Глокая куздра штеко будланула бокренка. "куздра", "бокр", "бокренок", "глокая"

Различие между ранним и нынешним этапами математической лингвистики очень хорошо показывает такой пример. Академик Л. В. Щерба давал своим ученикам для анализа, казалось бы, заумную фразу: глокая куздра штеко будланула бокра и кудрячит бокренка.

Ни в каком словаре русского языка вы не отыщете всех этих слов, хотя грамматическое оформление фразы русское (Щербе принадлежит крылатый афоризм для изучающих иностранные языки: "Лексика - дура, грамматика - молодец!", перефраз суворовского афоризма о пуле и штыке).

Опираясь на грамматику русского языка, можно многое выяснить в этой фразе, дать ее расшифровку. Слово куздра - женского рода, единственного числа. С ним согласовано стоящее впереди слово глокая - в роде и числе. Отсюда вывод: слово куздра существительное, слово глокая - прилагательное к нему.

Обратимся к глаголам. Очевидно, что ими будут слова будланула и кудрячит . Слово будланула согласовано со словом куздра в роде (женский) и числе (единственное). Значит, оно будет сказуемым при подлежащем куздра . Глагол будланула образован, очевидно, от инфинитива будлануть и явно дан в прошедшем времени. Другой глагол кудрячит столь же явно обозначает настоящее время, единственное число и также согласован с глокой куздрой.

Бокр - существительное мужского рода, единственного числа, потому что этого бокра и будланула глокая куздра (слово бокр находится в винительном падеже). Но не просто будланула, а штеко. Отсюда вывод: слово штеко - наречие.

Остается слово бокренок . Вывод напрашивается сам собой: это существительное мужского рода, единственного числа, которое, как и бокр, стоит в винительном падеже...

Дадим формальный анализ всей фразы: (кто?) куздра (какая куздра?) глокая (что сделала?) будланула (кого будланула?) бокра (как будланула?) штеко и (что еще делает куздра?) кудрячит (кого кудрячит?) бокренка . Здесь легко найти, что во фразе является подлежащим, сказуемым, определением и т. д. Иными словами, не зная смысла фразы, мы выявляем ее грамматическую структуру.

Все это - своеобразная характеристика первого этапа формализованного изучения, языка, этапа, на котором смысл, значение игнорируются. В настоящее время можно предложить анализ нашей фразы с глокой куздрой уже не абстрактно-грамматический, а семантический, смысловой. Причем опираться мы будем по-прежнему на саму структуру, только уже не внешнюю грамматическую, а внутреннюю, смысловую.

Начнем с глагола будлануть . При нем есть прямое дополнение - бокра , которое выражено одушевленным существительным (бокр имеет окончание на -а в винительном падеже; если бы это существительное было неодушевленным, оно бы имело нулевое окончание, сравните склонение слов тигр и бобр , подобных бокру ). Отсюда вывод: глагол будлануть переходный. Расчленим его на части. Будл - основа, -ануть - суффикс.

В русском языке к подобного рода глаголам относятся: давануть, долбануть, звездануть, мазануть, рубануть, садануть, стегануть, толкануть, щипануть, хлестануть и т. д. Все они имеют однократное значение, выражают энергичное, насильственное воздействие на объект (нечто вроде ударить, но непременно ударить с силой и один раз). Правда, есть одно исключение - глагол сказануть , но он никак не подходит для аналогии с будлануть : можно сказануть на бокра, но нельзя сказануть бокра. Значит, глокая куздра энергично и насильственно воздействовала на злосчастного бокра. Затем она стала кудрячить бедного бокренка.

Обратимся к этому глаголу. Кудрячить имеет сходное значение насильственного воздействия на объект. Этот глагол, как и будлануть,- переходной, имеет в качестве прямого дополнения одушевленное существительное. В предложении он связан с будлануть соединительным союзом и . Кудрячить и будлануть - однородные члены предложения. Для подобного рода глаголов, выполняющих одинаковые грамматические функции и связанных соединительным союзом и , характерно и смысловое согласование.

