В ранней юности Марина лишилась матери и вместе с сестрой была отдана на попечение отца. В 1917 году в трехлетнем возрасте умерла ее дочь Ирина. В 1922 году поэтесса была вынуждена эмигрировать в Европу к своему мужу, которому чудом удалось спастись после разгрома Деникина. Жизнь в Европе угнетающе действовала на Марину, ведь ее душа, ее мысли всегда принадлежали России и русскому народу . Большинство произведений Цветаевой, созданных в период эмиграции, не были опубликованы.

Долгожданное возвращение на родину, о котором поэтесса так трепетно мечтала в течение многих лет, принесло новое горе. На протяжении двух месяцев были арестованы ее дочь и муж. Расстрел мужа стал последней каплей, переполняющей чашу терпения и выносливости поэтессы. Марина Цветаева добровольно ушла из жизни, будучи не в силах больше терпеть ни политику государства, которая обрекла ее на страдания и нищее существование, ни общество, которое оставалось равнодушным к ее горестям.

На творчество Марины Цветаевой влияли такие мэтры русской литературы, как Борис Пастернак, Владимир Маяковский, Андрей Белый. Марина Цветаева принесла в русскую поэзию небывалую самобытность тонкой лирики, насквозь пропитанную трагическими противоречиями ее души.

Средняя школа № 35

Экзаменационная работа по литературе.

Марина Цветаева:

судьба,

личность,

творчество.

г. Тверь

Марина Цветаева родилась в ночь с 26 на 27 сентября, «между воскресеньем и субботой», в 1982 году. Позже она напишет об этом:

Красною кистью

Рябина зажглась.

Падали листья,

Я родилась.

Спорили сотни

Колоколов.

День был субботний:

Иоанн Богослов.

Почти двадцать лет (до замужества) она прожила в доме №8 в Трехпрудном переулке. Этот дом Цветаева очень любила и называла «самым родным из всех своих мест». В письме к чешской подруге Анне Тесковой она писала: «…Трехпрудный переулок, где стоял наш Дом, но это был целый мир, вроде именья, и целый психический мир – не меньше, а может быть и больше дома Ростовых, ибо дом Ростовых плюс еще сто лет…» . С другими детьми дети Цветаевых почти не общались, и весь мир сосредотачивался в Доме. Молодая Цветаева призывала:

Ты, чьи сны еще непробудны,

Чьи движенья еще тихи,

В переулок сходи Трехпрудный,

Если любишь мои стихи.

……………………………

Умоляю – пока не поздно,

Приходи посмотреть наш дом!

……………………………

Этот мир невозвратно-чудный

Ты застанешь еще, спеши!

В переулок сходи Трехпрудный,

В эту душу моей души.

Детство

Большинство документальных материалов о детствеМарины Цветаевой исчезли или засекречены. Автобиографическая проза творчески преломляет действительность, это «не «я», а необычный ребенок в обычном мире» . В действительности отношения между членами большой семьи были очень непростыми. Отцом ее был Иван Владимирович Цветаев, профессор Московского университета, преподававший римскую словесность, основатель Музея изящных искусств имени Александра xxx (Музея изобразительных искусств имени А.С. Пушкина) . Первой женой его была Варвара Дмитриевна Иловайская (дочь известного историка Иловайского). В ранней молодости она влюбилась в женатого мужчину, но по воле своего властного отца вышла замуж за профессора Цветаева. У них было двое детей: дочь Валерия и сын Андрей. Вскоре после его появления на свет Варвара Дмитриевна умерла, и Иван Владимирович вновь женился – на Марии Александровне Мейн, очень талантливой пианистке, переводчице, женщине романтической и одаренной. Как пишет Цветаева: «Папу она бесконечно любила, но два первых года очень мучалась его неугасшей любовью к первой жене. Вышла замуж с целью заменить мать его осиротевшим детям – Валерии 8-ми лет и Андрею 1-го года» . До замужества Мария Александровна жила замкнуто, знакомых почти не было. Выйдя замуж, она очень старалась привязать к себе детей мужа, но навыков общения практически не было. Она много мучилась, но так и не смогла подружиться с Валерией, которая обожала свою покойную мать и на всю жизнь осталась настроенной против мачехи. Эта нелюбовь переносилась и на дочерей Марии Александровны – Марину и Анастасию.

Огромное влияние оказала мать на формирование характера детей. Главной определяющей чертой отношения Марии Александровны к детям была непреклонность. Она была сдержана и внешне неласкова, но не равнодушна, и связывала с дочерями все свои несбывшиеся надежды. Мария Александровна мечтала, что дочери, наследовав ее высокие стремления, выйдут в мир искусства. Было определено, что важно лишь духовное: искусство, природа, честь и честность, религия. Все, что могло духовно развить детей, предоставлялось им: разноязыкие гувернантки, книги, музыка театр. Они почти одновременно начали говорить на трех языках: русском, французском и немецком. Мать стремилась дать детям возможно больше, передать им свои представления о мире. Никто не скажет об этом лучше самой Цветаевой: «О, как мать торопилась с нотами, с буквами, с Ундинами, с Джейн Эйрами, с Антонами Горемыками, с презрением к физической боли, со Св. Еленой, с одним против всех, с одним – без всех, точно знала, что не успеет… так вот – хотя бы это, и хотя бы еще это, и еще это, и это еще… Чтобы было, чем помянуть! Чтобы сразу накормить – на всю жизнь! Как с первой до последней минуты давала – и даже давила! – не давая улечься, умяться (нам – успокоиться), заливая и забивая с верхом – впечатление на впечатление, воспоминание на воспоминание – как в уже невмещающий сундук (кстати, оказавшийся бездонным), нечаянно или нарочно?.. Мать точно заживо похоронила себя внутри нас – на вечную жизнь. Как уплотняла нас невидимостями и невесомостями, этим навсегда вытесняя из нас всю весомость и видимость. И какое счастье, что все это была не наука, а Лирика – то, чего всегда мало… Мать поила нас из вскрытой жилы Лирики…»

Материальное, внешнее считалось низким и недостойным. Марина Цветаева на всю жизнь унаследовала материнское: «Деньги – грязь». Незадолго до смерти она пишет в своем дневнике: «Я отродясь, как вся наша семья – была избавлена от этих двух понятий: слава и деньги… Деньги? Да плевать мне на них. Я их чувствую только, когда их – нет… Ведь я могла бы зарабатывать вдвое больше. Ну – и? Ну, вдвое больше бумажек в конверте. Но у меня-то что останется?.. Ведь нужно быть мертвым, чтобы предпочесть – деньги».

