Директивы ставки верховного главнокомандования и другие документы, относящиеся к битве за ржев. Исторические документы

2. Директивы Ставки Верховного Главнокомандования командующим 62-й армией, 63-й армией и 64-й армией о вхождении армии в состав образованного Сталинградского фронта - 12 июля 1942 г.

3. Боевое донесение штаба Сталинградского фронта начальнику оперативного управления Генерального штаба Красной Армии о боевом и численном составе 21, 28, 38 и 57-й армий - 17 июля 1942 г.

4. Запись переговоров по прямому проводу И.В. Сталина с командованием Сталинградского фронта - 23 июля 1942 г.

5. Директива Ставки Верховного Главнокомандования командующим фронтами и 7-й отдельной армией - 24 июля 1942 г.

6. Приказ № 227 Народного Комиссара СССР о запрещении отхода с занимаемых позиций без приказа и мерах по его обеспечению - 28 июля 1942 г.

7. Директива Ставки ВГК командующему и члену Военного совета Сталинградского фронта о восстановлении обороны по Сталинградскому рубежу - 28 июля 1942 г.

8. Приказ командующего войсками Сталинградского фронта войскам 62-й армии о сформировании двух фронтовых штрафных батальонов - 1 августа 1942 г.

9. Доклад командующего войсками Сталинградского фронта в Ставку ВГК о плане действий войск по обороне Сталинграда - 3 августа 1942 г.

10. Донесение командующего войсками Сталинградского фронта в Ставку ВГК об обстановке в полосе фронта - 3 августа 1942 г.

11. Директива Ставки Верховного Главнокомандования командующим войсками Сталинградского и Юго-Восточного фронтов о сформировании управления Юго-Восточного фронта - 5 августа 1942 г.

12. Директива Ставки ВГК командующим войсками Юго-Восточного и Сталинградского фронтов о подчинении Сталинградского фронта командующему Юго-Восточным фронтом - 9 августа 1942 г.

13. Боевой приказ командующего войсками Юго-Восточного фронта войскам фронта о маневрировании и массированном использовании огневых средств - 12 августа 1942 г.

14. Боевой приказ командующего войсками Юго-Восточного фронта о недостатках в организации разведки в соединениях и частях и мерах по их устранению - 12 августа 1942 г.

15. Боевое донесение Военного совета Юго-Восточного и Сталинградского фронтов в Ставку ВГК о наступлении противника в полосе 64-й и 57-й армий - 20 августа 1942 г.

16. Приказ Верховного Главнокомандующего командующему войсками Юго-Восточного фронта о ликвидации прорыва противника - 23 августа 1942 г.

17. Приказ Верховного Главнокомандующего командующему войсками Юго-Восточного фронта об уничтожении прорвавшегося к Сталинграду противника - 24 августа 1942 г.

18. Боевое донесение Военного совета Юго-Восточного фронта в Ставку ВГК о переходе противника в наступление в полосе 64-й и 57-й армий - 25 августа 1942 г.

19. Боевое донесение Военного совета Юга-Восточного фронта в Ставку ВГК об обстановке - 30 августа 1942 г.

20. Боевое донесение Военного совета Юго-Восточного фронта в Ставку ВГК об обстановке в полосе обороны фронта и принятом решении на отвод левофланговых дивизий 62-й армии на новый рубеж - 1 сентября 1942 г.

21. Директива Ставки ВГК заместителю Верховного Главнокомандующего – представителю Ставки генералу армии Г. К. Жукову об организации контрудара по противнику с целью оказания помощи войскам, обороняющимся в Сталинграде - 3 сентября 1942 г.

22. Боевое донесение Военного совета Юго-Восточного фронта в Ставку ВГК о ходе боевых действий в Сталинграде - 3 сентября 1942 г.

23. Запись переговоров командующего войсками Юго-Восточного фронта генерал-полковника А. И. Еременко и члена Военного совета Юго-Западного направления Н. С. Хрущева с членами Ставки ВГК генералом армии Г. К. Жуковым и Маленковым - 3 сентября 1942 г.

24. Распоряжение Верховного Главнокомандующего представителям Ставки ВГК генералу армии Г К. Жукову, Г. М. Маленкову и генерал-полковнику А. М. Василевскому о форсировании удара с целью оказания помощи войскам, обороняющимся в Сталинграде - 4 сентября 1942 г.

25. Распоряжение Верховного Главнокомандующего представителю Ставки ВГК генералу армии Г. К. Жукову об усилении фронтов сталинградского направления авиацией и предоставлении ему неограниченных полномочий в ее использовании - 6 сентября 1942 г.

26. Боевое донесение Военного совета Юго-Восточного фронта в Ставку ВГК о ходе боевых действий в Сталинграде - 13 сентября 1942 г.

27. Боевое донесение Военного совета Юго-Восточного фронта в Ставку ВГК о ходе боевых действий соединений 62-й и 64-й армий в Сталинграде - 16 сентября 1942 г.

28. Боевое донесение Военного совета Юго-Восточного фронта в Ставку ВГК о ходе боевых действий в Сталинграде - 19 сентября 1942 г.

29. Донесение по прямому проводу представителей Ставки ВГК генерала армии Г. К. Жукова и Г М. Маленкова Верховному Главнокомандующему И. В. Сталину об ухудшении обстановки в полосе 24-й армии и необходимости замены командующего армией - 20 сентября 1942 г.

30. Боевое донесение Военного совета Юго-Восточного фронта в Ставку ВГК о ходе боевых действий в Сталинграде - 21 сентября 1942 г.

31. Указания Верховного Главнокомандующего представителю Ставки ВГК генералу армии Г. К. Жукову об изменении направления главного удара, проводимого войсками 66-й армии, и необходимости ее усиления за счет соединений 1-й гвардейской и 24-й армий - 21 сентября 1942 г.

32. Донесение представителей Ставки ВГК генерала армии Г. К. Жукова и Г. М. Маленкова Верховному Главнокомандующему И. В. Сталину о результатах контрудара, проведенного в период с 5 по 14 сентября 1942 г. с целью оказания помощи войскам, обороняющимся в Сталинграде - 22 сентября 1942 г.

33. Боевое донесение Военного совета Донского фронта в Ставку ВГК о боевых действиях войск фронта - 30 сентября 1942 г.

34. Приказ командующего войсками Сталинградского фронта войскам об инженерном укреплении позиций - 1 октября 1942 г.

35. Доклад командующего войсками Сталинградского фронта Верховному Главнокомандующему об обстановке и о соображениях на дальнейшие действия войск фронта - 6 октября 1942 г.

36. Директива Генерального штаба Красной Армии командующим войсками Донским и Сталинградского фронтов о разработке плана наступательной операции - 7 октября 1942 г.

37. Приказ № 306 Народного Комиссара Обороны СССР о совершенствовании тактики наступательного боя и о боевых порядках подразделений, частей и соединений 8 октября 1942 г.

38. Приказ № 307 Народного Комиссара Обороны СССР об установлении полного единоначалия и упразднении института военных комиссаров в Красной Армии - 9 октября 1942 г.

40. Приказ командующего 64-й армией войскам о подготовке в стрелковых соединениях специальных батальонов для ночных действий - 30 октября 1942 г.

41. Приказ войскам Донского фронта о недостатках, выявленных в период наступления войск 66-й армии и мерах по исключению их повторения в дальнейшем - 1 ноября 1942 г.

42. План наступательной операции войск Юго-Западного фронта с целью окружения и уничтожения сталинградской группировки противника во взаимодействии с Донским и Сталинградским фронтами (операция «Уран») - 3 ноября 1942 г.

43. Справка о группировке войск противника перед Донским фронтом на 17.11.42 г.

44. Приказ командующего войсками Сталинградского фронта командующим 51, 57 и 64-й армиями о переходе в наступление с целью ликвидации окруженного противника в районе Сталинграда во взаимодействии с Донским фронтом и создании устойчивого внешнего фронта окружения (операция «Кольцо») - 25 ноября 1942 г.

45. Директива Верховного Главнокомандующего начальнику артиллерии Красной Армии - представителю Ставки ВГК генерал-полковнику Н.А. Воронову, командующему войсками Юго-Западного фронта генерал-полковнику Н.Ф. Ватутину, командующему войсками Воронежского фронта генерал-лейтенанту Ф.И. Голикову об уточнении плана операции "Сатурн" - 13 декабря 1942 г.

46. Доклад начальника Генерального штаба - представителя Ставки ВГК генерал-полковника A.M. Василевского Верховному Главнокомандующему о положении на фронтах сталинградского направления и предложений плана дальнейшего использования 5-й ударной армии - 18 декабря 1942 г.

47. Боевое донесение командующего войсками Сталинградского фронта Верховному Главнокомандующему о развитии контрудара котельниковской группировкой противника и повышении активности его окруженных войск в районе Сталинграда - 17 декабря 1942 г.

51. Доклад начальника артиллерии Красной Армии - представителя Ставки ВГК генерал-полковника артиллерии Н.Н. Воронова Верховному Главнокомандующему И. В. Сталину плана разгрома окруженной сталинградской группировки противника - 27 декабря 1942 г.

52. Ультиматум представителя Ставки ВГК генерал-полковника артиллерии Н.Н. Воронова и командующего войсками Донского фронта генерал-лейтенанта К.К. Рокоссовского командующему окруженной под Сталинградом 6-й немецкой армией генерал-полковнику Паулюсу - 8 января 1943 г.

53. Директива Военного совета Донского фронта военным советам армий о недостатках в отношении к военнопленным и спецконтигентам и мерах по их устранению - 29 января 1943 г.

Основы представительства высших органов руководства и его вооруженных сил в действующей армии стали закладываться в самом начале Великой Отечественной войны. Уже в первые дни после нападения Германии по решению Политбюро ЦК ВКП(б) и наркома обороны ряд ответственных должностных лиц был направлен на фронты. Им поручалось на месте выяснить обстановку, принять неотложные меры по ее стабилизации, оказать помощь командованию фронтов в организации отпора агрессии противника и восстановлении нарушенного управления войсками. по приказу наркома обороны Маршала Советского Союза С. К. Тимошенко его заместитель генерал армии вместе с генерал-майором П. П. Вечным прибыли в Ленинград. Там они, вследствие отсутствия на месте по объективным обстоятельствам командующего войсками округа, взяли на себя руководство приведением войск Ленинградского военного округа в боевую готовность.