Попробуйте сами подобрать в пару к глаголам на -ануть другой глагол во фразе, подобной нашей глокой куздре, и вы увидите, что вторым глаголом (эквивалентом кудрячить) обязательно должен быть глагол, имеющий подобный же "агрессивный" смысл. Сопоставьте вот эти две фразы: "Он долбанул его и видит его брата"; "Он долбанул его и лупит его брата". Обе фразы стилистически корявые, но первая в этом смысле более корявая, чем вторая - вторая при некоторой снисходительности к стилю не вызывает никаких возражений: в смысловом отношении она абсолютно правильная.

Итак, глаголы будлануть и кудрячить имеют четко выраженную смысловую направленность.

Проанализируем теперь наречие штеко . Что можно сказать о его смысле? Очевидно, что оно характеризует глагол будлануть . В его значение входит признак интенсивности, нечто вроде крепко, ловко. Образовано оно, вероятно, от прилагательного штекий (подобно тому, как ловко образовано от ловкий, крепко - от крепкий и т. п.). В силу этого оно не может быть обстоятельством места, времени, цели, причины и т. д., а дает характеристику глаголу будлануть . Опять-таки обратимся к глаголам на -ануть . Все качественные наречия, относящиеся к ним, непременно выражают признак интенсивности действия. В таком ряду, как крепко звезданул , ловко мазанул, шибко трепанул , равноправным членом встанет и наше штеко будланул .

А что можно сказать о бокре и бокренке? Они образуют пару, где общий корень бокр . Слово бокренок образовано от бокра при помощи суффикса -нок . И бокр и бокренок - одушевленные существительные мужского рода. Все это заставляет нас сделать вывод, что бокр - животное, самец, а бокренок - его детеныш.

В самом деле: сравните бобр - бобренок, тигр - тигренок, зверь - зверенок, жеребец - жеребенок, кот - котенок, сом - соменок. Сюда прекрасно вписывается пара бокр - бокренок.

Остается глокая куздра. То, что прилагательное глокая характеризует куздру , ясно. Но ничего другого мы о нем сказать не можем. Куздра может быть морская или речная, мохнатая или гладкая, черная или пегая, старая или молодая, мощная или тихая - одним словом, глокая. Значение этого слова-уродца может толковаться по-разному, ибо у нас нет для него рамок, подобных тем, что были найдены для глагола будлануть или наречия штеко . Единственное, что мы можем сказать определенного о прилагательном глокая - это то, что оно входит в характеристику живого существа - куздры .

Правда, возникает вопрос: почему мы должны считать куздру живым существом? Для бокра и бокренка, как вы помните, определительным признаком их одушевленности послужило окончание -а в винительном падеже. Наша куздра стоит в падеже именительном, может быть, это не живое существо, а какой-то предмет, орудие, снаряд и т. п.? Нет, ответим мы, если вспомним, что куздра будланула. Только живое существо может производить такое целенаправленное действие, как будлание - это мы доказали рядом глаголов тряхануть, долбануть, давануть, щипануть и т. п., обозначающих действие, которое способно осуществить лишь живое существо.

Что мы еще можем сказать о куздре? Было бы соблазнительно определить ее пол: если бокр - самец, то, быть может, куздра - самка, раз слово это стоит в женском роде? Действительно, большинство названий животных попадает под эту модель: тигр - тигрица, лев - львица, лис - лисица, за исключением некоторых слов вроде пантеры - она может быть и самкой, и самцом.

Что же получаем мы в итоге? Куздра, некое живое существо, по всей вероятности, самка, интенсивно произвела насильственное действие над другим существом и оказывает воздействие на детеныша этого существа.

"Этот анализ объясняет, почему подавляющему большинству не искушенных в лингвистике носителей русского языка, к которым автор обращался с просьбой дать толкование щербовской фразе, представлялась приблизительно одна и та же картина: самка сильно ударила какого-то самца и наносит удары его детенышу",- пишет Ю. Д. Апресян, советский специалист по структурной семантике.

Тимур Тархов, историк.

Летописный памятник предположительно начала XIII века Радзивилловская летопись, сохранившаяся в списке XV века. Её старославянский язык малопонятен современному читателю.

В XXI веке школьники помимо литературного русского языка осваивают в интернете «язык падонков». Какой язык возьмёт верх? Фото Игоря Константинова (2).

Вам никогда не казалось, что русских языков несколько? Шутники говорят, что их два: русский письменный и русский устный. А может, больше?