Характер молодой Марины Цветаевой был нелегким – и для нее самой, и для окружающих. Гордость и застенчивость, упрямство и непреклонность, мечтательность и несдержанность – вот что было типично для нее. «Страх и жалость (еще гнев, еще тоска, еще жалость) были главные страсти моего детства» . Между детьми драки возникали по любым поводам и часто разрешались кулаками. Главным поводом для ссор между сестрами было стремление к единоличному обладанию чем-нибудь, совсем не обязательно вещественным. Все, что хотела любить Марина Цветаева, она хотела любить одна: картинки, игрушки, книги, литературных героев.

Все детство Цветаева читала запоем, не читала, а «жила книгами», одно из первых ее стихотворений так и называется: «Книги в красном переплете»:

Из рая детского житья

Вы мне привет прощальный шлете,

Неизменившие друзья

В потертом красном переплете.

Чуть легкий выучен урок,

Бегу тотчас же к вам, бывало.

Уж поздно! – Мама, десять строк!.. –

Но, к счастью, мама забывала.

………………………………….

О, золотые времена,

Где взор смелей и сердце чище!

О, золотые имена:

Гек Финн, Том Сойер, Принц и Нищий!

Первым поэтом Цветаевой оказался Пушкин. В пять лет она наткнулась в шкафу Валерии на «Сочинения» Пушкина. Мать не разрешала ей брать эту книгу, и девочка читала тайком, уткнувшись головой в шкаф. Впрочем, Пушкина она узнала еще до этого: по памятнику на Тверском бульваре, картине «Дуэль» в родительской спальне, рассказам матери. Он был первым, кого она прочла сама. Навсегда Пушкин остался для Цветаевой Первым Поэтом, мерилом высоты поэзии.

«Счастливая, невозвратимая пора детства» кончилась в 1902 году. Мария Александровна заболела чахоткой, здоровье ее требовало теплого и мягкого климата, и семья уехала за границу. Поехали все, кроме Андрюши, который остался с дедом Иловайским. Сначала они поселились в «Русском пансионе» в Нерви под Генуей. Эта зима 1902/1903 годов была для сестер Цветаевых периодом «Дикой воли». Сначала они познакомились и крепко подружились с сыном хозяина пансиона Володей, с которым проводили целые дни на природе. Позже Цветаева посвятила памяти этой дружбы несколько стихотворений своей первой книги:

Он был синеглазый и рыжий,

(Как порох во время игры!)

Лукавый и ласковый. Мы же

Две маленьких русых сестры.

Уж ночь опустилась на скалы,

Дымится над морем костер.

И клонит Володя усталый

Головку на плечи сестер.

…………………………

За скалы цепляются юбки,

От камешков рвется карман.

Мы курим – как взрослые – трубки,

Мы воры, а он атаман.

А еще в пансионе жили революционеры-эмигранты. Десятилетняя Цветаева стремилась понять их идеи, писала о них стихи, которые, впрочем, не сохранились. Мать опасалась влияния революционных идей на детские умы, но ничего не могла поделать. Позже в «Ответе на анкету» Цветаева отмечала этот период как «одно из важных душевных событий».

В мае 1903 года Марина и Ася поступили в пансион Лаказ в Лозанне. Атмосфера здесь была уютной, почти семейной. Девочки усовершенствовали познания во французском, время от времени их навещала мать. Исчезало безбожие, принятое под влиянием революционеров в Нерви. Через год родители забрали девочек и поселились в Германии во Фрейбурге. Марина Цветаева влюбляется в эту страну, которую безумно и восторженно любила ее мать. Дух Германии она ощущала родным, язык знала так же хорошо, как и русский. «Как я любила – с тоской любила! до безумия любила! – Шварцвальд» -- вспоминала Цветаева позднее. И на всю жизнь осталась она убеждена: «Во мне много душ. Но главная моя душа – германская» Здесь же, во Фрейбурге, зародились две страсти Цветаевой – Наполеон и Россия. Тоска по Родине, которую девочка не видела почти три года, разбудила в ней первое «родино-чувствие».

В 1905 году семья Цветаевых вернулась в Россию. Некоторое время они прожили в Ялте. Потом Марии Александровне стало гораздо хуже, и она решила вернуться в родные места. Семья переехала на дачу в Тарусу, где Мария Александровна и умерла. Марине Цветаевой было тринадцать лет. Детство кончилось.

Учеба Марины Цветаевой проходила нерегулярно и не очень успешно. После смерти матери она переходила из одной гимназии в другую, трижды выгонялась за дерзость. Очень интересны воспоминания школьных подруг Цветаевой, которые дают представление о ее личности.