В этот же день на Западный фронт были командированы заместители наркома обороны СССР Маршалы Советского Союза Б. М. Шапошников и Г. И. Кулик, а от Генерального штаба - генералы В. Д. Соколовский и Г. К. Маландин. Б. М. Шапошников, находясь в штабе фронта, кропотливо занимался изучением характера действий противника и поиском путей противостояния наступлению немецкой группы армий «Центр». 24 июня в Ставку Главного командования он направил донесение, в котором содержались выводы о том, что германским командованием основные усилия сосредоточиваются не на юге, как предполагалось перед войной, а в центре советско-германского фронта.

В свою очередь, Маршал Советского Союза Г. И. Кулик выехал в Белосток, где неудачно попытался руководить подготовкой и нанесением контрудара силами 6-го, 11-го механизированных корпусов и 36-й кавалерийской дивизии, объединенными в группу под общим командованием заместителя командующего войсками фронта генерала И. В. Болдина. При этом стиль и методы деятельности Г. И. Кулика не отличались разумностью. В результате наиболее укомплектованный, но должным образом не обеспеченный боеприпасами, горючим и средствами противовоздушной обороны 6-й мехкорпус, не выполнив поставленной задачи, понес неоправданные потери.

О своей первой встрече с представителем Главного командования Г. И. Куликом генералполковник И. В. Болдин после войны писал: «На нем запыленный комбинезон, пилотка. Вид утомленный. Докладываю о положении войск и мерах, принятых для отражения ударов противника. Кулик слушает, потом разводит руками, произносит неопределенное: «Да-а». По всему видно, вылетая из Москвы, он не предполагал встретить здесь столь серьезную обстановку. В полдень маршал покинул наш КП. Прощаясь, он сказал, чтобы я попытался что-нибудь сделать. Я посмотрел вслед удалявшейся машине Кулика, так и не поняв, зачем он приезжал» 117 . 27 июня в Могилёв, в район которого к этому времени переместился штаб Западного фронта, прибыл Маршал Советского Союза К. Е. Ворошилов. Он имел задачу установить причины нарушения управления войсками, а также принять меры по организации устойчивой обороны на центральном участке советско-германского фронта. На следующий день К. Е. Ворошилов и Б. М. Шапошников информировали И. В. Сталина об угрозе окружения войск Западного фронта и принимаемых мерах.

Эти сведения легли в основу решений Ставки Главного командования об отводе войск фронта на восток за сооружения Минского и Слуцкого укрепленных районов, усилении центрального направления стратегическими резервами и немедленной подготовке обороны на тыловом оборонительном рубеже. Кроме того, Б. М. Шапошников и К. Е. Ворошилов, по свидетельству П. К. Пономаренко, много внимания уделяли налаживанию управления войсками, организации разведки противника и обеспечению снабжения войск, особенно боеприпасами. Занимались они также вопросами строительства оборонительных сооружений и развертыванием народной борьбы в тылу врага 119 .

В начале июля 1941 г. на Западный фронт прибыл начальник Главного управления политической пропаганды Красной армии армейский комиссар 1 ранга Л. З. Мехлис. Его специфическая миссия состояла в том, чтобы выявить «виновников» поражения войск фронта в первые дни войны. Всего три дня потребовалось Л. З. Мехлису для выполнения поручения. В телеграмме на имя И. В. Сталина от 6 июля он предложил привлечь к ответственности 17 различных должностных лиц штаба, объединений и соединений Западного фронта.

Функции представителя Главного командования на Юго-Западном фронте в начале войны выполнял начальник Генерального штаба Красной армии генерал армии Г. К. Жуков. Его деятельность базировалась на глубоком анализе сложившейся обстановки и сопровождалась отдачей жестких приказаний фронтовому и армейскому командованию. Он настойчиво требовал: «прочно закрыть с севера подходы на Ковель», «не бросайтесь со стрелковыми дивизиями в контратаки», «организовывать бой в тесном взаимодействии авиации, стрелковых частей и танков», «предварительно противника расстреливать, а затем добивать», «не бойтесь действовать активнее» .

Направление своих представителей в войска действующей армии Ставка ВГК практиковала и в последующие месяцы войны. Однако до конца 1941 г. и в первой половине 1942 г. ее представительство носило не системный, а эпизодический характер. Пребывание на фронтах представителей Верховного главнокомандования в то время чаще всего было непродолжительным, документов, определявших их права и обязанности, разработано еще не было. Поэтому цель деятельности таких должностных лиц обычно ограничивалась либо информационно-аналитическими потребностями, либо увязывалась с острой необходимостью решить какие-либо конкретные организационные или оперативные вопросы. Так, например, действовал генерал армии К. А. Мерецков, представляя в сентябре 1941 г. вместе с Н. А. Булганиным и Л. З. Мехлисом Ставку ВГК на Северо-Западном фронте.

Он занимался укреплением рубежей, прикрывавших пути, связывавшие Москву с Ленинградом, участвовал в создании резервов, предпринимал меры по восстановлению нарушенного управления войсками фронта и активизации оборонительных действий советских войск. Полученная общая стратегическая установка, вспоминал К. А. Мерецков, «предполагала проведение ряда тактических мероприятий, которые мы и наметили вместе с командованием фронта. При этом мы учитывали, что Ставка Верховного главнокомандования не могла дать нам крупных подкреплений, так как шло ожесточенное сражение западнее Москвы. Учитывали также условия местности в нашей зоне» .

Преимущественно организационными вопросами на Резервном, Западном и Брянском фронтах в октябре 1941 г. занимались в качестве представителей Ставки ВГК Г. К. Жуков, В. М. Молотов, К. Е. Ворошилов, а также А. М. Василевский и некоторые другие сотрудники Генерального штаба. Вызвано это было окружением противником части войск этих фронтов в районах Вязьмы и Брянска. Результатом работы столь авторитетной группы стало ее предложение об объединении войск Резервного и Западного фронтов в один - Западный фронт 123 с назначением его командующим генерала армии Г. К. Жукова 124 . Опыт первых месяцев войны показал, что представлять Ставку ВГК в войсках действующей армии было чрезвычайно ответственной обязанностью. Однако не все направляемые ею высокопоставленные должностные лица смогли достойно выполнить возложенные на них функции. Это было связано с тем, что подбор кандидатов для выполнения функций представителей Ставки ВГК в войсках действующей армии в 1941 г. осуществлялся, исходя из занимаемого служебного положения и общественного авторитета того или иного должностного лица в предвоенные годы, а уровень их оперативно-стратегического профессионализма учитывался недостаточно. Важным этапом в становлении представительства Ставки ВГК в действующей армии стала первая половина 1942 г., когда по ее поручению в войсках Кавказского (с 28 января 1942 г. - Крымского) фронта находился армейский комиссар 1 ранга Л. З. Мехлис.

Его деятельность в это время свелась главным образом к обвинениям в адрес фронтового командования в неспособности управлять войсками и попытках непосредственно руководить ими. Громя «оборонительную психологию некоторых генералов», он оказывал негативное влияние и на ход боевых действий 125 . Безграмотность в военном деле и произвол представителя Ставки ВГК не остались незамеченными Верховным главнокомандующим. 8 мая на имя Л. З. Мехлиса по поручению И. В. Сталина была отправлена телеграмма, в которой указывалось: «Вы держитесь странной позиции постороннего наблюдателя, не отвечающего за дела Крымфронта. Эта позиция очень удобна, но она насквозь гнилая. На Крымском фронте Вы - не посторонний наблюдатель, а ответственный представитель Ставки, отвечающий за все успехи и неуспехи фронта и обязанный исправлять на месте ошибки командования… Если «вся обстановка показывала, что с утра противник будет наступать», а Вы не приняли всех мер к организации отпора, ограничившись пассивной критикой, то тем хуже для Вас. Значит, Вы еще не поняли, что Вы посланы на Крымфронт не в качестве Госконтроля, а как ответственный представитель Ставки» .

19 мая 1942 г. Ставка ВГК отозвала Л. З. Мехлиса в Москву, а 4 июня издала директиву, в которой подробно анализировались причины поражения Крымского фронта в Керченской операции. В ней, в частности, отмечались непонимание природы современной войны, бюрократические методы руководства войсками и личная недисциплинированность со стороны представителя Ставки ВГК. В документе констатировалось, что командующий войсками фронта генерал-лейтенант Д. Т. Козлов и армейский комиссар 1 ранга Л. З. Мехлис считали своей главной функцией отдачу приказа, на чем их организаторская и оперативная деятельность фактически заканчивалась. «В критические дни операции, - подчеркивалось в директиве, - командование Крымского фронта и т. Мехлис вместо личного общения с командующими армиями и вместо личного воздействия на ход операции проводили время на многочасовых бесплодных заседаниях Военного совета» 129 .

Данные телеграмма и директива Ставки ВГК внесли существенный вклад в становление института представителей Ставки ВГК в последующие годы Великой Отечественной войны. Эти документы, как справедливо отмечали Г. К. Жуков и С. М. Штеменко, впервые достаточно четко фиксировали обязанности представителей Ставки ВГК и меры их ответственности 130 . В некотором роде дополнением к «инструкции» представителям Ставки ВГК на будущее можно рассматривать постановление ЦК ВКП(б) от 1 апреля 1942 г., в котором содержалась оценка деятельности Маршала Советского Союза К. Е. Ворошилова на Волховском фронте в феврале - марте 1942 г. Один из пунктов данного документа гласил: «Ввиду просьбы товарища Ворошилова он был командирован в феврале месяце на Волховский фронт в качестве представителя Ставки для помощи командованию фронта и пробыл там около месяца Однако пребывание товарища Ворошилова на Волховском фронте не дало желаемых результатов. Желая еще раз дать возможность товарищу Ворошилову использовать свой опыт на фронтовой работе, ЦК ВКП(б) предложил товарищу Ворошилову взять на себя непосредственное командование Волховским фронтом. Но товарищ Ворошилов отнесся к этому предложению отрицательно и не захотел взять на себя ответственность за Волховский фронт, несмотря на то что этот фронт имеет сейчас решающее значение для обороны Ленинграда, сославшись на то, что Волховский фронт является трудным фронтом и он не хочет провалиться на этом деле» .

