Орешин новокрестьянская поэзия. Реферат: Литературное направление - новокрестьянская поэзия

Композиция (лат. с ompositio - составление, соединение) - это понятие является актуальным для всех видов искусств. Под ней понимают - значимое соотношение частей художественного произведения. Драматургическая композиция может быть определена как способ, с помощью которого упорядочивается драматическое произведение (в частности текст), как организация действия в пространстве и во времени. Определений может быть много, но в них мы встречаем два различных по своей сути подхода. Один рассматривает соотношение частей литературного текста (дискурс персонажей), другой - непосредственно склад событий, действий персонажей (дискурс постановки). В теоретическом плане подобное разделение имеет смысл, но в практике сценической деятельности вряд ли возможно его осуществить.

Основы композиции были заложены в «Поэтике» Аристотеля. В ней он называет части трагедии, которыми следует пользоваться как образующими (eide ) и части составляющие (kata to poson ), на которые трагедия разделяется по объему (пролог, эписодий, эксод, хоровая часть, а в ней парод и стасим) 1 . Здесь мы также обнаруживаем те же два подхода к проблеме композиции. На это же указывал Сахновский-Панкеев, говоря о том, что одновременно возможно «изучение композиции пьесы по формальным признакам различия частей (подразделений) и анализ построения, исходящий из особенностей драматического действия» 2 . Нам же представляется, что эти два подхода на самом деле являются этапами в анализе драматической композиции. Композиция в драме одновременно зависит от принципа построения действия, а он от типа конфликта и его природы. Кроме того, композиция пьесы зависит от принципа распределения и организации литературного текста между персонажами, и отношения фабулы к сюжету.

Насколько необходимы и насущны вопросы композиции в изучении и анализе драматического произведения? Вряд ли можно преувеличить их роль. В 1933 г. Б. Алперс указывал на то, что «вопросы композиции на ближайшее время будут одними из центральных производственных вопросов драматургической практики» 3 . Это убеждение не потеряло своей остроты и в наше время. Недостаточное внимание к проблемам композиции приводит к тому, что режиссеры часто вынуждены менять композицию пьесы, что в общем, нарушает замысел автора, хотя во многом и проясняет смысл.

Основными элементами в построении композиции является повтор, который создает определенные ритмические ряды и нарушение этого повтора - контраст. Эти принципы всегда имеют смысловое значение, а в некоторых случаях - семантическое. Виды драматических композиций мы рассмотрим позднее, но отметим, что любая композиция основываясь на какой-то модели (в роли которой выступает замысел) первоначально оформляется как некий «план», призванный максимально выразить замысел автора и основную идею произведения. Композиция на данном этапе подчинена задаче раскрытия, развития и разрешения основного конфликта. Поэтому если рассматривать конфликт как столкновение характеров то, «композиция - это реализация конфликтов в драматическом действии, которое в свою очередь реализуется в языке» 1 . Таким образом, мы снимаем противоречия в проблеме понимания драматургической композиции. В вопросах Поэтики композиция - это закон построения уровней смысла в художественном произведении. Композиция позволяет восприятию идти от части к целому и наоборот, от одного уровня смысла к другому, от первичных значений и смыслов к некоему обобщению, обобщенному содержанию. Режиссер в своей работе добавляет дополнительные структурные принципы, обусловленные технологией воплощения пьесы на сцене: живописная композиция, архитектурная, организация зал - сцена, открытость или закрытость постановки и мн. др. К ним можно добавить и композицию парадоксальную, смысл которой состоит в том, чтобы перевернуть перспективу драматической структуры.

Рассматривая общие принципы, необходимо рассмотреть части композиции, и здесь мы вновь обратимся к Аристотелю. Он первый в теории выделил части трагедии, которые составляют ее композицию. Во всякой трагедии, пишет Аристотель, должно быть шесть частей:

сказание (mythos );

характеры (ethe );

речь (lexis );

мысль (dianoia );

зрелище (opsis );

музыкальная часть (melos );

Первые четыре части относятся непосредственно к драматургии, две последние непосредственно к представлению. Самой важной из всех частей Аристотель считает склад событий (сказание), т.к. целью подражания является изображение какого-нибудь действия, а не качества. По его мнению, характеры придают людям именно качества. «Счастливым или несчастливыми… бывают только [только] в результате действия… [в трагедии] не для того ведется действие, чтобы подражать характерам, а, [наоборот], характера затрагиваются [лишь] через посредство действия; таким образом, цель трагедии составляют события (курсив наш - И.Ч.)» 2 . Обозначая склад событий как самую важную часть трагедии, Аристотель рассматривает принципы организации событий в единое целое, как основы построения композиции.

Каким же должен быть склад событий? Первое условие - действие должно иметь «известный объем», т.е. быть законченным, целым, имеющим начало, середину и конец. Склад событий, как и всякая вещь, состоящая из частей, не только должен «иметь эти части в порядке», но и объем должен быть не случайным. Это - закон единства и цельности и он выражает отношение части к целому. Следующим принципом Аристотель выделил положение, по которому композиция должна выражать действие сосредоточенное не вокруг одного лица, но действия. «Потому, что с одним лицом может происходить бесконечное множество событий, их которых иные никакого единства не имеют» 3 . Подражание театральное состоит в подражании единому и целому действию, которое вовлекает в свою зону всех персонажей. Поэтому и склад событий есть выражение этого общего действия. События же должны быть сложены так, «чтобы с перестановкой или изъятием одной из частей менялось бы и расстраивалось целое, ибо то присутствие или отсутствие чего незаметно, не есть часть целого» 4 . Здесь следует отметить, что это есть закон «исключения события», который необходимо применять в анализе пьесы при выделении событий и отделения их от фактов. Если исключаемое меняет сюжет всей пьесы - это событие; если нет - это факт, который затрагивает действие персонажа или нескольких персонажей, но не сюжета всей пьесы.

Говоря о сюжете, мы должны понимать под ним «сказание», по определению Аристотеля, которое несомненно влияет на общую композицию пьесы. Сказания бывают простые и сложные (сплетенные). Сложные отличаются от простых - указывает Аристотель - наличием перелома (перемены судьбы), основанного на узнавании (более подробно об этих понятиях см. «Поэтику»). Выше названные части Аристотель называет образующими, т.к. эти принципы организуют и упорядочивают склад событий в некую определенную последовательность.

Пролог - вступительный монолог, иногда целая сцена, содержащая изложение завязки сюжета или исходной ситуации.

Эписодий - непосредственное развитие действия, диалогические сцены.

Эксод - финальная песня, сопровождающая торжественный уход хора.

Хоровая часть - в нее входит стасим (песнь хора без актеров ), число и объем стасимов неодинаков, но после третьего действие движется к развязке; коммос - совместная вокальная партия солиста и хора.

Таковы части трагедии, которые составляют ее композицию. В каждой из этих частей находятся различное количество событий, но между ними есть определенная разница. Далее необходимо рассмотреть каждую из этих частей, а затем виды композиций, которые они образуют.

Новокрестьянская поэзия - самобытное явление в русской литературе XX века. Поэтическое течение 1910-х гг., представленное группой поэтов, вышедших из народной (как правило, крестьянской) среды. Основные мотивы их творчества – жизнь деревни, русского крестьянина; природа. В этой своеобразной ветви отечественной поэзии нашел отражение земледельческий крестьянский мир с его уникальной культурой, философией и судьбой, с его противоречиями и слабостями, неиспользованными возможностями. Новокрестьянская поэзия уходит корнями в глубину национального бытия, отражая как творческую память, самобытность русского народа, так и попытки реализоваться в новых исторических условиях.
В литературной ситуации первой трети XX века группа новокрестьянских поэтов не представляла собой организованного, специально оформленного литературного течения с единой теоретической платформой, творческой программой, как это имело место в случае с символизмом, футуризмом, акмеизмом, имажинизмом и другими литературными группами. Это был круг поэтов, родство которых осознавалось ими не по единству художественных приемов (поэтики), а скорее мировоззренчески и сословно. Интересно отметить, что сами поэты не стремились закрепить свою общность программно, эстетически, даже объединяющее их название пришло со стороны: они были выделены из традиционной крестьянской поэзии в особую группу критиком В. Львовым-Рогачевским, давшим им лишь в 1919 году название "новокрестьянские". В нее он включил Н.А. Клюева, С.А. Есенина, С.А. Клычкова, П.В. Орешина, А.В. Ширяев-ца, П.А. Радимова, А.А. Ганина и др. Вслед за В. Львовым-Рогачевским в 1920-е годы А. Лежнев в духе времени обозначил их как "новокрестьянскую группировку". Тогда же название "новокрестьянская поэзия" было применено И. Ежовым ко всем крестьянским поэтам - современникам революционной эпохи. Традиция оказалась устойчивой. И в 1960-е годы К. Зелинский называл их "новокрестьянскими" или "новокрестьянами". Позже тематическое определение стало термином, введено в "Историю русской литературы". Им пользуется и современное литературоведение, квалифицируя "новокрестьян" как "неонародническое направление в русской литературе начала XX века". Поэты, причисляемые к данному направлению себя так не называли и не образовывали литературного объединения или направления с единой теоретической платформой. Однако всем «новокрестьянским» поэтам в той или иной мере были присущи обращение к теме деревенской России (вопреки России «железной»), связь с миром природы и устного творчества. Вместе с тем им оказались внятны и стилевые устремления «русского модерна».

Термин "новокрестьянские" используется в литературоведении для того, чтобы отделить модернистов, которые обновляли русскую поэзию, опираясь на народное творчество, от подражателей и эпигонов поэзии Никитина, Кольцова, Некрасова. Новокрестьянские поэты развивали традиции крестьянской поэзии, а не замыкались в них. Поэтизация деревенского быта, нехитрых крестьянских ремёсел и сельской природы являлись главными темами их стихов.

Основные черты новокрестьянской поэзии:

· любовь к "малой Родине";

· следование вековым народным обычаям и нравственным традициям;

· использование религиозной символики, христианских мотивов, языческих верований;

· обращение к фольклорным сюжетам и образам, введение в поэтический обиход народных песен и частушек;

· отрицание "порочной" городской культуры, сопротивление культу машин и железа.

С. А. Есенин как представитель новокрестьянской поэзии.