«…очень живая девочка с пытливым и насмешливым взглядом. Причесана она была под мальчика. Она была очень способна к гуманитарным наукам и мало прилагала усилий к точным наукам. Она все переходила из одной гимназии в другую. Ее скорее привлекали старшие подруги, чем младшие…

"Марина Ивановна Цветаева родилась в Москве 26 сентября 1892 года. По происхождению, семейным связям, воспитанию она принадлежала к трудовой научно-художественной интеллигенции.
Если влияние отца, Ивана Владимировича, университетского профессора и создателя одного из лучших московских музеев (ныне музея Изобразительных Искусств), до поры до времени оставалось скрытым, подспудным, то мать, Мария Александровна, страстно и бурно занималась воспитанием детей до самой своей ранней смерти, — по выражению дочери, завила их музыкой: “После такой матери мне осталось только одно: стать поэтом”.
Характер у Марины Цветаевой был трудный, неровный, неустойчивый. Илья Эренбург, хорошо знавший ее в молодости, говорит: “Марина Цветаева совмещала в себе старомодную учтивость и бунтарство, пиетет перед гармонией и любовью к душевному косноязычию, предельную гордость и предельную простоту. Ее жизнь была клубком прозрений и ошибок”.
Однажды Цветаева случайно обмолвилась по чисто литературному поводу: “Это дело специалистов поэзии. Моя же специальность — Жизнь”. Жила она сложно и трудно, не знала и не искала покоя, всегда была в полной неустроенности, искренне утверждала, что “чувство собственности” у нее “ограничивается детьми и тетрадями”. Жизнью Марины правило воображение.
Детство, юность и молодость Марины Ивановны прошли в Москве и в тихой Тарусе, отчасти за границей. Училась она много, но, по семейным обстоятельствам, довольно бессистемно: совсем маленькой девочкой — в музыкальной школе, потом в католических пансионах в Лозанне и Фрейбурге, в ялтинской женской гимназии, в московских частных пансионах.
Стихи Цветаева начала писать с шести лет (не только по-русски, но и по-французски, по-немецки), печататься — с шестнадцати. Герои и события поселились в душе Цветаевой, продолжали в ней свою “работу”. Маленькая, она хотела, как всякий ребенок, “сделать это сама”. Только в данном случае “это” было не игра, не рисование, не пение, а написание слов. Самой найти рифму, самой записать что-нибудь. Отсюда первые наивные стихи в шесть-семь лет, а затем — дневники и письма.
В 1910 году еще не сняв гимназической формы, тайком от семьи, выпускает довольно объемный сборник “Вечерний альбом”. Его заметили и одобрили такие влиятельные и взыскательные критики, как В. Брюсов, Н. Гумилев, М. Волошин.
Стихи юной Цветаевой были еще очень незрелы, но подкупали своей талантливостью, известным своеобразием и непосредственностью. На этом сошлись все рецензенты. Строгий Брюсов, особенно похвалил Марину за то, что она безбоязненно вводит в поэзию “повседневность”, “непосредственные черты жизни”: “Несомненно, талантливая Марина Цветаева может дать нам настоящую поэзию интимной жизни и может, при той легкости, с какой она, как кажется, пишет стихи, растратить все свои дарования на ненужные, хотя бы и изящные безделушки”.
В этом альбоме Цветаева облекает свои переживания в лирические стихотворения о несостоявшейся любви, о невозвратности минувшего и о верности любящей:
В ее стихах появляется лирическая героиня — молодая девушка, мечтающая о любви. “Вечерний альбом” — это скрытое посвящение. Перед каждым разделом — эпиграф, а то и по два: из Ростана и Библии.
Таковы столпы первого возведенного Мариной Цветаевой здания поэзии. Какое оно еще пока ненадежное, это здание; как зыбки его некоторые части, сотворенные полудетской рукой. Немало строк оригинальных, ни на чьи не похожих: “Кошку завидели, курочки Стали с индюшками в круг... Мама у сонной дочурки Вынула куклу из рук” (“У кроватки”).
Но некоторые стихи уже предвещали будущего поэта. В первую очередь — безудержная и страстная “Молитва”, написанная поэтессой в день семнадцатилетия, 26 сентября 1909 года:
Нет, она вовсе не хотела умереть в тот момент, когда писала эти строки; они — лишь поэтический прием.
Марина была очень жизнестойким человеком (“Меня хватит еще на 150 миллионов жизней!”). Она жадно любили жизнь и, как положено поэту-романтику, предъявляла ей требования громадные, часто непомерные.
В стихотворении “Молитва” скрытое обещание жить и творить: “Я жажду всех дорог!”. Они появятся во множестве — разнообразные дороги цветаевского творчества.
В стихах “Вечернего альбома” рядом с попытками выразить детские впечатления и воспоминания соседствовала недетская сила, которая пробивала себе путь сквозь немудреную оболочку зарифмованного детского дневника московской гимназистки. “В Люксембургском саду”, наблюдая с грустью играющих детей и их счастливых матерей, завидует им: “Весь мир у тебя”, — а в конце заявляет: Я женщин люблю, что в бою не робели // Умевших и шпагу держать, и копье, // Но знаю, что только в плену колыбели // Обычное женское — счастье мое!
В “Вечернем альбоме” Цветаева много сказала о себе, о своих чувствах к дорогим ее сердцу людям; в первую очередь о маме и о сестре Асе.
“Вечерний альбом” завершается стихотворением “Еще молитва”. Цветаевская героиня молит создателя послать ей простую земную любовь.