После Крымской трагедии, неудач Красной армии в попытке прорвать блокаду Ленинграда, в Демянской операции и Харьковском сражении 1942 г. Ставка ВГК для работы в качестве своих представителей в войсках действующей армии с учетом прежнего опыта стала привлекать наиболее авторитетных и квалифицированных военачальников, занимавших ответственные должности в структуре военного управления. Так, в Сталинградской оборонительной операции действия войск Сталинградского и Юго-Восточного фронтов координировали генерал армии Г. К. Жуков и генерал-полковник А. М. Василевский. Ответственность за всестороннее обеспечения советский войск под Сталинградом нес член ГКО Г. М. Маленков. Там же в качестве представителя Ставки ВГК находился командующий ВВС Красной армии генерал-лейтенант авиации А. А. Новиков. Распоряжением Верховного главнокомандующего от 6 сентября ему было поручено «временно сосредоточить всю истребительную авиацию Сталинградского и Юго-Восточного фронтов в том районе, где этого требует обстановка», и предоставлялись неограниченные права по маневру авиационными соединениями на угрожаемые направления.

Начиная с контрнаступления под Сталинградом, представительство Ставки ВГК в войсках действующей армии получило еще более широкое распространение. К нему в это время, по сути, перешли функции упраздненных главных командований войск направлений. Выйдя на качественно новый уровень развития в общей системе оперативно-стратегического руководства вооруженными силами, институт представителей Ставки ВГК завершил свое организационное оформление, а предусмотренный постановлением СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 23 июня 1941 г. институт постоянных советников Ставки фактически утратил свою значимость. Зародившись в начале Великой Отечественной войны, без предварительного и глубокого теоретического обоснования, представительство Ставки ВГК практически до конца войны являлось наиболее устойчивой, гибкой и результативной формой управления войсками одного или нескольких фронтов. В издаваемых Ставкой ВГК директивах ее представителям стали определяться конкретные обязанности и ответственность за исход военных действий. Их деятельность непосредственно в действующей армии стала регулярной, более продолжительной и конкретной. Представителями Ставки ВГК назначались не просто ответственные должностные лица в структуре вооруженных сил, но преимущественно имеющие высокие военно-профессиональные качества, боевой и управленческий опыт, пользующиеся признанием и авторитетом среди командного состава действующей армии. В большинстве случаев эту роль выполняли члены Ставки ВГК или начальники главных управлений Наркомата обороны - заместители наркома обороны, обладавшие широкими полномочиями и возможностями для оперативного реагирования на возникавшие проблемы при реализации замыслов Ставки ВГК в конкретных условиях обстановки.

В наибольшей степени этим критериям отвечали Маршалы Советского Союза А. М. Василевский и Г. К. Жуков, которые принимали самое непосредственное участие в выработке стратегических замыслов и на контрнаступление под Сталинградом, Курскую битву, Белорусскую и ряд других важнейших операций Великой Отечественной войны. Следует отметить, что Г. К. Жуков являлся наиболее «универсальным» представителем Ставки ВГК. География его нахождения в действующей армии распространялась от северо-запада до самого южного крыла советско-германского фронта. Так, в первой половине 1943 г. Г. К. Жуков как представитель Ставки ВГК последовательно находился на Западном, Волховском, Воронежском, Северо-Западном, Воронежском, Северо-Кавказском, Воронежском, Центральном, Воронежском и Юго-Западном фронтах.

Также неоднократно менялось его местонахождение в действующей армии и во второй половине 1944 г. Периодически назначались и в целом положительно в качестве представителей Ставки ВГК проявили себя Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко, главный маршал артиллерии Н. Н. Воронов, генералы А. И. Антонов и С. М. Штеменко. На непродолжительное время функции представителя Ставки ВГК возлагались на Маршалов Советского Союза Л. А. Говорова и К. К. Рокоссовского с оставлением за ними обязанностей командующих войсками фронтов. Для координации применения объединений и соединений соответствующих видов вооруженных сил и родов войск в стратегических операциях и операциях групп фронтов Ставкой ВГК привлекались нарком ВМФ Н. Г. Кузнецов, командующий ВВС Красной армии А. А. Новиков, его заместители Д. Ф. Кондратюк, Ф. Я. Фалалеев и С. А. Худяков, командующий авиацией дальнего действия А. Е. Голованов и его заместитель Н. С. Скрипко, командующий бронетанковыми и механизированными войсками Я. Н. Федоренко, заместители командующего артиллерией М. Н. Чистяков и Н. Д. Яковлев, начальник инженерных войск М. П. Воробьёв, начальник войск связи И. Т. Пересыпкин и их заместители. В этой связи представительство Ставки ВГК в годы войны по статусу не было равнозначным. Полномочными представителями являлись лишь те из них, кому поручалась координация действий двух, реже одного или трех фронтов. При проведении операций на приморских направлениях они также самостоятельно или через представителей Наркомата ВМФ координировали действия флотов (флотилий). Представители Ставки ВГК, назначаемые от видов и родов войск, направлялись в действующую армию в основном для оказания помощи фронтовому руководству в организации эффективного использования соединений и частей соответствующих видов и родов войск. Часть из них выезжала на фронт по указаниям Верховного главнокомандования самостоятельно, а большинство - вместе с основными представителями Ставки ВГК. Их роль Г. К. Жуков характеризовал следующим образом: «Помимо основных представителей, которые непосредственно на местах проводили в жизнь решения Ставки по той или иной операции, направлялись и специальные уполномоченные. Они выезжали в войска с целью помочь командованию войск и основным представителям Ставки в организации использования различных видов вооруженных сил и родов войск» .

С А. М. Василевским в большинстве случаев на фронты выезжали начальник штаба и заместитель командующего ВВС Ф. Я. Фалалеев, заместитель командующего артиллерией Красной армии М. Н. Чистяков, командующий бронетанковыми и механизированными войсками Я. Н. Федоренко или его заместитель. Так это, к примеру, было при подготовке и в ходе Белорусской стратегической операции 1944 г. Г. К. Жукова в зависимости от выполняемых им задач сопровождали командующие родами войск или их заместители. С осени 1942 г. алгоритм подготовки представителей Ставки ВГК к работе на фронтах действующей армии в общих чертах выглядел следующим образом. А. М. Василевский и Г. К. Жуков, как правило, принимали самое непосредственное участие в выработке замыслов стратегических операций. Им, в частности, принадлежат идеи в определении сроков и способа разгрома противника под Сталинградом, переходе к преднамеренной обороне в районе Курской дуги, выработке последовательности и характера действий советских войск при освобождении Украины, Крыма, Белоруссии и Прибалтики. А. М. Василевский и Г. К. Жуков часто инициировали решение кадровых вопросов в оперативных органах управления.

Функционирование института представителей Ставки ВГК характеризовалось отсутствием при них постоянных рабочих аппаратов. На период выполнения возложенных на представителей Ставки ВГК обязанностей создавались лишь небольшие рабочие группы, включавшие ответственных работников центрального аппарата Наркомата обороны, которые выступали в роли помощников (советников, консультантов). От Генерального штаба в рабочие группы традиционно включались наиболее подготовленные офицеры-операторы. Персональный состав этих групп подбирался в зависимости от важности того направления, куда выезжал представитель Ставки ВГК, и характера планируемых к проведению там операций. К. Е. Ворошилова при выездах на фронты обычно сопровождал один из высокопоставленных генералов Генерального штаба. Непосредственно на месте в состав рабочих групп представителей Ставки ВГК включались офицеры Генштаба при объединениях. Обслуживающий персонал был также немногочислен, а текущее довольствие рабочих групп осуществлялось службами полевых управлений объединений, при которых они находились. При необходимости для решения каких-либо специфических задач состав группы представителя Ставки ВГК по вызову пополнялся другими специалистами Наркомата обороны и Генерального штаба. Для А. М. Василевского такие вызовы были достаточно частым явлением в связи с выполнением им обязанностей начальника Генерального штаба. По вызову А. М. Василевского, а иногда и по предписанию Ставки ВГК к нему для визирования доставлялись доклады о разрабатываемых Генштабом проектах директив или приказов, подлежащих утверждению Верховным главнокомандующим, а также некоторые другие документы. Вызовы различных должностных лиц на фронты иногда практиковали Г. К. Жуков - по части выполнения обязанностей заместителя Верховного главнокомандующего, Н. Н. Воронов - командующего артиллерией, А. А. Новиков - командующего ВВС Красной армии. К моменту прибытия представителя Ставки ВГК в действующую армию для участия в подготовке, а в дальнейшем и проведении операции на одном из фронтов, действия которых он обязан был координировать, организовывался пункт управления. Он практически всегда имел мощный узел связи, обеспечивавший устойчивую постоянную проводную, специальную и радиосвязь с Москвой - Ставкой ВГК, Генеральным штабом, управлениями Наркомата обороны и штабами координируемых фронтов, а через узел связи Генштаба - с другими фронтами и штабами военных округов. Такие узлы связи обслуживались наиболее квалифицированным личным составом. «Для поддержания связи представителей Ставки ВГК с Верховным главнокомандующим, Генеральным штабом, главными управлениями Наркомата обороны и полевыми управлениями объединений, - отмечал И. Т. Пересыпкин, - использовались мощные автомобильные радиостанции (из состава подвижного узла связи Генерального штаба), линии общегосударственной связи, узлы связи особого назначения (которые создавались заранее в виде полевых полустанционарных узлов) и системы связи фронтов» 137 . Отмечая постоянство и высокую надежность связи, в частности с Верховным главнокомандующим, А. М. Василевский вспоминал: «Не преувеличу, если скажу, что начиная с весны 1942 года и в последующее время войны я не имел с ним телефонных разговоров лишь в дни выезда его в первых числах августа 1943 года на встречи с командующими войсками Западного и Калининского фронтов и в период его пребывания на Тегеранской конференции глав правительств трех держав (с последних чисел ноября по 2 декабря 1943 года)» 138 . Функции представителей Ставки ВГК не были неизменными. Главная из них - оказание помощи командованию фронтов в подготовке и проведении операции - за ними сохранялась на протяжении всей войны. На этапе подготовки операций представители Ставки ВГК участвовали в заседаниях военных советов фронтов и армий, присутствовали на рекогносцировках, занятиях и учениях, проводимых с командным составом и штабами объединений и соединений. В их процессе они знакомились с руководящим составом фронтов, при необходимости информировали его об обстановке на других участках советско-германского фронта, уточняли задачи войск в операциях.