Сергей Александрович Есенин (3 октября 1895, село Константиново, Рязанская губерния - 28 декабря 1925, Ленинград) - русский поэт, представитель новокрестьянской поэзии и (в более позднем периоде творчества) имажинизма. В 1915 году в детском журнале «Мирок» впервые были опубликованы стихотворения Есенина. С первых поэтических сборников («Радуница», 1916; «Сельский часослов», 1918) выступил как тонкий лирик, мастер глубоко психологизированного пейзажа, певец крестьянской Руси, знаток народного языка и народной души. В 1919-1923 входил в группу имажинистов. Трагическое мироощущение, душевное смятение выражены в циклах «Кобыльи корабли» (1920), «Москва кабацкая» (1924), поэме «Чёрный человек» (1925). В поэме «Баллада о двадцати шести» (1924), посвящённой бакинским комиссарам, сборнике «Русь Советская» (1925), поэме «Анна Снегина» (1925) Есенин стремился постигнуть «коммуной вздыбленную Русь», хотя продолжал чувствовать себя поэтом «Руси уходящей», «золотой бревенчатой избы». Не ограничиваясь, в отличие от Клюева и Орешина(также представителей новокрестьянской поэзии), поэтической эстетизацией деревенской архаики, он обращал пристальное внимание на происходящие в реальной жизни процессы –

Гой ты, Русь моя родная,
Хаты – в ризах образа...
Не видать конца и края –
Только синь сосёт глаза.

Как захожий богомолец,
Я смотрю твои поля.
А у низеньких околиц
Звонко чахнут тополя.

Пахнет яблоком и мёдом
По церквам твой кроткий Спас.
И гудит за корогодом
На лугах весёлый пляс.

Побегу по мятой стёжке
На приволь зелёных лех,
Мне навстречу, как серёжки,
Прозвенит девичий смех.

Если крикнет рать святая:
"Кинь ты Русь, живи в раю!"
Я скажу: "Не надо рая,
Дайте родину мою".

24. Реальность и вымысел в произведениях М. Булгакова 20-х гг. («Роковые яйца», «Собачье сердце», «Иван Васильевич» и «Ева и Адам»).

Михаи́л Афана́сьевич Булга́ков (3 (15) мая 1891, Киев - 10 марта 1940, Москва) - советский писатель, драматург и театральный режиссёр. Автор повестей, рассказов, фельетонов, пьес, инсценировок, киносценариев и оперных либретто.

Человек сочинял легенды, не зная, как объяснить дождь, ветер, солнце, хорошую погоду. Шли годы, эволюционировала Земля. Не понимая, как зарождается любовь, как возникает дружба, как вспыхивает война, человек выдумывал богов, верил в них, приносил себя им в жертву.Поклоняясь Афродите, Зевсу, Аполлону, люди поклонялись Любви, Силе, Красоте, не смели посягнуть на природу, нарушить гармонию живого мира, трансформировать естественное по своему усмотрению. Но развитие цивилизации нельзя остановить.XX в., подаривший миру великих изобретателей, учёных, мыслителей, дал возможность превратить мёртвый организм в живой, животное в человека (следовательно, и наоборот). Человеческий ум, опережая естественный ход истории, стал посягать на право эту историю творить.Что есть настоящий писатель? Конечно, это пророк, как утверждал А. П. Чехов. Безусловно, это «колокол на башне вечевой», как провозглашал М. Ю. Лермонтов. Дар пророчества - великий дар и тяжёлая ноша. Одним из величайших пророческих произведений русской литературы является повесть М. А. Булгакова «Собачье сердце».Будучи учеником М. Е. Салтыкова-Щедрина, Булгаков испытывает «глубочайшие страдания» от «страшных черт» своего народа: кровно связанный с интеллигенцией, считает её «лучшим слоем», возлагает на неё свои надежды. Проникнуть в сущность исторических и социальных процессов писателю помогают фантастические, гротескные формы.«Чудовищная история» - так определил жанр своего произведения автор. «Чудовищной» она названа потому, что в ней - крик о помощи тех, кого ещё не коснулись скальпель и нож экспериментаторов.«у-у-у-у.у-у-гу-гу-гу-гу-уу!» - этими странными звуками начинается повесть «Собачье сердце». Оказывается, это воет от боли и страха собака, но (о, чудо!) собака, способная дать оценку и «негодяю в грязном колпаке» из «столовой нормального питания», который плеснул кипятком и обварил ей левый бок, и дворникам, «из всех пролетариев самой гнусной мрази». «О, гляньте на меня, я погибаю! Вьюга в подворотне ревёт мне отходную, и я вою с нею. Пропал я, пропал!» Любого обладателя колбасы собака называет «властителем» и просит разрешения «лизнуть сапожок». Монолог Шарика очень важен в завязке повести. Он не только демонстрирует «рабскую душу», «подлую долю» будущего (или настоящего?) главного героя, но и вводит читателя в атмосферу жизни послереволюционной Москвы. Взгляд собаки усугубляет неприглядную картину голодного, нищего, униженного города.Итак, профессор Преображенский решился на необычный эксперимент: операцию по пересадке гипофиза для «очеловечивания» животного. Однако Филипп Филиппович не мог предположить, что из Клима Чугункина, который послужил материалом для Шарикова («Холост. Беспартийный, сочувствующий. Судился три раза и оправдан... Кражи. Профессия - игра на балалайке по трактирам»), мог получиться только Клим Чугункин. Вместо доброго пса перед нами тупой, агрессивный Полиграф Полиграфович - порождение своего времени. «Вот все у нас как на параде, - поучает он докторов, - салфетку туда, галстук - сюда, да «извините», да «пожалуйста», «мерси», а так, чтобы по- настоящему, это нет. Мучаете себя, как при царском режиме». Шариков прекрасно вписывается в социалистическую действительность, более того, делает завидную карьеру: от безродного существа до заведующего подотдела очистки Москвы от бродячих животных.Опасность в лице Шарикова, «главного» по очистке, тоже оказалась пророчеством Булгакова. Автор «предсказал» кровавые чистки 30-х гг., когда швондеры карали сначала Преображенских, а потом и других швондеров, менее удачливых.С появлением нового жильца и в квартире профессора воцаряется разруха. Все заняты не своим делом, никакого практического результата ни Преображенский, ни Борменталь от опыта не получают. Этот вывод важен для понимания идейного смысла повести, ведь Швондер - тот же Шариков, только «выведенный» другим путём. Операция в течение недели «очеловечила» собаку, «операция» по «очеловечиванию» Швондера длилась дольше, но результат, в сущности, один.М. Горький писал в «Несвоевременных мыслях»: «Ленин... считает себя в праве проделать с русским народом жестокий опыт, заранее обречённый на неудачу». Гениальность М.А. Булгакова заключается, по-видимому, в том, что, демонстрируя следствия фантастического эксперимента учёного, писатель клеймит революционеров, которые провели исторический эксперимент над миллионами швондеров. Преображенский и Борменталь в исступлении кричат Шарикову (и всем швондерам): «Вы стоите на самой низшей ступени развития... и позволяете себе... подавать советы космического масштаба и космической же глупости о том, как всё поделить».Интеллигент Ф.Ф. Преображенский понимает (как можно с ним не согласиться?), что не делить нужно уже сделанное, сотворенное чужими руками, а каждому (и пролетарию тоже) работать там, где ему предназначено:«... Если я, вместо того чтобы оперировать, каждый вечер начну у себя в квартире петь хором, у меня настанет разруха!... Следовательно, разруха сидит не в клозетах, а в головах!».Прошли десятилетия, сменился строй, и мы, вспоминая пророчество Булгакова, дали «правильную оценку» коммунистическому эксперименту. Но может ли иссякнуть пророческая сила этой книги? Совсем недавно мы считали, что в повести фантастичен только чудесный опыт профессора Преображенского, а всё остальное буквально списано с действительности. Что мы можем сказать сегодня, когда клонируют животных и скоро доберутся (или уже добрались?) до человека? Оказывается, М. А Булгаков предугадал и этот шаг «прогрессивного» человечества, предугадал и предостерегал нас. Если из Клима Чугункина может появиться только Клим Чугункин - это блестяще показал писатель, и мы в это поверили, - то неизвестно, получится ли из Эйнштейна Эйнштейн, а из фрагментов на плащанице - Иисус Христос? Человечество захлестнула очередная волна экспериментаторства, и Булгаков из своего далека предупреждает нас словами Ф.Ф. Преображенского: «Наука ещё не знает способов превращать зверей в людей. Вот я попробовал, да только неудачно, как видите». Но великая евангельская мудрость гласит: нет пророка в отечестве своём. Мы снова ничего не хотим слышать.

«Роковы́е я́йца» - фантастическая повесть Михаила Булгакова, впервые опубликованная в 1925 году. Также печаталась в сокращённом виде под названием «Луч жи́зни» в том же году.

Написавший повесть «Роковые яйца» в 1924 году, Булгаков помещает своих героев в 1928 год.

Гениальный и эксцентричный зоолог профессор Владимир Ипатьевич Персиков случайно обнаруживает удивительный феномен стимулирующего воздействия света красной части спектра (что символично) на эмбрионы. Организмы, в момент развития облученные открытым Персиковым лучом (например, зародыши в икринках), начинают развиваться гораздо быстрее и достигают более крупных размеров, чем «оригиналы». Кроме того, они отличаются агрессивностью и невероятной способностью стремительно размножаться.

Как раз в то время по всей стране прокатился куриный мор, и один совхоз во главе с человеком по фамилии Рокк решает использовать открытие Персикова для восстановления поголовья кур. Согласно приказу свыше Рокк забирает у Персикова камеры-облучатели, с которыми профессор проводил опыты, и увозит их. Рокк заказывает за границей куриные яйца, а Персиков - змеиные яйца для опытов. Увидев на доставленных «куриных» яйцах «какую-то грязюку» Рокк звонит Персикову, профессор думает, что это ошибка, «грязюки» на яйцах быть не может, а потому разрешил Рокку их не мыть. Рокк начинает облучение яиц, к вечеру из них вылупляются анаконды и крокодилы чудовищных размеров, они убивают жену Рокка и приехавших чекистов. Персиков, готовый к опытам, получает куриные яйца. Профессор возмущен этой ошибкой, его помощник доцент Иванов показывает ему «экстренное приложение» к свежему номеру газеты, где на фотографии изображена громадных размеров анаконда… из Смоленской губернии! Персиков понимает, что произошла чудовищная ошибка: куриные яйца прислали ему, а змеиные - Рокку в совхоз. За «грязюку» Рокк принимал сетчатый рисунок на змеиных яйцах. Пресмыкающиеся и страусы беспрестанно размножаются; их полчища, сметая все на своем пути, движутся вперед, к Москве.

В бои с рептилиями вступают части РККА, применяя в том числе и химическое оружие, но под натиском гадов гибнут.