В лучших стихотворениях первой книги Цветаевой уже угадываются интонации главного конфликта ее любовной поэзии: конфликта между “землей” и “небом”, между страстью и идеальной любовью, между стоминутным и вечным, конфликта цветаевской поэзии: быта и бытия.
Вслед за “Вечерним альбомом” появилось еще два стихотворных сборника Цветаевой: “Волшебный фонарь” (1912 г.) и “Из двух книг” (1913 г.) — оба под маркой издательства “Оле-Лукойе”, домашнего предприятия Сергея Эфрона, друга юности Цветаевой, за которого в 1912 году она выйдет замуж. В это время Цветаева — “великолепная и победоносная” жила уже очень напряженной душевной жизнью.
Устойчивый быт уютного дома в одном из старомосковских переулков, неторопливые будни профессорской семьи — все это было поверхностью, под которой уже зашевелился “хаос” настоящей, не детской поэзии.
К тому времени Цветаева уже хорошо знала себе цену как поэту (уже в 1914 г. она записывает в своем дневнике: “В своих стихах я уверена непоколебимо”), но ровным счетом ничего не делала для того, чтобы наладить и обеспечить свою человеческую и литературную судьбу.
Жизнелюбие Марины воплощалось, прежде всего, в любви к России и к русской речи. Марина очень сильно любила город, в котором родилась, Москве она посвятила много стихов:
Позднее в поэзии Цветаевой появится герой, который пройдет сквозь годы ее творчества, изменяясь во второстепенном и оставаясь неизменным в главном: в своей слабости, нежности, зыбкости в чувствах. Лирическая героиня наделяется чертами кроткой богомольной женщины: Пойду и встану в церкви // И помолюсь угодникам // О лебеде молоденьком.
В первые дни 1917 года в тетради Цветаевой появляются не самые лучшие стихи, в них слышатся перепевы старых мотивов, говорится о последнем часе нераскаявшейся, истомленной страстями лирической героини.
В наиболее удавшихся стихах, написанных в середине января — начале февраля, воспевается радость земного бытия и любви:
Многие из своих стихов Цветаева посвящает поэтам современникам: Ахматовой, Блоку, Маяковскому, Эфрону:
Но все они были для нее лишь собратьями по перу. Блок в жизни Цветаевой был единственным поэтом, которого она чтила не как собрата по “старинному ремеслу”, а как божество от поэзии, и которому, как божеству, поклонялась:
Всех остальных, ею любимых, она ощущала соратниками своими, вернее — себя ощущала собратом и соратником их, и о каждом считала себя вправе сказать, как о Пушкине: “Перья навостроты знаю, как чинил: пальцы не присохли от его чернил!”.
Марина Цветаева пишет не только стихи, но и прозу. Проза Цветаевой тесно связана с ее поэзией. В ней, как и в стихах, важен был не только смысл, но и звучание, ритмика, гармония частей. Она писала: “Проза поэта — другая работа, чем проза прозаика, в ней единица усилия — не фраза, а слово, и даже часто — мое”. Однако в отличие от поэтических произведений, где искала емкость и локальность выражения, в прозе же она любили распространить, пояснить мысль, повторить ее на разные лады, дать слово в его синонимах.
Проза Цветаевой создает впечатление большой масштабности, весомости, значительности. Мелочи у Цветаевой просто перестают существовать, люди, события, факты всегда объемны. Цветаева обладала даром точно и метко рассказать о своем времени.
Одна из ее прозаических работ посвящена Пушкину. В ней Марина пишет, как она впервые познакомилась с Пушкиным и что о нем узнала сначала. Она пишет, что Пушкин был ее первым поэтом, и первого поэта убили. Она рассуждает о его персонажах. Пушкин “заразил” Цветаеву словом любовь. Этому великому поэту она также посвятила множество стихов:
Самое ценное, самое несомненное в зрелом творчестве Цветаевой — ее неугасимая ненависть к “бархотной сытости” и всякой пошлости. В дальнейшем творчестве Цветаевой все более крепнут сатирические ноты. В то же время в Цветаевой все более растет и укрепляется живой интерес к тому, что происходит на покинутой Родине. “Родина не есть условность территории, а принадлежность памяти и крови, — писала она. — Не быть в России, забыть Россию — может бояться только тот, кто Россию мыслит вне себя. В ком она внутри — тот теряет ее лишь вместе с жизнью”. С течением времени понятие “Родина” для нее наполняется новым содержанием. Поэт начинает понимать размах русской революции (“лавина из лавин”), она начинает чутко прислушиваться к “новому звучанию воздуха”.
Тоска по России сказывается в таких лирических стихотворениях, как “Рассвет на рельсах”, “Лучина”, “Русской ржи от меня поклон”, “О неподатливый язык...”, сплетается с думой о новой Родине, которую поэт еще не видел и не знает, — о Советском Союзе, о его жизни, культуре и поэзии.
К 30-м годам Марина Цветаева совершенно ясно осознала рубеж, отделивший ее от белой эмиграции. Важное значение для понимания поэзии Цветаевой, которую она заняла к 30-м годам, имеет цикл “стихи к сыну”. Здесь она во весь голос говорит о Советском Союзе, как о новом мире новых людей, как о стране совершенно особого склада и особой судьбы, неудержимо рвущейся вперед — в будущее, и в само мироздание — “на Марс”.
Русь для Цветаевой — достояние предков, Россия — не более как горестное воспоминание “отцов”, которые потеряли родину, и у которых нет надежды обрести ее вновь, а “детям” остается один путь — домой, на единственную родину, в СССР. Столь же твердо Цветаева смотрела и на свое будущее. Она понимала, что ее судьба — разделить участь “отцов”.