Вот английский язык точно не один. Есть американский английский, а есть австралийский и ещё пиджи-инглиш, на котором общаются люди, плохо владеющие другими английскими языками. Наконец, есть просто английский - тот, на котором говорят в Англии. Впрочем, сами англичане знают, что у них и без американцев с австралийцами языков несколько. Если вы прочитаете в английской книжке, что у кого-то в разговоре проскальзывает шотландский или йоркширский акцент, будьте уверены: грамотные англичане такого человека вполне своим не считают.

Язык остаётся более или менее одинаковым для говорящих на нём людей, если они общаются между собой чаще, чем с кем-либо ещё. Так обычно происходит с людьми, живущими в одной стране. Стоит им оказаться в государствах, где говорят на других языках, в их устной и письменной речи начинают накапливаться различия, и со временем из одного языка образуется несколько.

А как обстоят дела у нас?

В школе вам наверняка уже объяснили, что история нашей страны начинается с Киевской Руси. Может быть, вы даже успели узнать, что к XV веку земли Киевской Руси поделили четыре государства: Польское королевство, Великое княжество Литовское, Новгородская республика и Великое княжество Московское. Язык, на котором говорили русские в польском государстве, сейчас называется украинским, в литовском - белорусским, в московском - русским. И если бы московские государи не сумели подчинить себе Новгород, скорее всего, существовал бы и новгородский язык.

Украинский и белорусский оставим в стороне - это теперь другие языки, и всё тут. А вот наш собственный русский язык всё-таки один или нет? Давайте рассуждать просто: если, не зная иностранных языков, мы можем понять прочитанное, значит, это написано по-русски.

В XI веке писали так: «Встани, о честнаа главо, от гроба твоего, встани, отряси сон! Неси бо умерл, но спиши до общаго всем встаниа. Встани, неси умерл, несть бо ти лепо умрети, веровавшу в Христа, живота всем миру» . Это из «Слова о законе и благодати» митрополита Иллариона, написанного между 1037-1050 годами. Вам всё понятно? Смахивает на русский, но, пожалуй, на болгарский похоже не меньше.

Читать тексты на плохо знакомом языке можно двумя способами: или лезть за каждым неизвестным словом в словарь, или, стиснув зубы, продираться сквозь непонятные места, пытаясь уловить общий смысл. Конечно, рассуждения митрополита о том, что важнее для христианина - Закон, который Бог дал Моисею на горе Синайской, или Благодать, полученная Церковью через Иисуса Христа, не каждый одолеет. А вот «Слово о полку Игореве» стоит прочесть всем. Это выдающееся произведение древнерусской литературы конца XII века описывает неудачный поход в 1185 году русских князей на половцев. Там непонятного тоже выше крыши. Зато, читая - нет, вчитываясь в этот удивительный текст, вы словно живых увидите и услышите русских людей XII века:

«Что ми шумить, что ми гремить далече рано пред зорями?»

«Един же изрони жемчюжну душу из храбра тела чрес злато ожерелье…»

«На реце на Каяле тьма свет покрыла…»

Это всё древний русский письменный. А что представлял собой в старину русский устный? Об этом можно только догадываться. Письменный язык очень долго сохранялся почти без изменений, а устная речь постоянно менялась и всё дальше от него уходила. Кажется, первым стал писать разговорным языком протопоп Аввакум, которого в 1682 году сожгли заживо за несогласие с царём и патриархом. Вот как протопоп описывает свой арест: «Таже меня взяли от всенощнаго (с ночной службы в церкви. - Прим. авт.) Борис Нелединской со стрельцами; человек со мною с шестьдесят взяли: их в тюрьму отвели, а меня на патриархове дворе на чепь посадили ночью. Егда ж россветало в день недельный (в воскресенье. - Прим. авт.), посадили меня на телегу, и ростянули руки, и везли от патриархова двора до Андроньева монастыря и тут на чепи кинули в темную полатку, ушла в землю, и сидел три дни, ни ел, ни пил; во тьме сидя, кланялся на чепи, не знаю - на восток, не знаю - на запад» .