Так, при подготовке к контрнаступлению под Сталинградом в целях согласования действий войск Г. К. Жуков на стыке Юго-Западного и Донского фронтов в штабе 21-й армии 3 ноября 1942 г. провел совещание, к которому кроме командующих войсками фронтов привлекались командующие армиями и командиры дивизий 139 . Аналогичное мероприятие представители Ставки ВГК провели и на Сталинградском фронте. В своих воспоминаниях Г. К. Жуков писал: «Для окончательной отработки плана наступления войск Сталинградского фронта, как мы договорились с А. М. Василевским, я прибыл на командный пункт 57-й армии в Татьяновку утром 10 ноября… Перед совещанием мы с А. М. Василевским, командующими 51-й и 57-й армиями Н. И. Труфановым и Ф. И. Толбухиным, М. М. Поповым и другими генералами выехали на участки войск этих армий с тем, чтобы еще раз осмотреть местность, где предстояло развернуть наступление главных сил Сталинградского фронта». Значительную работу представители Ставки ВГК выполняли по разрешению на месте сложных вопросов стратегического взаимодействия между фронтами, видами вооруженных сил и родами войск, исходя из общего замысла операции. Особую актуальность проблемы взаимодействия приобретали в операциях на окружение группировок противника.

Так, в преддверии Сталинградской контрнаступательной операции Г. К. Жуков и А. М. Василевский большое внимание уделяли согласованию действий Юго-Западного и Сталинградского фронтов, встрече их передовых частей в районе Калача, взаимодействию войск двух фронтов после завершения окружения вражеской группировки. После этого ими были рассмотрены планы операций армий, которым предстояло наступать навстречу друг другу. Не обходилось при организации взаимодействия объединений, решавших общую задачу, и без острых противоречий между координирующими их представителями Ставки ВГК. Характерным в этом отношении является опыт согласования действий 4-го Украинского фронта и Отдельной Приморской армии при подготовке операции по освобождению Крыма в 1944 г. В ходе встречи с А. М. Василевским в Кривом Роге К. Е. Ворошилов высказал сомнение в достаточности сил и возможностей 4-го Украинского фронта для выполнения возложенной на него задачи и заявил о намерении доложить об этом в Ставку ВГК. Однако А. М. Василевский выразил готовность взять на себя всю полноту ответственности за операцию вплоть до непосредственного возложения на себя командования войсками фронта. Как отмечается в его воспоминаниях, это подействовало на К. Е. Ворошилова: «Он сказал, что не будет вмешиваться в действия 4-го Украинского фронта, а выскажет свои опасения в примечании к нашему донесению в Ставку, хотя и от этого потом отказался» .

По итогам совместной работы А. М. Василевский и К. Е. Ворошилов представили Верховному главнокомандующему доклад, в котором предложили в интересах блокады группировки противника в Крыму усилить авиационную и корабельную группировки Черноморского флота. Важное место в практической деятельности представителей Ставки ВГК отводилось своевременному и всестороннему обеспечению предстоящих операций, прежде всего доукомплектованию координируемых объединений материально-техническими средствами и личным составом. Опыт свидетельствует, что наиболее проблематично эта задача решалась во фронтах, действовавших не на решающих направлениях, как это было, к примеру, на Западном фронте, который в ноябре 1943 г. вынужден был вести боевые действия в исключительно сложных условиях при недостатке сил и средств. Координировавший действия этого фронта Н. Н. Воронов отмечал, что Западный фронт «продолжал испытывать большие трудности с подвозом горючего, боеприпасов, продовольствия. Я слал в Ставку тревожные донесения. Прежде всего фронту надо было оказать помощь готовыми к бою соединениями истребительной авиации за счет маневра с других фронтов или из резерва. Я просил прислать хотя бы 130–150 танков Т-34 для действий с пехотой и направить в наступающие войска пополнение в 20–25 тысяч человек» . При выполнении возложенных на них Верховным главнокомандованием функций представители Ставки ВГК по возможности стремились проявлять инициативу и творчество. Так, на завершающем этапе контрнаступления под Сталинградом А. М. Василевский предложил перебросить 2-ю гвардейскую армию с внутреннего фронта окружения на разгром деблокирующей группировки противника в районе Котельниково и взял на себя ответственность по подготовке этой армии к выполнению новой задачи еще до утверждения Ставкой ВГК такого решения.

Творческий подход к выполнению функций представителей Ставки ВГК наглядно продемонстрировали Г. К. Жуков и Н. Н. Воронов в июле 1943 г. при подготовке 11-й гвардейской армии Западного фронта к Орловской наступательной операции. Особое внимание ими было уделено повышению эффективности артиллерийской подготовки атаки. «После долгих обсуждений, - писал Г. К. Жуков, - всеми нами было решено: атаку начинать не после артиллерийской подготовки, как это было до сих пор, что помогало противнику определить начало перехода наших войск в наступление, а в процессе самой артиллерийской подготовки, в момент усиления ее темпа и мощности. Этот метод хорошо себя оправдал» . После войны бывший командующий 11-й гвардейской армией Маршал Советского Союза И. Х. Баграмян вспоминал: «Это предложение всем нам, в том числе и генералу Н. Н. Воронову 145 , пришлось по душе. Наши артиллеристы внесли в свой план соответствующие изменения и согласовали их с командирами стрелковых корпусов и дивизий. Новшество вполне оправдало себя и вызвало у противника, как показывали пленные, растерянность, а местами и панику» .

Наглядным примером инициативы и творчества со стороны А. М. Василевского и Г. К. Жукова является Белорусская наступательная операция 1944 г. Прежде всего следует отметить, что от Г. К. Жукова исходила инициатива использовать в начале операции в интересах фронтов всю авиацию дальнего действия, отнеся на более поздний срок ее налеты на объекты, расположенные на территории Германии 147 . И. В. Сталин согласился с этим и приказал командующим ВВС и дальней авиацией Красной армии главному маршалу авиации А. А. Новикову и маршалу авиации А. Е. Голованову срочно вылететь к Г. К. Жукову 148 . В ходе операции «Багратион» А. М. Василевский и Г. К. Жуков неоднократно поднимали вопрос перед Верховным главнокомандующим о целесообразности развития мощного наступления на прибалтийском и восточно-прусском направлениях. В этом случае, как они полагали, с выходом советских войск на побережье Балтийского моря под угрозу изоляции и окружения могла быть поставлена немецкая группа армий «Север». Для этой цели А. М. Василевский еще 29 июня предлагал И. В. Сталину усилить 1-й Прибалтийский фронт резервами Ставки ВГК и подключить к наступлению войска 2-го Прибалтийского фронта 149 . Судя по воспоминаниям Г. К. Жукова, он, находясь в первой декаде июля в Москве, также предлагал И. В. Сталину усилить фронты, координируемые А. М. Василевским, с тем, чтобы они смогли отсечь немецкую группу армий «Север» и захватить Восточную Пруссию.

В ходе операций большую часть времени представители Ставки ВГК находились на пунктах управления или в штабах фронтов. Они внимательно наблюдали за развитием боевых действий и в случае осложнения обстановки на каком-либо участке немедленно выезжали туда, лично изучали ее, заслушивали соображения командующих, одобряли их или при необходимости вносили соответствующие коррективы, рекомендовали провести те или иные мероприятия. При этом особенность деятельности представителей Ставки ВГК выражалась в том, что они, не подменяя командующих войсками фронтов и не сковывая их инициативу, обязаны были быстро находить и своевременно подсказывать им наиболее оптимальные пути решения сложных и внезапно возникавших проблем. В частности, Н. Н. Воронов по этому поводу высказывался следующим образом: «Главной обязанностью представителей Ставки на фронтах считать координацию действий фронтов и оказание помощи фронтовому командованию в обеспечении наиболее полного выполнения директив Ставки. Не командовать, не заслонять своей фигурой командующих фронтами, а поднимать их авторитет и ответственность» .

Осуществляя координацию действий фронтов, представители Ставки ВГК всеми возможными мерами стремились направлять усилия войск на достижение главных целей стратегических операций. Для наращивания силы удара на наиболее выгодных направлениях при отсутствии необходимых сил и средств они обращались в Ставку ВГК с просьбой о привлечении авиации дальнего действия либо стратегических резервов и лично или вместе с командующими войсками фронтов организовывали их применение.

Представители Ставки ВГК осуществляли постоянный и беспристрастный анализ хода проводимых операций, контроль над выполнением объединениями поставленных боевых задач. При необходимости в интересах боевых действий координируемых войск представители Ставки ВГК обращались в Генеральный штаб. Вопросы были разные, но чаще всего они интересовались, как обстоит дело с ходом выполнения задач соседними фронтами, с резервами, направлением на фронты боевой техники, боеприпасов, горючего и маршевого пополнения. Одной из ключевых функций представителей Ставки ВГК являлось регулярное информирование Верховного главнокомандующего об оперативно-стратегической обстановке, характере и результатах выполнения координируемыми фронтами боевых задач. В этих целях А. М. Василевским и Г. К. Жуковым достаточно часто, другими представителями - реже, велись прямые телефонные переговоры с Верховным главнокомандующим и руководителями Генерального штаба. Инициатива в таких разговорах исходила как от И. В. Сталина, так и от представителей Ставки ВГК. Содержанием телефонных разговоров обычно являлось обсуждение хода выполнения определенных Ставкой ВГК задач теми фронтами, на которых в данный момент находился тот или иной представитель Ставки.

Иногда затрагивались проблемы ведения военных действий на других фронтах. Нередко А. М. Василевский и Г. К. Жуков высказывали предложения о подключении к проводимым при их участии или под их руководством операциям соседних фронтов, организации новых мощных ударов по противнику на других стратегических направлениях. Обсуждались также вопросы материально-технического обеспечения войск, использования резервов ВГК, назначения или перемещения руководящих военных кадров и другие. Наиболее традиционной и оправдавшей себя формой информирования Верховного главнокомандования являлись ежедневные доклады представителей Ставки ВГК, передаваемые по средствам связи в Генеральный штаб. От них, писал Г. К. Жуков, Верховный главнокомандующий «требовал ежедневных докладов или донесений о ходе подготовки и проведения операций… Если по каким-либо причинам в течение суток не поступало докладов представителей Ставки, Верховный сам звонил им по ВЧ» . Кроме ежедневных докладов Ставка ВГК не требовала от своих представителей в войсках никаких донесений. Только при необходимости внесения в утвержденные планы каких-либо уточнений или дополнений, а тем более изменений представители Ставки ВГК обязаны были немедленно докладывать Верховному главнокомандующему и сообщать в Генеральный штаб. В свою очередь, и Генеральный штаб считал своим долгом и обязанностью оказывать представителям Ставки ВГК постоянную помощь путем широкого информирования их о событиях на других участках советско-германского фронта, а также о возможностях Верховного главнокомандования по усилению координируемых ими фронтов.