Личная драма поэтессы переплеталась с трагедией века. Последнее, что Цветаева написала в эмиграции, — цикл гневных антифашистских стихов о растоптанной Чехословакии, которую она нежно и преданно любила.
На этой ноте последнего отчаяния оборвалось творчество Цветаевой. Дальше осталось просто человеческое существование.

В 1939 году Цветаева восстанавливает свое советское гражданство и возвращается на родину. Она мечтала вернуться в Россию “желанным и жданным гостем”. Но так не получилось. Личные ее обстоятельства сложились плохо: муж и дочь подвергались репрессиям. Цветаева поселилась в Москве, готовила сборник стихотворений. Но тут грянула война. Эвакуация забросила Цветаеву сначала в Чистополь, а затем в Елабугу. Тут-то ее и настигло одиночество, о котором она с таким глубоким чувством сказала в своих стихах. Измученная, потерявшая веру, 31 августа 1941 года Марина Ивановна Цветаева покончила жизнь самоубийством. Могила ее затерялась. Долго пришлось ожидать и исполнения ее юношеского пророчества, что ее стихам “как драгоценным винам настанет свой черед”.
Марину Цветаеву — поэта не спутаешь ни с кем другим. Ее стихи можно безошибочно узнать — по особому распеву, неповоротным ритмам, не общей интонации. С юношеских лет уже начала сказываться особая цветаевская хватка в обращении со стихотворным словом, стремление к афористической четкости и завершенности.
При всей своей романтичности юная Цветаева не поддалась соблазнам того безжизненного, мнимого многозначительного декадентского жанра. Марина Цветаева хотела быть разнообразной, она искала в поэзии различные пути.
Марина Цветаева — большой поэт, и вклад ее в культуру русского стиха ХХ века значителен. Среди созданного Цветаевой, кроме лирики — семнадцать поэм, восемь стихотворных драм, автобиографическая, мемуарная, историко-литературная и философско-критическая проза.
Ее не впишешь в рамки литературного течения, границы исторического отрезка. Она необычайно своеобразна, трудноохватима и всегда стоит особняком.
Одним близка ее ранняя лирика, другим — лирические поэмы; кто-то предпочитает поэмы — сказки с их могучим фольклорным разливом; некоторые станут поклонниками проникнутых современным звучанием трагедий на античные сюжеты; кому-то окажется ближе философская лирика 20-х годов, иные предпочтут прозу или литературные письмена, вобравшие в себя неповторимость художественного мироощущения Цветаевой. Однако все ею написанное объединено пронизывающей каждое слово могучей силой духа.
“Цветаева звезда первой величины. Кощунство кощунств — относиться к звезде как к источнику света, энергии или источнику полезных ископаемых. Звезды — это всколыхающая духовный мир человека тревога, импульс и очищение раздумий о бесконечности, которая нам непостижима...”, — так отозвался о творчестве Цветаевой, поэт Латвии О. Вициетис."
источник

Особое место среди русских писателей ХХ века занимает М. Цветаева. Ее имя по праву находится рядом с такими поэтами, как Ахматова, Мандельштам, Пастернак. А ее творчество - исключительное и редкое явление всей русской литературы. Она придала русской поэзии небывалую красочность, глубину и четкость лиризма. Помимо того, что Цветаева великий русский поэт ХХ века, она является так же переводчиком и прозаиком. Личность и индивидуальность писателя формируются его жизненным опытом. Известно и то, что реальную действительность творец воссоздаёт через личное отношение к ней, поэтому изучение биографии писателя имеет большое значение.

Жизнь посылает некоторым поэтам такую судьбу, которая с первых же шагов сознательного бытия ставит их в самые благоприятные условия для развития природного дара. Такой яркой и трагической была судьба Марины Цветаевой.

Родилась Марина Ивановна Цветаева в Москве 26 сентября 1892 года. Ее семья принадлежала к числу трудовой научно-художественной интеллигенции. Отец, Цветаев Иван Владимирович был профессором Московского университета на кафедре теории искусств и всемирной истории. Он был известным филологом и искусствоведом, занимал должность директора Румянцевского музея. Мать Марины Цветаевой, Мария Александровна была из обрусевшей польско-немецкой семьи. Будучи талантливой пианисткой и натурой исключительно утонченной, она стала первой, кто заметил и оценил Божью искру в литературном таланте Марины.

Писать стихи Цветаева начала с шести лет. Благодаря стараниям отца, на плечи которого после кончины в 1906 году Марии Александровны, легла забота о семье, Марина, ее сестра Анастасия и сводный брат Андрей получили прекрасного образование.

Биография Цветаевой полна знаменательными датами и событиями, одним из которых является выход в свет ее первого поэтического сборника «Вечерний альбом» (1910 г.). Она издала его тайком от семьи в количестве всего 500 экземпляров. Однако и этой лепты оказалось достаточно, чтобы юное дарование было немедленно замечено такими взыскательными и влиятельными в литературных кругах критиками, как поэты Н. Гумилев, В. Брюсов и М. Волошин. Именно последний, будучи очарован и покорен глубиной таланта Марины, неожиданно нанес визит семейству Цветаевых. После этой первой встречи Волошин и Цветаева, несмотря на значительную разницу в возрасте стали самыми близкими друзьями, души которых роднила сама Поэзия.

Зимой 1910-1911 М. А. Волошин пригласил Марину Цветаеву и ее сестру Анастасию (Асю) провести лето 1911 в Коктебеле, где он жил. В Коктебеле Цветаева познакомилась с Сергеем Яковлевичем Эфроном. В нём Цветаева увидела воплощенный идеал благородства, рыцарства и вместе с тем беззащитность. Любовь к Эфрону была для нее и преклонением, и духовным союзом, и почти материнской заботой:

Я с вызовом ношу его кольцо

Да, в Вечности -- жена, не на бумаге.--

Его чрезмерно узкое лицо

Подобно шпаге. «С.Э.», 1914 .

Встречу с ним Цветаева восприняла как начало новой, взрослой жизни и как обретение счастья. В январе 1912 произошло венчание Цветаевой и Сергея Эфрона, 5 сентября (старого стиля) у них родилась дочь Ариадна.

Свойственные Цветаевой демонстративная независимость и резкое неприятие общепринятых представлений и поведенческих норм проявлялись не только в общении с другими людьми, но и в оценках и действиях, относящихся к политике. Первую мировую войну (весной 1915 ее муж, Сергей Эфрон, оставив учебу в университете, стал братом милосердия на военном санитарном поезде) Цветаева восприняла как взрыв ненависти против дорогой с детства ее сердцу Германии. Она откликнулась на войну стихами, резко диссонировавшими с патриотическими и шовинистическими настроениями конца 1914:

Ты миру отдана на травлю,

И счета нет твоим врагам,

Ну, как же я тебя оставлю?