Столицу, равно как и всю остальную страну, охватывает паника; обезумевшая толпа, решив, что это Персиков распустил гадов, и рассвирипев, врывается в институт, где работал профессор, и убивает его. Когда казалось, что спасения не будет, вдруг упал страшный по меркам августа мороз - минус 18 градусов. И рептилии, не выдержав его, погибли. И хотя еще долго были повальные эпидемии от «трупов гадов и людей», основная опасность миновала.

Хотя доцент Иванов, бывший помощник великого профессора, теперь заведовавший институтом, и пытался снова получить странный луч, у него ничего не вышло. «Очевидно, для этого нужно было что-то особенное, кроме знания, чем обладал в мире только один человек - покойный профессор Владимир Игнатьевич Персиков».

В финале повести озверевшие толпы громят лабораторию профессора, и его открытие гибнет вместе с ним. Точность социального диагноза, предложенного Булгаковым, была по достоинству оценена насторожившейся критикой, писавшей, что из повести совершенно ясно, что «большевики совершенно негодны для творческой мирной работы, хотя способны хорошо организовать военные победы и охрану своего железного порядка».

«Адам и Ева» - пьеса Михаила Булгакова , в которой описан техногенный конец света в результате газовой войны. Пьесу не смогли опубликовать или поставить при жизни Булгакова и впервые она вышла в 1971 году, в Париже. В СССР её выпустили в октябре 1987 года.

Сюжет: Во время химической войны из-под контроля выходит Солнечный Газ и человечество гибнет, в живых остаются лишь несколько человек, живущих отныне в коммуне.

Булгаков начал писать пьесу в июне 1931 года, а 22 августа была закончена первая редакция текста. «Адама и Еву» планировалось поставить в Красном театре в Ленинграде, в театре им. Евг. Вахтангова в Москве и в Бакинском Рабочем театре в Баку. Первый договор на пьесу Булгаков заключил 5 июня с Государственным народным домом им. Карла Либкнехта и Розы Люксембург, а второй - 8 июля с Театром им. Евг. Вахтангова. Осенью пьесу прочитал Я. И. Алкснис, который сказал, что «ставить эту пьесу нельзя, так как погибает Ленинград». Булгаков написал вторую редакцию пьесы, но и она не прошла цензуру.

(Иван Васильевич – вспомните советский фильм, все смотрели по - любому!).

25. Особенности конфликта в драматургии Вампилова. (как пример, взяла «Утиную охоту»).

Шестидесятые годы XX века более известны как времена поэзии. Множество стихов появляется в этот период русской литературы. Но немаловажное место в этом контексте занимает и драматургия. И почетное место отводится в ней Александру Валентиновичу Вампилову. Своим драматургическим творчеством он продолжает традиции своих предшественников. Но многое в его произведения вносят как веяния самой эпохи 60-х годов, так и личные наблюдения самого Вампилова. Все это в полной мере отразилось в его знаменитой пьесе «Утиная охота».
Так, К. Рудницкий называет пьесы Вампилова центростремительными: пьесы непременно выводят в центр, на первый план героев - одного, двоих, от силы троих, вокруг которых движутся остальные персонажи, чьи судьбы менее существенны...». Такими персонажами в «Утиной охоте» можно назвать Зилова и официанта. Они, словно два спутника, дополняют друг друга.

«Официант. А что я могу сделать? Ничего. Сам должен соображать
Зилов. Правильно, Дима. Ты жуткий парень, Дима, но ты мне больше нравишься. Ты хоть не ломаешься, как эти... Дай руку...

Официант и Зилов жмут друг другу руки...».

Внимание драматургии этого периода русской литературы было направлено на особенности «вхождения» человека в окружающий мир. И главным становится процесс его утверждения в этом мире. Возможно, таким миром для Зилова становится лишь охота: «..Да, хочу на охоту... Выезжаешь?.. Прекрасно... Я готов... Да, сейчас выхожу».

Особенным в пьесе Вампилова был и конфликт. «Интересы драматургии были обращены... на характер конфликта, который ложится в основу драмы, но не процессы, происходящие внутри человеческой личности», - отмечала Е. Гушанская. Интересным такой конфликт становится и в пьесе «Утиная охота». По сути, в пьесе нет как такового обычного конфликтного столкновения главного героя со средой или другими персонажами. Фоном конфликта в пьесе становятся воспоминания Зилова. И к концу пьесы даже такое построение не имеет своего разрешения;
В пьесе Вампилова частенько происходят странные и необыкновенные случаи. Например, эта нелепая шутка с венком. «(Разглядывает венок, поднимает его, расправляет черную ленту, надпись на ней читает вслух). «Незабвенному безвременно сгоревшему на работе Зилову Виктору Александровичу от безутешных друзей»... (Молчит. Потом смеется, но недолго и без особого веселья)».

Однако Е. Гушанская отмечает, что историю с венком Вампилову рассказал иркутский геолог. «Это его коллеге-геологу приятели прислали венок с надписью «Дорогому Юрию Александровичу, сгоревшему на работе»». Эта странность переходит и на содержание самой «Утиной охоты». Всю пьесу главный герой собирается на охоту, делает необходимые приготовления, но туда так и не попадает в самой пьесе. Только финал говорит об его очередных сборах: «Да, сейчас выхожу».

Еще одной особенностью пьесы является ее трехступенчатый финал. На каждой из ступеней можно было бы закончить произведение. Но Вампилов на этом не останавливается. Первую ступень можно обозначить, когда Зилов, пригласив друзей на поминки, «большим пальцем ноги нащупал курок...». Недаром в конце этой фразы стоит многоточие. Здесь присутствует намек на самоубийство.

Виктор Зилов переступил какой-то порог в своей жизни, раз решился на такой шаг. Но телефонный звонок не дает герою довершить начатое дело. А пришедшие позже друзья снова возвращают его к реальной жизни, обстановке, с которой он хотел порвать лишь пару минут назад. Следующей ступенью становится новая попытка «покушения» Зилова на свою жизнь. «Саяпин исчезает.

Официант. Давай-ка. (Хватает Кузакова, выталкивает его за дверь.) Так будет лучше... А теперь опусти ружье.
Зилов. И ты убирайся. (Мгновение они смотрят друг другу в глаза. Официант отступает к двери). Живо.
Официант задержал появившегося в дверях Кузакова и исчез вместе с ним»
В третьем финале пьесы Зилов так и не приходит к какому-то конкретному ответу на те вопросы, что возникают для него по ходу пьесы. Единственное, на что он решается - пойти на охоту. Возможно это тоже какой-то своеобразный переход к решению своих жизненных проблем.

Пьесы Вампилова некоторые критики рассматривали и в символическом ключе. Предметами- или ситуациями-символами просто наполнена «Утиная охота». Например, телефонный звонок, который возвращает к жизни Зилова, можно сказать, с того света. И телефон становится своеобразным проводником для связи Зилова с внешним миром, от которого он пытался хоть отгородиться от всего (ведь практически все действие происходит в ком-нате, где кроме него никого нет). Такой же связующей нитью становится окно. Оно является своеобразным выходом в минуты душевного напряжения. Например, при необычном подарке друзей (погребальном венке). «Некоторое время стоит перед окном, насвистывает мелодию пригрезившейся ему траурной музыки. С бутылкой и стаканом устраивается на подоконнике». «Окно - это как бы знак другой реальности, ни присутствующей на сцене, - замечала Е. Гушанская, - но заданной в пьесе реальности Охоты»
Очень интересным символом становится охота и все, что с ней связано, например, ружье. Оно покупалось для охоты на уток. Однако Зилов пробует его на себе. Да и сама охота становится идеалом-символом для главного героя.

Виктор так стремится попасть другой мир, но тот так и остается для него закрыт. И в то же время охота - словно нравственный порог. Ведь она, по сути, является узаконенным обществом убийством. И это «возводится в ранг развлечения». И вот этот мир становится для Зилова миром мечты, а. проводником в этот мир становится образ официанта.
Как официант беспокоится о поездке: «Ну как? Считаешь деньки-то? Сколько там у нас осталось?.. Мотоцикл у меня на ходу. Порядок... Витя, а лодку-то надо бы просмолить. Ты бы написал Хромому... Витя!» И в итоге мечта просто превращается в утопию, которой сбыться, кажется, не дано.
Театр Вампилова Е. Стрельцова называет «театром слова, в котором непостижимым образом автор умел соединить несоединимое». Необычайность, а порой и комичность некоторых ситуаций объединяет с близкими и дорогими сердцу воспоминаниями.
В его драматургию вошли новые образы персонажей, своеобразный конфликт, странные и необычные события. А по символическим предметам можно воссоздать отдельную картину, которая станет еще ярче оттенять действия и поведение главного героя. Своеобразный открытый финал, характерный для других его пьес, дает надежду, что Зилов сможет найти свое место не только в своих воспоминаниях в пределах комнаты.

М и М» как закатный роман

«Мастер и Маргарита» - роман Михаила Афанасьевича Булгакова. Жанр романа трудно однозначно определить, поскольку произведение многослойно и содержит в себе множество элементов таких жанров, как: сатира, фарс, фантастика, мистика, мелодрама, философская притча. На его сюжет сделано множество театральных постановок и несколько фильмов (в Югославии, Польше, Швеции, России).

Роман (булгаковеды его называют ещё мениппеей и свободной мениппеей ) «Мастер и Маргарита» при жизни автора не публиковался. Впервые он вышел в свет только в 1966 году, через 26 лет после смерти Булгакова, с купюрами, в сокращённом журнальном варианте. Роман приобрёл заметную популярность среди советской интеллигенции и вплоть до официальной публикации распространялся в перепечатанных вручную. Жена писателя Елена Сергеевна Булгакова в течение всех этих лет сумела сохранить рукопись романа.

По сохранившимся в архиве многочисленным выпискам из книг видно, что источниками сведений по демонологии для Булгакова послужили посвящённые этой теме статьи Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона, книга Михаила Орлова «История сношений человека с дьяволом» (1904) и книга Александра Амфитеатрова «Дьявол в быте, легенде и в литературе средних веков»

Роман "Мастер и Маргарита", которым М. А. Булгаков бросил вызов не только русской, но и мировой традиции, сам писатель называл своим "закатным", итоговым произведением. Именно с этим романом теперь отождествляется имя и творческое кредо этого выдающегося художника. Несмотря на то что "закатный роман" Булгакова тесно связан со всем предыдущим творчеством писателя, он является ярким и самобытным произведением, свидетельствующим о том, что автор искал новые художественные пути решения волновавших его проблем. Роман "Мастер и Маргарита" отличается жанровым своеобразием: его можно назвать одновременно и фантастическим, и философским, и любовно-лирическим, и сатирическим. Этим обусловлена и необычная художественная организация произведения, в котором перед нами открываются как бы три мира, которые, существуя отдельно, в то же время тесно переплетаются и взаимодействуют друг с другом.