А вот что писал Аввакум о том, как его везли по Сибири: «Егда поехали из Енисейска, как будем в большой Тунгузке реке, в воду загрузило бурею дощенник мой совсем: налился среди реки полон воды, и парус изорвало, - одны полу бы над водою, а то все в воду ушло. Жена моя на полу бы из воды робят кое-как вытаскала, простоволоса ходя. А я, на небо глядя, кричю: “Господи, спаси! Господи, помози!” И божиею волею прибило к берегу нас» . В целом вполне понятно.

Литературный русский язык сложился где-то между М. В. Ломоносовым и А. С. Пушкиным. Ломоносов создал учебник грамматики, которым потом пользовались очень долго, а Пушкин по правилам этой грамматики писал замечательные стихи. Случалось, правда, что он, как и положено гению, правилам не следовал.

Крупнейшим поэтом был тогда Г. Р. Державин. Пушкин, очень высоко его ценивший, как-то обмолвился, что Державин плохо знал русский язык. В самом деле, прозой Державин писал неуклюже: «Как при самом восшествии нового императора генерал-прокурор Обольянинов сменён и определён на место его г. Беклешов, Трощинский же занимал место первого статс-секретаря, и все дела шли через него, то и обладали они императором по их воле…»

Конечно, Державину было трудно: грамматические правила только ещё утверждались, в детстве его им не учили. Однако современник Державина Д. И. Фонвизин писал совсем иначе - легко и просто, не вынося «как» в начало предложения: «Отец мой был характера весьма вспыльчивого, но не злопамятного; с людьми своими обходился с кротостию, но, невзирая на сие, в доме нашем дурных людей не было. Сие доказывает, что побои не есть средство к исправлению людей. Невзирая на свою вспыльчивость, я не слыхал, чтоб он с кем-нибудь поссорился; а вызов на дуэль считал он делом противу совести» .

Зато стихи у Державина выходили красивые - мерные, звучные, хотя и не без корявостей:

Блажен! кто, удалясь от дел,
Подобно смертным первородным,
Орет отеческий удел
Не откупным трудом, свободным,
На собственных своих волах.

Некоторые слова сейчас приходится объяснять: «подобно смертным первородным» значит как древние люди; «орет» - пашет; «отеческий удел» - земля, полученная по наследству. А так вполне понятно.

В моде тогда была торжественность. Её добивались прежде всего употреблением кратких прилагательных и причастий. Державин этим приёмом иногда злоупотреблял:

Прочь буйна чернь, непросвещенна
И презираемая мной!
Прострись вкруг тишина священна!
Пленил меня восторг святой!
Высоку песнь и дерзновенну,
Неслыханну и не внушенну,
Я слабым смертным днесь пою:
Всяк преклони главу свою.

Нет-нет, но и у Державина мелькала простая и прозрачная русская речь:

...Но нет пустынь таких, ни дебрей
мрачных, дальних,
Куда любовь моя в мечтах моих
печальных
Не приходила бы беседовать
со мной.

Ну, с древним русским языком, кажется, разобрались. Ясно, что там и слов незнакомых много встречается, и расставлены эти слова непривычно. Но, может, всё, что стали писать после Ломоносова и Пушкина, нам понятно? Или хотя бы всё, что пишут и говорят сейчас? На одном ли языке написаны вот эти фразы:

«Извините, что чрезмерное расстояние лишает меня удовольствия принести вам и всей вашей фамилии изустно сердечную благодарность за все ваши милости...»

«Угораю я с этих любителей изящной словесности. Рассекает такой в зауженном приталенном костюмчике и рассусоливает...»

«Паралогическое единство сакрального и профанного...»

«Куропчил я потихоньку на садке, причём без партнёров, и даже пропаль пульнуть некому».

Тут не просто слова непонятные, ведь тот, кто «куропчил», вряд ли знает слово «паралогический», и наоборот.

Или возьмём распространённый в интернете «падонкаффский», он же «язык падонков» или «олбанский йезыг». Это русский или нет? «Аццкий сотона», «аффтар жгёт», «ржунимагу»... «Ключъ настард протяшко адин! - Аземуд тризта! - Баигалаффко гатов! - Пралитайэм акийан. - Чо как? - Нидалед» . Положим, «олбанский» создан, прежде всего, для письма. Говорить на нём - упаришься, зато на экране или бумаге выходит смешно, особенно если соединить с обычным русским письменным:

Немеет сердце в сладкой боли,
Струится локон на плечо...
«Я к вам пишу, чего же боле!» -
«Ржунимагу пеши исчо!»