Ну, как же я тебя предам? «Германии» , 1914 .

Февральскую революцию 1917 она приветствовала, как и ее муж, чьи родители (умершие до революции) были революционерами-народовольцами. Октябрьскую революцию восприняла как торжество губительного деспотизма. Сергей Эфрон встал на сторону Временного правительства и участвовал в московских боях, обороняя Кремль от красногвардейцев. Известие об Октябрьской революции застало Цветаеву в Крыму, в гостях у Волошина. Вскоре сюда приехал и ее муж. 25 ноября 1917 она выехала из Крыма в Москву, чтобы забрать детей - Алю и маленькую Ирину, родившуюся в апреле этого года. Цветаева намеревалась вернуться с детьми в Коктебель, к Волошину, Сергей Эфрон решил отправиться на Дон, чтобы там продолжить борьбу с большевиками. Вернуться в Крым не удалось: непреодолимые обстоятельства, фронты Гражданской войны разлучили Цветаеву с мужем и с Волошиным. С Волошиными она больше никогда не увиделась. Сергей Эфрон сражался в рядах Белой армии, и оставшаяся в Москве Цветаева не имела о нем никаких известий. В мае - июле 1921 она написала цикл «Разлука», обращенный к мужу.

«Я не знаю ни одного поэта в мире, который бы столько писал о разлуке, как Цветаева. Она требовала достоинства в любви и требовала достоинства при расставании, гордо забивая свой женский вопль внутрь и лишь иногда его не удерживая», -- пишет о ней Евгений Евтушенко .

По окончании Гражданской войны с 1920 года она всеми возможными способами передает письма за границу, надеясь, что рано или поздно они найдут своего адресата. Впервые после долгой разлуки Судьба улыбается Марине и Сергею, они встречаются в Берлине. Новым местом жительства для супругов становится маленькая деревенька под Прагой, где цены на продукты были минимальными.

В период с 1922 по 1923 г.г. за рубежом выходит пять ее книг, в числе которых «Поэма Горы», «Поэма Конца». Постепенно интерес к ее лирике среди эмигрантов гаснет. Преданность поэзии давала Цветаевой силу преодолевать тяжкие обстоятельства жизни, и внушало веру в будущее. Она в какой-то мере воплотила в себе многие черты русского национального характера, те его черты, которые, прежде всего, сказались и в Аввакуме с его гордыней и полным презрением к бедам и напастям, преследовавшим протопопа, и уже в литературном образе Ярославны, всю страсть души отдавшей любви…

1925 год ознаменовался для Эфрона и Цветаевой пополнением в семье. Марина рождает сына Григория. После этого они решают перебраться во Францию. Здесь их жизнь не становится слаще, поскольку единственными средствами к существованию оказывается пособие из Чехии и посильная помощь друзей. Именно здесь в 1928 году свет увидит последний ее прижизненный сборник «После России». Дочь и сын поддерживают идею возврата в Россию и в результате, первой на родную землю ступает Ариадна Эфрон. Следом за ней возвращается Сергей Яковлевич, но вскоре из-за участия в политическом убийстве, он вновь вынужден бежать. Цветаева живет как в каком-то оцепенении. Она понятия не имеет, в какой сфере деятельности замешаны муж и дочь. Даже на допросе в НКВД, состоявшемся в октябре 1939 года, она упорно отрицает возможную причастность Сергея к смерти агента НКВД во Франции, Игнатия Рейсса. Следователи, ничего не добившись, вынуждены были отпустить Марину, опасаясь, как бы она не сошла с ума.

Цветаевой дают разрешение на въезд в Россию. Вместе с сыном она приезжает в Москву. Происходит долгожданное всеми воссоединение семьи и даже начинает казаться, что все самое страшное осталось где-то там, позади. Новым домом для Цветаевых становится дача в Болшово, принадлежащая НКВД. Но тут внезапно арестовывают сначала Ариадну, а потом и Сергея. И вновь начинается череда испытаний. Марина зарабатывает переводами, пытаясь прокормить себя и сына. Ежемесячно она собирает посылки в тюрьму для мужа и дочери.

С началом войны Цветаеву в числе прочей писательской интеллигенции эвакуируют из столицы. Вместе с сыном сначала она попадает в Чистополь, а к августу оказывается в Елабуге. Ее душевные и физические силы на исходе. Она попросту устала начинать все с нуля и уже боится пытаться верить во что-то хорошее. Краткая биография Цветаевой обычно лишь вскользь повествует о том, сколь невыносимо тяжелыми оказались для нее последние годы жизни. Постоянная депрессия подталкивает поэтессу к решению приблизить «одиночества верховный час» и после очередной ссоры с Григорием 31 августа 1941 года Марина Цветаева лишает себя жизни.

Трудная судьба Марины Цветаевой

Жизнь несколько раз разлучала Марину Цветаеву и Сергея Эфрона на неопределенный срок, но каждый раз супруги находили в себе силы, чтобы соединиться вновь. Трагические судьбы родителей повторили и их дети, ставшие жертвами своей эпохи.Апрель 1911 года Марина Цветаева провела на Черном море, в Гурзуфе. Для молодой поэтессы это был период размышлений, углубления в себя перед, возможно, самым важным этапом ее жизни. 5 мая Цветаева приехала в Коктебель, в гости к Максимилиану Волошину, где должна была встретиться с сестрой Асей. Анастасия Цветаева, приехавшая чуть позже, увидела совсем иную сестру: вместо одинокой задумчивой Марины ее встретила загорелая, сияющая от счастья девушка, в коротких штанах и сандалиях на босу ногу. Причиной перемены послужила встреча, во многом определившая дальнейшую судьбу Цветаевой.