Всякое нарушение сроков передачи представителями Ставки ВГК ежедневных докладов вызывало резкую реакцию со стороны Верховного главнокомандующего. В этой связи уместно сослаться на один примечательный факт из практической деятельности А. М. Василевского по координации действий войск Юго-Западного и Южного фронтов в ходе Донбасской стратегической наступательной операции 1943 г. При задержке с отправлением доклада за 16 августа на несколько часов И. В. Сталин резко высказал недовольство и приказал направить А. М. Василевскому им же самим продиктованную директиву, в которой весьма образно противопоставил ему стиль деятельности Г. К. Жукова. Вот основная выдержка из этого документа: «16 августа является первым днем важной операции на Юго-Западном фронте, где Вы состоите уполномоченным Ставки. И вот Вы опять изволили забыть о своем долге перед Ставкой и не присылаете в Ставку донесений. Вы не можете ссылаться на недостаток времени, так как маршал Жуков работает на фронте не меньше Вас и все же ежедневно присылает в Ставку донесения. Разница между Вами и Жуковым состоит в том, что он дисциплинирован и не лишен чувства долга перед Ставкой, тогда как Вы мало дисциплинированы и часто забываете о своем долге перед Ставкой. Последний раз предупреждаю Вас: если Вы хоть раз еще позволите себе забыть о своем долге перед Ставкой, будете отстранены от должности начальника Генерального штаба и будете отозваны с фронта» .

Сам А. М. Василевский о данном упущении вспоминал: «Эта телеграмма потрясла меня. За все годы своей военной службы я не получал ни одного даже мелкого замечания или упрека в свой адрес. Вся моя вина в данном случае состояла в том, что 16 августа, находясь в войсках армии В. В. Глаголева в качестве представителя Ставки, я действительно на несколько часов задержал очередное донесение». Далее, характеризуя отношение Верховного главнокомандующего к представителям Ставки ВГК на фронтах, он писал: «По возвращении на КП фронта я тотчас связался по телефону со своим первым заместителем по Генштабу А. И. Антоновым… Антонов, успокаивая меня, добавил, что получил указание Сталина никого с этим письмом не знакомить и хранить у себя». В заключение А. М. Василевский отмечал, что «Сталин был так категоричен не только в отношении меня. Подобную дисциплину он требовал от каждого представителя Ставки… Считаю, что отсутствие какой-либо снисходительности к представителю Ставки было оправдано интересами оперативного руководства вооруженной борьбой» 154 . После завершения операций представители Ставки ВГК вместе с командующими войсками фронтов и, как правило, при активном участии Генерального штаба готовили итоговые отчеты о своей деятельности. Свои функции представители Ставки ВГК выполняли, исходя из имевшихся у них полномочий, которые до августа 1944 г. были ограничены.

Это выражалось в том, что они не имели права без санкций Верховного главнокомандующего изменять разграничительные линии между фронтами. У них не было полномочий принимать в ходе операций какие-либо принципиально новые решения, а тем более проводить их в жизнь без одобрения Верховным главнокомандующим. Расширение полномочий представителей Ставки ВГК способствовало повышению оперативности и конкретности их деятельности. Вместе с этим существенно возросла и ответственность за принимаемые решения, а также за результаты боевых действий руководимых войск. «Расширение функций представителей Ставки, - по мнению А. М. Василевского, - позволило повысить конкретность и оперативность стратегического руководства войсками» . Точка зрения Г. К. Жукова на данное решение Верховного главнокомандующего выражалась следующим образом: «На мой взгляд, эта мера Ставки, предоставившая в то время широкую инициативу своим представителям, способствовала мобильному, оперативному управлению войсками» .

Роль представителей Ставки ВГК от видов вооруженных сил и родов войск заключалась главным образом в координации применения соответствующих сил и средств. Одним из показательных в этом отношении примеров является поездка вместе с Г. К. Жуковым наркома ВМФ Н. Г. Кузнецова и командующего ВВС Красной армии А. А. Новикова в апреле 1943 г. на Северо-Кавказский фронт. В центре внимания наркома ВМФ адмирала Н. Г. Кузнецова стояли проблемы оказания помощи находившимся на плацдарме войскам силами Черноморского флота и Новороссийской военно-морской базы. Вместе с Г. К. Жуковым он принимал меры по активизации перевозок на Мысхако необходимых материальных средств. В обстановке, складывавшейся на тот момент на Северном Кавказе, Н. Г. Кузнецов считал нецелесообразной высадку на плацдарм нового крупного десанта. Ему удалось убедить в этом и Г. К. Жукова, о чем они позже докладывали в Ставку ВГК. В это же время командующий ВВС Красной армии маршал авиации А. А. Новиков занимался изучением состояния авиации фронта, принимал меры по совершенствованию ее базирования, организации авиационной поддержки сухопутных войск и завоеванию господства в воздухе. Много внимания он уделял организации скоординированного применения авиации Северо-Кавказского, Южного и Юго-Западного фронтов.

21 и 22 апреля А. А. Новиков докладывал Верховному главнокомандующему, что в результате принятых мер «инициатива в воздухе принадлежит нашей авиации», а авиация противника «значительно снизила свою активность», «перешла к оборонительным действиям» и предпринимает преимущественно одиночные полеты самолетов-разведчиков. Деятельность представителей Ставки ВГК в годы Великой Отечественной войны была исключительно ответственной и нелегкой.

В своих воспоминаниях А. М. Василевский привел, как он выразился, подготовленные «любителями исторической статистики» цифры, согласно которым он из 34 месяцев войны «12 - работал непосредственно в Генеральном штабе и 22 - на фронтах, выполняя задания Ставки». Далее автором мемуаров дано содержательное разъяснение факту своего продолжительного пребывания в действующей армии в качестве представителя Ставки ВГК: «Действительно, в период войны я часто и подолгу бывал на фронтах, выполняя задания Ставки в качестве ее представителя. Бывало это и тогда, когда на том или другом направлении фронта неожиданно создавалась крайне неприятная для нас, опасная в стратегическом отношении обстановка, и Ставка, прежде чем принять соответствующее решение, для уточнения истинного положения и выработки более конкретных и правильных предложений срочно направляла на фронт своих ответственных представителей. Еще чаще она прибегала к использованию своих представителей при проведении наступательных операций.

Как только задумывалась Ставкой где-либо крупная наступательная операция, мы с Г. К. Жуковым, а иногда и другие военачальники, как правило, отправлялись на фронт, сначала для ознакомления с обстановкой, детального изучения противника и данного направления, уточнения замысла, затем возвращались в Ставку для участия в принятии окончательного решения на операцию и для разработки в Генштабе плана, а затем, после утверждения Ставкой директив фронтам, летели на фронт с целью оказать фронтам помощь в ее проведении» 160 . В свою очередь, Г. К. Жуков, делясь наблюдениями и впечатлениями о совещании в Москве, на котором подводились итоги летне-осенней кампании 1943 г. и намечались планы на зиму 1944 г., отмечал: «Александр Михайлович выглядел усталым. Ему, как и мне, пришлось, начиная с апреля, почти непрерывно находиться в движении - то в полетах, то в поездках по фронтовым дорогам. Обстановка в это время была довольно сложная, напряженная и изобиловала чрезвычайно острыми сменами больших успехов и досадных неудач.

Все это вместе взятое плюс систематическое недосыпание, физическое и умственное перенапряжение особенно сказывались тогда, когда мы оказывались в Москве, в тиши кабинетов, где не слышно было ни налетов авиации, ни артиллерийских обстрелов, ни тревожных докладов с опасных участков фронта» 161 . Особенностью деятельности представителей Ставки ВГК было то, что они, как правило, не отдавали письменных приказов, директив и других боевых документов фронтам (армиям) за исключением отдельных случаев. Однако все их рекомендации носили распорядительный характер вышестоящей инстанции и являлись обязательными для исполнения нижестоящими. Наиболее же распространенной была практика отдачи Ставкой ВГК по предложениям своих представителей соответствующих приказов или директив непосредственно фронтам (армиям), тем самым как бы санкционируя и одобряя их деятельность. Наиболее широкое распространение деятельность представителей Ставки ВГК в действующей армии получила в 1943–1944 гг. В это время они направлялись на все три стратегических направления. К началу 1945 г. представительство Ставки ВГК резко сократилось. С февраля по май этого года такими полномочиями был наделен только С. К. Тимошенко. Это было связано с сокращением общей протяженности советско-германского фронта, а также с тем, что во главе фронтов находились квалифицированные и опытные военачальники. Поэтому Ставка ВГК по предложению И. В. Сталина посчитала возможным взять на себя руководство операциями, проводимыми войсками 2-го, 1-го Белорусских и 1-го Украинского фронтов на центральном, берлинском направлении. Вместе с тем в принятии такого решения не обошлось, видимо, и без субъективных мотивов.

В частности, Г. К. Жуков отмечал: «Война подходила к концу, осталось провести несколько завершающих операций, и И. В. Сталин наверняка хотел, чтобы во главе этих операций стоял только он один» 162 . Представители Ставки ВГК несли полную ответственность за результаты боевой деятельности координируемых или руководимых ими войск. Вспоминая события конца 1943 г., а также оценивая свою роль в них, Н. Н. Воронов после войны писал: «Ведь над командованием Калининского и Западного фронтов, а также и надо мною, представителем Ставки, постоянно дамокловым мечом висела угроза «снести голову с плеч», если хоть одну дивизию противник отсюда перебросит на юг, где решались главные задачи. Мы были вынуждены вести активные наступательные действия весьма ограниченными силами и средствами, прогрызая долговременную оборону противника».

Следует заметить, что со стороны отдельных представителей военного командования периода Великой Отечественной войны отрицательные оценки высказывались и по поводу самого факта учреждения и функционирования института представителей Ставки ВГК в целом. Такого рода оценки были сделаны уже после войны. Что же касается «подмены», «стеснения инициативы», «понижения ответственности» командующих войсками фронтов и «осложнения работы штабов», то такие факты, как и во взаимоотношениях любых подчиненных и вышестоящих управленческих инстанций, в деятельности отдельных представителей Ставки ВГК и их рабочих аппаратов иногда отмечались, однако не они определяли их роль и место в системе оперативно-стратегического руководства вооруженными силами в целом. Институт представителей Ставки ВГК играл, безусловно, положительную роль в организации военных действий, в значительной степени способствовал эффективному использованию сил и средств в решающих операциях Великой Отечественной войны.