Но вот так иногда реально разговаривают:

«Фильм является приквелом фильма, базирующемся на картине «Мумия возвращается» - сиквеле фильма «Мумия», являющегося вольным ремейком...»

«В валютном дилинге для пролонгации позиции используется короткая своп-сделка...»

«Ладно, без предъяв! давай ровно разойдёмся, не по-нервозу!»

Так сколько же их, русских языков? Ответим честно: смотря с какой стороны глядеть.

Большинство людей думают, что в языке главное - слова. Чтобы разубедить их, языковед Лев Владимирович Щерба придумал фразу: «Глокая куздра штеко будланула бокра и курдячит бокрёнка» . «Что вы можете сказать об этой фразе?» - спрашивал он своих студентов. Те отвечали, что ничего - слова все непонятные. «Ну как же ничего? - настаивал Щерба. - Где здесь подлежащее?» - «Куздра», - отвечали ему. - «Какая именно куздра?» - «Глокая». - «И что же эта глокая куздра сотворила?» - «Будланула бокра, а теперь кудрячит бокрёнка». - «А бокрёнок кто такой?» - «Наверное, ребёнок бокра». - «Почему вы так думаете?» - «Ну, суффикс -ёнок означает что-то маленькое». - «Тогда что же, бочонок - сын бочки?»

Озадачив таким образом неразумных студентов, Щерба объяснял: если бы бокрёнок был неодушевлённый, в винительном падеже стояло бы «курдячит бокрёнок», а здесь «бокрёнка». Значит, он в самом деле, скорее всего, бокров сын.

Получалось, что слова все сплошь незнакомые, а общий смысл понятен. To есть главное в языке - грамматика, правила построения предложений. Например, древнеанглийский язык относился к группе германских. Когда в XI веке в Англию пришли завоеватели из Франции, английский язык наводнили французские слова. Но грамматика осталась в основе своей прежняя, поэтому его и теперь относят к германской группе.

Русский язык очень богат приставками, суффиксами и окончаниями, с помощью которых иностранные слова легко превращаются в русские. Пушкин в «Евгении Онегине» сетовал, что не может подобрать русское соответствие к слову vulgar :

Люблю я очень это слово,
Но не могу перевести.
Оно у нас покамест ново
И вряд ли быть ему в чести...

Позже, однако, появилось и прижилось слово «вульгарный». Сегодня «отксерить», «виндá», «юзаный», «зафрендить» стали почти так же привычны, как, например, «симметричный» или «телевизионный». Новые слова появляются всё время, а язык меняется медленно. И никто заранее не скажет, как он изменится. В. В. Маяковский считал, что стихи Пушкина устарели, поскольку не годятся для советской жизни: смешно бежать перед первомайскими колоннами и голосить «мой дядя самых честных правил». Маяковскому казалось, что праздничные демонстрации трудящихся - это навсегда. А сегодня многие его собственные стихи выглядят куда более устаревшими.

Не стоит слишком уж опасаться за судьбу «великого, могучего, правдивого и свободного русского языка». Он умеет за себя постоять. И грамотные люди пока ещё есть. Недавно в интернете рассказали историю про объявление на заборе: «Там за углом продаются решётки стальные». Кто-то, прочитав надпись, опознал в ней стихотворный размер «Илиады» в прекрасном переводе Н. И. Гнедича и приписал внизу: «Их для дворца своего покупал шлемоблещущий Гектор». Так, благодаря Гнедичу, мы помним Гомера, писавшего чуть ли не три тысячи лет назад. Значит, есть надежда сохранить не только язык, но и культуру.

Что за строка?
Что за слова?
Не знает никто,
Но перевести их можно раз сто.
Ты рисуй, сочиняй, изучай, находи,
И тебе с глокой куздрой всегда по пути!

Искусственная фраза на основе русского языка, в которой всекоренные морфемы заменены на бессмысленные сочетания звуков.

Несмотря на это, общий смысл фразы понятен: некоторая определённым образом характеризуемая сущность женского рода что-то сделала определённым образом с другим существом мужского пола, а затем начала (и продолжает до настоящего момента) делать что-то другое с его детёнышем (или более мелким представителем того же вида). Фраза создана для иллюстрации того, что многиесемантические признаки слова можно понять из его морфологии..