Первый мир - мифологический, библейский, или исторический. В нем происходят важнейшие, ключевые с точки зрения христианства события: явление Христа, его спор с Понтием Пилатом об истине и распятие. В Ершалаиме разворачивается действие "Евангелия от Сатаны". Булгаков подчеркивает, что события, описанные в традиционных Евангелиях, не соответствуют исторической правде. Истинные события открыты только Сатане, Мастеру и Ивану Бездомному. Все остальные источники непременно начинают искажать правду. Пергамент Левия Матвея сыграл трагическую роль в судьбе Иешуа, потому что слова Учителя о разрушении храма Левий понял буквально. Описывая библейские события, автор "Мастера и Маргариты" хотел показать, что знание истины доступно лишь высшим силам или избранным людям. В библейском плане романа поставлены важнейшие философские вопросы: о сущности человека, о добре и зле, о возможности нравственного прогресса, о свободе выбора человеком своего пути и нравственной ответственности за этот выбор.

Второй мир - сатирический, в котором описаны события 20-30-х годов XX века. В центре его трагическая судьба талантливого писателя - Мастера, силой воображения "угадавшего" вечные истины, но не востребованного обществом и гонимого им. Писатель Константин Симонов отмечал, что при чтении "Мастера и Маргариты" "людям старших поколений сразу бросается в глаза, что главным полем для сатирических наблюдений Булгакова послужила московская обывательская, в том числе окололитературная и околотеатральная, среда конца 20-х годов, с ее, как тогда говорили, "отрыжками нэпа"". Сатирические сцены из жизни московской литературной и театральной среды написаны языком, напоминающим о комических произведениях Булгакова. Для этого языка характерны канцеляризмы, разговорные выражения, подробные описания действующих лиц.

Третий мир романа - фантастический мир, мир повелителя тьмы Воланда и его свиты. В этом мире происходят фантастические события, например, бал у Сатаны - своеобразный парад человеческих пороков и коварства.

Воланд и его свита творят всевозможные чудеса, цель которых - показать несовершенство человеческого мира, духовную низость и пустоту обывателей. Фантастическим персонажам отведена в романе очень важная роль. Основная их деятельность - уравновешивание сил добра и зла, осуществление справедливого суда над человеческими слабостями и пороками.

Воланд, а значит, и сам автор, понимает справедливость не только как милосердие, но и как воздаяние по принципу "каждому по вере". "Не по разуму, не по правильности выбора умственности, а по выбору сердца, по вере!" Воланд каждого героя, весь мир взвешивает на весах человеческой совести, человечности и правды. "Не верю я ни во что из того, что пишу!" - восклицает Рюхин, осознавая свою бездарность, человеческую пустоту, и тем самым платит по счетам. Образ Воланда оказывается едва ли не самым главным в системе персонажей: он скрепляет собой все три плоскости повествования романа, осуществляет основной мотив возмездия, суда. Появляясь в первой же главе "Мастера и Маргариты", он проходит через все произведение и уходит в вечность вместе с остальными героями в конце книги.

Каждому из миров романа Булгакова соответствует своя шкала времени. В ершалаимском мире основное действие разворачивается в течение одного дня и сопровождается воспоминаниями о предшествовавших событиях и предсказаниями будущего. Время в московском мире более размыто и течет сравнительно плавно, подчиняясь воле рассказчика. В фантастическом мире время вообще почти остановилось, слилось в едином миге, что символизирует часами длящаяся полночь на балу у Сатаны.

В каждом из трех миров действуют и свои герои, являющиеся ярким отражением своего пространства и своего времени. Так, в потустороннем мире происходит встреча Мастера, Иешуа и Пилата. Мастер пишет роман о Понтии Пилате, рассказывая в то же время о нравственном подвиге Га-Ноцри, который даже перед лицом мучительной смерти оставался тверд в своей гуманистической проповеди всеобщей доброты и свободомыслия.

Однако нельзя сказать, что учение Иешуа или книга Мастера существуют сами по себе. Они - своеобразные нравственные и художественные центры, от которых отталкивается и к которым в то же время направлено действие всего романа. Именно поэтому образ Мастера, так же как образ Воланда, присутствует не только в своем мире, но и проникает в остальные сюжетные линии повествования.

Он действует как в современном, так и в потустороннем мире, связывает мир исторический с миром фантастическим. И все же в романе преобладают сатирические образы.

По значимости вреда для общества на первое место в современном мире смело можно поставить образ Берлиоза, председателя правления одной из крупнейших московских литературных ассоциаций и редактора толстого журнала.

Бездомный быстро написал произведение, но оно не удовлетворило Берлиоза, по убеждению которого главной мыслью поэмы должна стать идея о том, что Христа вообще не было. Перед нами предстают два разных, но одинаково вредных для общества персонажа. С одной стороны - чиновник, наносящий обществу моральный и нравственный вред, превращающий искусство в заказное и калечащий вкус читателя; с другой - литератор, вынужденный заниматься подтасовкой и искажением фактов.

Здесь же мы видим и дельца от театральной жизни Римского который больше всего на свете боялся ответственности. Восстановить справедливость, как и в других случаях, призван Воланд, жесточайшим образом доказывающий литераторам реальность существования как Христа, так и Сатаны, разоблачающий в Варьете не только представителей искусства, но и обывателей.

Здесь во всей своей силе предстают перед нами Воланд и его свита.

Внезапная встреча с нечистой силой моментально выявляет сущность всех этих берлиозов, латунских, майгелей, алоизиев, могарычей, никаноров Ивановичей и прочих. Фантастический поворот позволяет нам увидеть целую галерею неприглядных персонажей. Сеанс черной магии, который Воланд со своими помощниками дает в столичном Варьете, в буквальном и переносном смысле "раздевает" некоторых зрителей. А случай с Берлиозом подчеркивает мысль автора о том" что нравственный закон заключен внутри человека и не должен зависеть от религиозного ужаса перед грядущим возмездием, тем самым Страшным судом, язвительную параллель которому можно легко усмотреть в гибели чиновника, возглавлявшего МАССОЛИТ.

Таким образом, мы видим, что все три мира романа проникают друг в друга, отражаются в тех или иных событиях или образах, подвергаются постоянной оценке со стороны высших сил. Автор нарисовал картину современного мира, открыл нам исторические и религиозные факты., создал великолепный мир фантастических образов и заставил их существовать в постоянной и неразрывной связи. В "Мастере и Маргарите" современность проходит испытание вечными истинами, а непосредственным проводником этого испытания становится фантастическая сила - Воланд и его свита, неожиданно ворвавшаяся в жизнь Москвы, столицы государства, в котором проводится гигантский социальный эксперимент. Булгаков показывает нам несостоятельность этого эксперимента. В мнимом царстве истины люди успели натворить столько зла, что на его фоне настоящая нечистая сила кажется доброй. С появлением фантастической силы смещаются все ценностные ориентиры: то, что раньше воспринималось как страшное, предстает нелепым и смешным, высшая ценность земных честолюбцев - власть над людьми - оказывается пустой суетой.

Поразительны и многообразны также связи между библейскими главами романа и остальными повествовательными линиями. Они заключаются, прежде всего, в общности тем, фраз и мотивов. Розы, красный, черный и желтый цвета, фраза "О боги, боги" - все это подразумевает временные и пространственные параллели между героями и событиями.

Описание Москвы во многом напоминает нам картины жизни Иерусалима, что многократно подчеркивается и усиливается повторением мотивов и структурных элементов, от черт пейзажа до реального перемещения героев по городу. "Совмещая Москву и Ершалаим, - писал С. Максуров, - автор как бы вкладывает один город в другой, рассказ о событиях в Ершалаиме происходит в Москве, мы узнаем о московской жизни и одновременно видим ершалаимскую вместе с москвичами и глазами москвичей... Это напоминает русскую матрешку, где каждая последующая фигурка сделана по образу и подобию предыдущей и в то же время вмещает в себя последующую".

Миры в романе Булгакова существуют не сами по себе, отдельно друг от друга. Они сплетаются, пересекаются, образуя цельную ткань повествования. События, отстоящие друг от друга на два тысячелетия, сюжеты, реальные и фантастические, неразрывно связаны между собой, они подчеркивают и помогают понять неизменность природы человека, понятий добра и зла, извечных человеческих ценностей...

В русской демократической печати последней трети XIX в. тома деревни занимает исключительно важное место. Эта тема тесно переплеталась с проблемой народа и народности. А народ в это время — прежде всего многомиллионное русское крестьянство, составлявшее девять десятых всего населения России.

Еще при жизни Некрасова начали выступать со своими произведениями крестьянские поэты-самоучки, из которых большей одаренностью выделялся Иван Захарович Суриков (1841—1880). В 1871 г. он издал первый сборник своих стихотворений, а спустя два года в «Вестнике Европы» была опубликована его былина «Садко у морского царя».

К концу 60-х гг. вокруг Сурикова объединилась группа крестьянских писателей-самоучек, и им при деятельном участии самого Сурикова удалось организовать и издать в начале 70-х гг. сборник «Рассвет», в котором были представлены произведения (поэзия и проза) шестнадцати авторов: стихотворения Сурикова, рассказы и стихотворения С. Дерунова, очерки И. Новоселова, этнографически-бытовые зарисовки О. Матвеева и др. Произведения эти были объединены общей направленностью тематики: картинки с натуры, сценки из жизни крестьян и городской бедноты, а также обработка былинных сюжетов и народных легенд.

Вслед за первой редакция предполагала выпуститьвторую книжку сборника, которая не была осуществлена. Издание прекратилось после первого выпуска.

Значение сборника «Рассвет» заключалось в том, что впервые не отдельные писатели-самоучки, а целая группа их заявила о своем существовании, свидетельствуя о пробуждении в народе тяги к творчеству и стремления самому поведать о своей жизни. Но общая культура авторов была невысока. Ни один из его участников, за исключением Сурикова, не оставил в литературе сколько-нибудь заметный след.

Суриков — певец бедноты, наследник Кольцова и Никитина, отчасти Шевченко и Некрасова, автор стихотворений «Рябина» («Что шумишь, качаясь...», 1864), «В степи» («Снег да снег кругом...», 1869) и других, ставших популярными народными песнями. Основной круг тематики его песен и стихотворений — жизнь пореформенной деревни («С горя», «Тихо тощая лошадка...», «Тяжело и грустно...», «Детство», «Горе», «По дороге», «У пруда» и др.).