Благодаря своим представителям Верховное главнокомандование при минимальных управленческих затратах достигало впечатляющих стратегических и оперативных результатов. Важнейшим достоинством института представителей Ставки ВГК являлось то, что на его создание (в отличие, например, от главных командований войск направлений) практически не требовалось много времени, привлечения значительных управленческих сил, а также больших материально-технических затрат. Представительство приближало Ставку ВГК к фронтам и способствовало успешному решению задач стратегического руководства вооруженными силами. С помощью своих представителей Верховное главнокомандование могло быстро создавать оперативные центры для решения сложных, внезапно возникающих задач на соответствующих стратегических направлениях. «Значение института представителей Ставки, - отмечал А. М. Василевский, - определяется не только тем, что они оказывали помощь в проведении стратегических операций на решающих направлениях, хотя это само по себе очень важно и вряд ли можно всерьез не соглашаться с таким мнением. Представители Ставки играли также большую роль в неуклонном претворении замысла и всего плана операции, в подчинении интересов того или иного фронта общим интересам успешного проведения операции, задачам Верховного главнокомандования».

Таким образом, деятельность представителей Ставки ВГК способствовала достижению единства действий в рамках стратегического замысла, повышению устойчивости и гибкости управления, творческому и оперативному решению задач в операциях групп фронтов. Приобретенный в ходе Великой Отечественной войны опыт создания и функционирования института представителей Ставки ВГК явился ценным вкладом в отечественную теорию и практику оперативно-стратегического руководства вооруженными силами.

Великая Отечественная война 1941–1945 годов. В 12 т. Т. 11. Политика и стратегия Победы: стратегическое руководство страной и Вооруженными силами СССР в годы войны. - М.: Кучково поле, 2015. - 864 с., 24 л. ил., ил.

Директивы ставки Верховного Главнокомандования и другие документы, относящиеся к битве за Ржев

ДИРЕКТИВА СТАВКИ ВГК № 151141

КОМАНДУЮЩИМ ВОЙСКАМИ ЗАПАДНОГО

И КАЛИНИНСКОГО ФРОНТОВ ОБ ОКРУЖЕНИИ

МОЖАЙСКО-ГЖАТСКО-ВЯЗЕМСКОЙ ГРУППИРОВКИ ПРОТИВНИКА

Ставка Верховного Главнокомандования приказывает дальнейшие усилия Западного и Калининского фронтов направить на окружение можайско-гжатско-вяземской группировки противника, для чего:

1. Командующему Калининским фронтом выделить часть сил для разгрома ржевской группировки противника и для занятия г. Ржев ударной группировкой силою двух армий в составе четырнадцати – пятнадцати стрелковых дивизий, кавалерийского корпуса и большей части танков, нанести удар в общем направлении на Сычевку, Вязьму с задачей, перехватив железную и шоссейную дороги Гжатск – Смоленск западнее Вязьмы, лишить противника основных его коммуникаций. В дальнейшем совместно с войсками Западного фронта окружить, а затем пленить или уничтожить всю можайско-гжатско-вяземскую группировку противника.

2. Не ожидая подхода кавкорпуса и окончательного сосредоточения всех сил ударной группировки в районе г. Ржев, наличными силами 39-й армии, как основной силы главной группировки, немедленно развить наступление в направлении Сычевка, Вязьма, а остальные силы вести вторым эшелоном за главной группировкой с таким расчетом, чтобы выйти в район Сычевки и занять Сычевку не позднее 12 января 1942 г.

3. Командующему Западным фронтом разгромить не позднее 11 января юхновско-мосальскую группировку противника, нанести главный удар силами ударной группы т. Белова и 50-й армии на Вязьму и тем завершить окружение можайско-гжатско-вяземской группировки противника во взаимодействии с войсками ударной группировки Калининского фронта.

4. Одновременно силами 20-й армии прорвать фронт противника и нанести удар в направлении Шаховская, Гжатск, часть сил армии от Шаховской направить в тыл лотошинской группировки противника и совместно с 30-й армией Калининского фронта окружить и уничтожить ее.

5. Получение подтвердить.

И. СТАЛИН

ЦАМО. Ф. 148а. Оп. 3763. Д. 130. Л. 1, 2. Подлинник.

ДИРЕКТИВА СТАВКИ ВГК № 170007

КОМАНДУЮЩЕМУ ВОЙСКАМИ КАЛИНИНСКОГО

В связи с тем, что дальнейшее оставление г. Ржев в руках противника создает угрозу флангового удара для основной ударной группировки фронта, наступающей в направлении Сычевка, Вязьма,

1. В течение 11 и ни в коем случае не позднее 12 января овладеть г. Ржев, с этой целью привлечь для удара с юга и юго-запада часть сил 39-й армии (две-три стрелковые дивизии) и для удара с запада, севера и востока все силы 29-й армии.

3. Получение подтвердить, исполнение донести.

Ставка Верховного Главнокомандования

И. СТАЛИН

А. ВАСИЛЕВСКИЙ

ЦАМО. Ф. 148а. Оп. 3763. Д. 97. Л. 153. Подлинник.

ДОНЕСЕНИЕ КОМАНДУЮЩЕГО 30-Й АРМИЕЙ № 390

НАРОДНОМУ КОМИССАРУ ОБОРОНЫ

О НЕЦЕЛЕСООБРАЗНОСТИ ПЕРЕБРОСКИ АРМИИ

В 00.45 22.1 получен приказ тов. Конева о переброске 30-й армии со всеми ее тылами с левого фланга Калининского фронта на его правый фланг, в район Оленино (50 км западнее города Ржев), пересекая при этом фронт трех армий (31, 29 и 39-й). Срок сосредоточения для штаба армии – к исходу дня 23 и последней дивизии 26.1. Расстояние 140–160 км. Движение дано по одной дороге.

Считаю своим долгом Вам доложить:

1. Сроки сосредоточения армии продуманы несерьезно – нереальны.

2. Своим движением армия, пересекая коммуникации трех армий, неизбежно вызовет путаницу и перебои в снабжении армий фронта.

3. К тому же 30-я армия никакой ударной силы из себя в данный момент не представляет. Из армии фронтом за последнее время взяты шесть лучших дивизий, одна тбр. В оставшихся же четырех дивизиях в большинстве полков, в связи с непрерывными ожесточенными боями в течение полумесяца, насчитывается 80-120 активных штыков. Армия с боями прошла 180–220 км (от канала Волга – Москва до Погорелого Городища).

В связи с вышеизложенным докладываю:

1. Считаю нецелесообразным перебрасывать в таком состоянии 30 А на первый фланг Калининского фронта, так как она ожидаемого тов. Коневым эффекта, при указанных обстоятельствах, дать не может.

2. По нашему мнению, эту задачу фронта нужно было решать не переброской армии с одного фланга на другой, а путем уплотнения армий на правом фланге на счет увеличения фронта левофланговым армиям. Это будет гораздо быстрее и вернее.

3. Прошу нашу армию доукомплектовать и поставить ей любую боевую задачу.

Жду ответ.

ЛЕЛЮШЕНКО

АБРАМОВ

ЦАМО. Ф. 48а. Оп. 3412. Д. 367. Л. 17, 18.

ДИРЕКТИВА СТАВКИ ВГК КОМАНДУЮЩЕМУ

ВОЙСКАМИ КАЛИНИНСКОГО ФРОНТА О ЛИКВИДАЦИИ

Противник своим вторжением к западу от Ржева между войсками 30-й и 29-й армий отрезал войска 29-й и 39-й армий от их путей подвоза, ввиду чего приходится снабжать их по воздуху, и это в тот момент, когда враг разбит и почти окружен.

Неповоротливость и халатность 29-й, а отчасти уже и 30-й армий в деле ликвидации этого противника и попустительство этому со стороны командования Калининского фронта являются позором для нас.

Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:

1. Командующему Калининским фронтом немедленно выехать на место и лично руководить делом ликвидации прорыва.

2. Для выполнения указанной задачи привлечь

30-ю армию для удара с севера и не менее трех дивизий 29-й армии для встречного удара с юга.

3. Ликвидацию прорыва закончить не позднее 3 февраля и к этому же сроку восстановить общий фронт 39-й и 29-й армий с войсками 30-й армии, открыть для них пути подвоза и организовать нормальное снабжение по грунту.

4. Об исполнении донести.

Ставка Верховного Главнокомандования

И СТАЛИН

ЦАМО. Ф. 132а. Оп. 2642. Д. 12. Л. 177. Подлинник

ДИРЕКТИВА СТАВКИ ВГК № 153589

ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕМУ ВОЙСКАМИ ЗАПАДНОГО

НАПРАВЛЕНИЯ ОБ УСКОРЕНИИ РАЗГРОМА

РЖЕВСКО-ВЯЗЕМСКО-ГЖАТСКОЙ ГРУППИРОВКИ

Ликвидация ржевско-гжатско-вяземской группировки противника недопустимо затянулась.

1-й гв. кавалерийский корпус, 33-я армия Ефремова и 4 вдк продолжают оставаться изолированными от своих тылов и от других армий фронта.

Тылы 39-й армии и 11-го кавкорпуса по-прежнему под угрозой изоляции.

Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:

1. Разгромить ржевско-вяземско-гжатскую группировку противника и не позднее 20 апреля выйти и закрепиться на прежнем нашем оборонительном рубеже по линии Белый, Булашево, Дорогобуж, Ельня, Снопоть, Красное.

2. Ближайшая задача фронтов:

а) Западного фронта – общими усилиями 43-й и 49-й армий и 50-й армии, усиленной из резерва Верховного Главнокомандования пятью стрелковыми дивизиями и двумя танковыми бригадами, не позднее 27 марта очистить от противника пути подвоза 33-й армии и группы Белова, соединиться с ними и в дальнейшем уничтожить группу противника в районе Рыляки, Милятино, Вязьма; одновременно силами 5-й армии завершить прорыв северо-восточнее Гжатска и не позднее 1 апреля овладеть г. Гжатск, после чего ударом на Вязьму содействовать 43,49 и 50-й армиям в уничтожении противника в районе Вязьмы; 16-й и 61-й армиям продолжать уничтожение жиздринско-болховской группировки противника, с дальнейшей задачей овладеть г. Брянск.