Сразу же после приезда в Коктебель Марина отправилась на безлюдный пляж Сердоликовой бухты. Там она прогуливалась в поисках красивых камней. А на скамейке, на фоне бескрайнего моря, сидел красивый юноша. Он вызвался помочь Марине; та, восхищенная его голубыми глазами, согласилась. Про себя Цветаева загадала: если он догадается, какой камень понравился ей больше всего и принесет его, то она выйдет за него замуж. Об этом знакомстве поэтесса позже вспоминала: «А с камешком - сбылось, ибо С.Я. Эфрон, за которого я, дождавшись его восемнадцатилетия, через полгода вышла замуж, чуть ли не в первый день знакомства открыл и вручил мне - величайшая редкость! - генуэзскую сердоликовую бусу, которая и по сей день со мной». И еще: «В Крыму, где я гощу у Макса Волошина, я встречаю моего будущего мужа, Сергея Эфрона. Нам 17 и 18 лет. Я обещаю себе, что, что бы ни случилось, я никогда с ним не расстанусь». В Москве 1939 года Цветаева подтвердила данное в восемнадцать лет обещание. А та самая «сердоликовая буса» надолго пережила участников описанных событий: в 1973 году она оказалась в руках их дочери, Ариадны Эфрон. Сергей Эфрон происходил из семьи народовольцев. Его мать, Елизавета Петровна Дурново, была известного дворянского рода, что, однако, не мешало ей с искренним желанием помочь всем обездоленным примкнуть к революционной организации «Земля и Воля». Яков Константинович (Калманович) Эфрон происходил из еврейской семьи, из Виленской губернии. Елизавета Петровна и Яков Константинович вместе участвовали в конспиративных делах организации.В своем будущем муже Марина видела воплощение благородства и вместе с тем беззащитности. Современники отмечали, что в чувстве Марины к Сергею было много материнского, - а Эфрон нуждался в опеке и заботе. Знакомые и родственники описывали его по-разному. Но большинство сходилось в том, что это был красивый юноша, с мягким характером, которому требовалась поддержка жены. Анастасия Ивановна очень любила своего «мягкого, приветливого, обаятельного родственника».

Эфрон, заболевший туберкулезом после смерти матери в 1910 году, всю жизнь отличался слабым здоровьем. Сергей Яковлевич не мог долго переносить влажный крымский климат, поэтому молодые люди вскоре переехали в Уфимскую губернию, откуда осенью 1911 года вернулись в Москву. Отец Цветаевой тогда был тяжело болен и лечился на курорте для сердечников за границей. В ожидании серьезного разговора с отцом о замужестве Цветаева поселила будущего мужа в своем доме в Трехпрудном переулке. Спустя некоторое время они разместились в квартире в Сивцевом Вражке, куда к ним переехали Лиля и Вера Эфрон, сестры Сергея, а также Елена Оттобаль-довна Волошина (Пра) из Коктебеля. Эфрон был моложе своей будущей жены на год. В то время он писал книгу «Детство» и посещал гимназию. Марина готовила к печати второй сборник стихов «Волшебный фонарь». Тихий праздник венчания Цветаевой и Эфрона состоялся 27 января 1912 года в Палашевской церкви. Далеко не все встретили этот брак с восторгом. Правым монархистам Цветаевым и Иловайским оказались не по душе прошлые революционные настроения и еврейское происхождение Эфронов. Сама же Марина была счастлива. Ее чувства нашли отражение в стихотворении «На радость», посвященном мужу.Вскоре после свадьбы в издательстве «Оле Лукойе», которое основала молодая семья, вышла книга Сергея Яковлевича «Детство» и сборник Цветаевой «Волшебный фонарь».Гувернантка семейства Цветаевой, С. Д. Мейн (Тьо), помогла молодым купить дом на Полянке, в Замоскворечье. В сентябре 1912 года в этом доме родилась Ариадна. В 1914 году молодая чета переехала в другой дом, расположенный в Борисоглебском переулке, где Цветаева жила до самого отъезда из России в 1922 году.

Первые годы совместной жизни были счастливыми. Марина Ивановна писала: «Я постоянно дрожу над ним. От малейшего волнения у него поднимается температура, он весь лихорадочная жажда всего... За три - или почти три - года совместной жизни - ни одной тени сомнения друг в друге. Наш брак до того не похож на обычный брак, что я совсем не чувствую себя замужем и я совсем не переменилась (люблю всё то же и живу всё так же, как в 17 лет). Мы никогда не расстанемся. Наша встреча - чудо».Стоит всё же заметить, что по характеру они являлись двумя разными людьми. Сергею нужно было служить какой-то идее: сначала это была Марина, затем - верность родине, затем -коммунизм. Цветаева же служила слову и искусству. Марк Слоним вспоминал, что Марина по-настоящему никого, кроме своего мужа, и не любила. Цветаева оставалась с Эфроном всю жизнь, последовав за ним навстречу гибели. Однако были в ее жизни и другие, порой довольно неожиданные романы. В 1915 году Эфрон отправился на фронт добровольцем. Возможной причиной такого неожиданного поступка некоторые биографы называют роман Марины с поэтессой Софией Парнок и кризис в отношениях супругов. Цветаева и Парнок познакомились осенью 1914 года в одном из литературных салонов. София Яковлевна была старше Марины Ивановны на семь лет. На момент их встречи она уже являлась признанным независимым литературным критиком и талантливой поэтессой. Парнок относила себя к ученицам Сафо и, как говорил литературовед С. А. Карлинский, была «открытой и агрессивной лесбиянкой». Цветаева моментально попала под ее влияние. Парнок с юности и до самой смерти имела отношения с женщинами, хотя с 1907 по 1909 год была замужем за поэтом Владимиром Волькенштейном.