Его герои — это труженик-бедняк, который бьется в нищете, невзгодам и бедам которого нет конца, крестьянки-труженицы с их тяжкой долей. Целый цикл составляют стихи, посвященные воспоминаниям детства, деревенским ребятишкам. Встречаются у Сурикова и сюжетные стихотворения, в которых автор обращается к будничным картинам народной жизни.

Это грустные повести о доле тружеников земли. Обращается он также к сюжетам народных баллад и былин («Удалой», «Немочь», «Богатырская жена», «Садко у морского царя», «Василько», «Казнь Стеньки Разина»), Суриков воспевает труд земледельца («Косари», «Летом», «В поле» и др.). Город, городская жизнь — недоброе, чуждое миросозерцанию крестьянского поэта начало:

Город шумный, город пыльный,

Город, полный нищеты,

Точно склеп сырой, могильный,

Бодрых духом давишь ты!

(«Вот и степь с своей красою...», 1878)

Много задушевных строк посвятил Суриков крестьянке-труженице, сиротам, батрачкам-наймичкам:

Я не дочь родная —

Девка нанятая;

Нанялась — так делай,

Устали не зная.

Делай, хоть убейся,

Не дадут потачки...

Тяжела ты, доля,

Долюшка батрачки!

Поэт-самоучка обращается к деревенской теме не со стороны, а изнутри жизненных ситуаций, самой социальной драмы. Им руководит желание коснуться дотоле слабо освещенных в поэзии уголков народной жизни, рассказать во всеуслышание горькую правду о «кормильце» русской земли.

В стихотворениях Сурикова постоянно ощущается непосредственная близость к природе деревенского жителя, с малых лет привыкшего к шуму леса, тишине степи, простору полей, благоуханию цветов и трав:

Едешь, едешь — степь да небо,

Точно нет им края,

И стоит вверху, над степью,

Тишина немая.

Край далекий неба

Весь зарей облит,

Заревом пожара

Блещет и горит.

Ходят огневые

Полосы в реке;

Грустно где-то песня

Льется вдалеке.

(См. также: «Летняя ночь», «Утро в деревне», «В дороге», «От деревьев тени...», «В ночном», «В зареве огнистом...», «На реке» и др.). Многие пейзажные зарисовки Сурикова в стихах сделаны с большой любовью и теплотой. Они по характеру мироощущения напоминают картины Ф. А. Васильева, овеянные светлой печалью.

Такие стихотворения Сурикова, как «Дед Клим», «Зима» и другие, отражают патриотическое чувство; любовь к родной стихии. Несмотря на царящую вокруг нищету и горе народа, Суриков умел находить в деревенской жизни и ее поэтическую сторону, находить поэзию и красоту в крестьянском труде («Косари», «Летом», «Заря занимается, солнце садится...», «Утро в деревне», «Загорелась над степью заря...»).

В «песнях» Сурикова — «рыдания души», «горе да тоска». «У нас мало песен веселых. Большая часть наших народных песен отличается тяжелой грустью», — писал Н. А. Добролюбов в статье о Кольцове. И у Сурикова нет «светлых песен любви». По содержанию и грустной тональности они близки русской народной песне. Крестьянский поэт нередко пользуется ее лексикой, ее традиционными образами:

Я ли в поле да не травушка была,

Я ли в поле не зеленая росла;

Взяли меня, травушку, скосили,

На солнышке в поле иссушили.

Ох ты, горе мое, горюшко!

Знать, такая моя долюшка!

В стихотворениях Сурикова постоянно звучит горькая жалоба на «злодейку-жизнь», «злодейку-судьбу». В них автор сознательно следует за традицией народной песни («Что не реченька...», «Что не жгучая крапивушка...», «Хорошо тому да весело...», «Кручинушка», «Жница», «Преступница», «Прощание», «В поле гладкая дорога...» и др.).

Следует отметить влияние Шевченко на Сурикова, прямые обращения, перепевы отдельных мотивов из украинской народной песни («Нет радости, веселья...», «Вдова. Из Т. Шевченко», «Думы. На мотив Шевченко», «В огороде возле броду...», «Сиротой я росла...», «И снится мне, что под горою...», «Сиротинка» и др.).

Правдивость, искренность, горячее сочувствие к обездоленному труженику, простота и ясность языка и образов характеризуют лучшие стихи Сурикова. К ним обращались, писали на их тексты музыку П. И. Чайковский («Я ли в поле да не травушка была...», «Солнце утомилось...», «Занялася заря...», «В огороде возле броду...»), Ц. Кюи («Засветилась в дали, загорелась заря...»), А. Т. Гречанинов («В зареве огнистом...»). Текст былины Сурикова «Садко у морского царя» послужил основой сюжета одноименной оперы Н. А. Римского-Корсакова.

Поэзия Сурикова страдает однообразием мотивов, ограниченностью круга наблюдений, что объясняется судьбой поэта, обстоятельствами его жизни. Большей частью он остается на позициях бытописания. Суриков редко касается причин нищенского существования трудового народа, не допытывается до корней социального зла.

Крестьянские поэты продолжали, с одной стороны, традиции некрасовской поэзии, а с другой — следовали за Кольцовым, Никитиным, Шевченко.

После смерти Сурикова возникали новые группы поэтов-самоучек. Так, в 1889 г. был издан сборник Московского кружка писателей из народа «Родные звуки», куда вошли стихи С. Дерунова, И. Белоусова, М. Леонова и др. В 90-х гг. вокруг М. Леонова объединилась уже многочисленная группа. В 1903 г. она получила наименование Суриковского литературно-музыкального кружка.

К числу старшего поколения писателей-самоучек принадлежал Спиридон Дмитриевич Дрожжин (1848—1930), прошедший трудную жизненную школу. Двенадцать лет он был крепостным. Долго и упорно искал он свое место в жизни, сменил не одну профессию. Его муза «родилась в крестьянской избе» («Моя муза», 1875).

Творчество его посвящено русской деревне, жизни деревенского труженика. Читатель постоянно ощущает, что так может писать автор, для которого описываемые им явления, скорбные картины народной жизни — родная стихия. Стихи Дрожжина написаныпросто, без прикрас и преувеличений, поражают обнаженностью суровой правды:

Холодно в избенке,

Жмутся дети-крошки.

Иней серебристый

Запушил окошки.

Плесенью покрыты

Потолок и стены,

Ни куска нет хлеба,

Дров нет ни полена.

Жмутся, плачут дети,

И никто не знает,

Что их мать с сумою

По миру сбирает,

Что отец на лавке

Спит в гробу сосновом,

С головой покрытый

Саваном холщовым.

Крепко спит, а ветер

Ставнями стучится,

И в избушку грустно

Зимний день глядится.

(«Зимний день», 1892)

(Следует отметить свежесть и непосредственность впечатлений, наблюдательность автора, его любовь к характерным деталям: «блистающая белым инеем» шапка мужичка, «замерзшие на морозе его усы и борода», «рассыпающаяся снежной пылью вьюга» за окном избушки, «седая бабка» за прялкой, грозящая «костлявой рукой» плачущим детишкам («Две поры», 1876). В стихотворениях этого рода — тяготение автора к выпуклости, наглядности, картинности. Он как бы живописует детали народного быта.

В них выражена и конкретность жизненных ситуаций: мужик, бредущий босиком за сохой («В родной деревне», 1891), тяжелые думы его о том, как жить, прокормить семью: «оброк за целый год не плачен, за долг последнюю корову кулак уводит со двора» («В засуху», 1897). Даже с точки зрения словаря, фактуры языка поэзия Дрожжина вся пропитана русской деревней: «сельский храм», «покрытые соломой избушки у реки», «соха», «телега», «рожь густая» и т. п.

Дрожжин воспевает природу родины, сельское приволье, «лесную глушь и гладь безбрежных полей», «сизый дымок за рекой» и «сельских нравов простоту», отдых крестьянина.

В деревенском пейзаже Дрожжина часто слышны звуки народных песен, слышны «людские муки» («Вечерняя песня», 1886). Его песни призваны «среди горя и трудов утешать бедняков» («Мне не надобно богатства...», 1893).

С песней работа спорится, с песней легче жить, она не только утешает, но и вселяет надежду («Не грусти о том...», 1902). Дрожжин сознательно следует за народной песней и в тематике, и в стилистике и лексике («Злая доля», 1874; «Ах, уж я ль, млада-младешенька...», 1875; «Хороша ты, душа красна девица», 1876). «Связь наследия Дрожжина с устной поэзией настолько глубока, — справедливо замечает Л. Ильин, — что порою невозможно отличить-, где кончается фольклор и где начинается творчество самого поэта».

Иногда Дрожжинуудается создавать оригинальные стихи, близкие, родственные народным напевам; в них он продолжает кольцовскую, никитинскую, суриковскую линию («Как листок оторван...», 1877; «Что не ласточка-касаточка поет...», 1885; «Земляничника моя...», 1909; «Не полынь с травой повиликою», 1894). Иногда же его стихи оставляют впечатление стилизации, подражания народной песне, перепевов народных мотивов (например, «Калинка, калинка...», 1911).

Дрожжин и другие крестьянские поэты не поднялись до социального обличения. Их мысль не была связана с мыслью революционно настроенного крестьянства. Сочувствие к труженикам деревни и города выражено у Дрожжина и в 80-х гг. и в начале XX в. в самой общей форме. Его социальный идеал отражен в строках:

Не нужно для меня ни блага богачей,

Ни почестей правителей могучих;

Отдайте только мне спокойствие полей

.................

Чтоб видел я народ довольный и счастливый

Без горя горького, без тягостной нужды...

Крестьянские поэты горячо любили Россию, были певцами труда и народного горя. Они обратились к темам, которые ранее оставались вне сферы поэзии. Значительна была их роль в демократизации литературы, обогащения ее новыми пластами жизненных наблюдений.

Стихи и песни Сурикова, Дрожжина в своих лучших образцах составляют примечательную страницу в истории русской демократической поэзии. В ее недрах, как органическое звено в развитии ее трудовых мотивов, возникала рабочая тема, зачатки которой ранее встречались в фольклоре. Появление этой темы связано с процессом пролетаризации деревни.

В разработке темы города у крестьянских поэтов был свой специфический аспект. Город в целом, заводскую жизнь Дрожжин показал через восприятие деревенского жителя, который оказался на огромном заводе среди машин:

И стукотня, и шум, и гром;

Как из большой железной груди,

Порой от них со всех сторон

Разносится тяжелый стон.