б) Калининского фронта – общими усилиями 39-й и усиленной из резерва Верховного Главнокомандования шестью стрелковыми бригадами и двумя танковыми бригадами 30-й армии, не позднее 28 марта отрезать оленинскую группу противника от ржевской и соединиться друг с другом, после чего выделить часть сил из 30-й армии под командованием заместителя командующего этой армией для ликвидации совместно с 22-й армией противника в районе Оленино, главные же силы 30-й армии повернуть на восток для удара вместе с 29-й и 31-й армиями по ржевской группировке противника и для захвата не позднее 5 апреля г. Ржев.

Дя удара по противнику в районе г. Белый создать ударную группу фронта в составе 119-й и 179-й стр. дивизий 22-й армии и 134, 135 и 234-й стр. дивизий из резерва 4-й ударной армии. Командование группой возложить на генерала Колпакчи с непосредственным подчинением группы фронту.

3. Ударной авиагрупе № 4 Ставки Верховного Главнокомандования оказать всемерную помощь 43, 49 и 50-й армиям по разгрому противника перед их фронтом, а также путем систематической бомбежки аэродромов, путей подвоза пополнений и снабжения противника в указанном районе.

4. Командующему дальнебомбардировочной авиацией тов. Голованову выделить дополнительно 20 самолетов ДБ-3 со специальным заданием интенсивно бомбить и подлетать Вязьму, Ржев, Гжатск, Сычевку.

5. Командующему ВВС КА тов. Жигареву в срочном порядке усилить авиагруппу № 5 Ставки Верховного Главнокомандования, действующую перед фронтом 5-й армии, доведя ее состав до семи авиаполков, включая один полк У-2.

Командующему дальнебомбардировочной авиацией тов. Голованову выделить в состав этой группы 10–15 самолетов ДБ-3.

Ставка Верховного Главнокомандования

И. СТАЛИН

ЦАМО. Ф. 132а. оп. 2642. Д. 95. Л. 31 – 33. Подлинник.

ДИРЕКТИВА СТАВКИ ВГК № 170514 КОМАНДУЮЩИМ

О ПРОВЕДЕНИИ НАСТУПАТЕЛЬНОЙ ОПЕРАЦИИ В

Ставка Верховного Главнокомандования приказывает в период с 28 июля по 5 августа 1942 г. общими усилиями левого крыла Калининского фронта и правого крыла Западного фронта провести операцию с задачей очистить от противника территорию к северу от р. Волга в районе Ржев, Зубцов и территорию к востоку от р. Вазуза в районе Зубцов, Карамзино, Погорелое Городище, овладеть городами Ржев и Зубцов, выйти и прочно закрепиться на реках Волга и Вазуза, обеспечив за собой тет-депоны в районе Ржева и Зубцова, для чего:

1. Калининскому фронту создать основную группировку в составе 30-й армии силою не менее одиннадцати стр. дивизий, трех стр. бригад, восьми танковых бригад, десяти арт. полков РГК и нанести удар с фронта Ново-Семеновское, Плотниково в общем направлении Полунино, Ржев с задачей прорвать фронт обороны и, обеспечивая себя справа наступлением трех стр. дивизий и слева не менее двух стр. дивизий, главными силами овладеть городом Ржев, переправами через р. Волга и железнодорожным узлом.

Дальнейшей задачей для этой группировки иметь удар в восточном направлении с целью совместно с 29-й армией окончательно очистить от противника северный берег р. Волга.

Вспомогательный удар фронту нанести левым флангом 29-й армии силою не менее трех стр. дивизий, одной танковой бригады и трех арт. полков РГК вдоль северного берега р. Волга в общем направлении на Зубцов.

2. Западному фронту, приняв от Калининского фронта в оперативное подчинение 31-ю армию в составе трех стр. дивизий, двух арт. полков РГК и двух танковых бригад со всеми армейскими учреждениями, частями и транспортом, силами 31-й и 20-й армий в общем составе не менее четырнадцати стр. дивизий, четырех стр. бригад, десяти танковых бригад и двадцати арт. полков РГК, нанести удар с фронта Алешево, Василевское в общем направлении на Зубцов.

Ближайшая задача фронта прорвать оборону противника и, обеспечивая себя с юга, выйти на р. Вазуза и прочно закрепиться. Готовность к операции – 31 июля.

3. Для усиления указанных фронтов начальнику Генерального штаба к 26 июля 1942 г. перебросить и передать:

а) для Калининского фронта пять стр. дивизий, шесть танковых бригад, два арт. полка РГК (152 мм), четыре арт. полка УСВ и 10 дивизионов М-30;

б) для Западного фронта одну стр. дивизию, шесть танковых бригад, 16 дивизионов М-30 и 2-й кав. корпус.

4. Командующему ВВС КА тов. Новикову совместно с начальником Генерального штаба не позднее 19 июля представить план использования и боевых действий авиации в указанной операции с привлечением к ней не менее 1100 самолетов, из них 600 истребителей – за счет авиации Калининского и Западного фронтов и авиации Ставки Верховного Главнокомандования.

Ставка Верховного Главнокомандования

И СТАЛИН

А. ВАСИЛЕВСКИЙ

ЦАМО. Ф. 132а. Оп. 2642. Д. 41. JL 207–209. Подлинник.

ЗАПИСЬ ПЕРЕГОВОРОВ ПО ПРЯМОМУ ПРОВОДУ

НАЧАЛЬНИКА ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА С ЧЛЕНОМ

Начало 20 ч 45 мин. Конец 21 ч 00 мин

Василевский. Здравствуйте, тов. Доронин.

Доронин. Здравствуйте, тов. Василевский.

Василевский. Где сейчас тов. Конев и какую имеете с ним связь?

Доронин. Тов. Конев будет здесь часа через полтора.

Василевский. Как быстро можете передать ему срочную директиву Ставки?

Доронин. Ему можно директиву передать через час.

Василевский. Телефонную связь с ним имеете?

Доронин. Телефонная связь имеется.

Василевский. Я сейчас передам вам директиву Ставки, а предварительно прошу Вас немедленно передать тов. Коневу по телефону приказание Ставки – немедленно ему отправиться и прибыть к тов. Жукову за получением указаний по дальнейшему ведению операции. Все.

Прошу передать, а затем принять от меня директиву. Понятно ли?

Доронин. Понятно, сейчас исполняю.

Василевский. Передаю директиву Ставки.

«КОМАНДУЮЩЕМУ ВОЙСКАМИ ЗАПАДНОГО ФРОНТА,

КОМАНДУЮЩЕМУ ВОЙСКАМИ

В связи с общностью задач операций, проводимых в районе Ржева войсками Западного и Калининского фронтов, и для направления их в дальнейшем к единой, общей цели, Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:

1. С 23.00 5 августа 1942 г. руководство всеми операциями в районе Ржева возложить на командующего Западным фронтом генерала армии тов. Жукова.

2. Командующему Калининским фронтом генерал-полковнику тов. Коневу с получением сего немедленно прибыть к тов. Жукову за получением личных указаний и распоряжений от генерала армии тов. Жукова по дальнейшему ведению операций.

3. Об исполнении донести.

Ставка Верховного Главнокомандования

И. СТАЛИН

Передал Василевский 5.08.1942 г. в 21.00 ЦАМО. Ф. 96а. Оп. 1711. Д. 7а. Л. 73–77. Сверено с телеграфной лентой.

ДИРЕКТИВА СТАВКИ ВГК № 170558 КОМАНДУЮЩЕМУ

ВОЙСКАМИ ЗАПАДНОГО ФРОНТА О ПЛАНЕ ОПЕРАЦИИ

Ставка Верховного Главнокомандования утверждает ваши соображения по плану операции в районе Ржева, с захватом последнего силами 30-й армии с севера и 31-й армии с юга 9 августа.

Ставка Верховного Главнокомандования

И СТАЛИН

А. ВАСИЛЕВСКИЙ

ЦАМО. Ф. 148а. Оп. 3763. Д. 126. Л. 143. Подлинник.

ДОКЛАД ПРЕДСТАВИТЕЛЯ СТАВКИ -

КОМАНДУЮЩЕГО ВОЙСКАМИ ЗАПАДНОГО ФРОНТА

№ 105 ВЕРХОВНОМУ ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕМУ

Разобрав с Коневым обстановку на Калининском фронте, принял решение:

1. Наступательные действия на фронте 29-й армии в районе Карлово, Батюково прекратить. Из этой группировки перебросить три артполка и две сд на направление главного удара.

2. В связи с большим количеством соединений, действующих в составе 30-й армии, участок ее фронта от Кулакове до Ильино передать 39-й армии.

На 30-ю армию возложить только организацию и проведение операции по захвату гор. Ржев.

3. Операция по ликвидации противника в районе Ржева и захвату последнего будет проведена следующим образом:

30-я армия главный удар наносит на своем левом фланге, охватывая Ржев с северо-востока, южнее жел. дороги. Для обеспечения себя с востока армия разворачивает часть сил на восток и юго-восток с ближайшей задачей овладеть районом Находов, Гляденово и далее вдоль желдороги. Вспомогательный удар 30-я армия наносит на Добрую и далее на Ржев.

31-я армия Западного фронта после овладения районом Зубцова силами не менее 2–3 сд, трех тбр с артполками усиления наносит удар в северо-западном направлении вдоль шоссе Зубцов – Ржев. Остальные силы 31-й армии наступают южнее, с выходом на желдорогу Ржев – Сычевка, после захвата которой частью сил наносят удар с юго-запада, с выходом в район Ржев, Хорошево, Абрамково.

4. На время атаки привлекается авиация обоих фронтов и авиация Голованова.

5. В целях достижения одновременности удара 30-й и 31-й армий начало наступления готовится на 8 августа.

6. Группировка противника, действующая севернее Зубцова и против 29-й армии, будет уничтожена только после захвата Ржева.

7. Для обеспечения удара со стороны Зубцова

31-й армии будет поставлена задача захватить и удержать плацдарм севернее Волги в районе Зубцова.

8. На проведение операции 30-й армии требуется отпустить из ресурсов Ставки дополнительно 2 боекомплекта снарядов. Потребность в снарядах для ПА и орудий ПТО можно ограничить 11/2 бк. Снаряды М-30 у т. Конева имеются.

Прошу Вашего разрешения.

ЖУКОВ БУЛГАНИН

ЦАМО. Ф. 208. Оп. 2513. Д. 218. Л. 101, 102. Подлинник.