Марина обожала свою возлюбленную, восхищалась ее темными глазами, высоким лбом, бледностью и надменными губами. В начале 1915 года Цветаева создает стихотворение «Ты проходишь своей дорогою...», в котором описано всё, что так нравилось ей в новой подруге. Парнок сочетала в себе, по словам Цветаевой, «нежность женщины, дерзость мальчика».Весной 1915 года Марина и София отправляются в Коктебель, где к ним присоединяются Аля с няней и сестра Анастасия с сыном. Цветаева между тем вполне осознавала всю тяжесть своего положения и разрывалась между чувствами к Парнок и к мужу.Когда женщины вернулись в столицу, стало понятно, что их отношения подошли к концу. В феврале 1916 года роман завершился. Подробности разрыва остались неизвестны. Перипетии их романа, с некоторой долей вымысла, нашли отражение в цветаевском цикле «Подруга» и «Юношеских стихах». Эти отношения оставили след в жизни и творчестве обеих поэтесс; для Марины Ивановны они оказались важным этапом поэтического и духовного развития.

У Марины Цветаевой и Сергея Эфрона было трое детей. К сожалению, судьба всех троих сложилась трагично.Старшая дочь, Ариадна, росла не по годам развитым ребенком. Цветаева мечтала о ее прекрасном будущем. Она видела дочь красавицей, окруженной почитанием, наделенной талантами, которые она сможет воплотить. Аля с детства понимала, что ее родители -необычные люди, и горячо их любила. Марина была центром вселенной дочери. Читать Ариадна научилась в три года, и не по слогам, а как взрослые. В пять она сама начала писать, а с шести вела дневники.Первые стихи к дочери Марина Цветаева написала, когда той был год с небольшим. Затем, вплоть до 1920 года, эта тема постоянно возникала в творчестве поэтессы. Отношения Али и Марины были особыми: маленькая Ариадна очень сблизилась с матерью, стала ее вторым «я». Годы обучения девочки пришлись на революционные события, и Марина сама занималась образованием дочери. Вместо скучных диктантов Аля записывала события прошедшего дня. Марина прививала дочери любовь к природе, музыке, романтике -как когда-то делала ее собственная мать. Ариадна же была благодатным материалом, она принимала всё, что шло от Марины. В одном из писем Цветаевой есть следующие строки: «Она живет мною и я ею». И еще, в дневнике: «Жизнь души - Алиной и моей - вырастет из моих стихов - пьес - ее тетрадок». В Париже Ариадна Эфрон окончила школу прикладного искусства «Arts et Publicite» и высшую школу Лувра по специальности «история изобразительного искусства». Девушка сотрудничала с французскими журналами, а также занималась переводами на французский язык Маяковского и других поэтов.

На момент ареста Ариадне Сергеевне было двадцать семь лет - и только в сорок три года она смогла вернуться к нормальной жизни. Дочь Цветаевой восемь лет провела в исправительно-трудовых лагерях, но и после окончания срока жизнь на свободе длилась недолго. 22 февраля 1949 года Ариадну снова арестовали, она была отправлена в пожизненную ссылку в Туруханский район.В 1955 году Ариадну реабилитировали. Она свято хранила память матери, подготовила к печати издания ее сочинений. Ариадна Сергеевна Эфрон стала хранительницей архива Марины Цветаевой. Она занималась стихотворными переводами, в основном с французского языка, писала оригинальные стихи, которые вышли только в 1990-е годы. Умерла от обширного инфаркта в больнице Тарусы 26 июля 1975 года. Вторая дочь Цветаевой и Эфрона, будучи слабенькой, умерла в голодные послереволюционные годы. Ирина родилась в 1917 году. В начале зимы 1919-1920 года Марина поняла, что не сможет прокормить детей в голодающей Москве. По совету знакомых, она отдала Алю и Ирину в детский приют в Кунцеве. Матери пообещали, что ее дети будут хорошо питаться. В феврале 1920 года Ариадна заболела дизентерией. Марина забрала старшую дочь домой, где всё время ухаживала за ней. Вскоре стало известно, что слабая и маленькая Ирина умерла в приюте. Цветаева была в ужасе, чувствуя свою вину перед младшей дочерью. Марина Ивановна писала: «Умерла без болезни, от слабости. И я даже на похороны не поехала - у Али в этот день было 40,7°. Сказать правду? Я просто не могла». И еще, из письма сестре: «Ирине было почти три года - почти не говорила, производила тяжелое впечатление, всё время раскачивалась и пела. Слух и голос были изумительные». Смерть младшей дочери отражена в стихотворении «Две руки, легко опущенные...» (1920) и в лирическом цикле «Разлука» (1921).

Не менее трагично сложилась судьба и сына Марины Цветаевой. Георгий Эфрон родился в эмиграции в 1925 году, в Праге. Он был желанным и горячо любимым ребенком. Дома его все ласково называли Муром. Позже, в «Стихах к сыну» Цветаева писала: «Я, что в тебя - всю Русь/Вкачала - как насосом!».Оказавшись в советской России, начитанный и образованный Георгий чувствовал себя чужаком. Сохранились его рисунки и дневники. Короткая жизнь длиною в девятнадцать лет вместила в себя все ужасы той эпохи: неустроенность быта и безденежье жизни в эмиграции, скитания, переезд в СССР со сталинскими репрессиями, гибель матери, бомбежки, голод.Георгий был призван на фронт. О его гибели известно лишь, что он был ранен в бою на Восточном фронте 7 июля 1944 года и направлен в полевой медсанбат. Сведений о его могиле нет.Семейный архив Цветаевых был закрыт до 2000 года, по воле Ариадны Сергеевны Эфрон. Сегодня многое из него опубликовано, в том числе и дневники Георгия. По ним мы можем судить о неординарных качествах, талантах сына Цветаевой и о трудностях его биографии.Судьба детей Марины Цветаевой, как и судьба самой поэтессы, оказалась трагичной. Их жизнь стала отражением горестей той эпохи, в которую они жили.