В стихотворениях Дрожжина «В столице» (1884) и «Из поэмы „Ночь“» (1887) выражено горячее сочувствие к рабочим, живущим в «удушливых жилищах», в подвалах и на чердаках, в борьбе с «вечною нуждой». Рабочая тема у крестьянских поэтов — это органическая часть общей темы «труженика-народа».

Наиболее чуткие из поэтов конца века ощущали «предгрозовое» дыхание, нарастание новой волны освободительного движения.

В этой атмосфере зародились первые ростки пролетарской поэзии, стихи поэтов-рабочих Е. Нечаева, Ф. Шкулева, А. Ноздрина и др. На историческую арену вышел русский пролетариат как организованная социальная сила. «Семидесятые годы, — писал В. И. Ленин, — затронули совсем ничтожные верхушки рабочего класса.

Его передовики уже тогда показали себя, как великие деятели рабочей демократии, но масса еще спала. Только в начале 90-х годов началось ее пробуждение, и вместе с тем начался новый и более славный период в истории всей русской демократии».

В ранней пролетарской поэзии, опирающейся на рабочий фольклор и революционную поэзию народников, отразилась тяжелая судьба рабочего люда, его мечты о лучшей доле, начало нарождавшегося протеста.

История русской литературы: в 4 томах / Под редакцией Н.И. Пруцкова и других - Л., 1980-1983 гг.

ППоэзия Серебряного века чрезвычайно неоднородна и разнообразна по направлениям, формам, эстетическим устремлениям, по читательскому кругу. Ярким явлением времени была новокрестьянская поэзия, задавшая песенный настрой поэзии многих

последующих десятилетий.

Новокрестьянские поэты, выходцы из деревни: Николай Клюев (1884-1937), Сергей Есенин (1885-1925), Сергей Клычков (1889-1937), Александ Ширяевец (1887-1924), Петр Орешин (1887-1938) – пришли в поэзию с другими темами, идеями,

интонациями, мелодиями. Они развивали традиции крестьянской поэзии, а не замыкались в ней. Поэтизация деревенского быта, нехитрых крестьянских ремёсел и сельской природы являлись главными темами их стихов. Лейтмотивом их творчества была гордость за многовековую богатую национальную культуру, хранителем которой является крестьянство.

Скачать:

Предварительный просмотр:

Тема урока (2 урока) : Новокрестьянские поэты - представители Серебряного века русской литературы. Их трагические судьбы в послереволюционной России. Поэзия Н.Клюева, С.Клычкова, П.Орешина, А.Ширяевца (обзор).

Цель урока : дать понятие о новокрестьянской поэзии, показать её духовные и поэтические истоки, обзорно рассмотреть творчество Н.Клюева, П.Орешина, С.Клычкова, А.Ширяевца;с помощью сохранившихся отзывов о поэтах определить их своеобразие и место, занимаемое ими в русской поэзии 20 века; проследить политическую ситуацию в стране, обусловившую репрессии по отношению к ним советской власти; показать уникальность новокрестянских поэтов, принадлежащих Серебряному веку русской литературы.

Оборудование урока : портреты поэтов, презентация « Новокрестьянские поэты».

Методические приёмы : лекция с элементами беседы, сообщения учащихся.

Ход урока.

1. Лекция учителя .

Поэзия Серебряного века чрезвычайно неоднородна и разнообразна по направлениям, формам, эстетическим устремлениям, по читательскому кругу. Ярким явлением времени была новокрестьянская поэзия, задавшая песенный настрой поэзии многих
последующих десятилетий.

Крестьянская тема в русской литературе имеет глубокие, ещё фольклорные традиции. Всплеск интереса к этой теме в своё время вызвал к жизни поэзию Некрасова, талантливые произведения « народных» поэтов Кольцова, Никитина, Сурикова, которые делали зарисовки деревенских пейзажей в лубочно-патриархальном стиле, не развивая крестьянской поэзии. В центре творчества « крестьянских» поэтов в основном был рассказ о горькой доле народа, тяжком непосильном труде и безрадостном житье.

Новокрестьянские поэты, выходцы из деревни: Николай Клюев (1884-1937), Сергей Есенин (1885-1925), Сергей Клычков (1889-1937), Александ Ширяевец (1887-1924), Петр Орешин (1887-1938) - пришли в поэзию с другими темами, идеями,
интонациями, мелодиями. Они развивали традиции крестьянской поэзии, а не замыкались в ней. Поэтизация деревенского быта, нехитрых крестьянских ремёсел и сельской природы являлись главными темами их стихов. Лейтмотивом их творчества была гордость за многовековую богатую национальную культуру, хранителем которой является крестьянство. Эти поэты пришли в литературу примерно в одно и то же время и быстро услышали друг друга, сдружились. Однако совместных манифестов, деклараций, как у других поэтов, они не выпустили. Сергей Городецкий (акмеист) предпринял попытку создать группу « Краса», куда, кроме Есенина, Клюева, Ширяевца, Клычкова, намерены были войти писатель Алексей Ремизов и художник Николай Рерих. Для большинства «новокрестьян» само слово « коллектив» являлось лишь ненавистным штампом, словесным клише. Их больше связывало личное общение, переписка и общие поэтические акции. Поэтому о новокрестьянских поэтах, как указывает в своём исследовании С.Семенова, « правильнее было бы говорить как о целой поэтической плеяде, выразившей с учётом индивидуальных мирочувсвий иное, чем у пролетарских поэтов, видение устройств народного бытия, его высших ценностей и идеалов - другое ощущение и понимание русской идеи».Поэтому группа « Краса»(да и другие, организованные позже), быстро распалась, но сам факт её свидетельствовал о том, что новокрестьянскую поэзию всерьёз и на равных восприняли многие истинно талантливые представители русской творческой интеллигенции.Что объединяло поэтов и художника Н. Рериха? Они считали, что народ должен помнить свои корни, черпать силы из исконно многовековой национальной культуры и истории Отечества, не забывать героев былин, защитников земли Русской, помнить мудрые народные сказки, а после революции, когда разрушался самобытный национальный уклад, поэты и художник заговорили о той духовности, которая держалась на христианской вере.

Известно, что революцию крестьянские поэты восприняли с энтузиазмом, посвятив ей свое творчество. Но в послереволюционное время их поэзия оказалась на положении второстепенной. Да и отношение к революционным преобразованиям в стране со
временем вызвало у поэтов ощущение трагедии русской деревни, русского крестьянства. Пролетарская поэзия была объявлена самой передовой,самой революционной.Став после революции организатором литературного процесса, партия большевиков стремилась к тому, чтобы творчество поэтов было максимально приближено к массам. Самым важным условием формирования новых литературных произведений, который выдвигался и поддерживался партийной печатью, был принцип « одухотворения» революционной борьбы. Поэты революции являются неуловимыми критиками всего старого и зовут вперед, к борьбе за светлое будущее. Началось прославление стального, железного как символа будущей мощи и силы страны.
Крестьянские поэты, изначально воспевавшие неразрывную связь человека с миром живой природы, воспротивились культу стали и железа. Они увидели в наступлении паровоза, «чугунки» угрозу не только природе, но и нравственным, эстетическим ценностям крестьянской жизни. Одним из самых ярких и трагических свидетельств такого сопротивления стал знаменитый есенинский «Сорокоуст». Навсегда в истории поэзии останется поэтический образ красногривого жеребёнка, отчаянно пытающегося обогнать паровоз.

Н.Клюеву, С.Клычкову, П.Орешину суждено было стать современниками и свидетелями ломки традиционных крестьянских устоев. По-разному они переживали эти события, но финал у них был общий. Все они были уничтожены как кулацкие поэты. И затем на долгие годы вычеркнуты из истории литературы.

Чтобы в мир поэзии новокрестьянских поэтов глубже проникнуть, давайте прежде обратимся к творчеству художников, близких по мироощущению, по духу, по идеям и темам к новокрестьянским поэтам и попытаемся приобщиться к духовному миру наших предков.

2. Смотрим презентацию , по её ходу идет короткий рассказ учителя о художниках.

А. Рассказ о Н.Рерихе. В природе, в родной земле, её истории мастер видит источник духовных сил народа. Первобытная Русь, языческий мир - эта тема надолго определила не только репертуар, но и стилистику, характер эффектов, заимствованных у тех времен.

Б.Рассказ о В.Васнецове. Глубоко верующий Васнецов, любивший патриархальный быт и уклад своей страны, не принял новый социалистический строй, хотя и не покинул Родину. Художник продолжал создавать полотна на былинные сюжеты, но теперь гораздо интенсивней использовал багряно-красный цвет, окрашивая им и полыхающее сказочное небо, и изрыгаемое чудовищем пламя, и объёмную красную юбку полуобнажённой Бабы-яги, держащей под мышкой невинного ребёнка в белой рубахе

(« Баба-яга». 1917 г.)

В.Рассказ об А.Рябушкине. Талантливый художник рано ушел из жизни. Но и в его полотне « Хоровод»(1904) чувствуется тревога, вызванная новыми веяниями времени: в хоровод девушек врывается беззаботно парень. Хоровод (карагод, круг, улица)- древний народный круговой массовый обрядовый танец, содержащий в себе элементы драматического действия. На картине девушки в недоумении замерли от вольности парня, старушка смотрит с негодованием, так как нарушен ритуал.У картины есть ещё одно название « Втёрся парень в хоровод, ну старуха охать…».

Г. Рассказ об И.Билибине . У каждого, кто рассматривает иллюстрации Ивана Билибина, на лице появляется добрая улыбка, навеянная воспоминаниями из детства от встречи с таинственным и чудесным миром сказки. И.Билибин- русский художник, график, театральный художник, член «Мира искусств», автор иллюстраций к русским народным сказкам и былинам в декоративно-графической орнаментальной манере, основанной на стилизации мотивов русского искусства; один из крупнейших мастеров национально-романтического направления в русском варианте стиля модерн.

Волшебные иллюстрации Ивана Яковлевича Билибина остаются в памяти навсегда у каждого, кто хоть раз держал в руках книгу с его работами. Иван Царевич и Серый Волк, Марья Моревна, Баба Яга в ступе, Алёнушка, князь Гвидон и Царевна-Лебедь
излучают магическую силу и гордую красоту русского фольклора. Сказки с иллюстрациями этого великого художника с юных лет воспитывают в ребенке любовь к прекрасному. Художественный талант Билибина ярко проявился в его иллюстрациях к русским народным сказкам, былинам, к сказкам А.С.Пушкина, а также в работах над театральными постановками.

Путешествуя по заданию этнографического отделения Русского музея по старым русским городам северных губерний (Вологодской, Олонецкой, Архангельской), был поражен открывшимся для него заново древнерусскому искусству: « Только совершенно недавно, точно Америку, открыли старую художественную Русь, вандальски искалеченную, покрытую пылью и плесенью. Но и под пылью она была прекрасна, так прекрасна, что вполне понятен первый минутный порыв открывших её: вернуть! Вернуть!» (И.Билибин).