Пример был предложен академиком Л.В. Щербой в 1930- годы и использовался на вводных лекциях к курсу «Основы языкознания». Широкую известность эта фраза приобрела после публикации научно-популярной книги Льва Успенского «Слово о словах».

Академик Л.В. Щерба

Большинство людей думают, что в языке главное — слова. Чтобы разубедить их, языковед придумал эту фразу: «Глокая куздра штеко будланула бокра и курдячит бокрёнка». «Что вы можете сказать об этой фразе?» — спрашивал он своих студентов. Те отвечали, что ничего — слова все непонятные. «Ну как же ничего? — настаивал Щерба. — Где здесь подлежащее?» — «Куздра», — отвечали ему. — «Какая именно куздра?» — «Глокая». — «И что же эта глокая куздра сотворила?» — «Будланула бокра, а теперь кудрячит бокрёнка». — «А бокрёнок кто такой?» — «Наверное, ребёнок бокра». — «Почему вы так думаете?» — «Ну, суффикс -ёнок означает что-то маленькое». — «Тогда что же, бочонок — сын бочки?»

Озадачив таким образом неразумных студентов, Щерба объяснял: если бы бокрёнок был неодушевлённый, в винительном падеже стояло бы «курдячит бокрёнок», а здесь «бокрёнка». Значит, он в самом деле, скорее всего, бокров сын.

Получалось, что слова все сплошь незнакомые, а общий смысл понятен. To есть главное в языке — грамматика, правила построения предложений. Например, древнеанглийский язык относился к группе германских. Когда в XI веке в Англию пришли завоеватели из Франции, английский язык наводнили французские слова. Но грамматика осталась в основе своей прежняя, поэтому его и теперь относят к германской группе.

Согласно устному рассказу Ираклия Андроникова исходно в конце 1920-х фраза звучала: «Кудматая бокра штеко будланула тукастенького бокрёночка». Точная фраза Щербы до сих пор неизвестна. Сам он произносил её в разное время по-разному, и точное подтверждение изначального варианта, судя по всему, невозможно. Как вариант, исходная фраза звучала так: «Глокая куздра штеко кудланула бокра и курдячит бокрёнка».

Глокая - какая? Обозначает признак (серая, молодая, лесная ), окончание -ая указывает на ж.р., ед.ч. прилагательного .

Куздра - кто? Обозначает действующее лицо (овца, корова, коза ), окончание -а указывает на 1-е скл., ж.р., ед.ч. существительного .

Штеко - как? Обозначает признак действия (быстро, гневно, сердито ), суффикс -о- неизменяемого слова - наречия.

Бокра - кого? Окончание -а в В.п., ед.ч. указывает на лицо (барана, бычка, петуха ). Начальная форма бокр - существительное одушевленное.

Будланула и курдячит : будланула - что сделала? - обозначает действие (боднула, толкнула ), суффикс -л- и окончание -а указывают на форму прош.вр., ж.р. глагола ; курдячит - что делает? - обозначает действие (пугает, гонит ), окончание -ит указывает на форму 3-го л., ед.ч. глагола ; и - союз , связывающий однородные сказуемые.

Бокрёнка - кого? Уменьшительно-ласкательный суффикс -ёнк- в сочетании с окончанием Р.п. -а указывает на существительное одушевленное, обозначающее детеныша (теленка, ягненка ). Начальная форма - бокрёнок.

В середине XX века американский лингвист Чарльз Фриз изучал восприятие аналогичного текста (Woggles ugged diggles) студентами и преподавателями.
- В английском языкознании аналогом «глокой куздры» является пример Г. Глисона The iggle squiggs trazed wombly in the harlish hoop. Морфологические признаки (окончания, суффиксы и служебные слова) позволяют носителю языка получить определенное представление о содержании этого предложения из несуществующих слов, которое может быть сформулировано как «Нечто/некто (мн. ч.) такие-то некоим образом совершали действие в чем-то таком».

Или «Паралогическое единство сакрального и профанного...»

«Куропчил я потихоньку на садке, причём без партнёров, и даже пропаль пульнуть некому».

Тут не просто слова непонятные, ведь тот, кто «куропчил», вряд ли знает слово «паралогический», и наоборот.