ДИРЕКТИВА СТАВКИ ВГК № 170591 КОМАНДУЮЩИМ

29 августа 1942 г. В целях быстрейшего разгрома ржевской группировки противника, захвата города Ржев и удобства управления войсками Ставка Верховного Главнокомандования приказывает передать с 24 часов 00 мин 30 августа 29-ю и 30-ю армии из состава войск Калининского фронта в состав Западного фронта.

Ставка Верховного Главнокомандования

И. СТАЛИН

А. ВАСИЛЕВСКИЙ

ЦАМО. Ф. 148а. Оп. 3763. Д. 124. Л. 252. Подлинник.

ДОКЛАД КОМАНДУЮЩЕГО ВОЙСКАМИ ЗАПАДНОГО ФРОНТА № 12819 ВЕРХОВНОМУ ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕМУ О ПРИОСТАНОВКЕ НАСТУПЛЕНИЯ

Докладываю положение дел с проведением наступательных операций на Западном фронте.

1. Положение у Ржева. Истощилась пехота, мало снарядов. Постепенный подход снарядов и постепенный их расход приведет к положению, при котором будут расстреляны снаряды и задача не будет решена. Целесообразно временно приостановить операцию, накопить снаряды, привести войска в порядок, отремонтировать танки и самолеты и организовать заново удар 29-й и 31 – й армиями с юго-востока и 30-й армией с северо-запада. Сомкнуть кольцо южнее Ржева. Эту операцию можно решить только серьезным артнаступлением с двухчасовой артподготовкой и сопровождением пехоты и танков огневым валом с тем, чтобы в первый же день наступления преодолеть глубину противника не менее 6–8 км. Это возможно будет достигнуть, имея боеприпасы до 4-х боекомплектов. Накопить такие запасы можно лишь за счет полного отказа подачи снарядов другим армиям фронта и не ранее 8.9. One-рацию начать с утра 8.9.1942 г. Для усиления удара 31-й армии привлечь 6 тк от 20-й армии.

В течение перерыва, в период с 5 по 8 сентября, 30, 31 и 29-я армии будут проводить частные операции по улучшению своего тактического положения.

2. Гжатская операция. Гжатскую операцию до окончания операции по захвату Ржева приостановить. Для того чтобы противник не смог проводить маневра по фронту и за счет гжатского направления, усилить ржевское направление решил частными операциями, последовательно уничтожать противника по частям, поставив армиям задачи: 20-й и 5-й армиям совместными ударами уничтожить самуйловскую группу противника. Для этого 20-й армии произвести перегруппировку части сил на кармановское направление.

5-я армия проведет удар с востока на Прилепово.

3. Операция на левом фланге фронта (группа Романенко). Считаю целесообразным 16-й, 61-й и 3-й танковой армиям перейти к обороне на достигнутом рубеже. Все танковые корпуса вывести в резерв и в кратчайший срок их восстановить. Кроме того, за счет этих же армий вывести в резерв две сд.

Прошу: 1. Изложенный план утвердить.

2. Усилить фронт к началу Ржевской операции авиацией – пятью полками истребителей.

3. Выделить 20 ООО пополнения для 30-й, 31-й армий.

4. Отпустить дополнительно 6000 PC М-30 и 3000 М-20 для 30-й и 31-й армий.

КОНЕВ

БУЛГАНИН

ЦАМО. Ф. 48а. Оп. 3412. Д. 143. Л. 198 – 200.

ДИРЕКТИВА СТАВКИ ВГК № 170700 КОМАНДУЮЩИМ

ВОЙСКАМИ ЗАПАДНОГО И КАЛИНИНСКОГО ФРОНТОВ

О ЗАДАЧАХ ПО РАЗГРОМУ РЖЕВСКО-СЫЧЕВСКО-ОЛЕНИНО-БЕЛЫЙСКОЙ

Ставка Верховного Главнокомандования приказывает: Совместными усилиями Калининского и Западного фронтов к 1 января 1943 года разгромить ржевско– сычевско– оленино-белыйскую группировку противника и прочно закрепиться на фронте Ярыгино, Сычевка, Андреевское, Ленино, Нов[ое] Ажево, Дентялево, Свиты.

Западному фронту при проведении операции руководствоваться следующим:

а) в течение 10–11.12 прорвать оборону противника на участке Бол[ыпое] Кропотово, Ярыгино и не позже 15.12 овладеть Сычевкой, 20.12 вывести в р-н Андреевского не менее 2 сд для организации замыкания совместно с 41-й армией Калининского фронта окруженного противника;

б) после прорыва обороны противника и выхода главной группировки на линию железной дороги подвижную группу фронта и не менее четырех сд повернуть на север для удара в тыл ржевско-чертолинской группировки противника;

в) 30-й армии прорвать оборону на участке Кошкино, стык дорог с.-в. Бургово и не позже 15.12 выйти на ж. д. в р-не Чертолино; с выходом на железную дорогу установить боевое взаимодействие с подвижной группой фронта и ударом вдоль ж. д. наступать на Ржев с задачей взять Ржев 23.12.

Калининскому фронту при выполнении задачи руководствоваться следующим:

а) продолжать развивать удар 39-й и 22-й армий в общем направлении на Оленино с задачей разгромить оленинскую группировку противника и не позже 16.12 армиям выйти в район Оленино.

Частью сил 22-й армии нанести вспомогательный удар в направлении Егорья с целью помощи 41-й армии в разгроме белыйской группировки противника;

б) 41-й армии к 10.12 разгромить прорвавшуюся группировку противника в р-не Цыцыно и восстановить утраченное положение в районе Околицы.

Не позже 20.12 частью сил выйти в р-н Мольня, Владимирское, Ленино с задачей замкнуть с юга окруженную группировку противника совместно с частями Западного фронта.

Не позже 20.12 овладеть г. Белый.

В дальнейшем иметь в виду, после перегруппировки войск Калининского и Западного фронтов, разгромить к концу января месяца 1943 года гжатско-вяземско-холм-жирковскую группировку противника и выйти на наш старый оборонительный рубеж.

С занятием войсками Вязьмы и выходом на прошлогодний оборонительный рубеж западнее [линии] Ржев, Вязьма операцию считать законченной и войска перевести на зимние квартиры.

Получение подтвердить, исполнение донести.

Настоящий приказ довести до командиров полков включительно.

Ставка Верховного Главнокомандования

И. СТАЛИН

Г. ЖУКОВ

ЦАМО. Ф. 148а. Оп. 3763. Д. 126. Л. 203, 204. Копия.

ДИРЕКТИВА СТАВКИ ВГК № 30043 КОМАНДУЮЩЕМУ

ВОЙСКАМИ ЦЕНТРАЛЬНОГО ФРОНТА

НА НАСТУПЛЕНИЕ С ЦЕЛЬЮ ВЫХОДА В ТЫЛ

РЖЕВСКО-ВЯЗЕМСКО-БРЯНСК0Й ГРУППИРОВКИ

б февраля 1943 г. 01 ч 40 мин

С целью дальнейшего развития успеха Брянского и Воронежского фронтов и выхода в тыл ржевско-вяземско-брянской группировки противника Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:

1. К 12.02.1943 г. сосредоточить:

а) 2-ю танковую армию – в районе Долгого;

б) 2-й кавкорпус с тремя лыжными бригадами, двумя тп – в районе Черемисиново;

в) 65-ю армию – в районе севернее Долгого, южнее Ливн.

Из районов сосредоточения к исходу 14.02.1943 г. 2 ТА, 65 А, 2 кк вывести на рубеж развертывания Фатеж, Курск. Остальные части 21-й и 70-й армий, по мере прибытия, сосредоточивать в районе Волово, Долгоруково, Ливны и направлять их вслед за наступающими войсками первого эшелона фронта.

2. С утра 15.02.1943 г. 2 ТА, 65 А, 16 ВД перейти в наступление в общем направлении на Севск, ст.

Унеча с ближайшей задачей перерезать железную дорогу Брянск – Гомель.

Конно-стрелковую группу Крюкова развернуть на левом крыле и направить через Новгород-Северский, Стар[ый] Быхов, Могилев, где переправиться на западный берег Днепра и, обеспечив за собой переправы, выйти в район Орши.

Иметь в виду, что правее вас на Брянск будет наступать 13-я армия Брянского фронта и через Жиздру на Брянск перейдет в наступление 16-я армия Западного фронта.

3. По выходе армий фронта на линию Брянск, Гомель главный удар нанести через Климовичи, Хисловичи на Смоленск с задачей захвата района Смоленска и отрезания путей отхода вяземско-ржевской группировки противника.

С выходом главных сил в район ст. Унеча захватить Гомель силами двух стр. дивизий и западный берег Днепра на участке Речица, Жлобин.

Одновременно с переходом в наступление ваших войск с линии Брянск, Гомель на Смоленск перейдут в наступление: Западный фронт – на Рославль и далее на Смоленск; Калининский фронт – на Витебск, Орша и частью сил на Смоленск, навстречу вашему главному удару.

4. Разграничительные линии фронта будут указаны дополнительно. Иметь в виду, что левее фронта будет наступать 60-я армия Воронежского фронта в общем направлении Льгов, Глухов, Чернигов.

Ставка Верховного Главнокомандования И СТАЛИН Г. ЖУКОВ

ЦАМО. Ф. 148а. Оп. 3763. Д. 103. Л. 263–265. Подлинник.

ДИРЕКТИВА СТАВКИ ВГК № 30062 КОМАНДУЮЩИМ

ВОЙСКАМИ КАЛИНИНСКОГО И ЗАПАДНОГО ФРОНТОВ

НА ПРЕСЛЕДОВАНИЕ ОТХОДЯЩЕГО ПРОТИВНИКА

Копия: Г. К. Жукову

Противник перед левым флангом Калининского фронта и правым флангом Западного фронта начал отводить свои войска на юг и юго-запад. Преследование отходящего врага проводится вяло и нерешительно.

Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:

1. Немедленно принять меры к энергичному преследованию отступающих войск противника.

2. Создать подвижные отряды преследования из разных родов войск во главе с храбрыми, инициативными командирами и направлять их в тыл врага.

3. Общее преследование противника должно направляться не по маршрутам его отхода, а по плану наступления наших войск.

4. Ставка обязывает представить план наступления войск левого крыла Калининского фронта и правого крыла Западного фронта в связи с отходом противника не позже 23.00 2.3.1943 г.

Ставка Верховного Главнокомандования И. СТАЛИН

ЦАМО. Ф. 148а. Оп. 3763. Д. 139. Л. 171, 172. Подлинник.