Во время революции 1905 г создаёт революционные карикатуры. После Октябрьской революции покидает Россию. Только в 1936 г возвращается на Родину. Умер 7 февраля 1942 г в блокадном Ленинграде от голода, закончив работать над иллюстрациями к
былине, посвященной русскому богатырю Дюку Степановичу (1941 г). В своих «Автобиографических записках» художница Анна Остроумова-Лебедева пишет: «Умер от истощения Иван Яковлевич Билибин, наш замечательный график и стилист. Ни один из художников не сумел так почувствовать и воспринять русское народное искусство, которое широко распространялось и цвело среди нашего народа. Иван Яковлевич его любил, изучал, претворял в своих прекрасных графических произведениях. Подробностей его смерти не знаю, только слышала, что последнее время он жил в подвале Академии художеств, так как его квартира от бомбежки стала нежилой»…

3. Итак, подведем итог : что объединяет новокрестьянских поэтов и художников-современников поэтов?

1.Любовь к малой Родине.

2.Следование вековым народным обычаям и нравственным традициям.

3.Использование религиозной символики, христианских мотивов, языческих верований.

4.Обращение к фольклорным сюжетам и образам; введение в поэтический обиход поэтами народных песен и частушек.

5.Отрицание «порочной» городской культуры, сопротивление культу машин и железа.

4.Влияние на новокрестьянских поэтов символистов: А.Белого и А.Блока (см презентацию). Переписка А.Блока с Н.Клюевым. «Клюев - большое событие в моей…жизни». А.Блок. 1911 г.

5.Идейные противники новокрестьянских поэтов - пролетарские поэты (см презентацию). « Старые реакционные писатели типа Клычкова и Клюева к крестьянским писателям Советского Союза не имеют никакого отношения». Журнал «На подъёме» 1929 г.

« Любовь к природе в творчестве этих писателей - только антитеза ненависти к городу, фабрике, машине, пролетариату, а синтез- это власть кулачья, построенная на богом данной природе»,- доносил в 1930 г. бдительный О.Бескин. Отличие жизненных позиций. Роль Калинина.

6. Трагические судьбы новокрестьянских поэтов.

Судьба Н.Клюева. Сообщение учащегося (учебник «Русская литература 20 века. 1 часть» под редакцией В.П.Журавлева. М. « Просвещение». 2010 г).

Чтение стихотворений « Изба- святилище земли», «Голос народа», « Рождество избы».

Беседа после чтения стихотворений по вопросам .

1.Каково настроение стихотворений?

2. Какие образы создает поэт?

3. Какие тропы и стилистические фигуры использует?

4. Какова лексика стихотворений?

5. Какие ассоциации вызывают у вас стихотворения « Изба- святилище земли» и « Рождество избы»? Почему поэт называет стихотворение « Рождество избы»?

Образ избы как начала, средоточия жизни, источника вдохновения проходит через многие стихотворения Клюева (см презентацию). Песенная, фольклорная стихия (не случайно и Клюев, и Есенин многие свои стихи называют песнями). Оба сначала овладели приёмами стилизации « под фольклор», а затем осваивают формы фольклорного поэтического мышления, создавая оригинальные произведения, близкие фольклорным не только по форме, но и по существу мысли, образа, идеи. Общим для них был и интерес к героическим страницам русской истории, легендарным образам богатырей и подвижников.

Клюеву и Есенину был дан поэтический дар создания живописных картин русской природы. В их песенных стихах органично сочетались психологическое состояние человека и эмоциональный настрой пейзажа. Клюев же не только мастерски живописует родной северный пейзаж. Он, как потомок неистовых проповедников, негодующе обличает тех, кто рожден с холодным, равнодушным сердцем, а потому враждебен природе:

И плевком незабудку обжёг,

Зарябило слезинками плёсо,

Сединою заиндевел мох…

…Заломило черёмуха руки,

Сын железа и каменной скуки

Попирает берестяный рай.

После Октябрьской революции оказывается, что Клюев со своим « мужицким раем» чужд новой власти, да и она чужда ему. В поэме «Погорельщина» поэт обращается ко временам Андрея Рублёва, но ритмы, фразы современной ему России врываются в
произведение, сменяясь видениями лирического героя, образами внеисторического времени. С болью поэт пишет о современных ему событиях- об утрате мастеровитости, крестьянских ценностей. О распаде русской деревни:

Не стало кружевницы Прони,

С коклюшек ускакали кони,

Лишь златогривый горбунок

За печкой выискал клубок,

Его брыкает в сутеменки…

А в горенке по самогонке

Тальянка гиблая орёт-

Хозяев новых обиход.

В годы « великого перелома» эта поэма не могла быть напечатана.

« Я сгорел на своей «Погорельщине», как некогда сгорел мой прадед протопоп Аввакум на костре пустозерском»,- писал Н.Клюев.

Видя с какой неуёмной ретивостью новые власти отторгают от народа многовековую культуру, поэт пророчески предупреждал:

«Направляя жало пулемёта на жар-птицу, объявляя её подлежащей уничтожению, следует призадуматься над отысканием пути к созданию такого искусства, которое могло бы утолить художественный голод дремучей, черносошной России… А пока жар-птица трепещет и бьётся смертельно, обливаясь самоцветной кровью под стальным глазом пулемёта»

(« Последний Лель»).

Через 20 лет после революции поэт скажет на следствии:« Осуществляемое при диктатуре пролетариата строительство социализма в СССР окончательно разрушило мою мечту о Древней Руси… Я считаю, что политика индустриализации разрушает основу и красоту русской народной жизни, причём это разрушение сопровождается страданиями и гибелью миллионов русских людей… Окончательно рушит основы и красоту той русской народной жизни, певцом которой я и был, проводимая коммунистической партией коллективизация. Я воспринимаю коллективизацию с мистическим ужасом, как бесовское насаждение».

Судьба С.Клычкова. Сообщение учащегося (учебник « Русская литература 20 века.1 часть» под редакцией В.П.Журавлева. М, «Просвещение».2010г).

Клычкова небезосновательно называют предшественником Есенина. По своей ясности и безмятежности ранняя лирика Клычкова напоминает произведения календарной обрядовой лирики. Так же как и в народной лирической песне, высшим идеалом красоты у поэта является природа. Поэтизация сельской природы, труда крестьянина, народных праздневств - наиболее характерная черта поэзии Клычкова. Праздник и труд у него не противопоставлены, а продолжают друг друга, чем успешней труд, тем радостней праздник. Наиболее последовательно эта мысль выражена в сборнике «Кольцо Лады» (1913 г). В этой книге два главных героя - Дед и Лада. Дед- собирательный образ труженика, хранителя мудрости, трудового и нравственного опыта предков. Лада- образ, пришедший из языческих славянских мифов, девушка-невеста, девушка-мечта.

Выразительное чтение стихотворений . « Дедова пахота», « Лада купается», « Дед отборонил», « Лада в саду», « Лада в хороводе», « Дед с покоса».

1.Как создается настроение стихотворений?

2.Какие образы создает поэт?

3. Какая лексика используется в стихотворениях?

4. Какие изобразительно-выразительные средства использует поэт?

5. Какие ассоциации вызывают стихотворения?

Судьба Петра Орешина. Сообщение учащегося (учебник « Русская литература 20 века. 1 ч.» под редакцией В.П.Журавлёва. М. «Просвещение». 2010 г). В первой книге стихов «Зарево» (1918 г) нашли отражения те же темы и образы, свойственные стихам
С.Есенина, Н.Клюева, С.Клычкова, но если у собратьев по « крестьянской купнице» почти неразличимы социальные мотивы, то Орешин с болью пишет о далеко не поэтических сторонах крестьянской жизни:

А сердце всё изранено,

Всё кровью истекло,

Проклятое, болезное,

Голодно село.

Характерная для «новокрестьянской» литературы поэтизация народной жизни присуща и творчеству Петра Орешина. Но это особая поэтизация. Орешин эстетизирует хлебородную мощь земли. Исследователи уже давно заметили особое значение эпитета « ржаной» в его художественной системе:

О, край родной,

Как ты чудесен:

Ржаная степь, ржаной народ,

Ржаное солнце, и от песен

Землёй и рожью отдаёт.

Рожь, жито в русском языке, русской поэзии издавна ассоциировались с жизнью. Это слово становится в стихах Орешина символом грубоватой простоты и силы, непрерывности крестьянской жизни. « Ржаное солнце» - это сразу и сила, и тепло, и свет.

Выразительное чтение стихотворения « О, край родной», « Страда».

Страда.

Рожь густая недожата,

Осыпается зерно.

Глянешь в небо, через хаты,

Небо в землю влюблено.

Зной палит. В крови ладони.

Рожь, как камень, под серпом.

Руки жнут, а сердце стонет,

Сердце сохнет об одном.

Думы, думы, тяжко с вами,

Серп не держится в руках.

Мил лежит под образами,

Точно колос на полях.

Рожь густая, — не одюжишь

Ни косою, ни серпом.

И поплачешь и потужишь

Над несвязанным снопом.

Беседа по вопросам после выразительного чтению стихотворений.

1.Каким чувством пронизаны стихотворения?

2.Какие образы создает поэт?

3. Что общего в поэзии Н.Клюева, С.Клычкова и П.Орешина и в чем вы видите различие?

4. Какие ассоциации у вас вызывают стихи П.Орешина?

5.Каково значение эпитета «ржаной» в поэтическом мире поэта?

Лирический герой предстает одиноким мечтателем, иногда принимающим облик странника, инока, пастуха-певца, грезящего « наяву али во сне». Он черпает радость только в общении с природой. Клычков был далек от политики, от общественной жизни. Поздняя лирика становится более конкретной, освобождается от условности и сказочности.

Только в стихотворении « Предчувствие» отражается тревога за судьбу России(1917 г).

Та же Русь без конца и без края,

И над нею дымок голубой-

Что же я не пою, не рыдаю

Над людьми, над собой, над судьбой?

И мне мнится: в предутрии пламя

Пред бедою затеплила даль

И сгустила туман над полями

Небывалая в мире печаль.

После революции не пожелавший подчиниться « требованиям времени» (отказаться от крестьянских мотивов в поэзии) Сергей Клычков оказался под беспощадным обстрелом рапповской критики. « В гостях у журавлей» был последним оригинальным
поэтическим сборником поэта. Клычков вынужден был заняться переводами (эпические переложения народов СССР). Это не спасло поэта: в июле 1937 г.С.А.Клычков был арестован и вскоре расстрелян.