Или возьмём распространённый в интернете «падонкаффский», он же «язык падонков» или «олбанский йезыг». Это русский или нет? «Аццкий сотона», «аффтар жгёт», «ржунимагу»... «Ключъ настард протяшко адин! — Аземуд тризта! — Баигалаффко гатов! — Пралитайэм акийан. — Чо как? — Нидалед». Положим, «олбанский» создан, прежде всего, для письма. Говорить на нём — упаришься, зато на экране или бумаге выходит смешно, особенно если соединить с обычным русским письменным:

Какие ассоциации возникают у вас?

«Куздра», «бокр», «бокренок», «глокая»

Различие между ранним и нынешним этапами математической лингвистики очень хорошо показывает такой пример. Академик Л. В. Щерба давал своим ученикам для анализа, казалось бы, заумную фразу: глокая куздра штеко будланула бокра и кудрячит бокренка.

Ни в каком словаре русского языка вы не отыщете всех этих слов, хотя грамматическое оформление фразы русское (Щербе принадлежит крылатый афоризм для изучающих иностранные языки: «Лексика - дура, грамматика - молодец!», перефраз суворовского афоризма о пуле и штыке).

Опираясь на грамматику русского языка, можно многое выяснить в этой фразе, дать ее расшифровку. Слово куздра - женского рода, единственного числа. С ним согласовано стоящее впереди слово глокая - в роде и числе. Отсюда вывод: слово куздра существительное, слово глокая - прилагательное к нему.

Обратимся к глаголам. Очевидно, что ими будут слова будланула и кудрячит. Слово будланула согласовано со словом куздра в роде (женский) и числе (единственное). Значит, оно будет сказуемым при подлежащем куздра. Глагол будланула образован, очевидно, от инфинитива будлануть и явно дан в прошедшем времени. Другой глагол кудрячит столь же явно обозначает настоящее время, единственное число и также согласован с глокой куздрой.

Бокр - существительное мужского рода, единственного числа, потому что этого бокра и будланула глокая куздра (слово бокр находится в винительном падеже). Но не просто будланула, а штеко. Отсюда вывод: слово штеко - наречие.

Остается слово бокренок. Вывод напрашивается сам собой: это существительное мужского рода, единственного числа, которое, как и бокр, стоит в винительном падеже…

Дадим формальный анализ всей фразы: (кто?) куздра (какая куздра?) глокая (что сделала?) будланула (кого будланула?) бокра (как будланула?) штеко и (что еще делает куздра?) кудрячит (кого кудрячит?) бокренка. Здесь легко найти, что во фразе является подлежащим, сказуемым, определением и т. д. Иными словами, не зная смысла фразы, мы выявляем ее грамматическую структуру.

Все это - своеобразная характеристика первого этапа формализованного изучения, языка, этапа, на котором смысл, значение игнорируются. В настоящее время можно предложить анализ нашей фразы с глокой куздрой уже не абстрактно-грамматический, а семантический, смысловой. Причем опираться мы будем по-прежиему на саму структуру, только уже не внешнюю грамматическую, а внутреннюю, смысловую.

Начнем с глагола будлануть. При нем есть прямое дополнение - бокра, которое выражено одушевленным существительным (бокр имеет окончание на - а в винительном падеже; если бы это существительное было неодушевленным, оно бы имело нулевое окончание, сравните склонение слов тигр и бобр, подобных бокру). Отсюда вывод: глагол будлануть переходный. Расчленим его на части. Будл - основа, - ануть - суффикс.

В русском языке к подобного рода глаголам относятся: давануть, долбануть, звездануть, мазануть, рубануть, садануть, стегануть, толкануть, щипануть, хлестануть и т. д. Все они имеют однократное значение, выражают энергичное, насильственное воздействие на объект (нечто вроде ударить, но непременно ударить с силой и один раз). Правда, есть одно исключение-глагол сказануть, но он никак не подходит для аналогии с будлануть: можно сказануть на бокра, но нельзя сказануть бокра. Значит, глокая куздра энергично и насильственно воздействовала на злосчастного бокра. Затем она стала кудрячить бедного бокренка.