Судьба Александра Ширяевца (Абрамов). Сообщение учащегося.

В истории русской поэзии первой четверти ХХ века поэт А.В.Ширяевец (1887 - 1924) был самобытной и незаурядной творческой личностью, его талант был ярок и многогранен. Он писал стихи, песни, поэмы, прозу, драматургию, произведения
для детей и литературно-критические статьи. «Поэт милостью божьей» «волжский гусляр», «певец волжского раздолья», «волжский соловей» - так называли Александра Ширяевца его современники. «Баюном Жигулей и Волги» нарек его, своего любимого
друга, Сергей Есенин. Биография А.В.Ширяевца еще не написана. Поэтому здесь использованы воспоминания современников, исследования творческой биографии поэта, архивные материалы.

Малая родина Александра,село Ширяево, раскинулось на берегу Волги. Место красивое, запоминающееся. Дома построены у расширяющегося устья Ширяевского оврага, который извилистой лентой тянется на территории Самарской Луки. Здесь можно встретить скалы и каменистые степи, родники и поляны, березовые и сосновые леса. По обеим сторонам оврага (буерака) к Волге спускаются две горы: Попова и Монастырская. Склоны гор заросли лесом. С их вершин хорошо просматривается широкая долина «междугорья» с поселком. И открывается во всем величии речная гладь Волги.

В междугорье залегло -

В Жигулях наше село.

Рядом Волга… Плещет, льнет,

Про бывалое поет…

Начиная с самых ранних стихотворений поэт склоняется к народно-песенному творчеству. «Волжские» произведения, посвящённые родному Ширяеву и Волге выполнены в плясовом стиле, в них ярко выражен безудержный темперамент поэта, лихость, «разинщина».
Восточные темы («Пески», «Голодная степь») выдержаны в сдержанном тоне, этим произведениям свойственна «созерцательная отстранённость».

В 1912 году начинается переписка Ширяевца с Н. Клюевым, которая оказала существенное влияние на творчество начинающего поэт. В № 1 журнала «Друг народа» в 1915 году одновременно были напечатаны стихотворения: «Узоры» Сергея Есенина и
«Хоровод» Александра Ширяевца. После публикации Есенин шлёт последнему в Ташкент письмо: «Извините за откровенность, но я вас полюбил с первого же мной прочитанного стихотворения… Вы там вдалеке так сказочны и прекрасны… Со стихами моими вы ещё познакомитесь. Они тоже близ вашего духа…»

Таким образом, ещё не будучи лично знакомым с другими «новокрестьянскими
поэтами», Ширяевец уже становится заметным членом группировки новокрестьянских поэтов.

После издания в 1915—1917 годах четырёх сборников поэзии литературный критик В. Ходасевич упрекнул поэта в том, что тот воспевает народ, которого «скоро не будет»: «…быт наших стихов уже почти кончен, возврата к нему не будет. Прощайтесь-ка с ним — да и в дорогу!». В ответном письме Александр Ширяевец ответил:

«И что прекраснее: прежний Чурила в шёлковых лапоточках с припевками да присказками, или нынешнего дня Чурила, в
американских щиблетах, с Карлом Марксом или «Летописью» в руках захлёбывающийся от открывающихся там истин?.. Ей-богу,
прежний мне милее!.. Ведь не так-то легко расстаться с тем, чем жили мы несколько веков! Да и как не уйти в старину от нынешней неразберихи, ото всех этих истерических воплей, называемых торжественно «лозунгами»… Может быть, чушь несу я страшную, это всё потому, что не люблю я современности окаянной, уничтожившей сказку, а без сказки какое житьё на свете?..

В 1924 году появляется одно из последних стихотворений поэта, в которой он в очередной раз подчёркивает своё несогласие с современностью, свою любовь не к фабричной «считающейся с Карлом Марксом, Руси», а к

Руси деревенской, земледельческой.

Никогда старина не загаснет:

Слишком русское сердце моё…

Позабуду ли песни на Клязьме!

Как я мчался с тяжелым копьём…

Вечевые прибойные клики!

Ветер Волхова вздул паруса!

То палач я, то нищий калика

То с булатом в разбойных лесах…

Не припомню, какого я роду,

Своего я не помню села…

Ускакал я в бывалые годы,

Старь родная меня занесла.

(Выразительное чтение стихотворений А.Ширяевца.)

Александр Ширяевец. Стихи.

Скрипка

Пела скрипка, и чудился раненый

Белый лебедь... алела волна...

И мерещился взгляд затуманенный

Свет- Царевны в плену колдуна...

"Не печалься, тюрьму опрокину я!

Ты недаром меня столько ждешь!"

Но звенела тоска лебединая:

"Не найдешь... Без Царевны умрешь..."(Александр Ширяевец.Стихи, 1914 г.)

Скитница

Унывно-ласковые взоры -

Родник нездешней красоты...

Уста - раскольничьи затворы,

В снах - заповедные скиты...

Уйдешь из мира, примешь схиму,

Схоронишь девичью красу...

И узришь крылья серафима

Ты в смольной келье и в лесу...

И не уронишь наземь четки,

Не побледнеешь у ворот,

Когда невесело на лодке

Жених твой мимо проплывет. (Александр Ширяевец - стихи, 1915-1920?)

Беседа по вопросам после чтения стихотворений .

1. Какие образы создает поэт?
2. Каким настроением пронизаны его стихотворения?
3. К каким фольклорным, библейским образам обращается поэт?
4. Какова лексика стихотворений?
5. Как вы понимаете слова А.Ширяевца: «… не люблю я современности окаянной, уничтожившей сказку, а без сказки какое житьё на свете?» ?

Подведём итоги.

Поддержав изначально революцию, обещавшую рай на земле крестьянам, новокрестьянские поэты оказались «лишними» после революции. Исчезли их иллюзии, вера в большевисткие преобразования. Они стали объектами постоянных нападок, ядовитых « разоблачений» со стороны критиков и идеологов, претендовавших на выражение « передовой», пролетарской позиции. И тогда в их стихах зазвучали мотивы не просто трагедии революционного распятия России, но и вины растоптавшего её непутёвого, разгульного, поддавшегося на подмены и соблазны дьявольских козней её сына - её собственного народа.

По мнению А.Михайлова, « общественная дисгармония, к которой привела революция, явилась отражением целого клубка противоречий: идейных, социальных, экономических и других. Однако в задачу советских идеологов входило представить новое государственное устройство как единственно правильное, поэтому они стремились во что бы то ни стало перекодировать механизм национальной памяти. Чтобы предать прошлое забвению, носителей родовой памяти уничтожали. Погибли все новокрестьянские поэты- хранители национальных святынь».

Только А.Ширяевец, рано ушедший из жизни (1924), и С.Есенин (1925) не дожили до времён массовых репрессий, поглотивших их единомышленников.

Прошло время, и поэзия некогда вычеркнутых из литературы новокрестьянских поэтов вернулась к читателю, к народу.

Новокрестьяская поэзия с полным правом может считаться неотъемлемой частью творческого наследия русского Серебряного века. Крестьянская духовная нива оказалась значительно плодороднее, чем пролетарская идеологическая почва, на яркие творческие личности. Пролетарская поэзия не выдвинула по-настоящему крупных мастеров слова, а крестьянская раскрыла « первоклассный талант Клычкова- поэта и прозаика, замечательное дарование Орешина и Ширяевца…А два поэта- Клюев и Есенин, будучи духовными и творческими лидерами « крестьянской купницы» и выразив точнее и совершеннее своих собратьев её устремления, встали в ряд классиков русской литературы» (С.Семенова).

Закончить урок хочется стихами поэтов, звучащих,как прежде, так и в наше время удивительно свежо, проникновенно, безыскусно и очень искренно. Тревога за судьбу красоты в живом мире в душе человека актуальна и сейчас. Нам ещё предстоит открыть художественный мир этих поэтов.

Сергей Клычков.

Среди людей мне страшно жить.

* * *

Среди людей мне страшно жить,

Мне, как ребенку среди ночи,

Так хочется порой смежить

Души наплаканные очи.

Как на покойницу убор,

Легла на землю тень от плахи.

Ты слышишь, что бормочет бор?

Скажи, о чём щебечут птахи?

На всех, на всем я чую кровь,

В крови уста, цветы, ресницы.

О, где ты, мать людей, - Любовь?

Иль детям о тебе лишь снится?

Спаси, помилуй, пожалей,

И не для казни и расплаты

Сойди и свет среди полей

Пролей на пажити и хаты.

Родимый край угрюм и пуст,

Не видно рыбаря над брегом.

И лишь улыбка чистых уст

Плывет спасительным ковчегом. (Сергей Клычков.Стихи, 1922)

Николай Клюев.

Обозвал тишину глухоманью,

Надругался над белым « молчи»,

У креста простодушною данью

Не поставил сладимой свечи.

В хвойный ладан дохнул папиросой

И плевком незабудку обжёг,-

Зарябило слезинками плёсо,

Сединою заиндевел мох.

Светлый отрок- лесное молчанье,

Помолясь на заплаканный крест,

Закатилось в глухое скитанье

До святых, незапятнанных мест.

Заломила черёмуха руки,

К норке путает след горностай…

Сын железа и каменной скуки

Попирает берестяный рай. (1914 и 1916)

Домашнее задание.

1. Анализ стихотворения Н.Клюева (по выбору).
2. Прочитать стихотворения С.Клычкова, П.Орешина, А.Ширяевца.
3. Наизусть (по выбору): С.Клычков «Лель цветами всё поле украсил», « Леший»;

Н.Клюев « Изба- святилище земли» (Из цикла « Поэту Сергею Есенину», отрывок), « Пусть я в лаптях».

Использованная литература.

1. « Поурочные разработки по русской литературе». Н.В.Егорова, И.В.Золотарёва.М. «Вако» .2010.
2. « Поэзия Серебряного века. Антология».М. « Эксмо». 2010.
3. « Русская литература 20 века. 11 класс». Авторы: Л.А.Смирнов, О.Н.Михайлов, А.М.Турков и др. М. « Просвещение». 2011
4. «Мастера русской живописи». Авторы: М. Алленов, Е.Алленова и др.М. « Белый город». 2008.
5. Интернет. Википедия.
6. « Васнецов». М. «Директ-медия».2010. Автор текста: С.Королева.
7. «Рерих». М. «Директ-медия». 2010. Автор текста: Н. Башкова.

Предыдущая статья: Чему равна скорость света Следующая статья: Углерод — характеристика элемента и химические свойства