Обратимся к этому глаголу. Кудрячить имеет сходное значение насильственного воздействия на объект. Этот глагол, как и будлануть, - переходной, имеет в качестве прямого дополнения одушевленное существительное. В предложении он связан с будлануть соединительным союзом и. Кудрячить и будлануть - однородные члены предложния. Для подобного рода глаголов, выполняющих одинаковые грамматические функции и связанных соединительным союзом и, характерно и смысловое согласование.

Попробуйте сами подобрать в пару к глаголам на - ануть другой глагол во фразе, подобной нашей глокой куздре, и вы увидите, что вторым глаголом (эквивалентом кудрячить) обязательно должен быть глагол, имеющий подобный же «агрессивный» смысл. Сопоставьте вот эти две фразы: «Он долбанул его и видит его брата»; «Он долбанул его и лупит его брата». Обе фразы стилистически корявые, но первая в этом смысле более корявая, чем вторая - вторая при некоторой снисходительности к стилю не вызывает никаких возражений: в смысловом отношении она абсолютно правильная.

Итак, глаголы будлануть и кудрячить имеют четко выраженную смысловую направленность.

Проанализируем теперь наречие штеко. Что можно сказать о его смысле? Очевидно, что оно характеризует глагол будлануть. В его значение входит признак интенсивности, нечто вроде крепко, ловко. Образовано оно, вероятно, от прилагательного штекий (подобно тому, как ловко образовано от ловкий, крепко - от крепкий и т. п.). В силу этого оно не может быть обстоятельством места, времени, цели, причины и т. д., а дает характеристику глаголу будлануть. Опять-таки обратимся к глаголам на - ануть. Все качественные наречия, относящиеся к ним, непременно выражают признак интенсивности действия. В таком ряду, как крепко звезданул, ловко мазанул, шибко трепанул, равноправным членом встанет и наше штеко будланул.

А что можно сказать о бокре и бокренке? Они образуют пару, где общий корень бокр. Слово бокренок образовано от бокра при помощи суффикса - нок. И бокр и бокренок - одушевленные существительные мужского рода. Все это заставляет нас сделать вывод, что бокр - животное, самец, а бокренок - его детеныш.

В самом деле: сравните бобр - бобренок, тигр - тигренок, зверь - зверенок, жеребец- жеребенок, кот - котенок, сом - соменок. Сюда прекрасно вписывается пара бокр - бокренок.

Остается глокая куздра. То, что прилагательное глокая характеризует куздру, ясно. Но ничего другого мы о нем сказать не можем. Куздра может быть морская или речная, мохнатая или гладкая, черная или пегая, старая или молодая, мощная или тихая - одним словом, глокая. Значение этого слова-уродца может толковаться по-разному, ибо у нас нет для него рамок, подобных тем, что были найдены для глагола будлануть или наречия штеко. Единственное, что мы можем сказать определенного о прилагательном глокая - это то, что оно входит в характеристику живого существа - куздры.

Правда, возникает вопрос: почему мы должны считать куздру живым существом? Для бокра и бокренка, как вы помните, определительным признаком их одушевленности послужило окончание - а в винительном падеже. Наша куздра стоит в падеже именительном, может быть, это не живое существо, а какой-то предмет, орудие, снаряд и т. п.? Нет, ответим мы, если вспомним, что куздра будланула. Только живое существо может производить такое целенаправленное действие, как будлание - это мы доказали рядом глаголов тряхануть, долбануть, давануть, щипануть и т. п., обозначающих действие, которое способно осуществить лишь живое существо.

Что мы еще можем сказать о куздре? Было бы соблазнительно определить ее пол: если бокр - самец, то, быть может, куздра - самка, раз слово это стоит в женском роде? Действительно, большинство названий животных попадает под эту модель: тигр - тигрица, лев - львица, лис - лисица, за исключением некоторых слов вроде пантеры - она может быть и самкой, и самцом.

Что же получаем мы в итоге? Куздра, некое живое существо, по всей вероятности, самка, интенсивно произвела насильственное действие над другим существом и оказывает воздействие на детеныша этого существа.

«Этот анализ объясняет, почему подавляющему большинству не искушенных в лингвистике носителей русского языка, к которым автор обращался с просьбой дать толкование щербовской фразе, представлялась приблизительно одна и та же картина: самка сильно ударила какого-то самца и наносит удары его детенышу», - пишет Ю. Д. Апресян, советский специалист по структурной семантике.